И мы осторожно пошли по узкой тропе, проложенной через слоновую траву; я еще подумал, как мы малы и уязвимы и какой высокой кажется трава, гораздо выше своих обычных пятнадцати футов. До места мы дошли благополучно, и целый час я занимался фотографированием. Когда солнце поднялось настолько, что снимать уже было нельзя, я решил, что пора завтракать, и мы пустились в обратный путь через ту же высокую траву.
Не прошли мы и сотни ярдов, как вблизи послышался шум. Панический возглас: "Носорог!" И мои спутники, которым обоим было не больше сорока лет, пустились бежать по тропе, перекрывая олимпийские рекорды. В их годы я бегал даже быстрее. Но мне было известно, что носорог легко догоняет самого быстрого бегуна. И все же я постарался искать спасения в бегстве. Тропа была мокрая и скользкая; в местах, где проходили носороги и слоны, почва была сильно вдавлена. Пробежав ярдов десять, я не мог придумать ничего лучшего, как поскользнуться и упасть лицом вниз. А носорог уже был совсем близко. Вспомнив, что индийский носорог, не в пример дикому слону, не нападает на упавшую жертву, я быстро откатился с тропы в траву и лежал не шевелясь.
Носорог промчался мимо меня. Минут через двадцать трава раздвинулась и появился один из моих спутников; он вернулся, сделав большой крюк, и спросил, как я себя чувствую. Мы вместе пошли по тропе, вышли на большую дорогу и стали громко звать третьего спутника. Он долго не отвечал, а потом появился, перепуганный до того, что окончательно потерял дар речи. Когда он вновь обрел способность говорить, он кое-как объяснил нам, что бросился под большую охапку травы, а носорог стоял над ним и долго тяжело дышал, прежде чем отправиться своим путем.

ЧУДЕСНЫЙ ВОСХОД СОЛНЦА
Казиранга вспоминается мне, как только разговор заходит о слонах, как диких, так и прирученных. И это естественно: во внутренних частях заповедника Казиранга почти всегда встречаются дикие слоны, иногда с Микирских гор сюда заходит около двухсот этих животных. А ездовые слоны необходимы для осмотра заповедника: иначе как на них по густой "слоновой траве" высотой до 11 футов и более да еще по заболоченным местам не проехать.
Много лет в Казиранге жил замечательный ездовой слон Акбар, крупный самец с клыками (фото 80, 84). Многие высокопоставленные гости осматривали заповедник со спины этого благородного животного; Акбар шел всегда впереди других слонов и обычно стойко выдерживал натиск раздраженной самки носорога с детенышем. Несколько раз сражался он с носорогом, который яростно бросался в нападение; при этом Акбар, становясь на колени, прятал внутрь хобот, как делают все слоны, попадая в затруднительное положение.
Большой вес взрослого обученного слона помогает ему выдерживать бешеную атаку носорога, если последний доводит ее до конца, что, впрочем, случается редко. Но на хоботе слона, исключительно нежном и уязвимом, резцы носорога оставляют глубокие раны, причиняющие слону страдания. Однажды Акбар был тяжело ранен, но, к счастью, его хобот быстро зажил.
За время работы в заповеднике Акбар убил не меньше трех человек. Но во всех этих случаях всегда были повинны сами люди, и я хорошо запомнил один из них. Служитель, заготовлявший траву для другого слона, стал красть зерновой рацион Акбара. В один прекрасный день терпение Акбара лопнуло: он загнал служителя в дом и запорол его клыками насмерть. Прибежавший погонщик Акбара сразу же влез на животное, не оказавшее никакого сопротивления, и отогнал его к месту стоянки слонов. Акбар был послушен, как всегда.
Когда я начал фотографировать животных в Казиранге и еще не пользовался телеобъективом, я, бывало, слезал с Акбара и подходил к носорогу. Акбар шел за мной и стоял на страже, угрожающе выставив вперед огромные клыки; под их охраной я был защищен от возможного нападения носорога. А иной раз он шел позади, а я продирался сквозь густую траву, стараясь сфотографировать носорога в движении. Когда я кончал работу, Акбар становился на колени, чтобы я мог на него влезть.
