Только нельзя говорить, о чем просишь.
С этими словами, Лия подошла к одному из дубов и обняла его, прижавшись всем телом и уткнувшись лбом в его шершавую кору. Её губы шевелились, она слилась со стволом в единое целое. И даже горб её стал напоминать просто изгиб этого дуба.
– Я готов веровать во что угодно, просить любых богов, только…
– Тс… – она покачала головой, и Сергей покорно умолк, увлеченный этим примитивным шаманством.
– Я полагаю, что мы пожелали одного и того же, – заметил молодой человек, когда они снова ступили на тропу, ведущую на вершину горы. Лия не ответила и только загадочно улыбнулась в ответ.
Глава тридцать седьмая
Последние несколько саженей Сергей преодолел чуть ли не ползком, настолько крута оказалась тропа. Из-под ног постоянно сыпались камешки и песок, башмак скользил, Сергей беспрестанно хватался то за одиноко торчащий кустик, то за высохший пучок травы. Невольно ему припомнился скалистый берег реки Вуоксы, когда вот так же, хватаясь за все, что попало, он тащил наверх бесчувственную Розалию. Но там не было удушающей жары, палящего солнца. И это в сентябре! Лия меж тем карабкалась перед ним с необычайной ловкостью. Неожиданно она замерла и, придерживаясь за торчащий валун, громко сказала спутнику:
– Иногда мне кажется, что я тут жила и раньше, настолько мне знакомы каждый выступ, каждый куст. Не знаю, как и объяснить, но только я совершенно уверена, что прямо под нами, там, где мы теперь стоим, был раньше подземный ход и огромный колодец, саженей пять или шесть в глубину, из которого брали воду во время осады.
– Как ты можешь знать это наверняка, ведь под нами голая скала? – подивился Сергей.
– Мне кажется, я слышу, как звенит вода. Там, глубоко под землей, я вижу навьюченных ослов, которые тянут эту воду наверх, – Лия, закрыв глаза, приникла в скале.
Какая богатая фантазия оказалась у этой странной женщины, богатая и образная, точно книжку читаешь. Сказки Шехерезады!
Сергей только покачал головой. Он не слышал журчания воды – в ушах звенело от жары и утомления подъемом.
Наконец они приблизились к цели путешествия. Сергей с нескрываемым удивлением обнаружил, что поверхность скалы, снизу казавшаяся монолитной и неприступной, вся изрыта, покрыта отверстиями.
– Что это за норы?
– Это рукотворные пещеры, тут в давние времена жили люди. Эти скалы были для них не только защитой от кочевников, но и родным домом.
– Город из пещер? Пещерный город?
– Можно и так сказать. Хотя ты увидишь тут и обычные строения.
Они двинулись в глубь древнего города. И тут Сергею показалось, что они и вовсе очутились в сказочном городе, заснувшем сто лет назад, или городе невидимых духов. Сергей обнаружил часть оборонительной стены, некогда защищавшей город, и Биюк-капу – Большие ворота, спрятанные в скале, обитые, как броней, грубыми кусками железа. Древняя кенаса, окруженная крытой галереей, в которой собирался весь джамаат – караимская община для молитвы. Лия и Сергей шли по узким каменным улочкам, и их шаги гулко отзывались в пустом и мертвом городе. По сторонам еще кое-где сохранились дома из белого неотесанного камня со ставнями, словно их хозяева ушли и заперли их до своего возвращения, двери с железными засовами, деревянные изогнутые балкончики, разрушающиеся на глазах. Некоторые жилища были построены так близко к краю утеса, что между стеной и обрывом не оставалось ни четверти аршина, и эти жилища точно повисли в вышине, уподобившись орлиным гнездам. Многие обрушились в пропасть и на их месте остались лишь камни забвения. От телег, на которых веками возили грузы, в скалистой породе остался глубокий и гладкий след, настоящая колея, но только в камне. Все это поражало необычайно, казалось, что вот-вот из-за угла покажется человек в караимской шапочке или телега с товаром. Но мертвая тишина и гулкий звук шагов говорили о том, что только духи предков, их тени или память потомков пребывают тут. Вечность поглотила некогда многолюдный город. Воздушный город, зыбкий город. Наконец Лия остановилась около одного из домишек и толкнула ветхую дверь. Та отворилась со скрипом.
– Не заперта? – спросил её спутник, которого поражало все увиденное.
– От кого запирать? – пожала она в ответ плечами.
– Неужели тут никого не бывает?
– Отчего же, приходят иногда люди к своим истокам, молятся в старой кенаса.
