Неописуемая злоба светилась в этих глазах. Нечеловеческая и необъяснимая.
Гиргейские рыбины!
Безмолвные тени глубин Пристанища!
Иван не мог оторваться от сияющих рубиновым огнем глаз. Сразу пропало все – толщи преград, экраны, перемычки, переборки, километры изъеденного норами и ходами базальта… во всем мире оставались только он сам и эти прожигающие душу глаза. Безмозглые твари. Обитатели глубоководных впадин и черных пещер. Из какого дьявольского омута выплыли вы? И почему Иван ничего не видел. Он был там, под толщей свинцового мрака, наедине с выматывающим, высасывающим взглядом, он шел вперед, раздвигая руками полупрозрачные толщи, разгребая вздымающуюся муть, он шея прямо на кровавые глаза. Он не видел ощеренной пасти, жутких изогнутых клыков, острых крючьев на концах шевелящихся черных плавников. Глаза становились огромными, исполинскими – два громадных полыхающих шара висели во мраке, не освещая ничего вокруг. Он не понимал, кто он, что он, где, зачем, откуда взялся и куда идет, он уже не знал, как его зовут, о чем он думал минуту назад – два жутких живых магнита влекли его к себе, и все в голове плыло, все исчезало куда-то, пропадало" он знал только одно: надо пройти еще немного, разблокировать скаф, сбросить его, освободиться от титанопластиконовой оболочки, сжимающей тело, войти в эту жидкость, в эти пылающие манящие шары, раствориться в них – и все будет! все сразу разрешится и станет ясным, понятным, кончатся все муки, тревоги, терзания!
Ничего не будет нужно. Ничего! Он шел в полыхающее рубиновое марево, шел без сомнений и страха, безогледно, как шел на своих десантных ботах в Малиновый барьер – в Осевое, в безумный засветовой огонь. Идти, идти, надо идти.
Что-то непонятное, стороннее пыталось его удержать, мешало, хватало, тащило назад, вопило в уши: «Гуг! Остановись! Что с тобой, Гуг?!» Но он шел, отбивался и шел.
Причем здесь какой-то Гуг, причем здесь нечто внешнее, мешающее, досаждающее, причем, если ему надо идти вперед, в этот рубиновый огонь притягивающих глаз. Вперед!
Еще немного! Вперед! Волшебный, сказочный огонь огромных глаз… еще немного!
Два мощных встречных удара затмили все, погасили огонь, лишили зрения. Он почти сразу же, через мгновение очнулся. Но уже ничего не было: ни рыбины, ни горящих глаз, ни экрана. Два блестящих от пота андроида, вздувая горы мышц, держали его с двух сторон на вытянутых руках, не давали коснуться шаромагнитными ступнями пола. Иннокентий Булыгин, он же Кеша Мочила орал прямо в лицо:
– Гуг! Мать твою гидрокайлом в бога-душу… Гуг, ты слышишь меня?! Ты прочухался?!
– Прочухался, – спокойно и вяло ответил Иван-Гуг. – Чего ты орешь как резанный, чего случилось? Отпустите живо! – последнее относилось к андроидам.
Но те почему-то не выполнили приказа. Лишь когда Кеша моргнул им, они поставили Ивана на землю.
– Ты вдруг пошел в шахту, как трехнутый пошел, четыре монитора по пути сшиб, переборку раскроил, кресло опрокинул – Кеша говорил спокойно, без прежнего крика, но голос у него был нервный, дерганный голос: – Тебя будто на веревке кто-то тащил. Я тебя. Гуг, хватал, держал, уговаривал, отталкивал, а ты как черт слепоглухонемой! Если б не эти ребятки, я не знаю, чего б было!
– Щиты, – выдавил из себя Иван-Гуг.
– Чего еще за щиты?
– Я не успел поставить щиты Вритры, защитное психополе, – Иван-Гуг окончательно пришел в себя, ноне все ему было ясно. – Кто-то пытался завладеть моим мозгом.
– Хе-хе, пыта-ался! – Кеша скривил губы в улыбке. – Ты был на веревочке, Гуг! Ты был абсолютно безмозглым, хуже червяка на удочке!
Иван не стал спорить. Он говорил вслух.
– Это был психозондаж глубинного подсознания с подавлением воли, памяти, мыслительных процессов да плюс ко всему мощнейший зомбирующий импульс. Я не ждал… как я мог ожидать? Там никого не было кроме этой рыбины, безмозглой тупой твари, да их на Земле у любого богатея в гидрариуме найдешь, мода сейчас на этих клыкастых гиргейских тварей! Глаза! Чего-то тут не так, это были страшные глаза…
Кеша прервал его, махнул плазмометом в сторону выхода:
– Гуг, надо сматываться! Сучары идут по следам. После будем разбираться!