Благородное животное погибло естественной смертью от старости в 1956 году. Всего за шесть недель до смерти он превзошел самого себя, бросившись на раненного неудачным выстрелом тигра и сбив его метким ударом, а затем напав в заповеднике на дикого махна (слона без клыков). Тигр был убит Акбаром на месте, а дикий махна побежден в течение пяти минут.
Как правило, в заповеднике обученным ездовым слонам причиняют неприятности только бродячие одинокие дикие слоны. Дикие слоны в стаде обычно относятся мирно к посетителям: сидя на спине ездового слона, можно не только близко подъехать к такому стаду, но и въехать в самую середину его; часто какой-нибудь любопытный или дружески настроенный слон подходит к ездовому и гладит его хоботом, совершенно не обращая внимания на "страшных" людей, сидящих на его спине.
Лесной департамент в Казиранге держит восемь или девять ездовых слонов, самцов и самок. Два слона – Деокали и Парвати - самки; высота первой 7 футов 6 дюймов, второй - 7 футов 4 дюйма. Они похожи на всех остальных ездовых слонов, но даже неискушенный человек определит, что Деокали значительно старше Парвати.
Дело в том, что Деокали - мать Парвати, хотя сейчас "дитя" ростом уже почти с мать. А история их такова.
Деокали была ездовым слоном в Дойангском лесном заповеднике, расположенном близ чайной плантации, где я когда-то работал. В 1945 году она убежала в лес и присоединилась к стаду диких слонов. Деокали прожила с ними четыре года, но в 1949 году все стадо вместе с ней было поймано. Деокали сразу же опознали, и лесной департамент затребовал беглянку обратно. Деокали вернулась к своей прежней работе, а 6 февраля 1950 года родила Парвати.
Мне сообщили эту новость, и, поскольку это был торжественный день, я сразу направился в заповедник и сфотографировал мать вместе с новорожденной (фото 85, 86). А потом мне пришла в голову мысль, что хорошо было бы ежегодно навещать в этот день Парвати и обмерять окружность ее ступни и высоту в плечах (последняя у индийских слонов почти ровно вдвое больше первой)*.
Я проделывал это ежегодно (фото 87), за исключением одного раза, когда был в отъезде в Южной Индии; в тот год измерение проводилось без меня. С 1955 года и позже Деокали и Парвати работают ездовыми слонами в Казиранге. Парвати возит посетителей уже около двух лет.
Итак, мне удалось получить уникальные данные о постепенном росте индийского слона за 13 лет, слона, живущего почти в естественных условиях и поблизости от лесов его родины. Повезло мне и в другом отношении: я имел возможность наблюдать и фотографировать стадо из пяти слонов, загнанных после поимки за частокол в 1953 году (фото 88).
На первый взгляд оно ничем не отличалось от любого другого стада. Но. присмотревшись, можно было обнаружить, что в нем исключительно одни самки: одна совсем взрослая и четыре одна другой меньше, до детеныша включительно. Из дальнейших наблюдений можно было сделать вывод, что это мать и четыре дочери разного возраста. Старшая дочь была сильно искалечена: почти все кости на спине, ноги и хвост у нее были перебиты. По-видимому. она выжила исключительно благодаря тому, что мать заботилась о ней в течение 10-15 лет (приблизительное определение ее возраста).
Трех молодых слоних, отобранных для обучения на коонки (слоны, используемые при операциях по поимке диких слонов), обвязали веревкой и увели в специальный лагерь, чтобы измерить, а мать с покалеченной дочерью выпустили, из загона. Разгневанная слониха немедленно направилась спасать детей и едва не затоптала меня.
* Вот несколько иыиисок измерения роста Парвати: 1 год - 4фута 1 дюйм; 3 года - 5 футов 1 дюйм; 7 лет - 6 футов 11/2 дюйма; 11 лет - 7 футов; 13 лет - 7 футов 2 дюйма (только на 4 дюйма ниже роста ее матери).
155
Записи измерений роста Парвати позволили довольно точно установить возраст слоних. Выяснилось, что одной был год (высота 4 фута 1 дюйм), другой - три года (5 футов), а третьей - семь лет (6 футов 2 дюйма). Это показывает, что дикие слоны могут производить потомство через два года, и свидетельствует об их плодовитости; одна самка за жизнь (скажем, 70 лет) может произвести на свет двадцать слонят, а может быть, и больше.
