А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Лично мне один человек-нож нравится куда больше, чем целых пятеро!— Тогда и я возвращаюсь в Тревайн, — вдруг сказал Росс. — Ведь там Роган.Ему невыносимо было слышать этот спор, и он страстно желал поскорее положить ему конец, чтобы решение наконец-то было принято.— Я с тобой, — подал голос Лангель. — К тому же мы совсем близко от кратера.Райкер, Сокол и Вильман переглянулись, и лучник ответил за всех троих:— Хорошо. И мы в Тревайн.— Я еду в Неверн, — решился Кередин. — Хочу увидеть его своими глазами.И отряд вновь раскололся. Глядя вслед удаляющимся товарищам, Бростек подумал, уж не навсегда ли они расстаются…
На следующий день жалкие остатки отряда подъехали к кратеру. Барийцы оцепенели от восторга.— Так вот оно, это дивное место! — воскликнул Линтон. — Совершенно такое, как нам его описывали!— Что же, если именно здесь надо искать ответ на все наши вопросы, — сказал Сокол, — то лично я понятия не имею, где его искать…Росс пошел к месту спуска, чтобы поговорить со скалолазами, и возвратился с известием, что их всех приглашают спуститься.— Как, и этих тоже? — спросил Лангель, указывая в сторону барийцев.— Разумеется. Эти парни, что ползают по скалам, ради меня на все готовы! — ухмылялся Росс. — Уж что-что, а уговаривать я умею!— Бьюсь об заклад, они на все готовы, лишь бы ты заткнулся! — окоротил его Лангель.Барийцы вконец лишились дара речи, проделав захватывающий путь вниз по ржавым скалам. Известие о прибытии делегации каким-то образом их опередило. Внизу дожидались сразу несколько советников, которые пригласили гостей обсудить все интересующие их вопросы. Иро тоже поджидал новоприбывших, он и проводил пятерых воинов Варо в домик Магары, к Бэйру. И первое, что они увидели, войдя, — сидящего прямо на полу Лисле. Он был укутан в одеяло и плед и как ни в чем не бывало наигрывал на лютне прекрасную меланхоличную мелодию.— Да ему лучше! — воскликнул Росс и с надеждой взглянул на брата.— Эти двое в том же состоянии, что и прежде, — хмуро сказал Бэйр. — А вот Лисле выздоровел. Но это долгая история…Когда приятели обрушили на него поток новостей, в частности, об оранжевом затмении, которого не видели ни Росс, ни Бэйр, старый вояка поведал им об исчезновении Лисле и о том, как все искренне считали, что юноша утонул.— Но когда все мы потеряли последнюю надежду, — продолжал он, — Лисле спокойненько вынырнул прямо посреди озера, а ныряльщики благополучно выудили его. Он до сих пор трясется, так промерз, бедолага, но в общем совершенно здоров… ну, сами видите.— Но где же он был? — изумленно спросил Лангель.— Этого никто не знает, — ответил Бэйр. — Ныряльщики решительно ничего не понимают. Они клянутся, что он просто не мог все это время пробыть в озере, ибо неминуемо должен был утонуть.— Что-то несусветное, — покачал головой Райкер. — Поклясться могу, он и плавать-то не умеет!— А он что-нибудь говорил? — с надеждой спросил Сокол.— Все время повторяет себе под нос одну и ту же единственную фразу, — сказал Бэйр. — Сдается мне, он о чем-то грустит, но как мы ни пытали его, больше ни слова из парнишки не вытянули. Он знай себе твердит: «Нет, Лисле! Здесь плохо. Уходи прочь!»Заслышав эти слова, Лисле прервал игру и вымолвил:— Нет, Лисле! Уходи прочь. Здесь плохо.Слова были те же самые, но вот интонация совершенно иной. Иро ахнул — он тотчас узнал, чья это интонация. Ошибки быть не могло.— Так может говорить только Магара! — воскликнул он. Глава 32 В течение трех дней после оранжевого затмения с Хьюиттом решительно ничего важного не происходило. Он занимался какими-то незначительными делами, обустраивал временное свое жилище и подолгу наигрывал на скрипке печальные мелодии. И не переставая ломал голову, сколько ему еще вот так маяться…Несколько раз музыкант наведывался к «гнезду» Селии, но видел ее лишь мельком. Еда, которую он оставлял для нее, была нетронута, а когда они встречались, женщина яснее ясного давала понять, что непрошеная помощь ей ни к чему. Как ни пытался он убедить ее переселиться в свой импровизированный лагерь, Селия, к его тайной радости, отказывалась.Соседство с безумной отшельницей, впрочем, нервировало Хьюитта сильнее, чем вынужденное одиночество. Несколько раз ему чудилось шуршание в кустарнике подле шалаша, когда он упражнялся на скрипке, но Хьюитт преодолел искушение подать голос или подойти.Время от времени он разворачивал панно и внимательно его разглядывал. Затмений больше не было, и черная точка на летнем солнце не увеличивалась. Радуга — вернее, то, что от нее осталось, — также была прежней, но музыканту чудились странные, с первого взгляда малозначительные перемены в пейзаже, но он полагал, что от одиночества у него просто-напросто разыгралось воображение…
