– Дорога… Не вижу я здесь никакой дороги, – проворчал он себе в шлем. Голос отразился от стенок «ведра» и загудел в ушах, как псалом под церковными сводами.
Кангранде несколько замешкался – его жеребец крушил на своем пути кусты можжевельника. До Виченцы оставалось не менее четырех миль, а уже виден был дым. Пьетро оглянулся. Всадники из крепости Илласи отставали примерно на две мили. Впереди ждали запертые северные ворота, далеко от осажденного пригорода Сан-Пьетро. На внешнем кольце стены он увидел солдат. Пьетро вспомнил, как еще утром, взглянув на стену Вероны, построенную римлянами, нашел ее изношенной, но подумал: если вражеская армия проберется за внешнюю стену, скрыться горожане смогут только за этой вот старой стеной. Стены каждого города являлись защитой как от диких зверей и буйнопомешанных, так и от вражеских армий и сильных ветров. Однако за стенами Виченцы находились сейчас и друзья, и враги.
Вслед за Кангранде юноши придержали коней. Юпитер тоже остановился, вывалив язык; впалые бока его ходили ходуном. Капитан снял свой посеребренный шлем, чтобы лучше видеть поле битвы.
– Так-так, понятно, – бормотал он себе под нос.
Пьетро прищурился, силясь разглядеть то, что так явно видел Кангранде.
– Все ясно, – бодро сказал Антонио.
– Яснее некуда, – подтвердил Кангранде.
– Разве мы не поедем в Виченцу? – удивился капуанец.
Скалигер указал на равнину, простиравшуюся прямо под ними.
– Не устроить ли нам пикник?
Марьотто прыснул. Антонио округлил глаза. Кангранде развернул коня и сам повернулся спиной к Виченце – городу, для спасения которого он без передышки отмахал такое расстояние. Он закинул ногу на круп разгоряченного жеребца, впрочем со всеми предосторожностями, чтобы не поранить его шпорой.
– Пикник? – переспросил Антонио.
– Конечно. Мы ведь пропустили свадебный обед. Я такой забывчивый. Следовало захватить из Илласи вина. Оно бы пришлось кстати. Или хотя бы колбасы. Юпитер, малыш, ты ведь не отказался бы от кусочка колбаски?
При слове «колбаска» Юпитер два раза гавкнул.
Юноши не знали, что и думать о словах Скалигера. Пьетро смотрел, как владыка Вероны, запрокинув голову, что-то выискивает в небе.
– Что вы хотите увидеть, мой господин?
– Велокса.
– Велокса?
– Фортис Велокс – это дербник. Он все время летел за нами, а теперь исчез. Ну да ладно, зато Юпитер при мне. С его помощью я научу Понцино и Асденте охотиться на лис.
Пьетро решительно ничего не понимал. Зато Марьотто сразу ухватил суть.
– На лис, говорите?
– Да. Только, сдается мне, Понцино с Асденте и без меня знают, как на них охотиться.
Антонио тоже понимающе улыбнулся.
– И как же, мой господин?
Капитан вдохнул побольше воздуха, словно учитель, начинающий новую тему.
– Есть два способа. Способ первый: завидев лису, вы с воплями несетесь за ней. Способ второй: вы устраиваете ловушку и ждете, пока лиса сама в нее попадет.
Теперь улыбался и Пьетро.
– Что это должна быть за ловушка, мой господин?
– Приманкой, конечно же, послужит жирный петух. Причем не простой, а с тремя длинными перьями. – Кангранде приставил к затылку три пальца, имея в виду три флага, безвольно повисшие на стенах Виченцы. – Мы с вами, друзья мои, и есть лисы. А петух – это Виченца. Смотрите-ка, даже сторожевой собаки нет. Ну как не позариться? – Тут Кангранде покачал указательным пальцем. – Однако лиса дьявольски хитра. Она видит, что нет ни собаки, ни забора, ни каких-либо других препятствий, – подходи и забирай жирного петуха. Как по-вашему, на какие мысли наводит лису эта ситуация?
– Не иначе, здесь подвох, – сказал Пьетро.
– Именно. – Кангранде через плечо оглядел пустые склоны холма. – Для охотника важно не ошибиться при выборе приманки. В данном случае наши друзья из Падуи несколько перестарались. Неужели они и впрямь рассчитывали, что я сегодня же приеду? Вдобавок им известно, что меня беспокоят настроения в городе, что я опасаюсь, как бы население под угрозой долгой осады не перешло на сторону Падуи. Ни для кого не секрет, что меня не слишком любят в Виченце.
– Как это – не слишком? – удивился Антонио. – Вы же их викарий.
