.. Мгновенно, как молния, вдруг точно приподнялся уголок завесы, и юноша увидел лучезарную жизнь, ту жизнь, что будет здесь через поколение, – жизнь нового человеческого общества...
– Уснул? – спросил Федька, хлопая его по плечу. Гришук, точно разбуженный, поднял голову.
– А?
– Знаешь, сколько ты сидел? Ян из любопытства не велел тебя трогать.
– Ну?
– Два часа.
– Врешь! – вскочил удивленно Гришук.
Федька поднес к его носу часы. Гришук взглянул... и замолчал.
– Фу, черт! – улыбаясь, устало потянулся он.
Ему казалось, что с тех пор, как он сел, прошло несколько минут.
Обратный спуск с гигантской горы занял очень немного времени и был окончен задолго до вечера.
IX. Белое золото
– Ты знаешь, сынок, что это? – спрашивал дед, пришедший сразу в необыкновенный раж. – Да этому цены нет? А? Эдакую оказию да в десять фунтов – я впервой вижу.
– А что это? – сгорая от нетерпения, спрашивали ребята.
– Ай да Тошка! – бормотал восторженно дед. – Ну, и сруководствовал парень! Деду нос утер! Ай да Тошка!
– По цвету на олово походит, – высказал предположение Пимка.
– Сказал!.. Олово? Голова у тебя, миленький, из олова. Вот-те истинный Христос, белое золото!
– Платина? – воскликнули с удивлением ребята. – Да разве она бывает самородками?
В эту минуту, привлеченный громкими возгласами, показался Ян.
– Что у вас? – крикнул он.
– Платину нашли! – враз закричали несколько голосов.
– Неужели платиновый самородок? – еще издали, всматриваясь в кусок металла, воскликнул Ян и бегом пустился к ребятам.
Дед положительно не мог прийти в себя и чуть не плясал от радости.
– Эдакую оказию да в десять фунтов! А? Да если бы мы больше, кроме этого, ничего не сделали, и то незадарма сходили. Где самородок, там и россыпь будет. Надо идти.
– Это – исключительное счастье, платина! – подтвердил Ян. – Позавтракаем, и веди нас к этому логу, – сказал он Тошке с некоторым волнением: даже он начал нервничать.
– Как же ты его нашел?
– Самым, можно сказать, необыкновенным образом, – засмеялся Тошка. – Погодите. Пока не буду говорить. Интересней, если сами взглянете. Приведу туда и покажу.
Ребята наскоро поели и двинулись к логу.
– Самое правильное уральское золото, – восторженно разговаривал сам с собой дед.
Счастью, когда оно приходит, верят всегда с трудом. В первое время все думается: не ошиблись ли? Так было и с ребятами. Им все не верилось, что это на самом деле была платина.
– Почему же все-таки она называется «белым золотом»?
– Вполне справедливо. «Белое золото» лучше выражает ее характерные особенности, лучше определяет ее качества. Она отличается всеми свойствами благородных металлов, не окисляется, имеет почти такой же удельный вес, но очень трудно плавится. Открытая в XVIII веке в Америке, она и была известна под именем «металла, который нельзя расплавить никаким способом». Платина – испанское название, уменьшительное от plata серебро. Сплавленная в известковой печи чистая платина напоминает по цвету и блеску олово, но серее его, мягче железа, но тверже меди.
Так в разговорах они незаметно дошли до лога, где Тошка нашел самородок. Это был небольшой ложок, лежавший между двух гор, прорезанный безвестной горной речкой.
– Место самое правильное, то есть в самом аккурате... Правильное место! – восторженно бормотал дед. – Беспременно надо шурфы бить.
Глаза его загорелись, движения стали быстры и энергичны. В нем проснулся золотоискатель. Он весь иссуетился. Указывал, где отабориться, помогал распрягать коней, – словом, помолодел лет на двадцать пять.
Для лагеря выбрали чудесное место под огромными зарослями черемухи. У корней ее бежал прозрачный, как хрусталь, горный ключ. Невдалеке пустили пастись коней на длинных веревках.
Тошка тотчас повел всех к вывороту (вывернутому бурей с корнями дереву).
– Здесь, – сказал он, останавливаясь на взгорье. – Самородок висел на его корнях. Видите, я обрубил?
Все так и ахнули.
