Все вышло так глупо, что и вспоминать не
хотелось. Да разве забудешь злые слова Кати: "Не смей больше приезжать ко
мне, я видеть тебя не желаю!"
И это после того, как он привел ребят в поселок, разогнал по домам, а
Романа довез прямо до калитки. На бревне у забора, закутавшись в шаль,
сидела Катя. По тому, как она бросилась к брату и все разглядывала его,
ощупывала лицо и нетерпеливо спрашивала, все ли в порядке, нетрудно было
догадаться, кого она ждала, за кого переживала.
- Все нормально, - сказал Иван, - мы хорошо поговорили и решили, как
нам жить дальше. Думаю, будем жить дружно.
Катя коротко взглянула на него и повернулась к Роману.
- Правда, - сказал парень, - мы с Иваном обо всем договорились. Ты
знаешь, когда он отпустил меня, какая-то огромная собака... даже это и не
собака была, не знаю кто, в общем, какой-то зверь набросился на меня, чуть
не загрыз. Представляешь?
- Да что ты говоришь! - всплеснула руками Катя. - Почему он
набросился на тебя? Ты его дразнил?
- Да нет, я был один, шел по дорожке, а зверь выскочил из кустов,
ужасный такой, с красными глазами...
- Ты один бродил там, в старом карьере? Почему ты был там один? -
спрашивала Катя.
- Да нет, я был там с ребятами, а потом подъехал Иван, отвел меня в
сторону метров на сто от костра, мы поговорили, и он отпустил меня. Я
пошел обратно...
Иван молча наблюдал за разговором взволнованной сестры и
возбужденного недавними событиями брата.
- Он завел тебя в кусты и бросил там?! - воскликнула Катя. Так вот
почему дикая собака набросилась на тебя! - она повернулась к Ивану. -
Какой же ты... злой, жестокий! Я ведь предупреждала тебя, что это добром
не кончится! Я ведь просила тебя!..
- Да нет, Катя, Иван, наоборот, помог мне. Он спас меня, понимаешь?
Начал стрелять в этого ужасного зверя из пистолета. Тот и рванул в кусты и
больше не показывался.
- Завтра с утра я займусь этим зверем, - пообещал Иван. - Я точно
вогнал в него две пули, далеко не уйдет.
- Но если бы Иван не отвел тебя в кусты и не бросил там, этот зверь
не напал бы на тебя? Если бы вы были все вместе...
- Наверное... - пожал плечами Роман. - Нас там семеро ребят было, он
бы и не высунулся. Но Иван...
- Я так и знала, так и чувствовала, что это добром не кончится! -
воскликнула Катя.
Тогда-то она и бросила ему в лицо злые, несправедливые слова. Роман
пытался объяснить, что Потапов его спас, но Катя и слушать не стала. Взяла
брата за руку и потащила во двор.
Иван не пытался оправдываться. Уж если Катя решила, что во всем
виноват именно он, переубедить ее сейчас не просто. Ничего, успокоится,
поймет, что была несправедлива по отношению к нему.
Наутро ему уже не казалось, что Катя сама все поймет и захочет
мириться. Уж больно злым был ее голос. Теперь Иван и сам обиделся не на
шутку, разозлился. Да что ж это такое в самом-то деле?
Не хочет она его видеть - и не надо! Пусть хорошенько подумает, а
когда поймет, что была не права, тогда можно будет и поговорить.
А он тем временем займется поисками вчерашней собаки с красными
глазами. А ведь они и вправду горели красным огнем... Костер в них
отражаться не мог - он был позади. Звезды? Свет фар? В том, что он в нее
попал, Иван не сомневался. Значит, должен быть след.
Иван без труда нашел место, где ночью бежал к нему по дорожке
обезумевший от страха Роман. Оставив мотоцикл, он внимательно осмотрел
кусты, уже высохшие стебли бурьяна и вскоре увидел то, что искал. Капли
крови, а в одном месте отпечатки громадных лап. Собаку с такими лапами
Ивану до сих пор не приходилось встречать. Сомнения, от которых он все
время пытался отмахнуться, снова одолели Ивана. Да собака ли это? А если
нет, тогда что за существо набросилось ночью на Романа?
Чертыхаясь, он пробирался в густом кустарнике, ориентируясь по черным
каплям застывшей крови, пока не вышел к краю старого карьера. Существо
оказалось на редкость живучим! Потеряв столько крови, оно смогло
вскарабкаться по крутому обрыву наверх!
Иван вернулся к мотоциклу. Некоторое время сидел, размышляя о том,
что удалось обнаружить, потом завел мотоцикл и погнал к тому месту, где
существо выбралось из карьера. Иван уже не сомневался, что по каплям крови
скоро обнаружит зверя. Удивляло то, что тот направился явно в сторону
поселка, а не в глубь заброшенного карьера. Чья же это собака и почему она
набросилась на человека?