– Ты прав. Мочила. Пойдем!
В вентиляционной шахте пришлись включать инфравизоры – темень была глухая. Андронды и так все прекрасно видели, они шли позади, прикрывали отход – бомбометы, трехпудовые махины они несли как соломинки.
Гул пламени ревел уже совсем рядом. Иван прикинул – если они будут прохлаждаться, самым страшным их преследователем останет огонь.
Движки кара в наклонном стволе долго не включались. Но Кеша не нервничал, он туго знал свое дело. Кар сорвался с места, когда за спиной, в трехстах метрах, разрывая занавес тьмы, из-за поворота полыхнуло стеной пламени. Иван-Гуг прикрыл щиток шлема, включил подачу дыхательной смеси, иначе легкие просто полопались бы, он терпел до последнего.
Гонд-кар молнией несся по сверкающей рельсине и не было ничего на свете мягче электромагнитной подушки, которая удерживала его на весу.
– Интересно, видят ли они нас сейчас? – раздумывал вслух Кеша.
Ивана этот вопрос не интересовал – мало видеть, надо достать. Ни один из боевиков-карателей не станет рисковать впустую, не полезет в пламя. Они просто выведут – и пойдут все прочесывать. Или по их сигналу выйдут навстречу с соседней, кольцевой зоны. Ловушка будет все время сжиматься. И надо просто успеть почерней ниточке выбраться из нее, выйти из-под «флажков». Черт побери, надо еще добраться до этой черной ниточки!
Над ухом глухо долбарул сигма-бомбомет. Иван скосил глаз – андроид сидел с самым невозмутимым видом, глядел вверх. Откуда-то из-под высоченных сводов, цепляясь многосуставчатыми перешибленными, искалеченными лапами, падал изуродованный до невоможности стеноход – надежная и вместительная машина, предназначавшаяся не только для внутренних шахтовых работ, но и для боевых действий.
– Два человека и шесть киборгов уничтожены, – доложил андроид.
– Они держали нас на мушке?
– Выстрел упрежден в последнюю секунду, – ответил андроид, – сигмазаряд попал в гранату, выходящую из раструба.
– Молодец, малыш, – похвалил андроида Кеша, – медаль бы тебе за геройство, да, сам знаешь, ни хрена нету!
Андроид промолчал.
Больше нападений не было. К развилке подошли тихо, все перепроверив дважды. Ошибиться никак нельзя было.
– Опять кабина? – поинтеросовался Кеша, наглухо задраивая шлем.
– Нет, – ответил Иван-Гуг, – здесь тупик, люк сброса…
– Мусорка, короче, отстойник?
– Вроде того.
Они быстрым шагом двинулись к решетке, закрывавшей провал.
– Бей! – приказал Иван-Гуг андроиду.
Тот с недоверием поглазел на вожака. Потом шарахнул из своего бомбомета самой малой. Восемнадцать перекрещивающихся слоев решетки прожгло насквозь. Путь был открыт.
– Наверху поставь заряд, пускай привалит маленько, – велел Кеша другому андроиду. – Живей!
Андроид поглядел на каторжника с явным презрением. Но заряд поставил. Вернулся.
– Трос, лебедку. Кеша первым. Вы, ребятки, прикрываете тылы. Ясно? – Иван проверил крепление микролебедки.
Трос – тончайшая нить, выдержит хомозавра, локтевое кольцо-захват скафа, чего еще надо… у андроидов – шаромагнитные пряжки на поясах, руки с оружием свободны.
Пора. – Пошел!
Кеша мелко перекрестился и сиганул в черную дыру.
Иван выждал пять секунд и спрыгнул за ним – тросом его немного развернуло, не беда. Он отсчитывал: один, два, три, четыре… сто метров, двести, восемьсот, полторы тысячи, две триста… троса в лебедке было всего на десять миль, лебедка обычная, не десантная, семь сто… наверху шарахнуло, заряды обрушили свод на решетки, на провал, завалили грудой базальтовых плит все… андроиды ползут в вышине… девять восемьсот… внизу матерится Кеша… дернуло! еще раз! это Кеша отцепился… Иван ослабил захват, упал, ударился коленями так, что лязгнули зубы.
– Эй, Гуг, ты жив там? – просипело слева. И тут же Кеша разразился отборным земным матом – это сверзившийся сверху андроид чуть не сбил его с ног. – Получай, падла! – Он долбанул кулаком в широченную грудь. Андроид упал. Но тут же поднялся. Отвечать не стал, ему не положено было отвечать на тумаки и подзатыльники человеческие, допускалось временами подгонять поднадзорных-каторжан, но карлик всем урезал программу, и теперь биокадавр не мог ответить даже на самую обидную зуботычину – а обижаться андроиды умели, и зло держать они умели. Иван поглядел на Кешу укоризненно, если только инфрафизор мог передавать столь тонкие оттенки человеческих чувств.
