мало того, что вел себя нехорошо и свернул с пути Керенского, так еще и медоточивыми речами внес смятение в умы непутевых воинов Клана Волка и увел половину из них не куда-нибудь, а – подумать только! – во Внутреннюю Сферу!..
Пока Бретт шипел и исходил ядом на трибуне (он мог говорить часами), Марта взвешивала в уме аргументы против него. Набиралось мало.
Пожалуй, только факт победы Жеребца над Синклером говорил в пользу воинской доблести вольнорожденных. Да и то, если задуматься, фактик-то был слабоватый… Таким Бретта не побьешь, слишком много у него сторонников среди Ханов.
Сейчас, сидя в своем кабинете, Марта поняла, что крайне утомлена.
Вообще-то она хотела немногого: усиления влияния Нефритовых Соколов во внутриклановской политике, возрождения их былой военной мощи – пора уже возвращаться во Внутреннюю Сферу, довершить начатое дело… да и Гадюкам давно надо показать, кто в доме хозяин, а то чересчур они стали зарываться…
Марта в совершенной усталости откинулась на спинку стула, закрыла глаза и надавила на веки пальцами, наблюдая за тем, как по всей вселенной разбежались веселые зеленые огоньки.
Ох и устала я, ну и устала… Ничего, придет день, и я всем покажу, что такое Хан Клана Нефритовых Соколов. Вы все, Ханишки других кланишек, еще поползаете у моих ног…
Тут дверь в ее покои отворилась, и появился помощник Марты, который принес известие о том, что Диана победила еще в одной схватке, на этот раз заломав какого-то «Вестника Ада» где-то чуть ли не в пустыне.
Марта обрадовалась известию и попросила срочно доставить головидовую запись поединка.
XXI
Казармы при тренировочном полигоне
Айронхолд
Кластер Керенского
Пространство Кланов
12 марта 3060 года
– Интересно, Жеребец, а вот вы думали, что Диана сможет пройти до самого финала? – спросила Джоанна.
– Да, конечно!
– А серьезно?
– Серьезно предполагал… То есть поймите меня правильно. Я знаю, что генетика – великая штука, и если бы я сам участвовал в этих состязаниях, то ни за что бы не победил…
Джоанна с сомнением посмотрела на него:
– Мне почему-то думается по-другому.
– Тогда почему же вы сомневаетесь в возможностях Дианы?
– Да в ней-то я как раз не сомневаюсь. Просто обстоятельства складываются совершенно не в ее пользу. Еще стаканчик?
Жеребец помотал головой:
– Нет, хватит с меня, пожалуй. Кстати, я вообще думаю, что это не лучшая идея – напиваться в ночь перед…
– Да ладно! Я, к примеру, могу хоть сейчас нарезаться в зюзю, а потом встану в шесть утра и проведу три-четыре боя в Круге Равных! Запросто!
Жеребец иронично покосился на Джоанну.
– Конечно-конечно. Я в этом не сомневаюсь. Но поговорим все же о Диане. Отчего вы столь невысокого мнения о ее возможностях?
Джоанна посмотрела куда-то в сторону и нехотя сказала:
– Почему же невысокого… Просто я уже давно привыкла считать, что мне в ученики достается самый негодный материал, из которого только ценой напряжения всех усилий можно что-то сделать, не надеясь при этом на положительный результат изначально…
Жеребец внимательно посмотрел на нее и нерешительно произнес:
– Я, конечно, не сокольничий, но мне кажется, что в данном случае было бы вполне уместно надеяться на то, что Диана дойдет до финала…
– Если бы я так думала, то могла бы что-то упустить в подготовке.
Джоанна встала со своего места и отправилась смешивать себе очередной коктейль.
На низком столике имелось три бутылки, а также куча объедков и предметы, которые к еде отношения не имели – обычный для Джоанны кавардак.
– Странно, – заметил Жеребец, – но вы, наверное, правы. Ваш пессимизм породил в Диане спортивную злость, наличие которой ей здорово помогает.
Джоанна повернулась к нему и отхлебнула из стакана. Видимо, коктейль получился крепким, потому что Жеребец заметил, как она передернулась.
– Что-то не пойму я вас в последнее время, Жеребец, – сказала Джоанна, хлебнув еще разок. – Пожалуй, я сказала бы, что с Хантресса вы вернулись каким-то другим.
Жеребец помолчал, потом нехотя произнес:
– Наверное, вы правы. Там я впервые понял, что могу оказаться побежденным…
Джоанна снова приложилась к стакану.
