— ТУК-ТУК-ТУК! Нам нужны парашюты, Фиф! СТРЕЛКА ТОПЛИВНОГО УКАЗАТЕЛЯ УЖЕ НА НУЛЕ! Развернувшись к Пилоту, Хозяин спросил:
— С индикатором топлива все в порядке?
— Закончился бензин, — спокойно ответил Пилот. — Но мы всегда успеем совершить посадку.
Под маленькими крыльями нашего самолетика простирались заснеженные вершины горной гряды Аллегени, что в Пенсильвании. Мурашки забегали у меня по спине от ужаса, когда Мисс Ку рассказала мне о глубоких расселинах и острых, как бритва, пиках, жаждавших слизнуть наш самолет с небес. Сверившись с картой, Пилот немного изменил курс.
— Ой, Мисс Ку! — в ужасе воскликнула я. — Мы ПАДАЕМ!
— Фу, угомони свои глупые страхи, — невозмутимо ответила Мисс Ку. — Сейчас мы приземлимся и возьмем немного бензина, прямо впереди у нас маленький аэродром. Так что просто вцепись когтями в корзинку и ДЕРЖИСЬ!
— БУМ! — начал вдруг самолет. — БУМ, бум!
Вначале мы коснулись земли немного сбоку, чиркнув по снегу, затем покатились по полосе аэродрома. Затормозив, Пилот остановил самолет и, открыв дверцу, спрыгнул. В кабину ворвался холодный воздух. Попрыгав на снегу, он крикнул женщине, стоявшей у заправки:
— Полный бак! — и помчался к ближайшему Заведению с Удобствами.
Даже не взглянув на нас, женщина подошла к самолету и налила в крылья самолета много бензина. Аэродром был весь укутан снегом; белое одеяло покрывало строения и взлетно-посадочные полосы. Мисс Ку описала мне множество маленьких самолетов, жавшихся к земле в ожидании хозяина, который выпустит их полетать на воле. Снег укрывал горы вокруг аэродрома, чьи опасные склоны поджидали неосторожные жертвы.
Не надевая пальто, Хозяин ступил на снежное покрывало.
— Осторожно! — крикнула я ему. — Ты простудишься!
— Не глупи, Фиф, — сказала мне Мисс Ку. — На самом деле морозная погода для Хозяина все равно что жара — он к ней привык. В Тибете, откуда он родом, стоит такой мороз, что даже произнесенные слова замерзают и падают на землю!
Моторы снова взревели, и мы двинулись по изрытому снегу. Контроль-Ной вышки в таком захолустье не было, так что пилот, прогрев двигатели, поддал газу, и самолет помчался по заснеженной полосе. Уже в воздухе оночертил круг над маленьким аэродромом, набирая достаточную высоту, а затем через горы направился в сторону Кливленда. Теперь мы уже настолько привыкли к тарахтению моторов, что больше не замечали их.
Мы летели, иногда мягко подымаясь и опускаясь в воздушных вихрях; мы бесконечно летели в закат. Под левым крылом промелькнули дымки Питтсбурга, и впереди в легкой дымке виднелся Кливленд.
— Мы пролетим над Кливлендом, — сообщил Пилот, — и пересечем озеро Эри в районе Сендаски. Если что-нибудь случится с двигателями, под нами будут три острова.
Самолет все гудел, и два его двигателя пели одну и ту же монотонную песню, да пилот периодически притрагивался к рычагам управления. От долгого полета мы почувствовали, что отсидели все, что только можно. Когда самолет внезапно вильнул вправо, я как-то неудобно повернулась.
— Великие Прыгающие Коты! — воскликнула Мисс Ку. — По-моему, кто-то раздразнил холодильник и тот забросал все вокруг кубиками льда! Испуганно съежившись, она продолжила:
— На самом деле это, конечно, не кубики льда, но с такой высоты они смотрятся очень похоже. Все озеро заморожено, и по его поверхности повсюду высятся горы льда. Отсюда они действительно смотрятся, как разбросанные ледяные кубики, — повторила она уже автоматически.
Под нами топорщился лед; любая полоска чистой воды моментально одевалась в твердый ледяной панцирь. Эта зима, сообщил нам Пилот, необычайно холодная, а прогноз предсказывает еще большее усиление холодов.
— Остров Пили, — сказал нам Пилот, — а это значит, что мы как раз находимся над серединой Озера. Дальше мы пролетим над Кингсвиллом и оттуда — в Виндзор.
Теперь самолет немного потряхивало: лед сильно охлаждал окружающий воздух и это вызывало небольшие завихрения. Я совсем устала и проголодалась, и меня не покидало ощущение, что так я путешествую уже вечность. Тут я подумала о Хозяине; ведь он был безнадежно болен и стар. Но ведь ОН крепился, значит должна была крепиться и я. Распрямив плечи, я уселась поустойчивее — и почувствовала себя лучше!
