Я не стал наблюдать реакцию со стороны присутствующих, поняв, что все равно ничего не узнаю, и лишь растерянно смотрел на лежащую без чувств Джудит. Решительный, обходительный, циничный Страйкер испытывал страх перед этой женщиной. Чем это объяснялось?Тем, что она, будучи дочерью Джеррана, обладала властью и благополучие его целиком зависело от своенравной Джудит? Его патологической ревностью или дрянной натурой, способной на все что угодно? Или же она шантажировала, грозя в случае неповиновения обрушить на его голову все беды? А может, он по-своему любил жену и в надежде когда-нибудь добиться взаимности готов был терпеть все унижения и обиды? Этого я никогда не узнаю. В сущности, не сам Страйкер интересовал меня, а те обстоятельства, которые помогли бы объяснить столь неожиданную реакцию Джудит на смерть мужа. Ведь она презирала его. За то, что он от нее зависел, за его слабость, готовность сносить оскорбления, за трусость, пустоту и суетность, скрывавшиеся под столь мужественной личиной. Но, может быть, Джудит все же любила мужа за то, кем он был когда-то? Или кем мог стать? Или ее расстроила потеря мальчика для битья единственного в мире человека, на ком она могла безнаказанно точить свои когти? Она могла даже не отдавать себе отчета в том, что Майкл стал неотъемлемой частью ее существования. Самый невзрачный материал может стать краеугольным камнем. Убери его — и строение рухнет. Как ни парадоксально, но столь болезненная реакция на смерть мужа могла свидетельствовать о крайнем и неисправимом эгоизме. Джудит еще не до конца осознала, сколь жалка отныне ее участь: она осталась одна на целом свете.Мисс Хейнс шевельнулась, поморгала ресницами и открыла глаза. Вспомнив, что случилось, всем телом вздрогнула. Я помог ей приподняться, и она огляделась.— Где он? — едва слышно спросила она.— Не беспокойтесь, мисс Хейнс, — отозвался я и зачем-то прибавил:— Мы о нем позаботимся.— Где он? — простонала бедная женщина. — Он мой муж, муж. Я хочу видеть его.— Не надо, мисс Хейнс, — неожиданно ласково произнес Гуэн. — Доктор Марлоу прав, мы обо всем позаботимся. Мы его видели, вы лишь расстроите себя...— Принесите его. Принесите его, — безжизненным, но твердым голосом приказала она. — Я должна снова увидеть его.Я встал и направился к двери. Граф преградил мне путь. На породистом лице его были написаны отвращение и ужас.— Вы не посмеете этого сделать. Зрелище кошмарное, отвратительное...— А вы что думали? — Во мне кипела злость, но голос прозвучал устало. Если я этого не сделаю, она уйдет из дома. А ночь нынче не для прогулок.Втроем — Юнгбек, Конрад и я — мы, внесли Страйкера в помещение и положили так, чтобы нельзя было видеть размозженный затылок. Поднявшись с раскладушки, Джудит Хейнс медленно, словно лунатик, подошла к мертвому и опустилась на колени. С минуту молча смотрела на него, затем протянула руку и нежно провела по изувеченному лицу. Никто не произнес ни слова, никто не пошевелился. Не без труда Джудит подняла правую руку мужа, хотела было сделать то же самое с левой, но, заметив, что рука стиснута в кулак, она осторожно разжала пальцы. На ладони убитого лежал коричневый круглый предмет. По-прежнему стоя на коленях, она взяла его и показала находившимся в комнате. Потом протянула Аллену. Все, словно сговорясь, посмотрели на юношу.Обшитая коричневой кожей пуговица как две капли воды походила на те, что остались целыми на куртке Аллена. Глава 9 Долго ли продолжалась тишина, лишь подчеркиваемая шипением ламп и воем ветра, я не знаю. Пожалуй, не больше десяти секунд. Но они показались вечностью. Глаза Аллена были прикованы к пуговице в руках Джудит Хейнс, взоры присутствующих устремлены на него самого. Эта маленькая обтянутая кожей пуговица точно заворожила нас.Первой вышла из оцепенения Джудит Хейнс. Медленно, с усилием она поднялась и остановилась в нерешительности. Приняв это за чистую монету, я смотрел не на женщину, а на Конрада и Смита. Конрад опустил веки, дав понять, что знает, как надо действовать. Смит перевел взгляд в сторону Джудит Хейнс, и в тот момент, как она двинулась прочь от тела своего мужа, оба придвинулись друг к другу, преградив ей путь. Джудит Хейнс остановилась и, взглянув на мужчин, улыбнулась.