В соответствии со статьей 132 Конституции РФ и пунктом 4 статьи 6 ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» наделение органов местного самоуправления отдельными государственными полномочиями осуществляется только федеральными законами, законами субъектов Российской Федерации с одновременной передачей необходимых материальных и финансовых средств. Реализация переданных полномочий подконтрольна государству.
2. В силу статьи 38 ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в РФ» увеличение расходов или уменьшение доходов органов местного самоуправления, возникшие в результате решений, принятых федеральными органами государственной власти и органами государственной власти субъектов Российской Федерации, компенсируются органами, принявшими решения. Размер компенсации определяется одновременно с принятием соответствующего решения. Решения органов государственной власти, влекущие дополнительные расходы органов местного самоуправления, реализуются органами местного самоуправления в пределах переданных им в качестве компенсации средств.
3. Аналогичная норма содержится в статье 4 ФЗ «О финансовых основах местного самоуправления в Российской Федерации».
4. В силу статьи 49 ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в РФ» органы местного самоуправления и должностные лица местного самоуправления несут ответственность за осуществление отдельных государственных полномочий в той мере, в какой эти полномочия обеспечены соответствующими органами государственной власти материальными и финансовыми средствами.
5. В силу статьи 31 БК РФ недопустима компенсация дополнительных расходов одного уровня бюджетной системы за счет бюджетов других уровней, что является реализацией принципа самостоятельности бюджетов.
Подводя итог изложенному, можно сделать вывод о том, что до 1 января 2005 года существовал механизм социального обеспечения, согласно которому основная масса льгот была установлена федеральным законодательством, что влекло за собой обязанность РФ по их финансированию. Субъекты Федерации и муниципальные образования привлекались лишь к исполнению указанных положений федерального законодательства, неся ответственность за реализацию федеральных льгот только в пределах средств, выделенных в порядке субвенций из федерального бюджета.
Судебная практика исходила из того, что положения федерального закона или принятого в его исполнение нормативного акта, устанавливающего в качестве источника финансирования льгот региональный или местный бюджет, не могут быть расценены в качестве основания для удовлетворения требования за счет субъекта Федерации или муниципального образования. Так, например, постановлением Правительства РФ от 27 июля 1996 г. № 901, определившим порядок предоставления льгот инвалидам по оплате коммунальных услуг в соответствии с ФЗ «О социальной защите инвалидов в РФ», в качестве источника финансирования названы федеральный, региональные и местные бюджеты в зависимости от того, в собственности какого публично-правового образования находится жилищный фонд.
Таким образом, в случае, если установивший льготы федеральный закон или принятый в его исполнение нормативный акт в качестве источника финансирования определял нижестоящий (региональный или муниципальный) бюджет, то при недостаточности предусмотренных в нем средств, в том числе и ввиду фактического непоступления доходов по сравнению с запланированным объемом, удовлетворение заявленных в судебном порядке требований осуществлялось с Российской Федерации как с публично-правового образования, законом которого льготы были предоставлены.
В случае, если расходы на реализацию льгот должны были осуществляться субъектом Федерации или муниципальным образованием за счет средств, предоставляемых федеральным бюджетом, то при недостаточности указанных средств взыскание осуществлялось с Российской Федерации независимо от того, были ли предусмотрены соответствующие расходы в региональном или муниципальном бюджете.
Проблема конституционности системы разграничения полномочий, предлагаемой Федеральным законом № 122-ФЗ
Конституционность системы разграничения полномочий между Российской Федерацией и ее субъектами (муниципальными образованиями) в сфере социального обеспечения, предлагаемой «законом о монетизации льгот», вызывает большие сомнения. Потому что с отменой значительного количества льгот на федеральном уровне и передачей права на установление соответствующих мер социальной поддержки на уровень субъектов Федерации был существенно снижен минимально гарантированный уровень социальной защиты, который должен быть одинаков для всех граждан соответствующей категории (инвалиды, ветераны, чернобыльцы и т.п.), проживающих на территории России.