— Через пять минут мы приземлимся в аэропорту Виндзора, — сказал Пилот.
— О! — пропищала Мисс Ку, вне себя от возбуждения. — Я вижу небоскребы Детройта!
Самолет наклонился и помчался к земле. Моторы запели по-другому, затем мы выровнялись и, легонько шаркнув по покрытой снегом взлетно-посадочной полосе, приземлились в Канаде. Мягко прокатившись, самолет свернул направо.
— ВЛЕВО! ВЛЕВО! — закричал Хозяин, который отлично знал этот аэропорт. — Это старый аэропорт, им больше не пользуются. Вам нужно повернуть к Новому.
Как раз в этот момент отозвалась Контрольная Вышка: ее служащие по радио подтвердили Пилоту слова Хозяина. Прибавив обороты правому двигателю, Пилот развернул самолет и, проехав с четверть мили, включил тормоза и заглушил моторы.
Мгновение мы сидели неподвижно. Мы чувствовали себя такими разбитыми, что сомневались в возможности выбраться наружу. Мисс Ку прошептала мне:
— Тут все такое же белое, как и верхушка на рождественском торте. Откуда же это все взялось?
Толкнув дверцу, Пилот начал выбираться из самолета. Неожиданно где-то рядом загрохотал мощный грубый голос:
— Эй! Откуда вас принесло, парни?
Суровый голос мужчины испугал меня, и я подумала: куда, интересно, мы попали? Теперь я знаю, что здесь все разговаривают так грубо. Хозяин говорит, что они считают, будто до сих пор находятся на Диком Западе, где вежливость и культурность всегда считались слюнтяйством.
Хозяин ответил, что мы Иммигранты и все наши документы в порядке. Мужчина прокричал:
— Вы опоздали, Служба Иммиграции закрыта, — и, развернувшись, ушел в зданиеаэропорта.
Медленно, разминаясь, мы выбрались из самолета и направились к двери с надписью «Таможня Канады». Войдя, мы очутились в большом и пустом зале. Я это поняла, услышав эхо, раздававшееся там от наших шагов. Мы подошли к конторке, за которой сидел человек.
— Вы прибыли слишком поздно, — сказал он, — и потом, вы не предупредили нас, что собираетесь прилететь. Сейчас представителя Службы Иммиграции здесь уже нет, а я не прикоснусь к вашему барахлу, пока вы не оформите все документы.
— Вас уведомляли, — возразил Пилот. — Вчера мы сообщили вам об этом из аэропорта Ла-Гуардия в Нью-Йорке. А что теперь делать мне? Ведь мне надо возвращаться назад. Слушайте, подпишите эту бумагу. В ней лишь подтверждается, что я довез людей до канадской таможни.
Таможенник вздохнул так тяжело, что форма на нем затрещала и натянулась.
— Вообще-то я не должен этого делать, — сказал он, — потому что через пару минут моя смена заканчивается. Ну да ладно...
Он нацарапал своей ручкой что-то на бумаге, Пилот пробормотал ему слова благодарности и, бросив нам: «ока, ребята!», навсегда исчез из нашей жизни. Скоро гудение его самолета промчалось по полю и растаяло где-то в вышине.
Открылась и закрылась дверь. В нашу сторону затопали тяжелые шаги.
— Эй, — с облегчением произнес таможенник, — эти парни говорят, что они Иммигранты. Что будем с ними делать? Уже поздно — хотя теперь это уже ТВОЯ проблема, моя смена только что закончилась.
Не сказав больше ни слова, он развернулся и вышел. Человек, вызвавший вздох облегчения у Таможенника, говорил с добрым старым ирландским акцентом:
— Безусловно, мы поможем вам пройти формальности. Сейчас я позову представителя Службы Иммиграции.
Повернувшись к телефону, он вскоре объяснял кому-то, какие «проблемы» свалились на него. Затем, повернувшись к нам, он сообщил:
— Служащий сейчас придет. Я не могу притрагиваться к вашим вещам, пока он не оформит вас в качестве Иммигрантов, прибывших на постоянное место жительства. Сначала они, потом придете ко мне на таможню. Что у вас там? — спросил он.
— Две Сиамские Кошки, — ответил Хозяин. — Вот бумаги, подтверждающие, что они находятся в добром здравии.
Вздохнув, человек вновь потянулся к телефону.
— ... да, две кошки. Сиамские. Да, я посмотрел их бумаги. Да, я лишь подумал, что вы, может быть, захотите осмотреть их. Нет? Отлично! — Он вновь развернулся к нам. — С кошками проблем нет. Теперь нужно дождаться, как будет с вами.
