А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


— Должен признать, что, увидев дом, я сразу почувствовал нечто странное, — пояснил Питер Сатклиф. — Возможно, это и влечет меня к нему… Но, между нами, мистер Симпсон, не преувеличены ли все эти слухи?
Тот закачал головой в знак несогласия и многозначительно глянул на собеседника поверх очков.
— Ни в коем случае. Издавна, насколько помнится, в этом месте всегда происходили драки. В том числе кровавые. История уходит в глубину веков, но, по-моему, еще в эпоху короля Вильгельма там священнодействовал вершитель правосудия этого края. Я имею в виду исполнителя приговоров, который рубил на своей плахе головы разбойникам с большой дороги, которые хозяйничали в этой местности. Вы обратили внимание на огромную клумбу за верандой? Говорят, казни совершались именно на том месте…
Дом, который вы видели, был построен одним дворянином в середине прошлого века. До этого там находилось более скромное жилище, где постоянно происходили семейные ссоры. Так, отца-алкоголика, все пропивавшего, зарубил топором его сын, когда тот вдребезги пьяный валялся в траве. Был и случай кровосмесительства. Тогда жена убила кухонным ножом провинившегося мужа… Да и в новый дом пришли новые беды: бурная ссора между молодыми людьми, кстати, назвавшими это место «Могилой Адониса».
— Дом так называется? — удивился бывший летчик.
— Точнее, такое имя дали клумбе, где, как полагают, и происходили все драмы, но случается, так называют и сам дом. Более достоверные события относятся уже к нашим временам. О них я слышал от своего деда… Сын владельца, юноша в расцвете лет, который вызывающе вел себя в деревне, пользуясь именем отца, однажды влюбился в очень красивую девушку.
К несчастью, на нее же положил глаз другой молодой человек с дурной репутацией: повеса, красавец, разбивавший женские сердца, — из-за внешности его прозвали Адонисом. Сына владельца, привыкшего к тому, что все уступали его прихотям, это весьма уязвило.
В один прекрасный день ревность вырвалась наружу, и он, назначив встречу своему сопернику за домом, без лишних слов убил его. Когда местного «Адониса» нашли, тот уже истек кровью, так много ударов ножом нанес ему ревнивец. Думаю, всем известен старый миф? Согласно греческой мифологии, на Адониса, охотившегося в лесу в компании с Афродитой, напал огромный кабан с очень острыми клыками и ранил его. Афродита беспомощно присутствовала при этой драме и при агонии божества, из ран которого ручьем лилась кровь. На том месте выросли кроваво-красные цветы.
— Теперь понятно, — сказал Питер. — Считается, тот цветник расцвел на пролитой крови!
— Да, тем более что место установлено с предельной точностью. Удивительные цветы появились на земле, напоенной кровью за несколько столетий. В память последней жертвы цветник окрестили «Могилой Адониса».
Вздохнув, Питер наклонил голову:
— Похоже, именно на полях сражений впоследствии получают богатые урожаи.
— Совершенно верно, — подтвердил Кейт Симпсон, — и можно даже говорить о существовании тесной связи между человеческой кровью и урожайностью полей. Я даже усматриваю в этом истоки языческих мифов.
— Вы подумали о человеческих жертвоприношениях?
— Верно. Не находите ли вы логичным тот факт, что, орошая землю человеческой кровью, люди думали о следствии, помогающем племени выжить: об урожае? Во времена «тощих коров» кровь людей, питавшихся зерном, разве не могла быть данью земле?
— Боже, как все мрачно! — воскликнула Дебра, любовавшаяся из большого окна буколическим, залитым солнцем пейзажем.
Хитринка промелькнула за очками философа.
— Естественно, но лучше уж сразу предупредить вас.
Питер одобрительно кивнул и улыбнулся:
— Не спорю, существуют некоторые волнующие совпадения. Но, думаю, не все владельцы встретили трагический конец…
— Вы правы. Последние годы там были спокойными. А вот в самом Марфорде произошло немало несчастных случаев. Ну, а что касается «Могилы Адониса», то последняя драма случилась лет двадцать назад… точнее, семнадцать.
— По словам Фреда Аверила, преступление было загадочным.
