И должен быть благодарен, что я показала ему, как это делается.
Куинни округлила глаза и весело хмыкнула.
– Мама, тут мужская компания. А мужчин мало заботят ножи и вилки. Поверь, к шести часам у них только одна мысль в голове – как бы поесть. – Она провела пальцем по пуховому одеялу с цветочным узором. – За исключением Роупера, конечно. Несмотря на все задатки настоящего ковбоя, он знает разницу между ложкой и вилкой.
Алекс прислушалась к словам дочери. Не нужно обладать материнским чутьем, чтобы понять: Куинни проявляет большой интерес к молодому человеку. То, что девочка может влюбиться в одного из помощников Джеймса, беспокоило Алекс. Ее пугало, что это не только отвлечет Куинни от занятий, но может привести и к более неприятным последствиям.
– Все это очень хорошо, милая, – сказала она дочери, – но не забывай, что Роупер такой же, как другие. Все они одним миром мазаны.
Куинни рассмеялась.
– Мама, ты иногда такая… старомодная. Роупер совсем не такой, как другие.
Все они не такие. Ни разу Алекс не позволила себе сказать Куинни ничего плохого о Кайле, хотя сейчас ее так и подмывало сделать это. Что хорошего, если Куинни узнает, что ее отец лжец и эгоист? Нет, лучше уж ничего не говорить.
– Судя по всему, ты слишком много крутишься возле Роупера, – добавила Алекс, задвигая ящик комода. – А я-то думала, ты все время тратишь на занятия с Джеймсом.
– Не волнуйся, мама, я много занимаюсь, но на соревнованиях мне придется выступать в одной команде с Роупером, поэтому вполне естественно, что я тренируюсь с ним. И Мак велел Роуперу опекать меня. Всякий раз, когда у меня возникает какой-то вопрос или мне что-нибудь нужно, Роупер рядом.
«И каждый день все больше сближает их», – с горечью подумала Алекс.
– Все это так, – вздохнула она, садясь на кровать рядом с дочерью, – но на твоем месте я была бы осторожнее, Куинни. Конечно, Роупер симпатичный, но ведь мы так мало о нем знаем, правда?
Куинни насторожилась.
– Я знаю о нем достаточно. Мы с ним много разговариваем.
Разговоры мало чего стоят. Алекс провела рукой по узкой джинсовой юбке. Куинни бывает так упряма, когда что-то вобьет себе в голову. И в этом она похожа на своего отца.
– Конечно, милая, – уклончиво отозвалась Алекс, пытаясь успокоить Куинни. – Я только полагала, что…
– А что ты, в сущности, знаешь о Маке?
Черт, откуда у этой девочки столь острый ум? Разумеется, Алекс многое могла бы рассказать дочери о Джеймсе, но, пожалуй, все ее сведения основывались на фактах далекого прошлого, которое она предпочитала не обсуждать.
– Немного, – наконец призналась Алекс.
– Тогда почему ты оставляешь меня здесь одну? Не лучше ли было бы сначала навести справки о нем? Может, он совсем не заслуживает доверия.
Черт бы побрал ее логику!
– Это исключено.
– Почему? – настаивала Куинни.
Алекс барабанила пальцами по спинке кровати, ломая голову над тем, какой ответ удовлетворил бы Куинни.
– Я давно с ним знакома. – Она подошла к старинному комоду, вытащила щетку и провела ею по волосам. – Мы были друзьями.
– Но ты же сама говорила, что не разговаривала с ним с тех пор, как я родилась. С друзьями так не бывает…
Почувствовав, что ее приперли к стенке, Алекс обернулась к дочери:
– Бывает. Я знаю об этом больше, чем ты.
Гораздо больше. Она смотрела в проницательные глаза Куинни, и время поворачивалось вспять. Куинни не только унаследовала упрямство Кайла, но и его пронзительный взгляд, способный сбить с толку любого.
– Не стоит упрямиться, лучше слушай, что тебе говорят. – В тоне Алекс слышались разочарование и страх. – У парней только одно на уме.
– Ну да, секс, – сухо бросила Куинни.
– Вот уж действительно, нашел подходящую минуту, чтобы войти, – послышался звучный голос.
Алекс едва не выронила щетку. Джеймс стоял в дверях, опершись о косяк. На нем были чистые джинсы и ковбойка с двумя расстегнутыми верхними пуговками. «Может, ему это и помогает от жары, – мрачно подумала Алекс, – а меня вид его загорелой груди вовсе не охлаждает, а совсем наоборот».
– Не обращайте на меня внимания, продолжайте. – Джеймс лукаво поглядывал на мать и дочь. – Тема весьма интересная.
– Привет, Мак, – хлопнула его по руке Куинни, пройдя мимо матери. – Как дела? Где Роупер? Меня заколебала эта новая уздечка.