Дерево находилось на скате горы у начала лога. Вероятно, когда-то здесь проходило русло реки, сносившей с гор разрушившиеся породы, увлекая с ними вниз и платину. Более легкие породы унеслись дальше, а тяжелый самородок остался. Когда русло обмелело и заросло деревьями, корни одной молодой елочки постепенно обвили самородок. Ель выросла в дерево-великана, состарилась и была свалена бурей. Корни с приросшей к ним землей вышли наружу и в своих крепких объятиях вынесли из темных кладовых земли драгоценный самородок.
– Самое правильное место! – восторженно говорил дед, глядя с угорья вниз на открывавшийся чисто уральский вид с синеющей вдали цепью гор. – То есть, ах, какое!
Ян с Пимкой, захватив молоток и компас, по обыкновению отправились осматривать реку и скалы. Дед не утерпел, тотчас же приступил к битью шурфа.
– Ну-ко, в добрый час, во святое времячко, – сказал он, беря кайло, – начнем, благословясь. Тошка, шуруй!
До сумерек сняли пустые породы.
– Ох, глубоко твое белое золото лежит! – кряхтел дед, нажимая сапогом на лопату.
Ребята никак не могли отогнать его от вскрыши шурфа.
– У меня рука на золото легкая, – говорил он. – Золото тоже, сынки, к рукам идет, не зря.
– Ты ведь не руками копаешь, – а ногой, – хохотали ребята. – Рука легкая... Вот добудем песку, ну, и мой.
За день, однако, до металлоносного пласта не дошли. Стемнело, и работу пришлось оставить на самом горячем месте.
Дед изнервничался. Он да Федька не могли спать в ожидании, что даст завтрашний день. Их охватил нездоровый азарт легкой наживы, который обычно овладевает всеми золотоискателями.
Ян с Пимкой, вернувшись, принесли целый мешок камней.
Ян определил оливиновые породы перидотиты – словом, платиновые породы. Дед посмотрел их и тоже остался очень доволен.
В ожидании завтрашнего дня сон бежал от ребят.
– Давно открыта платина на Урале? – поинтересовался Федька.
– В 1819 году. – Ян достал книжку. – В 1825 году добыто ее было 10 пудов, в 1900 году – уже 400 пудов. Во время войны и интервенции добыча ее, как и золота, страшно падает, почти прекращается. Добыча все время производится из россыпей, причем 5 золотников на 100 пудов песку считается хорошим. Платину обычно находят, как спутник золота, но на Урале золото часто бывает спутником платины. Добыча производится промывкой, как и золото. Теперь в большом употреблении драги. Вы их все видали – это вроде землечерпательной машины.
– А самородки платины до нас находили когда?
– Очень редко. Найдено за все время два на Урале – около 10 фунтов и около 23.
На другой день, с утра, работы возобновились. Всего пустой породы сняли около сажени. Дальше начался слой песка до 1/2 аршина. Пески представляли собой обломки почвы, россыпи с примесью обломков и галек других пород, залегающих выше вдоль лога по течению речки. Все эти обломки и гальки были связаны глиной зеленовато-бурого цвета.
Пески образовались, как объяснил Ян, из разрушенных горных пород, обогащенных естественной промывкой, и коренной породы почвы россыпи.
Торжество промывки было для деда настоящим священнодействием. Давно уже не испытывал он этого удовольствия.
После нескольких смывок на дне ковша остался так называемый «черный шлих».
Черный шлих – песок заключал в себе темные зерна платины, угловатые, занозистые и местами сросшиеся с хромистым железняком, или змеевиком.
– Вот оно белое золото!
Дед взвесил его на весах. По его засветившимся глазам увидели, что пласт богатый.
По его расчету, платины приходилось на 100 пудов до 40 золотников. Иначе говоря, богатейшая россыпь.
– Судя по зернам, тут поблизости должно быть и коренное месторождение, – сказал Ян. – Иначе, зерна были бы светлые, серебристые, окатанные, круглые и мелкие.
Обед в этот день, как никогда, был очень веселый и долгий.
С утра следующего дня торжествующий дед приступил к битью другого шурфа, чтобы определить длину и ширину пласта. А Ян, захватив Пимку, отправился искать коренное месторождение.
Но, сколько они ни лазили по горам с утра до вечера, в течение четырех дней, ничего не нашли.
Здесь караван простоял около недели.
Дед пробил в разных местах еще несколько шурфов. Но пески везде «оказали себя» – были почти одинаковой толщины, с содержанием платины от 20 до 40 золотников.
– Теперь, парень, не стыдно и домой показаться, – довольно говорил дед. – Место богатимое!
