Большинство сочло бы ее просто скучной.
Сол шел впереди. Он легко перескочил через бортик пристани на тиковый настил кокпита. Обернувшись, он протянул ей руки. Она не хотела принимать его помощь, так как его прикосновения приводили в странное смятение ее мысли, но что-то во всей его позе сообщило этому жесту такую требовательность, что она, слегка покраснев, подала ему руку и шагнула вниз. На полпути он подхватил ее за талию. Мускулы его рук и плеч напряглись, когда он мягко опустил ее на палубу. Руки его слегка помедлили, а потом легли ей на плечи.
Стараясь изобразить галантность, он с наигранной веселостью произнес:
- Добро пожаловать на борт, Кэндис.
- Благодарю, - пробормотала она.
- Давайте поднимайтесь на мостик. - Он кивнул Джилу. - Я отчалю сам. Нет, наверху ваша сумка вам не понадобится. Джил отнесет ее вниз, как только убедится, что я не слишком попортил корпус, ударившись о пристань.
Джил усмехнулся и, ничего не сказав, отправился на корму.
- А почему она трехэтажная? - спросила Кэндис, с любопытством глядя на эффектное сооружение над мостиком.
Сол усмехнулся.
- Это башня, с которой наблюдают за косяками тунца. Она помогает придать судну устойчивость. Верхняя тренога отделяется, когда судно выходит в открытое море.
- А куда вы на нем ходите?
Он пожал плечами.
- К сожалению, мне очень редко приходится ходить на нем самому. Оно ходит на рыбный промысел в Кэрнс и Залив Островов у берегов Новой Зеландии, а время от времени я сюда наведываюсь.
Кэндис окинула взглядом удобные сиденья, огромный штурвал и великое множество всяких приспособлений, циферблатов и измерительных приборов. Эта игрушка богача, где всего лишь для забавы использовались все новейшие технические достижения, еще больше, чем его чудесный дом, заставила ее осознать, насколько иначе, по сравнению с ее жизнью, была устроена жизнь Джеррардов. Денег, потраченных на эту замечательную вещь, наверное, хватило бы ей до конца жизни.
- Вам здесь не понравилось?
Боже мой, нельзя ни на секунду расслабиться. Его настороженные, колдовские глаза видели ее буквально насквозь. Принять эту реакцию за то, чем она была на самом деле, означало признать то, что этот человек ей нравится. Да, конечно, нравится, и ее невольный отклик на его откровенное мужское обаяние делал ее до смешного чувствительной. Единственное, что она могла сейчас сделать, - это убедить себя в том, что он не заметил, что с ней происходит.
Она улыбнулась одними уголками губ, поддразнивая и провоцируя его.
- С моей стороны было бы в высшей степени неблагодарным, если бы мне здесь не понравилось, не так ли? - сказала она. - Яхта просто великолепна.
В ответ его прекрасный рот изобразил какую-то ироническую и совсем не смешную гримасу, и он отвернулся к пульту управления. Поставленная на место таким своеобразным ответом, Кэндис молча следила за его маневрами, пока он отчаливал от пристани. Он делал это настолько умело, что Джилу вовсе не пришлось орудовать привальным брусом, чтобы защитить сверкающий корпус яхты от повреждений. Он оставался внизу, пока Сол выводил судно из крохотной гавани, скользя мимо потрясающей коллекции яхт, мимо какой-то огромной штуковины, которой самое место было в доке для больших пассажирских судов, мимо видавших виды, потрепанных штормами старых посудин, которые пришли сюда аж из самого Лондона.
- Морские волки, - сказал Сол.
Она согласно кивнула в ответ, с интересом разглядывая одну из яхт, где, развеваясь на ветру, сушились пеленки. Наверное, не просто справляться с малышом на борту, но, черт возьми, что-то в этой идее - совершить путешествие в таком вот собственном доме - показалось ей страшно привлекательным.
Она сказала ему об этом, и некоторое время они с интересом обсуждали эту идею. Он назвал ее всего лишь замечательной причудой, но сам был склонен считать это прекрасным способом увильнуть об обязанностей. Но это же так здорово, спорила она. Он прекрасно понимал, почему она спорит, но ей казалось, что ему доставляет удовольствие этот спор. Она твердо вознамерилась сыграть роль интересной и забавной собеседницы, проявить сейчас всю свою хитрость, используя манеру легкого флирта как своеобразную защиту.