– Тихо! – предупредил Иван. – С этой минуты ни слова.
– Все ясно, Гуг, – согласился Кеша, ему ничего не надо было объяснять.
Они шли бесконечно долго, проваливаясь в грудах мусора, отходов, всевозможной гниющей и разлагающейся дряни – ведь в каждой второй зоне помимо ридориума добывали и океанскую живность: моллюсков-гнилоедов, панцирных червей, трубчатых скорпионов, светящихся циклопоидов – все шло в пищу заключенным, андроидам и киборгам, добывали змееводоросли, убей-траву, хрящеглавые цветы-рыбоеды и все прочее, что шло на сильнодействующие препараты. Работа шла полным ходом, из Гиргеи высасывали все соки, почти все.
– Проклятье! – не выдержал Кеша. Он прошептал это еле слышно, но Ивану будто ударило молотом в шлемофоны. – Я, понимаешь, думал на зоне хреново, не-е-ет, тута хреновитее!
Он хотел еще чего-то добавить, но не успел. Провалился.
Иван облегченно вздохнул, ему уже казалось, что они прошли мимо. Нет! Полный порядок! Он направился к тому самому месту, где исчез Кеша. Кольцо! Это именно кольцо – место входа, лазейка. Надо уйти в эту гниль с головой. Ему неожиданно вспомнилась Система, а потом Пристанище – фильтры, везде были фильтры! И они всегда напоминали поганое вязкое болото. Все во Вселенной повторяется, но вечно одно: нормальные, обычные люди всегда ходят по гладенькой проверенной поверхности, а всякие сумасброды, ищущие для нормальных новые мир, все время вязнут в каком-то дерьме, бродят по кошмарным лабиринтам, перебираясь из одной трубы в другую, из большего чрева в меньшее, и наоборот. Стоки, шахты, каналы, уровни, ярусы, шлюзы, переходы, трубы, лазы, люки, дыры-без конца и края, дьявольское подповерхностное нагромождение непонятных и неизвестно кем, для чего прорытых бесконечных нор. Кеша прав, именно – проклятье!!!
Стоит только сойти с «поверхности», углубиться под нее, подняться над ней – и все: начинаются странные вещи, все не так, все иначе, все страшнее и непонятнее. Так зачем уходить?! Зачем?! Лицо батюшки, сельского священника, убиенного неизвестными отца Алексия встало перед внутренним Ивановым взором. Человеку не надо уходить с поверхности! У него своя экологическая полочка, своя ниша обитания, зачем ему лезть в чужие миры, не для него созданные, не ему предназначенные – незачем! Горе горькое по свету шлялося… горе горькое – удел шляющихся по миру, блуждающих по Пространству, странствующих во Вселенной. Но и к нему привыкают.
Иван встал в кольцо. И его повлекло вниз. Да он не падал, он спускался, какая-то площадочка удерживала скаф.
Внизу было светло – еле мерцающий свет после мрака и инфропризраков во мраке казался чуть ли не слепящим. Кеша Мочила сидел на металлическом полу, глядел вверх, как спускаются андроиды. Верх был таким же металлическим как и низ. Труба. Три метра диаметром. Дыра затянулась на глазах – металлопокрытие обладало памятью по крайней мере, в зоне кольца. Это хорошо. Никаких следов. Но ежели их вели, то ничто не поможет – преследователи выйдут на черную ниточку, на лазейку Синдиката. И Синдикат не будет связываться с администрацией гиргейской промзоны из-за таких мелочей. Синдикат проложит новую «ниточку». Эх, Кеша, Кеша! Была ж команда помалкивать!
Иван не стал никого упрекать.
– Пошли, – сказал он тихо.
Где здесь искать Д-статор он не имея ни малейшего представления. Могло быть и так, что группа карлика Цая подойдет к статору раньше, поочередно каждый из головорезов сиганет куда-подальше от Гиргеи, угробят заряд… а они уткнутся носом в бесполезный гипертороид, на этом вся эпопея и закончится, придется сесть и ждать, пока придут каратели. Нет! Лива не допустит этого, она будет ожидать его… Иван оборвал себя, поежился, вовсе не его она будет ждать, а Гуга Хлодрика Буйного, своего пылкого возлюбленного. Ну и пусть, суть не меняется.
– Чего это? – спросил вдруг Кеша.
Он замедлил шаг, подогнул колени.
Вдалеке что-то позвякивало, пощелкивало, гудело.
– Прикрой сзади! – скомандовал Иван-Гуг.
И быстро пошел вперед.
