Черт, как же прекрасна жизнь! Банальное заявл
ение? А господину адвокату Гордееву время от времени начинают нравиться
банальности. Из них состоит жизнь. А жизнь прекрасна. Значит, прекрасны и б
анальности. Стоп! Это возвращение к началу мысли. Ну что ж, начнем с начала
…
Ц Да! Ц Гордеев с улыбкой обернулся на робкий стук в дверь своего кабин
ета. Ц Да, входите, не стесняйтесь. Секретаря сейчас нет. Но я еще работаю.
Да, я адвокат. Да, Гордеев. Да не волнуйтесь вы так, бабушка. Ах, вы не одна? И с
естра пускай проходит. Ну, в чем проблема? Садитесь. Садитесь, садитесь!…
Ц Шурочка, это, наверное, не тот, Ц Вера Коробкова робко поглядела на сес
тру. Ц Про того говорили Ц солидный такой. А этот…
Ц По-вашему, я недостаточно солиден? Ц Гордеев продолжал весело улыбат
ься.
Ц По-нашему Ц недостаточно, Ц баба Шура Коробкова, старшая из сестер, с
урово поджала губы. Ц Нам нужен очень хороший специалист.
Ц Всем нужен хороший специалист.
Ц Нам нужен самый лучший.
Ц По правам собственности на жилье?
Ц По убийствам.
…На следующий день адвокат Гордеев ехал в собственном автомобиле в стор
ону знаменитой Дубны.
Ц Смотри-ка, Ц думал он, Ц научились дороги строить. Настоящее шоссе Ц
без рытвин, без ухабов. Черт, словил какую-то ямку. Перехвалил отечествен
ных дорожников, перехвалил… Зато пейзаж вокруг… Впрочем, нормальный рус
ский пейзаж. Без излишеств. То, что надо. Сколько на спидометре? Э, нет! Споко
йнее, господин адвокат, спокойнее. Тише едешь Ц дальше будешь. Так, о чем я
…? Да, пейзаж. Неплохо. А теперь, что нам известно? Исходная информация. Сига
рету? Нет, обойдемся без введения ядов в хрупкий человеческий организм.
Гордеев сбросил скорость и медленно, во всех деталях, стал припоминать в
черашний разговор…
Ц Значит, Вера Васильевна, именно вы встретили гостя вашего сына в дверя
х?
Ц Да. Представительный такой… Улыбался… Разве ж я знала тогда?…
Ц Успокойтесь. Вот, выпейте воды. Спокойствие Ц это главное. Простите, ч
то задаю такой вопрос, но почему вы уверены, что ваш сын не виноват в совер
шении убийства?
Ответила Гордееву Александра Коробкова:
Ц Мы и не говорим, что не виноват. Он ударил Ц больше некому (при этих слов
ах Вера Коробкова залилась слезами, пришлось протянуть ей еще стакан вод
ы), просто что-то во всем этом не то. Не верится нам как-то, что мог наш Володя
вот так убить человека. Он мухи за всю жизнь не обидел. А этот, пацан желтор
отенький, во внуки мне годится, а туда же: «Все ясно, Ц говорит, Ц дело хот
ь завтра в суд передавать. И расследовать нечего».
Ц Это вы о ком?
Ц О следователе, о ком же еще?
Ц Значит, прямо так и сказал?
Ц Стара я врать. Вот, записано у меня: Василий Николаевич, следователь пр
окуратуры Центрального округа. Ишь, Николаевич! От горшка два вершка!
Ц Уважаемая Александра Васильевна, к сожалению, у нас нет времени на то,
чтобы обсуждать достоинства и недостатки следователя Волочаева.
Ц А вы знаете его, что ли?
Ц Непременно с ним познакомлюсь, в том случае, если возьмусь за это дело.
Ведь мне, если не ошибаюсь, оказана честь: Юрию Гордееву предлагают стать
адвокатом совершившего убийство Владимира Коробкова. Верно?