– Все полномочия, – спокойно объяснил Кангранде, – даны мне императором Генрихом, а стоит ли в критические моменты думать о воле покойного? Так вот. Понцино де Понцони, во всех отношениях честный воин, хотя и недалекий, знает, что я беспокоюсь о гарнизоне, который стоит в Виченце. Беспокойство мое, рассуждает Понцони, столь сильно, что я могу совершить какую-нибудь глупость – например, один и без оружия прискакать на защиту осажденного города.
– Мой господин, но ведь именно это вы и сделали, – заметил Антонио.
– Я не один. Со мной вы. Продолжим. Я приезжаю к воротам Виченцы, и что же я вижу?
Пьетро снова взглянул на ворота. К ним вел каменный мост, ветхий, построенный еще до римлян. Мост шел через глубокий ров – наверняка раньше в нем была вода, теперь же он высох. Вокруг моста зеленели и постепенно желтели, как и положено осенью, склоны холмов. В траве даже птицы не трепыхались.
– Ничего не видите, мой господин.
– Совершенно верно. Ничего! Передо мной чистое поле. Остается пересечь его и схватить жирного петушка. Ну не чудесно ли? – Кангранде нарочито нахмурил брови. – Однако меня не оставляют подозрения. Я в свое время читал о Галльских войнах у Вегетиуса и даже учил наизусть «Илиаду». Я прекрасно знаю, как важно выставить отряды на подступах к осажденному городу. Один только вид этих отрядов не позволит горожанам питать надежды на спасение. Именно так поступал Цезарь в Алезии. А раз я читал труды древних, логично предположить, что мой достойный противник в лице подесты Падуи тоже с ними знаком и наверняка не забыл уроки великих полководцев прошлого. Логично, но ошибочно. Забыл, забыл напрочь! Вот почему вокруг Виченцы не видно ни души. Курятник открыт. Добро пожаловать, лиса. – Кангранде широким жестом обвел пустынную возвышенность.
– Где же войско падуанцев? – спросил Пьетро.
– Под мостом, – зевнув, будто от скуки, отвечал Кангранде. – Да еще, пожалуй, в лощине к северу от Виченцы. Будь у Понцони хоть крупица мозгов, он бы выставил небольшой отряд на открытом месте. Тогда бы я, возможно, и поскакал к городу в надежде прорваться через кордон. А у самых ворот из-под моста выскочили бы воины и убили меня. – Кангранде вздохнул. В его вздохе явственно чувствовалось разочарование. – Узнаю манеру Ванни. Пари держу, это его план. А еще держу пари, что Бонифачо об этом плане ни сном ни духом. Что само по себе великолепно. Значит, падуанцы плохо организованы: хоть среди них и есть умная голова, они не в состоянии извлечь из этой головы пользу. – Кангранде усмехнулся, взглянув на юношей, жадно ловивших каждое его слово. – В один прекрасный день, друзья мои, я встречу воина, равного себе по силе и смекалке, и вот тогда-то начнется настоящая битва. – Он снова скроил разочарованную мину. – А пока придется вам удовольствоваться детской игрой.
– Что же мы предпримем? – спросил Антонио. – Так и будем здесь торчать?
– А почему бы и нет? – произнес Марьотто. – Мы знаем, где падуанцы. Если удача будет нам сопутствовать, мы окажемся у ворот прежде, чем они выберутся из-под моста.
Кангранде покачал головой.
– Хоть я и люблю, когда мне сопутствует удача, я никогда не надеюсь, что она примет мою сторону. Слишком часто удача ведет себя хуже продажной девки. Ты прав, мы могли бы проскочить, однако ничто не помешает им тогда поднять тревогу, а мне бы не хотелось ставить Асденте или Бонифачо в известность о своем прибытии. По крайней мере, пока.
Антонио едва сдержался, чтобы не плюнуть с досады.
– Так мы, выходит, ничего не сделаем?
– Отчего же? Мы кое о чем напомним Асденте.
– О чем?
Синие глаза Капитана сверкнули.
– О том, что я не лиса. Я – пес.
– Большой Пес, – поддержал Марьотто.
– Борзой Пес, – добавил Пьетро.
Скалигер холодно взглянул на Пьетро. Юный Алагьери, готовый сквозь землю провалиться от стыда, приготовился к отповеди. Однако Кангранде комично оттопырил ухо со словами:
– Чу! Что там за шум?
Вдали показался гарнизон крепости Илласи.
– Быстро они переправились, – произнес Кангранде. – Шутка ли, в таких тяжелых доспехах да через реку!.. Сейчас я должен кое-что обсудить с командиром гарнизона, а потом, в качестве награды за внимание, возьму вас с собой на небольшую прогулку.
