Чириканье продолжалось. Беспокойство птицы улеглось, и она придвинулась ближе; в ее мозгу медленно поднималось чувство торжества.Эта штука разговаривала! У птицы никогда раньше не было говорящих сокровищ. Она растопырила перья и произнесла: — Ку-у-у!Телефон продолжал чирикать. Птица ответила ему. Наконец, в Пеленг-Сити страховой агент повесил трубку, и телефон замолчал.Птичка с яркими перьями вернулась в гнездо, радуясь новому другу.Материалистический подход к жизни, как могла бы засвидетельствовать птичка с яркими перьями, не всегда сопровождается мещанством, которое приписывают ему его противники. Взять, например, радости, которые доставляет возможность окружать себя предметами, приносящими комфорт и удовольствие, — хорошими винами, произведениями искусства, книгами в кожаных переплетах, прекрасными средствами транспорта — и человек вполне может послать весь мир подальше. Существуют и худшие способы устраивать жизнь, но только в тех случаях, когда материалистический импульс переходит от комфорта к принуждению, он становится отвратительным. Никому не требуется в хозяйстве больше одного дуршлага, и если кто-то задается целью коллекционировать платиновые дуршлаги с ободками, отделанными бриллиантами, и донышком, разукрашенным аллегорическими рельефами, причем все это с единственной целью — выставляться перед соседями, в таком случае наблюдатель может смело сделать вывод о том, что материалистический импульс вышел из-под контроля.Признанное воровство основывается на материализме, но без мещанства и обывательщины. Человек ищет совершенный предмет, лучший из предметов своей категории, самый редкий и поразительный, а потом своими собственными усилиями отваживается завладеть им. Таким образом, вульгарная кража со взломом превращается в приключение в стиле эстетического романтизма. Сотню лет назад Ральф Эдверс узрел Черепок Элтдауна и понял, что должен завладеть им, что ему не будет покоя, пока он не положит черепок на ладонь, не увидит, как его темные отблески пляшут в свете его камина. Неудивительно, что он потратил полжизни на попытки его украсть — не для того, чтобы продать, но чтобы оставить его себе, ради собственной славной персоны, — и наконец, истратив в погоне за Черепком все заработанные им за целую жизнь воровством деньги, зажав его в руках и зная, что Черепок уже принадлежит ему, он окончил жизнь самоубийством, прижав Черепок к груди, предпочтя покончить с собой, чем увидеть, как Имперское управление доходов продаст Черепок, чтобы уплатить налоги. Кто станет его осуждать? Он был в первую очередь романтиком, а потом уже — материалистом.Но можно быть материалистом и при этом необязательно прыгать за борт. Взять, например, философию птички с яркими перьями: найди что-нибудь красивое, принеси домой, сядь на него и подружись.Домашние удобства — всегда самые лучшие.
Лейтенант Наварр смотрел на разрушения в доме Амалии Йенсен. Он вызвал полицию, как только обнаружил обломки Говарда, разбросанные по крыше. Меня ПРЕСЛЕДУЮТ, подумал он. Кто-то ходит за мной и проделывает все эти вещи.Лейтенант последовал за офицером Панкатом в гостиную, переступая через мусор. Смертельно раненные цветы источали предсмертный аромат.— Я пообедал. Мы поговорили. Я улетел домой.Что еще он мог сказать?— Нет. Я никого не видел. Я едва знал эту женщину.Офицер Панкат посмотрел на лейтенанта спокойными миндалевидными глазами:— Учитывая инцидент, происшедший вчера вечером, как вы думаете, сэр, может, кто-то преследует вас?Наварр вздрогнул. Он как раз думал об этом. Но все, что он мог сказать, было:— Но почему?