Прогнившая, полуразрушенная черепичная крыша вполне защищала от зноя и поднявшегося ветра. Сергей огляделся и обнаружил нехитрый домашний скарб, убогую утварь, наподобие той, которая была в домике Бибюш. Проделанный путь измучил его донельзя. Не дожидаясь особого приглашения, он присел на некое подобие постели, а в следующий миг он уже лежал и крепко спал.
Когда он проснулся, солнце уже клонилось к закату. В приоткрытую дверь виднелись длинные тени и уходящие лучи. Повеяло прохладой. Почему-то сильно пахло можжевельником. Лии нигде не было видно. Он окликнул её. Ответа не последовало. Сергей поспешно вышел из домика. Сильный ветер ударил ему прямо в лицо. Хорошо, что шляпа осталась внутри – унесло бы. Странным и загадочным казался мертвый пещерный город. Пустые огромные пещеры, трудно представить, что эти норы служили некогда жилищами людей. Сергей принялся искать Лию. Неужели она завела его на эту вершину да и бросила тут на ночь глядя? И что у неё на уме? Снова невольно вспомнилось предостережение монаха.
Кружа в поисках Лии по периметру крепости, в пространстве длиной в полторы, шириной в полверсты, Сергей вышел к противоположной стороне укрепления. И тут он невольно остановился и ахнул. На самом краю скалы, над огромным каньоном, залитым уходящим солнцем, стояла Лия. Она стояла, раскинув руки, словно птица свои огромные крылья. Сильные порывы ветра трепали её волосы и юбку. Сергей ужаснулся. Порывы ветра были столь сильны, что в иные мгновения ему казалось, что женщину неминуемо унесет ветром, сбросит вниз, к подножию скалы. И тут же над этой маленькой фигуркой, казавшейся ничтожной перед величием открывавшейся картины, парил верный Гудвин, словно охраняя хозяйку, желая подхватить её на свои могучие крылья. Или, быть может, они собирались вместе совершить свой полет?
– Лия! – что есть мочи закричал Сергей.
Но порыв ветра отнес звук его голоса в сторону.
– Лия! Ради бога! – он бросился к ней. – Ради бога, осторожней! Ты можешь сорваться со скалы.
Он подскочил и обхватил её руками.
– Ведь так уже было? Не так ли? – она повернулась к нему лицом, не размыкая объятий.
Сергей обомлел. Его возлюбленная Розалия снова была рядом с ним. Вот теперь он не сомневался, что это именно она.
– Розалия! – едва и мог вымолвить Сергей. – Розалия! Наконец я нашел тебя!
Восторг, который он испытал в это мгновение, не лишил его, однако, остатков разума. Он поспешил отойти от края обрыва. И тут же они упали на сухую шуршащую траву. То ли споткнулись оба, то ли больше не было сил сопротивляться естеству. Внутри Сергея все клокотало. В первые мгновения он просто сжимал Розалию в своих объятиях, еще не веря, что вновь обрел её. Запах её тела, томительный запах, отчего-то напоминавший аромат можжевельника, сводил его с ума. Он принялся истово целовать её, ласкать её тело, все смелее и смелее. Губы Розалии раскрылись для его страстных поцелуев. Её нежная упругая грудь восхитила его до слез. Он обрушил на неё потоки своей безумной нежности, нерастраченной страсти, которая копилась в нем годами. Розалия уподобилась цветку своего имени. Точно бутон, она раскрылась перед ним и превратилась в пышный, неотразимый, влекущий прекрасный цветок, полный томительной влаги. И он испил эту влагу, подарив ей неземное наслаждение. Он стал частью её плоти, воцарившись в храме страсти, там, где не мог и помышлять. Он достиг вершины своего блаженства, он воспарил к неведомым высотам и желал бы оставаться там вечно, если бы не его уставшая плоть. Они слились в единое целое, забыв о мире, о наступавшей ночи, о ревущем над их головами ветре. Вмиг наступила тишина и пустота. Они были только вдвоем во вселенной, они слышали только свое дыхание, только отчаянный стук своих сердец.
А ворон парил над любовниками, охраняя их безудержную страсть, медленно махая крылами и никак не выражая своего отношения к тому, что он видит.
Но не только тень верного Гудвина мелькала над скалой. В наступавших сумерках еще некие едва различимые тени метнулись и замерли между валунами.