— Да. Он, кстати, мог бы рассказать вам о нем поподробней, поскольку сам был косвенно причастен к делу. Но больше всех об этом знает полковник Энтони Хоук. Его дом стоит на склоне холма, почти на вершине. Оттуда он видит всё и вся. Здешние жители не долго думая прозвали его «сфинксом», возможно по причине господствующего положения его дома. Полковник параллельно с полицией вел когда-то собственное расследование с целью пролить свет на таинственную смерть Виолетты Гарднер… безуспешно, насколько мне известно.
— Разве эта женщина не была убита своим мужем? — спросила Дебра.
Симпсон задумался, нервно вращая пальцем глобус на своем бюро.
— Так считают все, включая полицию. Но его виновность не была доказана. Звали его Ян Гарднер.
Не исключено, что он жив и поныне, потому что в ту пору ему было лет сорок или пятьдесят. После случившегося он уехал в Канаду, и с тех пор никто ничего о нем не слышал.
Устремив взгляд вдаль, Кейт Симпсон продолжал вращать глобус.
— Случилось это в августе сорок девятого… Я запомнил эту дату, но, как я сказал, полковник Хоук осведомлен о происшедшем больше, чем я… В двух словах скажу: миссис Гарднер погибла на веранде при очень странных обстоятельствах. Да, это было убийство. Вот только никто не мог его совершить, кроме некоего создания, неподвластного общепринятым законам физики… фантома, к примеру…
7
Воцарилось тягостное молчание. Дебра переглянулась со своим спутником, а тот спросил:
— Можете вы рассказать нам о жертве?
— Да, конечно. Виолетта Гарднер была очень красивой женщиной, я ее хорошо знал… — Симпсон остановил вращение глобуса и встал. — Пойдемте, я вам кое-что покажу.
Хозяин дома провел их в пристройку, бывшую одновременно мастерской и вольером. В больших клетках в форме домиков резвились разноцветные стайки птиц.
— Миссис Гарднер любила бывать здесь. Ее буквально завораживали эти клетки, которые я делаю сам.
Дебра приблизилась к вольерам. Взгляд ее задержался на ярком оперении попугайчиков и канареек, которые, казалось, приветствовали ее своими криками и щебетом, затем она осмотрела крыши домиков-клеток, изумительно сделанных из щепочек, имитирующих черепицу. Было очевидно: профессор Симпсон вкладывал душу в свои сооружения.
— Все это собрано из стерженьков, — прокомментировал Кейт Симпсон, радуясь интересу, проявленному посетительницей к его работе. — Вообще-то самое трудное — найти материал. Для этого я мобилизовал всех деревенских ребятишек, устроил своеобразный рынок: я даю каждому любую понравившуюся книгу, весящую столько же, сколько весит его товар.
— Довольно честный товарообмен! — одобрил Питер, в свою очередь, подходя к клеткам. — И в самом деле, все эти птичьи домики так здорово сделаны, что восхищение покойной нисколько меня не удивляет.
— Да, но все обычно привыкают к ним. А вот миссис Гарднер — нет. Она души не чаяла в птичьем пении. Вообще она любила все красивое, а жизнь любила как-то особенно. Главной ее страстью были цветы и поэзия. И к тому же она была лучшей клиенткой нашего садовода, мистера Аверила. Уж раз-то в неделю всегда приходила к нему за овощами, полюбоваться его цветами… И это несмотря на сверкающую всеми красками «Могилу Адониса», жемчужину ее владений. Кстати, весь ее дом был садом, включая веранду и особенно ее комнату, укромный уголок, где миссис Гарднер любила уединяться. По ее словам, цветы пахли там так, что временами у нее даже болела голова.
В своем уголке она черпала и вдохновение для своих стихов, таких же завораживающих и мелодичных, как пение канареек… Бальзам для слуха и души… Я имею право так говорить, потому что хорошо разбираюсь в поэзии.
— У вас есть ее стихи?
— Увы, нет! Миссис Гарднер была довольно сдержанна, когда речь заходила об этом. Я просто хочу сказать, что она никому не показывала их. Возможно, тому причиной застенчивость. Но иногда она читала их мне потому, без сомненья, что ценила мои отзывы. Читала она очень хорошо, проникновенно, а то, что она сама была красива, придавало поэзии особую прелесть.
Кейт Симпсон ненадолго замолк. На губах его застыла мечтательная улыбка; он весь углубился в созерцание одной из своих певуний, разразившейся мелодичными трелями.