— В этом нет никакой необходимости, — произнесла она и швырнула пуговицу Аллену. Тот машинально поймал ее и растерянно поднял глаза на женщину. — Она ведь тебе еще пригодится, не так ли? — снова улыбнулась она и направилась в сторону своей комнаты.Я облегченно вздохнул, впрочем, как и те, кто стоял поблизости.Отвернувшись от Джудит Хейнс, я посмотрел на Аллена.И снова реакция моя была ошибочной. Я инстинктивно чувствовал, что такое спокойствие и кротость не вяжутся с характером этой волчицы, но приписал их потрясению.— Это ты его убил, ты! — вдруг завизжала она как бешеная. Однако еще больше ярости она проявила, набросившись на маленькую Мэри, так что та упала на спину. Джудит накинулась на нее, выставив острые ногти.— Ах ты, сука, потаскуха, грязная тварь, убийца! Это ты убила его! Ты убила моего мужа! Ты! Ты! — рыдая, оскорбляла она перепуганную девушку.Схватив одной рукой ее за волосы, другой Джудит норовила впиться ей в глаза, но тут подоспели Смит и Конрад. Оба рослые, сильные мужчины, но обезумевшая женщина дралась с таким остервенением, что понадобилось время, чтобы оторвать ее от жертвы. Но и теперь мисс Хейнс все еще не выпускала из пальцев волосы Мэри. Лишь после того как Смит бесцеремонно вывернул ей руку, Джудит вскрикнула от боли и отпустила волосы бедной девушки. Джудит поставили на ноги, но она продолжала кричать. Она дико выла, как воет перед смертью животное. Внезапно вой оборвался, ноги у мисс Хейнс подкосились, и Смит с Конрадом опустили ее на пол.— Действие второе? — взглянул на меня, тяжело дыша, побледневший Конрад.— Нет, это не было просто игрой. Не проводите ли Мэри в ее комнату? — Я посмотрел на потрясенную, всю в слезах девушку, но помочь не успел. Забыв о собственных ранах, Аллен опустился перед ней на колени и помог сесть. С помощью платка не первой свежести он принялся промокать три безобразные глубокие царапины на левой щеке Мэри. Оставив их вдвоем, я зашел к себе в комнату, взял шприц для внутривенных инъекций и направился к Джудит Хейнс.Смит и Конрад стояли рядом, к ним присоединились Отто, Граф и Гуэн. При виде шприца Отто схватил меня за руку.— Вы хотите сделать укол моей дочери? Ведь все кончилось. Вы видите, она без сознания.— Хочу, чтобы она и впредь оставалась в таком состоянии, черт побери, ответил я. — В течение многих часов. Так будет лучше для нее и для всех нас.Признаться, мне жаль вашу дочь, для нее это был такой удар. Но в данном случае я должен принять во внимание ее положение. Откровенно говоря, она сейчас невменяема и крайне опасна. Хотите еще раз взглянуть на то, что она сделала с Мэри?Джерран не знал, что ответить, но Гуэн, как всегда спокойный и рассудительный, пришел мне на помощь:— Доктор Марлоу абсолютно прав, Отто. Он старается ради блага Джудит.Прийти в себя после подобного потрясения ей поможет лишь продолжительный отдых. Это для нее самое лучшее.Я придерживался иного мнения. Самым лучшим средством была бы смирительная рубашка, однако я поблагодарил Гуэна кивком, сделал Джудит инъекцию, помог поместить больную в спальный мешок с «молнией» на боку и, проследив за тем, чтобы ее укрыли одеялами, вышел. Коккер-спаниелей я отвел к себе в комнату.Посадив маленькую Мэри на скамью, Аллен продолжал вытирать кровь с ее щеки. Девушка перестала плакать и лишь изредка всхлипывала. Стоявший неподалеку Лонни с сочувствием смотрел на нее, качая головой.— Бедная девочка, — произнес он вполголоса.— Все будет в порядке, — сказал я в ответ. — Если чуть постараться, то рубцов не останется.Я взглянул на тело Страйкера. Ясно было, что его нужно как можно скорее отнести в гараж: кроме Лонни и Аллена, все неотрывно смотрели на труп, он притягивал взгляды.— Я не маленькую Мэри имел в виду, — отозвался Лонни, — я говорил о Джудит Хейнс. Бедная одинокая девочка.Я пристально вгляделся в Гилберта, но ни следа иронии на его лице не было, Лонни действительно жалел Джудит.— Лонни, вы не перестаете удивлять меня, — признался я.Затопив печку, я поставил греться воду, затем повернулся к Страйкеру.Смит и Конрад поняли меня без слов. Лонни настоял на том, чтобы пойти с нами. Оставив Страйкера в гараже, мы направились в барак. Смит и Конрад вошли внутрь, Лонни остался снаружи. Он стоял задумавшись и, казалось, не замечал ни ветра, ни пурги, ни лютого холода.