– Не помню, – признался Евсей Наумович. – Совсем стала никудышная память.
– Ты хотя бы помнишь, о чем хотел мне рассказать? Про твой визит в милицию.
– Ах да! Пока помню, – всплеснул руками Евсей Наумович. – И боюсь, что не забуду еще долго. Влипнуть в такую историю! Но сначала выпьем.
Эрик Михайлович согласно поднял рюмку. Потом они ели отбивную, отрезая по маленькому кусочку. Картошечка фри вообще оказалась что надо – в меру прожаренная, упругая. Евсей Наумович принялся рассказывать про визит в милицию с самого начала, с того момента, когда соседский пес обнаружил в мусорном баке мертвого младенца. Эрик Михайлович слушал внимательно. Временами прекращая есть, он как-бы подчеркивал особый интерес к тому, что говорил друг.
– Представляешь, – продолжал Евсей Наумович, – там, в милиции, во время допроса следователя, я вдруг вспомнил, как та дамочка попала ко мне в дом.
– С котом, – уточнил Эрик Михайлович.
– С котом. Она ходила по квартирам и агитировала за какого-то кандидата в депутаты.
– И набросилась на тебя, – Эрик Михайлович расхохотался. – Ты и об этом рассказал следователю?
– А что? Кстати, следователь заметил, что эта деталь как раз весьма важна.
Евсей Наумович, не выдержав, тоже засмеялся, прикрыв ладонями лоб.
– Ах ты, шалун старый, как же ты мог оплошать с той особой? Или кот помешал?! – Эрик Михайлович вскинул голову и осекся, глядя с недоумением куда-то за спину приятеля.
Евсей Наумович обернулся. Позади него стояла женщина, та самая, которая только что сидела у окна. Ей было лет пятьдесят. Строгий серый костюм и сумка через плечо придавали женщине деловой вид. Ярко-красные пухлые губы броско выделялись на крупном лице.
– Мы знакомы? – спросил Эрик Михайлович.
– Нет, нет, извините. Вы так замечательно смеетесь, словно приехали из другой страны, – не спрашивая разрешения, женщина присела на край свободного стула. – Что вызвало у вас такой смех?
Эрик Михайлович и Евсей Наумович переглянулись. Поведение незнакомки озадачивало. Эрик Михайлович не выдержал и расхохотался еще громче.
– Простите, – начал было Евсей Наумович.
– Вы приезжие? – перебила его женщина. – Откуда вы?
– Да. Приезжие. – опередил Эрик Михайлович своего друга. – Мы туристы. Из Прибалтики.
– Так я и думала, что из Прибалтики. Там еще сохранились мужчины благородного вида, хотя акцент у вас не прибалтийский, ну да бог с ним, – проговорила женщина. – Не хотите отдохнуть, отвлечься?
– Хотим, – Эрик Михайлович вновь опередил ответ приятеля. – Хочешь, Сева?
Евсей Наумович кивнул.
– А что вы можете предложить? – спросил Евсей Наумович.
– О, уверяю вас, будете довольны, – со значением ответила женщина. – Нельзя сказать, что мой безнэс на виду, но очень и очень, я вам скажу. – ее красные губы каким-то странным образом расползлись до ушей.
– Интересно! – Эрик Михайлович толкнул под столом приятеля. – В чем же состоит ваш «безнэс»?
Женщина игриво повела толстым пальцем.
– Если у вас найдется лишних семьсот-восемьсот рублей на двоих, – начала было она.
– Найдется, – решительно произнес Эрик Михайлович.
– Тогда все проще. Будете довольны. Отсюда недалеко, только перейти Невский. Я вас провожу, – женщина поднялась, подхватила сумку и направилась к буфету, уверенно, точно старая знакомая, и принялась о чем-то шептаться с тощей буфетчицей.
– Ничего не понимаю.
Евсей Наумович пытался скрыть, что напуган неожиданным предложением.
– Ты такой непонятливый, Севка? – усмехнулся Эрик Михайлович, искоса взглянул на счет и достал кошелек. – Вперед, Севка, давно я не пускался в такое приключение. В капстранах подобное предложение обошлось бы дороже. – Эрик Михайлович вытер салфеткой губы и проговорил серьезно. – Если не хочешь, можно и отменить.
– Нет, нет… Почему же?! Очень любопытно. Два старых пердуна…
Так, подзадоривая друг друга, они встали из-за стола.
Девиц было две. Жанна и Луиза – так они назвались. Они курили, расположившись в глубоких мягких креслах. Судя по пепельнице на низком журнальном столике, курили с большой охотой. Новоприбывшие гости их явно не воодушевили, но работа есть работа.
В свою очередь кураж, который толкал друзей на авантюру, несколько приутих. Во всяком случае, их вид не свидетельствовал о том, что они готовы покорить Гималаи любви.