Глава тридцать восьмая
Сергей открыл глаза и изумленно замер. Он снова оказался в лачуге, хотя совершенно не помнил, чтобы они туда возвращались. За окном темнело, приближалась ночь, к тому же, видно, собиралась гроза, ветер выл и свистел с новой силой. В углу в примитивном очаге весело прыгал огонь. Лия сидела около него и быстро и ловко жарила на огне лепешки. Сергей уставился на женщину, не в силах отвести взгляда от её спины, по которой черными змеями сбегали косы. Он явственно снова видел злополучный горб, но он совершенно не помнит, был ли этот горб в тот миг, когда они принадлежали друг другу. Неистовая страсть так поглотила его, что он совершенно забыл о горбе. Был ли он? Куда подевался?
Лия, или Розалия, подняла голову и увидела, что её дорогой гость открыл глаза. Сергей смущенно улыбнулся, полагая, что и ей немного неловко.
– Как я здесь оказался? Я не помню, чтобы мы возвращались.
– Возвращались? Ты тут и был. Ты спал после утомительной дороги, – голос женщины звучал совершенно бесстрастно.
Сергей вздрогнул, точно его ударили по лицу. Не такое ожидал он услышать.
– Лия, ты хочешь сказать, что я никуда не выходил из лачуги, что все это время я спал на этой постели, и ты жарила лепешки?
– Разумеется. Куда же идти, вон, гроза собирается, ветер с ног сбивает.
– И ты хочешь сказать, что мы не были с тобой там… Мы не… – у него перехватило дыхание.
– Ты спал, – медленно повторила Лия. – Тебе приснился сон. Я тебе приснилась. Ведь тетка Бибюш предупреждала тебя! – она шлепнула готовую лепешку в миску и посмотрела на него.
– Приснилось! Приснилось! – закричал Сергей и вскочил в величайшем возбуждении. – Да такое не может присниться. Если бы такие снились людям сны, я бы желал впасть в летаргию!
Он стремительно приблизился к женщине и попытался снова обнять её.
– Скажи, что ты шутишь! Пощади меня! – он провел руками по её волосам и зарылся в них лицом.
Она вздохнула и похлопала его по плечу, как капризное дитя.
– Ешь, а то остынет.
Сергей отшатнулся. Между тем, Лия поставила перед ним большую миску с лепешками и пиалу, полную янтарного меда.
– Мед? Откуда тут мед? – вяло поинтересовался Сергей и макнул лепешку в пахучий густой мед. Надо о чем-то поговорить пока, чтобы собраться с мыслями и понять, что происходит.
С легким жужжанием вокруг стола летала пчела. Лия махнула на неё рукой:
– Пчелы всегда жили вместе с людьми на Джуфт-Кале. Однажды, когда жестокие варвары осадили крепость, по совету мудрого старика во время сражения на головы врагам бросили десять больших ульев, полных пчел. Пчелы зло и безжалостно жалили пришельцев, да так, что те побросали оружие и бросились прочь. Как гуси спасли Рим, так и пчелы спасли крепость караимов.
Слушая очередную легенду, Сергей на сей раз не умилился. Наоборот, он почувствовал, как приступ ужасного раздражения, страшной досады поднимается внутри него. Не о пчелах, не о древних преданиях он хотел говорить, а об их чувствах, об их любви. Но любви с Розалией, а перед ним снова Лия. С трудом он подавил нехорошее чувство. Вдруг за стеной домика раздался хруст ветки, легкое шуршание, как будто осторожные шаги. Желтовский замер. Зверь или человек?
– Лия, ты слышишь, кто это может быть, в мертвом пещерном городе?
– Ты прав, именно мертвые навещают Джуфт-Кале. Я их вижу или слышу иногда, когда они приходят к своим домам. Слышу голоса, женский смех, скрип телег, шлепанье босых детских ног. Вижу их тени, тени былой жизни… – все также бесстрастным голосом поведала женщина.
Ну, уж это слишком. Довольно нелепых побасенок. Терпение Сергея лопнуло, и раздражение вспыхнуло с новой силой. Он резко отодвинул миску с лепешками.
– Послушай, я не желаю больше слушать твоих сказок, общаться с волшебными деревьями, говорящими птицами и неведомыми богами. Я сыт по горло фантастическими снами и видениями. Ты дурачишь меня, мистифицируешь. Ты, наверное, желаешь свести меня с ума!
Он говорил зло, лицо его покраснело, на лбу вздулись жилы, желваки ходили ходуном. Никогда в жизни адвокат Желтовский не позволял себе разговаривать с женщиной в таком резком тоне.
– Нет, нет, не говори так! – жалобно ответила Лия и прикрыла лицо руками, словно защищаясь от его обид.
