Он сидел на толстом стебле, футах в шести от своей просторной норы, обтянутой внутри шелковистой паутиной, которая широким кольцом расстилалась также над входом. Паук плавно шевелил передними лапами, внимательно оглядываясь вокруг, как вдруг Большая Вода громко вскрикнул и завертелся на одном месте, лихорадочно приплясывая и размахивая руками. Я внимательно присмотрелся и тут же увидел, как из густой травы с устрашающим шипением вывалился клубок разъярённых змей. В следующее мгновение змеи дружно расплелись и, выстроившись полукругом, решительно двинулись прямо на нас. Прибегнув к стремительному обходному манёвру, мы впопыхах наткнулись на гигантского дождевого червя, наступив на которого, я поскользнулся и едва не сломал себе шею.
Наконец мы добрались до вершины холма, и тут Большая Вода сообщил мне, что в долине перед нами находится полноводный ручей и кристально чистое горное озеро, где можно будет освежиться после столь напряжённого перехода. Спуск оказался не менее трудным чем предыдущий подъём. В сущности, это была не долина, а глубокое, узкое, полное теней ущелье, расположенное между двумя гладкими округлыми горами и тем плато, где находился наш бивак. Извилистое русло ручья сразу бросалось в глаза. Его обрамляла тёмная бахрома невысоких деревьев и кустов. Когда мы спустились в полумрак ущелья, до нас донёсся шум воды, которая журчала и плескалась среди валунов, усыпавших русло. Ручей стремительно скатывался вниз по крутым склонам ущелья, образуя множество широких каскадов, каждый из которых заканчивался небольшим водопадом, сверкаю
- 60
щим водяным столбом обрушивающимся в круглое озерцо, напоминающее вытесанную среди скал огромную чашу, где в ореоле хрустальных всплесков бешено кружилась вода, устремляясь к следующему водопаду. Длинные травы клонились над землёй, словно золотистая нечёсанная грива, а между тускло поблескивавшими каменными глыбами поднимались из густого мха, устилавшего землю изумрудным бархатным ковром, тонкие кружевные папоротники.
Подкрепившись съедобными ягодами, мы выкупались в озере и устроили привал. Джон Большая Вода говорил, что ядовитых ягод здесь больше чем съедобных и дабы не отравиться нужно следовать выбору птиц. Он показал также, как соорудить пандановое укрытие.
- Лучший способ уберечься от москитов, распространяющих тропическую лихорадку - это вымазать тело и лицо грязью, обклеившись после этого эвкалиптовыми листьями, - наставлял меня Большая Вода. - Здесь также попадаются москиты, вызывающие столь постыдный недуг, как слоновая болезнь мошонки.
Когда над морем взошла луна, мы тронулись в обратный путь. Чтобы вернуться в наш бивак, нам предстояло вскарабкаться на плато высотой три тысячи футов. На этот раз я преодолел подъём значительно легче чем в день моего прибытия на Фиджи, несмотря на то, что куда-то исчез Большая Вода, очевидно, решив подвергнуть меня испытанию на выживание в одиночку.
В биваке меня встретил один лишь деревянный идол Нденгей, мрачно взиравший на меня с фасада культового строения. Вокруг не было ни души. Ни воинов нэнгэ с их оглушительными деревянными гонгами, ни Джона Большая Вода, ни командора Сэмпсона, ни доктора Бернсайда, ни даже Мелисанды. Все исчезли бесследно. Исчез даже авианосец "Китти Хоук".
17
На тринадцатый день у входа в хижину я обнаружил воткнутую в песок расщеплённую палку с письмом для меня. Письмо пришло из Вайоминга от моей крёстной матери Чёрной Буйволицы, индианки из племени шошонов, семидесяти семи зим от роду - племянницы вождя племени и бабки моей покойной жены. Ума не приложу, как это послание нашло меня на одном из трёхсот шестидесяти пяти островов Фиджи притом, что было отправлено на Южный полюс. Очевидно, адмирал Мак-Кэйб, перехватив письмо, переправил его впоследствии мне. Ввиду того, что Чёрная Буйволица никогда не умела ни читать, ни писать, письмо было написано за неё моим шурином Вилли Мало Неба - голливудским каскадёром и вообще весьма проворным краснокожим.