Пааво Куусинен вышел из своего флаера и обследован желтую траву. Над его головой под легким ветерком шелестела листва. В миле от него находился дом Амалии Йенсен, окрашенный в пастельные тона. Здесь, как обнаружил Куусинен, ночью ждали двое Хосейли; он легко нашел на земле следы флаера и две пары отпечатков ног — маленьких и больших, обе пары по форме башмаков были следами Хосейли.Некоторое время Куусинен следовал за сержантом Тви — от дома Наварра до поместья, которое, как выяснилось по наведении справок, было снято сторонницей Империи графиней Анастасией. Оттуда он последовал за Тви к дому Амалии Йенсен, где он услышал грохот и увидел, как Тви и ее огромный сообщник выносили бесчувственное тело, которое они доставили в дом графини. Куусинен отправился к дому Мейстрала, но, похоже, там никого не было. Он проверил по своему сканеру утренние отчеты, узнал, что было совершено ограбление в доме Наварра, и вернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как Наварр берет курс на город. Куусинен последовал за ним и увидел, как Наварр приземлился на крыше дома Йенсен.Куусинен тщательно обследовал землю и обнаружил две пустые палочки, которые, по-видимому, сосал огромный Хосейли, пока маленький проводил разведку в доме Йенсен. Больше ничего интересного не было.Он вернулся к флаеру и велел сканеру поискать отчет об ограблении в доме Наварра. В отчете появилось дополнение — описание единственного исчезнувшего предмета — серебряного крионного контейнера. К официальному описанию прилагалось описание из аукционного каталога: «с источником питания, Имперская печать, с9, вес 16 кг, размеры 18х17 см». Была еще приписка: «стоимость примерно 18 н».Странно, подумал Куусинен. Контейнер казался не настолько ценным, чтобы из-за него поднимать такой шум. Он поразмыслил, что бы такое могло быть внутри, на минутку задумался над активными действиями, которым был свидетелем: двое Хосейли, общающиеся с графиней-империалисткой и имперским бароном, — и подумал о том, каким же образом это может быть связано с серебряным контейнером, Амалией Йенсен и меднокожим лейтенантом из Помпей.На этот счет у него не было никаких соображений. Зато была довольно твердая уверенность в том, что каким-то необъяснимым образом эта загадка имела отношение к Мейстралу.Куусинен проследил, как флаер лейтенанта Наварра взлетал с крыши дома Амалии Йенсен, и решил, за неимением других идей, последовать за ним. Поднимаясь за Наварром в небо, он принял решение повисеть на хвосте у лейтенанта еще несколько часов, а затем вернуться к дому графини. Может быть, кто-то из них приведет его к Мейстралу.Это было самое интересное развлечение Куусинена за последнее время.
Серебряный контейнер все еще стоял на столе у Мейстрала, отказываясь покидать его. Мейстрал вернулся в комнату после разговора с Николь и обнаружил, что хранилище спермы Императора, как некое магнетическое чудо, притянул оставшихся троих поближе к себе. Грегор и Пьетро придвинули к нему свои стулья и сидели, наклонившись вперед, почти не глядя друг на друга, хотя и вели разговор. Роман по-прежнему стоял, все еще дрожа от невысказанных эмоций, нависая над плечом Грегора и время от времени приподнимаясь на цыпочки, чтобы ему было лучше видно. Это было живое воплощение Имперского присутствия.— Если ситуация в Империи не изменится, — говорил Пьетро Кихано, — Ннис может протянуть еще несколько поколений. Когда же он, наконец, сыграет в ящик, Семейство Королевской Крови будет вынуждено собраться, чтобы выбрать нового Императора. Семье потребуются годы, чтобы принять решение, и к концу их размышлений мы в Созвездии должны иметь твердое представление о том, кто придет к власти. У Созвездия Человечества будет длительная передышка, и если сторонники нового Императора возьмут на себя обязательство повторно завоевать нас, у нас будет время, чтобы подготовиться.