– Все о’кей, – улыбнулся ей Джеймс. – Роупер в общежитии, наводит марафет перед ужином.
– Классно, тогда я его перехвачу, – бросила Куинни, направляясь к двери. – Да, еще одно. Послушай, скажи маме, чтобы она прекратила. Она меня достала со своими страхами.
Джеймс рассмеялся. Куинни помчалась вниз по деревянным ступенькам. Ее присутствие на ранчо доставляло ему истинное удовольствие. С девочкой легко разговаривать, она быстро все схватывает, слушает его советы, как губка впитывает все инструкции и выполняет их без лишних вопросов. Он надеялся, что она неплохо выступит на соревнованиях.
Джеймс улыбнулся Алекс.
– Остынь.
Она подняла на него глаза, но в них не было улыбки. Алекс казалась отчужденной и чем-то расстроенной.
– Ты в порядке? – спросил Джеймс, борясь с желанием подойти к ней.
Необходимость соблюдать дистанцию последние три дня отнимала у него все силы. Даже от такой безобидной мелочи, как запах ее духов, его мысли устремились в нежелательную сторону. Он с удивлением обнаружил, как снижается у него самоконтроль, когда что-то касается Алекс! Стоило ему лишь оказаться с ней в одной комнате, как Джеймс тут же погружался в волшебные воды реки под названием «Почему бы и нет?». Возможно, ему надо чаще выходить из дома. Может, стоит присоединиться к ребятам, когда они в следующий раз отправятся в «Дасти-бар», и постараться вспомнить науку общения.
Алекс стояла, покусывая губу.
– Не уверена, что стоило доверять Роуперу опекать Куинни, – уныло промолвила она.
Джеймс нахмурился:
– Почему? Он мой лучший помощник.
Она замялась.
– Выкладывай все, Лекси. Какие у тебя проблемы?
– У меня нет проблем, но боюсь, у Куинни будут, если она слишком… словом, если она слишком увлечется Роупером.
– Слишком увлечется? – Джеймс расхохотался. – Так ты боишься, как бы она не влюбилась в него?
– Джеймс! Я не думаю…
– Вот в этом-то все и дело, Лекси. Ты либо вовсе не думаешь, либо думаешь слишком много.
– И что это значит?
– Это значит, что ты чересчур впечатлительна. Как сказала Куинни, ты можешь…
– Что она сказала? – перебила его Алекс.
– Сказала, что ты расстроишься, узнав, что Роупер будет рядом с ней все лето. Что ты достала ее своими придирками и она готова пойти на все, лишь бы изменить ситуацию.
– Она так сказала? – изумилась Алекс. – Господи, вот и думай после этого, что разбираешься в людях, – пробормотала она, уставясь в окно.
Джеймсу показалось, что происходит нечто значительное.
– Прости меня за вопрос, но кто тебя беспокоит – Куинни или Роупер?
Алекс обернулась:
– Конечно, Роупер.
– Понимаю. Полагаешь, он намеревается переспать с твоей дочерью…
– Не смей так говорить!
– Почему? Не придирайся к словам, ты ведь именно это имела в виду? А ты ведь даже не знаешь его!
На Алекс нахлынули воспоминания. Куинни была зачата в конюшне, в пустом стойле. Тогда это казалось ей проявлением невероятной страсти, а на самом деле свидетельствовало о ее неопытности и неумении разбираться в людях. Кайл взял то, что предложила Алекс, желая удовлетворить физиологическую потребность. Он не испытывал к ней никакого интереса.
– Зато я знаю, что такое иногда случается, – натянуто возразила она.
Джеймс кивнул:
– Да, так случилось с тобой. Но только потому, что ты не прислушалась к доводам разума. Куинни не такая, и если ты этого не видишь…
– И ты убеждаешь меня, что я не знаю собственную дочь?!
Джеймс считал, что знает Куинни чуточку лучше, поскольку иногда со стороны виднее. Алекс слишком близка к дочери, чтобы оценивать ситуацию трезво, и порой ее суждения несправедливы. Если бы она только видела, как девочка общается с работниками ранчо, слышала ее зрелые и логичные рассуждения, то поняла бы, что проделала чертовски сложную работу, вырастив умницу с головой на плечах.
– Возможно, – ответил Джеймс и шагнул вперед. – Потому что если ты думаешь, что Куинни нельзя доверять…
– Меня беспокоит Роупер и другие парни на ранчо, которые крутятся вокруг нее. Она молода и впечатлительна, ее можно кое в чем убедить, уговорить, ну ты понимаешь…
– Послушай, – Джеймс покачал головой и взглянул Алекс в глаза, – ради всего святого, окажи ей доверие. Ты же знаешь, что Куинни – умная девочка. Дай ей немного свободы. Положись на ее мнение, позволь самой выбирать друзей.