Он подыгрывал ей в этом, хотя один или два раза у нее возникало такое чувство, что он прекрасно понимает, что и почему она делает.
Но один неприятный момент все-таки был. Когда они проплывали мимо того острова, где туристская яхта высаживала всех желающих понырять с аквалангом, Сол заглушил мотор и как бы между прочим спросил:
- Здесь чудесные кораллы, но вы, насколько я помню, их уже видели?
Она чуть было не сказала "да", но вдруг вспомнила, что говорила ему у него дома, и сразу же осеклась, чувствуя, как краска стыда заливает ей щеки. Сделав вид, что она не слышит его вопроса, она отвернулась, ведь тогда она действительно сказала ему неправду.
- Не видели? - спросил он после чересчур затянувшейся паузы. - Ах да, я, кажется, припоминаю, вы же говорили, что не поехали на экскурсию. Ну ничего, там, куда мы сейчас направляемся, тоже очень интересно.
Она утвердительно кивнула, надеясь, что развевавшиеся по щекам янтарные локоны скроют ее пылающие щеки. Он все понял, подумала она, чувствуя, как ее охватывает паника, но, когда она собралась с духом и решилась поднять на него глаза, он ответил ей такой ослепительной, такой чарующей улыбкой, что она уже больше ничего не видела.
Потом он снова стал таким же веселым, радушным хозяином, продолжая подтрунивать над ней, она отвечала ему тем же. День был просто великолепный. Легкий ветерок приносил прохладу, и было не так жарко, а вид открывался такой, что дух захватывало: вверху тянулись плотные цепи гор, накрытые легким кружевом облаков, внизу расстилалась сверкающая гладь залива. Сол следовал за туристской яхтой, но вскоре та быстро пошла дальше вдоль побережья, а он отстал, показывая встречающиеся на пути местные достопримечательности.
Рассекая носом воду, их большая яхта плавно скользила мимо цепочки маленьких островов, рассыпавшихся вдоль всего рифа и напоминавших неправильной формы бусины. На каждом из них росли кокосовые пальмы, грациозно склонявшие свои верхушки непременно в сторону воды.
Когда изменившийся шум мотора возвестил о том, что скоро будет остановка, время близилось к полдню, и их яхта плавно заскользила в сторону одного из атоллов. Снизу появился Джил и стал подниматься по лестнице на крыло ходового мостика.
Совершенно расслабившись и от души смеясь какой-то невероятной истории, которую только что рассказал Сол, она поймала себя на мысли, что приятно удивлена тем, что с ним оказалось так весело и что то остроумие, с которым он рассказывал анекдоты, может быть острым как бритва, но чаще терпимым к людским слабостям и промахам.
Так недолго и влюбиться, решила она и подумала про себя, что в этом, в сущности, нет ничего удивительного. Она окинула взглядом маленький остров. Ей понравилась его тишина и уединенность и типичная для Южных морей своеобразная экзотическая красота.
- Ой, смотрите! Там какой-то дом!
Когда Джил сменил Сола у руля, Сол объяснил:
- Это дом моего двоюродного брата.
- Куда вы? - воскликнула Кэндис, заметив, что он взбирается по лестнице.
- Наверх, оттуда лучше видно, когда я буду пробираться сквозь коралловые рифы. Хотите сюда ко мне? - И он посмотрел на нее сверху.
Она колебалась, не зная, как поступить, но в глубине обращенного к ней сверху взгляда она прочла и сомнение, и откровенный вызов. Она подняла голову, кивнула и решительно вскарабкалась наверх как раз в тот момент, когда он вставал к штурвалу.
Огороженная металлическими поручнями площадка была совсем крохотной. Палуба осталась далеко внизу, еще ниже было только море. Даже самое легкое боковое движение судна ощущалось здесь наверху настолько сильно, что по сравнению с этим качка на мостике казалась сущим пустяком.
Она изо всех сил вцепилась в металлические поручни, отчаянно хватая ртом воздух. Негромкий смех Сола заставил ее поднять голову.
- Ну как, все в порядке?
Она уверенно кивнула. Ему-то, конечно, легко удержаться на ногах. Прекрасно балансируя, он чувствует себя как дома на этой маленькой раскачивающейся площадке. В ней постепенно начало закипать раздражение.