— За хорошую цену, сэр, — произнес Мейстрал и опустился на свой стул, — будущее Созвездия может попасть под ваш контроль. — Он откинулся назад, сопротивляясь притягательной силе серебряной реликвии.Пьетро бросил взгляд на Мейстрала, тщетно пытаясь заглянуть в его прикрытые веками глаза:— У нас в казне имеется всего шестьдесят, да и то потому, что мисс Йенсен взяла личный заем.— Возможно, вам стоит самому взять заем, м-р Кихано.— Я еще учусь. Я занимаюсь в аспирантуре по курсу математики, и денег мне никто не одолжит. Но шестьдесят я могу выдать вам прямо сейчас.— Вы не мисс Йенсен. А у меня контракт с нею.В глазах Пьетро отразилось отчаяние:— На карту поставлена Судьба Созвездия, — сказал он. — Не можете же вы…— М-р Кихано, — прервал его Мейстрал, — должно быть, вы в своем энтузиазме упустили кое-что из виду.— Сэр? Что именно?— Я вор по профессии. И заботиться о Судьбе Созвездия — не моя РАБОТА.Грегор фыркнул, но Пьетро это не остановило:— Должна же у вас быть какая-то человеческая порядочность, к которой я могу взывать.— ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ ПОРЯДОЧНОСТЬ? — казалось, Мейстрал взвешивал эти слова. Затем покачал головой. — Боюсь, что ее у меня нет, м-р Кихано. Порядочность, которой я обладаю, почти наверняка хосейлийская. — Он тонко улыбнулся Пьетро. — А вот непорядочная сторона — целиком и полностью человеческая.Пьетро Кихано окинул Мейстрала долгим холодным взглядом:— В таком случае, если мисс Йенсен — единственное лицо, с которым вы будете иметь дело, давайте разыщем ее.Мейстрал уже открыл рот, чтобы заметить, что спасение попавших в беду девиц — тоже не его работа, но тут прочистил горло Грегор.— Босс, — заявил он, — это плохая мода — позволять людям шляться вокруг и выкрадывать ваших клиентов. Это позволяет им думать, что они могут вертеть вами.Мейстрал нахмурился:— У меня нет привычки подвергать себя опасности ни за что.— Вы же хотите, чтобы ваша клиентка вернулась, так, босс? Еще как хотите. Есть способ это сделать. Найдите ее и освободите.— Могу я поговорить с вами с глазу на глаз, сэр? — подал голос Роман, он говорил на Хосейли. Мейстрал кивнул.Он позволил Роману увести себя в спальню. Когда Роман заговорил, он заговорил на Высоком Хосейли, и голос его дрожал от с трудом скрываемого гнева.— Вашу клиентку похитили, сэр, — сказал Роман, — а ваше дело еще не завершено. Похитители знали о вашей заинтересованности, но действовали без всякого уважения к ней, не посоветовавшись с вами. Это оскорбление, а принимая во внимание то, кем они могут оказаться, — это еще и вызов вашей чести. Оскорбление не должно остаться без ответа.По мере того, как предложения на Высоком Хосейли следовали одно за другим в идеальной форме и ритме, как элементы какого-то сложного математического действия, в душе Мейстрала росло удивление. Учитывая логику Хосейли, выводы были абсолютными. Мейстрал попытался найти пробел в аргументации, но не сумел.Так вот из-за чего так раскипятился Роман. Если бы все эти события так не отвлекали Мейстрала, он бы уже давно обо всем догадался. Он ободряюще кивнул.— Благодарю тебя за заботу, Роман, — ответил Мейстрал на Высоком Хосейли. — Твоя заинтересованность делает тебе честь. — При этом комплименте глаза Романа заблестели. — Мне нет нужды напоминать, когда моя честь задета, — продолжал Мейстрал, — однако сперва я должен выяснить, кто несет ответственность за оскорбление и принять решение, как лучше поступить, кроме того, я должен установить, что именно знает м-р Кихано. Прямой вызов может оказаться для этих лиц слишком большой честью, которой они не заслуживают.Уши Романа наклонились вперед:— Это верно, сэр.