Нежаркое сентябрьское солнце висело над верхушками пирамидальных
тополей, высвечивало желтые листья на старой яблоне во дворе. Егоров
запахнул поплотнее полы халата и вышел из кухни. Елизавета Петровна с
метлой в руках бродила вокруг хаты, огорченно качая головой.
- Доброе утро, Елизавета Петровна, - сказал Егоров. - Кажется, вы
чем-то огорчены сегодня?
- Какое там доброе, - ворчливо ответила старуха. - Трезор ночью
сорвался с цепи и кудай-то убег. До сих пор его нет. И где его черти
носят? Я ночью слышала, как он скулил, да не вышла посмотреть. Небось
почуял какую-то сучку, вот и помчался за нею. Цепку порвал, паразит:
- Вернется, - успокоил ее Егоров. - Вы знаете, Елизавета Петровна,
сидеть все время на цепи тоже ведь несладко. Вот и решил ваш пес немного
поразмяться, доказать неведомой даме, что он еще парень хоть куда.
Наверное, слишком увлекся, что не спешит возвращаться.
- И раньше, бывало, убегал, да к утру приходил. Жрать-то хочется, кто
ж его накормит, как не я? А теперь вот уже одиннадцать часов, а его все
нету. Я уж думаю, не случилось ли чего с ним, дураком? Ведь и пристрелить
могут запросто.
- Ну, не думаю, - сказал Егоров. - Пес хоть и крупный, а не слишком
смелый, на людей бросаться не станет. За что же в него стрелять?
- Да мало ли... - вздохнула старушка. - А ты-то как сам, Володя?
Вчера я посмотрела, совсем больным был, трясло всего. А теперь-то лучше?
- Спасибо, Елизавета Петровна, лучше. Совсем хорошо. Я, видите ли,
таблеток стараюсь не принимать. Если нездоров, лягу пораньше, высплюсь как
следует - и все проходит. Организм сам знает, как избавиться от хвори.
- Может, и так, - недоверчиво сказала Елизавета Петровна. - Да только
у меня это не получается. А ты, Володя, завтракал или нет? Хочешь, я
картошку разогрею?
- Нет, Елизавета Петровна, спасибо.
- Да что ж это - спасибо?! Святым духом питаешься, что ли?
- Попозже вместе пообедаем. Мы ведь собирались сегодня в огороде
порядок навести. Уберем картофельную ботву, бурьян, все это надо сжечь. А
потом и вскопать, сколько сможем.
- Ты уж выздоравливай получше, а огород - он никуда не убежит, как
мой глупый пес. Отдыхай, Володя, потом как-нибудь займемся огородом.
- Я отдохнул и чувствую себя вполне здоровым, так что можем заняться
прямо сейчас. Или, скажем, через часик. Кстати... - Егоров сделал паузу. -
У вас тут живет одна очень красивая девушка, Катя Клейн, так ее, кажется,
зовут. Мы на заводе познакомились...
- Живет, - согласно кивнула головой старушка.
- А что, у нее и вправду есть жених, или она пошутила на этот счет?
- У Катерины-то? Ну а как же, обязательно есть. Иван Потапов, наш
участковый. Скоро пожениться должны. А ты разом не того... - Елизавета
Петровна шутливо пригрозила пальцем. - Смотри, Володя, мой тебе совет:
держись от нее подальше. Ванька больно не любит, когда другие мужики на
Катерину зырятся. Хоть и милиционер, а поколотить запросто может. Он
мужчина сурьезный, тут уж ты не сомневайся.
- Жаль, - пожал плечами Егоров. - Очень красивая девушка, эта Катя
Клейн.
- Еще бы не красивая! Когда в школе училась, парни чуть не каждый
день драки из-за нее устраивали. А потом, когда Иван стал нашим
участковым, раньше он работал в райцентре, жил в общежитии, он быстро
отвадил всех ухажеров от Катерины. Да и Катерина, по-моему, вздохнула
свободно, а то ведь прямо проходу ей не давали. Теперь вот скоро
поженятся.
- Я рад за них, - криво усмехнулся Егоров.
На улице раздался треск мотоциклетного двигателя.
- А вот и Ванька, легок на помине, - сказала старушка. - Тарахтит на
своем мотоциклете. Ты ж смотри, Володя, не вздумай с ним про Катерину
рассуждать, обидится.
Егоров неторопливо пошел в свою комнату, всем видом показывая, что
встреча с участковым в его планы не входит.