Между прочим, самую младшую слониху из этого стада мне предложили купить по рыночной цене за 1500 рупий (112 фунтов стерлингов); в 1949 году я купил такую же самочку и отправил ее самолетом в Лондонский зоопарк, где она получила кличку Думбо - летающий слон, первый слон, совершивший путешествие по воздуху.
Но сейчас я отклонил предложение, поскольку ни один зоопарк в это время не собирался покупать маленького слона. Однако, вернувшись домой, я застал письмо директора Лондонского зоопарка, который просил меня при случае купить для него маленькую самку слона. Вскоре слоненок был отправлен по воздуху в зоопарк. В 1963 году я его там видел, назвали его Лакшми (фото 89).
Казиранга не могла бы подняться до ее современного уровня, если бы не огромная работа, проведенная П. Д. Стрэси, человеком, обладающим совершенно невероятной энергией; в 1947 году он принял бразды правления от последнего британского генерального инспектора лесов в Ассаме. Я не знаю, есть ли в Индии другой инспектор, который относится к диким животным с такой любовью, как Стрэси. Будучи директором Лесного колледжа в Дехра-Дуне с 1954 по 1960 год, он включил в учебную программу изучение диких животных. Он же явился основателем Общества по охране диких животных Индии.
Трудно было подобрать подходящего человека для руководства заповедником, потому что лесничие, обладающие одинаковым интересом к диким животным и к лесоводству, редки. Мне вспоминается беседа, которую я имел с лесничим Казиранги в 1949 году.
— Как обстоят дела с браконьерством в Казиранге?- спросил я.
— Браконьерство? А какие у нас могут быть браконьеры? У нас заповедник, и у меня повсюду расставлена охрана,- ответил он.
Это заставило меня насторожиться. Значит, не все обстоит благополучно, иначе он ответил бы мне примерно так: "Постреливают, конечно, и около заповедника, случается, даже в его пределах, но мы, как умеем, боремся с браконьерами". Предчувствие меня не обмануло: через две-три недели появились тревожные слухи о том, что в Казиранге браконьеры убивают животных и занимаются ловлей рыбы сетями. Выяснилось, что в этом деле замешаны и многие работники лесничества. Ездовые слоны, которые днем обслуживали посетителей за пятнадцать рупий, ночью арендовались браконьерами за пятьдесят! После этого в заповедник был назначен новый лесничий, Р. С. Дас, бывший школьный учитель, который незадолго перед этим перешел на службу в лесной департамент. Этот хорошо сложенный, жизнерадостный человек проявлял к диким животным большой интерес. При нем с помощью Стрэси, стоящего во главе всего дела, и молодого энергичного районного инспектора Казиранга получила известность одного из лучших заповедников.
Чайная плантация, на которой я работал, находилась всего в 50 милях от Казиранги, и все воскресенья и другие свободные дни я проводил в заповеднике, обсуждая с Дасом интересные случаи и трудности, связанные с работой по охране диких животных; вместе ломали мы голову и над тем, как вести борьбу с браконьерами. В свою очередь и Дас нередко заезжал ко мне посоветоваться по неотложному делу или получить консультацию.
При Дасе в Казиранге заметно увеличилось количество индийских замбаров Эльди, которых почти полностью уничтожили перед этим браконьеры, а также свиных оленей. С каждым годом росло и число посетителей, приезжавших из разных стран для осмотра заповедника.
Безвременная кончина Даса, последовавшая от тяжелой болезни два года назад, была огромной потерей для лесного департамента Ассама. Перед новым руководителем Казиранги открыто широкое поле деятельности. Необходимо добиться того, чтобы заповедник стал одним из наиболее хорошо организованных национальных парков Индии.
Почему же в Индии работа по охране диких животных проводится лесным департаментом штатов, тогда как, казалось бы, для этого требуются самостоятельные органы управления? Когда в 1952 году возникла проблема охраны диких животных, работа была поручена лесным департаментам, так как почти все дикие животные и заповедники находились в лесах и на других землях, подведомственных лесным департаментам. Создавать новые органы управления означало бы неминуемое и ненужное дублирование работы, да и персонала, подготовленного для этих целей, еще не было.