- Идите сюда и становитесь рядом со мной, - позвал он, - и внимательно следите за верхушками коралловых рифов. Сейчас мы будем входить вот в этот темно-зеленый коридор. Здесь глубже. Глядите, вон там по левому борту хорошо видно, как мы огибаем риф.
- Здесь довольно узко, - сказала она, начиная немного нервничать.
- В самый раз, - ответил он, блеснув белозубой пиратской улыбкой.
Она нервно проглотила слюну, напряженно следя за тем, как он слегка повернул штурвал.
- Неужели у вас нет приборов, по которым можно было бы определить, куда плыть?
- Отчего же, но они не заменят острый глаз и твердую руку. И потом, что за радость пользоваться приборами, когда можно справиться самому?!
- Если так рассуждать, - сказала она не без ехидства, - то зачем калькулятор, автомобиль или такая вот яхта, а?
- Вы не смотрите! - сказал он, ничуть не смутившись от ее слов, и усмехнулся. - Если мы сядем на риф, виноваты будете вы.
Она стала внимательно смотреть на темнозеленую полоску воды, извивающуюся среди багровых и пурпурных пятен, свидетельствующих об опасной близости гигантских скоплений грозных коралловых рифов, и отдавать команды. Она снова почувствовала себя рулевым, и, когда наконец заглохли моторы и загремела якорная цепь, она повернула к нему свое торжествующее лицо.
- Прошли! - воскликнула она и тихо рассмеялась, все еще взволнованная острым ощущением близкой опасности.
Он наклонился и громко чмокнул ее в нос.
- Поздравляю.
Она онемела от неожиданности и тревожно взглянула на него широко распахнутыми глазами. Что-то вдруг изменилось, что-то вдруг стало другим. Она не знала, что именно, но чувствовала, что это нехороший признак. Он изучающе всматривался в ее лицо, его собственное при этом оставалось совершенно бесстрастным.
- Вы похожи на маленького зверька, - сказал он с насмешливой улыбкой, - на мышкусоню. Да, да, на мышку. И нисколько - на пирата, отправившегося искать счастья в грабежах и разбое за семью морями.
Потрясенная тем, что произошло, чувствуя странную пустоту, она только слегка усмехнулась в ответ.
- Это лишний раз доказывает, насколько внешность обманчива, - сказала она нервно. - Давайте спустимся вниз и захватим этот остров. На этот раз я буду добрым пиратом и не стану уж очень свирепствовать.
Когда они сошли на палубу, Джил уже спустил на воду надувную лодку и нагружал ее коробками, банками, которых, подумала Кэндис, хватило бы на целый полк.
- У Джила прекрасный аппетит, - с невозмутимым видом произнес Сол, заметив, что Кэндис внимательно наблюдает за ними обоими.
И вдруг этот сумрачный великан улыбнулся, и Кэндис поразилась тому, сколько неподдельной веселости и нежной мужской привязанности было в его улыбке.
- Еще бы, столько ртов! - весело сказал он. - Да и Сол не может пожаловаться на плохой аппетит!
Остров был немного больше соседних островов, но, так же как и они, он лишь немного выступал из воды. Под пальмами - единственной высокой растительностью острова - прятались кусты с блестящими, глянцевыми листьями и бледная, жесткая трава, пожухлая от невыносимой жары. Распахнув широкие деревянные ставни навстречу соленому морскому ветерку, их приветствовал маленький дом с тенистой террасой, окруженной низким кустарником, усыпанным золотистыми цветами. Терраса была просторной и, несмотря на отсутствие какой-либо роскоши, очень удобной.
- Какая прелесть! - воскликнула Кэндис, переводя взгляд с подстилки из кокосовых листьев на огненный букет гибискусов на низком столике. - А кто здесь живет?
- Никто. Грант иногда появляется здесь, когда хочет побыть один. Кажется, когда-то он проводил тут свой медовый месяц.
- Наверное, для этого нужно совсем потерять голову, - с усмешкой предположила Кэндис.
- Вы бы предпочли в этом случае более цивилизованное место? - холодно спросил он.
Она неопределенно пожала плечами и посмотрела вниз, где Джил все еще суетился вокруг надувной лодки.
- Я просто хотела сказать, что никогда не встречала человека, с которым мне бы хотелось провести столько времени вдвоем, - сказала она, не желая сдаваться.
