Ему очень хотелось погладить ее блестящие белокурые волосы. Но руки его были в воде, и он сдержал себя. И вдруг поймал себя на мысли, что ему здесь хорошо и уютно, как дома. Он давно не испытывал такого чувства.
— В дневнике нет ничего странного,— пробормотала Дагни.— Временами мне кажется, что я читаю о себе самой... У меня тоже иногда появляются такие мысли... И чувства...
— Но почему Хильда вела дневник только год? Почему не продолжала?
Дагни промолчала. Тогда Хаген начал рассуждать вслух:
— Ну, совершила она поездку... Куда-то далеко... Многие люди ведут записи во время путешествий...
— Кроме того, она была влюблена,— добавила Дагни.— Не забывай об этом, Хаген.
— Я не забыл. И задаю себе вопрос: был ли Брук тем человеком, из-за которого мы разошлись... Время совпадает.
— На этот вопрос уже никто не ответит. Как и на многие другие...
— Да, это так. Хильде, наверно, было нелегко, В ее жизни появилась тайна, которую надо было скрывать от всех... Может, поэтому она завела дневник. Нужно было с кем-то поделиться, хотя бы с самой собой...
— Бедная, маленькая Хильда,— вздохнула Дагни.— Если бы я могла тогда ей помочь...
— Который час?
— Ох, прости Хаген, я совсем забыла. Уже за полночь... Чего ты ждешь?
— Где утебя телефон? Дагни показала на спальню.
Усевшись на край постели, Хаген принялся звонить в редакции разных газет. Как раз настало время, когда утренние газеты подписывались к печати.
Дагни с грустью слушала, как он каждый раз рассказывал в трубку одну и ту же историю... О том, как был нанят Уэйном Висартом для расследования убийства его жены. Что нашел дневник Хильды с записью о другом убийстве, совершенном ранее. Что утром передаст дневник прокурору... Он прочел одну из записей, где говорилось о Бруке... Высказал свои предположения...
Наконец, он положил влажную от пота трубку на рычаг с полной уверенностью, что эта сенсация будет помещена на первых полосах утренних газет.
— Зачем все это? — с укоризной спросила Дагни.— Я думала, ты не любишь, когда твое имя попадает в газеты...
— Это лучше, чем ордер на арест,— ответил Хаген, потирая покрасневшее от трубки ухо.
— Славная работка! Да здравствует новый день! Ты не считаешь, что я замечательная личность?!
Дагни подошла к нему совсем близко. Он обнял ее и прижал к себе. Она с нежностью посмотрела на него и тихо сказала:
— Считаю. И что дальше?
Хаген начал горячо целовать ее губы, шею, глаза... Наконец, она перевела дыхание и пробормотала:
— Ты, наверно, не знаешь, который час. Уже половина первого, милый...
Хаген закрыл глаза и зарылся лицом в шелковистые волосы Дагни. «Так было вначале и с Хильдой», мелькнула мысль.
— Хаген, милый,— шептала Дагни.— Я тоже забыла о времени...
— В моей семье сейчас наступило время спать,— тихо сказал он.
— В моей тоже...
Дагни освободилась из его ообъятий.
— Мы не должны себя так неприлично вести. Во всяком случае, в спальне.
— Я страшно устал,— улыбнулся Хаген.— Просто валюсь с ног...
— Я этого не заметила. По-моему, ты полон чувств. И теперь я боюсь...
— Ты кое-что забыла.
— Ну, хорошо, ты очень сексуален. Но теперь, Хаген, уйди, пожалуйста, из моей спальни и мило пожелай мне спокойной ночи. Я уже давно не делала глупостей и теперь тем более не хочу изменять своим принципам. Лучше я разобью свое сердце, но не нарушу их...
И она быстро вышла из спальни.Хаген разочарованно посмотрел на кровать и вышел вслед за Дагни.Она уже стояла у входной двери и нетерпеливо постукивала ногой.
— Ты уйдешь сейчас, Хаген. Ты не позволишь мне совершить глупость?...
— Разве я могу?
— О, без сомнения, можешь! Одно твое подозрительное движение и...
— Ну, хорошо, хорошо... Я удаляюсь, сохранив в душе горечь и обиду.
— Не надо шутить, пожалуйста... Хаген крепко поцеловал Дагни.
— А кто здесь шутит?..
— Милый,— тихо сказала Дагни,— когда мы лучше узнаем друг друга... Только вчера умерла Хильда... Если ты пробудешь здесь еще минуту, я за себя не ручаюсь...
— Отложим это на другой раз,— сказал Хаген, легонько укусил ее за ухо и вышел.