Прежде чем выступить в дальнейший путь, отметили лог заметками на деревьях, чтобы не потерять дороги к будущему прииску, названному «Черемуховым». Самородок, представлявший ценность в несколько тысяч рублей, бережно погрузили на лошадь вместе с припасами.
На прощание «Черемуховый» неожиданно подарил их еще одним приятным сюрпризом.
X. Лесной беспризорник
Утром караван отошел уже с полверсты от «Черемухового», когда Тошка заметил, что нет Пимки.
– Он с утра ушел на реку, – заявил Федька.
– Зовите его скорей, – обратился к ребятам Ян. Условным сигнальным рожком Федька приглашал Пимку немедленно явиться к сборному пункту.
Но на сигналы Пимка не отзывался.
Караван в недоумении остановился на взгорье. В тихом воздухе звук рожка разносился далеко. Поэтому, если Пимка находился где-нибудь на реке, он должен был бы услыхать. И то, что Пимка не отзывался, встревожило ребят.
– Придется искать, – сказал Андрей. – Точно леший его задавил в тальниках. Пимка! – закричал он.
В тишине знойного июльского дня в недвижно стоявшем лесном воздухе крик далеко разнесся по реке, но никто, не ответил.
– Идем, – сказал Тошка.
– Да, – согласился Андрей. – Я видел тут у реки следы сохатых и нашел много сброшенных рогов. Тальник весь объеден. Здесь они «жировали»... Не напоролся ли Пимка на лося?
– Сходите, сходите, – встревожился известием о сохатых и Ян.
Обещая скоро вернуться, ребята поспешно двинулись к зарослям тальника.
– Пимка-а! – время от времени кричал Тошка.
– Не кричи! – остановил Андрей. – На мой голос не отозвался, значит или не слыхал, или слышал, но нельзя кричать. Если что случилось – так скорей найдем. Жалко, Крак не полетел с нами.
Они осторожно стали пробираться через густые заросли, что было, надо сказать, очень нелегким делом.
Но не прошли они и полсотни шагов, как откуда-то глухо донесся Пимкин крик.
Андрей выстрелил. Пимка откликнулся не более как за полверсты, где-то в глубине зарослей.
– Вот он!
Ребята ускорили шаг.
– Надо его, подлеца, отругать хорошенько. Что за манера всех задерживать!
– Да, судя по крику, с ним ничего не случилось. А он знал, что утром мы уходим.
Когда ребята пробежали еще несколько сот шагов, они услыхали неожиданно в зарослях шум какой-то возни и пыхтенье. Видимо, с Пимкой что-то все-таки случилось. Переглянувшись, они бегом кинулись на шум.
Но Пимка сам бежал навстречу. Он был сияющий, красный и потный. По довольной физиономии его видно было, что случилось что-то необыкновенно приятное.
– Скорей! – позвал он. – Я оленя поймал.
– Ну-у?
– Живого?
– Да.
– Вот так фунт! – засмеялся Андрей.
И оба полезли за Пимкой в глубь зарослей.
Через несколько минут им предстала редкая картина. На помятой густой траве среди зарослей тальника лежало связанное Пимкиным поясом по ногам крупное молодое животное бурого цвета, очевидно, отбившееся от матери.
– Лосенок! – воскликнул Андрей.
На местах, где водятся сохатые, в середине и конце лета случается, что лосята отбиваются от лосихи. Этим пользуются волки, истребляя молодых лосей.
Сам лосенок не может в это время оказать большого сопротивления, так как в июле ему бывает всего два-три месяца. Но если бы появилась лосиха, она растоптала бы Пимку в бесформенную массу своими страшными копытами. Лось – гигант северных лесов. Длина его туловища почти три метра, вышина в передней лопатке едва не достигает двух метров. Вес огромных ветвистых рогов часто свыше полутора пудов. Ударом ноги он легко сваливает маленькие деревца. Лось считается в Сибири опасней медведя, и на охоте за сохатым несчастных случаев бывает больше, чем на медвежьей.
Но Смекалистый, пошедший в заросли за каким-то тростником и без оружия, нежданно-негаданно залобовал такого зверя совершенно безнаказанно. Теперь он, глядя на свою добычу, счастливо улыбался. Будь на месте Пимки городской мальчик, то, неожиданно увидя около себя в лесу «олененка», он, наверное, просто погнался бы за ним, и животное бы убежало. Пимка же осторожно подкрался к лосенку и накинул на него петлю.
Пойманный лосенок смирно лежал на траве. Тошка нарвал листьев тальника и протянул их к губам лосенка. К его удивлению и радости, лосенок спокойно начал есть из рук.