- Вы никогда ни в кого не влюблялись?
- Никогда, - не задумываясь, ответила она. - Даже в школе со мной не случалось ничего похожего. Вся проблема в том, что мужчины мне могут нравиться, но вот влюбиться как-то не получается. Мне кажется, что чего-то не хватает в моем характере. Зато у меня чудесная, спокойная жизнь.
- Ах да, та самая спокойная жизнь, к которой вы так стремитесь. Неужели вам не хочется выйти замуж, смотреть, как верещат и возятся возле ваших ног дети?
- Дети - да, я очень люблю детей. Но что касается замужества... - Она покачала головой, и в лице ее появилось что-то отчужденное и насмешливое. - Нет, только не это. Оно не стоит тех переживаний, которые с ним связаны. Люди женятся и надеются, даже верят в то, что смогут опровергнуть грустную статистику, но вот проходит всего несколько лет, и большинство из них уже до смерти надоели друг другу, включая и тех, кто еще продолжают жить в браке - ради детей. - Последние слова она произнесла со странной, похожей на отчаяние интонацией. - И вот они расстаются с болью и злобой, заставляя страдать детей, не оставляя им в этой жизни якоря и надежного прибежища. Если я когданибудь выйду замуж, то лишь при одном условии, что между мной и моим мужем будет существовать жесткое соглашение, что наш брак не может быть расторгнут, пока самый младший ребенок не встанет на ноги. А поскольку найдется очень немного желающих подписать такое соглашение, я не могу представить себя замужней женщиной. К тому же брак давно перестал быть единственным смыслом существования в жизни женщины.
- Что-то подобное произошло с вами? - спросил он. Голос его звучал необычно мягко. - Ваши родители развелись?
- Да, довольно обычная история. - Она слабо улыбнулась и отодвинулась.
- И все-таки конец ее трагичен.
Смущаясь и злясь на себя за то, что проговорилась, она передернула плечами и вышла под яркое солнце.
- А почему Джил не идет сюда? - спросила она, глядя в сторону качающейся на волнах лодки.
- Он хочет немного порыбачить. Может быть, вы проголодались или хотите прогуляться по острову?
Она с нерешительной улыбкой посмотрела на него, успокоенная тем, что в выражении его лица не обнаружила признаков того, что он удивлен вспышкой ее откровенности.
- До обеда еще есть время. Давайте лучше побродим по острову, а потом искупаемся, чтобы нагулять аппетит.
Под ногами хрустел песок. Он показывал ей раковины самых сказочных оттенков розового, кремового, лилового; причудливого рисунка водоросли, кусочки кораллов, отколотых от главного рифа не знающими усталости волнами. Он рассказал ей, как вокруг вулканических островов в процессе длительной и медленной эволюции образовались рифы и что гигантские атоллы, найденные в Тихом океане, были единственным, что осталось от вулканов, разрушенных эрозией и оседанием грунта. Он был великолепным рассказчиком. Его низкий красивый голос, острый и тонкий ум наполняли все, о чем он рассказывал, удивительными живыми красками.
Кэндис забыла, зачем она приехала на Фалаиси, забыла все, кроме радости и блаженства этого мгновения, когда они гуляли по острову, словно самые первые его обитатели, и слышала только его в напоенном истомой воздухе этого райского уголка.
Потом они пошли купаться, а Джил попрежнему ловил с лодки рыбу неподалеку от берега.
- Интересно, удалось ли ему что-нибудь поймать? - спросила Кэндис слегка охрипшим голосом, стараясь подавить странное ощущение толчка в основании позвоночника, когда Сол небрежно скинул шорты и остался в черных плавках, плотно облегавших напряженные контуры его ягодиц.
Он был великолепно сложен. Прекрасно развитые мускулы прибавляли ему еще больше силы и уверенности, которые были такой же неотъемлемой его частью, как черные блестящие волосы или словно вырезанный резцом мастера, прекрасно очерченный рот. Она была в бледнозеленом закрытом купальнике, простом и без всяких изысков. Это был самый скромный купальник из всех, что можно было выбрать, хотя ее мучило неловкое подозрение, что его гладкая простота только сильнее подчеркивала все изгибы ее тела. Ее подозрение усилилось, когда она заметила, каким огнем вспыхнули глаза Сола, стоило ему увидеть ее в этом наряде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
Сол шел впереди. Он легко перескочил через бортик пристани на тиковый настил кокпита. Обернувшись, он протянул ей руки. Она не хотела принимать его помощь, так как его прикосновения приводили в странное смятение ее мысли, но что-то во всей его позе сообщило этому жесту такую требовательность, что она, слегка покраснев, подала ему руку и шагнула вниз. На полпути он подхватил ее за талию. Мускулы его рук и плеч напряглись, когда он мягко опустил ее на палубу. Руки его слегка помедлили, а потом легли ей на плечи.