Мейстрал поднял руку к плечу Романа. Он перешел на стандартный Хосейли:— Думаю, нам следует вернуться к м-ру Кихано.— Да, сэр. Очень хорошо.Мейстрал жестом показал Роману, чтобы тот шел вперед. Он снял руку с плеча Романа и заметил, что она слегка дрожит. Сжал руку в кулак и последовал за Романом в гостиную. Сознательным усилием воли ему удалось не заскрипеть зубами.— Очень хорошо, — произнес Мейстрал, — по крайней мере, мы должны рассмотреть возможность спасения мисс Йенсен. Но где они могут ее держать?Грегор сдвинул брови:— Наверное, в надежном доме. Скорее всего.— А может, и нет. По всем признакам похищение было организовано наспех, за несколько часов после моего похищения кувшина. У них могло и не быть времени для того, чтобы найти надежный дом, хотя теперь они могут и заниматься его поисками. Нам надо проверить персонал консульства, а потом все резиденции, которыми они располагают за пределами города.— Кроме того, есть еще графиня, — заметил Роман.— Правильно, — согласился Грегор, — я проверю все заявки на аренду охраны. Они могли нанять дополнительную.Мейстрал улыбнулся. Мысль была хорошая.— Прекрасно. Если мы узнаем о каких-нибудь заявках, мы сможем провести разведку с воздуха и, возможно, дальнейшую проверку с помощью маскировочных костюмов. Что же, приступайте.Роман и Грегор отправились выполнять задание. Мейстрал снова устроился на стуле с кусочком печенья. Внезапно он понял, что Пьетро Кихано выжидательно смотрит на него.— Да, м-р Кихано?— Вы собираетесь найти мисс Йенсен, а потом спасти ее?— Я сказал, что мы РАССМОТРИМ такую ВОЗМОЖНОСТЬ, м-р Кихано. Это не совсем одно и то же.— Но вы по крайней мере сообщите в полицию?— Нет. Не думаю. Тогда выйдет наружу сама цель похищения. Через несколько часов на мою защиту встанет закон, но ни на кого из моих нанимателей это не распространяется. Я полагаю, вы не желаете, чтобы стало известно, что мисс Йенсен наняла меня с преступными целями?Вид у Пьетро стал несколько бледный:— Нет. Пожалуй, нет.Мейстрал погрыз свое печенье. Из холла раздался голос Грегора:— Может, уговорить лейтенанта Наварра помочь нам?Пьетро сердито нахмурил брови — идея ему не понравилась. Мейстрал ответил:— Полагаю, не стоит. Он обнаружит, что мисс Йенсен занимала его вчера вечером с единственной целью — выманить его из дома, чтобы я мог его ограбить.— О!Пьетро оживился, потом опять помрачнел:— Что если нам не удастся выручить ее, сэр?Мейстрал посмотрел на печенье в своих пальцах. Они больше не дрожали.— В таком случае, м-р Кихано, — произнес он, — мне придется бросить вызов ее похитителям по очереди. И, надо надеяться, убить их. Фамильная честь, увы, не оставляет мне иного выхода, а бросить им вызов, на мой взгляд, предпочтительнее, чем кончать жизнь самоубийством и надеяться, что им станет настолько стыдно, что они отпустят мисс Йенсен. — Мейстрал бросил на Пьетро ленивый взгляд зеленых глаз: — Разве что вы захотите сами послать им вызов, конечно.Пьетро побледнел еще больше:— Нет, сэр. Я не… видите ли, это не моя епархия.— Понимаю. Вряд ли можно надеяться одержать верх над противником в одном бою с помощью высшей математики. — Мейстрал покончил с печеньем и отряхнул пальцы. Затем поднялся: — Хотите позавтракать, м-р Кихано? — спросил он. — По-моему, у нас тут завал еды.— Я не голоден. — Взгляд Пьетро был устремлен в никуда. — Благодарю вас.— Тогда я раздобуду себе что-нибудь поесть, — сказал Мейстрал. Он поднялся и направился к кухне.Что в действительности собирался сделать Мейстрал, — это добраться до телефона и снять еще один надежный дом. Этот был безнадежно скомпрометирован. Сейчас Пьетро Кихано был на его стороне, но когда они спасут Амалию Йенсен — если спасут, — ситуация может измениться.Замечено, что вдохновители преступлений, которым сопутствует успех, всегда просчитывают все на несколько ходов вперед.