Дверь мгновенно захлопнулась, и он услышал за собой тихий плач.Хаген недоуменно пожал плечами и покачал головой.
Было прохладно.Он посмотрел на окна. В квартире Дагни погас свет. Но за стеклом он увидел ее лицо, она махнула ему рукой.
Хаген ответил, думая в то же время, что у Дагни оказалось достаточно силы воли, чтобы выпроводить его...
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Несмотря на усталость, Хаген в эту ночь так и не добрался до дома. Тому было, по меньшей мере, две причины.Во-первых, полиция. Хаген был уверен, что репортеры большинства газет уже осаждали полицию, требуя дальнейшей информации. Полиция, в свою очередь, попытается разыскать Хагена и прежде всего посетит его квартиру. А Морт еще не был готов к серьезному разговору с капитаном Трогом.
Вторая причина состояла в том, что с шести утра начнут продавать газеты, и прочитав сообщение, стрелок из лука может поспешить расправиться с Хагеном.
Хаген не догадывался, кто этот стрелок из лука, и не хотел, чтобы его застали врасплох, и пристрелили, как куропатку.Остаток ночи Хаген провел за рулем машины. Это показалось ему самым надежным решением проблемы. Он проехал миль сто пятьдесят по прибрежной автостраде, слушая радио и размышляя. Один раз он заправился у бензоколонки и купил себе таблетки кофеина. Дневник Хильды он спрятал в отделение для перчаток.
Через некоторое время Хаген повернул обратно. Время текло быстро.Город уже пробуждался. Подъезжая, Хаген наблюдал, как первые лучи солнца пробивались через утренний туман. День обещал быть чудесным!
Хаген был полон радужных надежд. Появилась уверенность в успехе. Предчувствие конца безумных забот и волнений окрыляло.С пустым желудком, но в отличном настроении Хаген зашел в ресторан на открытом воздухе, расположенный в центре города, и с аппетитом позавтракал. Он медленно попивал свои обычные две чашки кофе, пока не открылись учреждения.
Рядом находился офис прокурора, но не это было первой целью Хагена. Сначала он зашел в городской архив. Дневник Хильды был у него в кармане. В архиве он уговорил служащего поискать свидетельство о демобилизации Лэрри Белдориано, надеясь узнать, где тот служил. Но там таких сведений не оказалось.
Не упав духом, Хаген решил узнать это другим образом.Он позвонил Дагни.К его удивлению, она сразу подняла трубку. По голосу не чувствовалось, что она только что проснулась. И все же Хаген попросил прощения за столь ранний звонок.
— Ничего страшного,— ответила Дагни.— Я как раз думала о тебе.
— Надеюсь, хорошо?
— Отчасти...
— Не поужинать ли нам вместе сегодня вечером, Дагни?
— Как ты не понимаешь?! Когда ты рядом, все усложняется!
Она сказала это игривым тоном. Потом посерьезнела:
— Видишь ли, чем чаще я тебя вижу, тем это опаснее для меня... Думаю, ничего хорошего из этого не выйдет, Хаген.
— Ты что-то мрачно настроена, Дагни.
— Возможно, у тебя и честные намерения...— задумчиво добавила Дагни.— Но...
— Можешь в этом не сомневаться,— уверил ее Хаген.
— И к тому же это проклятое дело! — вырвалось у нее.— И я не знаю, что мне делать с Лэрри! Он мой деловой партнер, а я вложила в этот салон столько денег и сил! Я не хочу, чтобы мое дело лопнуло из-за его глупой ревности...
— И это все, что тебя заботит? — беспечным тоном спросил Хаген.— Я помогу тебе решить эту проблему. Мы передадим Лэрри Белдориано полиции как убийцу Хильды. Если он специалист по метанию ножей, что он недавно доказал, то с таким же успехом мог метнуть и стрелу! Ты только вспомни его бицепсы!
— Твои шутки неуместны,— рассердилась Дагни.— Ведь речь идет об убийстве Хильды! Я очень любила свою сестру, а вот ты — нет!
— Прости. Но что касается Лэрри, я не шутил. Он меня очень интересует. Кстати, почему он наблюдал за твоей квартирой? Почему следил за мной? Его объяснения примитивны и не могут быть правдой.
— Ты относишься к Лэрри с предубеждением, а он хороший парень.
— Хороший парень...— протянул Хаген.— И с такими шикарными бицепсами! Удивительно, как мне удалось одолеть его?! А где он познакомился с Хильдой? Мне очень хотелось бы это узнать, Дагни. По сути, я все еще единственный, кого подозревают в убийстве Хильды.
— О, Хаген, поверь, я теперь так не думаю! — воскликнула Дагни.— Ведь я хорошо узнала тебя... Твои поцелуи... Я все время вспоминала о них... Конечно, я помогу тебе, милый! Только как?