Увидев это, Пимка взвизгнул от восторга. Лосенок тотчас же испуганно прижал уши.
Все трое ребят стали ласково гладить его и рассматривать.
Молодой лосенок был давнишней мечтой Тошки. Это очень привязчивое и легко приручаемое животное.
– Взрослые сохатые безобразны и неуклюжи, – сказал Андрей, – а он совсем славный.
Действительно, теленок был гораздо красивее взрослого лося. Горб на загривке, сильно развитый у большого сохатого, был почти незаметен. Голова и ноги выглядели стройнее, верхняя губа была лишь слегка удлинена. Все тело заросло длинной шерстью бурого цвета. Ростом он был, около холки, несколько больше метра.
Ребята продолжали рассматривать и ласкать пойманное животное, когда до них донесся слабый звук сигнального рожка Федьки, напомнивший, что пора возвращаться. В ту же секунду через соседнюю поляну вдруг беззвучно пронеслась какая-то тень и исчезла.
Ребята замерли.
– Коза! – воскликнул Пимка.
– Нет, похуже, – ответил спокойно Андрей. – Волк. Очевидно, он тоже охотился за лосенком, а ты отбил у него добычу.
Появление волка окончательно решило вопрос. Если и были у ребят какие сомнения, не лучше ли освободить лосенка и оставить в лесу в надежде, что он отыщет свою мать, то теперь стало ясно, что лосенок сейчас же попадет к хищнику в зубы. Выбора не оставалось, хотя ребятам и не хотелось сначала подвергать животное всем опасностям их экспедиции, и они не были уверены в том, что благополучно доведут его до города. Лосенку в этом возрасте, вероятно, еще нужно было молоко, но все равно, потерявши мать, он его не нашел бы, а лесной пищи ребята могли ему достать сколько угодно. Что касается дороги, то раз ее выносят лошади, то лосенок выдержит вполне. А когда подрастет, на нем можно будет даже везти часть груза, что для них было чрезвычайно важно.
Лосенка подняли и поставили на ноги, причем, смирный и спокойный до того, он испуганно прижал уши и забился. Его, однако, поставили, сделали ошейник из двух рубах, привязали на ремень и повели. Пимка подталкивал его сзади. Когда вся процессия показалась на пригорке перед лагерем начинавших тревожиться ребят, там недоумевали.
– Кого это они ведут? – смотрел из-под руки дед.
– Теленка, – разглядел Федька.
– Корову купили! – хохотал Гришук.
– Ребята! Наш беспризорник... другого беспризорника... нашел! – кричал издалека им Тошка.
– А ведь это лосенок! – сказал Ян радостно. – Правда, лосенок!
Крак встревоженно полетел навстречу необыкновенному гостю.
Дед поглядел на идущего на привязи лосенка и вздохнул. Неужто и его возьмут в экспедицию?.. А похоже на то... Эдак скоро у них обоз вырастет больше людского состава.
XI. Неожиданная встреча
На другой день, под вечер, когда сделали привал, разлакомившемуся на платину деду захотелось подняться из лога вверх по ручью посмотреть взгорье: уж очень показалось оно ему подозрительным по золоту.
– Самое правильное место! – уверял он.
С ним увязался Андрей. Он собирался поохотиться и зарядил ружье дробью на глухаря. Дед заложил в свое ружье на всякий случай пулю.
Спокойно разговаривая, они шли вверх, по горе возле опушки. Андрей посвистывал и поглядывал, не полетит ли откуда птица.
– Дед! – воскликнул он вдруг в испуге и остановился. – Погляди-ка! Ведь это медведь!
Дед посмотрел из-под ладони. И тоже оторопел. Действительно, прямо навстречу им с горы спускался большой черно-бурый медведь. Низко опустив огромную морду, он словно что-то вынюхивал в земле. Очевидно, не замечая охотников, он шел неторопливо, то скрываясь в кустах тальника, то снова появляясь.
– Медведица! – прошептал дед испуганно. – Видишь, медвежата?
– У меня заряжено дробью, – шепотом ответил Андрей, бледнея.
Он знал, что медведицы с детьми свирепы и нападают. Он первый раз в жизни видел в лесу медведя. Руки у деда задрожали.
– У меня только одна пуля. Ах, хлебна муха, грех какой!
Лезть на дерево было бесполезно. Зверь сразу заметил бы их. И хотя взрослые медведи вообще редко лазают на деревья, но разъяренная медведица кинулась бы за ними. Охотники остановились растерянные, не зная, что делать. Бежать – тоже значило вызвать преследование. Медведица, все еще не замечая их, медленно спускалась с горы, переваливаясь своей характерной косолапой походкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19
– Уснул? – спросил Федька, хлопая его по плечу. Гришук, точно разбуженный, поднял голову.