Алекс обхватила себя за плечи, словно желая унять душевную боль. Джеймс, может, и прав, утверждая, что Куинни умная, но она еще не вполне взрослая и не умеет владеть ситуацией. Наверное, Куинни научится этому лет в двадцать или в двадцать один, но сейчас ей нет и шестнадцати.
– Я высоко ценю твое доверие к ней, но порой история повторяется, – тихо сказала она. – Я не переживу, если что-нибудь случится из-за того, что я не вмешалась.
– Твои родители пытались остановить тебя, – напомнил ей Джеймс, – но это только добавило тебе решимости. Ты хочешь того же для Куинни?
У Алекс перехватило дыхание. Джеймс прав. Родители неоднократно убеждали ее, что она сделала дурной выбор. Но вместо того чтобы прислушаться к ним и действовать более обдуманно, она упрямо стремилась завоевать Кайла.
О Господи! Неужели Джеймс не ошибается? У Алекс упало сердце. Неужели она так же поступает с Куинни? Своими придирками подталкивает дочь уступить искушению, вызывает у нее желание сделать что-нибудь наперекор матери.
Алекс подняла глаза на Джеймса, стоявшего перед ней. От него пахло хорошим мылом и свежестью, завитки волос падали на воротник рубашки. Рост и сила Джеймса давали Алекс ощущение защищенности, но вместе с тем странной уязвимости.
– Я боюсь, – призналась она дрожащим шепотом. – А вдруг я не такая хорошая мать, чтобы уберечь ее от всех ковбоев на свете?
Джеймс коснулся подбородка Алекс. Ее охватила еще большая слабость, и она подалась к нему, смущенная своим порывом.
– Ты все сделала замечательно, не сомневайся. Но тебе следует остыть, если ты хочешь сохранить уважение Куинни.
Алекс залилась краской – то ли от слов Джеймса, то ли от его близости.
– Я постараюсь. – Мягко отстранившись, она одернула свитер. – Да, у страха глаза велики. Хотя странно быть матерью и не пытаться удержать своего ребенка от ошибок, но я попробую.
Улыбнувшись, Алекс сделала шаг в сторону от Джеймса, но он схватил ее за руку:
– Можешь послать меня ко всем чертям, если хочешь, но я всегда удивлялся: почему Кайл?
Алекс замерла, во все глаза глядя на Джеймса. Он задал ей этот же вопрос пятнадцать лет назад. Она не ответила ему тогда и сомневалась, что готова сказать правду теперь.
– Кайл отличался от всех, и мне это нравилось. К тому же мне хотелось доказать всем, что я взрослая и способна сама принимать решения. Я считала, что разглядела в нем что-то хорошее, чего никто не видит.
Джеймс глубоко вздохнул и положил ладонь ей на плечо.
– Значит, в нем действительно было что-то хорошее.
Алекс сквозь свитер чувствовала тепло его руки. Джеймс очень добр и щадит ее чувства, хотя они оба знают, какую непоправимую ошибку она совершила. Джеймс мягко провел ладонью по руке Алекс, и ей показалось, что он борется с искушением прижать ее к себе. Джеймс был одним из самых отзывчивых людей, которых она встречала. Почему же все эти годы она принимала его заботу за вмешательство в ее личные дела?
Стремясь сохранить самообладание, Алекс противилась чувству, вызванному его прикосновением.
– Куинни сказала, что ужин почти готов. Ты мне зубы заговариваешь и удерживаешь здесь, чтобы лишить меня заслуженной порции?
Не снимая ладони с Алекс, Джеймс повел ее вниз по лестнице, чтобы она отведала жаркое, заказанное на ужин.
Часом позже, покончив с кофе, они направились к дальнему загону, куда раньше ушли Куинни и Роупер, чтобы навестить Клэнси. Куинни сидела на изгороди, улыбающийся Роупер стоял рядом, Клэнси, пританцовывая, похрустывала морковкой. «Я был прав, – подумал Джеймс при виде этой картины, – когда настоял на том, чтобы заменили Буллита. Клэнси и девочка с первой встречи потянулись друг к другу, а такое бывает только от Бога».
Джеймс не отрывал глаз от молодых людей, чья дружба крепла день ото дня. Роупер и Куинни смеялись и болтали, они оба были в отличном настроении и радовались друг другу.
Алекс замедлила шаг и взяла Джеймса за руку.
– Разве Роуперу больше нечем заняться на ранчо? – осведомилась она. – Он здесь на посылках или что-то в этом роде?
Джеймс понимал, что Алекс старается быть деликатной, но все же обиделся за своего лучшего помощника.