Однако далеко ему продвинуться не удалось. Труба оборвалась металлокерамической заглушкой. Этого еще не хватало! Но не успел Иван расстроиться, как заглушка уползла вверх, открывая вход в шарообразное помещение с покатым дном. В помещении никого не было, мерцал тусклый свет – но он явно включился на подходе, сработала автоматика. Зато гул, грохот, шаги или какие-то удары становились все громче. Кто-то шел им навстречу. Боевики? Каратели?! Отряд из соседней кольцевой зоны?!
– К бою! – приказал Иван-Гуг. И вывернул из заплечного клапана-колчана боевой десантный лучемет – оружие легкое, надежное и всесокрушающее.
Андроиды вскинули свои четырехствольные пушки. Но Кеша их тут же осек.
– Вы, ребятки, нас всех подорвете, убрать, матерь вашу протоплазму! Ну чего, повторить?!
Бежать назад не было смысла. Настигнут, расстреляют в спины. Лучше уж с музыкой, в лицо! Лучше сразу! Кеша все понял.
Иван поймал себя на мысли: грохота ведь нет никакого, это нервы! ведь там, за переборками топот, шаги – явные шаги, но тихие, это страх и напряжение усиливают их, у страха глаза велики, да и уши огромны!
Реакция не подведет. Первых он положит с ходу. Знать бы только, откуда воявятся каратели, где соскользнет заглушка? Иван осматривап сферическую серую поверхность сантиметр за сантиметром… Шаги приближались.
– У-у-у, суки! Всех кончу! – шипел себе под нос Кеша.
Огромный бревнообразный плазмомет подрагивал в его руках. – Ну, давай! Иди на меня, давай! Задешево не возьмете, гады! Всех положу!
Андроиды помалкивали. Но и они были живыми, и они не хотели умирать.
Все произошло неожиданно, в мгновение ока. Стена напротив ушла вниз. Ударил вверх сиреневый луч, прошил металл, дым заполнил помещение… ствол лучемета, смотревший Ивану в лицо, медленно опускался. У карлика Цая была отменная реакция, он успел сделать шаг в сторону, иначе бы лежать ему оплавленным куском металла.
– Вот… – Кеша грязно и витиевато выругался, – чуть друг дружку не перебили!
В проеме стояли шестеро: карлик Цай, Кипа Дерьмо, киборг с задранным вверх стволом лучемета – он успел вскинуть его, признав Гуга, стояла Лива в сверкающем серебристом скафе, стоял Халдей, державший за черный пояс заложника в полускафе внутренней охраны. За этими шестерыми толпились и остальные – семь каторжников и еще один несчастный заложник.
– Это все? – спросил Иван-Гуг.
– Все, – коротко ответил карлик Цай.
– Гуг, любимый мой! – Лива не выдержала и бросилась Ивану на шею – лязгнули два соприкоснувшихся скафа, ударился щиток о щиток.
– Не время, – выговорил через силу Иван-Гуг, отстранил мулатку и шепнул еле слышно: – Ливочка, это же пошло – объятия двух железных кукол. Погоди, выберемся, сбросим доспехи…
– Ты веришь в это?
– Верю! – Иван был тверд как никогда. Но сейчас он больше надеялся на карлика Цая, отпрыска императорской фамилии с преступным прошлым, темным будущим и неопределенным настоящим. – Они нас видят? – спросил он, полуобернувшись к ван Дау.
– Нет! – ответил тот без промедления. – Они потеряли нас… и вас. Нам надо спускаться. И как можно быстрее!
– Куда? – робко вставил Кеша.
– Туда! – карлик Цай опустил глаза долу. – Этот шарик, в котором мы находимся – капсула. Он уже ползет по трубе вниз.
Хьюго Халдей расхохотался в полный голос.
– А на хрена нам тогда эти ублюдки? – спросил он сквозь смех. – Мы ушли! Ушли от гадов! Теперь надо придавить этих красавчиков… Уж они из меня кровушки попили, уж я им за слезки свои сотворю щя-я!
– Заткнись! – оборвал его Кеша. – Опосля придавишь. А будешь возникать, я тебя сам придавлю.
Иван ощутил, что капсула и впрямь движется – она чуть подрагивала, стенки гудели тихо, натужно.
– Где киборги? Где люди? – спросил Иван-Гуг, заранее зная ответ.
– Ясно дело, где! – выдохнул Кеша.
Карлик Цай поглядел выразительно, промолчал. Лива всхлипнула. Двенадцать заключенных, три заложника, два андроида… нет, Иван поправил себя, четырнадцать с Кешей, а с ним – пятнадцать. Выбивают по одному, на переходах. На перемычках. Они обречены. Все! Будь он на месте преследователей, давно бы дал отбой – к чему тратить силы, энергию, рисковать людьми и роботами, все равно банда беглецов не выживет в этих подземно-подводных дебрях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
Гиргейские рыбины!