– Вздор. Кстати, а что вы там говорили по поводу моего… как это… да, пессимизма?
– Ну… я имел в виду, что вы, поставив все с ног на голову, тем не менее парадоксальным образом добились желаемого результата, – пояснил Жеребец.
Джоанна засмеялась, плеснув при этом своим коктейлем на пол. Жеребец заметил, что глаза у нее слегка осоловели.
– Предположив, что у Дианы нет практически никаких шансов, Джоанна, вы все-таки довели ее до финальной схватки. Кстати, мне понравилось, что она выбрала местом поединка пещеры
На этот раз Джоанна приложилась к стакану как следует.
– Да неужто? А мне эти самые пещеры совершенно не нравятся. Диана выбрала их сама, практически вопреки моему желанию.
– А чем вам не угодили эти пещеры? Вы действительно согласны с теми, кто говорит, что подобное место не годится для проведения поединка?
Джоанна фыркнула:
– Да плевать мне на чужие мнения. Просто в этих пещерах совершенно негде развернуться роботу. Сплошные туннели, переходы и прочее. А если нет свободы маневра, то это уже не поединок, а неизвестно что.
Жеребец чуть было не напомнил Джоанне о ее собственных победах на Туаткроссе как раз в схожей ситуации, но вовремя прикусил язык. Действительно, там ведь были какие-то завалы и обвалы…
– Мне все же кажется, что идея по поводу пещер вполне удачна, – сказал он. – Особенно если вспомнить, какое негодование этот выбор вызвал у Равиля Прайда…
***
Равиль Прайд действительно был вне себя от злости. Как Глава Дома, он должен был выступать в качестве Хранителя Клятвы на Церемонии Подбрасывания Монеты, когда воин, чья монетка вываливалась первой из гравитационной воронки, которая называлась Колодцем Воли, получал право выбирать место для поединка.
Равиля просто взбесила та улыбка, с которой Диана, чья монетка выпала второй, вслед за своим соперником назвала в качестве точки рандеву Соколиные Пещеры.
Закрывшись в своих личных апартаментах, Равиль Прайд вспоминал эту улыбку и весь эпизод в целом.
Надо сказать, что выбор Дианы вызвал открытое негодование со стороны почти всех присутствовавших на церемонии. Действительно, ведь Соколиные Пещеры являлись одной из самых известных достопримечательностей Айронхолда, если и не совсем туристской меккой, то чем-то в этом роде. Схватка же многотонных боевых роботов, вооруженных по последнему слову истребительной техники, могла вполне уничтожить подземный пещерный комплекс на корню – в самом прямом смысле.
Пока присутствовавшие на церемонии всячески выражали свое негодование, Диана улыбалась, ничуть не обескураженная такой реакцией.
Когда шум немного утих, она невозмутимо спросила:
– Роботы пролезут в пещеру, воут?
– Ут, – нехотя ответил Равиль Прайд.
– И я могу выбрать любой участок суши на этой планете, если только рядом не будет людских поселений? – продолжала допытываться Диана.
– Да хоть на луну летите! – в сердцах ляпнул Равиль, не подумав, и тут же прикусил язык: ай-ай-ай, надо же было так подставиться! Получилась прямая аллюзия к известному повторному поединку за родовое имя Эйдена Прайда, который, как известно, проводился именно на местной луне, то есть на Ри. Какой афронт!..
В глазах Дианы запрыгали веселые чертики.
– На луну не полечу, – милостиво сказала она, – а вот в пещеры полезу! Я выбираю Соколиные Пещеры!
Равиль почувствовал, что готов провалиться сквозь землю. Сейчас он больше, чем когда-либо, ощущал свой маленький рост – особенно по сравнению со статной Дианой.
Однако Равиль отдавал себе отчет в том, что эта вольняга кругом права. Более того, он почувствовал невольное уважение – девушка вела себя так, как только мог мечтать любой воин Клана Нефритового Сокола.
Равиль Прайд ощутил, как по спине у него побежали здоровенные мурашки – он понял, что Диана находится буквально в одном шаге от того, чтобы получить родовое имя.
После томительной паузы он смог наконец произнести:
– Хорошо. В конце концов, эти Соколиные Пещеры привлекают внимание практически одних только вольнорожденных, так что если они и будут разрушены, то ничего страшного не случится.
Однако эта жалкая попытка уязвить Диану вызвала у девушки лишь презрительную улыбку.
