А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


— Я надеялся, что ты об этом не узнаешь, Хедда, — сказал он.
— Ты это знал? — спросила она.
— Да, знал, — сказал он и глубоко вздохнул. — Поэтому я их и убил.
Глава 4
Казалось, в комнате стало нечем дышать. Мы все замерли, один только Питер отвернулся от окна, и в его глазах появился недобрый блеск.
— Так это вы убили девушек? — спокойно спросил Гарделла.
Кили кивнул.
— О нет, Джек! — воскликнула Хедда.
— И Мортона Льюиса? — продолжал Гарделла.
— Да.
— И вы напали на мисс Лауру Причард в комнате двести десять?
Кили растерянно сморгнул:
— Да… Да, как мне кажется.
— Вам кажется?
— Да, это сделал я, — сказал Кили.
На какой-то момент Гарделла перевел взгляд своих припухших глаз на Питера. Я подумал, что он просит у него помощи, но он ничего не сказал.
— Ну, мистер Кили, — сказал он, — что, если вы расскажете нам обо всем, только не волнуйтесь и не торопитесь.
— Я этому не верю, Джек! — взорвалась Хедда. — Ни одному твоему слову не верю!
— Пусть он расскажет нам, миссис Лэндберг, — сказал Гарделла.
Кили тяжело отвернулся от Хедды.
— Тут и нечего особенно рассказывать, — начал он. — Я говорил вам, что мы с Мартой были друзьями. От нее я узнал, что Макс встречается с этой девицей в Нью-Йорке. Я не знал, что и делать. Всем, что у меня осталось, я обязан Максу и Хедде. Будь я проклят, если позволю какой-то шлюхе встать между ними и разрушить их жизнь! Когда она приехала сюда с Мартой, я понял, что должен положить этому конец. Я поговорил с Мартой, и она сказала, что ничего не может сделать. Все зависит от Макса и девицы Причард. В ту ночь я все здесь запер и направился в коттедж номер 6. Все равно моя обязанность обойти всю территорию. Девушки еще не спали. Я… я сказал им, что нужно сразу кончать эту историю с Максом, пока все не зашло слишком далеко. А они… они только рассмеялись. Когда я представил себе, что все это будет означать для Хедды, я, наверное, просто потерял голову. Я схватил нож и убил девицу Причард, а потом… ведь Марта так кричала… ну, мне пришлось покончить и с ней.
Он замолчал, как будто на этом его исповедь закончилась.
— Вы связали их до или после того, как убили? — спросил Гарделла. — Ведь они были связаны, а рты у них были заткнуты кляпами.
— Я… Я не очень помню, — промямлил Кили. — В голове у меня будто туман. Я…
— Отметьте это, — сухо сказал Гарделла стенографисту. — Подозреваемый будет ссылаться на временное умопомешательство. Значит, затем вы просто вернулись в дом и занялись своим делом?
— Да.
— И никакой крови не заметили на своей одежде?
— Думаю, нет. Так случилось, что я не запачкался.
— Ладно, — сказал Гарделла. — А потом шайка Брэдена сыграла вам на руку, подстроив шутку с хохочущим человеком, и мы все бросились искать убийцу совершенно в другом направлении.
— Да, мне здорово с этим повезло, — согласился Кили.
— А позже на вас снова нашло помутнение разума и вы убили Льюиса?
— Он обо всем догадался, — сказал Кили.
— Каким образом?
— Не знаю. Он… Я встретил его на автостоянке. Он обвинил меня в убийстве, и я заставил его замолчать, поразив лыжной палкой.
— Так просто?
— Да.
— А еще позднее вы поднялись в комнату мисс Лауры Причард и, ударив ее по голове подсвечником, не дали ей позвонить?
— Да.
— Кому она звонила?
— Я… Я подумал, что она звонила кому-то спросить про Макса.
— Вы слышали, как она спрашивала об этом?
— Да.
— Но она никого не спрашивала! — воскликнула Хедда. — Ей так и не удалось поговорить! И, Джек, когда был убит Льюис, ты находился со мной. Ты принес охапку дров для камина, мы сидели в гостиной, пили и разговаривали. Вы помните, Джим? Джек же был там, когда вы с мисс Причард зашли ко мне! Он сидел у меня уже полчаса. Он не мог убить Льюиса.
— Я убил его! — упрямо сказал Кили.
Гарделла воздел очи к потолку.
— Господи, почему это должно было случиться со мной?! — сказал он, ни к кому не обращаясь. Затем опустил взгляд на Кили. — Ладно, герой, давайте по порядку. Все потемнело у вас в глазах, так что вы не помните, связали вы девушек перед или после убийства, так?
— Да, все было как в тумане.