Скалигер пустил коня легким галопом, оставив Пьетро недоумевать над своими словами. В первый раз он увидел Кангранде в гневе. У Пьетро до сих пор не прошли мурашки от ледяного взгляда Скалигера.
«Я назвал его Борзым Псом. Но разве это не его титул?»
Разве на знамени Кангранде не изображена борзая? Разве отец Пьетро не обращался к Кангранде именно так, и не единожды? Почему тогда Большой Пес едва не испепелил Пьетро взглядом?
Марьотто, похоже, уловил только последнее слово Кангранде.
– Он возьмет нас на прогулку?
– Я говорил, что с ним не соскучишься! – Довольный Антонио потирал свои огромные ручищи.
Пьетро смотрел туда, где, по предположению Кангранде, падуанцы устроили засаду. Сначала в глазах юноши плясали только нечеткие разноцветные пятна. Но вот под мостом шевельнулась тень. Пьетро не сомневался, что она – не обман зрения. Капитан отличался дальновидностью. Под мостом действительно поджидали всадники.
Пьетро так был занят тенями под мостом, что не заметил возвращения Кангранде и, услышав над ухом: «Ну что, синьоры, проглотим наживку Асденте?», подпрыгнул от неожиданности. Скалигер, не дожидаясь ответа, выехал из рощицы и поскакал вниз по склону холма. Антонио и Марьотто скакали соответственно по левую и по правую руку от Кангранде. Пьетро поспешно пришпорил коня.
– Торопиться не надо, – вполголоса произнес Кангранде, и юноши придержали коней. Они ехали в одну линию. Кони, казалось, вместе с Пьетро радовались, что можно сбавить скорость. Кангранде, пустивший коня легким аллюром, делал вид, что осматривает окрестные холмы и поля. Такой способ передвижения не соответствовал темпераменту юношей, однако их предводитель был непревзойденным актером.
«Если я сегодня погибну, – думал Пьетро, – напишет ли отец поэму? А если напишет, кем покажет нас – храбрецами или глупцами?»
Юноша попытался сам сложить стихи, как отец, однако на ум ему пришли только строчки из «Ада». Внезапно Пьетро поймал себя на том, что декламирует вслух:
Мы внутрь вошли, не повстречав врагов,
И я, чтоб ведать образ муки грешной,
Замкнутой между крепостных зубцов,
Ступив вовнутрь, кидаю взгляд поспешный
И вижу лишь пустынные места,
Исполненные скорби безутешной.
Изогнувшись в седле, чтобы видеть лицо Пьетро, Кангранде продекламировал другой стих:
Он, прозорливый, отвечал на это:
«Здесь нужно, чтоб душа была тверда,
Здесь страх не должен подавать совета.
Я обещал, что мы придем туда,
Где ты увидишь, как томятся тени,
Свет разума утратив навсегда».
Пьетро покраснел. Он не думал, что его слышат.
– Мне кажется, отец хотел выразить презрение к тем, кто пренебрегает тренировкой ума. Он вовсе не желал превознести таких людей.
Кангранде пожал плечами.
– Не далее как сегодня твой отец утверждал, что стихи каждый может толковать по-своему. Порой ум должен уступить доблести.
– Вряд ли отец согласится с этим последним утверждением, мой господин.
– Он поэт. Он забыл, что чувствует человек дела!
При слове «поэт» Антонио презрительно скривился.
– Ты это напрасно, – тотчас отреагировал Кангранде. – Следует отдавать должное поэтам, ибо без них никто не узнал бы о подвигах героев. Люди для того и рискуют жизнью, чтобы прославиться в веках.
– Все равно больше нечем заняться, – произнес Марьотто. – Не разводить же овец!
– А женщины? – воскликнул Кангранде.
– Простите меня, мой господин, – отвечал Марьотто, – насколько я знаю, любовь пока никого не прославила в веках. Во всяком случае, я бы не хотел такой славы.
– И я, – сказал Антонио.
– Да, но ведь самые знаменитые войны вспыхивали из-за женщин! – с жаром парировал Кангранде. – Возьмите хоть Трою. Наверняка Елена стоила многолетней осады.
Антонио не растерялся:
– Возьмите хоть Абеляра. Любовь стоила ему мужского достоинства.
Хохоча, они перевалили гряду холмов. Этого момента падуанцы с надеждой ждали целый день. Предвидевший их не терпеливость Скалигер был вознагражден. Когда четверо всадников наполовину пересекли поле, отделявшее их от стен Виченцы, падуанцы с торжествующими криками выскочили из засады.