Ц А почему это вы так с нами разговариваете?
Ц Я разговариваю с вами достаточно вежливо. Просто хочу напомнить, что а
двокату для прояснения обстоятельств дела кроме эмоций родственников
клиента нужны факты. Вы меня понимаете? Где работал ваш племянник?
Ц В научно-исследовательском институте.
Гордеев посмотрел на протянутый листок бумаги со скудными сведениями о
работе Владимира Коробкова.
Ц Дубна? Он, вероятно, редко бывал дома?
Ц Да нет Ц не часто он в эту Дубну отлучался.
Ц Внештатный консультант? Денег, конечно, немного зарабатывал?
Ц Вы знаете, много. Правду скажем. Сказать, что хуже соседей живем, не може
м. А соседи у нас Ц сами понимаете. На Арбате-то…
Ц Почему не указана должность?
Ц Да не знаем мы.
Ц Он не говорил никогда?
Ц Нет.
Ц Ладно, узнаем.
Переставшая к тому моменту плакать Вера Коробкова обернулась к сестре:

Ц Вот видишь, сразу хорошего специалиста видно. А тот адвокат, которого В
олоде назначили, Ц ничего толком не спрашивал.
Ц Уже назначили адвоката? Ц Гордеев вытянул из пачки сигарету.
Ц Да уж дело к концу идет. Говорят, суд скоро. А неделя всего прошла. Разве
так можно Ц не разобравшись. Всего неделя следствия Ц и уже суд. Ц Вера
Коробкова снова заплакала.
Гордеев задумчиво жевал незажженную сигарету:
Ц Нет, так действительно нельзя. И какой бы плохой следователь не вел дел
о, он об этом прекрасно знает. И адвокат знает. И любой, любой юрист знает. Но
вы утверждаете, что суд состоится в самое ближайшее время?
Ц Да, говорят, в пятницу, Ц Вера Коробкова еще раз всхлипнула.
Ц Значит… Значит…
…Что это значит Ц и предстояло выяснить адвокату Гордееву. Именно ради
этого, отложив остальные дела, он и спешил в Дубну. Три дня до суда. В общей с
ложности Ц десять дней от начала следствия, от момента совершения прест
упления. И нешуточного преступления Ц убийства! Торопятся коллеги, торо
пятся. Кто ж их так торопит, а? Вот что узнать интересно…
Автомобиль Гордеева уже въезжал в знаменитый город физиков.
Нужный научно-исследовательский институт Гордеев нашел сразу Ц замет
ное здание. И кстати, хорошо ему, Юрию Гордееву, памятное…
Ц Вы к кому? По какому вопросу?
Надо же, охрану выставили. Настоящую. Раньше бабушка божий одуванчик сид
ела.
Ц К Валентину Константиновичу Петрову. По личному.
Ц По личному у нас не положено.
Ц Позвоните. Скажите Ц Пупс пришел. И узнаете Ц положено или нет.
Ц Вы пьяны? Какой еще Пупс?
Ц Я трезв. Абсолютно нормален. Не вооружен. И мало что понимаю в физике, сл
едовательно, не покушаюсь на тайны вашего института. Звоните.
Но звонить не пришлось. Через секунду Гордеев утонул в объятиях огромног
о, добродушного, похожего на сенбернара Вальки Петрова:
Ц Пупс! Ну! Выбрался! Свинья ты все-таки! Совсем нас забыл. Ах черт, день раб
очий начался только. А может, ну его к бую? Махнем ко мне! Нина блинов напече
т.
Ц Потом махнем, Валя. Мне с тобой о деле переговорить нужно. Да вот Ц охра
на не пускает.
Валя, он же Валентин Константинович Петров, директор НИИ, посмотрел на ош
алевшего охранника так, будто его оскорбили в лучших чувствах:
Ц Это же Пупс! Как вам, голубчик, не стыдно!
И посчитав, что произнесенной отповеди вполне достаточно, потащил друга
в свой кабинет.