Захихикав, Мисс Ку шепнула мне:
— МЫ прошли, Фиф! А вот Семья осталась!
Мы ждали, ждали... Нам показалось, что за это время можно было слетать обратно. Аэропорт был ужасно скучным; ни один звук не нарушал тишины. Я почувствовала, что Хозяину становится все хуже. Ма беспокойно бродила туда-сюда, а Лютик дышала так, как будто находится на пределе истощения и вот-вот уснет. Где-то хлопнула дверь.
— А! — произнес Таможенник. — Вот и они.
В коридоре послышались шаги двух людей. Ближе, ближе...
— Эти люди говорят, что они — Иммигранты, — сказал Таможенник. — Я позвал вас, потому что я не могу заниматься их кладью, пока они не прошли через вашу службу. Санитарная служба проверила кошек, с ними все в порядке.
Представитель Службы Иммиграции оказался милым старичком; однако, казалось, он совершенно не ориентировался в здании Аэропорта и не имел ни малейшего представления о том, куда ему следовало нас вести. Он продолжил задавать Таможеннику вопросы, а потом нерешительно произнес:
— Пройдемте сюда, — и двинулся к маленькой боковой комнатке. — Прежде чем мы начнем, нужно найти все Формы и прочее, — бормотал он про себя, беспомощно тыкаясь в закрытые ящики столов. — Подождите здесь, — наконец сказал он. — Мне необходимо найти кое-какие ключи. —
Он вышел и вскоре вернулся с Таможенником. Они вместе стали пытаться открыть столы и двери шкафов, что-то бормоча про себя, когда натыкались на очередной замок. Затем оба вышли, и мы вновь погрузились в долгое ожидание.
— Я их нашел! Я нашел ключи! — с неописуемым триумфом сообщил нам представитель Иммиграционной Службы. — ТЕПЕРЬ уже недолго.
Несколько минут он пробовал один ключ за другим, с каждым разом хмурясь все больше, но ни один из ключей не подошел. Тогда он вновь призвал на помощь Таможенника, и они уже вдвоем начали осаду непокорного стола.
— Ты тяни наверх, — сказал представитель Иммиграционной Службы, — а я потяну вниз. Если мы сможем просунуть эту штуковину в щель, нам удастся открыть это.
Их покряхтывание и ворчание звучали как колыбельная, и мы едва не заснули; но тут раздался треск дерева и звук от падения на пол одного или двух шурупов из развороченного замка. Пауза длилась мгновение, затем представитель Иммиграционной Службы сдавленно пробормотал:
— Да этот ***** стол пустой!
И вновь они принялись бродить по комнате, наугад дергая и расшатывая ящики столов и шкафы. Лишь ЗНАЧИТЕЛЬНО позже представитель Иммиграционной Службы воскликнул:
— Ага! ВОТ ВЫ ГДЕ!
Послышалось шуршание бумаги, тихое бормотание, а затем невнятный голос:
— Ну, формы у нас есть — НО ГДЕ ЖЕ ПЕЧАТИ?
И вновь поиски, и вновь бормотание и долгое ожидание. Мисс Ку и я потихоньку вздремнули и проснулись, лишь ощутив, что наши корзинки подняли.
— Теперь идите в Таможню, то есть туда, откуда вы пришли, — сказал Представитель. И мы поплелись обратно в Зал.
— Ну как, все в порядке? — спросил Таможенник, проверяя наши бумаги, на которых теперь стоял штамп «Иммигрант, приехавший на постоянное место жительства».
Хозяин устало поднял чемоданы и поставил их на стойку; открыв замки, он предоставил содержимое к осмотру. Таможенник методично проверял перечень ввозимых предметов с имеющимся в чемоданах.
— Все в порядке, — наконец сказал он. — Вы можете идти.
Когда мы вышли из здания аэропорта, вокруг толстым слоем лежал снег. Здешний уборщик заверил нас, что «давненько не было такой холодной зимы». Наши вещи были быстро уложены в поджидавшую машину. Ма, Лютик, Мисс Ку и я забрались на заднее сиденье, а Хозяин сел рядом с водителем. Дорога была скользкой. Водитель, казалось, весьма слабо представлял, куда мы едем, и постоянно бормотал:
— А теперь повернем сюда — нет, это должно быть дальше; ох, нет, это все же здесь.
Ехать было очень неудобно и долго, так что нам дорога показалась столь же длинной, как и перелет.
— Вот, — наконец сказал водитель, — это ваш дом.