Одной из концептуальных основ Федерального закона № 122-ФЗ, продекларированной в пояснительной записке к законопроекту, является недопустимость предопределения федеральными законами объема расходов (нормативов, видов и размеров льгот, пособий и т.д.) бюджетов субъектов Федерации и местных бюджетов на реализацию соответствующих полномочий. При этом допускается лишь регулирование общих принципов осуществления данных полномочий или расходов. Указанный подход, на наш взгляд, не соответствует Конституции России.
Следует согласиться с мнением Счетной палаты РФ, высказанным в заключении на проект закона № 122-ФЗ, где обращается внимание на указанное несоответствие Конституции механизма делегирования органам государственной власти субъектов Федерации полномочий по определению прав различных категорий граждан России на социальную поддержку.
Вопросы социальной защиты находятся в совместном ведении РФ и ее субъектов (п. «ж» ст. 72 Конституции РФ). Что означает понятие «совместное ведение»? Можно ли его понимать таким образом, что данная категория позволяет поделить социально незащищенное население на группы и закрепить обязанность по обеспечению одних групп за РФ, других – за ее субъектами? Именно это и было реализовано «законом о монетизации». Группы социально незащищенных граждан с точки зрения обязанности по правовому регулированию, определению видов и размеров социальной помощи и финансированию были поделены следующим образом:
Возложено на субъекты Федерации в отношении:
— некоторых частных вопросов социального обеспечения инвалидов;
– детей-сирот, безнадзорных детей, детей, оставшихся без попечения родителей (за исключением детей, обучающихся в федеральных образовательных учреждениях);
– семей, имеющих детей (в том числе многодетных семей, одиноких родителей);
– малоимущих граждан;
– граждан, находящихся в трудной жизненной ситуации;
– граждан пожилого возраста;
– ветеранов труда;
– лиц, проработавших в тылу в период Великой Отечественной войны 1941 – 1945 годов;
– жертв политических репрессий.
Возложено на Российскую Федерацию в отношении:
— социальной защиты и реабилитации инвалидов всех групп;
– Героев СССР, России;
– участников и инвалидов ВОВ;
– участников боевых действий;
– членов семей погибших военнослужащих;
– граждан, пострадавших от воздействия радиации;
– доноров.
Изложенный подход базируется на неверном понимании «совместного ведения» в условиях федеративного государства. В итоге получается, что имеет место не совместное, а раздельное ведение в отношении разных групп социально незащищенных граждан. Мы придерживаемся подхода к «совместному ведению», который выработала судебная практика: Российская Федерация устанавливает минимальный стандарт социального обеспечения, единый на всей территории России и финансируемый за счет средств федерального бюджета; субъекты РФ устанавливают меры социальной защиты, дополняющие указанный минимальный стандарт.
На данное обстоятельство обращает также внимание Счетная плата РФ в замечаниях на проект закона № 122-ФЗ, полагая, что совместное ведение должно пониматься с учетом положений Конституции РФ. В соответствии с пунктом «в» статьи 71 Конституции РФ регулирование прав и свобод человека и гражданина (в том числе социальных) относится к исключительному ведению Российской Федерации; в совместном ведении Российской Федерации и ее субъектов находится только защита прав и свобод человека и гражданина (пункт «б» статьи 72 Конституции РФ). Иными словами, создание минимально гарантированной системы социальной защиты, установление ее параметров должно осуществляться на федеральном уровне и не может быть передано субъектам Федерации.
Поскольку финансовые возможности разных регионов России различны, предлагаемое делегирование им полномочий по определению прав отдельных категорий граждан может привести к тому, что права, к примеру, жертв политических репрессий, ветеранов труда, работников тыла в разных регионах будут существенно отличаться, хотя они являются гражданами одного государства. Как показало экспертно-аналитическое мероприятие Счетной палаты, при расчете расходных обязательств субъектов Федерации предполагаемые денежные компенсации, например, по самым многочисленным категориям льготников – ветеранам труда и труженикам тыла, – в регионах различны. Так, в Тверской области предполагаемая денежная компенсация ветеранам труда составляет 250 рублей в месяц, а труженикам тыла – 280 рублей в месяц, а в Москве компенсации указанным категориям лиц предполагаются соответственно 1040 рублей и 1141 рубль в месяц.