Николь завтракала холодным цыпленком, салатом из бобов и пикулями — простой пищей, которую она могла позволить себе только в одиночестве и любила гораздо больше, чем блюда изысканной и зачастую эксцентричной кухни, предписываемой ей ролью Члена Диадемы. Даже здесь пища предназначалась не только ей; поскольку предполагалось, что она скрывает в своем любовном гнездышке Мейстрала, Николь пришлось заказывать еду на двоих. Вид второй тарелки еще усиливал чувство одиночества за завтраком. Слегка подавленная, Николь медленно пила чай со льдом и лимоном и раздумывала, во что же все-таки ввязался Мейстрал.Зазвонил телефон. Николь сделала еще глоток и подождала, пока комната сообщит ей, кто звонит.— Графиня Анастасия, мэм, — наконец, сообщил голос. — Просит м-ра Мейстрала.Николь удивленно обернулась. Что ж, подумала она. Развитие событий.Николь велела подать ей голографическое зеркало со своим изображением, чтобы убедиться, что может показаться по телефону, взбила волосы и пересела на другой стул, чтобы не видно было ее еды и чтобы фон соответствовал цвету ее лица:— Свяжите же меня с графиней, — сказала она.Изображение графини Анастасии показывало ее чуть выше подбородка, высокомерно возвышая ее и позволяя ей смотреть на Николь с высоты своего носа. Некоторые доводили дело до крайности и являли собой прискорбное зрелище, если пренебрегали выщипыванием волосков в носу; однако графиня была более изящной, и эффект оказался слабым, но все же заметным.— Николь, — холодно произнесла графиня. Она говорила на Хосейли. — Я просила Дрейка Мейстрала.— Сожалею, но его здесь нет, миледи, — ответила Николь, — я с радостью передам ему от вас сообщение, если увижу.Графиня тонко улыбнулась:— Ах, должно быть, меня неверно информировали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
Лейтенант Наварр смотрел на разрушения в доме Амалии Йенсен. Он вызвал полицию, как только обнаружил обломки Говарда, разбросанные по крыше. Меня ПРЕСЛЕДУЮТ, подумал он. Кто-то ходит за мной и проделывает все эти вещи.Лейтенант последовал за офицером Панкатом в гостиную, переступая через мусор. Смертельно раненные цветы источали предсмертный аромат.— Я пообедал. Мы поговорили. Я улетел домой.Что еще он мог сказать?— Нет. Я никого не видел. Я едва знал эту женщину.Офицер Панкат посмотрел на лейтенанта спокойными миндалевидными глазами:— Учитывая инцидент, происшедший вчера вечером, как вы думаете, сэр, может, кто-то преследует вас?Наварр вздрогнул. Он как раз думал об этом. Но все, что он мог сказать, было:— Но почему?
Пааво Куусинен вышел из своего флаера и обследован желтую траву. Над его головой под легким ветерком шелестела листва. В миле от него находился дом Амалии Йенсен, окрашенный в пастельные тона. Здесь, как обнаружил Куусинен, ночью ждали двое Хосейли; он легко нашел на земле следы флаера и две пары отпечатков ног — маленьких и больших, обе пары по форме башмаков были следами Хосейли.Некоторое время Куусинен следовал за сержантом Тви — от дома Наварра до поместья, которое, как выяснилось по наведении справок, было снято сторонницей Империи графиней Анастасией. Оттуда он последовал за Тви к дому Амалии Йенсен, где он услышал грохот и увидел, как Тви и ее огромный сообщник выносили бесчувственное тело, которое они доставили в дом графини. Куусинен отправился к дому Мейстрала, но, похоже, там никого не было. Он проверил по своему сканеру утренние отчеты, узнал, что было совершено ограбление в доме Наварра, и вернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как Наварр берет курс на город. Куусинен последовал за ним и увидел, как Наварр приземлился на крыше дома Йенсен.Куусинен тщательно обследовал землю и обнаружил две пустые палочки, которые, по-видимому, сосал огромный Хосейли, пока маленький проводил разведку в доме Йенсен. Больше ничего интересного не было.Он вернулся к флаеру и велел сканеру поискать отчет об ограблении в доме Наварра. В отчете появилось дополнение — описание единственного исчезнувшего предмета — серебряного крионного контейнера. К официальному описанию прилагалось описание из аукционного каталога: «с источником питания, Имперская печать, с9, вес 16 кг, размеры 18х17 см». Была еще приписка: «стоимость примерно 18 н».Странно, подумал Куусинен. Контейнер казался не настолько ценным, чтобы из-за него поднимать такой шум. Он поразмыслил, что бы такое могло быть внутри, на минутку задумался над активными действиями, которым был свидетелем: двое Хосейли, общающиеся с графиней-империалисткой и имперским бароном, — и подумал о том, каким же образом это может быть связано с серебряным контейнером, Амалией Йенсен и меднокожим лейтенантом из Помпей.На этот счет у него не было никаких соображений. Зато была довольно твердая уверенность в том, что каким-то необъяснимым образом эта загадка имела отношение к Мейстралу.Куусинен проследил, как флаер лейтенанта Наварра взлетал с крыши дома Амалии Йенсен, и решил, за неимением других идей, последовать за ним. Поднимаясь за Наварром в небо, он принял решение повисеть на хвосте у лейтенанта еще несколько часов, а затем вернуться к дому графини. Может быть, кто-то из них приведет его к Мейстралу.Это было самое интересное развлечение Куусинена за последнее время.