Мы выбрались из машины и внесли вещи внутрь. Мисс Ку и я были слишком измотаны, чтобы провести тщательную инспекцию дома, поэтому мы лишь побродили немного, пытаясь определить наиболее важные места. Лишь только Хозяин поднял меня на свою кровать, как я тут же уснула.
С наступлением утра пришла Мисс Ку. Она разбудила меня словами:
— Эй, вставай, старая ленивая негодница! У нас уйма работы, так что иди за мной, а я буду рассказывать тебе обо всем.
Спрыгнув с кровати, я была вынуждена хорошенько почесаться, чтобы полностью проснуться; затем я последовала за Мисс Ку.
— Здесь мы едим, — сказала она, — а вот — Заведение с удобствами. Здесь находится стена, об которую ты могла бы расколотить свои мозги, если бы они у тебя были. Эй, запоминай хорошенько, дважды я повторять не буду!
Затем она продолжила:
— Тут дверь, которая ведет к маленькому саду, в конце которого расположен гараж, а за ним начинается дорога.
Проведя меня по всему дому, она запрыгнула на подоконник в спальне Хозяина.
— Господи, Фиф! — воскликнула она. — Снаружи есть солнечная веранда, за нею большой луг, а там и до моря рукой подать. Море все замерзло.
— Не будь такой глупой, Ку, — сказал Хозяин, усаживая меня себе на плечо. — Пойдем, — и направился к двери.
Открыв дверь, он вынес меня первую, но Мисс Ку тут же шмыгнула вперед, чтобы выскочить первой.
— Это не море, — сказал Хозяин. — Это — озеро Септ-Клер. Когда потеплеет, вы сможете выходить на улицу и играть в траве.
Дом был весьма странным; на потолке каждой из нижних комнат была вентиляционная решетка, пропускавшая теплый воздух в комнаты наверху. Мисс Ку ЛЮБИЛА сидеть на такой решетке в спальне наверху, наблюдая, что творится на кухне. Во-первых, она получала больше тепла, поднимавшегося от кухонной печки; во-вторых, ее очень привлекала возможность знать обо всем, что творится на кухне, наблюдать за приходящими торговцами и подслушивать, что говорят в спальне у Хозяина.
Через несколько дней после нашего приезда в Канаду наступило Рождество. Праздники прошли тихо: здесь мы ни с кем не были знакомы, так что на протяжении дней, которые для других были «праздничными», мы не увидели ни одной живой души и ни с кем не пообщались. Погода была противная: постоянные снегопады. Поверхность Озера представляла собой один плотный слой льда, по которому носились буеры.
И я невольно вспомнила другое время и другие Рождественские праздники. Мадам Дипломат была ревностной католичкой, для которой «Сайта Ноэль» был немаловажным событием. Я вспомнила, как на ПРОШЛОЕ Рождество меня закрыли в старом темном чулане; там же прошел для меня и следующий день праздника — развлекаясь, все просто забыли обо мне. ЭТО Рождество для меня было действительно самым счастливым, поскольку, оглядываясь на свою прошлую жизнь, я знала, что теперь я действительно нужна и никогда больше не буду одинока, забыта или голодна.
Во времена мадам Дипломат меня старались упрятать в каморку на возможно больший срок. Теперь же, даже если меня нет всего несколько минут, кто-нибудь обязательно забеспокоится: «Где это Фиф? С ней все в порядке?», и будут организованы немедленные поиски. Теперь я поняла, насколько я нужна, так что я стараюсь держаться на виду или показываться, как только прозвучит мое имя.
Кормят нас тоже регулярно: Хозяин говорит, что я ем один раз в день, но зато целый день напролет! Он никогда не верил в то, что животных следует кормить раз в сутки, полагая, что у нас хватит разума остановиться, когда будет достаточно. Поэтому у нас с Мисс Ку в любое время есть еда и питье.
Прошли рождественские праздники, и мы стали все больше ощущать, что снятый нами дом расположен весьма далеко от магазина. Мимо нас не проезжал ни один автобус, а сам город находился приблизительно в пятнадцати милях. Единственным способом добраться куда-нибудь было такси. Конечно, к нам приходили торговцы, предлагая молоко, хлеб и мясо; но настоящего ВЫБОРА не было. Тогда Хозяин решил купить машину.
— Сначала мы возьмем подержанную, — сказал он, — а затем, когда привыкнем к этим сумасшедшим канадским водителям, возьмем что-нибудь получше. — Едва ли не больше всего Хозяина удивляло практически полное отсутствие вежливости среди водителей. Он часто повторял, что американцы, вероятнее всего, являются наихудшими водителями в мире, а в этом смысле канадцы вряд ли уступят кому-нибудь свое второе место. Хозяин наверняка неплохо разбирался в этом — ведь он водил машину по дорогам почти шестидесяти стран.