– А?
– Знаешь, сколько ты сидел? Ян из любопытства не велел тебя трогать.
– Ну?
– Два часа.
– Врешь! – вскочил удивленно Гришук.
Федька поднес к его носу часы. Гришук взглянул... и замолчал.
– Фу, черт! – улыбаясь, устало потянулся он.
Ему казалось, что с тех пор, как он сел, прошло несколько минут.
Обратный спуск с гигантской горы занял очень немного времени и был окончен задолго до вечера.
IX. Белое золото
– Ты знаешь, сынок, что это? – спрашивал дед, пришедший сразу в необыкновенный раж. – Да этому цены нет? А? Эдакую оказию да в десять фунтов – я впервой вижу.
– А что это? – сгорая от нетерпения, спрашивали ребята.
– Ай да Тошка! – бормотал восторженно дед. – Ну, и сруководствовал парень! Деду нос утер! Ай да Тошка!
– По цвету на олово походит, – высказал предположение Пимка.
– Сказал!.. Олово? Голова у тебя, миленький, из олова. Вот-те истинный Христос, белое золото!
– Платина? – воскликнули с удивлением ребята. – Да разве она бывает самородками?
В эту минуту, привлеченный громкими возгласами, показался Ян.
– Что у вас? – крикнул он.
– Платину нашли! – враз закричали несколько голосов.
– Неужели платиновый самородок? – еще издали, всматриваясь в кусок металла, воскликнул Ян и бегом пустился к ребятам.
Дед положительно не мог прийти в себя и чуть не плясал от радости.
– Эдакую оказию да в десять фунтов! А? Да если бы мы больше, кроме этого, ничего не сделали, и то незадарма сходили. Где самородок, там и россыпь будет. Надо идти.
– Это – исключительное счастье, платина! – подтвердил Ян. – Позавтракаем, и веди нас к этому логу, – сказал он Тошке с некоторым волнением: даже он начал нервничать.
– Как же ты его нашел?
– Самым, можно сказать, необыкновенным образом, – засмеялся Тошка. – Погодите. Пока не буду говорить. Интересней, если сами взглянете. Приведу туда и покажу.
Ребята наскоро поели и двинулись к логу.
– Самое правильное уральское золото, – восторженно разговаривал сам с собой дед.
Счастью, когда оно приходит, верят всегда с трудом. В первое время все думается: не ошиблись ли? Так было и с ребятами. Им все не верилось, что это на самом деле была платина.
– Почему же все-таки она называется «белым золотом»?
– Вполне справедливо. «Белое золото» лучше выражает ее характерные особенности, лучше определяет ее качества. Она отличается всеми свойствами благородных металлов, не окисляется, имеет почти такой же удельный вес, но очень трудно плавится. Открытая в XVIII веке в Америке, она и была известна под именем «металла, который нельзя расплавить никаким способом». Платина – испанское название, уменьшительное от plata серебро. Сплавленная в известковой печи чистая платина напоминает по цвету и блеску олово, но серее его, мягче железа, но тверже меди.
Так в разговорах они незаметно дошли до лога, где Тошка нашел самородок. Это был небольшой ложок, лежавший между двух гор, прорезанный безвестной горной речкой.
– Место самое правильное, то есть в самом аккурате... Правильное место! – восторженно бормотал дед. – Беспременно надо шурфы бить.
Глаза его загорелись, движения стали быстры и энергичны. В нем проснулся золотоискатель. Он весь иссуетился. Указывал, где отабориться, помогал распрягать коней, – словом, помолодел лет на двадцать пять.
Для лагеря выбрали чудесное место под огромными зарослями черемухи. У корней ее бежал прозрачный, как хрусталь, горный ключ. Невдалеке пустили пастись коней на длинных веревках.
Тошка тотчас повел всех к вывороту (вывернутому бурей с корнями дереву).
– Здесь, – сказал он, останавливаясь на взгорье. – Самородок висел на его корнях. Видите, я обрубил?
Все так и ахнули.
Дерево находилось на скате горы у начала лога. Вероятно, когда-то здесь проходило русло реки, сносившей с гор разрушившиеся породы, увлекая с ними вниз и платину. Более легкие породы унеслись дальше, а тяжелый самородок остался. Когда русло обмелело и заросло деревьями, корни одной молодой елочки постепенно обвили самородок. Ель выросла в дерево-великана, состарилась и была свалена бурей. Корни с приросшей к ним землей вышли наружу и в своих крепких объятиях вынесли из темных кладовых земли драгоценный самородок.