– Тогда признай, признай, что все, что между нами произошло, было наяву и совсем недавно! – закричал Желтовский, и в это время сверкнула молния и ударил гром, да такой силы, что домик чуть не развалился от грохота. Лия вскрикнула и вся вжалась в колени, обхватив себя руками. Сергей точно обезумел. Он приподнял её и поволок к выходу, ногой распахнул дверь и потащил женщину к тому месту у обрыва, где недавно они были так безумно счастливы. Она не упиралась, и он волок её по земле.
Дождя еще не было, но темные тучи висели над скалой, ветер выл, и норовил сорвать в пропасть двоих неразумных, которые метались на самом краю. Сергей тряс Лию за плечи. Так, что голова её моталась, как у тряпичной куклы:
– Говори. Разве тебя не было здесь?! Разве мы не любили друг друга?!
Она побелела, глаза запали, губы, недавно столь страстные, стали серыми. Лия едва их разомкнула:
– Сон… Все сон…
Сергей на миг замер. Да что за чертовщина? Воистину одержимая бесовщиной! Ведьма! Колдовство! Одурманила, опоила!
– Где Розалия! Отвечай! – зарычал Желтовский, не помня себя, и снова схватил несчастную горбунью. Та только замотала головой в изнеможении. – Я убью тебя, я не позволю тебе быть ею даже на миг! – вскричал Сергей в исступлении.
Наверное, в это мгновение Сергей и впрямь хотел швырнуть её в пропасть. Но когда он шагнул с нею к бездне, она вдруг прохрипела:
– Вот так и Анатолий. Поставил меня на самый краешек берега Вуоксы, камень скользнул из-под ноги, а он отступил… а внизу тоже бездна, острые камни… в спину!
Она глянула назад, с огромной высоты на неё снова смотрела смерть.
Сергей застонал и отпустил женщину. Кто же перед ним?
– Господи! Не дай мне сойти с ума! – закричал он сквозь вой ветра.
И в тот же миг нечто темное и тяжелое обрушилось на голову Сергея. Вернее, он за миг до того качнулся от порыва ветра, и удар страшного огромного клюва пришелся ему по уху, а не в темя. Хлынула кровь, а черная птица взмыла и нацелилась обратно, чтобы добить свою жертву. Сергей подхватил камень. Ворон стремительно несся ему прямо в лицо, его глаза горели желтым огнем. У Желтовского волосы зашевелились на голове. И тут снова грянул гром, но не гром небесный, а выстрел. Это Сергей понял, когда страшная птица рухнула около его ног. Он обернулся и в хлынувшем потоке дождя с трудом разглядел силуэты.
Горбунья метнулась в сторону от обрыва. Сергей бросился за ней.
– Лия! Роза! Постой, умоляю! Прости! Я люблю тебя! Принимаю тебя такой, какая ты есть, пусть будет и Лия и Роза! Не покидай меня снова!
Опять грянул выстрел или гром, Сергей не разобрал. Но только женщина остановилась, посмотрела на него страшным взглядом, взметнула к небу руки, что-то закричала и… исчезла, точно провалилась в землю. Из-под земли раздался гул, вой. Звуки ада!
Сергей рухнул без чувств, не пробежав полсажени.
Глава тридцать девятая
Вода катилась по его лицу, перемежаясь со слезами. Сквозь них Желтовский с трудом разобрал, что высокая промокшая фигура перед ним – следователь Сердюков. Измученный пережитым, Сергей даже не удивился. Его не поразило бы в этот момент даже явление архангела Гавриила.
– Вы живы, слава богу, вы живы! А я-то боялся, что пулей задело! Ведь дождь стеной, не видно ни зги! – следователь дружески похлопал адвоката по плечу. – Вставайте, батенька, а то ненароком простудитесь, на камне-то лежать!
– Лия! – воскликнул Желтовский. – Она провалилась в преисподнюю! Прямо в ад! На моих глазах!
– Разумеется, сударь, всякий бы человек провалился прямо в глубь земли, будь на её месте, – с философским спокойствием заметил следователь.
– Что вы имеете в виду? – оскорбился Сергей.
– Пойдемте, поглядите сами. Там уж мои люди рыщут.
Они подошли к тому самому месту, где несчастная горбунья провалилась в тартарары.
– Вот, извольте видеть! – следователь нагнулся и раздвинул засохшие колючие ветки низкого кустарника. Большая нора. Дыра, очередная пещера, но только не на поверхности, как прежние, а под землей.