Стараясь изобразить галантность, он с наигранной веселостью произнес:
- Добро пожаловать на борт, Кэндис.
- Благодарю, - пробормотала она.
- Давайте поднимайтесь на мостик. - Он кивнул Джилу. - Я отчалю сам. Нет, наверху ваша сумка вам не понадобится. Джил отнесет ее вниз, как только убедится, что я не слишком попортил корпус, ударившись о пристань.
Джил усмехнулся и, ничего не сказав, отправился на корму.
- А почему она трехэтажная? - спросила Кэндис, с любопытством глядя на эффектное сооружение над мостиком.
Сол усмехнулся.
- Это башня, с которой наблюдают за косяками тунца. Она помогает придать судну устойчивость. Верхняя тренога отделяется, когда судно выходит в открытое море.
- А куда вы на нем ходите?
Он пожал плечами.
- К сожалению, мне очень редко приходится ходить на нем самому. Оно ходит на рыбный промысел в Кэрнс и Залив Островов у берегов Новой Зеландии, а время от времени я сюда наведываюсь.
Кэндис окинула взглядом удобные сиденья, огромный штурвал и великое множество всяких приспособлений, циферблатов и измерительных приборов. Эта игрушка богача, где всего лишь для забавы использовались все новейшие технические достижения, еще больше, чем его чудесный дом, заставила ее осознать, насколько иначе, по сравнению с ее жизнью, была устроена жизнь Джеррардов. Денег, потраченных на эту замечательную вещь, наверное, хватило бы ей до конца жизни.
- Вам здесь не понравилось?
Боже мой, нельзя ни на секунду расслабиться. Его настороженные, колдовские глаза видели ее буквально насквозь. Принять эту реакцию за то, чем она была на самом деле, означало признать то, что этот человек ей нравится. Да, конечно, нравится, и ее невольный отклик на его откровенное мужское обаяние делал ее до смешного чувствительной. Единственное, что она могла сейчас сделать, - это убедить себя в том, что он не заметил, что с ней происходит.
Она улыбнулась одними уголками губ, поддразнивая и провоцируя его.
- С моей стороны было бы в высшей степени неблагодарным, если бы мне здесь не понравилось, не так ли? - сказала она. - Яхта просто великолепна.
В ответ его прекрасный рот изобразил какую-то ироническую и совсем не смешную гримасу, и он отвернулся к пульту управления. Поставленная на место таким своеобразным ответом, Кэндис молча следила за его маневрами, пока он отчаливал от пристани. Он делал это настолько умело, что Джилу вовсе не пришлось орудовать привальным брусом, чтобы защитить сверкающий корпус яхты от повреждений. Он оставался внизу, пока Сол выводил судно из крохотной гавани, скользя мимо потрясающей коллекции яхт, мимо какой-то огромной штуковины, которой самое место было в доке для больших пассажирских судов, мимо видавших виды, потрепанных штормами старых посудин, которые пришли сюда аж из самого Лондона.
- Морские волки, - сказал Сол.
Она согласно кивнула в ответ, с интересом разглядывая одну из яхт, где, развеваясь на ветру, сушились пеленки. Наверное, не просто справляться с малышом на борту, но, черт возьми, что-то в этой идее - совершить путешествие в таком вот собственном доме - показалось ей страшно привлекательным.
Она сказала ему об этом, и некоторое время они с интересом обсуждали эту идею. Он назвал ее всего лишь замечательной причудой, но сам был склонен считать это прекрасным способом увильнуть об обязанностей. Но это же так здорово, спорила она. Он прекрасно понимал, почему она спорит, но ей казалось, что ему доставляет удовольствие этот спор. Она твердо вознамерилась сыграть роль интересной и забавной собеседницы, проявить сейчас всю свою хитрость, используя манеру легкого флирта как своеобразную защиту.