"Дорогой Медвежья Лапа, раздвоенный твой язык и двуличная твоя душа! писал Вилли. - Чёрная Буйволица всё время спрашивает, что делает Медвежья Лапа на Южном полюсе? Она не знает, что такое Южный полюс и всё ещё думает, что Земля такая же плоская, как твоя голова. Поэтому возьми листок бумаги и черкни ей пару слов. Она не становится моложе, Сэм, и вместо того, чтобы стыдиться родства с таким горе-охотником, как ты, она постоянно беспокоится о тебе. Что касается меня, то я имею шансы на успех в Голливуде.
Любящий тебя, Вилли Мало Неба."
В приступе одиночества мне внезапно захотелось, чтобы здесь, на ВануаЛеву, рядом со мной оказался Вилли, и мы могли бы весело проводить время, как
- 61
в те годы, когда я ухаживал за его сестрой Дженни Старлайт.
Я находился в подавленном настроении. Ведь Сэма Карсона больше не существовало. Я долго и печально думал о чём написать Чёрной Буйволице, как вдруг отчётливо услышал чьи-то шаги и затаился, загасив костёр песком. Схватив верёвку, я лихорадочно сделал две петли на обеих концах. Замаскировав одну петлю на тропинке, а другой заарканив верхушку крепкого, эластичного и гибкого дерева, я с колоссальным усилием пригнул его к земле и зафиксировал в таком виде при помощи ещё одной верёвки и соседнего дерева.
Человек двигался быстро, поэтому увидел ловушку, лишь когда попал в неё. Я ударил своим обсидиановым кинжалом по верёвке, притягивавшей дерево к земле, и кто-то повис вниз головой, словно летучая мышь.
Когда я вышел из укрытия, человек сложил руки на груди в знак смирения. Конечно, это был Большая Вода. Я не хотел унижать его достоинство, поэтому быстро помог ему освободиться.
- Отлично сработано, - сказал он. - Для белого человека, конечно.
Для него я оставался белым человеком.
- Разве я ещё не нэнгэ? - недовольно осведомился я.
Большая Вода окинул меня придирчивым взглядом знатока.
- Ты станешь нэнгэ сегодня ночью, во время великой фиесты Туке.
Я был страшно голоден, и при мысли о ночном пиршестве у меня даже заурчало в животе.
- Надеюсь, ваше шаманское божество пошлёт мне парочку аппетитных цыплят, не забыв при этом о жареной айдахской картошке, свежем сельдерее и салате! Мне ужасно надоели копчёные угри, и я давно мечтаю выпить чего-нибудь покрепче, чем кокосовое молоко.
Джон Большая Вода нахмурился и сурово посмотрел мне прямо в глаза. Взгляд у него был тяжёлый, и мне стало неловко.
- Брат мой и последователь, - сказал он властным тоном, - до самой полночи, пока ты не исполнишь обряд посвящения, не смей даже думать о бренной пище! - мой наставник несколько смягчился, и глаза его приобрели блаженное выражение. - Кроме того, да будет тебе известно, что Туке не божество, а царство вечности в небе, на земле и под водой. Туке - вечный суд над живыми и мёртвыми, глас которого слышен в раскатах грома, а воля проявляется в проливных дождях, огненных молниях и семицветной радуге. Сегодня ночью в жертву будет принесена человеческая плоть, ибо от этого зависят жизнь, здоровье и благополучие нэнгэ.
За две недели моего пребывания на фиджийском острове Вануа-Леву я невероятно похудел, я был так голоден и настолько соблазнён сладкой мыслью о ночном пиршестве, что даже последнее замечание Большого Джона о человеческих жертвоприношениях не испортили мой зверский аппетит. Я посмотрел голодными глазами на своего наставника и мечтательно произнёс:
- Боюсь, что до наступления ночи, прежде чем стать нэнгэ, я не выдержу и съем тебя, до того у меня разыгрался аппетит. Кажется, я даже стал понимать всех местных каннибалов.