Серебряный контейнер все еще стоял на столе у Мейстрала, отказываясь покидать его. Мейстрал вернулся в комнату после разговора с Николь и обнаружил, что хранилище спермы Императора, как некое магнетическое чудо, притянул оставшихся троих поближе к себе. Грегор и Пьетро придвинули к нему свои стулья и сидели, наклонившись вперед, почти не глядя друг на друга, хотя и вели разговор. Роман по-прежнему стоял, все еще дрожа от невысказанных эмоций, нависая над плечом Грегора и время от времени приподнимаясь на цыпочки, чтобы ему было лучше видно. Это было живое воплощение Имперского присутствия.— Если ситуация в Империи не изменится, — говорил Пьетро Кихано, — Ннис может протянуть еще несколько поколений. Когда же он, наконец, сыграет в ящик, Семейство Королевской Крови будет вынуждено собраться, чтобы выбрать нового Императора. Семье потребуются годы, чтобы принять решение, и к концу их размышлений мы в Созвездии должны иметь твердое представление о том, кто придет к власти. У Созвездия Человечества будет длительная передышка, и если сторонники нового Императора возьмут на себя обязательство повторно завоевать нас, у нас будет время, чтобы подготовиться.— За хорошую цену, сэр, — произнес Мейстрал и опустился на свой стул, — будущее Созвездия может попасть под ваш контроль. — Он откинулся назад, сопротивляясь притягательной силе серебряной реликвии.Пьетро бросил взгляд на Мейстрала, тщетно пытаясь заглянуть в его прикрытые веками глаза:— У нас в казне имеется всего шестьдесят, да и то потому, что мисс Йенсен взяла личный заем.— Возможно, вам стоит самому взять заем, м-р Кихано.— Я еще учусь. Я занимаюсь в аспирантуре по курсу математики, и денег мне никто не одолжит. Но шестьдесят я могу выдать вам прямо сейчас.— Вы не мисс Йенсен. А у меня контракт с нею.В глазах Пьетро отразилось отчаяние:— На карту поставлена Судьба Созвездия, — сказал он. — Не можете же вы…— М-р Кихано, — прервал его Мейстрал, — должно быть, вы в своем энтузиазме упустили кое-что из виду.— Сэр? Что именно?— Я вор по профессии. И заботиться о Судьбе Созвездия — не моя РАБОТА.Грегор фыркнул, но Пьетро это не остановило:— Должна же у вас быть какая-то человеческая порядочность, к которой я могу взывать.— ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ ПОРЯДОЧНОСТЬ? — казалось, Мейстрал взвешивал эти слова. Затем покачал головой. — Боюсь, что ее у меня нет, м-р Кихано. Порядочность, которой я обладаю, почти наверняка хосейлийская. — Он тонко улыбнулся Пьетро. — А вот непорядочная сторона — целиком и полностью человеческая.Пьетро Кихано окинул Мейстрала долгим холодным взглядом:— В таком случае, если мисс Йенсен — единственное лицо, с которым вы будете иметь дело, давайте разыщем ее.Мейстрал уже открыл рот, чтобы заметить, что спасение попавших в беду девиц — тоже не его работа, но тут прочистил горло Грегор.— Босс, — заявил он, — это плохая мода — позволять людям шляться вокруг и выкрадывать ваших клиентов. Это позволяет им думать, что они могут вертеть вами.Мейстрал нахмурился:— У меня нет привычки подвергать себя опасности ни за что.— Вы же хотите, чтобы ваша клиентка вернулась, так, босс? Еще как хотите. Есть способ это сделать. Найдите ее и освободите.— Могу я поговорить с вами с глазу на глаз, сэр? — подал голос Роман, он говорил на Хосейли. Мейстрал кивнул.Он позволил Роману увести себя в спальню. Когда Роман заговорил, он заговорил на Высоком Хосейли, и голос его дрожал от с трудом скрываемого гнева.