***
Грелев докладывал Равилю о том, что по Айронхолд-Сити прокатилась волна протестов по поводу выбора места финального поединка за родовое имя. Люди были очень сердиты на Диану.
– Практически никто не возражал бы против того, чтобы вольнорождеиная соискательница свернула себе шею на пути к своей цели, – говорил Грелев, как всегда, размеренно и четко, и, как всегда, Равиля мороз продрал от его манеры вещать.
– Мне казалось, что уже один факт, что она вольнорожденная, должен вызывать возмущение, – буркнул он.
– И это тоже, – согласился Грелев.
Закончив доклад, он не спеша удалился, оставив Равиля наедине с его невеселыми мыслями.
Да, девчонка оказалась куда более прыткой, чем я предполагал. Какое упорство, какая уверенность в себе! Все-таки у нее есть масса качеств, присущих не просто войну, а войну достойному. Не заметил я этого вовремя, проглядел. И все же… если она и впрямь завоюет родовое имя, не знаю, как я переживу это.
И тут в голове у расстроенного донельзя Равиля начал созревать мрачный план…
***
Хотя у Джоанны язык заплетался все сильнее, речь ее оставалась пока понятной.
– Вы видели реакцию Дианы на мои слова по поводу этого Лейфа?.. Она знает его, они встречались раньше, и Диана считает его… как бы это сказать… порядочным парнем. Мне это очень не нравится.
Жеребец кивнул:
– Я с вами согласен. Чем меньше знаешь о своем противнике, тем лучше.
– Если Диана будет видеть в этом Лейфе друга, то вполне возможно, что в решающий момент у нее дрогнет рука, она не сможет нанести удар и просто проиграет!
– Ну, – сказал Жеребец, – если Диана и впрямь рассчитывает получить родовое имя, то ей следует вести себя так, как это подобает настоящему воину – со всеми вытекающими последствиями.
Джоанна досадливо поморщилась:
– Да хватит уже ваших книжностей…
– Это не книжности, а мой собственный опыт. Я считаю, что воин всегда должен оставаться воином, то есть он будет убивать при любых обстоятельствах. Если бы, к примеру, Эйден Прайд встал у меня на пути и препятствовал исполнению долга, я убил бы его, вот и все!
– А не громко ли сказано, Жеребец? Если Диана стала спасать этого недоумка, которого не только не знала толком, а вообще подверглась его оскорблениям, что она будет делать с Лейфом, при взгляде на которого у нее, похоже, все тает внутри? Ее чувства и эмоции ее же и погубят!
– Не могу согласиться. Эти самые чувства и эмоции – ее лучшее оружие. Вспомните ее отца – никогда не мог жить спокойно.
– Да уж, – задумчиво сказала Джоанна. – На кого-кого, а на отца она точно похожа.
Она вылила в себя остатки коктейля и поморщилась.
– Что-то я совсем заговорилась. Утомили вы меня, Жеребец. Общаться с вами – все равно что драться с тремя роботами сразу. Все, я иду спать.
Спихнув с кровати кучу каких-то посторонних предметов, она ткнулась лицом в подушку и мгновенно уснула.
Жеребец осторожно укрыл ее одеялом.
Пора и мне на боковую. Завтра Диана либо докажет всем, что она настоящий воин, либо продемонстрирует, что она – только вольняга, недостойная родового имени. Интересно, а что сегодня сказал бы Эйден? Об отцовских чувствах говорить не будем, он узнал о существовании Дианы за несколько минут до своей гибели. Зато мне кажется, что она понравилась бы Эйдену как воин. Да, он понимал вольнорожденных как никто из вернорожденных… и все же внутри себя он всегда оставался вернорожденным. Что ж, мне трудно понять все это. Лучше уж вернуться к естественному неприятию вернорожденных… Страваг, пора идти в люльку.
Придя к себе в номер, Жеребец воспроизвел Джоаннино падение на кровать, хотя его постель была аккуратнее, с простынями и одеялами, заправленными по-военному.
XXII
Айронхолд-Сити
Айронхолд
Кластер Керенского
Пространство Кланов
13 марта 3060 года
Сидя за барной стойкой в замызганной таверне, или закусочной, или забегаловке – ему было все равно, как называлось эта припрыжка, – Номад пил что-то из высокого бокала.
Что за пойло присутствовало в его посуде, Номаду тоже было безразлично. Он пил не для того, чтобы получить удовольствие, а просто забыться, хоть секунду не думать о том, что старость не то что наступила, а уже и заканчивается. Пора в колумбарий.