- Но, чтобы меня съесть, тебе придётся снова поймать меня в ловушку, резонно возразил Большая Вода.
Под вечер, на обратном пути в бивак, после напряжённой прогулки по дре
- 62
мучим фиджийским джунглям я пошатывался от усталости и голода, как вдруг с прибрежной возвышенности мне открылась картина, заставившая меня напрочь забыть о голоде и вспомнить свои самые тошнотворные ощущения.
Окутанный призрачной дымкой цвета "сомон" в бухту медленно входил авианосец "Китти Хоук" в сопровождении плывущей следом в надводном положении атомной субмарины.
- Подводная лодка "Эмберджек", - сообщил мне Джон Большая Вода, перехватив мой удивлённый взгляд.
- Что ей тут нужно? - спросил я, прищурившись от недоброго предчувствия.
- Она заберёт тебя на борт завтра утром, - спокойно ответил Большой Джон. - А сейчас поспешим в храм Нденгея, где тебя уже ждут адмирал Мак-Кэйб, командор Сэмпсон и доктор Бернсайд.
18
Вернувшись в лагерь, я увидел сидящих у костра воинов нэнгэ, которые вели себя так, словно никогда и не уходили отсюда.
Командор Сэмпсон неторопливо прохаживался в обществе какого-то тучного незнакомца с характерной прусской внешностью. Поляну окутывал вечерний сумрак, и когда я показался в свете костра, командор Сэмпсон застыл на месте, словно сражённый ударом молнии.
В темноте мерцающего полумрака мой вид со взлохмаченной бородой и растрёпанными волосами был просто ужасен и мог шокировать любого. Набедренная повязка лава-лава давно износилась, моё обнажённое тело, сплошь испещрённое ожогами ядовитых растений и царапинами от колючих шипов, блестело, как начищенная бронза. Я выглядел намного страшнее, чем любой из всех восьмидесяти каннибалов нэнгэ, сидевших у костра. Джон Большая Вода поглядывал на меня с гордостью. Своим внешним видом я превзошёл даже его.
- Боже всемогущий! - наконец выговорил командор Сэмпсон. - Неужели это ты?
- Разумеется! - рявкнул я. - Куда вы дели Мелисанду?
Говори тише, - попросил Сэмпсон, с опаской взглянув на незнакомца. - Адмирал тебе всё объяснит.
Словно тайфун, я ворвался в храм Нденгея. Мак-Кэйб разговаривал с доктором Бернсайдом и выглядел крайне озабоченным.
- Скверное дело, - говорил он, потирая затылок. - Жизни не хватит, чтобы смыть это пятно...
- Где Мелисанда? - заорал я с порога.
Воцарилось гробовое молчание. Тягостной паузе казалось не будет конца. У доктора Бернсайда низко отвисла челюсть, и с разинутым ртом он словно окаменел. Мак-Кэйб вначале уставился на меня широко открытыми округлившимися от удивления глазами, а затем начал быстро-быстро моргать, словно ему в глаз попала соринка.
- Где Мелисанда? - повторил я свой вопрос.
- В Вайоминге, на фамильном ранчо Кинкэйда в Натроне, - ответил адмирал. - Ждёт не дождётся счастливого возвращения с Новой Гвинеи своего спасённого от кровожадных и вероломных туземцев мужа.
- 63
Как скоро я смогу её увидеть?
- Теперь уже скоро. У нас всё готово для твоего благополучного возвращения в объятия любящей жены. Так что причешись, помойся и оденься, как следует. Завтра утром ты будешь на Новой Гвинее.
Доктор Бернсайд нашёл, что я в отличной форме, ограничившись лишь несколькими профилактическими уколами.
Даже принимая душ, я не расставался со своим обсидиановым кинжалом, ставшим за время моих скитаний по Вануа-Леву частью меня самого. Переодевшись в новую лава-лава, я заявил Мак-Кэйбу, что не ел уже целые сутки.
- Скоро ты нажрёшься до отвала, - заверил меня Мак-Кэйб. - Потерпи до полуночи. Уже скоро. А сейчас не хочешь ли немного промочить горло?
Я кисло поморщился.