Счетной платой делался вывод, с которым мы полностью согласны, о том, что параметры льгот, мер социальной поддержки различным категориям граждан должны быть установлены на федеральном уровне вне зависимости от уровня финансирования.
Обращает на себя внимание также вывод Счетной палаты о том, что субъектам Федерации собственных доходов на обеспечение переданных полномочий будет явно недостаточно. Поэтому в целях предупреждения возникновения социальной напряженности при предоставлении регионам финансовой помощи из федерального бюджета необходимо учесть указанные расходы.
Содержание законопроекта не исчерпывается вопросами разделения полномочий. Его подлинное назначение: под знаком финансово-экономической оптимизации ограничить, а то и ликвидировать собственные социальные обязательства Российской Федерации и тем самым оградить федеральную власть от возможных претензий граждан.
При этом часть льгот предлагается заменить денежной компенсацией. Соответствует ли требованиям Конституции предложенный законодателем механизм монетизации льгот? Какие при этом условия должны быть соблюдены?
Заменяя льготы в натуральной форме выплатой компенсаций и не предусмотрев соответствующий разумный переходный период, в течение которого гражданину относящемуся к льготной категории, предоставлялось бы право выбора получения либо льготы, либо компенсации, законодатель нарушил конституционный принцип стабильности правового регулирования и поддержания доверия граждан к действиям государства, который, собственно, в преамбуле «закона о монетизации» и провозглашается. Согласно предварительным расчетам Комитета Госдумы по делам женщин, семьи и молодежи объем предлагаемых компенсаций не покроет расходов на те льготы, которые заменяются. К примеру, в крупных городах «цена» нынешних льгот для детей-инвалидов составляет 3 – 5 тысяч рублей ежемесячно, а предлагаемая компенсация – всего 1 тысяча рублей.
Как пояснял депутат Госдумы М. Задорнов[8], причиной отмены большого количества фактически не финансируемых льгот явилось постановление Конституционного суда РФ от 23 апреля 2004 года № 9-П. В нем была высказана правовая позиция о фактической невозможности приостанавливать законом о бюджете на очередной год действие норм федеральных законов, предоставляющих льготы тем или иным категориям граждан. Это вытекает из необходимости соблюдения принципа поддержания доверия граждан к закону и действиям государства, который предполагает правовую определенность, сохранение разумной стабильности правового регулирования, недопустимость внесения произвольных изменений в действующую систему норм и предсказуемость законодательной политики в социальной сфере. Последнее необходимо для того, чтобы участники соответствующих правоотношений могли в разумных пределах предвидеть последствия своего поведения и быть уверенными в неизменности своего официально признанного статуса, приобретенных прав, действенности их государственной защиты. То есть в том, что приобретенное ими на основе действующего законодательства право будет уважаться властями и будет реализовано.
Однако «закон о монетизации льгот» как раз и нарушает указанное предписание Конституционного суда, поскольку не предполагает переходный период. Он также не делает оговорку о распространении норм, отменяющих те или иные льготы, только в отношении тех граждан, которые сделали свой выбор о приобретении соответствующего статуса после вступления указанного закона в силу. Военнослужащий, сотрудник милиции, донор, человек, уехавший работать на Крайний Север, выбирая свое профессиональное или гражданское поведение, рассчитывает на законодательно подтвержденные государством последствия такого выбора.
Что касается тех категорий «льготников», которые указанный выбор не делают и статус которых возникает в силу внешних, независимых от них факторов (инвалиды, «чернобыльцы», ветераны и т.п.), то объем их социальной защиты может быть сокращен до той минимальной степени, которая вытекает из минимального прожиточного уровня и необходимости компенсации потерянных возможностей, а также международных обязательств, принятых на себя Российской Федерацией.