Иван слез с мотоцикла, подошел к калитке.
- Здорова, баба Лиза! - крикнул он. - Как настроение?
- Здравствуй, Ваня, - печально сказала старушка. - А про настроение
лучше не спрашивай. Поганое.
- И у меня поганое, - сказал Иван. - А дело делать надо, ничего не
попишешь, служба. Ты мне вот что скажи: где твой пес? Дома или нет? С ним
все в порядке?
- А почему ты спрашиваешь?
- Потому что... - Иван почесал затылок. - Ну так где он?
- Не томи, Иван. Что случилось с моим Трезором? Ты знаешь?
- Выходит, его нет дома, так?
- Так. Ночью сорвался с цепи и убег, окаянный. До сих пор не пришел.
Где шляется - ума не приложу. Ну, так что с ним? Чего ты на меня смотришь
так? Ежели знаешь, где Трезор, так говори. Ох, чует мое сердце, что-то
неладное с ним!
- Он ведь у тебя крупный пес был, верно? - продолжал допытываться
Иван.
- Не маленький, - согласилась старушка, не сводя с участкового
напряженного взгляда.
- Ну так вот, баба Лиза. Похоже, твой пес пытался ночью разорвать
Романа Клейна. Неподалеку от дальнего озера в старом карьере. Пришлось мне
его подстрелить.
- Ты подстрелил Трезорку? - всплеснула руками Елизавета Петровна. -
Да ты в своем уме, Иван?
- Откуда я знал, в кого стреляю? - угрюмо сказал Иван. - Вылетает из
кустов громадный пес и с жутким ревом несется вдогонку за парнем. Пасть
оскалена, глазищи красные, вот-вот собьет с ног и растерзает. Что мне
оставалось делать? Я выстрелил в него два раза. Он остановился - и в
кусты! А сегодня утром я туда поехал, посмотрел - кровавый след ведет
оттуда прямо к твоему огороду.
- Это мой Трезорка-то на человека набросился? - возмутилась старушка.
- Очухайся, Иван, что ты говоришь? Сам же знаешь, этот пес и гавкнуть
лишний раз на человека поленится. А уж напасть на кого-то - да ни в жизнь!
- Да знаю я, знаю, - махнул рукой Иван. - Но ты пойди спроси Романа,
он тебе все расскажет.
- Напился, небось, Роман твой, ему и померещилось!
- Я бы тоже так подумал, если б сам не видел это страшилище. Вроде
покрупнее оно было и не похоже на твоего Трезора, но следы к твоему забору
ведут. И пса твоего нет дома. Ничего понять не могу. Прямо чертовщина
какая-то.
- А вчера понимал, когда стрелял?
- Понимал. Ты уж прости меня, баба Лиза, но если б ты видела, что мы
с Романом, не знаю, дожила бы до сегодняшнего утра. Я ведь не из
боязливых, а честно тебе признаюсь, душа в пятки ушла, когда увидел. И
вообще я собак люблю, разве было хоть раз такое, чтобы я бездомного даже
пса обидел?
- Так, может, это не Трезорка? - с надеждой спросила старушка.
- Это было бы замечательно, но следы ведут к твоему огороду. И собаки
дома нет. Пойдем в огород, посмотрим, забегал ли он домой после того, как
я в него стрелял.
- Пойдем, - торопливо согласилась Елизавета Петровна.
Слушавший их разговор Егоров отошел от окна, упал на кровать и
расхохотался в подушку. Все получилось как нельзя лучше! Тело его тряслось
от смеха, железная кровать жалобно поскрипывала, и этот скрип чем-то
походил на предсмертный стон раздираемой на части собаки.
Иван и баба Лиза вскоре вернулись во двор.
- Ну что? - спросил Иван. - Ты видела, баба Лиза?
- Видела... Похоже, там кровь, до самого двора. Наверное, это мой
Трезорка... Ох, Иван, Иван! Что же ты наделал? Я ведь привыкла к нему, уж
сколько лет он живет во дворе...
- Да погоди ты, баба Лиза, не стони раньше времени, - сердито сказал
Иван. - Ты мне лучше вот что объясни... Может ли раненая собака прибежать
в родной двор, покрутиться тут и снова убежать? Я что-то не помню такого.
Обычно ведь как бывает? Если собака пострадала в драке с другими собаками
или кто-то ее ударил - она бежит домой, залезает в будку и там
отлеживается. Как и человек, если ему плохо, спешит домой, ложится в
кровать. Или я не прав?
- Так-то оно так, да бывает и по-другому. Если умная собака чует, что
скоро умрет, она уходит со двора, чтобы не огорчать своих хозяев.