- Честно говоря, меня до сих пор ещё мутит с похмелюги от той наркоты, которую вы мне впрыснули две недели назад.
Адмирал подмигнул мне с дьявольской усмешкой.
- Не беспокойся, этой ночью тебя исполосуют без наркоза.
После таких слов у меня мгновенно появилось непреодолимое желание выпить. Мак-Кэйб, как всегда, пил "бурбон", а я предпочёл натощак водку с тоником, отчего мой зверский аппетит разыгрался ещё больше.
Мак-Кэйб выглядел мрачнее обычного, и, сделав первый глоток, я спросил:
- Что-то не так, адмирал?
- Мы пропустили новый удар, - ответил он скорбным тоном.
- Что стряслось?
- В Лондоне "Замочная скважина" "раскусила" нашего человека. Он случайно встретился со старыми друзьями, что привело, в конечном счёте, к провалу и странной гибели при весьма таинственных обстоятельствах.
- Что с ним сделали?
- Формально - ничего. Он просто отправился на Солсбери-плэйн и заклал себя в Стонхендже на жертвеннике, - адмирал сокрушённо покачал головой. Киинэн оставил на диктофоне предсмертную запись. Судя по всему, в остром приступе внезапного умопомешательства он возомнил себя друидом, решив принести в жертву себя самого.
Я утвердительно кивнул.
- "Замочная скважина" действует в знакомом стиле, хотя "друидов" среди её жертв до сих пор ещё не было.
- Правительство Её Величества королевы Елизаветы Второй в настоящее время позволяет членам ордена Друидов устраивать свои культовые зборища в Стонхендже, несмотря на то, что Стонхендж был построен за сотни лет до падения Трои и тысячу лет спустя после строительства египетских пирамид, то есть в то время, когда не было и в помине даже такой древней организации, как орден Друидов. Так вот, сразу же после того, как Киинэн покончил с собой, друиды, в полной темноте, нашли на жертвеннике труп и провели ритуальную церемонию. Всё ______________________________
vodka-and-tonic.
Slaughter Stone.
Друиды - жрецы древних кельтов, ведающие пророчествами и жертвоприношениями (в том числе человеческими). - Примечания переводчика.
- 64
это происходило в ночь лунного затмения, во время большого друидского бдения на развалинах Стонхенджа. Причём самое поразительное, что никто из друидов даже не слышал выстрела, притом что Киинэн застрелился в то же самое время, когда проходило их сатанинское сборище.
- Есть какие-нибудь улики?
- Киинэн был одет в дорогой костюм из салона-ателье "Семь иголок", что на Сэвил-роу. И костюм этот был умело оснащён новейшей электронной микроаппаратурой. - Мак-Кэйб тяжело вздохнул. - Но сейчас речь не об этом, а о тебе. Ведь и тебя они могут "раскусить", как Киинэна. Нет ли у тебя в Англии старых друзей, способных узнать тебя даже после пластической операции?
Я отрицательно помотал головой.
- Никогда не бывал в Лондоне, и меня там никто не знает, - я на мгновение призадумался. - Кроме, наверное...
Лицо Мак-Кэйба вытянулось.
- Расскажи мне об этом во всех подробностях. От этого зависит очень многое и в первую очередь - твоя жизнь.
19
Много лет назад, во время службы в военно-морском флоте Соединенных Штатов, я был направлен в приморский вьетнамский городок Дананг, где помогал монтировать специальные установки для создания радиопомех системам радарного наведения, которые были переданы дедушкой Мао в качестве подарка дядюшке Хо. Покидал я эту несчастную землю на крейсере "Ноум". Наш обратный путь лежал вокруг мыса Доброй Надежды, наверное, той самой надежды, которой нам так недоставало во Вьетнаме. Прибыв в добрую старую Англию, мы высадились неподалёку от Бристоля, на берегу реки Северн. На противоположном берегу находился Уэльс.
Я давно мечтал побывать в одном маленьком валлийском городке с самым длинным названием из всех имевшихся в моём карманном путеводителе. Мечтал с того самого дня, когда я с помощью своего знакомого кельтолога научился произносить это название на кимрском языке, который ещё труднее чейеннского. Кстати, Шайенн первоначально именовался Перья Индейки. Именно так называли его индейцы племени сиу. Нынешнее название укоренилось, благодаря повторению расхожего индейского выражения: "Ша-хи-йай-на", что означает: "Я не "догоняю" твой жаргон, дорогой".