С вялым интересом Номад наблюдал за разворачивающимися на экране маленького головида событиями. Там, в сердце Соколиных Пещер, начинался финальный поединок за родовое имя.
– Посмотри, – бормотал он, ни к кому особенно не обращаясь, – эта «Нова» водит «Лайнера» за нос… Для меня роботы все равно что живые – у них есть нос, руки, плечи… Вот эти как раз нос к носу и сошлись…
Он пихнул локтем своего спящего собеседника, который издал что-то вроде кряканья, воспринятого Номадом как согласие. Его вполне устраивал такой собеседник.
Поскольку сиденье рядом с ним было занято уснувшим пьяным, она подошла к стойке, окружавшей поле головида, и стащила бесчувственного человека с табурета.
Тот вроде бы пытался пробудиться, но потом отказался от этой затеи и с удовольствием рухнул на пол. Двое служащих трудовой касты подтащили пьянчужку к противоположной стене и там аккуратно положили.
Пери села на табурет. Номад бросил на нее затуманенный взгляд.
– А, это ты, – произнес он.
– Ну да, я, – подтвердила Пери.
– И как ты меня нашла?
– Я знала, что если возникнет необходимость найти вас, то припрыжка – лучшее место для поисков.
– Обижаешь меня, воут?
– Да нет, я…
– Давай-давай, продолжай обижать. Это, в сущности, лучшее из всего, что ты могла бы мне предложить.
– Как там поединок?
– Самое интересное вот-вот начнется. Пришла поболеть за дочь?
– Вы – один из немногих, кому можно говорить со мной так…
Номад вяло кивнул и переключил свое внимание на головид.
Пери заказала коктейль, но, отпив совсем немного, почувствовала стремительное головокружение, сопровождавшееся сильной болью в груди, и поняла, что ей нельзя пить совсем.
Она поставила бокал на стойку, прямо между двумя липкими лужицами, и уставилась на небольшой голоэкран.
***
Пери, убежавшая из больницы, нашла Номада в закусочной.
XXIII
Соколиные Пещеры
Айронхолд
Кластер Керенского
Пространство Кланов
13 марта 3060 года
«Нова» Дианы уже находилась в большой пещере. На крошечной картинке в углу экрана головида виднелось изображение «Черного Лайнера», который пока что не выбрался из туннелей. Робот Дианы поворачивался всем корпусом, словно бы пилот пытался оценить потенциал пещеры как возможной площадки для схватки.
– Какое ужасное место, – заметила Пери.
– Это главная туристическая достопримечательность Айронхолда.
– Не думаю, что она когда-либо придется мне по нраву. Посмотрите, это словно репортаж из преисподней… Огненные гейзеры, какая пакость… и что это там течет по стенам?
– Потоки, водопады, всякое такое. Иногда тоже воспламеняются. Но в основном искрятся. Из-за этого даже горят озера.
– Мне не знакомы подобные геологические явления.
– Такое встречается только на Айронхолде. Этим мы уникальны.
– Несмотря на уникальность, это какое-то гнусное место…
– Твоя дочь сама его выбрала.
– Да перестаньте называть ее моей дочерью! Зовите ее по имени.
Номад попытался посмотреть на Пери повнимательнее.
– У тебя нездоровый вид, – сказал он.
– Я… я и была нездорова.
– Да нет, пожалуй, здесь что-то другое…
– Меня избили. Номад поднял брови.
– Не думал, что ты такая крепкая. Видать, поколотили не на шутку.
– Именно.
– Ты только что вздрогнула. Что-то прихватило?
– Да, прихватило.
– Тебе бы нужно полежать в больнице.
– Только что сбежала оттуда.
– Возвращайся обратно.
– Вернусь. Только попозже. Номад покачал головой.
– Ты точно из сиб-группы Прайда. И ты – дура, – убежденно сказал он.
Пери хотела что-то ответить, но в этот момент голографическое изображение робота Лейфа появилось из туннеля. Робот вовсю палил из лазеров. «Нова» Дианы немедленно огрызнулась ответным огнем.
Заманить Лейфа в пещеру Огненного Сокола было не так уж сложно. Диана заранее ознакомилась с картой всей системы Соколиных Пещер, проведя над ней пару часов рано утром, и теперь свободно ориентировалась в туннелях.