Помогая друг другу, адвокат и полицейский спустились вниз и оказались в довольно просторном помещении. Здесь же уже находились и два других полицейских.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
С этими словами, Лия подошла к одному из дубов и обняла его, прижавшись всем телом и уткнувшись лбом в его шершавую кору. Её губы шевелились, она слилась со стволом в единое целое. И даже горб её стал напоминать просто изгиб этого дуба.
– Я готов веровать во что угодно, просить любых богов, только…
– Тс… – она покачала головой, и Сергей покорно умолк, увлеченный этим примитивным шаманством.
– Я полагаю, что мы пожелали одного и того же, – заметил молодой человек, когда они снова ступили на тропу, ведущую на вершину горы. Лия не ответила и только загадочно улыбнулась в ответ.
Глава тридцать седьмая
Последние несколько саженей Сергей преодолел чуть ли не ползком, настолько крута оказалась тропа. Из-под ног постоянно сыпались камешки и песок, башмак скользил, Сергей беспрестанно хватался то за одиноко торчащий кустик, то за высохший пучок травы. Невольно ему припомнился скалистый берег реки Вуоксы, когда вот так же, хватаясь за все, что попало, он тащил наверх бесчувственную Розалию. Но там не было удушающей жары, палящего солнца. И это в сентябре! Лия меж тем карабкалась перед ним с необычайной ловкостью. Неожиданно она замерла и, придерживаясь за торчащий валун, громко сказала спутнику:
– Иногда мне кажется, что я тут жила и раньше, настолько мне знакомы каждый выступ, каждый куст. Не знаю, как и объяснить, но только я совершенно уверена, что прямо под нами, там, где мы теперь стоим, был раньше подземный ход и огромный колодец, саженей пять или шесть в глубину, из которого брали воду во время осады.
– Как ты можешь знать это наверняка, ведь под нами голая скала? – подивился Сергей.
– Мне кажется, я слышу, как звенит вода. Там, глубоко под землей, я вижу навьюченных ослов, которые тянут эту воду наверх, – Лия, закрыв глаза, приникла в скале.
Какая богатая фантазия оказалась у этой странной женщины, богатая и образная, точно книжку читаешь. Сказки Шехерезады!
Сергей только покачал головой. Он не слышал журчания воды – в ушах звенело от жары и утомления подъемом.
Наконец они приблизились к цели путешествия. Сергей с нескрываемым удивлением обнаружил, что поверхность скалы, снизу казавшаяся монолитной и неприступной, вся изрыта, покрыта отверстиями.
– Что это за норы?
– Это рукотворные пещеры, тут в давние времена жили люди. Эти скалы были для них не только защитой от кочевников, но и родным домом.
– Город из пещер? Пещерный город?
– Можно и так сказать. Хотя ты увидишь тут и обычные строения.
Они двинулись в глубь древнего города. И тут Сергею показалось, что они и вовсе очутились в сказочном городе, заснувшем сто лет назад, или городе невидимых духов. Сергей обнаружил часть оборонительной стены, некогда защищавшей город, и Биюк-капу – Большие ворота, спрятанные в скале, обитые, как броней, грубыми кусками железа. Древняя кенаса, окруженная крытой галереей, в которой собирался весь джамаат – караимская община для молитвы. Лия и Сергей шли по узким каменным улочкам, и их шаги гулко отзывались в пустом и мертвом городе. По сторонам еще кое-где сохранились дома из белого неотесанного камня со ставнями, словно их хозяева ушли и заперли их до своего возвращения, двери с железными засовами, деревянные изогнутые балкончики, разрушающиеся на глазах. Некоторые жилища были построены так близко к краю утеса, что между стеной и обрывом не оставалось ни четверти аршина, и эти жилища точно повисли в вышине, уподобившись орлиным гнездам. Многие обрушились в пропасть и на их месте остались лишь камни забвения. От телег, на которых веками возили грузы, в скалистой породе остался глубокий и гладкий след, настоящая колея, но только в камне. Все это поражало необычайно, казалось, что вот-вот из-за угла покажется человек в караимской шапочке или телега с товаром. Но мертвая тишина и гулкий звук шагов говорили о том, что только духи предков, их тени или память потомков пребывают тут. Вечность поглотила некогда многолюдный город. Воздушный город, зыбкий город. Наконец Лия остановилась около одного из домишек и толкнула ветхую дверь. Та отворилась со скрипом.
– Не заперта? – спросил её спутник, которого поражало все увиденное.
– От кого запирать? – пожала она в ответ плечами.
– Неужели тут никого не бывает?
– Отчего же, приходят иногда люди к своим истокам, молятся в старой кенаса.