— Вашу клиентку похитили, сэр, — сказал Роман, — а ваше дело еще не завершено. Похитители знали о вашей заинтересованности, но действовали без всякого уважения к ней, не посоветовавшись с вами. Это оскорбление, а принимая во внимание то, кем они могут оказаться, — это еще и вызов вашей чести. Оскорбление не должно остаться без ответа.По мере того, как предложения на Высоком Хосейли следовали одно за другим в идеальной форме и ритме, как элементы какого-то сложного математического действия, в душе Мейстрала росло удивление. Учитывая логику Хосейли, выводы были абсолютными. Мейстрал попытался найти пробел в аргументации, но не сумел.Так вот из-за чего так раскипятился Роман. Если бы все эти события так не отвлекали Мейстрала, он бы уже давно обо всем догадался. Он ободряюще кивнул.— Благодарю тебя за заботу, Роман, — ответил Мейстрал на Высоком Хосейли. — Твоя заинтересованность делает тебе честь. — При этом комплименте глаза Романа заблестели. — Мне нет нужды напоминать, когда моя честь задета, — продолжал Мейстрал, — однако сперва я должен выяснить, кто несет ответственность за оскорбление и принять решение, как лучше поступить, кроме того, я должен установить, что именно знает м-р Кихано. Прямой вызов может оказаться для этих лиц слишком большой честью, которой они не заслуживают.Уши Романа наклонились вперед:— Это верно, сэр.Мейстрал поднял руку к плечу Романа. Он перешел на стандартный Хосейли:— Думаю, нам следует вернуться к м-ру Кихано.— Да, сэр. Очень хорошо.Мейстрал жестом показал Роману, чтобы тот шел вперед. Он снял руку с плеча Романа и заметил, что она слегка дрожит. Сжал руку в кулак и последовал за Романом в гостиную. Сознательным усилием воли ему удалось не заскрипеть зубами.— Очень хорошо, — произнес Мейстрал, — по крайней мере, мы должны рассмотреть возможность спасения мисс Йенсен. Но где они могут ее держать?Грегор сдвинул брови:— Наверное, в надежном доме. Скорее всего.— А может, и нет. По всем признакам похищение было организовано наспех, за несколько часов после моего похищения кувшина. У них могло и не быть времени для того, чтобы найти надежный дом, хотя теперь они могут и заниматься его поисками. Нам надо проверить персонал консульства, а потом все резиденции, которыми они располагают за пределами города.— Кроме того, есть еще графиня, — заметил Роман.— Правильно, — согласился Грегор, — я проверю все заявки на аренду охраны. Они могли нанять дополнительную.Мейстрал улыбнулся. Мысль была хорошая.— Прекрасно. Если мы узнаем о каких-нибудь заявках, мы сможем провести разведку с воздуха и, возможно, дальнейшую проверку с помощью маскировочных костюмов. Что же, приступайте.Роман и Грегор отправились выполнять задание. Мейстрал снова устроился на стуле с кусочком печенья. Внезапно он понял, что Пьетро Кихано выжидательно смотрит на него.— Да, м-р Кихано?— Вы собираетесь найти мисс Йенсен, а потом спасти ее?— Я сказал, что мы РАССМОТРИМ такую ВОЗМОЖНОСТЬ, м-р Кихано. Это не совсем одно и то же.— Но вы по крайней мере сообщите в полицию?— Нет. Не думаю. Тогда выйдет наружу сама цель похищения. Через несколько часов на мою защиту встанет закон, но ни на кого из моих нанимателей это не распространяется. Я полагаю, вы не желаете, чтобы стало известно, что мисс Йенсен наняла меня с преступными целями?Вид у Пьетро стал несколько бледный:— Нет. Пожалуй, нет.Мейстрал погрыз свое печенье. Из холла раздался голос Грегора:— Может, уговорить лейтенанта Наварра помочь нам?