Такси подъехало к двери, и водитель крикнул, известив о своем прибытии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
— С индикатором топлива все в порядке?
— Закончился бензин, — спокойно ответил Пилот. — Но мы всегда успеем совершить посадку.
Под маленькими крыльями нашего самолетика простирались заснеженные вершины горной гряды Аллегени, что в Пенсильвании. Мурашки забегали у меня по спине от ужаса, когда Мисс Ку рассказала мне о глубоких расселинах и острых, как бритва, пиках, жаждавших слизнуть наш самолет с небес. Сверившись с картой, Пилот немного изменил курс.
— Ой, Мисс Ку! — в ужасе воскликнула я. — Мы ПАДАЕМ!
— Фу, угомони свои глупые страхи, — невозмутимо ответила Мисс Ку. — Сейчас мы приземлимся и возьмем немного бензина, прямо впереди у нас маленький аэродром. Так что просто вцепись когтями в корзинку и ДЕРЖИСЬ!
— БУМ! — начал вдруг самолет. — БУМ, бум!
Вначале мы коснулись земли немного сбоку, чиркнув по снегу, затем покатились по полосе аэродрома. Затормозив, Пилот остановил самолет и, открыв дверцу, спрыгнул. В кабину ворвался холодный воздух. Попрыгав на снегу, он крикнул женщине, стоявшей у заправки:
— Полный бак! — и помчался к ближайшему Заведению с Удобствами.
Даже не взглянув на нас, женщина подошла к самолету и налила в крылья самолета много бензина. Аэродром был весь укутан снегом; белое одеяло покрывало строения и взлетно-посадочные полосы. Мисс Ку описала мне множество маленьких самолетов, жавшихся к земле в ожидании хозяина, который выпустит их полетать на воле. Снег укрывал горы вокруг аэродрома, чьи опасные склоны поджидали неосторожные жертвы.
Не надевая пальто, Хозяин ступил на снежное покрывало.
— Осторожно! — крикнула я ему. — Ты простудишься!
— Не глупи, Фиф, — сказала мне Мисс Ку. — На самом деле морозная погода для Хозяина все равно что жара — он к ней привык. В Тибете, откуда он родом, стоит такой мороз, что даже произнесенные слова замерзают и падают на землю!
Моторы снова взревели, и мы двинулись по изрытому снегу. Контроль-Ной вышки в таком захолустье не было, так что пилот, прогрев двигатели, поддал газу, и самолет помчался по заснеженной полосе. Уже в воздухе оночертил круг над маленьким аэродромом, набирая достаточную высоту, а затем через горы направился в сторону Кливленда. Теперь мы уже настолько привыкли к тарахтению моторов, что больше не замечали их.
Мы летели, иногда мягко подымаясь и опускаясь в воздушных вихрях; мы бесконечно летели в закат. Под левым крылом промелькнули дымки Питтсбурга, и впереди в легкой дымке виднелся Кливленд.
— Мы пролетим над Кливлендом, — сообщил Пилот, — и пересечем озеро Эри в районе Сендаски. Если что-нибудь случится с двигателями, под нами будут три острова.
Самолет все гудел, и два его двигателя пели одну и ту же монотонную песню, да пилот периодически притрагивался к рычагам управления. От долгого полета мы почувствовали, что отсидели все, что только можно. Когда самолет внезапно вильнул вправо, я как-то неудобно повернулась.
— Великие Прыгающие Коты! — воскликнула Мисс Ку. — По-моему, кто-то раздразнил холодильник и тот забросал все вокруг кубиками льда! Испуганно съежившись, она продолжила:
— На самом деле это, конечно, не кубики льда, но с такой высоты они смотрятся очень похоже. Все озеро заморожено, и по его поверхности повсюду высятся горы льда. Отсюда они действительно смотрятся, как разбросанные ледяные кубики, — повторила она уже автоматически.
Под нами топорщился лед; любая полоска чистой воды моментально одевалась в твердый ледяной панцирь. Эта зима, сообщил нам Пилот, необычайно холодная, а прогноз предсказывает еще большее усиление холодов.
— Остров Пили, — сказал нам Пилот, — а это значит, что мы как раз находимся над серединой Озера. Дальше мы пролетим над Кингсвиллом и оттуда — в Виндзор.
Теперь самолет немного потряхивало: лед сильно охлаждал окружающий воздух и это вызывало небольшие завихрения. Я совсем устала и проголодалась, и меня не покидало ощущение, что так я путешествую уже вечность. Тут я подумала о Хозяине; ведь он был безнадежно болен и стар. Но ведь ОН крепился, значит должна была крепиться и я. Распрямив плечи, я уселась поустойчивее — и почувствовала себя лучше!