Даже поверхностное рассмотрение положений Федерального закона № 122-ФЗ свидетельствует о том, что указанные принципы реформирования социальной сферы не были соблюдены. В частности, нами не было обнаружено свидетельств, что при подготовке этого закона осуществлялся какой-либо анализ норм ратифицированных Россией международных актов о минимальном гарантированном уровне социальной защиты. Между тем подобный анализ представляется необходимым.
Изменения в Законе «Об образовании» и способы компенсации их негативных последствий
Поправки, внесенные в Закон РФ «Об образовании», вышли далеко за те пределы, которые были обозначены в качестве концептуальных причин принятия Федерального закона № 122-ФЗ (разграничение полномочий между публично-правовыми образованиями, отмена нефинансируемых льгот, установление принципов определения мер социальной защиты и замена натуральных льгот денежными компенсациями). Рассмотрим основные изменения, касающиеся обеспечения прав особого ребенка.
1. Помимо разграничения полномочий по финансированию самих образовательных учреждений между Российской Федерацией, ее субъектами и муниципальными образованиями закон № 122-ФЗ одновременно разграничил и меры социальной поддержки для обучающихся в зависимости от того, в каком образовательном учреждении они обучаются. Закон указал, что установление данных мер, а также определение категории нуждающихся осуществляется для обучающихся в федеральных образовательных учреждениях – федеральным законом, а для обучающихся в региональных и муниципальных учреждениях – законом субъекта Федерации.
Принадлежность образовательного учреждения используется законодателем как критерий определения того публично-правового образования, актами которого и за счет которого будут определяться меры социальной поддержки в отношении:
– детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей (в том числе в части определения размера и порядка увеличения стипендии, бесплатного проезда);
– детей, находящихся в трудной жизненной ситуации;
– детей-инвалидов (в части обеспечения специальными учебными пособиями) и других категорий учащихся.
В зависимости от принадлежности учреждения законодатель разграничил также полномочия по установлению размеров и условий выплат стипендий для учащихся и студентов учреждений начального и среднего профессионального образования.
На наш взгляд, использованный законодателем критерий неконституционен по уже приводимым выше основаниям, а именно ввиду нарушения принципа равенства и необеспечения одной и той же социально незащищенной категории населения минимального равного гарантированного уровня социальной защиты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
2. В силу статьи 38 ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в РФ» увеличение расходов или уменьшение доходов органов местного самоуправления, возникшие в результате решений, принятых федеральными органами государственной власти и органами государственной власти субъектов Российской Федерации, компенсируются органами, принявшими решения. Размер компенсации определяется одновременно с принятием соответствующего решения. Решения органов государственной власти, влекущие дополнительные расходы органов местного самоуправления, реализуются органами местного самоуправления в пределах переданных им в качестве компенсации средств.
3. Аналогичная норма содержится в статье 4 ФЗ «О финансовых основах местного самоуправления в Российской Федерации».
4. В силу статьи 49 ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в РФ» органы местного самоуправления и должностные лица местного самоуправления несут ответственность за осуществление отдельных государственных полномочий в той мере, в какой эти полномочия обеспечены соответствующими органами государственной власти материальными и финансовыми средствами.
5. В силу статьи 31 БК РФ недопустима компенсация дополнительных расходов одного уровня бюджетной системы за счет бюджетов других уровней, что является реализацией принципа самостоятельности бюджетов.
Подводя итог изложенному, можно сделать вывод о том, что до 1 января 2005 года существовал механизм социального обеспечения, согласно которому основная масса льгот была установлена федеральным законодательством, что влекло за собой обязанность РФ по их финансированию. Субъекты Федерации и муниципальные образования привлекались лишь к исполнению указанных положений федерального законодательства, неся ответственность за реализацию федеральных льгот только в пределах средств, выделенных в порядке субвенций из федерального бюджета.