Покуда Хьюитт терпеливо дожидался возвращения Магары, решимость девушки мало-помалу крепла. Откровение Галаны смертельно перепугало ее, отчего-то она безоговорочно поверила каждому ее слову. Девушка вдруг осознала, как смертельно опасен черный колдун, и поняла, что надежды у нее нет никакой. Если она допишет книгу, победа мага окажется полной и необратимой, а это будет означать, что мир обречен. Об этом и подумать было страшно. Но если она этого не сделает…Думать о том, что он мог сделать с нею — да что там мог, неминуемо сделает! — было невыносимо, и все-таки в глубине ее сердца с самого начала жила уверенность, что покориться ему равносильно смерти. Галана лишь укрепила эту ее уверенность.Однако вопреки здравому смыслу Магара испытывала некоторое облегчение.И она, как могла, тянула время, прибегая к самым невероятным отговоркам. Из намеков Галаны и собственных смутных догадок Магара заключила, что колдун не может принудить ее написать то, что ему требуется. «Оставайся самой собой, Магара. Ему нужна твоя помощь». Похоже, ему нужна ее добровольная помощь, и скорее всего потому, что в противном случае чары книги оказались бы бессильны сокрушить магию чудесного панно. «Откажи ему — ради всех нас». А это означает, что ее мучитель только и может, что грозить ей. Причинять ей ощутимый вред ему просто-напросто невыгодно, — ведь если она утратит способность творить, то сам он лишится единственного шанса достичь своей великой цели, а значит, она могла растянуть работу над книгой на вечные времена.Однако необходимо было создавать видимость хотя бы какой-то деятельности, чтобы не искушать колдуна слишком уж откровенно. Ей вовсе не хотелось испытывать его терпение, ибо он мог попытаться обойтись и без ее помощи, а саму строптивицу заточить в ледяную могилу, прежде чем она попытается воплотить в жизнь свои пока еще смутные идеи. Магара теперь твердо решила никогда не завершать своего труда и найти в себе мужество хладнокровно уйти под лед, лишь бы не покоряться мучителю. И все же пусть даже самый крошечный шанс стоило использовать…Первый такой шанс подсказал ей сам колдун — когда они свиделись впервые. Он сказал о панно:«Но все равно на свете не осталось ни одного мага, столь искусного или столь отважного, чтобы им воспользоваться…» Скрытый смысл этих слов не сразу дошел до Магары, а вот теперь, пребывая в поистине отчаянном положении, она ломала голову: а вдруг человек-нож ошибается?Допустим, какому-нибудь волшебнику удастся попасть в заколдованный Неверн. Ну и что с того? А вот ее враг этого явно опасался. Так возможно, заговоренный сад — до тех пор, пока он не покорен, — представляет для черного мага серьезную угрозу, непреодолимое препятствие на пути к абсолютной власти, к господству над Сетью? Как это он говорил? «Оказалось довольно просто отрезать его от мира, чтобы никто не смог использовать его против меня».Но существует ли такой маг? Все они ныне в прискорбном положении, да и магия сегодня — лишь объект шуточек по всей земле Левиндре. Но Магаре же удалось проникнуть в Неверн, а ведь она не волшебница! Так надобен ли для этого великий дар? Впрочем, возможно, ее родство с Хранителями волшебного сада имело тут решающее значение…Одно обстоятельство вселяло в нее надежду — существование по крайней мере еще двух подвесок в форме четырех колец, которые видела она во время путешествия по Сети. Ей удалось проникнуть в дивный сад благодаря подвеске. Так, стало быть, если такие же есть и у других…Одна, несомненно, была у Бростека и Варо. Хотя это и воодушевляло девушку, но она знала, что оба мужчины не более ее одарены сверхъестественными способностями. Зато Магара понятия не имела, кому принадлежит другая подвеска — та, присутствие которой неподалеку от высеченного из белой скалы коня она ощутила. Может, тот желанный волшебник сейчас находится именно там? Возможно ли, что ее мучитель ошибался, утверждая, будто последний из белых магов умер? Ведь четыре кольца символизируют свет и, несомненно, являются чем-то вроде знака отличия для белого мага! А ее тюремщик не захотел-таки коснуться подвески. Вдруг в ней все же таится сила?..