— Через пять минут мы приземлимся в аэропорту Виндзора, — сказал Пилот.
— О! — пропищала Мисс Ку, вне себя от возбуждения. — Я вижу небоскребы Детройта!
Самолет наклонился и помчался к земле. Моторы запели по-другому, затем мы выровнялись и, легонько шаркнув по покрытой снегом взлетно-посадочной полосе, приземлились в Канаде. Мягко прокатившись, самолет свернул направо.
— ВЛЕВО! ВЛЕВО! — закричал Хозяин, который отлично знал этот аэропорт. — Это старый аэропорт, им больше не пользуются. Вам нужно повернуть к Новому.
Как раз в этот момент отозвалась Контрольная Вышка: ее служащие по радио подтвердили Пилоту слова Хозяина. Прибавив обороты правому двигателю, Пилот развернул самолет и, проехав с четверть мили, включил тормоза и заглушил моторы.
Мгновение мы сидели неподвижно. Мы чувствовали себя такими разбитыми, что сомневались в возможности выбраться наружу. Мисс Ку прошептала мне:
— Тут все такое же белое, как и верхушка на рождественском торте. Откуда же это все взялось?
Толкнув дверцу, Пилот начал выбираться из самолета. Неожиданно где-то рядом загрохотал мощный грубый голос:
— Эй! Откуда вас принесло, парни?
Суровый голос мужчины испугал меня, и я подумала: куда, интересно, мы попали? Теперь я знаю, что здесь все разговаривают так грубо. Хозяин говорит, что они считают, будто до сих пор находятся на Диком Западе, где вежливость и культурность всегда считались слюнтяйством.
Хозяин ответил, что мы Иммигранты и все наши документы в порядке. Мужчина прокричал:
— Вы опоздали, Служба Иммиграции закрыта, — и, развернувшись, ушел в зданиеаэропорта.
Медленно, разминаясь, мы выбрались из самолета и направились к двери с надписью «Таможня Канады». Войдя, мы очутились в большом и пустом зале. Я это поняла, услышав эхо, раздававшееся там от наших шагов. Мы подошли к конторке, за которой сидел человек.
— Вы прибыли слишком поздно, — сказал он, — и потом, вы не предупредили нас, что собираетесь прилететь. Сейчас представителя Службы Иммиграции здесь уже нет, а я не прикоснусь к вашему барахлу, пока вы не оформите все документы.
— Вас уведомляли, — возразил Пилот. — Вчера мы сообщили вам об этом из аэропорта Ла-Гуардия в Нью-Йорке. А что теперь делать мне? Ведь мне надо возвращаться назад. Слушайте, подпишите эту бумагу. В ней лишь подтверждается, что я довез людей до канадской таможни.
Таможенник вздохнул так тяжело, что форма на нем затрещала и натянулась.
— Вообще-то я не должен этого делать, — сказал он, — потому что через пару минут моя смена заканчивается. Ну да ладно...
Он нацарапал своей ручкой что-то на бумаге, Пилот пробормотал ему слова благодарности и, бросив нам: «ока, ребята!», навсегда исчез из нашей жизни. Скоро гудение его самолета промчалось по полю и растаяло где-то в вышине.
Открылась и закрылась дверь. В нашу сторону затопали тяжелые шаги.
— Эй, — с облегчением произнес таможенник, — эти парни говорят, что они Иммигранты. Что будем с ними делать? Уже поздно — хотя теперь это уже ТВОЯ проблема, моя смена только что закончилась.
Не сказав больше ни слова, он развернулся и вышел. Человек, вызвавший вздох облегчения у Таможенника, говорил с добрым старым ирландским акцентом:
— Безусловно, мы поможем вам пройти формальности. Сейчас я позову представителя Службы Иммиграции.
Повернувшись к телефону, он вскоре объяснял кому-то, какие «проблемы» свалились на него. Затем, повернувшись к нам, он сообщил:
— Служащий сейчас придет. Я не могу притрагиваться к вашим вещам, пока он не оформит вас в качестве Иммигрантов, прибывших на постоянное место жительства. Сначала они, потом придете ко мне на таможню. Что у вас там? — спросил он.
— Две Сиамские Кошки, — ответил Хозяин. — Вот бумаги, подтверждающие, что они находятся в добром здравии.
Вздохнув, человек вновь потянулся к телефону.
— ... да, две кошки. Сиамские. Да, я посмотрел их бумаги. Да, я лишь подумал, что вы, может быть, захотите осмотреть их. Нет? Отлично! — Он вновь развернулся к нам. — С кошками проблем нет. Теперь нужно дождаться, как будет с вами.