– Прекрати, Лекси, – отмахнулся он. – Что за придирки! Вспомни себя в ее возрасте…
Алекс еще больше нахмурилась.
«Черт! Неудачный пример, – корил себя Джеймс, понимая, что мелькнуло в уме у Алекс. – Ковбои, ошибки юности и молодость, загубленная из-за упрямства».
– Но…
– Оставь, – твердо повторил Джеймс, проведя рукой по волосам и тяжело вздохнув. – Прости, но они хорошие ребята, и тебе следует доверять им. – Повернувшись к Роуперу, он свистнул.
– Да, Мак? – Молодой человек подбежал к нему. Куинни чуть отстала.
Джеймс улыбнулся. Славная пара. Оба высокие, стройные. Он понимал, почему Алекс так разволновалась. Видя их вместе, она вспоминала себя и Кайла…
– Будь добр, сгоняй за моим седлом. Наверное, его уже закончили.
– Разумеется.
– И возьми с собой Куинни, – подмигнул Джеймс. – Покажи ей нового жеребенка и, пожалуйста, воздержись от пива.
Джеймс услышал, как возмущенно фыркнула Алекс, но сжал ее локоть, не позволив ничего сказать. Куинни на мгновение смешалась, поймав взгляд матери, потом последовала за Роупером.
Молодые люди ушли, и Джеймс взглянул на Алекс.
– Поверь мне, – попросил он, – поверь хоть раз, я знаю, что все будет хорошо.
Она приоткрыла губы, но не произнесла ни слова. Повернувшись, она наблюдала, как Куинни и Роупер сели в грузовик и уехали.
Алекс была очень взволнована. И не столько тем, что Куинни подстерегает опасность, сколько тем, что на сей раз Джеймс владеет ситуацией. Обычно она не раздумывая ставила на место людей, которые лезли не в свое дело, но в нынешних обстоятельствах это было невозможно.
Джеймс пошел в сторону озера, и Алекс поспешила за ним.
– Ты всегда был такой. Агрессивный, напористый, – говорила она на ходу.
– И что ты хочешь этим сказать?
Она задумалась. По сути, он не так напорист, как откровенен и искренен.
– Ты всегда указывал мне, что делать.
– Ты о Кайле?
Алекс стиснула зубы. Все ругали ее за Кайла.
– Я не помню подробностей, но до сих пор не забыла, что ты всегда вмешивался.
– В твоих же интересах.
– Откуда ты знал, что мне нужно?
– Я понимал, что ты сама этого не знала и полагалась на Кайла.
Алекс поджала губы. Он прав. Уже давно она поняла, что с Кайлом чувствовала себя значительной, блестящей и неотразимой… Надеялась подняться над толпой.
– Меня всегда раздражало, что ты видишь все насквозь, – усмехнулась она, глядя на темные верхушки сосен.
Они шли через поле, под ногами шелестела густая трава, покрытая вечерней росой. Туман становился все гуще. Темнело. Джеймс, прищурившись, всматривался в профиль Алекс.
– Так вот почему ты не слушала меня, когда я посоветовал тебе отстать от Куинни и Роупера?
Алекс выдержала его взгляд.
– Я не хочу, чтобы ее постигла та же участь, как и меня.
– По-твоему, Куинни такая же, как и ты?
– Конечно, нет! – Неужели Джеймс не видит разницы? – Она умная, хорошенькая и…
Алекс вертела в руках травинку. Или она сама не видит разницы? У Куинни есть все, чтобы никогда не поступать так, как она в ее возрасте. Куинни никогда не давала поводов сомневаться в ней.
Алекс посмотрела в глаза Джеймсу. Нет, он не пытается манипулировать ею, только хочет помочь. И Джеймс прав. Дело в доверии. Он просит ее прислушаться к его мнению и больше доверять Куинни, и ради их дружбы она готова пойти на это. Алекс тяжело вздохнула.
– Идем домой, становится прохладно, – предложил Джеймс и повернул к дому. – Тебе нужно выпить.
Оказалось, он имел в виду горячий кофе с ликером «Бейлис», и они пили напиток, сидя в гостиной у камина. Когда Алекс поставила пустую чашку на столик, Джеймс сел рядом с ней.
– Успокойся, – попросил он и коснулся ее плеч. – Мышцы натянуты как барабан.
Алекс тихо застонала, когда Джеймс начал растирать ей шею. Он знал, что ей нужно. Она послушно наклонила голову, а его пальцы продолжали колдовать над ее шеей.
– Божественно! – выдохнула Алекс.
– И мне приятно… – глухо отозвался он.
Отдавшись на волю рук Джеймса, Алекс постепенно расслаблялась, напряжение покидало ее. Голова Алекс покачивалась из стороны в сторону, дыхание становилось глубже, и вдруг она почувствовала прикосновение его губ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15
Куинни округлила глаза и весело хмыкнула.
