- Прошу меня извинить, - сказала она мягко. - Я не хотела, чтобы вы
так подумали. Дело в другом. Понимаете, дача принадлежала не Геннадию, а
его отцу, Василию Петровичу. Вы были их соседями на протяжении пяти лет
и за эти годы ни разу не видели настоящего хозяина. А когда этот настоя-
щий хозяин вдруг появился, то выяснилось, что он даже не знает, в каком
месте участка прорублен артезианский колодец. То есть он действительно
там не бывал. И у меня возникает вопрос: почему?
- Вопрос, конечно, интересный, но не по адресу. Я уже говорил вам,
что знакомство с соседями по даче было шапочным, здоровались и одалжива-
ли друг у друга инструмент, не более того. А уж почему отец Геннадия не
приезжал на дачу - не могу знать. В их внутрисемейные дела не посвящен.
Голос Белкина был по-прежнему сухим, но раздражение исчезло. Насте
даже показалось, что он стал посматривать на нее с интересом. Ну, или,
во всяком случае, с любопытством. Она посмотрела на часы и поднялась.
- Вам, наверное, надо идти на обед. Спасибо, что уделили мне время.
Белкин глянул насмешливо и вдруг резко произнес:
- Сядьте, майор. Мы еще не закончили.
Настя оторопела от изумления и послушно села обратно в кресло. Белкин
молчал, рассматривая ее, как букашку под микроскопом, и под этим взгля-
дом ей стало не по себе.
- Ловко вы со мной управились, - вымученно пошутила она, пытаясь
стряхнуть с себя неловкость. - Подали команду, и я покорно ее выполнила,
хотя вообще-то вам я не подчиняюсь. Привыкла за пятнадцать лет службы.
- Вы так давно служите?
- Да, надела погоны сразу после университета. А вы?
- У меня выслуги больше, чем календарных лет жизни. Время участия в
боевых действиях засчитывается один к трем. Не уклоняйтесь от темы. По-
чему вы заинтересовались сейчас таким давним делом?
- Ни почему, - Настя пожала плечами. - Василий Петрович Немчинов ле-
том прошлого года вернулся из мест лишения свободы, и, поскольку он те-
перь живет в Москве, я хочу хотя бы примерно представлять себе, чего от
него ждать. Взяла из архива дело, стала читать и наткнулась на ваши по-
казания. Вот и приехала к вам, чтобы уточнить. Согласитесь, нельзя прой-
ти мимо того факта, что человек годами не приезжает на свою дачу, хотя
его сын, невестка и внучка бывают там регулярно, и вдруг ни с того ни с
сего он появляется там, пьет водку вместе с сыном и его женой, а потом
хватается за ружье и убивает собутыльников. Кстати, Геннадий и Светлана
любили застолье?
- Насчет застолья ничего сказать не могу, но то, что гости у них бы-
вали часто, это точно. И пили они много, это тоже точно. В том, что Ген-
надий пил водку вместе с женой и отцом, ничего удивительного нет. А если
вас смущает, что отец вдруг приехал на дачу, так, может, у них повод
был. Праздник какой-нибудь семейный, например.
- Семейные праздники случаются каждый год, но тем не менее старшего
Немчинова вы ни разу не видели, - упрямо возразила Настя. - Почему они
собрались на даче именно в тот раз? Что за особый повод мог случиться?
- Да вы у отца и спросите, вы же сами говорите, он теперь в Москве.
Почему вы у меня допытываетесь?
- Неправда ваша, господин полковник, - улыбнулась Настя. - Я не допы-
тываюсь. Я хотела уйти, потому что все, что хотела спросить, уже спроси-
ла. А вы меня не отпустили. Так что теперь ваша очередь признаваться:
почему? Зачем вы меня задержали?
- Я жду, - коротко ответил Белкин.
Он легко поднялся с низкого кресла, прошелся по комнате, постоял нес-
колько секунд у окна, потом повернулся к Насте, облокотившись на подо-
конник.
- Я хочу проверить, умеете ли вы слушать, и жду, когда вы зададите
мне один вопрос. Но, судя по вашему поведению, не дождусь.
Настя внезапно разозлилась. Что он себе позволяет, этот полковник?
Да, он воевал, да, он летчик, участник боевых действий, имеет множество
наград, но разве это дает ему право сомневаться в профессионализме дру-
гих людей, занимающихся отнюдь не такой героической работой? Если ты
умеешь хорошо бегать, разве есть у тебя право считать тех, кто не бега-
ет, а прыгает, полным ничтожеством, даже тех, кто прыгает лучше, чем ты
бегаешь? Она сделала над собой усилие, стараясь встать с кресла если не
так изящно, как это сделал Белкин, то хотя бы не демонстрировать свою
неуклюжесть.