Он подыгрывал ей в этом, хотя один или два раза у нее возникало такое чувство, что он прекрасно понимает, что и почему она делает.
Но один неприятный момент все-таки был. Когда они проплывали мимо того острова, где туристская яхта высаживала всех желающих понырять с аквалангом, Сол заглушил мотор и как бы между прочим спросил:
- Здесь чудесные кораллы, но вы, насколько я помню, их уже видели?
Она чуть было не сказала "да", но вдруг вспомнила, что говорила ему у него дома, и сразу же осеклась, чувствуя, как краска стыда заливает ей щеки. Сделав вид, что она не слышит его вопроса, она отвернулась, ведь тогда она действительно сказала ему неправду.
- Не видели? - спросил он после чересчур затянувшейся паузы. - Ах да, я, кажется, припоминаю, вы же говорили, что не поехали на экскурсию. Ну ничего, там, куда мы сейчас направляемся, тоже очень интересно.
Она утвердительно кивнула, надеясь, что развевавшиеся по щекам янтарные локоны скроют ее пылающие щеки. Он все понял, подумала она, чувствуя, как ее охватывает паника, но, когда она собралась с духом и решилась поднять на него глаза, он ответил ей такой ослепительной, такой чарующей улыбкой, что она уже больше ничего не видела.
Потом он снова стал таким же веселым, радушным хозяином, продолжая подтрунивать над ней, она отвечала ему тем же. День был просто великолепный. Легкий ветерок приносил прохладу, и было не так жарко, а вид открывался такой, что дух захватывало: вверху тянулись плотные цепи гор, накрытые легким кружевом облаков, внизу расстилалась сверкающая гладь залива. Сол следовал за туристской яхтой, но вскоре та быстро пошла дальше вдоль побережья, а он отстал, показывая встречающиеся на пути местные достопримечательности.
Рассекая носом воду, их большая яхта плавно скользила мимо цепочки маленьких островов, рассыпавшихся вдоль всего рифа и напоминавших неправильной формы бусины. На каждом из них росли кокосовые пальмы, грациозно склонявшие свои верхушки непременно в сторону воды.
Когда изменившийся шум мотора возвестил о том, что скоро будет остановка, время близилось к полдню, и их яхта плавно заскользила в сторону одного из атоллов. Снизу появился Джил и стал подниматься по лестнице на крыло ходового мостика.
Совершенно расслабившись и от души смеясь какой-то невероятной истории, которую только что рассказал Сол, она поймала себя на мысли, что приятно удивлена тем, что с ним оказалось так весело и что то остроумие, с которым он рассказывал анекдоты, может быть острым как бритва, но чаще терпимым к людским слабостям и промахам.
Так недолго и влюбиться, решила она и подумала про себя, что в этом, в сущности, нет ничего удивительного. Она окинула взглядом маленький остров. Ей понравилась его тишина и уединенность и типичная для Южных морей своеобразная экзотическая красота.
- Ой, смотрите! Там какой-то дом!
Когда Джил сменил Сола у руля, Сол объяснил:
- Это дом моего двоюродного брата.
- Куда вы? - воскликнула Кэндис, заметив, что он взбирается по лестнице.
- Наверх, оттуда лучше видно, когда я буду пробираться сквозь коралловые рифы. Хотите сюда ко мне? - И он посмотрел на нее сверху.
Она колебалась, не зная, как поступить, но в глубине обращенного к ней сверху взгляда она прочла и сомнение, и откровенный вызов. Она подняла голову, кивнула и решительно вскарабкалась наверх как раз в тот момент, когда он вставал к штурвалу.
Огороженная металлическими поручнями площадка была совсем крохотной. Палуба осталась далеко внизу, еще ниже было только море. Даже самое легкое боковое движение судна ощущалось здесь наверху настолько сильно, что по сравнению с этим качка на мостике казалась сущим пустяком.
Она изо всех сил вцепилась в металлические поручни, отчаянно хватая ртом воздух. Негромкий смех Сола заставил ее поднять голову.
- Ну как, все в порядке?
Она уверенно кивнула. Ему-то, конечно, легко удержаться на ногах. Прекрасно балансируя, он чувствует себя как дома на этой маленькой раскачивающейся площадке. В ней постепенно начало закипать раздражение.