– Самое правильное место! – восторженно говорил дед, глядя с угорья вниз на открывавшийся чисто уральский вид с синеющей вдали цепью гор. – То есть, ах, какое!
Ян с Пимкой, захватив молоток и компас, по обыкновению отправились осматривать реку и скалы. Дед не утерпел, тотчас же приступил к битью шурфа.
– Ну-ко, в добрый час, во святое времячко, – сказал он, беря кайло, – начнем, благословясь. Тошка, шуруй!
До сумерек сняли пустые породы.
– Ох, глубоко твое белое золото лежит! – кряхтел дед, нажимая сапогом на лопату.
Ребята никак не могли отогнать его от вскрыши шурфа.
– У меня рука на золото легкая, – говорил он. – Золото тоже, сынки, к рукам идет, не зря.
– Ты ведь не руками копаешь, – а ногой, – хохотали ребята. – Рука легкая... Вот добудем песку, ну, и мой.
За день, однако, до металлоносного пласта не дошли. Стемнело, и работу пришлось оставить на самом горячем месте.
Дед изнервничался. Он да Федька не могли спать в ожидании, что даст завтрашний день. Их охватил нездоровый азарт легкой наживы, который обычно овладевает всеми золотоискателями.
Ян с Пимкой, вернувшись, принесли целый мешок камней.
Ян определил оливиновые породы перидотиты – словом, платиновые породы. Дед посмотрел их и тоже остался очень доволен.
В ожидании завтрашнего дня сон бежал от ребят.
– Давно открыта платина на Урале? – поинтересовался Федька.
– В 1819 году. – Ян достал книжку. – В 1825 году добыто ее было 10 пудов, в 1900 году – уже 400 пудов. Во время войны и интервенции добыча ее, как и золота, страшно падает, почти прекращается. Добыча все время производится из россыпей, причем 5 золотников на 100 пудов песку считается хорошим. Платину обычно находят, как спутник золота, но на Урале золото часто бывает спутником платины. Добыча производится промывкой, как и золото. Теперь в большом употреблении драги. Вы их все видали – это вроде землечерпательной машины.
– А самородки платины до нас находили когда?
– Очень редко. Найдено за все время два на Урале – около 10 фунтов и около 23.
На другой день, с утра, работы возобновились. Всего пустой породы сняли около сажени. Дальше начался слой песка до 1/2 аршина. Пески представляли собой обломки почвы, россыпи с примесью обломков и галек других пород, залегающих выше вдоль лога по течению речки. Все эти обломки и гальки были связаны глиной зеленовато-бурого цвета.
Пески образовались, как объяснил Ян, из разрушенных горных пород, обогащенных естественной промывкой, и коренной породы почвы россыпи.
Торжество промывки было для деда настоящим священнодействием. Давно уже не испытывал он этого удовольствия.
После нескольких смывок на дне ковша остался так называемый «черный шлих».
Черный шлих – песок заключал в себе темные зерна платины, угловатые, занозистые и местами сросшиеся с хромистым железняком, или змеевиком.
– Вот оно белое золото!
Дед взвесил его на весах. По его засветившимся глазам увидели, что пласт богатый.
По его расчету, платины приходилось на 100 пудов до 40 золотников. Иначе говоря, богатейшая россыпь.
– Судя по зернам, тут поблизости должно быть и коренное месторождение, – сказал Ян. – Иначе, зерна были бы светлые, серебристые, окатанные, круглые и мелкие.
Обед в этот день, как никогда, был очень веселый и долгий.
С утра следующего дня торжествующий дед приступил к битью другого шурфа, чтобы определить длину и ширину пласта. А Ян, захватив Пимку, отправился искать коренное месторождение.
Но, сколько они ни лазили по горам с утра до вечера, в течение четырех дней, ничего не нашли.
Здесь караван простоял около недели.
Дед пробил в разных местах еще несколько шурфов. Но пески везде «оказали себя» – были почти одинаковой толщины, с содержанием платины от 20 до 40 золотников.
– Теперь, парень, не стыдно и домой показаться, – довольно говорил дед. – Место богатимое!
Прежде чем выступить в дальнейший путь, отметили лог заметками на деревьях, чтобы не потерять дороги к будущему прииску, названному «Черемуховым». Самородок, представлявший ценность в несколько тысяч рублей, бережно погрузили на лошадь вместе с припасами.