Магаре предстояло решить две проблемы. Первая: как сообщить ее неведомому спасителю о том, что надо следовать в Неверн, ведь, кроме Хьюитта, о ее намерениях знали лишь Иро да Стед… Она вяло подумала о том, где теперь музыкант, и решила, что он давным-давно устал ждать и покинул ее. Девушка не винила его, воспоминание об этом жизнелюбивом и, несомненно, благородном человеке вызвало на ее устах улыбку. «Прекрати предаваться воспоминаниям!» — приказала она себе.Да, маловероятно, чтобы кто-нибудь из этих троих свиделся с обладателями подвески, которым следует узнать о ее местопребывании, если, конечно, Варо и Бростек вдруг почему-либо не вернутся в Тревайн. А это почти невероятно. Значит, ей надо самой связаться с ними или с неведомым волшебником, и сделать это можно лишь при помощи Сети.«Сеть не позволит непосвященному вот так запросто раскрыть свои тайны! Если ты превысишь полномочия, то дорого за это заплатишь!» Допустим, ей вновь удастся проникнуть в Сеть, но сможет ли она воспользоваться ею без руководства колдуна? Не превысит ли своих полномочий? Но разве обещанная жестокая расплата страшнее той участи, что он ей уготовил? «Ты ступила на зыбкую почву, Магара. В твоем мире это место называется царством смерти». Может быть, Галана вновь ей поможет? Но как Магаре докричаться до нее? Ведь тогда Галана сама пришла к ней, и с тех пор ничего подобного не происходило.Девушка робко надеялась, что ее мучителю вновь понадобятся ее услуги и он сам впустит ее в Сеть. Если он будет надзирать за нею, самодеятельность может закончиться для нее фатально, но ведь она сможет приглядеться, пообвыкнуться в гигантской паутине, чтобы потом действовать самостоятельно. Была не была! Овчинка стоила выделки…Волновала Магару и другая проблема. Допустим, кто-нибудь и явится в Неверн, однако это полдела. Надо ведь еще и проникнуть в заговоренный сад! Разумеется, существует карта — волшебное панно, и если, на ее счастье, Хьюитт никуда не уехал, то он сможет передать сокровище ее предполагаемому спасителю. Но и это не давало никаких гарантий. Ведь Магара знала, что панно начало меняться еще до того, как она засела за зловещую книгу, и виной тому наверняка черный колдун со своими злобными замыслами, а еще зловещие затмения и гибель людей-ножей. Теперь девушка сомневалась, что путеводные вехи, некогда существовавшие на панно, остались прежними, и принялась изобретать свои собственные…Постепенно Магара пришла к мысли, что если целью книги является противодействие магии панно, то ее сочинение наносит непоправимый вред или Неверну, или панно, а возможно, и тому, и другому. Значит, ей следует кое-что зашифровать в своих писаниях, не вызвав подозрений у колдуна, и при этом дать шанс разгадать шараду ее спасителям, тогда удастся провести их сквозь Лабиринт Теней! Мысль Магары бешено заработала, и она взялась за дело с новым рвением.— Мага-а-а-ара…Этот внезапный крик заставил девушку встрепенуться. Он прозвучал где-то очень далеко и одновременно прямо у нее в ушах. Перед глазами девушки замелькали странные серебристые пузырьки, стремительно уносящиеся ввысь. Ей стало холодно, в глазах померк свет. А потом пришла боль. Она попыталась судорожно вздохнуть и не смогла.— Мага-а-ара… — прозвучало еще громче. Это Лисле! Но ведь это невозможно! После тех страшных батальных сцен, которые он ей показывал, она ничего не знала о нем. И вдруг теперь, когда она прошла сквозь Лабиринт Теней… Как? Что переменилось? А боль все усиливалась, но в темноте брезжил свет. Затем в глаза ей ударили солнечные лучи, и она увидела снег, ослепительное небо… С изумлением оглядела Магара кольцо высоких гор, замерзшие озера и поняла, что Лисле тут, в Сердце Вихря!