– Мама, тут мужская компания. А мужчин мало заботят ножи и вилки. Поверь, к шести часам у них только одна мысль в голове – как бы поесть. – Она провела пальцем по пуховому одеялу с цветочным узором. – За исключением Роупера, конечно. Несмотря на все задатки настоящего ковбоя, он знает разницу между ложкой и вилкой.
Алекс прислушалась к словам дочери. Не нужно обладать материнским чутьем, чтобы понять: Куинни проявляет большой интерес к молодому человеку. То, что девочка может влюбиться в одного из помощников Джеймса, беспокоило Алекс. Ее пугало, что это не только отвлечет Куинни от занятий, но может привести и к более неприятным последствиям.
– Все это очень хорошо, милая, – сказала она дочери, – но не забывай, что Роупер такой же, как другие. Все они одним миром мазаны.
Куинни рассмеялась.
– Мама, ты иногда такая… старомодная. Роупер совсем не такой, как другие.
Все они не такие. Ни разу Алекс не позволила себе сказать Куинни ничего плохого о Кайле, хотя сейчас ее так и подмывало сделать это. Что хорошего, если Куинни узнает, что ее отец лжец и эгоист? Нет, лучше уж ничего не говорить.
– Судя по всему, ты слишком много крутишься возле Роупера, – добавила Алекс, задвигая ящик комода. – А я-то думала, ты все время тратишь на занятия с Джеймсом.
– Не волнуйся, мама, я много занимаюсь, но на соревнованиях мне придется выступать в одной команде с Роупером, поэтому вполне естественно, что я тренируюсь с ним. И Мак велел Роуперу опекать меня. Всякий раз, когда у меня возникает какой-то вопрос или мне что-нибудь нужно, Роупер рядом.
«И каждый день все больше сближает их», – с горечью подумала Алекс.
– Все это так, – вздохнула она, садясь на кровать рядом с дочерью, – но на твоем месте я была бы осторожнее, Куинни. Конечно, Роупер симпатичный, но ведь мы так мало о нем знаем, правда?
Куинни насторожилась.
– Я знаю о нем достаточно. Мы с ним много разговариваем.
Разговоры мало чего стоят. Алекс провела рукой по узкой джинсовой юбке. Куинни бывает так упряма, когда что-то вобьет себе в голову. И в этом она похожа на своего отца.
– Конечно, милая, – уклончиво отозвалась Алекс, пытаясь успокоить Куинни. – Я только полагала, что…
– А что ты, в сущности, знаешь о Маке?
Черт, откуда у этой девочки столь острый ум? Разумеется, Алекс многое могла бы рассказать дочери о Джеймсе, но, пожалуй, все ее сведения основывались на фактах далекого прошлого, которое она предпочитала не обсуждать.
– Немного, – наконец призналась Алекс.
– Тогда почему ты оставляешь меня здесь одну? Не лучше ли было бы сначала навести справки о нем? Может, он совсем не заслуживает доверия.
Черт бы побрал ее логику!
– Это исключено.
– Почему? – настаивала Куинни.
Алекс барабанила пальцами по спинке кровати, ломая голову над тем, какой ответ удовлетворил бы Куинни.
– Я давно с ним знакома. – Она подошла к старинному комоду, вытащила щетку и провела ею по волосам. – Мы были друзьями.
– Но ты же сама говорила, что не разговаривала с ним с тех пор, как я родилась. С друзьями так не бывает…
Почувствовав, что ее приперли к стенке, Алекс обернулась к дочери:
– Бывает. Я знаю об этом больше, чем ты.
Гораздо больше. Она смотрела в проницательные глаза Куинни, и время поворачивалось вспять. Куинни не только унаследовала упрямство Кайла, но и его пронзительный взгляд, способный сбить с толку любого.
– Не стоит упрямиться, лучше слушай, что тебе говорят. – В тоне Алекс слышались разочарование и страх. – У парней только одно на уме.
– Ну да, секс, – сухо бросила Куинни.
– Вот уж действительно, нашел подходящую минуту, чтобы войти, – послышался звучный голос.
Алекс едва не выронила щетку. Джеймс стоял в дверях, опершись о косяк. На нем были чистые джинсы и ковбойка с двумя расстегнутыми верхними пуговками. «Может, ему это и помогает от жары, – мрачно подумала Алекс, – а меня вид его загорелой груди вовсе не охлаждает, а совсем наоборот».
– Не обращайте на меня внимания, продолжайте. – Джеймс лукаво поглядывал на мать и дочь. – Тема весьма интересная.
– Привет, Мак, – хлопнула его по руке Куинни, пройдя мимо матери. – Как дела? Где Роупер? Меня заколебала эта новая уздечка.