В силу этого охрана фауны, наравне с охраной лесов, была поручена лесным департаментам, в составе которых были созданы специальные отделы по охране диких животных. Вся работа в целом возглавляется генеральным инспектором лесов.
Мне хочется выразить глубокое уважение тем работникам лесных департаментов, которые, подобно Р. С. Дасу из Казиранги, посвятили себя делу охраны природы вопреки многим трудностям, мешающим их работе, а именно браконьерам, не в меру ретивым "охотникам-спортсменам", слабой осведомленности широких слоев общественности. В экскурсиях по Казиранге я сопровождал многих лиц, включая губернаторов и министров. Одним из интересных посетителей был д-р С, Л. Хора, бывший в то время директором зоологической службы Индии (1954 г.). Хотя д-р Хора, являющийся специалистом по рыбам, работал в Индийском музее, он горячо ратовал за создание заповедников и был первым генеральным секретарем Индийского совета по охране природы. Его кончина в 1955 году лишила диких животных Индии одного из самых горячих их защитников.
В Казиранге, можно сказать, впервые в жизни сев на спину слона, он вместе со мной испытывал различные способы проведения переписи носорогов путем "случайной выборки" и "прочесывания" небольших участков заповедника.
Нам так и не удалось изобрести удовлетворительного метода для такой переписи, слишком много участков заповедника покрыто густой слоновой травой. До этого я четыре раза летал над территорией Казиранги туда и обратно, но и с воздуха не мог сосчитать животных. Единственное, что можно сделать,- это, будучи хорошо осведомленным в этом вопросе, произвести грубый подсчет количества носорогов на основании примерной их плотности в различных частях заповедника площадью 168 квадратных миль. По моей оценке, в Казиранге 275 носорогов, приблизительно поровну самцов и самок.
Мне хорошо запомнился один октябрьский день. В Казиранге ожидали посещения высокого гостя. В это время года дожди постепенно прекращаются, и все с нетерпением ожидают безоблачных дней, предвещающих наступление холодной погоды. В самые первые ясные дни прекрасная видимость позволяет бросить взгляд на величественные снежные вершины Восточных Гималаев, находящиеся в 110 милях от Казиранги. Они бывают видны только около 25 дней в году.
Для приема высокого гостя делались всевозможные приготовления, но меня больше всего заботила погода: какая она будет в день его визита? Последние три недели было облачно и сыро.
В назначенное время все выстроились для приема почетного гостя: несколько министров ассамского правительства, высшие административные лица лесного департамента, местные чиновники, почетный караул охраны и толпа народа примерно человек в пятьсот.
Первые машины процессии подъехали к туристической базе, и я впервые увидел Джавахарлала Неру, общепризнанного вождя Индии и ее премьер-министра со дня объявления независимости в 1947 году.
Я был рад, что меня пригласили на эту встречу; мне было известно, что Неру лично интересуется зверями и птицами, и я рассчитывал, что мне представится возможность довести до его сведения, насколько серьезно положение с дикими животными в Индии. Мне выпала честь быть приглашенным на чашку чаю с премьер-министром и его дочерью Индирой Ганди. Беседа велась о заповеднике и его животных.
Погода продолжала меня беспокоить. Возвращаясь вечером в свою палатку, я заметил, что по-прежнему было облачно. Перед рассветом, когда мне принесли чашку чаю, я выглянул из палатки. Звезды начинали гаснуть, небо было совершенно безоблачным.
На пути в заповедник и позже, когда мы уже на слонах (фото 90) разыскивали носорогов и других животных, мы любовались чудесным восходом солнца. Смотрели мы, правда, не на юго-восток, в сторону солнца, восходящего над покрытыми лесом горами Микир, а на север, где нашему взору открылись сверкающие снеговые вершины Кангто ("Снежная глыба" в Тибете, 23,255 футов), Чомо ("Уважаемая госпожа", высотой 22,707 футов) и Найеги Капсанг ("Снежная страна наслаждения", 23,120 футов); их окраска постепенно менялась от ярко-красной до жемчужно-розовой, пока, наконец, не стала золотисто-белой (фото 91).
Характерно для "самого занятого премьер-министра в мире", что, собираясь уезжать, он покинул группу окружавших его высокопоставленных лиц и подошел ко мне, чтобы поблагодарить за показ некоторых диких животных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19