…Через двадцать минут Валентин Петров откинулся в кресле и оторвал взгл
яд от дисплея:
Ц Нет, Юра, такого сотрудника в нашем институте никогда не было. Да я и так
помню Ц незачем лезть в компьютер.
Гордеев задумчиво кивнул, а потом твердо посмотрел собеседнику прямо в г
лаза:
Ц Да, Валя. Я знаю, что его нет в основном списке. Точнее, сначала догадывал
ся, а когда ты так засуетился в ответ на мой, в сущности, невинный, согласис
ь, вопрос, узнал точно. Искать нужно в другом списке, правда?
Петров снял очки и стал медленно протирать их очень чистым носовым платк
ом. Теперь он еще больше стал похож на старого, доброго, усталого пса…
Ц Сколько же мы не виделись с тобой, Пупс?
Ц Знаешь, Валя, недавно один человек задавал мне точно такой же вопрос. С
кверно, когда старые друзья не видятся по многу лет. Очень скверно.
Ц Помнишь Крым? Пионерский лагерь? Ты на Пупса тогда обижался.
Ц А ты Ц на любое прозвище. Потому что любое касалось твоего излишнего в
еса. И ни одно к тебе так и не прилипло с годами. А вот весу еще набрал. И не то
лько в килограммах Ц известный ученый, руководитель научно-исследоват
ельского института…
Ц Что называется Ц широко известен в узких кругах.
Ц Тебя это задевает? Выйди в Москве, не в Дубне, конечно, а в Москве, на улиц
у и спроси у какого-нибудь школьника, кто такой академик Капица. Не ответи
т точно так же, как на вопрос о физике по фамилии Петров.
Ц Это верно. Мало кто знает и адвоката Гордеева.
Ц И это верно… Как Нина?
Ц Нормально.
Ц А Славка?
Ц А что ему сделается? В шестой класс перешел… Юра. Ц Теперь Петров тоже
взглянул прямо в глаза собеседнику: Ц Юра, о чем мы говорим?…
Ц Все правильно, Валя. Мы говорим как старые друзья. Друзья детства. Помн
ишь: «Только в детстве мы встретим старых друзей, и новых старых не будет…
» Валя, мне нужна помощь. Очень нужна, старик.
Помедлив, Петров снова повернулся к компьютеру и несколько раз щелкнул к
лавишами:
Ц Вот. Коробков Владимир. Этот?
Гордеев внимательно посмотрел на дисплей:
Ц Откуда мне знать? Здесь кроме имени и фамилии Ц одни символы. Китайска
я грамота. Что все это значит?
Ц Это значит, что у нас действительно числится сотрудник по фамилии Кор
обков. И, заметь, ежемесячно он получает от института очень крупную зарпл
ату. Очень. Мне и не снилась такая. Может быть, Коробков Ц великолепный фи
зик? Может быть. А скорее всего, не помнит и формулировки закона Ома.
Ц Думаю, помнит. Насколько мне известно, он с блеском закончил Военно-ин
женерное училище.
Ц Юра, значит, ты знаешь о нем гораздо больше, чем я.
Ц Кто он такой, Валя?
Ц Пупс, я просто хочу попросить тебя об одной вещи… Нет, давай-ка выйдем в
курилку.
На лестничной клетке, где пол был усеян окурками, несмотря на строгую над
пись «Не курить!» на стене, Петров продолжил прерванную фразу:
Ц Юра, я понимаю, что теперь не те времена и все такое, но… Я хотел тебя поп
росить Ц ни в коем случае не ссылайся на меня. Если тебя спросят: откуда и
нформация, что ты ответишь?
Ц Пока не знаю. Но обещаю, что твоя фамилия не будет названа никогда.
Ц Ладно. Тогда слушай. Я действительно ничего не знаю. Вот в этом месте (Ва
лентин Константинович быстро написал что-то на листе блокнота) тебе отв
етят подробнее. Если вообще захотят с тобой говорить.