Она двигалась по направлению к Лейфу, с тем чтобы свернуть, как бы ему показалось, в ранее не замеченный туннель. Диана чувствовала, что владеет ситуацией – если только в планы Лейфа не входило быть заманенным в эту пещеру, в которой стелился туман, и вспыхивало пламя, и нефть лилась потоками, скапливаясь в озерах с названиями вроде Стикса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
Пока Бретт шипел и исходил ядом на трибуне (он мог говорить часами), Марта взвешивала в уме аргументы против него. Набиралось мало.
Пожалуй, только факт победы Жеребца над Синклером говорил в пользу воинской доблести вольнорожденных. Да и то, если задуматься, фактик-то был слабоватый… Таким Бретта не побьешь, слишком много у него сторонников среди Ханов.
Сейчас, сидя в своем кабинете, Марта поняла, что крайне утомлена.
Вообще-то она хотела немногого: усиления влияния Нефритовых Соколов во внутриклановской политике, возрождения их былой военной мощи – пора уже возвращаться во Внутреннюю Сферу, довершить начатое дело… да и Гадюкам давно надо показать, кто в доме хозяин, а то чересчур они стали зарываться…
Марта в совершенной усталости откинулась на спинку стула, закрыла глаза и надавила на веки пальцами, наблюдая за тем, как по всей вселенной разбежались веселые зеленые огоньки.
Ох и устала я, ну и устала… Ничего, придет день, и я всем покажу, что такое Хан Клана Нефритовых Соколов. Вы все, Ханишки других кланишек, еще поползаете у моих ног…
Тут дверь в ее покои отворилась, и появился помощник Марты, который принес известие о том, что Диана победила еще в одной схватке, на этот раз заломав какого-то «Вестника Ада» где-то чуть ли не в пустыне.
Марта обрадовалась известию и попросила срочно доставить головидовую запись поединка.
XXI
Казармы при тренировочном полигоне
Айронхолд
Кластер Керенского
Пространство Кланов
12 марта 3060 года
– Интересно, Жеребец, а вот вы думали, что Диана сможет пройти до самого финала? – спросила Джоанна.
– Да, конечно!
– А серьезно?
– Серьезно предполагал… То есть поймите меня правильно. Я знаю, что генетика – великая штука, и если бы я сам участвовал в этих состязаниях, то ни за что бы не победил…
Джоанна с сомнением посмотрела на него:
– Мне почему-то думается по-другому.
– Тогда почему же вы сомневаетесь в возможностях Дианы?
– Да в ней-то я как раз не сомневаюсь. Просто обстоятельства складываются совершенно не в ее пользу. Еще стаканчик?
Жеребец помотал головой:
– Нет, хватит с меня, пожалуй. Кстати, я вообще думаю, что это не лучшая идея – напиваться в ночь перед…
– Да ладно! Я, к примеру, могу хоть сейчас нарезаться в зюзю, а потом встану в шесть утра и проведу три-четыре боя в Круге Равных! Запросто!
Жеребец иронично покосился на Джоанну.
– Конечно-конечно. Я в этом не сомневаюсь. Но поговорим все же о Диане. Отчего вы столь невысокого мнения о ее возможностях?
Джоанна посмотрела куда-то в сторону и нехотя сказала:
– Почему же невысокого… Просто я уже давно привыкла считать, что мне в ученики достается самый негодный материал, из которого только ценой напряжения всех усилий можно что-то сделать, не надеясь при этом на положительный результат изначально…
Жеребец внимательно посмотрел на нее и нерешительно произнес:
– Я, конечно, не сокольничий, но мне кажется, что в данном случае было бы вполне уместно надеяться на то, что Диана дойдет до финала…
– Если бы я так думала, то могла бы что-то упустить в подготовке.
Джоанна встала со своего места и отправилась смешивать себе очередной коктейль.
На низком столике имелось три бутылки, а также куча объедков и предметы, которые к еде отношения не имели – обычный для Джоанны кавардак.
– Странно, – заметил Жеребец, – но вы, наверное, правы. Ваш пессимизм породил в Диане спортивную злость, наличие которой ей здорово помогает.
Джоанна повернулась к нему и отхлебнула из стакана. Видимо, коктейль получился крепким, потому что Жеребец заметил, как она передернулась.
– Что-то не пойму я вас в последнее время, Жеребец, – сказала Джоанна, хлебнув еще разок. – Пожалуй, я сказала бы, что с Хантресса вы вернулись каким-то другим.
Жеребец помолчал, потом нехотя произнес:
– Наверное, вы правы. Там я впервые понял, что могу оказаться побежденным…
Джоанна снова приложилась к стакану.
– Вздор. Кстати, а что вы там говорили по поводу моего… как это… да, пессимизма?