- Не дождетесь, - спокойно сказала она. - Но не потому, что я не хочу
задать вам этот вопрос. А исключительно потому, что вы ясно дали мне по-
нять: чужими семейными тайнами вы не интересуетесь и на мой вопрос вряд
ли захотите отвечать.
- Задавайте свой вопрос, и я вам на него отвечу. Нам действительно
пора заканчивать, иначе я рискую остаться без обеда.
Настя сделала глубокий вдох, как перед прыжком в воду. Она терпеть не
могла, когда ее экзаменовали, но, к сожалению, далеко не всегда умела
избегать таких ситуаций. Вот и сейчас вляпалась по неосмотрительности,
позволила этому полковнику взять над собой верх в разговоре, теперь при-
дется доказывать свою профессиональную состоятельность. Она не сомнева-
лась, что Белкин имеет в виду то же, что и она. Он сказал - и не просто
сказал, а подчеркнул, что обладает отличной зрительной памятью. Значит,
помнит многих из тех, кто неоднократно бывал на даче у Немчиновых, нес-
мотря на то, что прошло столько лет. Может быть, кто-то из этих людей
знает ответ на вопрос? Сам Василий Петрович его, конечно, тоже знает,
но, если бы не считал нужным скрывать, это обязательно появилось бы в
материалах уголовного дела. В протоколах его допросов непременно
мелькнуло бы хоть один-единственный раз: "В тот день мы вместе с сыном
поехали на дачу, хотя раньше я там не бывал, потому что..." Но не
мелькнуло. Приехал - и приехал, а бывал ли там раньше - никого не инте-
ресует, потому как непосредственно к убийству никакого отношения не име-
ет. Стало быть, у Немчинова-старшего спрашивать бесполезно. Тогда не
сказал и сейчас не скажет. Немчиновых-младших нет в живых. Лера Немчино-
ва была тогда восьмилетним ребенком, так что и ее спрашивать бессмыслен-
но. А вот друзей семьи Немчиновых поспрашивать имеет смысл. Причем имен-
но таких друзей, которые сами часто приезжали к ним на дачу и могут
знать, бывал ли там отец, а если не бывал, то почему.
- Вы можете назвать мне имена? - спросила Настя в лоб, пропуская все
предыдущие звенья.
- К сожалению, только одно имя. И узнал я его совсем недавно. Видел
этого человека у Немчиновых много раз, поэтому хорошо запомнил. И когда
он появился на экране телевизора, я не сомневался ни секунды. Это он.
- Имя, - настойчиво повторила Настя. - Вы обещали его назвать.
- Имени я не запомнил. Он участвовал в передаче об Игоре Вильданове.
Есть такой известный певец, может, слышали?
- Слышала. В качестве кого он участвовал в передаче?
- Рассказывал о Вильданове. О том, как он много трудится, как репети-
рует, как придирчиво относится к своему творчеству и так далее. Мне по-
казалось, что этот человек - что-то вроде его личного менеджера. Кажет-
ся, у артистов это называется импресарио. Все, Анастасия Павловна, время
вышло. Через десять минут столовую закроют.
Они вместе вышли из номера, Белкин направился по лестнице на третий
этаж, где находилась столовая, а Настя спустилась вниз и побрела на
электричку. Надежда доехать до станции на автобусе не оправдалась, если
верить расписанию, один автобус ушел несколько минут назад, а следующий
пойдет только через полтора часа. Ждать глупо, да и холодно.
Три километра, отделявшие дом отдыха от станции, она прошла за сорок
минут, не переставая удивляться самой себе. Ведь ходить пешком так здо-
рово, легкие прочищаются от чистого холодного воздуха, и мысли приводят-
ся в порядок. И почему она так ленится гулять? Раньше, когда еще на Пет-
ровке работала. Заточный систематически вытаскивал ее на ранние утренние
прогулки в Измайловский парк, и ей каждый раз смертельно не хотелось ид-
ти, а потом она всегда радовалась, что пошла. За три последних месяца
они не гуляли вместе ни разу, да это и понятно. Когда работали в разных
службах - одна песня, а когда стали начальником и подчиненным - совсем
другая. Служебная этика не позволяет. Да и необходимости нет, и без того
каждый день на работе видятся, все, что нужно, можно обсудить в кабине-
те.