И вот вместо того, чтобы провести свой трёхдневный отпуск, развлекаясь в пивных и борделях Бристоля, я одолжил за тридцать фунтов потрёпанный "Эм-Джи" и по мосту перебрался на противоположную сторону реки. Первое, что я там увидел, был щит с надписью: ______________________________
Стонхендж - крупнейшая мегалитическая культовая постройка 2-3 тысячелетия до нашей эры в Англии близ Солсбери. Мегалиты Стонхенджа представляют собой ряд концентрических кругов, состоящих из огромных монолитных обтёсанных глыб, каменных плит, столбов и земляных валов. Некоторые учёные считают Стонхендж древней астрономической обсерваторией, связанной с погребальным культом медного века. - Примечание переводчика.
- 65
CYFARCHION O GYMRU
Gwlad Y Gan
По-валлийски это означает: "Добро пожаловать в Уэльс, песенный край!"
Старый автомобиль, фыркая и подпрыгивая на малейших неровностях извилистой дороги, двигался не быстрее древней повозки. При въезде в город я увидел невысокое здание с ярко освещёнными окнами, похожее на ночной бар. Я притормозил и приблизился. Внимание привлекала броская вывеска с изображённой на ней обезумевшей, залитой кровью жрицей, размахивающей окровавленным кинжалом. "Пещера друидов" гласила надпись.
Пока я изучал вывеску, дверь открылась и передо мной появилась миловидная девушка. При виде моей униформы она едва заметно улыбнулась, достала из сумочки сигарету и, не найдя спичек, вопросительно взглянула на меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13
Наконец мы добрались до вершины холма, и тут Большая Вода сообщил мне, что в долине перед нами находится полноводный ручей и кристально чистое горное озеро, где можно будет освежиться после столь напряжённого перехода. Спуск оказался не менее трудным чем предыдущий подъём. В сущности, это была не долина, а глубокое, узкое, полное теней ущелье, расположенное между двумя гладкими округлыми горами и тем плато, где находился наш бивак. Извилистое русло ручья сразу бросалось в глаза. Его обрамляла тёмная бахрома невысоких деревьев и кустов. Когда мы спустились в полумрак ущелья, до нас донёсся шум воды, которая журчала и плескалась среди валунов, усыпавших русло. Ручей стремительно скатывался вниз по крутым склонам ущелья, образуя множество широких каскадов, каждый из которых заканчивался небольшим водопадом, сверкаю
- 60
щим водяным столбом обрушивающимся в круглое озерцо, напоминающее вытесанную среди скал огромную чашу, где в ореоле хрустальных всплесков бешено кружилась вода, устремляясь к следующему водопаду. Длинные травы клонились над землёй, словно золотистая нечёсанная грива, а между тускло поблескивавшими каменными глыбами поднимались из густого мха, устилавшего землю изумрудным бархатным ковром, тонкие кружевные папоротники.
Подкрепившись съедобными ягодами, мы выкупались в озере и устроили привал. Джон Большая Вода говорил, что ядовитых ягод здесь больше чем съедобных и дабы не отравиться нужно следовать выбору птиц. Он показал также, как соорудить пандановое укрытие.
- Лучший способ уберечься от москитов, распространяющих тропическую лихорадку - это вымазать тело и лицо грязью, обклеившись после этого эвкалиптовыми листьями, - наставлял меня Большая Вода. - Здесь также попадаются москиты, вызывающие столь постыдный недуг, как слоновая болезнь мошонки.
Когда над морем взошла луна, мы тронулись в обратный путь. Чтобы вернуться в наш бивак, нам предстояло вскарабкаться на плато высотой три тысячи футов. На этот раз я преодолел подъём значительно легче чем в день моего прибытия на Фиджи, несмотря на то, что куда-то исчез Большая Вода, очевидно, решив подвергнуть меня испытанию на выживание в одиночку.