- Идите сюда и становитесь рядом со мной, - позвал он, - и внимательно следите за верхушками коралловых рифов. Сейчас мы будем входить вот в этот темно-зеленый коридор. Здесь глубже. Глядите, вон там по левому борту хорошо видно, как мы огибаем риф.
- Здесь довольно узко, - сказала она, начиная немного нервничать.
- В самый раз, - ответил он, блеснув белозубой пиратской улыбкой.
Она нервно проглотила слюну, напряженно следя за тем, как он слегка повернул штурвал.
- Неужели у вас нет приборов, по которым можно было бы определить, куда плыть?
- Отчего же, но они не заменят острый глаз и твердую руку. И потом, что за радость пользоваться приборами, когда можно справиться самому?!
- Если так рассуждать, - сказала она не без ехидства, - то зачем калькулятор, автомобиль или такая вот яхта, а?
- Вы не смотрите! - сказал он, ничуть не смутившись от ее слов, и усмехнулся. - Если мы сядем на риф, виноваты будете вы.
Она стала внимательно смотреть на темнозеленую полоску воды, извивающуюся среди багровых и пурпурных пятен, свидетельствующих об опасной близости гигантских скоплений грозных коралловых рифов, и отдавать команды. Она снова почувствовала себя рулевым, и, когда наконец заглохли моторы и загремела якорная цепь, она повернула к нему свое торжествующее лицо.
- Прошли! - воскликнула она и тихо рассмеялась, все еще взволнованная острым ощущением близкой опасности.
Он наклонился и громко чмокнул ее в нос.
- Поздравляю.
Она онемела от неожиданности и тревожно взглянула на него широко распахнутыми глазами. Что-то вдруг изменилось, что-то вдруг стало другим. Она не знала, что именно, но чувствовала, что это нехороший признак. Он изучающе всматривался в ее лицо, его собственное при этом оставалось совершенно бесстрастным.
- Вы похожи на маленького зверька, - сказал он с насмешливой улыбкой, - на мышкусоню. Да, да, на мышку. И нисколько - на пирата, отправившегося искать счастья в грабежах и разбое за семью морями.
Потрясенная тем, что произошло, чувствуя странную пустоту, она только слегка усмехнулась в ответ.
- Это лишний раз доказывает, насколько внешность обманчива, - сказала она нервно. - Давайте спустимся вниз и захватим этот остров. На этот раз я буду добрым пиратом и не стану уж очень свирепствовать.
Когда они сошли на палубу, Джил уже спустил на воду надувную лодку и нагружал ее коробками, банками, которых, подумала Кэндис, хватило бы на целый полк.
- У Джила прекрасный аппетит, - с невозмутимым видом произнес Сол, заметив, что Кэндис внимательно наблюдает за ними обоими.
И вдруг этот сумрачный великан улыбнулся, и Кэндис поразилась тому, сколько неподдельной веселости и нежной мужской привязанности было в его улыбке.
- Еще бы, столько ртов! - весело сказал он. - Да и Сол не может пожаловаться на плохой аппетит!
Остров был немного больше соседних островов, но, так же как и они, он лишь немного выступал из воды. Под пальмами - единственной высокой растительностью острова - прятались кусты с блестящими, глянцевыми листьями и бледная, жесткая трава, пожухлая от невыносимой жары. Распахнув широкие деревянные ставни навстречу соленому морскому ветерку, их приветствовал маленький дом с тенистой террасой, окруженной низким кустарником, усыпанным золотистыми цветами. Терраса была просторной и, несмотря на отсутствие какой-либо роскоши, очень удобной.
- Какая прелесть! - воскликнула Кэндис, переводя взгляд с подстилки из кокосовых листьев на огненный букет гибискусов на низком столике. - А кто здесь живет?
- Никто. Грант иногда появляется здесь, когда хочет побыть один. Кажется, когда-то он проводил тут свой медовый месяц.
- Наверное, для этого нужно совсем потерять голову, - с усмешкой предположила Кэндис.
- Вы бы предпочли в этом случае более цивилизованное место? - холодно спросил он.
Она неопределенно пожала плечами и посмотрела вниз, где Джил все еще суетился вокруг надувной лодки.
- Я просто хотела сказать, что никогда не встречала человека, с которым мне бы хотелось провести столько времени вдвоем, - сказала она, не желая сдаваться.