На прощание «Черемуховый» неожиданно подарил их еще одним приятным сюрпризом.
X. Лесной беспризорник
Утром караван отошел уже с полверсты от «Черемухового», когда Тошка заметил, что нет Пимки.
– Он с утра ушел на реку, – заявил Федька.
– Зовите его скорей, – обратился к ребятам Ян. Условным сигнальным рожком Федька приглашал Пимку немедленно явиться к сборному пункту.
Но на сигналы Пимка не отзывался.
Караван в недоумении остановился на взгорье. В тихом воздухе звук рожка разносился далеко. Поэтому, если Пимка находился где-нибудь на реке, он должен был бы услыхать. И то, что Пимка не отзывался, встревожило ребят.
– Придется искать, – сказал Андрей. – Точно леший его задавил в тальниках. Пимка! – закричал он.
В тишине знойного июльского дня в недвижно стоявшем лесном воздухе крик далеко разнесся по реке, но никто, не ответил.
– Идем, – сказал Тошка.
– Да, – согласился Андрей. – Я видел тут у реки следы сохатых и нашел много сброшенных рогов. Тальник весь объеден. Здесь они «жировали»... Не напоролся ли Пимка на лося?
– Сходите, сходите, – встревожился известием о сохатых и Ян.
Обещая скоро вернуться, ребята поспешно двинулись к зарослям тальника.
– Пимка-а! – время от времени кричал Тошка.
– Не кричи! – остановил Андрей. – На мой голос не отозвался, значит или не слыхал, или слышал, но нельзя кричать. Если что случилось – так скорей найдем. Жалко, Крак не полетел с нами.
Они осторожно стали пробираться через густые заросли, что было, надо сказать, очень нелегким делом.
Но не прошли они и полсотни шагов, как откуда-то глухо донесся Пимкин крик.
Андрей выстрелил. Пимка откликнулся не более как за полверсты, где-то в глубине зарослей.
– Вот он!
Ребята ускорили шаг.
– Надо его, подлеца, отругать хорошенько. Что за манера всех задерживать!
– Да, судя по крику, с ним ничего не случилось. А он знал, что утром мы уходим.
Когда ребята пробежали еще несколько сот шагов, они услыхали неожиданно в зарослях шум какой-то возни и пыхтенье. Видимо, с Пимкой что-то все-таки случилось. Переглянувшись, они бегом кинулись на шум.
Но Пимка сам бежал навстречу. Он был сияющий, красный и потный. По довольной физиономии его видно было, что случилось что-то необыкновенно приятное.
– Скорей! – позвал он. – Я оленя поймал.
– Ну-у?
– Живого?
– Да.
– Вот так фунт! – засмеялся Андрей.
И оба полезли за Пимкой в глубь зарослей.
Через несколько минут им предстала редкая картина. На помятой густой траве среди зарослей тальника лежало связанное Пимкиным поясом по ногам крупное молодое животное бурого цвета, очевидно, отбившееся от матери.
– Лосенок! – воскликнул Андрей.
На местах, где водятся сохатые, в середине и конце лета случается, что лосята отбиваются от лосихи. Этим пользуются волки, истребляя молодых лосей.
Сам лосенок не может в это время оказать большого сопротивления, так как в июле ему бывает всего два-три месяца. Но если бы появилась лосиха, она растоптала бы Пимку в бесформенную массу своими страшными копытами. Лось – гигант северных лесов. Длина его туловища почти три метра, вышина в передней лопатке едва не достигает двух метров. Вес огромных ветвистых рогов часто свыше полутора пудов. Ударом ноги он легко сваливает маленькие деревца. Лось считается в Сибири опасней медведя, и на охоте за сохатым несчастных случаев бывает больше, чем на медвежьей.
Но Смекалистый, пошедший в заросли за каким-то тростником и без оружия, нежданно-негаданно залобовал такого зверя совершенно безнаказанно. Теперь он, глядя на свою добычу, счастливо улыбался. Будь на месте Пимки городской мальчик, то, неожиданно увидя около себя в лесу «олененка», он, наверное, просто погнался бы за ним, и животное бы убежало. Пимка же осторожно подкрался к лосенку и накинул на него петлю.
Пойманный лосенок смирно лежал на траве. Тошка нарвал листьев тальника и протянул их к губам лосенка. К его удивлению и радости, лосенок спокойно начал есть из рук.
Увидев это, Пимка взвизгнул от восторга. Лосенок тотчас же испуганно прижал уши.