— Смерть ее показалась мне несправедливой, — продолжил он. — Я недоумевал, почему Создатель призвал к себе такую очаровательную и жизнерадостную женщину, страстно влюбленную в жизнь. Правда, ее последние дни были, по-видимому, омрачены ужасным характером мужа. Но начнем с того, что предшествовало этому…
Я вам еще не говорил о Яне Гарднере… Он был родом из этих мест и уже собирался покинуть их после смерти своих родителей. Это случилось в сорок пятом, когда он вернулся с войны. Тогда-то он и познакомился с Виолеттой, решил остаться и купил «Могилу Адониса» — дом был выставлен на продажу, — чтобы укрыть там от всех свое счастье… По крайней мере именно так говорили молодые супруги. Виолетта была не из Марфорда, но благодаря своему легкому характеру она очень быстро вписалась в деревенскую жизнь. Первые два года они прожили душа в душу. Счастье их оказалось, если можно так выразиться, заразительным. Казалось, вся деревня похорошела от одного лишь присутствия Виолетты.
Полагаю, все начало разрушаться, когда Ян сменил профессию. Он нашел себе должность торгового агента, связанную с частыми отлучками. Стал раздражительным, вспыльчивым, иногда даже грубым, и после его возвращения из очередной командировки в доме обычно вспыхивали ссоры. Как говорили их соседи, последние недели перед драмой были особенно невыносимыми. Виолетта очень страдала, но молчала, за нее говорили глаза. Ян тоже казался очень удрученным, подавленным, он больше не доверял своей жене. Всем казалось, что его мучают угрызения совести.
— Он пил?
— Нет, не больше, чем все. В начале лета сорок девятого все почувствовали, что грядет что-то плохое, тем более что зима была трудная… В Марфорде умерли несколько человек, и деревня была в трауре. А потом пришел тот августовский день, унесший от нас красавицу Виолетту. Муж не убил ее в приступе ярости, как думают многие. До этого дня они, можно сказать, почти не ссорились. Ян поступил хитрее, тщательно подготовив преступление. Он обеспечил себе такое железное алиби, что сбил с толку следователей.
— Стало быть, по-вашему, вина его несомненна? — спросил Питер.
— Да, — ответил хозяин дома после недолгого размышления. — Да, потому что не знаю никого, кто бы мог замыслить зло против этой очаровательной женщины.
Питер пригласил Дебру пообедать в одной из гостиниц в окрестностях. Они предпочли временно уехать из деревни, подальше от нескромных ушей. Похоже, их собственные проблемы отошли на второй план перед тайной смерти Виолетты Гарднер.
— Что до меня, то, думаю, муж не так уж и виновен, как считают, — заявил Питер, задумчиво поглаживая щеку, после того, как им подали кофе.
— Либо преступление совершено по его наущению, либо нет, — обманчиво любезным тоном заметила Дебра. — К тому же мне кажется, делать выводы рановато.
— Разумеется, нужно сперва послушать, что скажет полковник Хоук.
— А это важно?
— Да… Еще предстоит разговор с владельцем дома.
— Вы все-таки решили купить его? Уверены?
— Больше, чем когда-либо!
Дебра поставила пустую чашку и посмотрела ему прямо в глаза:
— Вы игрок, не так ли? Не только хотите испытать судьбу, но и решить эту загадку, оставшуюся без ответа.
Питер улыбнулся:
— Вижу, вы проникли в суть моего характера.
— О! Заслуги здесь нет: вас можно читать, как открытую книгу!
Закурив сигарету, Питер накрыл своей ладонью ладонь Дебры.
— Знаю. Открытость — моя слабость. Я люблю авантюры, люблю бросать вызов судьбе и никогда не сворачиваю с пути, даже если рискую.
Дебра посерьезнела, опустила голову.
— Я верю вам. Вот вы ничего не знаете обо мне и все же готовы и меня втянуть в авантюру!
— Верно. Я доверяюсь своему инстинкту и не собираюсь меняться.
— И тем не менее следовало бы предупредить вас, Питер: я не из тех, кто любит риск. У меня есть прошлое, в которое я не хочу возвращаться, и прошу вас никогда не расспрашивать о нем.
— Чтобы не потерять вас, я готов обещать что угодно.
— Есть еще и другое… Меня — как бы это сказать? — кое-кто очень хочет вернуть…
Бросив взгляд на ее кольцо, он покачал головой:
— Ясно. Я готов взвалить на себя и эту ответственность… Скажите-ка, а у вас сейчас есть какое-нибудь жилье?
Она отрицательно помотала головой.
— Хотите, я сниму для вас номер в этой гостинице?