«Хозяйка» куда-то исчезла, предупредив, что «холодные закуски и спиртное» оплачиваются отдельно. Также по дополнительной таксе идут кое-какие обязательные детали. На выбор! Но все импортные, есть немецкие, французские, но самые лучшие – голландские: и прочные и тонкие, ощущение, что их вообще нет. Нередко клиент даже забывает их снять. Что еще?! На все про все отмерен один час. Если гости не уложатся – последуют пени, как определил условия Эрик Михайлович. Он испытывал некоторое чувство неловкости и желал переломить ситуацию натужной бодростью.
– Девочки, часы запущены! – воскликнул Эрик Михайлович, глядя на ту, которая представилась Жанной. Что можно было расценить как приоритетный выбор.
Деловитость и быстрота, с которой Эрик Михайлович включился в забаву, отражала не столько растерянность и смущение, сколько натуру человека, привыкшего к точным и четким оценкам обстановки. Иное дело Евсей Наумович, мир которого был расплывчат, необязателен и зависел от настроения.
Жанна томно поднялась с кресла. Полноватая брюнетка, в прозрачном розовом пеньюаре, она и ростом походила на Эрика Михайловича – высокая, с широкими крутыми бедрами. Серые глаза – круглые, без уголков, точно очерченные циркулем, смотрели из-под искусственных ресниц. Черные волосы падали на крепкие плечи. Крупные сиси с кружками сосков под тканью пеньюара казались мордочками каких-то зверьков. Стройные длинные ноги под кисеей. Жанна что-то выжидала, вероятно, рассчитывая на заказ – вино или какую-то еду.
– А ты говорила: дождемся гостей, покушаем, – сказала она подруге с шутливой интонацией.
– Не сразу, не сразу, – в тоне Эрика Михайловича звучало нетерпение. – Вначале за работу.
– Небось сами наелись в кафе, – обидчиво произнесла Жанна. Она знала, где хозяйка подлавливает клиентов. – Ладно, пошли, папаша.
И добавила на ходу:
– Злее буду.
Жанна направилась к портьере, скрывающей дверь в соседнюю комнату. Эрик Михайлович подмигнул Евсею Наумовичу и с глупой улыбкой двинулся за ней.
Луизе, как показалось Евсею Наумовичу, было лет двадцать, не больше. Она по-прежнему сидела в кресле. Такой же пеньюар сполз с колен, обнажив скульптурный рисунок чуть полноватых ног. И вся ее обнаженная фигурка в розовой прозрачной паутине выражала ожидание и покорность. Светлые короткие волосы, чтобы не лезли в глаза, прихватывала красная пластмассовая шпилька. Такие глубокие синие глаза, Евсей Наумович, пожалуй, видел впервые. Или так падал свет от голубых оконных штор? Луиза хихикала, прикрыв, как-то не по-городскому, лицо обеими ладошками. Тоненькие пальцы с розовыми накладными ногтями казались неправдоподобно длинными.
– Что ты смеешься? – игриво спросил Евсей Наумович.
– А, что, нельзя? – как-то по-школьному ответила Луиза неожиданно низким приятным голосом. – Смешно… Жанка назвала вашего товарища папашкой.
– Что же тут смешного? Давно живет, вот и папаша. Но, как говоритс, – старый конь борозды не испортит.
– И глубоко не вспашет, – подхватила Луиза и громко рассмеялась.
Отвела от лица ладони и вновь показала синие глаза, невысокий опрятный лоб, чуть вздернутый короткий носик и пухлые губы крупного рта, покрытые блеклой сиреневой помадой.
– Если не папаша, то как вас зовут?
– Евсей Наумович. Евсей. – И повторил для верности: – Евсей!
– Смешное имя, – решила Луиза. – Какое-то неудобное.
– Неудобное? – удивился Евсей Наумович.
– Ага, – простодушно кивнула Луиза. – Я назову вас Сея. Можно? Не обидитесь?
Евсей Наумович хмыкнул. Так его называли дома, в детстве. Сея! Так его называла жена в самые первые годы их совместной жизни.
– Сея! – повторила Луиза. – Мне даже нравится.
Луиза продела ноги в тапочки и поднялась с кресла. Она оказалась среднего роста, пожалуй, вровень с Евсеем Наумовичем или чуть пониже. Без жеманства, по-деловому, Луиза подошла к широченной кровати, что пряталась в глубокой нише – вначале Евсей Наумович даже и не заметил кровать. Быстро и ловко Луиза откинула и свернула покрывало.