Прогнившая, полуразрушенная черепичная крыша вполне защищала от зноя и поднявшегося ветра. Сергей огляделся и обнаружил нехитрый домашний скарб, убогую утварь, наподобие той, которая была в домике Бибюш. Проделанный путь измучил его донельзя. Не дожидаясь особого приглашения, он присел на некое подобие постели, а в следующий миг он уже лежал и крепко спал.
Когда он проснулся, солнце уже клонилось к закату. В приоткрытую дверь виднелись длинные тени и уходящие лучи. Повеяло прохладой. Почему-то сильно пахло можжевельником. Лии нигде не было видно. Он окликнул её. Ответа не последовало. Сергей поспешно вышел из домика. Сильный ветер ударил ему прямо в лицо. Хорошо, что шляпа осталась внутри – унесло бы. Странным и загадочным казался мертвый пещерный город. Пустые огромные пещеры, трудно представить, что эти норы служили некогда жилищами людей. Сергей принялся искать Лию. Неужели она завела его на эту вершину да и бросила тут на ночь глядя? И что у неё на уме? Снова невольно вспомнилось предостережение монаха.
Кружа в поисках Лии по периметру крепости, в пространстве длиной в полторы, шириной в полверсты, Сергей вышел к противоположной стороне укрепления. И тут он невольно остановился и ахнул. На самом краю скалы, над огромным каньоном, залитым уходящим солнцем, стояла Лия. Она стояла, раскинув руки, словно птица свои огромные крылья. Сильные порывы ветра трепали её волосы и юбку. Сергей ужаснулся. Порывы ветра были столь сильны, что в иные мгновения ему казалось, что женщину неминуемо унесет ветром, сбросит вниз, к подножию скалы. И тут же над этой маленькой фигуркой, казавшейся ничтожной перед величием открывавшейся картины, парил верный Гудвин, словно охраняя хозяйку, желая подхватить её на свои могучие крылья. Или, быть может, они собирались вместе совершить свой полет?
– Лия! – что есть мочи закричал Сергей.
Но порыв ветра отнес звук его голоса в сторону.
– Лия! Ради бога! – он бросился к ней. – Ради бога, осторожней! Ты можешь сорваться со скалы.
Он подскочил и обхватил её руками.
– Ведь так уже было? Не так ли? – она повернулась к нему лицом, не размыкая объятий.
Сергей обомлел. Его возлюбленная Розалия снова была рядом с ним. Вот теперь он не сомневался, что это именно она.
– Розалия! – едва и мог вымолвить Сергей. – Розалия! Наконец я нашел тебя!
Восторг, который он испытал в это мгновение, не лишил его, однако, остатков разума. Он поспешил отойти от края обрыва. И тут же они упали на сухую шуршащую траву. То ли споткнулись оба, то ли больше не было сил сопротивляться естеству. Внутри Сергея все клокотало. В первые мгновения он просто сжимал Розалию в своих объятиях, еще не веря, что вновь обрел её. Запах её тела, томительный запах, отчего-то напоминавший аромат можжевельника, сводил его с ума. Он принялся истово целовать её, ласкать её тело, все смелее и смелее. Губы Розалии раскрылись для его страстных поцелуев. Её нежная упругая грудь восхитила его до слез. Он обрушил на неё потоки своей безумной нежности, нерастраченной страсти, которая копилась в нем годами. Розалия уподобилась цветку своего имени. Точно бутон, она раскрылась перед ним и превратилась в пышный, неотразимый, влекущий прекрасный цветок, полный томительной влаги. И он испил эту влагу, подарив ей неземное наслаждение. Он стал частью её плоти, воцарившись в храме страсти, там, где не мог и помышлять. Он достиг вершины своего блаженства, он воспарил к неведомым высотам и желал бы оставаться там вечно, если бы не его уставшая плоть. Они слились в единое целое, забыв о мире, о наступавшей ночи, о ревущем над их головами ветре. Вмиг наступила тишина и пустота. Они были только вдвоем во вселенной, они слышали только свое дыхание, только отчаянный стук своих сердец.
А ворон парил над любовниками, охраняя их безудержную страсть, медленно махая крылами и никак не выражая своего отношения к тому, что он видит.
Но не только тень верного Гудвина мелькала над скалой. В наступавших сумерках еще некие едва различимые тени метнулись и замерли между валунами.