— Пожалуй, нет…
— Тогда остановитесь у меня. Я живу в одном из окрестных отелей… Спать я буду на диване…
— Нет, мне это кажется слишком рискованным. Любой может заглянуть в книгу записей. Вот от вашей ванной я бы не отказалась…
— Договорились. А ночевать где вы будете? Под звездами?
— Почему бы и нет? — смеясь, откликнулась Дебра. — Я тоже люблю приключения. Но у меня есть идея получше: поскольку «Могила Адониса» пустует…
— Как? Вы хотите проводить ночи там? И не боитесь привидения, которое там бродит?..
Дебра улыбнулась и отрицательно качнула головой. Солнце, просачиваясь в окна, высвечивало нимбом ее русые волосы, освещало радостное лицо, с которого исчезли все следы тревоги.
— Во-первых, я не верю в привидения. В тот раз у меня были слишком взвинчены нервы, и вполне могли возникнуть галлюцинации. К тому же я очень долго смотрела на портрет покойной.
— Галлюцинации? — задумчиво проговорил Питер, выпуская облачко дыма. — Хотел бы я знать… Видите ли, я и сам не верю в привидения. Но во всем этом есть что-то странное. Мы теперь знаем, что дух Виолетты вполне мог объявиться после ее подлого убийства. Это не исключено, хотя само по себе не является доказательством. И я согласен с вашим объяснением видения, которое могло быть вызвано вашим долгим стоянием перед портретом… Но в остальном… А ее страсть к цветам?
— В комнате много картин и пустых ваз… — подумав, сказала Дебра.
— Разве она случайно провела вас через веранду, где, как мы знаем, ее нашли убитой?
— Ну и что?
— А клумба «Могила Адониса» за домом, которую она вам специально показала и которая является эпицентром всех предыдущих драм? Тоже простое совпадение? До сегодняшнего утра мы с вами не были знакомы. Как в таком случае объясните вы свой сон?
Еще не зная ответа, Дебра открыла было рот, чтобы заговорить.
— Это еще не все, — продолжил Питер. — Есть и тетрадь, в которую она что-то записывала при вас… А тогда вам еще не было известно, что эта дама сочиняла стихи. По вашим словам и по тому, что мы вместе узнали сегодня утром, ничто не позволяло думать, что она увлекалась поэзией. Я не увидел ни одного предмета, ни одной детали, оставшихся в вашем подсознании для точного воспроизведения сна.
Дебра помрачнела.
— Право, не знаю, что и сказать. А какое объяснение предлагаете вы?
— Никакого. Подобные вещи вне нашего понимания. Но зато я уверен, что в вашем видении, галлюцинации или же в действительном призраке содержится некое послание. Дух Виолетты вошел в контакт с вашей душой, чтобы что-то вам сообщить.
— Что?! — широко раскрыла глаза Дебра.
— Не могу утверждать, но можно поспорить, что она пыталась представить вам какое-то доказательство, изобличающее ее убийцу.
8
Вопреки египтянам, которые часто представляли себе Сфинкса лежащим львом с человеческой головой, жители Марфорда видели это мифическое создание в личности полковника Энтони Хоука — мужчины, крепко стоящего на ногах, но с львиным лицом. Его зеленые глаза, особенно когда они были устремлены на вас, напоминали глаза хищного зверя, готовящегося напасть на свою добычу.
Хотя ему и минуло шестьдесят, он все еще сохранял спортивную осанку. Полковник не отличался гостеприимством, но его холодность уменьшалась по мере того, как он погружался в воспоминания. Часть его гостиной была отведена под коллекцию предметов персидского и индийского искусства, оказалось там и несколько китайских и японских миниатюр.
Изящные вещицы выглядели немного нелепо в присутствии этого решительного мужчины с военной выправкой.
Они позвонили в дверь полковника ближе к вечеру. До этого Питер успел нанести визит владельцу «Могилы Адониса», после того как проводил Дебру в свой гостиничный номер. Молодая женщина воспользовалась этим, чтобы «обновить кожу». Почти целый час провела она в горячей ванне, после чего сходила в магазин за новой одеждой. Заодно Дебра сделала новую прическу, так что перед вернувшимся Питером предстала совсем другая женщина — свежая и элегантная. Он не скрыл своего восхищения, хотя уверял, что в его глазах она всегда будет прекрасной, даже в лохмотьях. Сунув руку в карман пиджака, Сатклиф с таинственным видом спросил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22