– Ну… я имел в виду, что вы, поставив все с ног на голову, тем не менее парадоксальным образом добились желаемого результата, – пояснил Жеребец.
Джоанна засмеялась, плеснув при этом своим коктейлем на пол. Жеребец заметил, что глаза у нее слегка осоловели.
– Предположив, что у Дианы нет практически никаких шансов, Джоанна, вы все-таки довели ее до финальной схватки. Кстати, мне понравилось, что она выбрала местом поединка пещеры
На этот раз Джоанна приложилась к стакану как следует.
– Да неужто? А мне эти самые пещеры совершенно не нравятся. Диана выбрала их сама, практически вопреки моему желанию.
– А чем вам не угодили эти пещеры? Вы действительно согласны с теми, кто говорит, что подобное место не годится для проведения поединка?
Джоанна фыркнула:
– Да плевать мне на чужие мнения. Просто в этих пещерах совершенно негде развернуться роботу. Сплошные туннели, переходы и прочее. А если нет свободы маневра, то это уже не поединок, а неизвестно что.
Жеребец чуть было не напомнил Джоанне о ее собственных победах на Туаткроссе как раз в схожей ситуации, но вовремя прикусил язык. Действительно, там ведь были какие-то завалы и обвалы…
– Мне все же кажется, что идея по поводу пещер вполне удачна, – сказал он. – Особенно если вспомнить, какое негодование этот выбор вызвал у Равиля Прайда…
***
Равиль Прайд действительно был вне себя от злости. Как Глава Дома, он должен был выступать в качестве Хранителя Клятвы на Церемонии Подбрасывания Монеты, когда воин, чья монетка вываливалась первой из гравитационной воронки, которая называлась Колодцем Воли, получал право выбирать место для поединка.
Равиля просто взбесила та улыбка, с которой Диана, чья монетка выпала второй, вслед за своим соперником назвала в качестве точки рандеву Соколиные Пещеры.
Закрывшись в своих личных апартаментах, Равиль Прайд вспоминал эту улыбку и весь эпизод в целом.
Надо сказать, что выбор Дианы вызвал открытое негодование со стороны почти всех присутствовавших на церемонии. Действительно, ведь Соколиные Пещеры являлись одной из самых известных достопримечательностей Айронхолда, если и не совсем туристской меккой, то чем-то в этом роде. Схватка же многотонных боевых роботов, вооруженных по последнему слову истребительной техники, могла вполне уничтожить подземный пещерный комплекс на корню – в самом прямом смысле.
Пока присутствовавшие на церемонии всячески выражали свое негодование, Диана улыбалась, ничуть не обескураженная такой реакцией.
Когда шум немного утих, она невозмутимо спросила:
– Роботы пролезут в пещеру, воут?
– Ут, – нехотя ответил Равиль Прайд.
– И я могу выбрать любой участок суши на этой планете, если только рядом не будет людских поселений? – продолжала допытываться Диана.
– Да хоть на луну летите! – в сердцах ляпнул Равиль, не подумав, и тут же прикусил язык: ай-ай-ай, надо же было так подставиться! Получилась прямая аллюзия к известному повторному поединку за родовое имя Эйдена Прайда, который, как известно, проводился именно на местной луне, то есть на Ри. Какой афронт!..
В глазах Дианы запрыгали веселые чертики.
– На луну не полечу, – милостиво сказала она, – а вот в пещеры полезу! Я выбираю Соколиные Пещеры!
Равиль почувствовал, что готов провалиться сквозь землю. Сейчас он больше, чем когда-либо, ощущал свой маленький рост – особенно по сравнению со статной Дианой.
Однако Равиль отдавал себе отчет в том, что эта вольняга кругом права. Более того, он почувствовал невольное уважение – девушка вела себя так, как только мог мечтать любой воин Клана Нефритового Сокола.
Равиль Прайд ощутил, как по спине у него побежали здоровенные мурашки – он понял, что Диана находится буквально в одном шаге от того, чтобы получить родовое имя.
После томительной паузы он смог наконец произнести:
– Хорошо. В конце концов, эти Соколиные Пещеры привлекают внимание практически одних только вольнорожденных, так что если они и будут разрушены, то ничего страшного не случится.
Однако эта жалкая попытка уязвить Диану вызвала у девушки лишь презрительную улыбку.
***
Грелев докладывал Равилю о том, что по Айронхолд-Сити прокатилась волна протестов по поводу выбора места финального поединка за родовое имя. Люди были очень сердиты на Диану.