Все трое ребят стали ласково гладить его и рассматривать.
Молодой лосенок был давнишней мечтой Тошки. Это очень привязчивое и легко приручаемое животное.
– Взрослые сохатые безобразны и неуклюжи, – сказал Андрей, – а он совсем славный.
Действительно, теленок был гораздо красивее взрослого лося. Горб на загривке, сильно развитый у большого сохатого, был почти незаметен. Голова и ноги выглядели стройнее, верхняя губа была лишь слегка удлинена. Все тело заросло длинной шерстью бурого цвета. Ростом он был, около холки, несколько больше метра.
Ребята продолжали рассматривать и ласкать пойманное животное, когда до них донесся слабый звук сигнального рожка Федьки, напомнивший, что пора возвращаться. В ту же секунду через соседнюю поляну вдруг беззвучно пронеслась какая-то тень и исчезла.
Ребята замерли.
– Коза! – воскликнул Пимка.
– Нет, похуже, – ответил спокойно Андрей. – Волк. Очевидно, он тоже охотился за лосенком, а ты отбил у него добычу.
Появление волка окончательно решило вопрос. Если и были у ребят какие сомнения, не лучше ли освободить лосенка и оставить в лесу в надежде, что он отыщет свою мать, то теперь стало ясно, что лосенок сейчас же попадет к хищнику в зубы. Выбора не оставалось, хотя ребятам и не хотелось сначала подвергать животное всем опасностям их экспедиции, и они не были уверены в том, что благополучно доведут его до города. Лосенку в этом возрасте, вероятно, еще нужно было молоко, но все равно, потерявши мать, он его не нашел бы, а лесной пищи ребята могли ему достать сколько угодно. Что касается дороги, то раз ее выносят лошади, то лосенок выдержит вполне. А когда подрастет, на нем можно будет даже везти часть груза, что для них было чрезвычайно важно.
Лосенка подняли и поставили на ноги, причем, смирный и спокойный до того, он испуганно прижал уши и забился. Его, однако, поставили, сделали ошейник из двух рубах, привязали на ремень и повели. Пимка подталкивал его сзади. Когда вся процессия показалась на пригорке перед лагерем начинавших тревожиться ребят, там недоумевали.
– Кого это они ведут? – смотрел из-под руки дед.
– Теленка, – разглядел Федька.
– Корову купили! – хохотал Гришук.
– Ребята! Наш беспризорник... другого беспризорника... нашел! – кричал издалека им Тошка.
– А ведь это лосенок! – сказал Ян радостно. – Правда, лосенок!
Крак встревоженно полетел навстречу необыкновенному гостю.
Дед поглядел на идущего на привязи лосенка и вздохнул. Неужто и его возьмут в экспедицию?.. А похоже на то... Эдак скоро у них обоз вырастет больше людского состава.
XI. Неожиданная встреча
На другой день, под вечер, когда сделали привал, разлакомившемуся на платину деду захотелось подняться из лога вверх по ручью посмотреть взгорье: уж очень показалось оно ему подозрительным по золоту.
– Самое правильное место! – уверял он.
С ним увязался Андрей. Он собирался поохотиться и зарядил ружье дробью на глухаря. Дед заложил в свое ружье на всякий случай пулю.
Спокойно разговаривая, они шли вверх, по горе возле опушки. Андрей посвистывал и поглядывал, не полетит ли откуда птица.
– Дед! – воскликнул он вдруг в испуге и остановился. – Погляди-ка! Ведь это медведь!
Дед посмотрел из-под ладони. И тоже оторопел. Действительно, прямо навстречу им с горы спускался большой черно-бурый медведь. Низко опустив огромную морду, он словно что-то вынюхивал в земле. Очевидно, не замечая охотников, он шел неторопливо, то скрываясь в кустах тальника, то снова появляясь.
– Медведица! – прошептал дед испуганно. – Видишь, медвежата?
– У меня заряжено дробью, – шепотом ответил Андрей, бледнея.
Он знал, что медведицы с детьми свирепы и нападают. Он первый раз в жизни видел в лесу медведя. Руки у деда задрожали.
– У меня только одна пуля. Ах, хлебна муха, грех какой!
Лезть на дерево было бесполезно. Зверь сразу заметил бы их. И хотя взрослые медведи вообще редко лазают на деревья, но разъяренная медведица кинулась бы за ними. Охотники остановились растерянные, не зная, что делать. Бежать – тоже значило вызвать преследование. Медведица, все еще не замечая их, медленно спускалась с горы, переваливаясь своей характерной косолапой походкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19