Гордеев взглянул на протянутый листок. В следующее мгновение собеседни
к скомкал этот листок и поджег его. Потом виновато посмотрел на адвоката:

Ц Какие-то шпионские страсти. Но ты же знаешь, я всегда был трусом. Наверн
ое, все это выглядит очень смешно?
Гордеев покачал головой:
Ц Нет, старина. Совсем не смешно.
Между прочим, кто, интересно, придумал консервы? Француз какой-то. Точно, ф
ранцуз. Фамилия Ц Пастер. Кажется, Луи Пастер. Отсюда слово пастеризация.
Специально для Наполеона придумал. Точнее, для его армии. Но если француз
придумал консервы, то уж точно не эти самые. Такой дряни ни Наполеон, ни ег
о солдаты жрать не стали бы. Ну что за дрянь! Напихают сои вместо мяса, а пот
ом люди мучаются.
Вываленное на горячую сковородку содержимое консервной банки растекло
сь, забулькало и стало источать совершенно непотребные запахи. Э! Да тут, п
охоже, не в количестве сои дело!
Гордеев взглянул на этикетку пустой банки, потом на крышку. Так и есть Ц п
рошел срок годности. Так. Главное Ц спокойствие. Эту пародию на пищевой п
родукт Ц в унитаз. Нет, правильно: не в помойное ведро (чего оно до утра вон
ять будет!), а в унитаз. Так. Сковородку Ц вымыть. Сделано. Так. А теперь, чем б
ы поужинать? Эх, зазывал же Валька на блины Ц не пошел. Зря. В Москву заторо
пился. Хотя знал, что все выйдет именно так, как вышло… Где-то, кажется, яйца
были. Вот. Черт, совершенно пустой холодильник. Ну-с, яйца. Опять сковородк
у на огонь. Так. Где масло? Господи, ну почему в доме нет даже масла? Может, те
бе, Гордеев, все-таки жениться? Кандидатки на пост супруги есть. Вот хоть М
арина. Готовит неплохо. Тогда с утра какой омлет с клубникой отгрохала Ц
объедение!… Куда ты, дурень, полез? Откуда под раковиной, возле помойного в
едра, масло? Гм! А оно, масло-то, именно там и есть. Ну, точно Ц жениться пора.
Так. Масло на сковородку. Задымилось. Ох, да еще и брызжется! Спокойно. Убав
ить огонь. Руку Ц под холодную воду. Хорошо. Так. Теперь Ц разбить яйца на
сковородку. Сколько? Три? Весь день не жрал. Тогда Ц четыре. Ну, с Богом. Ах, ч
ерт, тухлое! Ну и вонь! Стоп. Чего ты швыряешься? Сковородка не виновата. Опя
ть Ц в унитаз. Сковородку вымыть. В сущности Ц все правильно… Вымыть ско
вородку, говорю. Так. Я продолжаю: все правильно. Холодильник пустой Ц его
отключили. Сам же и отключил. Два дня назад. А что делают яйца в отключенно
м холодильнике? Ясное дело Ц тухнут. Вот и стухли. И ты Ц без ужина. К тому
же Ц уже за полночь. Значит, спать… Завтра будет трудный день. Труднее, че
м сегодня. А сегодня был, не дай Бог никому…
Гордеев подошел к бару (домашний бар Гордеева Ц предмет зависти всех ег
о знакомых), вынул бутылку «Наполеона», плеснул в бокал немного ароматно
й маслянистой жидкости. Достал сигарету. Неудачный день. Ничего. Почему, с
обственно, неудачный? Ведь знал же, уже после того как поговорил с Петровы
м, знал: все так и будет. Но бросился к машине (а Валька предлагал остаться, п
ообедать вместе!) и поехал в Москву. Уже по дороге почувствовал, что голоде
н. Но не остановился нигде. Мелькали шашлычные, шоферские закусочные Ц н
е остановился. И в Москве ни перед одним рестораном не задержался. Сразу
Ц туда.