– Практически никто не возражал бы против того, чтобы вольнорождеиная соискательница свернула себе шею на пути к своей цели, – говорил Грелев, как всегда, размеренно и четко, и, как всегда, Равиля мороз продрал от его манеры вещать.
– Мне казалось, что уже один факт, что она вольнорожденная, должен вызывать возмущение, – буркнул он.
– И это тоже, – согласился Грелев.
Закончив доклад, он не спеша удалился, оставив Равиля наедине с его невеселыми мыслями.
Да, девчонка оказалась куда более прыткой, чем я предполагал. Какое упорство, какая уверенность в себе! Все-таки у нее есть масса качеств, присущих не просто войну, а войну достойному. Не заметил я этого вовремя, проглядел. И все же… если она и впрямь завоюет родовое имя, не знаю, как я переживу это.
И тут в голове у расстроенного донельзя Равиля начал созревать мрачный план…
***
Хотя у Джоанны язык заплетался все сильнее, речь ее оставалась пока понятной.
– Вы видели реакцию Дианы на мои слова по поводу этого Лейфа?.. Она знает его, они встречались раньше, и Диана считает его… как бы это сказать… порядочным парнем. Мне это очень не нравится.
Жеребец кивнул:
– Я с вами согласен. Чем меньше знаешь о своем противнике, тем лучше.
– Если Диана будет видеть в этом Лейфе друга, то вполне возможно, что в решающий момент у нее дрогнет рука, она не сможет нанести удар и просто проиграет!
– Ну, – сказал Жеребец, – если Диана и впрямь рассчитывает получить родовое имя, то ей следует вести себя так, как это подобает настоящему воину – со всеми вытекающими последствиями.
Джоанна досадливо поморщилась:
– Да хватит уже ваших книжностей…
– Это не книжности, а мой собственный опыт. Я считаю, что воин всегда должен оставаться воином, то есть он будет убивать при любых обстоятельствах. Если бы, к примеру, Эйден Прайд встал у меня на пути и препятствовал исполнению долга, я убил бы его, вот и все!
– А не громко ли сказано, Жеребец? Если Диана стала спасать этого недоумка, которого не только не знала толком, а вообще подверглась его оскорблениям, что она будет делать с Лейфом, при взгляде на которого у нее, похоже, все тает внутри? Ее чувства и эмоции ее же и погубят!
– Не могу согласиться. Эти самые чувства и эмоции – ее лучшее оружие. Вспомните ее отца – никогда не мог жить спокойно.
– Да уж, – задумчиво сказала Джоанна. – На кого-кого, а на отца она точно похожа.
Она вылила в себя остатки коктейля и поморщилась.
– Что-то я совсем заговорилась. Утомили вы меня, Жеребец. Общаться с вами – все равно что драться с тремя роботами сразу. Все, я иду спать.
Спихнув с кровати кучу каких-то посторонних предметов, она ткнулась лицом в подушку и мгновенно уснула.
Жеребец осторожно укрыл ее одеялом.
Пора и мне на боковую. Завтра Диана либо докажет всем, что она настоящий воин, либо продемонстрирует, что она – только вольняга, недостойная родового имени. Интересно, а что сегодня сказал бы Эйден? Об отцовских чувствах говорить не будем, он узнал о существовании Дианы за несколько минут до своей гибели. Зато мне кажется, что она понравилась бы Эйдену как воин. Да, он понимал вольнорожденных как никто из вернорожденных… и все же внутри себя он всегда оставался вернорожденным. Что ж, мне трудно понять все это. Лучше уж вернуться к естественному неприятию вернорожденных… Страваг, пора идти в люльку.
Придя к себе в номер, Жеребец воспроизвел Джоаннино падение на кровать, хотя его постель была аккуратнее, с простынями и одеялами, заправленными по-военному.
XXII
Айронхолд-Сити
Айронхолд
Кластер Керенского
Пространство Кланов
13 марта 3060 года
Сидя за барной стойкой в замызганной таверне, или закусочной, или забегаловке – ему было все равно, как называлось эта припрыжка, – Номад пил что-то из высокого бокала.
Что за пойло присутствовало в его посуде, Номаду тоже было безразлично. Он пил не для того, чтобы получить удовольствие, а просто забыться, хоть секунду не думать о том, что старость не то что наступила, а уже и заканчивается. Пора в колумбарий.
С вялым интересом Номад наблюдал за разворачивающимися на экране маленького головида событиями. Там, в сердце Соколиных Пещер, начинался финальный поединок за родовое имя.