Захихикав, Мисс Ку шепнула мне:
— МЫ прошли, Фиф! А вот Семья осталась!
Мы ждали, ждали... Нам показалось, что за это время можно было слетать обратно. Аэропорт был ужасно скучным; ни один звук не нарушал тишины. Я почувствовала, что Хозяину становится все хуже. Ма беспокойно бродила туда-сюда, а Лютик дышала так, как будто находится на пределе истощения и вот-вот уснет. Где-то хлопнула дверь.
— А! — произнес Таможенник. — Вот и они.
В коридоре послышались шаги двух людей. Ближе, ближе...
— Эти люди говорят, что они — Иммигранты, — сказал Таможенник. — Я позвал вас, потому что я не могу заниматься их кладью, пока они не прошли через вашу службу. Санитарная служба проверила кошек, с ними все в порядке.
Представитель Службы Иммиграции оказался милым старичком; однако, казалось, он совершенно не ориентировался в здании Аэропорта и не имел ни малейшего представления о том, куда ему следовало нас вести. Он продолжил задавать Таможеннику вопросы, а потом нерешительно произнес:
— Пройдемте сюда, — и двинулся к маленькой боковой комнатке. — Прежде чем мы начнем, нужно найти все Формы и прочее, — бормотал он про себя, беспомощно тыкаясь в закрытые ящики столов. — Подождите здесь, — наконец сказал он. — Мне необходимо найти кое-какие ключи. —
Он вышел и вскоре вернулся с Таможенником. Они вместе стали пытаться открыть столы и двери шкафов, что-то бормоча про себя, когда натыкались на очередной замок. Затем оба вышли, и мы вновь погрузились в долгое ожидание.
— Я их нашел! Я нашел ключи! — с неописуемым триумфом сообщил нам представитель Иммиграционной Службы. — ТЕПЕРЬ уже недолго.
Несколько минут он пробовал один ключ за другим, с каждым разом хмурясь все больше, но ни один из ключей не подошел. Тогда он вновь призвал на помощь Таможенника, и они уже вдвоем начали осаду непокорного стола.
— Ты тяни наверх, — сказал представитель Иммиграционной Службы, — а я потяну вниз. Если мы сможем просунуть эту штуковину в щель, нам удастся открыть это.
Их покряхтывание и ворчание звучали как колыбельная, и мы едва не заснули; но тут раздался треск дерева и звук от падения на пол одного или двух шурупов из развороченного замка. Пауза длилась мгновение, затем представитель Иммиграционной Службы сдавленно пробормотал:
— Да этот ***** стол пустой!
И вновь они принялись бродить по комнате, наугад дергая и расшатывая ящики столов и шкафы. Лишь ЗНАЧИТЕЛЬНО позже представитель Иммиграционной Службы воскликнул:
— Ага! ВОТ ВЫ ГДЕ!
Послышалось шуршание бумаги, тихое бормотание, а затем невнятный голос:
— Ну, формы у нас есть — НО ГДЕ ЖЕ ПЕЧАТИ?
И вновь поиски, и вновь бормотание и долгое ожидание. Мисс Ку и я потихоньку вздремнули и проснулись, лишь ощутив, что наши корзинки подняли.
— Теперь идите в Таможню, то есть туда, откуда вы пришли, — сказал Представитель. И мы поплелись обратно в Зал.
— Ну как, все в порядке? — спросил Таможенник, проверяя наши бумаги, на которых теперь стоял штамп «Иммигрант, приехавший на постоянное место жительства».
Хозяин устало поднял чемоданы и поставил их на стойку; открыв замки, он предоставил содержимое к осмотру. Таможенник методично проверял перечень ввозимых предметов с имеющимся в чемоданах.
— Все в порядке, — наконец сказал он. — Вы можете идти.
Когда мы вышли из здания аэропорта, вокруг толстым слоем лежал снег. Здешний уборщик заверил нас, что «давненько не было такой холодной зимы». Наши вещи были быстро уложены в поджидавшую машину. Ма, Лютик, Мисс Ку и я забрались на заднее сиденье, а Хозяин сел рядом с водителем. Дорога была скользкой. Водитель, казалось, весьма слабо представлял, куда мы едем, и постоянно бормотал:
— А теперь повернем сюда — нет, это должно быть дальше; ох, нет, это все же здесь.
Ехать было очень неудобно и долго, так что нам дорога показалась столь же длинной, как и перелет.
— Вот, — наконец сказал водитель, — это ваш дом.
Мы выбрались из машины и внесли вещи внутрь. Мисс Ку и я были слишком измотаны, чтобы провести тщательную инспекцию дома, поэтому мы лишь побродили немного, пытаясь определить наиболее важные места. Лишь только Хозяин поднял меня на свою кровать, как я тут же уснула.