Любопытная все-таки семейка эти Немчиновы. Известный композитор окку-
пировал просторную теплую дачу, построенную его отцом, принимал там гос-
тей, устраивал шумные застолья. А невидного папашу - побоку. Стеснялся
его, что ли? Наверное. Так нередко бывает: детки выбиваются в люди, об-
растают солидными знакомыми и делают вид, что у них вообще нет родите-
лей, потому как тех, которые есть, предъявлять своему изысканному окру-
жению не желают. Рылом, стало быть, не вышли предки. Образование не то,
манеры не светские, да и внешний вид оставляет желать лучшего.
Однако не очень-то вяжется такая простенькая история с образом Васи-
лия Петровича Немчинова. А как же безупречно грамотная письменная речь
без единой орфографической и синтаксической ошибки? А как же нормальный
русский язык на шестом году пребывания в зоне? На малограмотного темного
мужика Немчиновстарший никак не тянет, хоть и нет у него высшего образо-
вания, хоть и проработал всю жизнь до ареста рабочим, но рабочим-то он
был высочайшей квалификации. Точь-в-точь Гога из знаменитого фильма
"Москва слезам не верит". А как же сплошные благодарности за ударный
труд и примерное поведение в колонии? Значит, человек умеет держать себя
в руках и неукоснительно следовать правилам, даже если правила эти
чем-то не устраивают. Трудно поверить, что такой человек не сможет нор-
мально держаться в обществе, если захочет. Настя вспомнила фотографии,
которые видела в уголовном деле. Наголо бритый и хмурый, все равно Васи-
лий Петрович Немчинов не производил впечатления деревенского неотесанно-
го мужлана, которого мог бы стесняться известный музыкант.
Она дошла до развилки и на мгновение остановилась. С этого места до
станции можно идти двумя путями: либо по той же дороге, либо через опуш-
ку леса. По дороге спокойнее, но дольше, через лес - короче, только
страшно немножко. Хотя чего бояться? Белый день, половина третьего все-
го. Настя решительно повернула в сторону леса.
И уже через пару минут с удовлетворением признала, что сделала пра-
вильный выбор. В лесу было тихо и невероятно красиво. Голова решительно
отказывалась думать о давнем убийстве, равно, впрочем, как и об убийстве
нынешнем. Господи, ну почему вся ее жизнь - это трупы, смерти, чьи-то
слезы, чья-то ненависть. Живут же люди как-то по-другому. Цветоводы,
например... Или лесники в заповедниках. Работают с прекрасным материа-
лом, не в смысле - с хорошим, а в смысле - красивым. И никакой ненавис-
ти. Никакой злобы.
Не о том она думает, не о том. Что это еще за сопли на глюкозе? Ду-
мать надо о том, как выполнять задание Заточного. И задание это, между
прочим, состоит вовсе не в том, чтобы раскопать причины, по которым Ва-
силий Петрович Немчинов не ездил когда-то на собственную дачу. Ее зада-
ние в том, чтобы выяснить, не пытался ли освобожденный из мест лишения
свободы Немчинов втянуть в преступные связи молоденького милиционера,
слушателя ведомственного вуза МВД Сашу Барсукова, и если пытался, то
единичный ли это случай или же одно из звеньев целой системы проникнове-
ния криминальных структур в милицию. Только это должно ее интересовать,
а не какие-то там сантименты по поводу сложных отношений отца с сыном.
На дачу он, видите ли, не ездил! Ну и что? Вон у Настиных родителей тоже
дача есть, а толку? Настя на ней и была-то всего один раз, исполняла
долг вежливости, приехала лет семь назад посмотреть на родительское при-
обретение. На дачу ее никаким калачом не заманишь, она существо городс-
кое, к природе тяги не испытывает. Ей надо, чтобы горячая вода была, ко-
фе и обязательно телефон под рукой. Компьютер тоже желателен. И чтобы
никаких комаров и прочих очаровательных кусачих кровососов. Одним сло-
вом, в своей однокомнатной квартире на Щелковском шоссе ей самое место.
Удобно и привычно.
Опять мысли куда-то в сторону ускакали. Нет, лесная тишина и засне-
женные деревья определенно не способствуют конструктивному мышлению.