В биваке меня встретил один лишь деревянный идол Нденгей, мрачно взиравший на меня с фасада культового строения. Вокруг не было ни души. Ни воинов нэнгэ с их оглушительными деревянными гонгами, ни Джона Большая Вода, ни командора Сэмпсона, ни доктора Бернсайда, ни даже Мелисанды. Все исчезли бесследно. Исчез даже авианосец "Китти Хоук".
17
На тринадцатый день у входа в хижину я обнаружил воткнутую в песок расщеплённую палку с письмом для меня. Письмо пришло из Вайоминга от моей крёстной матери Чёрной Буйволицы, индианки из племени шошонов, семидесяти семи зим от роду - племянницы вождя племени и бабки моей покойной жены. Ума не приложу, как это послание нашло меня на одном из трёхсот шестидесяти пяти островов Фиджи притом, что было отправлено на Южный полюс. Очевидно, адмирал Мак-Кэйб, перехватив письмо, переправил его впоследствии мне. Ввиду того, что Чёрная Буйволица никогда не умела ни читать, ни писать, письмо было написано за неё моим шурином Вилли Мало Неба - голливудским каскадёром и вообще весьма проворным краснокожим.
"Дорогой Медвежья Лапа, раздвоенный твой язык и двуличная твоя душа! писал Вилли. - Чёрная Буйволица всё время спрашивает, что делает Медвежья Лапа на Южном полюсе? Она не знает, что такое Южный полюс и всё ещё думает, что Земля такая же плоская, как твоя голова. Поэтому возьми листок бумаги и черкни ей пару слов. Она не становится моложе, Сэм, и вместо того, чтобы стыдиться родства с таким горе-охотником, как ты, она постоянно беспокоится о тебе. Что касается меня, то я имею шансы на успех в Голливуде.
Любящий тебя, Вилли Мало Неба."
В приступе одиночества мне внезапно захотелось, чтобы здесь, на ВануаЛеву, рядом со мной оказался Вилли, и мы могли бы весело проводить время, как
- 61
в те годы, когда я ухаживал за его сестрой Дженни Старлайт.
Я находился в подавленном настроении. Ведь Сэма Карсона больше не существовало. Я долго и печально думал о чём написать Чёрной Буйволице, как вдруг отчётливо услышал чьи-то шаги и затаился, загасив костёр песком. Схватив верёвку, я лихорадочно сделал две петли на обеих концах. Замаскировав одну петлю на тропинке, а другой заарканив верхушку крепкого, эластичного и гибкого дерева, я с колоссальным усилием пригнул его к земле и зафиксировал в таком виде при помощи ещё одной верёвки и соседнего дерева.
Человек двигался быстро, поэтому увидел ловушку, лишь когда попал в неё. Я ударил своим обсидиановым кинжалом по верёвке, притягивавшей дерево к земле, и кто-то повис вниз головой, словно летучая мышь.
Когда я вышел из укрытия, человек сложил руки на груди в знак смирения. Конечно, это был Большая Вода. Я не хотел унижать его достоинство, поэтому быстро помог ему освободиться.
- Отлично сработано, - сказал он. - Для белого человека, конечно.
Для него я оставался белым человеком.
- Разве я ещё не нэнгэ? - недовольно осведомился я.
Большая Вода окинул меня придирчивым взглядом знатока.
- Ты станешь нэнгэ сегодня ночью, во время великой фиесты Туке.
Я был страшно голоден, и при мысли о ночном пиршестве у меня даже заурчало в животе.
- Надеюсь, ваше шаманское божество пошлёт мне парочку аппетитных цыплят, не забыв при этом о жареной айдахской картошке, свежем сельдерее и салате! Мне ужасно надоели копчёные угри, и я давно мечтаю выпить чего-нибудь покрепче, чем кокосовое молоко.
Джон Большая Вода нахмурился и сурово посмотрел мне прямо в глаза. Взгляд у него был тяжёлый, и мне стало неловко.