Глава тридцать восьмая
Сергей открыл глаза и изумленно замер. Он снова оказался в лачуге, хотя совершенно не помнил, чтобы они туда возвращались. За окном темнело, приближалась ночь, к тому же, видно, собиралась гроза, ветер выл и свистел с новой силой. В углу в примитивном очаге весело прыгал огонь. Лия сидела около него и быстро и ловко жарила на огне лепешки. Сергей уставился на женщину, не в силах отвести взгляда от её спины, по которой черными змеями сбегали косы. Он явственно снова видел злополучный горб, но он совершенно не помнит, был ли этот горб в тот миг, когда они принадлежали друг другу. Неистовая страсть так поглотила его, что он совершенно забыл о горбе. Был ли он? Куда подевался?
Лия, или Розалия, подняла голову и увидела, что её дорогой гость открыл глаза. Сергей смущенно улыбнулся, полагая, что и ей немного неловко.
– Как я здесь оказался? Я не помню, чтобы мы возвращались.
– Возвращались? Ты тут и был. Ты спал после утомительной дороги, – голос женщины звучал совершенно бесстрастно.
Сергей вздрогнул, точно его ударили по лицу. Не такое ожидал он услышать.
– Лия, ты хочешь сказать, что я никуда не выходил из лачуги, что все это время я спал на этой постели, и ты жарила лепешки?
– Разумеется. Куда же идти, вон, гроза собирается, ветер с ног сбивает.
– И ты хочешь сказать, что мы не были с тобой там… Мы не… – у него перехватило дыхание.
– Ты спал, – медленно повторила Лия. – Тебе приснился сон. Я тебе приснилась. Ведь тетка Бибюш предупреждала тебя! – она шлепнула готовую лепешку в миску и посмотрела на него.
– Приснилось! Приснилось! – закричал Сергей и вскочил в величайшем возбуждении. – Да такое не может присниться. Если бы такие снились людям сны, я бы желал впасть в летаргию!
Он стремительно приблизился к женщине и попытался снова обнять её.
– Скажи, что ты шутишь! Пощади меня! – он провел руками по её волосам и зарылся в них лицом.
Она вздохнула и похлопала его по плечу, как капризное дитя.
– Ешь, а то остынет.
Сергей отшатнулся. Между тем, Лия поставила перед ним большую миску с лепешками и пиалу, полную янтарного меда.
– Мед? Откуда тут мед? – вяло поинтересовался Сергей и макнул лепешку в пахучий густой мед. Надо о чем-то поговорить пока, чтобы собраться с мыслями и понять, что происходит.
С легким жужжанием вокруг стола летала пчела. Лия махнула на неё рукой:
– Пчелы всегда жили вместе с людьми на Джуфт-Кале. Однажды, когда жестокие варвары осадили крепость, по совету мудрого старика во время сражения на головы врагам бросили десять больших ульев, полных пчел. Пчелы зло и безжалостно жалили пришельцев, да так, что те побросали оружие и бросились прочь. Как гуси спасли Рим, так и пчелы спасли крепость караимов.
Слушая очередную легенду, Сергей на сей раз не умилился. Наоборот, он почувствовал, как приступ ужасного раздражения, страшной досады поднимается внутри него. Не о пчелах, не о древних преданиях он хотел говорить, а об их чувствах, об их любви. Но любви с Розалией, а перед ним снова Лия. С трудом он подавил нехорошее чувство. Вдруг за стеной домика раздался хруст ветки, легкое шуршание, как будто осторожные шаги. Желтовский замер. Зверь или человек?
– Лия, ты слышишь, кто это может быть, в мертвом пещерном городе?
– Ты прав, именно мертвые навещают Джуфт-Кале. Я их вижу или слышу иногда, когда они приходят к своим домам. Слышу голоса, женский смех, скрип телег, шлепанье босых детских ног. Вижу их тени, тени былой жизни… – все также бесстрастным голосом поведала женщина.
Ну, уж это слишком. Довольно нелепых побасенок. Терпение Сергея лопнуло, и раздражение вспыхнуло с новой силой. Он резко отодвинул миску с лепешками.
– Послушай, я не желаю больше слушать твоих сказок, общаться с волшебными деревьями, говорящими птицами и неведомыми богами. Я сыт по горло фантастическими снами и видениями. Ты дурачишь меня, мистифицируешь. Ты, наверное, желаешь свести меня с ума!
Он говорил зло, лицо его покраснело, на лбу вздулись жилы, желваки ходили ходуном. Никогда в жизни адвокат Желтовский не позволял себе разговаривать с женщиной в таком резком тоне.
– Нет, нет, не говори так! – жалобно ответила Лия и прикрыла лицо руками, словно защищаясь от его обид.