Итак, что нужно сделать? Первое: встретиться с Лерой Немчиновой и попод-
робнее поговорить с ней о взаимоотношениях Барсукова с ее дедом. Второе:
повидаться с Василием Петровичем, познакомиться и сделать хотя бы приб-
лизительные прикидки. Третье: плотно заняться институтом, в котором
учился Барсуков. Максим Заточный уже назвал фамилии слушателей, которые
могут знать о Барсукове больше, чем он сам. С ними сейчас работает Юра
Коротков, ему убийство раскрывать надо. А Настя вступит в дело чуть поз-
же, когда поутихнет горячка первых дней расследования.
И все-таки почему Немчинов-старший не ездил на свою дачу, не ездил, а
потом вдруг приехал и убил сына и невестку? Бред какой-то, с досадой по-
думала Настя. Ну чего мне всякие глупости в голову лезут? Какое это име-
ет значение? Никакого. Не ездил он на дачу полтора десятка лет назад, а
Сашу Барсукова убили на прошлой неделе. Кстати, любопытно было узнать,
бывает ли Василий Петрович на своей даче сейчас? Дача стоит, никуда не
делась, после пожара ее восстановили и никому не продали. Судя по всему,
Немчинов на нее по-прежнему не ездит, иначе полковник Белкин обязательно
сказал бы об этом. Что ж, ничего удивительного, мало кому захочется при-
езжать в то место, где в пьяном угаре убил двоих человек. Да не чужих,
не случайных собутыльников, а родителей своей единственной внучки.
"Уймись, Анастасия, - сердито сказала она себе, - тебя будто приворо-
жил этот Немчинов. Ты его и не видела-то еще ни разу, а ни о чем, кроме
него, думать не можешь. Дался он тебе..."
Впереди показалась платформа, и Настя с удивлением поняла, что уже
дошла до станции.
Ее до сих пор охватывала дрожь каждый раз, когда она подходила к его
дому. Впервые она пришла сюда три года назад, еще пятнадцатилетней соп-
люшкойшкольницей. Адрес узнать было нетрудно, у каждого знаменитого пев-
ца есть фанаты, которые знают о нем все, начиная с адреса и заканчивая
любимым цветом презервативов. Лера тоже была фанаткой, но не такой, как
все. Так, во всяком случае, она считала. Для всех других Игорь Вильданов
был знаменитым и уже одним этим заслуживал поклонения. Для нее факт его
известности значения не имел. Значение имело лишь одно: он пел песни ее
отца и тем самым как бы продлевал его давно оборвавшуюся жизнь. Было и
еще одно обстоятельство, признавать которое Лера не любила, но и забыть
о нем не могла. Вильданов был не просто красив, он был прекрасным прин-
цем из ее девичьих снов. Ну просто один в один, точно такой же, каким
грезился ей первый и единственный на всю жизнь возлюбленный. Она даже
рисовала его портреты, никому, правда, не показывала, но рисовала и ког-
да ей было девять, и десять, и двенадцать, и четырнадцать. А в пятнад-
цать вдруг впервые увидела Игоря по телевизору и поразилась сходству
придуманного и вымечтанного образа с живым и вполне осязаемым человеком.
Но тогда еще мысль о том, чтобы прийти к нему, не появилась. Пришла
эта мысль к ней спустя два месяца, когда Лера услышала, как Вильданов
исполняет одну из лучших песен отца, "Реквием". С этого момента она пе-
рестала сомневаться. У нее не только есть огромное желание быть рядом с
ним, у нее и право на это есть, ведь она - дочь композитора Немчинова,
чьи песни поет Игорь.
Узнав адрес, Лера смело отправилась к дому, где жил певец. Конечно,
так ее и пустили к нему, разбежалась! Таких, как она, фанаток, к кумирам
на пушечный выстрел не подпускают, потому они обычно и дежурят на улице,
возле подъезда, в ожидании, когда объект обожания появится хоть на три
секунды, которые нужны, чтобы сделать пять шагов от двери до машины. За
эти три секунды можно успеть не только увидеть его вблизи, но и вдохнуть
запах его туалетной воды, и потрогать за рукав куртки, и поймать на себе
его рассеянный и утомленный взгляд, а уж если совсем повезет - то и ав-
тограф получить. В тот раз возле подъезда околачивались десятка полтора
восторженных малолеток. Заметив неуверенно приближающуюся незнакомую де-
вицу, малолетки впились в нее настороженными глазенками: как же, конку-
рентка, чужая. Ведь чем больше народу толчется возле двери, тем меньше
шанс, во-первых, близко подобраться к кумиру, когда он соизволит пока-
заться, а во-вторых, быть им замеченной.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги '20. Реквием'


1 2 3 4 5