С наступлением утра пришла Мисс Ку. Она разбудила меня словами:
— Эй, вставай, старая ленивая негодница! У нас уйма работы, так что иди за мной, а я буду рассказывать тебе обо всем.
Спрыгнув с кровати, я была вынуждена хорошенько почесаться, чтобы полностью проснуться; затем я последовала за Мисс Ку.
— Здесь мы едим, — сказала она, — а вот — Заведение с удобствами. Здесь находится стена, об которую ты могла бы расколотить свои мозги, если бы они у тебя были. Эй, запоминай хорошенько, дважды я повторять не буду!
Затем она продолжила:
— Тут дверь, которая ведет к маленькому саду, в конце которого расположен гараж, а за ним начинается дорога.
Проведя меня по всему дому, она запрыгнула на подоконник в спальне Хозяина.
— Господи, Фиф! — воскликнула она. — Снаружи есть солнечная веранда, за нею большой луг, а там и до моря рукой подать. Море все замерзло.
— Не будь такой глупой, Ку, — сказал Хозяин, усаживая меня себе на плечо. — Пойдем, — и направился к двери.
Открыв дверь, он вынес меня первую, но Мисс Ку тут же шмыгнула вперед, чтобы выскочить первой.
— Это не море, — сказал Хозяин. — Это — озеро Септ-Клер. Когда потеплеет, вы сможете выходить на улицу и играть в траве.
Дом был весьма странным; на потолке каждой из нижних комнат была вентиляционная решетка, пропускавшая теплый воздух в комнаты наверху. Мисс Ку ЛЮБИЛА сидеть на такой решетке в спальне наверху, наблюдая, что творится на кухне. Во-первых, она получала больше тепла, поднимавшегося от кухонной печки; во-вторых, ее очень привлекала возможность знать обо всем, что творится на кухне, наблюдать за приходящими торговцами и подслушивать, что говорят в спальне у Хозяина.
Через несколько дней после нашего приезда в Канаду наступило Рождество. Праздники прошли тихо: здесь мы ни с кем не были знакомы, так что на протяжении дней, которые для других были «праздничными», мы не увидели ни одной живой души и ни с кем не пообщались. Погода была противная: постоянные снегопады. Поверхность Озера представляла собой один плотный слой льда, по которому носились буеры.
И я невольно вспомнила другое время и другие Рождественские праздники. Мадам Дипломат была ревностной католичкой, для которой «Сайта Ноэль» был немаловажным событием. Я вспомнила, как на ПРОШЛОЕ Рождество меня закрыли в старом темном чулане; там же прошел для меня и следующий день праздника — развлекаясь, все просто забыли обо мне. ЭТО Рождество для меня было действительно самым счастливым, поскольку, оглядываясь на свою прошлую жизнь, я знала, что теперь я действительно нужна и никогда больше не буду одинока, забыта или голодна.
Во времена мадам Дипломат меня старались упрятать в каморку на возможно больший срок. Теперь же, даже если меня нет всего несколько минут, кто-нибудь обязательно забеспокоится: «Где это Фиф? С ней все в порядке?», и будут организованы немедленные поиски. Теперь я поняла, насколько я нужна, так что я стараюсь держаться на виду или показываться, как только прозвучит мое имя.
Кормят нас тоже регулярно: Хозяин говорит, что я ем один раз в день, но зато целый день напролет! Он никогда не верил в то, что животных следует кормить раз в сутки, полагая, что у нас хватит разума остановиться, когда будет достаточно. Поэтому у нас с Мисс Ку в любое время есть еда и питье.
Прошли рождественские праздники, и мы стали все больше ощущать, что снятый нами дом расположен весьма далеко от магазина. Мимо нас не проезжал ни один автобус, а сам город находился приблизительно в пятнадцати милях. Единственным способом добраться куда-нибудь было такси. Конечно, к нам приходили торговцы, предлагая молоко, хлеб и мясо; но настоящего ВЫБОРА не было. Тогда Хозяин решил купить машину.
— Сначала мы возьмем подержанную, — сказал он, — а затем, когда привыкнем к этим сумасшедшим канадским водителям, возьмем что-нибудь получше. — Едва ли не больше всего Хозяина удивляло практически полное отсутствие вежливости среди водителей. Он часто повторял, что американцы, вероятнее всего, являются наихудшими водителями в мире, а в этом смысле канадцы вряд ли уступят кому-нибудь свое второе место. Хозяин наверняка неплохо разбирался в этом — ведь он водил машину по дорогам почти шестидесяти стран.
Такси подъехало к двери, и водитель крикнул, известив о своем прибытии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24