Безмолвные тени глубин Пристанища!
Иван не мог оторваться от сияющих рубиновым огнем глаз. Сразу пропало все – толщи преград, экраны, перемычки, переборки, километры изъеденного норами и ходами базальта… во всем мире оставались только он сам и эти прожигающие душу глаза. Безмозглые твари. Обитатели глубоководных впадин и черных пещер. Из какого дьявольского омута выплыли вы? И почему Иван ничего не видел. Он был там, под толщей свинцового мрака, наедине с выматывающим, высасывающим взглядом, он шел вперед, раздвигая руками полупрозрачные толщи, разгребая вздымающуюся муть, он шея прямо на кровавые глаза. Он не видел ощеренной пасти, жутких изогнутых клыков, острых крючьев на концах шевелящихся черных плавников. Глаза становились огромными, исполинскими – два громадных полыхающих шара висели во мраке, не освещая ничего вокруг. Он не понимал, кто он, что он, где, зачем, откуда взялся и куда идет, он уже не знал, как его зовут, о чем он думал минуту назад – два жутких живых магнита влекли его к себе, и все в голове плыло, все исчезало куда-то, пропадало" он знал только одно: надо пройти еще немного, разблокировать скаф, сбросить его, освободиться от титанопластиконовой оболочки, сжимающей тело, войти в эту жидкость, в эти пылающие манящие шары, раствориться в них – и все будет! все сразу разрешится и станет ясным, понятным, кончатся все муки, тревоги, терзания!
Ничего не будет нужно. Ничего! Он шел в полыхающее рубиновое марево, шел без сомнений и страха, безогледно, как шел на своих десантных ботах в Малиновый барьер – в Осевое, в безумный засветовой огонь. Идти, идти, надо идти.
Что-то непонятное, стороннее пыталось его удержать, мешало, хватало, тащило назад, вопило в уши: «Гуг! Остановись! Что с тобой, Гуг?!» Но он шел, отбивался и шел.
Причем здесь какой-то Гуг, причем здесь нечто внешнее, мешающее, досаждающее, причем, если ему надо идти вперед, в этот рубиновый огонь притягивающих глаз. Вперед!
Еще немного! Вперед! Волшебный, сказочный огонь огромных глаз… еще немного!
Два мощных встречных удара затмили все, погасили огонь, лишили зрения. Он почти сразу же, через мгновение очнулся. Но уже ничего не было: ни рыбины, ни горящих глаз, ни экрана. Два блестящих от пота андроида, вздувая горы мышц, держали его с двух сторон на вытянутых руках, не давали коснуться шаромагнитными ступнями пола. Иннокентий Булыгин, он же Кеша Мочила орал прямо в лицо:
– Гуг! Мать твою гидрокайлом в бога-душу… Гуг, ты слышишь меня?! Ты прочухался?!
– Прочухался, – спокойно и вяло ответил Иван-Гуг. – Чего ты орешь как резанный, чего случилось? Отпустите живо! – последнее относилось к андроидам.
Но те почему-то не выполнили приказа. Лишь когда Кеша моргнул им, они поставили Ивана на землю.
– Ты вдруг пошел в шахту, как трехнутый пошел, четыре монитора по пути сшиб, переборку раскроил, кресло опрокинул – Кеша говорил спокойно, без прежнего крика, но голос у него был нервный, дерганный голос: – Тебя будто на веревке кто-то тащил. Я тебя. Гуг, хватал, держал, уговаривал, отталкивал, а ты как черт слепоглухонемой! Если б не эти ребятки, я не знаю, чего б было!
– Щиты, – выдавил из себя Иван-Гуг.
– Чего еще за щиты?
– Я не успел поставить щиты Вритры, защитное психополе, – Иван-Гуг окончательно пришел в себя, ноне все ему было ясно. – Кто-то пытался завладеть моим мозгом.
– Хе-хе, пыта-ался! – Кеша скривил губы в улыбке. – Ты был на веревочке, Гуг! Ты был абсолютно безмозглым, хуже червяка на удочке!
Иван не стал спорить. Он говорил вслух.
– Это был психозондаж глубинного подсознания с подавлением воли, памяти, мыслительных процессов да плюс ко всему мощнейший зомбирующий импульс. Я не ждал… как я мог ожидать? Там никого не было кроме этой рыбины, безмозглой тупой твари, да их на Земле у любого богатея в гидрариуме найдешь, мода сейчас на этих клыкастых гиргейских тварей! Глаза! Чего-то тут не так, это были страшные глаза…
Кеша прервал его, махнул плазмометом в сторону выхода:
– Гуг, надо сматываться! Сучары идут по следам. После будем разбираться!