– Все о’кей, – улыбнулся ей Джеймс. – Роупер в общежитии, наводит марафет перед ужином.
– Классно, тогда я его перехвачу, – бросила Куинни, направляясь к двери. – Да, еще одно. Послушай, скажи маме, чтобы она прекратила. Она меня достала со своими страхами.
Джеймс рассмеялся. Куинни помчалась вниз по деревянным ступенькам. Ее присутствие на ранчо доставляло ему истинное удовольствие. С девочкой легко разговаривать, она быстро все схватывает, слушает его советы, как губка впитывает все инструкции и выполняет их без лишних вопросов. Он надеялся, что она неплохо выступит на соревнованиях.
Джеймс улыбнулся Алекс.
– Остынь.
Она подняла на него глаза, но в них не было улыбки. Алекс казалась отчужденной и чем-то расстроенной.
– Ты в порядке? – спросил Джеймс, борясь с желанием подойти к ней.
Необходимость соблюдать дистанцию последние три дня отнимала у него все силы. Даже от такой безобидной мелочи, как запах ее духов, его мысли устремились в нежелательную сторону. Он с удивлением обнаружил, как снижается у него самоконтроль, когда что-то касается Алекс! Стоило ему лишь оказаться с ней в одной комнате, как Джеймс тут же погружался в волшебные воды реки под названием «Почему бы и нет?». Возможно, ему надо чаще выходить из дома. Может, стоит присоединиться к ребятам, когда они в следующий раз отправятся в «Дасти-бар», и постараться вспомнить науку общения.
Алекс стояла, покусывая губу.
– Не уверена, что стоило доверять Роуперу опекать Куинни, – уныло промолвила она.
Джеймс нахмурился:
– Почему? Он мой лучший помощник.
Она замялась.
– Выкладывай все, Лекси. Какие у тебя проблемы?
– У меня нет проблем, но боюсь, у Куинни будут, если она слишком… словом, если она слишком увлечется Роупером.
– Слишком увлечется? – Джеймс расхохотался. – Так ты боишься, как бы она не влюбилась в него?
– Джеймс! Я не думаю…
– Вот в этом-то все и дело, Лекси. Ты либо вовсе не думаешь, либо думаешь слишком много.
– И что это значит?
– Это значит, что ты чересчур впечатлительна. Как сказала Куинни, ты можешь…
– Что она сказала? – перебила его Алекс.
– Сказала, что ты расстроишься, узнав, что Роупер будет рядом с ней все лето. Что ты достала ее своими придирками и она готова пойти на все, лишь бы изменить ситуацию.
– Она так сказала? – изумилась Алекс. – Господи, вот и думай после этого, что разбираешься в людях, – пробормотала она, уставясь в окно.
Джеймсу показалось, что происходит нечто значительное.
– Прости меня за вопрос, но кто тебя беспокоит – Куинни или Роупер?
Алекс обернулась:
– Конечно, Роупер.
– Понимаю. Полагаешь, он намеревается переспать с твоей дочерью…
– Не смей так говорить!
– Почему? Не придирайся к словам, ты ведь именно это имела в виду? А ты ведь даже не знаешь его!
На Алекс нахлынули воспоминания. Куинни была зачата в конюшне, в пустом стойле. Тогда это казалось ей проявлением невероятной страсти, а на самом деле свидетельствовало о ее неопытности и неумении разбираться в людях. Кайл взял то, что предложила Алекс, желая удовлетворить физиологическую потребность. Он не испытывал к ней никакого интереса.
– Зато я знаю, что такое иногда случается, – натянуто возразила она.
Джеймс кивнул:
– Да, так случилось с тобой. Но только потому, что ты не прислушалась к доводам разума. Куинни не такая, и если ты этого не видишь…
– И ты убеждаешь меня, что я не знаю собственную дочь?!
Джеймс считал, что знает Куинни чуточку лучше, поскольку иногда со стороны виднее. Алекс слишком близка к дочери, чтобы оценивать ситуацию трезво, и порой ее суждения несправедливы. Если бы она только видела, как девочка общается с работниками ранчо, слышала ее зрелые и логичные рассуждения, то поняла бы, что проделала чертовски сложную работу, вырастив умницу с головой на плечах.
– Возможно, – ответил Джеймс и шагнул вперед. – Потому что если ты думаешь, что Куинни нельзя доверять…
– Меня беспокоит Роупер и другие парни на ранчо, которые крутятся вокруг нее. Она молода и впечатлительна, ее можно кое в чем убедить, уговорить, ну ты понимаешь…
– Послушай, – Джеймс покачал головой и взглянул Алекс в глаза, – ради всего святого, окажи ей доверие. Ты же знаешь, что Куинни – умная девочка. Дай ей немного свободы. Положись на ее мнение, позволь самой выбирать друзей.