— Мага-а-а-ара…Магара глазами юноши увидела серый замок, в котором была заточена, поняла, что он стремится к ней, и вздрогнула: ведь черный колдун наверняка почуял присутствие постороннего.«Нет, Лисле! Уходи прочь. Тут плохо…» — беззвучно молила она, опасаясь за его жизнь.Девушка почувствовала, как он удаляется, и боль ее удесятерилась, но душу переполнила радость, что Лисле покинул Сердце Вихря. После она долго думала о внезапном и непостижимом уму явлении Лисле. Или это была всего лишь иллюзия? Что делал он в озере? Вопросы множились, и ни на один не находилось ответа. Если она не ошиблась и Сердце Вихря действительно находится высоко в горах, то Лисле никак не мог попасть сюда обычным путем. Значит ли это, что он проник через некий магический проход, подобно ей? А вдруг его привела сюда Сеть? А что, если Лисле в Неверне? Но где же тогда Слэтон, где остальные? Или она ошибается и юноша проник сюда через другой магический Узел, над которым уже властвует черный маг? Магара поежилась от этой страшной мысли. Однако если Лисле смог сюда пробраться, то, следовательно, путь этот и другим не заказан…Она с замиранием сердца ждала явления черного колдуна и допроса с пристрастием по поводу Лисле, не зная, что говорить ему. Но явился он лишь на следующий «день»: Магара успела уснуть и проснуться.— Вставай!Девушка ощутила, как ее ноги обретают подвижность. Она покорно поднялась. Затекшие мышцы заныли, и Магара принялась их разминать, морщась от боли, но наслаждаясь краткими мгновениями свободы. А враг ее тем временем нетерпеливо листал последние страницы книги.— Дело снова движется из рук вон плохо, — сказал он. — Я разочарован.В этих словах таилась угроза. Некоторое время колдун сверлил ее взглядом, прежде чем заговорить вновь.— Ты оказалась достаточно умной, смекнула, что я не могу принудить тебя работать, — заявил он, несказанно изумив девушку своей искренностью. — Однако, милая, сумею заставить тебя захотеть работать.Магара ничего не ответила, с замиранием сердца ожидая, что же будет дальше.— Выходит, судьба людей, закованных в толщу льда, тебя не трогает, — продолжал он. — Не думал я, что ты такая бездушная. Может быть, мне стоило почаще заставлять тебя слушать их стоны? Даже во сне, а? Кстати, что изволишь видеть во сне, душечка?Магара судорожно сглотнула. Девушка не сомневалась, что он способен исполнить свои угрозы — о, тогда она сойдет с ума!— Если ты будешь истязать меня во сне, я не смогу работать вообще, — слабо запротестовала она. — Мне необходим нормальный сон! Работа над книгой так изматывает, к тому же приходится спешить.Но это заявление прозвучало совершенно неубедительно даже для нее самой.— Да неужто? — Колдун пристально изучал ее, на губах его играла зловещая улыбка. — Твое произведение великолепно, — резко сказал он. — Я почти вижу, как все это происходит. Впрочем, многое уже произошло, — прибавил он, подтверждая наихудшие опасения Магары. — Но ты способна на большее, я в этом уверен. Если, например, дать тебе поглядеть на мучительную кончину дражайших твоих друзей, разве не пожелаешь ты укоротить их агонию, поспешив закончить свое дело?Магара ухватилась за эти слова волшебника, как за соломинку. Может быть, ей удастся подать знак Бростеку и Варо? Но ведь им грозила страшная опасность, и девушка не знала, сумеет ли вынести их страдания. Однако коль скоро колдун сам ей это предлагает, почему бы не отважиться? Но все обернулось иначе.— Впрочем, возможно, мои угрозы чересчур абстрактны, — заявил человек-нож. — Знаешь, мне почему-то кажется, что двух глаз для тебя слишком много — один явно лишний…Тотчас Магара задохнулась от невыносимой боли и мгновенно ослепла на левый глаз. Девушка с криком прижала ладонь к лицу, ожидая ощутить, как из пустой глазницы хлещет кровь. Нет, глаз был на месте. Но какая же жуткая боль! Тут колдун взмахнул рукой, и Магара чуть было не лишилась чувств, потрясенная: боли словно и не бывало… Зрение восстановилось.— Я ловко управляюсь с ножами, — спокойно сказал мучитель без привычной сардонической усмешки. — Может быть, ты хочешь, чтобы я тебе это доказал?Магара отчаянно замотала головой, обливаясь от ужаса холодным потом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38