Кангранде поворотил коня и с криком «За мной!» вонзил шпоры ему в бока.
Пьетро, ожидавший от Скалигера яростной атаки, застыл в недоумении.
«За мной»?
Падуанцы приближались, от ужаса у Пьетро пересохло в горле, схватило живот. Он дернул поводья, зажатые в левой руке, и пришпорил коня. Целую кошмарную секунду конь артачился, шейные мускулы у него ходили ходуном. Пьетро сильнее натянул поводья и заколотил пятками. Наконец конь повиновался и развернулся. Пьетро поскакал за Скалигером, который успел отдалиться на добрых сорок локтей.
Путь лежал вверх по холму. Пьетро быстро понял, что от погони не уйти: его конь устал и едва держался на ногах, а лошади преследователей успели отдохнуть в прохладе под мостом. Падуанцы с энтузиазмом работали пятками.
Кангранде обернулся на приближающихся всадников, сверкнув из-под шлема хищной улыбкой. Пьетро внезапно понял, в чем заключался план Скалигера.
Гарнизон крепости Илласи появился из рощицы на склоне холма – прямо перед опешившими падуанцами. Вынужденная медлительность всадников Скалигера наконец была вознаграждена. Засверкали щиты. Взметнулись боевые топоры, булавы, копья; однако больше всего оказалось длинных мечей.
Падуанцы остановились. Да, они были в большинстве, но на Скалигера работали и ландшафт, и элемент внезапности. Падуанцы повернули обратно. Однако они знали – не могли не знать, – что это ловушка.
Мимо Пьетро, все еще скакавшего вверх по склону холма, пронесся отряд с копьями наперевес. Падуанцы, недавно пытавшиеся устроить засаду, теперь сами в нее угодили. Некоторые из них защищались, другие тщились спастись бегством.
Пьетро смотрел, как воины Скалигера преследуют падуанцев. Живым не ушел ни один. Пьетро никогда еще не видел столько смертей одновременно. Люди Скалигера рубили и резали молча, в то время как падуанцы вопили, стонали и выкрикивали проклятия. Пьетро не мог отделаться от суеверного страха: воины, на стороне которых был и он сам, казались призраками на живых конях. Только конский топот и слышался, да еще скрежет металла.
Скоро наступила полная тишина. С падуанцами было покончено.
«Странно, – думал Пьетро, чувствуя холодок между лопаток. – Скалигер славится своим милосердием».
Он набрался храбрости и, пристроившись рядом с Кангранде, спросил, почему тот никого не пощадил.
Кангранде пожал плечами.
– Нельзя было, – просто ответил он. Пьетро в его голосе послышалось сожаление. – Оставь я в живых хоть одного, этот один предупредил бы Асденте и графа. Мне же сейчас не до пленных. Со мной небольшой отряд, и я должен был выжать из внезапного нападения все преимущества.
«Так вот почему они убивали молча. Таков был приказ Скалигера».
Кангранде поехал к осажденному городу.
– Нужно отвести лошадей в безопасное место и дать им отдохнуть. А у нас еще полно дел.
Легким аллюром Кангранде и трое юношей приближались к воротам Виченцы. Ворота открылись, и через несколько минут Кангранде уже стоял на ступенях главного палаццо и говорил с Антонио да Ногарола. Этот резкий в движениях, грубоватый коренастый человек со скверными зубами доводился Скалигеру родственником – деверем его родной сестры. Однако семейства делла Скала и да Ногарола связывала не только Катерина; да Ногарола старались держаться в лучах славы делла Скала. Антонио поспешно излагал все, что случилось до приезда Кангранде. Пьетро, стыдясь самого себя, навострил уши. Ему послышались слова «кошка» и «удочки». Затем он ясно расслышал вопрос Кангранде:
– Она в безопасности?
Вместо ответа Ногарола указал на окна палаццо.
– Она там, отдает распоряжения слугам. Это она придумала поджечь Сан-Пьетро.
– Похоже на Катерину, – несколько смущенно произнес Кангранде.
Следующие несколько слов Пьетро не расслышал, так как Ногарола и Кангранде повернули и стали по ступеням подниматься в палаццо. На все реплики Ногаролы Скалигер согласно кивал.
Пьетро вдруг вспомнил, где раньше слышал слово «Виченца» – еще во Флоренции, в школе, он сидел рядом с сыном знатного пизанца по имени Винченцио. Возможно, имя означало, что он родом из Виченцы.
Кангранде и Ногарола повернули назад, и Пьетро снова стал прислушиваться.
– …узнав, что я здесь, она, пожалуй, вытворит что-нибудь эдакое.
– Например? – поинтересовался Ногарола.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77