Когда впустили, обрадовался. Подумал Ц дело на лад идет. На какой лад? Пол
тора часа в приемной. Потом десять минут в кабинете. Потом еще час в другой
приемной и двадцать минут в другом кабинете. И там отказ. И везде отказ: «Н
ет такого, информацией не владеем, к сожалению, помочь не можем». К машине
своей вернулся Ц вечер уже. Пока до дому добрался Ц ночь. Все закрыто. Ку
пил в круглосуточном банку тушенки Ц дрянь оказалась. Без ужина остался
. Неудачный день. Гордеев затянулся сигаретой и глотнул из бокала. А чего о
н ждал? Что нужную информацию ему преподнесут на блюдечке? Зря спешил. Зря
не ел целый день. И понимал, что зря, с самого начала. Когда узнал, куда приде
тся обратиться. Когда всего на несколько секунд увидел на протянутом Вал
ькой Петровым листке блокнота три буквы. Только три буквы: СВР. Служба вне
шней разведки.

ГЛАВА 3

Еще задолго до того, как началась эта история, сестры баба Шура и баба Вера
Коробковы были частью умирающей легенды. На рубеже двадцатого и двадцат
ь первого веков старухами на восьмом десятке они стали участницами или,
скажем осторожнее, свидетельницами самой страшной и кровавой игры на св
ете: большой политики.
Но до сих пор ни одна из них не подозревала о своей исключительности. В пол
итике старушки всегда разбирались слабо, а в легенды не верили, потому чт
о десятки легенд рассыпались в прах за их долгую жизнь.
Еще в шестидесятых о них и таких, как они, молодые люди в вошедших в моду уз
ких брюках и просторных свитерах складывали трогательные стихи и не мен
ее трогательные и безыскусные (в три-четыре аккорда) песни. Так создавалс
я миф о рае земном: тихих арбатских двориках. Ни Александру Васильевну, ни
Веру Васильевну Коробковых этот миф, равно как и его энергичные молодые
создатели, не интересовал. Они продолжали честно работать на благо социа
листической родины и жить в коммунальной квартире в комнате с окнами, вы
ходящими во двор. На Арбате. Тогда это не казалось особенно романтичным и
ли невероятно престижным.
Со временем, во многом благодаря тем же «шестидесятникам», ставшим с год
ами классиками, престиж района возрастал. Назревала (и назрела!) Великая р
еконструкция Арбата. Разгорались (а потом, со временем, утихли) споры в пре
ссе. Один из поседевших знаменитых арбатских мальчиков бросил едкую фра
зу о том, что «Арбат офонарел». Но ни Шуре, ни Вере Коробковым перемены не п
оказались особенно странными. Только Шура Ц старшая Ц горько сокрушал
ась, что нет больше старого троллейбусного маршрута на Арбате и в аптеку
приходится ходить пешком, а ведь ноги-то болят Ц возраст! Да младшая Вера
немного удивлялась тому, что, когда стали расселять арбатские коммуналк
и, их с сестрой не тронули. Наоборот, отдали в их распоряжение всю большую
квартиру.
Это Володя наш постарался, Володю нашего ценят, с гордостью говорила она.
И хотя действительно думала, что такая честь не им с сестрой, а ненаглядно
му их Володе, но все же в глубине души надеялась, что городские власти и пр
авительство страны поселили к концу жизни Коробковых так просторно име
нно за их с сестрой, а не чьи-нибудь там еще заслуги перед Родиной. Да и прав
да Ц мало ли Коробковым за жизнь вытерпеть пришлось? Видит Бог (про котор
ого еще в их детстве, в тридцатых годах, учили, что его нет), много вытерпели.

Замуж Шура Коробкова выходила в сороковом году, восемнадцатилетней дев
чонкой. И весь их двор Шуре завидовал. Потому что за красавца, за капитана-
артиллериста. И потому что в отдельную квартиру сразу, в Замоскворечье.
1 2 3 4 5