Судебная практика исходила из того, что положения федерального закона или принятого в его исполнение нормативного акта, устанавливающего в качестве источника финансирования льгот региональный или местный бюджет, не могут быть расценены в качестве основания для удовлетворения требования за счет субъекта Федерации или муниципального образования. Так, например, постановлением Правительства РФ от 27 июля 1996 г. № 901, определившим порядок предоставления льгот инвалидам по оплате коммунальных услуг в соответствии с ФЗ «О социальной защите инвалидов в РФ», в качестве источника финансирования названы федеральный, региональные и местные бюджеты в зависимости от того, в собственности какого публично-правового образования находится жилищный фонд.
Таким образом, в случае, если установивший льготы федеральный закон или принятый в его исполнение нормативный акт в качестве источника финансирования определял нижестоящий (региональный или муниципальный) бюджет, то при недостаточности предусмотренных в нем средств, в том числе и ввиду фактического непоступления доходов по сравнению с запланированным объемом, удовлетворение заявленных в судебном порядке требований осуществлялось с Российской Федерации как с публично-правового образования, законом которого льготы были предоставлены.
В случае, если расходы на реализацию льгот должны были осуществляться субъектом Федерации или муниципальным образованием за счет средств, предоставляемых федеральным бюджетом, то при недостаточности указанных средств взыскание осуществлялось с Российской Федерации независимо от того, были ли предусмотрены соответствующие расходы в региональном или муниципальном бюджете.
Проблема конституционности системы разграничения полномочий, предлагаемой Федеральным законом № 122-ФЗ
Конституционность системы разграничения полномочий между Российской Федерацией и ее субъектами (муниципальными образованиями) в сфере социального обеспечения, предлагаемой «законом о монетизации льгот», вызывает большие сомнения. Потому что с отменой значительного количества льгот на федеральном уровне и передачей права на установление соответствующих мер социальной поддержки на уровень субъектов Федерации был существенно снижен минимально гарантированный уровень социальной защиты, который должен быть одинаков для всех граждан соответствующей категории (инвалиды, ветераны, чернобыльцы и т.п.), проживающих на территории России.
Одной из концептуальных основ Федерального закона № 122-ФЗ, продекларированной в пояснительной записке к законопроекту, является недопустимость предопределения федеральными законами объема расходов (нормативов, видов и размеров льгот, пособий и т.д.) бюджетов субъектов Федерации и местных бюджетов на реализацию соответствующих полномочий. При этом допускается лишь регулирование общих принципов осуществления данных полномочий или расходов. Указанный подход, на наш взгляд, не соответствует Конституции России.
Следует согласиться с мнением Счетной палаты РФ, высказанным в заключении на проект закона № 122-ФЗ, где обращается внимание на указанное несоответствие Конституции механизма делегирования органам государственной власти субъектов Федерации полномочий по определению прав различных категорий граждан России на социальную поддержку.
Вопросы социальной защиты находятся в совместном ведении РФ и ее субъектов (п. «ж» ст. 72 Конституции РФ). Что означает понятие «совместное ведение»? Можно ли его понимать таким образом, что данная категория позволяет поделить социально незащищенное население на группы и закрепить обязанность по обеспечению одних групп за РФ, других – за ее субъектами? Именно это и было реализовано «законом о монетизации». Группы социально незащищенных граждан с точки зрения обязанности по правовому регулированию, определению видов и размеров социальной помощи и финансированию были поделены следующим образом:
Возложено на субъекты Федерации в отношении:
— некоторых частных вопросов социального обеспечения инвалидов;
– детей-сирот, безнадзорных детей, детей, оставшихся без попечения родителей (за исключением детей, обучающихся в федеральных образовательных учреждениях);
– семей, имеющих детей (в том числе многодетных семей, одиноких родителей);
– малоимущих граждан;
– граждан, находящихся в трудной жизненной ситуации;
– граждан пожилого возраста;
– ветеранов труда;
– лиц, проработавших в тылу в период Великой Отечественной войны 1941 – 1945 годов;
– жертв политических репрессий.
Возложено на Российскую Федерацию в отношении:
— социальной защиты и реабилитации инвалидов всех групп;
– Героев СССР, России;
– участников и инвалидов ВОВ;
– участников боевых действий;
– членов семей погибших военнослужащих;
– граждан, пострадавших от воздействия радиации;
– доноров.