— Ну а нож? Он тоже покрыт туманом? Вы сказали: «Я схватил нож». Где он был?
— Там… прямо там.
— Он что, висел на стене или валялся на столе? Где конкретно он находился?
— Он… по-моему, он лежал на столе, — сказал Кили, облизнув пересохшие губы.
— И какой это был нож?
— Кажется… да, это был кухонный нож… да, для мяса. Они что-то ели там, в коттедже, сандвичи или еще что-то.
— Что вы с ним сделали потом?
— Я его выбросил… куда-то в снег.
— А тарелку для сандвичей и поднос, на котором их принесли?
— Я оставил их там.
— Интересно, их-то кто выбросил? — спросил, обращаясь к потолку, Гарделла. — Потому что в коттедже не было ни тарелки, ни подноса, когда девушек обнаружили. Но оставим это пока. Перейдем к Льюису. Вы встретили его на стоянке?
— Да.
— И он обвинил вас в убийстве девушек?
— Да.
— Что именно он сказал?
— Он сказал, что все знает.
— А у вас в руках оказалась лыжная палка?
— Да.
— Как она у вас очутилась?
— Она… она просто валялась на снегу. Я как раз только что поднял ее, когда появился Льюис.
Внезапно Гарделла с силой грохнул по столу кулаком.
— Ну, кажется, мы дали вам все факты, которыми располагаем на это время, — сказал он. — Миссис Лэндберг утверждает, что вы находились с ней в гостиной в течение получаса до того, как к ней зашли Джим Трэнтер и Лаура Причард. Вы подтверждаете это?
— Да. Я… Я убил Льюиса после того, как ушел от нее.
Гарделла проигнорировал это заявление:
— Трэнтер и мисс Причард находились у миссис Лэндберг, когда Рич Лэндберг пришел сообщить, что ранен Льюис. Сколько, вы сказали, Трэнтер, вы провели времени с миссис Лэндберг?
— Минут двадцать, может быть, полчаса, — сказал я.
— Значит, у миссис Лэндберг есть алиби почти на целый час. Послушайте меня, Кили. Она не могла убить Льюиса! Вы можете это понять своей упрямой башкой? И она не могла уйти после этого из своей квартиры. Весь вестибюль был заполнен толпой газетчиков. У нее нет алиби на то время, когда были убиты девушки, но два других преступления она точно не могла совершить. Вам этого достаточно, чтобы перестать валять дурака?
Кили покачнулся и схватился за спинку стула.
— В вашей истории больше дырок, чем в швейцарском сыре, — сказал Гарделла. — Я помню, вы как-то заявили, что жизни своей не пожалеете для Лэндбергов. Но вам и не нужно ею жертвовать.
Хедда быстро шагнула к Кили:
— Ты хотел покрыть меня, Джек?
По щекам Кили скатились две крупные слезы.
— Я бы все сделал для тебя, Хедда, — сказал он. — Все, что угодно.
— Ты подумал, что я убила этих девушек, потому что Макс влюбился в одну из них?
— Я… я бы не стал вас в этом винить, — сказал Кили.
Она протянула руки и обняла его, нежно прижав к себе.

Итак, мы поймали хохочущего мужчину, и это оказался не тот конец ниточки. И мы выяснили, кто был загадочным возлюбленным Джейн Причард, и, если только я не ошибался, эта ниточка тоже не вела к разгадке убийств.
— Наступило время и толстяку немного поспать, — сказал Гарделла, когда в кабинете остались только мы с Питером. — Достаточно я всего наслушался, больше нет сил. Не могу сконцентрироваться.
— Вы удовлетворены, что у нас нет ничего ни на Лэндбергов, ни на Кили? — спросил Питер.
— Удовлетворен — не то слово, — задумчиво ответил Гарделла. — Рассказ Кили — сущая романтическая брехня. Я вычеркнул его. Лэндберги? — Он пожал плечами. — Все эти убийства не могла совершить одна миссис Лэндберг. Она не могла убить Льюиса и не имела возможности выйти из своей квартиры и подняться наверх, чтобы ранить Лауру Причард. Когда я слушал, я раздумывал, не вместе ли супруги работали. Но здесь что-то не сходится. Видите ли, мой друг, мы проделали множество проверок. Если я пробегусь по своим записям, я смогу доказать, что все то время, пока Льюис отсутствовал и подвергся нападению, Макс находился в баре. Значит, он не виновен в смерти Льюиса. Так что, если вы не хотите обвинить их, вам придется сделать вывод, что в убийстве Льюиса виновен какой-то третий человек. Я подумал о молодом Риче. Ну, тут уж мой мозг вовсе возмутился. «Убийцы Лэндберги!» Слишком уж похоже на объявление об акробатическом этюде, вставленном в старомодный водевиль. — Он устало покачал головой. — Уж очень все запутано. Мы потеряли где-то след, дружище. Ну, я пошел вздремнуть. Даже мы, Гарделлы, иногда должны поспать. — И он тяжело поднялся на ноги.