- Брат мой и последователь, - сказал он властным тоном, - до самой полночи, пока ты не исполнишь обряд посвящения, не смей даже думать о бренной пище! - мой наставник несколько смягчился, и глаза его приобрели блаженное выражение. - Кроме того, да будет тебе известно, что Туке не божество, а царство вечности в небе, на земле и под водой. Туке - вечный суд над живыми и мёртвыми, глас которого слышен в раскатах грома, а воля проявляется в проливных дождях, огненных молниях и семицветной радуге. Сегодня ночью в жертву будет принесена человеческая плоть, ибо от этого зависят жизнь, здоровье и благополучие нэнгэ.
За две недели моего пребывания на фиджийском острове Вануа-Леву я невероятно похудел, я был так голоден и настолько соблазнён сладкой мыслью о ночном пиршестве, что даже последнее замечание Большого Джона о человеческих жертвоприношениях не испортили мой зверский аппетит. Я посмотрел голодными глазами на своего наставника и мечтательно произнёс:
- Боюсь, что до наступления ночи, прежде чем стать нэнгэ, я не выдержу и съем тебя, до того у меня разыгрался аппетит. Кажется, я даже стал понимать всех местных каннибалов.
- Но, чтобы меня съесть, тебе придётся снова поймать меня в ловушку, резонно возразил Большая Вода.
Под вечер, на обратном пути в бивак, после напряжённой прогулки по дре
- 62
мучим фиджийским джунглям я пошатывался от усталости и голода, как вдруг с прибрежной возвышенности мне открылась картина, заставившая меня напрочь забыть о голоде и вспомнить свои самые тошнотворные ощущения.
Окутанный призрачной дымкой цвета "сомон" в бухту медленно входил авианосец "Китти Хоук" в сопровождении плывущей следом в надводном положении атомной субмарины.
- Подводная лодка "Эмберджек", - сообщил мне Джон Большая Вода, перехватив мой удивлённый взгляд.
- Что ей тут нужно? - спросил я, прищурившись от недоброго предчувствия.
- Она заберёт тебя на борт завтра утром, - спокойно ответил Большой Джон. - А сейчас поспешим в храм Нденгея, где тебя уже ждут адмирал Мак-Кэйб, командор Сэмпсон и доктор Бернсайд.
18
Вернувшись в лагерь, я увидел сидящих у костра воинов нэнгэ, которые вели себя так, словно никогда и не уходили отсюда.
Командор Сэмпсон неторопливо прохаживался в обществе какого-то тучного незнакомца с характерной прусской внешностью. Поляну окутывал вечерний сумрак, и когда я показался в свете костра, командор Сэмпсон застыл на месте, словно сражённый ударом молнии.
В темноте мерцающего полумрака мой вид со взлохмаченной бородой и растрёпанными волосами был просто ужасен и мог шокировать любого. Набедренная повязка лава-лава давно износилась, моё обнажённое тело, сплошь испещрённое ожогами ядовитых растений и царапинами от колючих шипов, блестело, как начищенная бронза. Я выглядел намного страшнее, чем любой из всех восьмидесяти каннибалов нэнгэ, сидевших у костра. Джон Большая Вода поглядывал на меня с гордостью. Своим внешним видом я превзошёл даже его.
- Боже всемогущий! - наконец выговорил командор Сэмпсон. - Неужели это ты?
- Разумеется! - рявкнул я. - Куда вы дели Мелисанду?
Говори тише, - попросил Сэмпсон, с опаской взглянув на незнакомца. - Адмирал тебе всё объяснит.
Словно тайфун, я ворвался в храм Нденгея. Мак-Кэйб разговаривал с доктором Бернсайдом и выглядел крайне озабоченным.
- Скверное дело, - говорил он, потирая затылок. - Жизни не хватит, чтобы смыть это пятно...
- Где Мелисанда? - заорал я с порога.
Воцарилось гробовое молчание. Тягостной паузе казалось не будет конца. У доктора Бернсайда низко отвисла челюсть, и с разинутым ртом он словно окаменел. Мак-Кэйб вначале уставился на меня широко открытыми округлившимися от удивления глазами, а затем начал быстро-быстро моргать, словно ему в глаз попала соринка.
- Где Мелисанда? - повторил я свой вопрос.