Алекс обхватила себя за плечи, словно желая унять душевную боль. Джеймс, может, и прав, утверждая, что Куинни умная, но она еще не вполне взрослая и не умеет владеть ситуацией. Наверное, Куинни научится этому лет в двадцать или в двадцать один, но сейчас ей нет и шестнадцати.
– Я высоко ценю твое доверие к ней, но порой история повторяется, – тихо сказала она. – Я не переживу, если что-нибудь случится из-за того, что я не вмешалась.
– Твои родители пытались остановить тебя, – напомнил ей Джеймс, – но это только добавило тебе решимости. Ты хочешь того же для Куинни?
У Алекс перехватило дыхание. Джеймс прав. Родители неоднократно убеждали ее, что она сделала дурной выбор. Но вместо того чтобы прислушаться к ним и действовать более обдуманно, она упрямо стремилась завоевать Кайла.
О Господи! Неужели Джеймс не ошибается? У Алекс упало сердце. Неужели она так же поступает с Куинни? Своими придирками подталкивает дочь уступить искушению, вызывает у нее желание сделать что-нибудь наперекор матери.
Алекс подняла глаза на Джеймса, стоявшего перед ней. От него пахло хорошим мылом и свежестью, завитки волос падали на воротник рубашки. Рост и сила Джеймса давали Алекс ощущение защищенности, но вместе с тем странной уязвимости.
– Я боюсь, – призналась она дрожащим шепотом. – А вдруг я не такая хорошая мать, чтобы уберечь ее от всех ковбоев на свете?
Джеймс коснулся подбородка Алекс. Ее охватила еще большая слабость, и она подалась к нему, смущенная своим порывом.
– Ты все сделала замечательно, не сомневайся. Но тебе следует остыть, если ты хочешь сохранить уважение Куинни.
Алекс залилась краской – то ли от слов Джеймса, то ли от его близости.
– Я постараюсь. – Мягко отстранившись, она одернула свитер. – Да, у страха глаза велики. Хотя странно быть матерью и не пытаться удержать своего ребенка от ошибок, но я попробую.
Улыбнувшись, Алекс сделала шаг в сторону от Джеймса, но он схватил ее за руку:
– Можешь послать меня ко всем чертям, если хочешь, но я всегда удивлялся: почему Кайл?
Алекс замерла, во все глаза глядя на Джеймса. Он задал ей этот же вопрос пятнадцать лет назад. Она не ответила ему тогда и сомневалась, что готова сказать правду теперь.
– Кайл отличался от всех, и мне это нравилось. К тому же мне хотелось доказать всем, что я взрослая и способна сама принимать решения. Я считала, что разглядела в нем что-то хорошее, чего никто не видит.
Джеймс глубоко вздохнул и положил ладонь ей на плечо.
– Значит, в нем действительно было что-то хорошее.
Алекс сквозь свитер чувствовала тепло его руки. Джеймс очень добр и щадит ее чувства, хотя они оба знают, какую непоправимую ошибку она совершила. Джеймс мягко провел ладонью по руке Алекс, и ей показалось, что он борется с искушением прижать ее к себе. Джеймс был одним из самых отзывчивых людей, которых она встречала. Почему же все эти годы она принимала его заботу за вмешательство в ее личные дела?
Стремясь сохранить самообладание, Алекс противилась чувству, вызванному его прикосновением.
– Куинни сказала, что ужин почти готов. Ты мне зубы заговариваешь и удерживаешь здесь, чтобы лишить меня заслуженной порции?
Не снимая ладони с Алекс, Джеймс повел ее вниз по лестнице, чтобы она отведала жаркое, заказанное на ужин.
Часом позже, покончив с кофе, они направились к дальнему загону, куда раньше ушли Куинни и Роупер, чтобы навестить Клэнси. Куинни сидела на изгороди, улыбающийся Роупер стоял рядом, Клэнси, пританцовывая, похрустывала морковкой. «Я был прав, – подумал Джеймс при виде этой картины, – когда настоял на том, чтобы заменили Буллита. Клэнси и девочка с первой встречи потянулись друг к другу, а такое бывает только от Бога».
Джеймс не отрывал глаз от молодых людей, чья дружба крепла день ото дня. Роупер и Куинни смеялись и болтали, они оба были в отличном настроении и радовались друг другу.
Алекс замедлила шаг и взяла Джеймса за руку.
– Разве Роуперу больше нечем заняться на ранчо? – осведомилась она. – Он здесь на посылках или что-то в этом роде?
Джеймс понимал, что Алекс старается быть деликатной, но все же обиделся за своего лучшего помощника.