— Осмотри вещи Лэрри,— без колебаний предложил Хаген.
Дагни протестующе хмыкнула в трубку и замолчала.
— Это не так страшно, как кажется,— успокаивал Хаген.— У него есть свой шкаф в салоне? Не приезжает же он на работу в трусиках? Так вот, когда Лэрри будет заниматься со своей группой, ты должна осмотреть его бумажник. Как бывший солдат он может хранить там
фотокопию своей демобилизационной карточки. Уверяю, он не догадается о твоем невинном обыске.
— А если он застанет меня за этим «невинным» занятием? Я еще больше убеждаюсь, что ничего хорошего мне от тебя ожидать не приходится. Ты уже толкаешь меня на преступление!
— Но так же легко я могу сделать из тебя честную женщину,— пошутил Хаген. И уже серьезно сказал: — Так ты согласна? Да или нет?
— Хаген, я должна подумать...
— Жду конкретного ответа вечером за ужином! — твердо сказал Хаген.— Семи часов тебе хватит на раздумье?
— Разве я не увижу тебя раньше? — вдруг спросила Дагни.
— Увы, придется подождать до семи вечера, Дагни. У меня куча дел. Не исключено даже, что меня арестуют. Как решит прокурор.
— Буду следить за твоей судьбой по сообщениям газет,— сказала Дагни и тихо добавила: — Береги себя, Хаген...
Он услышал в трубке звук поцелуя и с улыбкой вышел из кабины.
Приемная прокурора была забита газетчиками, фоторепортерами, работниками телевидения и радио, да и просто зеваками.
Все они дружно набросились на Хагена. Посыпались вопросы, защелкали фотокамеры. Хаген с трудом протискивался сквозь толпу. Перед кабинетом прокурора он на минуту остановился и поднял руку с дневником, заодно увековечив свою широкую улыбку для грядущих поколений.
Во второй небольшой приемной Хагена встретили недружелюбно. Он ждал этого и не удивился. Только капитан Трог дружески улыбнулся Хагену. Прислонившись к столу, он дымил сигаретой.
— Почему без оркестра? — спросил он.
— В виде исключения,— тоже улыбнулся Хаген.— Что это вы так рано?
- Из-за вас,— вежливо ответил Трог.— Пришлось отложить дела, мой добросовестный детектив!
— Я зайду,— Хаген показал на дверь кабинета. Несколько репортеров, проникших во вторую приемную, зашумели. Это привлекло внимание прокурора. С недовольным выражением лица он вышел из кабинета.
Это был дородный мужчина по имени Огэстин Мак-Крэкен, полный достоинства от сознания важности своей общественной и государственной деятельности. Сотрудники за глаза называли его дедом.
Хагену приходилось видеть Мак-Крэкена на судебных процессах. И тот казался ему ловким болтуном, не упускающим свой шанс. Хаген заметил, что прокурор о нем тоже не лучшего мнения, но его это не смутило.
Мак-Крэкен бросил на Хагена сердитый взгляд и резко обратился к репортерам:
— Немедленно покиньте приемную!
Никто и не думал подчиниться, понимая, что это обычный прокурорский ход и что здесь можно будет узнать интересные подробности.
Перекрывая шум, Хаген громко заявил, что у него сейчас состоится беседа с прокурором. После этого заявления его уже не могли удалить отсюда и забрать в полицию.
Подумав, прокурор нехотя пригласил Хагена в кабинет.
— Гоняетесь за славой,— сказал ему вслед Трог.— Громкие заголовки в газетах, фото...
Хаген обернулся.
— Если кто и гоняется, так это полиция. Вчера вы ловко присвоили себе заслуги в розыске Дока. А я лишь пытаюсь спасти себя и свою репутацию...
— Естественно,— парировал Трог.— Но ведь и мне приходится думать о своей репутации...
Прокурор сел за письменный стол и хмуро посмотрел на Хагена.
— Надеюсь, у вас есть веские причины для всей этой шумихи? Жду вашего оправдания.
— Я пришел сюда не для оправданий, а чтобы передать вам вот это,— и он протянул прокурору дневник.— Вы кажется, ищете подходящее слово? По-моему, вполне годится «спасибо».
— Ничего я не подыскиваю! — сердито буркнул прокурор.— Я жду объяснений, почему мы с Трогом узнали о дневнике из газет, а не от вас лично!
— Разве об этом уже есть в газетах?.— притворно удивился Хаген.
Прокурор Мак-Крэкен побагровел.