– Только не надо особенно кувыркаться. Кровати разъезжаются, тут их две, – произнесла Луиза через плечо. – Говорила хозяйке: свяжи крепче ножки. А она то свяжет, то забудет. Или свяжет капроном, а тот скользкий, сам развязывается. А вы, как я погляжу, дяденька солидный – не станете слишком кувыркаться, да, Сея?
Евсей Наумович молчал. Не от робости, нет. Куда ему робеть в подобной ситуации, с его опытом. Он молчал, потому как прислушивался к себе, серьезно и мучительно, торопил в себе желание. Но память сыграла злую шутку – пробудила образ женщины с котом. Ее мокрое от пота лицо, белые просящие глаза. Может быть, если бы не встреча со следователем, напомнившая ту историю, он сейчас был бы таким же, как Эрик молодцом, – об этом свидетельствовали приглушенные звуки из соседней комнаты. Устойчивая и коварная штука – память. Ведь у него после этого были встречи с женщинами, не частые, но вполне успешные. Однако тогда память берегла его, не подбрасывала сюрпризов, как сейчас.
Луиза выдвинула ящик тумбочки, стоящей у изголовья кровати, извлекла яркую коробочку, достала из нее такой же яркий пакетик, положила его подле коробочки. Сбросила с себя пеньюар, аккуратно повесила на спинку стула. И живо, по-детски, с размаху повалилась на кровать. На мгновенье замерла, тронула рукой место сочленения кроватей – не разъехались ли.
– У Жанки-то тахта огромная, как поле. Жанке повезло, – вздохнула Луиза и, повернувшись на бок, вздыбила бедро, бело-розовое, точно зефир. Небольшая грудь завалилась к чистой простыне. Рыжеватый пышный лобок спрятался между поджатыми ногами.
– Ступай сюда, Сея. Ступай же. Время-то идет.
Она так и сказала «ступай», словно в деревне. Впрочем, и в деревне так уже не говорят, Евсей Наумович поездил корреспондентом в свое время.
– И раздевайся, Сея. Я отвернусь. А то вижу, ты стесняешься, как маленький.
Луиза перевернулась лицом к стене, выставив напоказ тугой зад не девочки, взрослой женщины.
Евсей Наумович сделал несколько шагов, приблизился к кровати, присел. В комнате было тихо. За портьерой угомонились. Странно, дом в самом центре города, на пересечении Невского проспекта и Садовой, а так тихо, подумал Евсей Наумович. Все от того, что дом в глубине двора. И сама квартира – старая петербургская квартира с толщенными стенами, высоченным потолком, камином с тусклыми от времени изразцами, с мебелью тяжелой, темной и какой-то слепой – как бы испускала покой и тишину.
– Ну, Сея?! Ты чего? – Луиза оперлась о согнутый локоть и приподнялась. – Так и будешь сидеть сиднем, деньги-то все равно уплачены.
И она засмеялась, безудержно, как ребенок, обманувший простофилю, потом смолкла и проворила серьезно:
– Давай, Сея, помогу тебе. Только ты не брыкайся.
Евсей Наумович не успел отреагировать, как Луиза развалила змейку куртки и принялась за пуговицы. Высвободила рубашку и, встав на колени, стянула ее с плеч Евсея Наумовича.
– Какой у тебя аппетитный животик, Сея. Мне нравится такой. Спокойный. Такие мужчины не мучают девушек, все мои подруги говорят. А почему? Потому как у мужчин с такими животиками бывают одышки, им не до баловства, – приговаривала Луиза, продолжая распаковывать гостя.
Евсей Наумович не сопротивлялся. Ему было приятно. Словно на приеме у врача.
Луиза распустила пояс брюк, деловито пропустила руку за резинку трусов.
– О-о-о. А ты еще ничего, Сея. Ты еще покажешь мне фокус-покус. Честно говоря, не ожидала, думала промучаюсь с тобой.
Евсей Наумович видел перед собой синие смешливые глаза, красную пластмассовую шпильку в льняных волосах, нежный пушок над тонкой кожей, меленькие морщинки у впадины груди. Евсей Наумович втягивал запах недорогих духов, похожий на запах свежих огурцов или корюшки. И ему нравился такой запах. А она уж и не такая и юная, подумалось Евсею Наумовичу, и от этой мысли ему стало веселее и как-то безответственней.
В нем просыпалось желание.
– Туфли-то сам, Сея. А то я совсем тебя набалую. Скинь их, Сея, туфли-то, – ее голос теперь звучал мягче, словно приоткрылась щелочка куда-то в личное, сокровенное.
С молодой, давно забытой резвостью Евсей Наумович сбросил остатки одежды. Протянул руки навстречу ее теплым, крепким ладоням и завалился боком в постель, перевернулся на живот. Обнял мягкое податливое тело Луизы, ощутил тяжесть ее аккуратной, упругой груди. Но чертова кровать разъехалась. И их обоих плавно затянуло в разверзшуюся яму на спине толстого матраца. Оказавшись на полу между кроватями, как на дне траншеи, Луиза с хохотом запрыгнула обратно на кровать.