– Прекрати, Лекси, – отмахнулся он. – Что за придирки! Вспомни себя в ее возрасте…
Алекс еще больше нахмурилась.
«Черт! Неудачный пример, – корил себя Джеймс, понимая, что мелькнуло в уме у Алекс. – Ковбои, ошибки юности и молодость, загубленная из-за упрямства».
– Но…
– Оставь, – твердо повторил Джеймс, проведя рукой по волосам и тяжело вздохнув. – Прости, но они хорошие ребята, и тебе следует доверять им. – Повернувшись к Роуперу, он свистнул.
– Да, Мак? – Молодой человек подбежал к нему. Куинни чуть отстала.
Джеймс улыбнулся. Славная пара. Оба высокие, стройные. Он понимал, почему Алекс так разволновалась. Видя их вместе, она вспоминала себя и Кайла…
– Будь добр, сгоняй за моим седлом. Наверное, его уже закончили.
– Разумеется.
– И возьми с собой Куинни, – подмигнул Джеймс. – Покажи ей нового жеребенка и, пожалуйста, воздержись от пива.
Джеймс услышал, как возмущенно фыркнула Алекс, но сжал ее локоть, не позволив ничего сказать. Куинни на мгновение смешалась, поймав взгляд матери, потом последовала за Роупером.
Молодые люди ушли, и Джеймс взглянул на Алекс.
– Поверь мне, – попросил он, – поверь хоть раз, я знаю, что все будет хорошо.
Она приоткрыла губы, но не произнесла ни слова. Повернувшись, она наблюдала, как Куинни и Роупер сели в грузовик и уехали.
Алекс была очень взволнована. И не столько тем, что Куинни подстерегает опасность, сколько тем, что на сей раз Джеймс владеет ситуацией. Обычно она не раздумывая ставила на место людей, которые лезли не в свое дело, но в нынешних обстоятельствах это было невозможно.
Джеймс пошел в сторону озера, и Алекс поспешила за ним.
– Ты всегда был такой. Агрессивный, напористый, – говорила она на ходу.
– И что ты хочешь этим сказать?
Она задумалась. По сути, он не так напорист, как откровенен и искренен.
– Ты всегда указывал мне, что делать.
– Ты о Кайле?
Алекс стиснула зубы. Все ругали ее за Кайла.
– Я не помню подробностей, но до сих пор не забыла, что ты всегда вмешивался.
– В твоих же интересах.
– Откуда ты знал, что мне нужно?
– Я понимал, что ты сама этого не знала и полагалась на Кайла.
Алекс поджала губы. Он прав. Уже давно она поняла, что с Кайлом чувствовала себя значительной, блестящей и неотразимой… Надеялась подняться над толпой.
– Меня всегда раздражало, что ты видишь все насквозь, – усмехнулась она, глядя на темные верхушки сосен.
Они шли через поле, под ногами шелестела густая трава, покрытая вечерней росой. Туман становился все гуще. Темнело. Джеймс, прищурившись, всматривался в профиль Алекс.
– Так вот почему ты не слушала меня, когда я посоветовал тебе отстать от Куинни и Роупера?
Алекс выдержала его взгляд.
– Я не хочу, чтобы ее постигла та же участь, как и меня.
– По-твоему, Куинни такая же, как и ты?
– Конечно, нет! – Неужели Джеймс не видит разницы? – Она умная, хорошенькая и…
Алекс вертела в руках травинку. Или она сама не видит разницы? У Куинни есть все, чтобы никогда не поступать так, как она в ее возрасте. Куинни никогда не давала поводов сомневаться в ней.
Алекс посмотрела в глаза Джеймсу. Нет, он не пытается манипулировать ею, только хочет помочь. И Джеймс прав. Дело в доверии. Он просит ее прислушаться к его мнению и больше доверять Куинни, и ради их дружбы она готова пойти на это. Алекс тяжело вздохнула.
– Идем домой, становится прохладно, – предложил Джеймс и повернул к дому. – Тебе нужно выпить.
Оказалось, он имел в виду горячий кофе с ликером «Бейлис», и они пили напиток, сидя в гостиной у камина. Когда Алекс поставила пустую чашку на столик, Джеймс сел рядом с ней.
– Успокойся, – попросил он и коснулся ее плеч. – Мышцы натянуты как барабан.
Алекс тихо застонала, когда Джеймс начал растирать ей шею. Он знал, что ей нужно. Она послушно наклонила голову, а его пальцы продолжали колдовать над ее шеей.
– Божественно! – выдохнула Алекс.
– И мне приятно… – глухо отозвался он.
Отдавшись на волю рук Джеймса, Алекс постепенно расслаблялась, напряжение покидало ее. Голова Алекс покачивалась из стороны в сторону, дыхание становилось глубже, и вдруг она почувствовала прикосновение его губ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15