— Постою здесь немного, — проговорил он. — На свежем воздухе и голова лучше работает.— Ни в коем случае, — возразил я. Забрав у него из рук фонарь, я направил луч в сторону соседнего хозяйственного блока. — Заходите. Прямо и налево.Если охрана порядка на студии «Олимпиус продакшнз» была поставлена из рук вон плохо, то о запасах спиртного тут позаботились.— Дорогой мой, — произнес Лонни, отбирая у меня фонарь. — Я сам проследил за разгрузкой.— И за тем, чтобы не было замка, — добавил я.— Даже если в замок и был, Отто все равно дал бы мне ключ.— Дал бы ключ? — недоверчиво спросил я.— Конечно. А вы решили, что я профессиональный взломщик? Как вы думаете, кто дал мне ключи от буфета на «Морнинг роуз»?— Отто? — догадался я.— Кто же еще?— Чем вы его шантажируете, Лонни?— Отто — очень добрый человек, — вполне серьезно ответил Гилберт. Разве я вам не говорил?— Не помню, — ответил я, наблюдая за тем, как старик целеустремленно двигался по глубокому снегу к складу продуктов. Наконец я вошел в жилой барак.Поскольку Страйкера унесли, внимание большинства обитателей барака было обращено на Аллена. Заметив это, тот убрал руку с плеча Мэри, хотя все еще продолжал вытирать кровь с ее щеки. Конрад, которому Мэри Стюарт нравилась все больше и который постоянно искал ее общества последние два дня, сидел рядом с латышкой, растирая ее руки (та, видно, пожаловалась, что озябла).В бараке действительно было все еще холодно. Мэри Стюарт смущенно улыбалась, но не противилась. Отто, Гуэн, Граф и Нил Дивайн, сидевшие возле печки, негромко переговаривались. Дивайн выступал в качестве не столько участника дискуссии, сколько бармена, расставляя стаканы и бутылки. Жестом Отто подозвал меня.— После всего того, что нам пришлось вытерпеть, — произнес он, — думаю, необходимо восстановить силы. — Неслыханная щедрость Отто служила безусловным подтверждением того, насколько потрясен он случившимся. — Кроме того, нужно решить, что с ним делать.— С кем?— Разумеется, с Алленом.— Ах, вот что. Прошу прощения, господа, но не рассчитывайте, что я стану участником попойки и обсуждения. — Я кивнул Аллену и маленькой Мэри, которые с некоторой опаской наблюдали за нами. — Простите, мне нужно заняться своими прямыми обязанностями.Сняв с печки воду, успевшую нагреться, я принес ее к себе в комнату, накрыл белой тканью шаткий стол, поставил на него тазик, инструменты и нужные медицинские препараты. Войдя в общую комнату, подошел к углу, где сидели Конрад и Мэри Стюарт. Как и все остальные, они переговаривались почти шепотом — не то для того, чтобы их не слышали, не то под впечатлением смерти Страйкера. Теперь Конрад старательно массировал другую руку девушки.— Извините, что помешал вам оказывать потерпевшей первую помощь, но. я хочу подлатать Аллена. Дорогая Мэри, не могли бы вы присмотреть за маленькой Мэри?— Дорогая Мэри? — изумленно поднял он бровь.— Я называю ее так, чтобы отличить ее от маленькой Мэри, — объяснил я.— Кроме того, я обращаюсь к ней таким образом, когда мы вдвоем коротаем ночи.При этих словах Мэри Стюарт слабо улыбнулась.— Дорогая Мэри, — повторил Конрад одобрительно. — Мне нравится это.Можно, я буду вас так называть?— Не знаю, — ответила девушка полушутя-полусерьезно. — Не будет ли это нарушением авторских прав?— Он может получить лицензию на временное их использование, — отозвался я. — В любой момент могу ее аннулировать. О чем это вы секретничали?— Хотим узнать ваше мнение, док, — ответил Конрад. — Тот камень, которым ударили Страйкера, весит, думаю, килограммов тридцать. А вы как полагаете?— Так и полагаю.— Я спросил Мэри, смогла бы она поднять такой валун над головой. Она сказала: «Не смеши меня».— Если она не переодетая олимпийская чемпионка, то вы действительно смешны. Конечно, поднять такой валун ей не под силу. А в чем дело?— Взгляните на нее, — кивнул Конрад в сторону маленькой Мэри. — Кожа да кости. Представляете себе...— Я бы хотел, чтобы Аллен слышал ваши слова.— Вы знаете, что я хочу сказать. Под силу ли ей поднять такую глыбу?Джудит Хейнс назвала ее убийцей. Правда, Мэри тоже участвовала в поиске, но каким образом...