– Ты прав. Мочила. Пойдем!
В вентиляционной шахте пришлись включать инфравизоры – темень была глухая. Андронды и так все прекрасно видели, они шли позади, прикрывали отход – бомбометы, трехпудовые махины они несли как соломинки.
Гул пламени ревел уже совсем рядом. Иван прикинул – если они будут прохлаждаться, самым страшным их преследователем останет огонь.
Движки кара в наклонном стволе долго не включались. Но Кеша не нервничал, он туго знал свое дело. Кар сорвался с места, когда за спиной, в трехстах метрах, разрывая занавес тьмы, из-за поворота полыхнуло стеной пламени. Иван-Гуг прикрыл щиток шлема, включил подачу дыхательной смеси, иначе легкие просто полопались бы, он терпел до последнего.
Гонд-кар молнией несся по сверкающей рельсине и не было ничего на свете мягче электромагнитной подушки, которая удерживала его на весу.
– Интересно, видят ли они нас сейчас? – раздумывал вслух Кеша.
Ивана этот вопрос не интересовал – мало видеть, надо достать. Ни один из боевиков-карателей не станет рисковать впустую, не полезет в пламя. Они просто выведут – и пойдут все прочесывать. Или по их сигналу выйдут навстречу с соседней, кольцевой зоны. Ловушка будет все время сжиматься. И надо просто успеть почерней ниточке выбраться из нее, выйти из-под «флажков». Черт побери, надо еще добраться до этой черной ниточки!
Над ухом глухо долбарул сигма-бомбомет. Иван скосил глаз – андроид сидел с самым невозмутимым видом, глядел вверх. Откуда-то из-под высоченных сводов, цепляясь многосуставчатыми перешибленными, искалеченными лапами, падал изуродованный до невоможности стеноход – надежная и вместительная машина, предназначавшаяся не только для внутренних шахтовых работ, но и для боевых действий.
– Два человека и шесть киборгов уничтожены, – доложил андроид.
– Они держали нас на мушке?
– Выстрел упрежден в последнюю секунду, – ответил андроид, – сигмазаряд попал в гранату, выходящую из раструба.
– Молодец, малыш, – похвалил андроида Кеша, – медаль бы тебе за геройство, да, сам знаешь, ни хрена нету!
Андроид промолчал.
Больше нападений не было. К развилке подошли тихо, все перепроверив дважды. Ошибиться никак нельзя было.
– Опять кабина? – поинтеросовался Кеша, наглухо задраивая шлем.
– Нет, – ответил Иван-Гуг, – здесь тупик, люк сброса…
– Мусорка, короче, отстойник?
– Вроде того.
Они быстрым шагом двинулись к решетке, закрывавшей провал.
– Бей! – приказал Иван-Гуг андроиду.
Тот с недоверием поглазел на вожака. Потом шарахнул из своего бомбомета самой малой. Восемнадцать перекрещивающихся слоев решетки прожгло насквозь. Путь был открыт.
– Наверху поставь заряд, пускай привалит маленько, – велел Кеша другому андроиду. – Живей!
Андроид поглядел на каторжника с явным презрением. Но заряд поставил. Вернулся.
– Трос, лебедку. Кеша первым. Вы, ребятки, прикрываете тылы. Ясно? – Иван проверил крепление микролебедки.
Трос – тончайшая нить, выдержит хомозавра, локтевое кольцо-захват скафа, чего еще надо… у андроидов – шаромагнитные пряжки на поясах, руки с оружием свободны.
Пора. – Пошел!
Кеша мелко перекрестился и сиганул в черную дыру.
Иван выждал пять секунд и спрыгнул за ним – тросом его немного развернуло, не беда. Он отсчитывал: один, два, три, четыре… сто метров, двести, восемьсот, полторы тысячи, две триста… троса в лебедке было всего на десять миль, лебедка обычная, не десантная, семь сто… наверху шарахнуло, заряды обрушили свод на решетки, на провал, завалили грудой базальтовых плит все… андроиды ползут в вышине… девять восемьсот… внизу матерится Кеша… дернуло! еще раз! это Кеша отцепился… Иван ослабил захват, упал, ударился коленями так, что лязгнули зубы.
– Эй, Гуг, ты жив там? – просипело слева. И тут же Кеша разразился отборным земным матом – это сверзившийся сверху андроид чуть не сбил его с ног. – Получай, падла! – Он долбанул кулаком в широченную грудь. Андроид упал. Но тут же поднялся. Отвечать не стал, ему не положено было отвечать на тумаки и подзатыльники человеческие, допускалось временами подгонять поднадзорных-каторжан, но карлик всем урезал программу, и теперь биокадавр не мог ответить даже на самую обидную зуботычину – а обижаться андроиды умели, и зло держать они умели. Иван поглядел на Кешу укоризненно, если только инфрафизор мог передавать столь тонкие оттенки человеческих чувств.