- Вы никогда ни в кого не влюблялись?
- Никогда, - не задумываясь, ответила она. - Даже в школе со мной не случалось ничего похожего. Вся проблема в том, что мужчины мне могут нравиться, но вот влюбиться как-то не получается. Мне кажется, что чего-то не хватает в моем характере. Зато у меня чудесная, спокойная жизнь.
- Ах да, та самая спокойная жизнь, к которой вы так стремитесь. Неужели вам не хочется выйти замуж, смотреть, как верещат и возятся возле ваших ног дети?
- Дети - да, я очень люблю детей. Но что касается замужества... - Она покачала головой, и в лице ее появилось что-то отчужденное и насмешливое. - Нет, только не это. Оно не стоит тех переживаний, которые с ним связаны. Люди женятся и надеются, даже верят в то, что смогут опровергнуть грустную статистику, но вот проходит всего несколько лет, и большинство из них уже до смерти надоели друг другу, включая и тех, кто еще продолжают жить в браке - ради детей. - Последние слова она произнесла со странной, похожей на отчаяние интонацией. - И вот они расстаются с болью и злобой, заставляя страдать детей, не оставляя им в этой жизни якоря и надежного прибежища. Если я когданибудь выйду замуж, то лишь при одном условии, что между мной и моим мужем будет существовать жесткое соглашение, что наш брак не может быть расторгнут, пока самый младший ребенок не встанет на ноги. А поскольку найдется очень немного желающих подписать такое соглашение, я не могу представить себя замужней женщиной. К тому же брак давно перестал быть единственным смыслом существования в жизни женщины.
- Что-то подобное произошло с вами? - спросил он. Голос его звучал необычно мягко. - Ваши родители развелись?
- Да, довольно обычная история. - Она слабо улыбнулась и отодвинулась.
- И все-таки конец ее трагичен.
Смущаясь и злясь на себя за то, что проговорилась, она передернула плечами и вышла под яркое солнце.
- А почему Джил не идет сюда? - спросила она, глядя в сторону качающейся на волнах лодки.
- Он хочет немного порыбачить. Может быть, вы проголодались или хотите прогуляться по острову?
Она с нерешительной улыбкой посмотрела на него, успокоенная тем, что в выражении его лица не обнаружила признаков того, что он удивлен вспышкой ее откровенности.
- До обеда еще есть время. Давайте лучше побродим по острову, а потом искупаемся, чтобы нагулять аппетит.
Под ногами хрустел песок. Он показывал ей раковины самых сказочных оттенков розового, кремового, лилового; причудливого рисунка водоросли, кусочки кораллов, отколотых от главного рифа не знающими усталости волнами. Он рассказал ей, как вокруг вулканических островов в процессе длительной и медленной эволюции образовались рифы и что гигантские атоллы, найденные в Тихом океане, были единственным, что осталось от вулканов, разрушенных эрозией и оседанием грунта. Он был великолепным рассказчиком. Его низкий красивый голос, острый и тонкий ум наполняли все, о чем он рассказывал, удивительными живыми красками.
Кэндис забыла, зачем она приехала на Фалаиси, забыла все, кроме радости и блаженства этого мгновения, когда они гуляли по острову, словно самые первые его обитатели, и слышала только его в напоенном истомой воздухе этого райского уголка.
Потом они пошли купаться, а Джил попрежнему ловил с лодки рыбу неподалеку от берега.
- Интересно, удалось ли ему что-нибудь поймать? - спросила Кэндис слегка охрипшим голосом, стараясь подавить странное ощущение толчка в основании позвоночника, когда Сол небрежно скинул шорты и остался в черных плавках, плотно облегавших напряженные контуры его ягодиц.
Он был великолепно сложен. Прекрасно развитые мускулы прибавляли ему еще больше силы и уверенности, которые были такой же неотъемлемой его частью, как черные блестящие волосы или словно вырезанный резцом мастера, прекрасно очерченный рот. Она была в бледнозеленом закрытом купальнике, простом и без всяких изысков. Это был самый скромный купальник из всех, что можно было выбрать, хотя ее мучило неловкое подозрение, что его гладкая простота только сильнее подчеркивала все изгибы ее тела. Ее подозрение усилилось, когда она заметила, каким огнем вспыхнули глаза Сола, стоило ему увидеть ее в этом наряде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22