Изложенный подход базируется на неверном понимании «совместного ведения» в условиях федеративного государства. В итоге получается, что имеет место не совместное, а раздельное ведение в отношении разных групп социально незащищенных граждан. Мы придерживаемся подхода к «совместному ведению», который выработала судебная практика: Российская Федерация устанавливает минимальный стандарт социального обеспечения, единый на всей территории России и финансируемый за счет средств федерального бюджета; субъекты РФ устанавливают меры социальной защиты, дополняющие указанный минимальный стандарт.
На данное обстоятельство обращает также внимание Счетная плата РФ в замечаниях на проект закона № 122-ФЗ, полагая, что совместное ведение должно пониматься с учетом положений Конституции РФ. В соответствии с пунктом «в» статьи 71 Конституции РФ регулирование прав и свобод человека и гражданина (в том числе социальных) относится к исключительному ведению Российской Федерации; в совместном ведении Российской Федерации и ее субъектов находится только защита прав и свобод человека и гражданина (пункт «б» статьи 72 Конституции РФ). Иными словами, создание минимально гарантированной системы социальной защиты, установление ее параметров должно осуществляться на федеральном уровне и не может быть передано субъектам Федерации.
Поскольку финансовые возможности разных регионов России различны, предлагаемое делегирование им полномочий по определению прав отдельных категорий граждан может привести к тому, что права, к примеру, жертв политических репрессий, ветеранов труда, работников тыла в разных регионах будут существенно отличаться, хотя они являются гражданами одного государства. Как показало экспертно-аналитическое мероприятие Счетной палаты, при расчете расходных обязательств субъектов Федерации предполагаемые денежные компенсации, например, по самым многочисленным категориям льготников – ветеранам труда и труженикам тыла, – в регионах различны. Так, в Тверской области предполагаемая денежная компенсация ветеранам труда составляет 250 рублей в месяц, а труженикам тыла – 280 рублей в месяц, а в Москве компенсации указанным категориям лиц предполагаются соответственно 1040 рублей и 1141 рубль в месяц.
Счетной платой делался вывод, с которым мы полностью согласны, о том, что параметры льгот, мер социальной поддержки различным категориям граждан должны быть установлены на федеральном уровне вне зависимости от уровня финансирования.
Обращает на себя внимание также вывод Счетной палаты о том, что субъектам Федерации собственных доходов на обеспечение переданных полномочий будет явно недостаточно. Поэтому в целях предупреждения возникновения социальной напряженности при предоставлении регионам финансовой помощи из федерального бюджета необходимо учесть указанные расходы.
Содержание законопроекта не исчерпывается вопросами разделения полномочий. Его подлинное назначение: под знаком финансово-экономической оптимизации ограничить, а то и ликвидировать собственные социальные обязательства Российской Федерации и тем самым оградить федеральную власть от возможных претензий граждан.
При этом часть льгот предлагается заменить денежной компенсацией. Соответствует ли требованиям Конституции предложенный законодателем механизм монетизации льгот? Какие при этом условия должны быть соблюдены?
Заменяя льготы в натуральной форме выплатой компенсаций и не предусмотрев соответствующий разумный переходный период, в течение которого гражданину относящемуся к льготной категории, предоставлялось бы право выбора получения либо льготы, либо компенсации, законодатель нарушил конституционный принцип стабильности правового регулирования и поддержания доверия граждан к действиям государства, который, собственно, в преамбуле «закона о монетизации» и провозглашается. Согласно предварительным расчетам Комитета Госдумы по делам женщин, семьи и молодежи объем предлагаемых компенсаций не покроет расходов на те льготы, которые заменяются. К примеру, в крупных городах «цена» нынешних льгот для детей-инвалидов составляет 3 – 5 тысяч рублей ежемесячно, а предлагаемая компенсация – всего 1 тысяча рублей.