– Тихо! – предупредил Иван. – С этой минуты ни слова.
– Все ясно, Гуг, – согласился Кеша, ему ничего не надо было объяснять.
Они шли бесконечно долго, проваливаясь в грудах мусора, отходов, всевозможной гниющей и разлагающейся дряни – ведь в каждой второй зоне помимо ридориума добывали и океанскую живность: моллюсков-гнилоедов, панцирных червей, трубчатых скорпионов, светящихся циклопоидов – все шло в пищу заключенным, андроидам и киборгам, добывали змееводоросли, убей-траву, хрящеглавые цветы-рыбоеды и все прочее, что шло на сильнодействующие препараты. Работа шла полным ходом, из Гиргеи высасывали все соки, почти все.
– Проклятье! – не выдержал Кеша. Он прошептал это еле слышно, но Ивану будто ударило молотом в шлемофоны. – Я, понимаешь, думал на зоне хреново, не-е-ет, тута хреновитее!
Он хотел еще чего-то добавить, но не успел. Провалился.
Иван облегченно вздохнул, ему уже казалось, что они прошли мимо. Нет! Полный порядок! Он направился к тому самому месту, где исчез Кеша. Кольцо! Это именно кольцо – место входа, лазейка. Надо уйти в эту гниль с головой. Ему неожиданно вспомнилась Система, а потом Пристанище – фильтры, везде были фильтры! И они всегда напоминали поганое вязкое болото. Все во Вселенной повторяется, но вечно одно: нормальные, обычные люди всегда ходят по гладенькой проверенной поверхности, а всякие сумасброды, ищущие для нормальных новые мир, все время вязнут в каком-то дерьме, бродят по кошмарным лабиринтам, перебираясь из одной трубы в другую, из большего чрева в меньшее, и наоборот. Стоки, шахты, каналы, уровни, ярусы, шлюзы, переходы, трубы, лазы, люки, дыры-без конца и края, дьявольское подповерхностное нагромождение непонятных и неизвестно кем, для чего прорытых бесконечных нор. Кеша прав, именно – проклятье!!!
Стоит только сойти с «поверхности», углубиться под нее, подняться над ней – и все: начинаются странные вещи, все не так, все иначе, все страшнее и непонятнее. Так зачем уходить?! Зачем?! Лицо батюшки, сельского священника, убиенного неизвестными отца Алексия встало перед внутренним Ивановым взором. Человеку не надо уходить с поверхности! У него своя экологическая полочка, своя ниша обитания, зачем ему лезть в чужие миры, не для него созданные, не ему предназначенные – незачем! Горе горькое по свету шлялося… горе горькое – удел шляющихся по миру, блуждающих по Пространству, странствующих во Вселенной. Но и к нему привыкают.
Иван встал в кольцо. И его повлекло вниз. Да он не падал, он спускался, какая-то площадочка удерживала скаф.
Внизу было светло – еле мерцающий свет после мрака и инфропризраков во мраке казался чуть ли не слепящим. Кеша Мочила сидел на металлическом полу, глядел вверх, как спускаются андроиды. Верх был таким же металлическим как и низ. Труба. Три метра диаметром. Дыра затянулась на глазах – металлопокрытие обладало памятью по крайней мере, в зоне кольца. Это хорошо. Никаких следов. Но ежели их вели, то ничто не поможет – преследователи выйдут на черную ниточку, на лазейку Синдиката. И Синдикат не будет связываться с администрацией гиргейской промзоны из-за таких мелочей. Синдикат проложит новую «ниточку». Эх, Кеша, Кеша! Была ж команда помалкивать!
Иван не стал никого упрекать.
– Пошли, – сказал он тихо.
Где здесь искать Д-статор он не имея ни малейшего представления. Могло быть и так, что группа карлика Цая подойдет к статору раньше, поочередно каждый из головорезов сиганет куда-подальше от Гиргеи, угробят заряд… а они уткнутся носом в бесполезный гипертороид, на этом вся эпопея и закончится, придется сесть и ждать, пока придут каратели. Нет! Лива не допустит этого, она будет ожидать его… Иван оборвал себя, поежился, вовсе не его она будет ждать, а Гуга Хлодрика Буйного, своего пылкого возлюбленного. Ну и пусть, суть не меняется.
– Чего это? – спросил вдруг Кеша.
Он замедлил шаг, подогнул колени.
Вдалеке что-то позвякивало, пощелкивало, гудело.
– Прикрой сзади! – скомандовал Иван-Гуг.
И быстро пошел вперед.