— Вы, как никто другой, знаете, что газеты уже преподнесли утром эту сенсацию. И не только наши, но и лос-анджелесские. Вы сами рассказали газетчикам эту
историю. И у меня огромное желание расквитаться с вами за это. Своим необдуманным поступком вы вызвали большие осложнения для органов правопорядка.
— Я?! — с напускным негодованием воскликнул Ха-ген.— Но ведь дневник у вас на столе!
Он держался уверенно и спокойно, понимая, что в сложившейся ситуации, прокурор ничего не сможет с ним сделать.
— Я неожиданно обнаружил этот дневник прошлой ночью и уже ранним утром я у вас в кабинете с единственным желанием передать его вам. В чем же моя вина?
— Но, черт побери, вы же не сообщили нам сразу, как положено! Почему?
— Среди ночи? Помилуйте, зачем? Считаю, что поступил разумно, явившись к вам утром с дневником в руках.
Мак-Крэкен угрюмо уставился на Хагена, понимая, что крыть ему, как говорится, нечем. И это его еще больше злило.
— Вы просто издеваетесь! Ваши друзья-газетчики подняли меня с постели в час ночи, и с тех пор я не сомкнул глаз. Это единственная услуга, которую вы мне оказали...
Хаген огорченно покачал головой.
— Увы, вот они, издержки государственной должности,— сочувственно сказал он, стараясь сохранить серьезность.
В разговор вмешался Трог. Он вошел в кабинет вслед за Хагеном и с большим интересом листал дневник.
— Перейдем к делу,— сказал капитан.— Прочитайте вот это, Мак,— и он положил перед прокурором дневник с раскрытой страницей, где была запись от 8 июня.
Тот неохотно пробежал глазами написанное, потом еще раз, все еще сердито бурча:
— Кажется, этот дневник, действительно, представляет интерес. Как и где вы его нашли, Хаген?
Морт изложил заранее приготовленную версию, согласно которой его нанял Уэйн Висарт для расследования убийства Хильды. Когда он осматривал вещи убитой, то неожиданно наткнулся на этот дневник. Это было не так уж далеко от правды. Хаген лишь постарался соблюсти интересы своего клиента.
Когда он закончил, капитан Трог не мог скрыть любопытства.
— Как рам удалось уговорить Висарта нанять вас?
Вчера, насколько я помню, он и слышать об этом не хотел.
— Ну, в нем заговорил здравый смысл.
— Если мистер Висарт ваш клиент, вы имели право вмешаться в это сложное дело,— угрюмо подтвердил Мак-Крэкен,— но я настоятельно советую оставить это занятие и предоставить все нам. Можете идти, Хаген!
Но тот не торопился.
— Нет уж! До сих пор информацию поставлял вам я. Теперь ваша очередь. Не станете же вы уверять меня, что после того, как вас подняли в час ночи, вы сидели сложа руки?
Мак-Крэкен и Трог переглянулись.
— Думаю, можно ему рассказать,— пожал плечами Трог.— Иначе он будет кричать на всех углах о своих подозрениях.
Прокурор с опаской посмотрел на дверь, за которой по-прежнему шумела репортерская братия. Хаген терпеливо ждал.
— Вы не ошиблись, Хаген,— откашлявшись, сказал прокурор.—Мы, конечно же, действовали. Рано утром я позвонил в Гонолулу. Судя по сообщению тамошнего шефа полиции, дневник подлинный.
— Один ноль в мою пользу,— пробормотал Хаген.— Итак, Гавайи. А кто такой Брук?
Ответил капитан Трог.
— Брук Шаннер — молодой парень, местный житель. Несколько лет тому назад погиб. Был убит неизвестным лицом. Или лицами. Убийцу не нашли.
— Есть какие-нибудь детали?
— Очень мало. Полный отчет нам вышлют фототелеграфом. Это было довольно громкое дело. Брук Шаннер принадлежал к состоятельному сословию Гонолулу. Он унаследовал фирму по экспорту сахара. В тот день он сказал друзьям, что отправляется на охоту. Его нашли в джунглях.
— Причина смерти?
— Остановка сердца как следствие ранения в спину. Оружие на месте преступления не обнаружено, но судя по результатам вскрытия, рана была нанесена каким-то металлическим предметом с острым концом. Например, пешней для колки льда.
Хаген медленно покачал головой, выражая несогласие с таким выводом.
Прокурор и Трог вопросительно уставились на него. Но Хаген не спешил с ответом.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
— Что вам пришло в голову, Хаген? — с любопытством спросил Трог.
Он уже не впервые имел дело с этим частным детективом и знал цену его острому уму. Выводы Хагена часто бывали парадоксальны, но почти всегда оказывались близки к истине.
— По-моему, сомнений быть не должно! — уверенно ответил Хаген.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16