– Ой, Сейка, цирк, честное слово, – она подала руку, пытаясь вызволить Евсея Наумовича. – Ну и ну! Чтобы так сразу раздолбать кровати, такого тут сроду не было.
Евсей Наумович грузно перевалился на спину, подобрал ноги.
– О! Чуть было не забыла! – Луиза взяла с тумбочки пакетик, ловко его надорвала и протянула гостю. – Надень, Сея, так надо.
Евсей Наумович за всю свою жизнь никогда не осторожничал. Он растерянно вертел пальцами прохладную тонкую резинку, осыпая ладони какой-то пыльцой.
– Надевай, надевай, – Луиза сложила руки на груди и смотрела вниз, с высоты кровати, как в театре с балкона в партер. – Не можешь. Ладно, давай помогу, – она перехватила резинку и привычно, в одно движение, натянула ее на изнемогающее от вожделения достоинство Евсея Наумовича.
Луиза спрыгнула в траншей. Широко разводя согнутые в коленях ноги, она оседлала Евсея Наумовича.
Он видел над собой нежный подбородок, шею, кончик носа откинутого лица. Крестик на мелкой серебряной цепочке сбился на плотную левую грудь. Плоский живот с раковинкой пупка, точно маленький микрофон в ожидании мгновения блаженства, нахлынувшего на усталого, давно живущего одинокого мужчину. И мгновение это наступило почти забытым взрывом. Секунды взрыва, прорвав крышу старого дома, вознесли Евсея Наумовича над городом, над миром, в царство ни с чем не сравнимой услады, задуманной творцом как самая притягательная награда за рождение новой жизни.
– Эй! Что с тобой?! Сейка! Открой глаза! – донесся до сознания Евсея Наумовича низкий голос. – Покажи, что ты не умер.
Евсей Наумович приоткрыл тяжелые веки, плывущим взглядом окинул склоненное над собой лицо и вновь закрыл глаза.
– Нет, не умер, – разлепил он сухие губы. – Мне очень хорошо.
– Ну и ладно, – мирно подхватила Луиза. – Полезай на кровать. Еще есть время.
– Не хочу, – вяло, не открывая глаз, проговорил Евсей Наумович. – Никаких движений.
– Вот еще, – удивилась Луиза. – Лежишь как кошка.
– Мне хорошо, – упрямился Евсей Наумович.
– Тогда подвинься, – ворочаясь всем телом, Луиза легла рядом с Евсеем Наумовичем в провал между кроватями, как в люльку.
И тут же принялась беспокойно шарить ладонями по матрацу, что-то разыскивая. Наконец нащупала, откинула со лба волосы и защемила их красной пластмассовой заколкой.
– Мой талисман, – пояснила она. – Знаешь, что такое талисман?
– Догадываюсь. – Евсей Наумович взглянул на ее волосы и вновь прикрыл веки.
– Хозяйка требует, чтобы я ее выбросила. Говорит: вид у меня дешевый. А мне нравится. Что хочу, то ношу – я свободная девушка, хоть и гулящая.
– А что такое свобода? – вяло проговорил Евсей Наумович.
Луиза устроила руку под затылок Евсея Наумовича и закинула согнутую ногу на его живот, так ей было уютней лежать.
– Свобода? – переспросила она. – Это когда не делаешь то, что можешь сделать. Вот можешь, а не делаешь. Сама! Не хочешь и все! Встала, повернулась и ушла. И ничего тебе за это не будет, – и, помолчав, добавила торопливо: – Конечно, если есть деньги. Это самое важное для свободы.
Евсей Наумович открыл глаза. Матрац – словно маленькая пропасть, на дно которой свалились Евсей Наумович и Луиза – обеими краями лежал на сдвинутых кроватях. Луиза пальцем водила по стене этой пропасти, рисуя какие-то знаки. Длинные накладные ногти оставляли на ткани неглубокие вмятины.
– Я могу… с тобой еще встретиться? – спросил Евсей Наумович. – Но не здесь.
– Можешь, – не раздумывая ответила Луиза. – Ты мне нравишься. Не лезешь с вопросами. А то всю душу вытянут за свои бабки, – и, помолчав, добавила: – И не лапаешь, как другие. Бывало неделями хожу в синяках. – Луиза еще немного помолчала и вздохнула: – Дам тебе номер своей мобилы. Но не проговорись хозяйке, а то у меня будут неприятности.
– Хорошо, – улыбнулся Евсей Наумович.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Сезон дождей'


1 2 3 4 5 6 7 8