— Думаю, мисс Хейнс имела в виду другое, — сказал я и отошел. Подозвав жестом Аллена, я обратился к Смиту, сидевшему поблизости:— Мне нужен ассистент для операции. Нет ли у вас желания помочь?— Есть, — ответил штурман, поднимаясь. — Готов заняться чем угодно, лишь бы не думать о том, какой рапорт составляет на меня капитан Имри.Полагая, что природа с задачей справится лучше меня, я не стал возиться с лицом юноши и вместо этого занялся раной на затылке. Сделав заморозку, я выбрил кожу вокруг раны и кивком показал на нее Смиту. Тот широко открыл глаза, но не сказал ни слова. Я наложил восемь швов и заклеил рану лейкопластырем. Во время всей операции не было произнесено ни слова.— Вы ничего не хотите сказать, доктор Марлоу? — не выдержал Аллен.— Хороший лекарь за работой не болтает.— Думаете так же, как и остальные, верно?— Не знаю. Не знаю, что думают остальные. Ну, вот и готово. Зачешите волосы назад, и никто не догадается, что вы рано облысели.— Хорошо. Спасибо вам. — Обернувшись, Аллен помолчал, затем горько спросил:— Каким же негодяем я всем кажусь, верно?— Только не доктору.— Значит... Вы не думаете, что это сделал я?— Нет, не думаю. День у вас тяжелый, вы потрясены больше, чем представляете себе. Когда новокаин перестанет действовать, вам будет больно.Ведь ваша комната рядом с моей?— Да, но...— Когда я закончу с маленькой Мэри, я пришлю ее к вам.Юноша хотел что-то сказать, но лишь устало кивнул и вышел.— Какой кошмар, — произнес Смит. — Я насчет раны. Удар, видно, был страшный.— Его счастье, что череп не проломлен. И вдвойне счастье, что сотрясение мозга небольшое.— Ага. — Помолчав, Смит прибавил:— Я не доктор и не мастер по части слов, но не кажется ли вам, что все теперь предстает в ином свете?— А я доктор, и мне тоже так кажется. Поразмыслив, Смит добавил:— Особенно если повнимательней посмотреть на Страйкера?— Вот именно.Я привел маленькую Мэри. Она была очень бледна, боязливо оглядывалась, но в целом держала себя в руках. Взглянув на Смита, она хотела что-то сказать, но передумала, позволив мне заняться ее лицом. Я продезинфицировал царапины и наложил на них лейкопластырь со словами:— Некоторое время будете испытывать страшный зуд, но если потерпите и не сдерете пластырь, шрамов не останется.— Спасибо, доктор. Постараюсь, — ответила девушка слабым голосом. Можно с вами поговорить?— Разумеется. — Заметив, что она смотрит на Смита, я прибавил:— Можете не волноваться. То, что вы сообщите мне, за пределы этой комнаты не выйдет.— Понимаю, однако...— Мистер Джерран угощает виски всех желающих, — спохватился Смит, направляясь к двери. — Ни за что не прощу себе, если не воспользуюсь случаем.Не успел штурман выйти из комнаты, как маленькая Мэри схватила меня за лацканы пиджака. В лице ее были отчаяние и тревога, в глазах — мольба.— Аллен не делал этого, доктор Марлоу. Я знаю. Клянусь, не делал.Понимаю, обстоятельства против него. Эта утренняя драка, и снова драка, пуговица в руке мистера Страйкера и все остальное. Но я знаю, он этого не совершал, он сказал мне. Аллен не станет лгать! Он человека обидеть не способен, а не то что убить. И я его не трогала! — говорила она, стиснув кулачки. По щекам девушки лились слезы. За всю свою недолгую жизнь ей еще не приходилось попадать в такой переплет. Мотая головой, она восклицала:— И я этого не совершала, она меня назвала убийцей! При всех назвала! Я не способна на такое, доктор Марлоу... Я...— Мэри! — Я закрыл ей рот ладонью. — Вы и мухи не обидите, я это знаю.И Аллен таков. Разве если только муха особенно назойлива. Да и то не уверен, что это у вас получится.Убрав мою руку, Мэри широко раскрыла глаза:— Так вы хотите сказать, доктор Марлоу...— Хочу сказать: глупые вы гусята. Я не только не верю, что вы имеете какое-то отношение к смерти Страйкера, я это знаю.Шмыгнув носом, бедная девочка продолжила:— Вы очень добрый человек, доктор Марлоу. Хотите нам помочь...— Да перестаньте вы. Я это могу доказать.— Доказать? — В измученных глазах ее затеплился огонек надежды. Не зная, верить мне или нет, девушка повторила оцепенело:— А она говорит, это я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28