Пьетро сердито нахмурил брови — идея ему не понравилась. Мейстрал ответил:— Полагаю, не стоит. Он обнаружит, что мисс Йенсен занимала его вчера вечером с единственной целью — выманить его из дома, чтобы я мог его ограбить.— О!Пьетро оживился, потом опять помрачнел:— Что если нам не удастся выручить ее, сэр?Мейстрал посмотрел на печенье в своих пальцах. Они больше не дрожали.— В таком случае, м-р Кихано, — произнес он, — мне придется бросить вызов ее похитителям по очереди. И, надо надеяться, убить их. Фамильная честь, увы, не оставляет мне иного выхода, а бросить им вызов, на мой взгляд, предпочтительнее, чем кончать жизнь самоубийством и надеяться, что им станет настолько стыдно, что они отпустят мисс Йенсен. — Мейстрал бросил на Пьетро ленивый взгляд зеленых глаз: — Разве что вы захотите сами послать им вызов, конечно.Пьетро побледнел еще больше:— Нет, сэр. Я не… видите ли, это не моя епархия.— Понимаю. Вряд ли можно надеяться одержать верх над противником в одном бою с помощью высшей математики. — Мейстрал покончил с печеньем и отряхнул пальцы. Затем поднялся: — Хотите позавтракать, м-р Кихано? — спросил он. — По-моему, у нас тут завал еды.— Я не голоден. — Взгляд Пьетро был устремлен в никуда. — Благодарю вас.— Тогда я раздобуду себе что-нибудь поесть, — сказал Мейстрал. Он поднялся и направился к кухне.Что в действительности собирался сделать Мейстрал, — это добраться до телефона и снять еще один надежный дом. Этот был безнадежно скомпрометирован. Сейчас Пьетро Кихано был на его стороне, но когда они спасут Амалию Йенсен — если спасут, — ситуация может измениться.Замечено, что вдохновители преступлений, которым сопутствует успех, всегда просчитывают все на несколько ходов вперед.
Николь завтракала холодным цыпленком, салатом из бобов и пикулями — простой пищей, которую она могла позволить себе только в одиночестве и любила гораздо больше, чем блюда изысканной и зачастую эксцентричной кухни, предписываемой ей ролью Члена Диадемы. Даже здесь пища предназначалась не только ей; поскольку предполагалось, что она скрывает в своем любовном гнездышке Мейстрала, Николь пришлось заказывать еду на двоих. Вид второй тарелки еще усиливал чувство одиночества за завтраком. Слегка подавленная, Николь медленно пила чай со льдом и лимоном и раздумывала, во что же все-таки ввязался Мейстрал.Зазвонил телефон. Николь сделала еще глоток и подождала, пока комната сообщит ей, кто звонит.— Графиня Анастасия, мэм, — наконец, сообщил голос. — Просит м-ра Мейстрала.Николь удивленно обернулась. Что ж, подумала она. Развитие событий.Николь велела подать ей голографическое зеркало со своим изображением, чтобы убедиться, что может показаться по телефону, взбила волосы и пересела на другой стул, чтобы не видно было ее еды и чтобы фон соответствовал цвету ее лица:— Свяжите же меня с графиней, — сказала она.Изображение графини Анастасии показывало ее чуть выше подбородка, высокомерно возвышая ее и позволяя ей смотреть на Николь с высоты своего носа. Некоторые доводили дело до крайности и являли собой прискорбное зрелище, если пренебрегали выщипыванием волосков в носу; однако графиня была более изящной, и эффект оказался слабым, но все же заметным.— Николь, — холодно произнесла графиня. Она говорила на Хосейли. — Я просила Дрейка Мейстрала.— Сожалею, но его здесь нет, миледи, — ответила Николь, — я с радостью передам ему от вас сообщение, если увижу.Графиня тонко улыбнулась:— Ах, должно быть, меня неверно информировали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25