Питер не проявлял ни малейших признаков сонливости, его глаза возбужденно блестели.
— Меня беспокоит Льюис, — сказал он. — Он не был дураком, Гарделла. Может, слишком самоуверенным, но не дураком. Если бы он встретился с человеком на автостоянке, с человеком, у которого в руках была лыжная палка, сказал бы он ему: «Я обвиняю вас в убийстве» — и дал бы себя убить? Я так не думаю. Если бы он хотел выдвинуть обвинение, он сделал бы это в присутствии полицейских и, скорее всего, на публике. Я не представляю себе, чтобы он пожертвовал своей жизнью ради эффекта. Он слишком себя любил.
— Значит? — потягиваясь, спросил Гарделла.
— Значит, то, что произошло на автостоянке, случилось внезапно. Он что-то увидел, обнаружил или услышал. Он был убит прежде, чем успел связаться с вами и рассказать.
— И что же он увидел, обнаружил или услышал?
Питер пожал плечами:
— Если бы мы это знали, мы бы нашли преступника.
— Я иду спать, — сказал Гарделла. — А вы берегитесь, а то можете зайти слишком далеко. Наверное, с нашим гением так и случилось.
Питер поднял на него глаза:
— Что вы хотите сказать?
— Он сказал мне, что играл в покер у своих друзей в Манчестере почти до четырех утра. Он проспал всего несколько часов, когда отсюда поступил вызов. Может, он просто не выспался и потому потерял осторожность. Это не для меня, и я рекомендую вам тоже возвратиться в свой номер и поспать хоть часик, дружище.
Питер покачал головой:
— Только не я. Я знаю, Гарделла, мы что-то упустили. Что-то совершенно очевидное.
— Если вам придет в голову что-нибудь стоящее, найдете меня на одной из свободных кроватей, — сказал он. — Позовете меня.
После того как Гарделла ушел, Питер долго бродил по кабинету.
— Как я ни стараюсь, Джим, — сказал он, — не могу сложить все в стройную картину. Нужно взять за данное, что мы имеем дело с одним убийцей, а не с серией никак не связанных между собой преступлений. Например, я не могу поверить, что кто-то хотел убить Марту и убил Джейн просто потому, что она там оказалась; что кто-то другой убил Льюиса по совершенно другой причине; а третий напал на Лауру, чтобы не дать ей провести тот телефонный разговор. — Он замолчал, раскуривая сигарету. — Последнее преступление больше всего не дает мне покоя. Через некоторое время мы все равно узнали бы рассказ метрдотеля и всю историю про Макса и Джейн от детектива Фрэнка Девери в Нью-Йорке. Убийца слишком многим рисковал, покушаясь на жизнь Лауры, чтобы выиграть лишь немного времени. Какую роль играло время? Он никуда не мог отсюда деться.
— Просто повезло, что он ее не убил, — отозвался я. — Френч сказал, что, если бы в последнее мгновение она не повернулась, вся сила удара пришлась бы ей точно по голове.
Питер не сводил с меня взгляда, как будто я сказал что-то невероятно важное.
— Господи, Джим, наверное, ты прав! — сказал он. — Конечно же он хотел убить ее, думал, что убил!
— Но зачем? Если это не из-за телефонного звонка, тогда она вообще ни для кого не представляла опасности.
— Скорее всего, нам не хватает ответа именно на этот вопрос, Джим. А это заставило бы все факты собраться воедино и составить определенную картину. — Он с силой затянулся дымом. — Кто-то хотел убить Джейн, кто-то хотел убить Лауру, кто-то нанял детектива следить в Нью-Йорке за Джейн.
— Это могла бы быть Хедда, если бы мы уже не убедились, что она не имела возможности этого сделать, — сказал я. — Она ненавидела всех девушек, которые здесь увивались за мужчинами.
Питер нетерпеливо взмахнул рукой:
— Ты знаешь кого-нибудь, связанного со всем этим делом, кто имеет привычку и возможность нанимать частных детективов?
— Нет, пожалуй, — сказал я. — Хотя вот Джордж Причард пятнадцать лет назад нанял детектива следить за своей женой. Но… — Я замолк, потому что Питер пристально смотрел меня, весь горя от волнения. — Но ведь Причарда не было здесь, когда были убиты девушки!
— Откуда ты это знаешь?