– Посмотри, – бормотал он, ни к кому особенно не обращаясь, – эта «Нова» водит «Лайнера» за нос… Для меня роботы все равно что живые – у них есть нос, руки, плечи… Вот эти как раз нос к носу и сошлись…
Он пихнул локтем своего спящего собеседника, который издал что-то вроде кряканья, воспринятого Номадом как согласие. Его вполне устраивал такой собеседник.
Поскольку сиденье рядом с ним было занято уснувшим пьяным, она подошла к стойке, окружавшей поле головида, и стащила бесчувственного человека с табурета.
Тот вроде бы пытался пробудиться, но потом отказался от этой затеи и с удовольствием рухнул на пол. Двое служащих трудовой касты подтащили пьянчужку к противоположной стене и там аккуратно положили.
Пери села на табурет. Номад бросил на нее затуманенный взгляд.
– А, это ты, – произнес он.
– Ну да, я, – подтвердила Пери.
– И как ты меня нашла?
– Я знала, что если возникнет необходимость найти вас, то припрыжка – лучшее место для поисков.
– Обижаешь меня, воут?
– Да нет, я…
– Давай-давай, продолжай обижать. Это, в сущности, лучшее из всего, что ты могла бы мне предложить.
– Как там поединок?
– Самое интересное вот-вот начнется. Пришла поболеть за дочь?
– Вы – один из немногих, кому можно говорить со мной так…
Номад вяло кивнул и переключил свое внимание на головид.
Пери заказала коктейль, но, отпив совсем немного, почувствовала стремительное головокружение, сопровождавшееся сильной болью в груди, и поняла, что ей нельзя пить совсем.
Она поставила бокал на стойку, прямо между двумя липкими лужицами, и уставилась на небольшой голоэкран.
***
Пери, убежавшая из больницы, нашла Номада в закусочной.
XXIII
Соколиные Пещеры
Айронхолд
Кластер Керенского
Пространство Кланов
13 марта 3060 года
«Нова» Дианы уже находилась в большой пещере. На крошечной картинке в углу экрана головида виднелось изображение «Черного Лайнера», который пока что не выбрался из туннелей. Робот Дианы поворачивался всем корпусом, словно бы пилот пытался оценить потенциал пещеры как возможной площадки для схватки.
– Какое ужасное место, – заметила Пери.
– Это главная туристическая достопримечательность Айронхолда.
– Не думаю, что она когда-либо придется мне по нраву. Посмотрите, это словно репортаж из преисподней… Огненные гейзеры, какая пакость… и что это там течет по стенам?
– Потоки, водопады, всякое такое. Иногда тоже воспламеняются. Но в основном искрятся. Из-за этого даже горят озера.
– Мне не знакомы подобные геологические явления.
– Такое встречается только на Айронхолде. Этим мы уникальны.
– Несмотря на уникальность, это какое-то гнусное место…
– Твоя дочь сама его выбрала.
– Да перестаньте называть ее моей дочерью! Зовите ее по имени.
Номад попытался посмотреть на Пери повнимательнее.
– У тебя нездоровый вид, – сказал он.
– Я… я и была нездорова.
– Да нет, пожалуй, здесь что-то другое…
– Меня избили. Номад поднял брови.
– Не думал, что ты такая крепкая. Видать, поколотили не на шутку.
– Именно.
– Ты только что вздрогнула. Что-то прихватило?
– Да, прихватило.
– Тебе бы нужно полежать в больнице.
– Только что сбежала оттуда.
– Возвращайся обратно.
– Вернусь. Только попозже. Номад покачал головой.
– Ты точно из сиб-группы Прайда. И ты – дура, – убежденно сказал он.
Пери хотела что-то ответить, но в этот момент голографическое изображение робота Лейфа появилось из туннеля. Робот вовсю палил из лазеров. «Нова» Дианы немедленно огрызнулась ответным огнем.
Заманить Лейфа в пещеру Огненного Сокола было не так уж сложно. Диана заранее ознакомилась с картой всей системы Соколиных Пещер, проведя над ней пару часов рано утром, и теперь свободно ориентировалась в туннелях.
Она двигалась по направлению к Лейфу, с тем чтобы свернуть, как бы ему показалось, в ранее не замеченный туннель. Диана чувствовала, что владеет ситуацией – если только в планы Лейфа не входило быть заманенным в эту пещеру, в которой стелился туман, и вспыхивало пламя, и нефть лилась потоками, скапливаясь в озерах с названиями вроде Стикса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28