Как пояснял депутат Госдумы М. Задорнов[8], причиной отмены большого количества фактически не финансируемых льгот явилось постановление Конституционного суда РФ от 23 апреля 2004 года № 9-П. В нем была высказана правовая позиция о фактической невозможности приостанавливать законом о бюджете на очередной год действие норм федеральных законов, предоставляющих льготы тем или иным категориям граждан. Это вытекает из необходимости соблюдения принципа поддержания доверия граждан к закону и действиям государства, который предполагает правовую определенность, сохранение разумной стабильности правового регулирования, недопустимость внесения произвольных изменений в действующую систему норм и предсказуемость законодательной политики в социальной сфере. Последнее необходимо для того, чтобы участники соответствующих правоотношений могли в разумных пределах предвидеть последствия своего поведения и быть уверенными в неизменности своего официально признанного статуса, приобретенных прав, действенности их государственной защиты. То есть в том, что приобретенное ими на основе действующего законодательства право будет уважаться властями и будет реализовано.
Однако «закон о монетизации льгот» как раз и нарушает указанное предписание Конституционного суда, поскольку не предполагает переходный период. Он также не делает оговорку о распространении норм, отменяющих те или иные льготы, только в отношении тех граждан, которые сделали свой выбор о приобретении соответствующего статуса после вступления указанного закона в силу. Военнослужащий, сотрудник милиции, донор, человек, уехавший работать на Крайний Север, выбирая свое профессиональное или гражданское поведение, рассчитывает на законодательно подтвержденные государством последствия такого выбора.
Что касается тех категорий «льготников», которые указанный выбор не делают и статус которых возникает в силу внешних, независимых от них факторов (инвалиды, «чернобыльцы», ветераны и т.п.), то объем их социальной защиты может быть сокращен до той минимальной степени, которая вытекает из минимального прожиточного уровня и необходимости компенсации потерянных возможностей, а также международных обязательств, принятых на себя Российской Федерацией.
Даже поверхностное рассмотрение положений Федерального закона № 122-ФЗ свидетельствует о том, что указанные принципы реформирования социальной сферы не были соблюдены. В частности, нами не было обнаружено свидетельств, что при подготовке этого закона осуществлялся какой-либо анализ норм ратифицированных Россией международных актов о минимальном гарантированном уровне социальной защиты. Между тем подобный анализ представляется необходимым.
Изменения в Законе «Об образовании» и способы компенсации их негативных последствий
Поправки, внесенные в Закон РФ «Об образовании», вышли далеко за те пределы, которые были обозначены в качестве концептуальных причин принятия Федерального закона № 122-ФЗ (разграничение полномочий между публично-правовыми образованиями, отмена нефинансируемых льгот, установление принципов определения мер социальной защиты и замена натуральных льгот денежными компенсациями). Рассмотрим основные изменения, касающиеся обеспечения прав особого ребенка.
1. Помимо разграничения полномочий по финансированию самих образовательных учреждений между Российской Федерацией, ее субъектами и муниципальными образованиями закон № 122-ФЗ одновременно разграничил и меры социальной поддержки для обучающихся в зависимости от того, в каком образовательном учреждении они обучаются. Закон указал, что установление данных мер, а также определение категории нуждающихся осуществляется для обучающихся в федеральных образовательных учреждениях – федеральным законом, а для обучающихся в региональных и муниципальных учреждениях – законом субъекта Федерации.
Принадлежность образовательного учреждения используется законодателем как критерий определения того публично-правового образования, актами которого и за счет которого будут определяться меры социальной поддержки в отношении:
– детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей (в том числе в части определения размера и порядка увеличения стипендии, бесплатного проезда);
– детей, находящихся в трудной жизненной ситуации;
– детей-инвалидов (в части обеспечения специальными учебными пособиями) и других категорий учащихся.
В зависимости от принадлежности учреждения законодатель разграничил также полномочия по установлению размеров и условий выплат стипендий для учащихся и студентов учреждений начального и среднего профессионального образования.
На наш взгляд, использованный законодателем критерий неконституционен по уже приводимым выше основаниям, а именно ввиду нарушения принципа равенства и необеспечения одной и той же социально незащищенной категории населения минимального равного гарантированного уровня социальной защиты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22