— Потому что…
— Может, именно на это и наткнулся Льюис, — сказал Питер. — Может, узнал, что «несчастный» отец находился здесь, в «Дарлбруке», когда были убиты девушки.
— Это не имеет смысла! — вскипел я. — Его собственные дочери!
— Напротив, это имеет самый серьезный смысл, — сказал Питер. — Это имеет даже очень большой смысл, если посмотреть на него как на человека, который полностью спятил. Он ненавидел свою жену, потому что она сбежала с другим мужчиной. Он пытался внушить своим дочерям, что мужчины — их враги. Это не сработало. У обеих появился интерес к мужчинам. Значит, они такие же порочные, как их мать!
У меня пробежал мороз по спине.
— Джейн, безупречная Джейн дошла до того, что казалось ему недопустимо аморальным поведением. Она собиралась разрушить чужой брак!
— Возможно, — сказал я. — Только ведь его здесь не было.
— Если он был здесь и Льюис это узнал, узнаем и мы, — сказал Питер. — Господи, Джим, впервые все с начала до конца складывается воедино. Даже то, что девушки оказались связанными и с заткнутыми ртами, что казалось мне совершенно бессмысленным и непонятным. Этот тип должен был прочесть им лекцию о морали, прежде чем убить их! Он сделал своих узниц невольными слушательницами!
У меня на лбу выступила испарина.
— Что будем делать?
— Ты знаешь, какая машина у Причарда?
— Конечно. Ярко-желтый «кадиллак» с откидывающейся крышей. Он выделяется, как маяк.
— Пойдем посмотрим, не увидим ли мы его на стоянке. — Он двинулся к двери и остановился. — Стой, Джим, все же сходится! Абсолютно все сходится! Причард мог добраться сюда в пятницу ночью только на машине. Он ехал сюда, потому что детектив доложил ему о Джейн. Он предстал перед Джейн и Мартой в их коттедже, связал и заклеил им рты, чтобы прочесть им свою лекцию, а потом убил девушек. Он уехал домой, так никем и не замеченный, пока не добрался до Манчестера. И здесь у него на пути оказалось чисто случайное совпадение. Окружной прокурор только что вышел от своих друзей, где до утра играл в покер, и увидел этот ярко-желтый «кадиллак», очень специфичный, который пронесся через город. Ты же сказал, что машина бросается в глаза, как маяк! Он не стал об этом задумываться, направился домой спать, а через несколько часов его разбудили и сообщили, что здесь произошло убийство. Он и не думал об этом желтом автомобиле, пока не вышел на стоянку достать что-то из своей машины и здесь увидел ее. Он сразу все понял. Он начал ее осматривать, и тут появляется Причард. Причард захотел узнать, что Льюис делает около его машины. «Ваша машина, — сказал Льюис, застигнутый врасплох. — Значит, вы были здесь прошлой ночью!» И это было сигналом для убийства Льюиса, прежде чем он мог все сообразить или двинуть пальцем, чтобы защититься.
Да, все цеплялось одно за одно, как звенья одной цепи. Трудно было в это поверить, но все рассуждения Питера имели основания. В первый раз я понял, как все шло с самого начала. Я словно слышал голос Лауры, которая рассказывала мне, как отец ненавидел жену все эти годы, как он внушал им враждебное к ней отношение, как пытался оградить их от мужчин. Я понимал, что все складывалось в картину проявления неуравновешенной ненависти.
— Я хочу взглянуть на машину, — сказал Питер.
Чувствуя легкое головокружение, я последовал за ним через вестибюль. И там мы встретили Джорджа Причарда. Он выглядел посеревшим от усталости, но принужденно улыбнулся нам.
— Вы так и не поспали? — спросил он.
— Нет, — сказал Питер.
— Я собирался пройти на кухню посмотреть, не найдется ли там горячего кофе, а заодно и сделать себе сандвич. Пойдемте вместе?
— Хорошо, — сказал Питер.
— Я сидел у комнаты Лауры, — сказал Причард. — Хотел быть рядом, когда она очнется. Ей захочется видеть близкого человека. Но видимо, доктор дал ей сильное снотворное.
— А полицейский по-прежнему там дежурит? — спросил Питер.
Причард кивнул:
— Хотя не понимаю почему. Ведь теперь Лэндберги находятся там.
Мы вошли на кухню. Я почувствовал сильный голод. Кухня сверкала чистотой, сияющими металлическими кастрюлями и сковородками. На газовой плите стояла кофеварка, полная кофе. Причард подошел и зажег под ней газ.
— Вот уж не думал, что снова захочу есть, — сказал он, — но страшно проголодался. — Он приблизился к одному из огромных холодильников и открыл его. — А, холодная индейка, — обрадовался он.
Он перенес птицу на большое блюдо в центре стола.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20