– Тогда признай, признай, что все, что между нами произошло, было наяву и совсем недавно! – закричал Желтовский, и в это время сверкнула молния и ударил гром, да такой силы, что домик чуть не развалился от грохота. Лия вскрикнула и вся вжалась в колени, обхватив себя руками. Сергей точно обезумел. Он приподнял её и поволок к выходу, ногой распахнул дверь и потащил женщину к тому месту у обрыва, где недавно они были так безумно счастливы. Она не упиралась, и он волок её по земле.
Дождя еще не было, но темные тучи висели над скалой, ветер выл, и норовил сорвать в пропасть двоих неразумных, которые метались на самом краю. Сергей тряс Лию за плечи. Так, что голова её моталась, как у тряпичной куклы:
– Говори. Разве тебя не было здесь?! Разве мы не любили друг друга?!
Она побелела, глаза запали, губы, недавно столь страстные, стали серыми. Лия едва их разомкнула:
– Сон… Все сон…
Сергей на миг замер. Да что за чертовщина? Воистину одержимая бесовщиной! Ведьма! Колдовство! Одурманила, опоила!
– Где Розалия! Отвечай! – зарычал Желтовский, не помня себя, и снова схватил несчастную горбунью. Та только замотала головой в изнеможении. – Я убью тебя, я не позволю тебе быть ею даже на миг! – вскричал Сергей в исступлении.
Наверное, в это мгновение Сергей и впрямь хотел швырнуть её в пропасть. Но когда он шагнул с нею к бездне, она вдруг прохрипела:
– Вот так и Анатолий. Поставил меня на самый краешек берега Вуоксы, камень скользнул из-под ноги, а он отступил… а внизу тоже бездна, острые камни… в спину!
Она глянула назад, с огромной высоты на неё снова смотрела смерть.
Сергей застонал и отпустил женщину. Кто же перед ним?
– Господи! Не дай мне сойти с ума! – закричал он сквозь вой ветра.
И в тот же миг нечто темное и тяжелое обрушилось на голову Сергея. Вернее, он за миг до того качнулся от порыва ветра, и удар страшного огромного клюва пришелся ему по уху, а не в темя. Хлынула кровь, а черная птица взмыла и нацелилась обратно, чтобы добить свою жертву. Сергей подхватил камень. Ворон стремительно несся ему прямо в лицо, его глаза горели желтым огнем. У Желтовского волосы зашевелились на голове. И тут снова грянул гром, но не гром небесный, а выстрел. Это Сергей понял, когда страшная птица рухнула около его ног. Он обернулся и в хлынувшем потоке дождя с трудом разглядел силуэты.
Горбунья метнулась в сторону от обрыва. Сергей бросился за ней.
– Лия! Роза! Постой, умоляю! Прости! Я люблю тебя! Принимаю тебя такой, какая ты есть, пусть будет и Лия и Роза! Не покидай меня снова!
Опять грянул выстрел или гром, Сергей не разобрал. Но только женщина остановилась, посмотрела на него страшным взглядом, взметнула к небу руки, что-то закричала и… исчезла, точно провалилась в землю. Из-под земли раздался гул, вой. Звуки ада!
Сергей рухнул без чувств, не пробежав полсажени.
Глава тридцать девятая
Вода катилась по его лицу, перемежаясь со слезами. Сквозь них Желтовский с трудом разобрал, что высокая промокшая фигура перед ним – следователь Сердюков. Измученный пережитым, Сергей даже не удивился. Его не поразило бы в этот момент даже явление архангела Гавриила.
– Вы живы, слава богу, вы живы! А я-то боялся, что пулей задело! Ведь дождь стеной, не видно ни зги! – следователь дружески похлопал адвоката по плечу. – Вставайте, батенька, а то ненароком простудитесь, на камне-то лежать!
– Лия! – воскликнул Желтовский. – Она провалилась в преисподнюю! Прямо в ад! На моих глазах!
– Разумеется, сударь, всякий бы человек провалился прямо в глубь земли, будь на её месте, – с философским спокойствием заметил следователь.
– Что вы имеете в виду? – оскорбился Сергей.
– Пойдемте, поглядите сами. Там уж мои люди рыщут.
Они подошли к тому самому месту, где несчастная горбунья провалилась в тартарары.
– Вот, извольте видеть! – следователь нагнулся и раздвинул засохшие колючие ветки низкого кустарника. Большая нора. Дыра, очередная пещера, но только не на поверхности, как прежние, а под землей.
Помогая друг другу, адвокат и полицейский спустились вниз и оказались в довольно просторном помещении. Здесь же уже находились и два других полицейских.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22