Однако далеко ему продвинуться не удалось. Труба оборвалась металлокерамической заглушкой. Этого еще не хватало! Но не успел Иван расстроиться, как заглушка уползла вверх, открывая вход в шарообразное помещение с покатым дном. В помещении никого не было, мерцал тусклый свет – но он явно включился на подходе, сработала автоматика. Зато гул, грохот, шаги или какие-то удары становились все громче. Кто-то шел им навстречу. Боевики? Каратели?! Отряд из соседней кольцевой зоны?!
– К бою! – приказал Иван-Гуг. И вывернул из заплечного клапана-колчана боевой десантный лучемет – оружие легкое, надежное и всесокрушающее.
Андроиды вскинули свои четырехствольные пушки. Но Кеша их тут же осек.
– Вы, ребятки, нас всех подорвете, убрать, матерь вашу протоплазму! Ну чего, повторить?!
Бежать назад не было смысла. Настигнут, расстреляют в спины. Лучше уж с музыкой, в лицо! Лучше сразу! Кеша все понял.
Иван поймал себя на мысли: грохота ведь нет никакого, это нервы! ведь там, за переборками топот, шаги – явные шаги, но тихие, это страх и напряжение усиливают их, у страха глаза велики, да и уши огромны!
Реакция не подведет. Первых он положит с ходу. Знать бы только, откуда воявятся каратели, где соскользнет заглушка? Иван осматривап сферическую серую поверхность сантиметр за сантиметром… Шаги приближались.
– У-у-у, суки! Всех кончу! – шипел себе под нос Кеша.
Огромный бревнообразный плазмомет подрагивал в его руках. – Ну, давай! Иди на меня, давай! Задешево не возьмете, гады! Всех положу!
Андроиды помалкивали. Но и они были живыми, и они не хотели умирать.
Все произошло неожиданно, в мгновение ока. Стена напротив ушла вниз. Ударил вверх сиреневый луч, прошил металл, дым заполнил помещение… ствол лучемета, смотревший Ивану в лицо, медленно опускался. У карлика Цая была отменная реакция, он успел сделать шаг в сторону, иначе бы лежать ему оплавленным куском металла.
– Вот… – Кеша грязно и витиевато выругался, – чуть друг дружку не перебили!
В проеме стояли шестеро: карлик Цай, Кипа Дерьмо, киборг с задранным вверх стволом лучемета – он успел вскинуть его, признав Гуга, стояла Лива в сверкающем серебристом скафе, стоял Халдей, державший за черный пояс заложника в полускафе внутренней охраны. За этими шестерыми толпились и остальные – семь каторжников и еще один несчастный заложник.
– Это все? – спросил Иван-Гуг.
– Все, – коротко ответил карлик Цай.
– Гуг, любимый мой! – Лива не выдержала и бросилась Ивану на шею – лязгнули два соприкоснувшихся скафа, ударился щиток о щиток.
– Не время, – выговорил через силу Иван-Гуг, отстранил мулатку и шепнул еле слышно: – Ливочка, это же пошло – объятия двух железных кукол. Погоди, выберемся, сбросим доспехи…
– Ты веришь в это?
– Верю! – Иван был тверд как никогда. Но сейчас он больше надеялся на карлика Цая, отпрыска императорской фамилии с преступным прошлым, темным будущим и неопределенным настоящим. – Они нас видят? – спросил он, полуобернувшись к ван Дау.
– Нет! – ответил тот без промедления. – Они потеряли нас… и вас. Нам надо спускаться. И как можно быстрее!
– Куда? – робко вставил Кеша.
– Туда! – карлик Цай опустил глаза долу. – Этот шарик, в котором мы находимся – капсула. Он уже ползет по трубе вниз.
Хьюго Халдей расхохотался в полный голос.
– А на хрена нам тогда эти ублюдки? – спросил он сквозь смех. – Мы ушли! Ушли от гадов! Теперь надо придавить этих красавчиков… Уж они из меня кровушки попили, уж я им за слезки свои сотворю щя-я!
– Заткнись! – оборвал его Кеша. – Опосля придавишь. А будешь возникать, я тебя сам придавлю.
Иван ощутил, что капсула и впрямь движется – она чуть подрагивала, стенки гудели тихо, натужно.
– Где киборги? Где люди? – спросил Иван-Гуг, заранее зная ответ.
– Ясно дело, где! – выдохнул Кеша.
Карлик Цай поглядел выразительно, промолчал. Лива всхлипнула. Двенадцать заключенных, три заложника, два андроида… нет, Иван поправил себя, четырнадцать с Кешей, а с ним – пятнадцать. Выбивают по одному, на переходах. На перемычках. Они обречены. Все! Будь он на месте преследователей, давно бы дал отбой – к чему тратить силы, энергию, рисковать людьми и роботами, все равно банда беглецов не выживет в этих подземно-подводных дебрях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44