- Ну, ладно. Я еще поезжу, поищу, если что выясню, скажу тебе. А
сейчас... Твой жилец дома?
- Володя? Дома он. Вчера совсем больной был, а сегодня вроде
поправился, мы даже собирались в огороде поработать вдвоем. Такой хороший
человек, и культурный, и обходительный, и всегда поможет - сразу видно,
что приехал из города, не то, что наши оболтусы.
- В городе тоже всякого дерьма достаточно, - пробурчал Иван,
направляясь к кухне.
Услышав тяжелые шаги в передней комнате Егоров быстро перевернулся на
спину, заложил руки за голову и прикрыл глаза.
- Здорово, Егоров, - сказал Иван. Он остановился у двери, скрестив
руки на груди, и немигающим взглядом уставился на начальника электроцеха.
- Добрый день, - сказал Егоров, открыв глаза. - Извини, Иван, я не
совсем хорошо себя чувствую, прилег отдохнуть. Проходи, пожалуйста, садись
на стул.
- Спасибо, постою, - отрезал Иван. - Ты, наверное, понимаешь, зачем я
пришел к тебе.
- Не совсем. Полагаю, как страж порядка, интересуешься, как устроился
новый житель поселка, не обижает ли свою хозяйку, не замыслил ли чего... -
Егоров усмехнулся, давая понять, что шутит.
- Вот-вот, насчет "не замыслил ли" ты угадал, - совершенно серьезно
сказал Иван. - Так вот. Я пришел к тебе для того, чтобы предупредить, что
не следует больше приходить к Кате Клейн и приглашать ее гулять. И вообще
держись от нее подальше. Ты человек новый, не знаешь, наверное, что Катя
моя невеста, а я не люблю, когда к моей невесте пристают незнакомые люди.
- Да я бы не сказал, что я незнакомый, - возразил Егоров. - Мы
познакомились и даже подружились. Не представляю, что в этом плохого?
- И нечего представлять. Просто не подходи больше к ней. Считай, что
я тебя предупредил.
- Извини, Иван, но я в таком тоне не привык разговаривать. Что значит
"не подходи", "я тебя предупредил"? Ты ведь не местный хулиган. Ты
представитель закона. Если я его нарушаю - можешь применить всю силу своей
власти. Но сперва объясни, что я сделал противозаконное?
Иван никак не ожидал подобного ответа и не сразу сообразил, что на
это сказать.
- Если тебе не нравится, что я встречаюсь с какой-то девушкой, - это
твое личное дело. Разве я насильно принуждаю ее встречаться со мной?
Угрозами или хитростью? Давай спросим об этом Катю. Если она скажет: нет,
Володя, я не желаю больше тебя видеть - я не стану навязывать ей свое
общество. Но если скажет, что ничего не имеет против наших встреч, почему
я должен считаться с твоими запретами? Она взрослая девушка, сама вправе
решить, с кем ей встречаться.
- А с чего ты взял, что я с тобой разговариваю как представитель
закона? - мрачно спросил Иван, подходя к кровати. - Ты, как я погляжу,
больно умный, порассуждать захотелось? Ну так слушай. Я разговариваю с
тобой как жених Кати Клейн и предупреждаю, если увижу тебя рядом с ней - у
тебя возникнут серьезные проблемы. Это я гарантирую. Можешь потом написать
мне официальное заявление, я разберусь. Но лучше, если уяснишь себе все
заранее.
- Ты пугаешь меня?
- Предупреждаю.
- Спасибо, что объяснил. Но это нарушение прав личности.
- Не лезь, куда не следует, не будет никаких нарушений.
- А я думал, что разговариваю с представителем закона, -
разочарованно сказал Егоров.
- Ты разговариваешь с мужчиной, - рявкнул Иван.
- Такие разговоры называются "разборкой", и представители закона
обязаны реагировать на них принятием эффективных мер. - Егоров насмешливо
смотрел на Ивана. - Ты думаешь, ты здесь царек и можешь диктовать свою
волю другим, а я думаю иначе. И мои друзья в Краснодаре - тоже. Надеюсь,
ты понимаешь, что я имею в виду?
- Понимаю, что ты ничего не понял, - прорычал Иван, шагнул еще ближе
к кровати: схватил Егорова за грудки, одним рывком посадил.
Халат на груди распахнулся, обнажая забинтованную грудь, пятна
темной, засохшей крови на бинтах.
- Это еще что? - спросил Иван.
- Бандитская пуля, - усмехнулся Егоров, глядя на него снизу вверх, но
весьма уверенно. Он даже не попытался запахнуть полы халата.
- Разбинтуй! - приказал Иван, чувствуя некоторое волнение. Если это
действительно ранение в грудь - он обязан об этом знать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15