- В Вайоминге, на фамильном ранчо Кинкэйда в Натроне, - ответил адмирал. - Ждёт не дождётся счастливого возвращения с Новой Гвинеи своего спасённого от кровожадных и вероломных туземцев мужа.
- 63
Как скоро я смогу её увидеть?
- Теперь уже скоро. У нас всё готово для твоего благополучного возвращения в объятия любящей жены. Так что причешись, помойся и оденься, как следует. Завтра утром ты будешь на Новой Гвинее.
Доктор Бернсайд нашёл, что я в отличной форме, ограничившись лишь несколькими профилактическими уколами.
Даже принимая душ, я не расставался со своим обсидиановым кинжалом, ставшим за время моих скитаний по Вануа-Леву частью меня самого. Переодевшись в новую лава-лава, я заявил Мак-Кэйбу, что не ел уже целые сутки.
- Скоро ты нажрёшься до отвала, - заверил меня Мак-Кэйб. - Потерпи до полуночи. Уже скоро. А сейчас не хочешь ли немного промочить горло?
Я кисло поморщился.
- Честно говоря, меня до сих пор ещё мутит с похмелюги от той наркоты, которую вы мне впрыснули две недели назад.
Адмирал подмигнул мне с дьявольской усмешкой.
- Не беспокойся, этой ночью тебя исполосуют без наркоза.
После таких слов у меня мгновенно появилось непреодолимое желание выпить. Мак-Кэйб, как всегда, пил "бурбон", а я предпочёл натощак водку с тоником, отчего мой зверский аппетит разыгрался ещё больше.
Мак-Кэйб выглядел мрачнее обычного, и, сделав первый глоток, я спросил:
- Что-то не так, адмирал?
- Мы пропустили новый удар, - ответил он скорбным тоном.
- Что стряслось?
- В Лондоне "Замочная скважина" "раскусила" нашего человека. Он случайно встретился со старыми друзьями, что привело, в конечном счёте, к провалу и странной гибели при весьма таинственных обстоятельствах.
- Что с ним сделали?
- Формально - ничего. Он просто отправился на Солсбери-плэйн и заклал себя в Стонхендже на жертвеннике, - адмирал сокрушённо покачал головой. Киинэн оставил на диктофоне предсмертную запись. Судя по всему, в остром приступе внезапного умопомешательства он возомнил себя друидом, решив принести в жертву себя самого.
Я утвердительно кивнул.
- "Замочная скважина" действует в знакомом стиле, хотя "друидов" среди её жертв до сих пор ещё не было.
- Правительство Её Величества королевы Елизаветы Второй в настоящее время позволяет членам ордена Друидов устраивать свои культовые зборища в Стонхендже, несмотря на то, что Стонхендж был построен за сотни лет до падения Трои и тысячу лет спустя после строительства египетских пирамид, то есть в то время, когда не было и в помине даже такой древней организации, как орден Друидов. Так вот, сразу же после того, как Киинэн покончил с собой, друиды, в полной темноте, нашли на жертвеннике труп и провели ритуальную церемонию. Всё ______________________________
vodka-and-tonic.
Slaughter Stone.
Друиды - жрецы древних кельтов, ведающие пророчествами и жертвоприношениями (в том числе человеческими). - Примечания переводчика.
- 64
это происходило в ночь лунного затмения, во время большого друидского бдения на развалинах Стонхенджа. Причём самое поразительное, что никто из друидов даже не слышал выстрела, притом что Киинэн застрелился в то же самое время, когда проходило их сатанинское сборище.
- Есть какие-нибудь улики?
- Киинэн был одет в дорогой костюм из салона-ателье "Семь иголок", что на Сэвил-роу. И костюм этот был умело оснащён новейшей электронной микроаппаратурой. - Мак-Кэйб тяжело вздохнул. - Но сейчас речь не об этом, а о тебе. Ведь и тебя они могут "раскусить", как Киинэна. Нет ли у тебя в Англии старых друзей, способных узнать тебя даже после пластической операции?
Я отрицательно помотал головой.
- Никогда не бывал в Лондоне, и меня там никто не знает, - я на мгновение призадумался. - Кроме, наверное...
Лицо Мак-Кэйба вытянулось.
- Расскажи мне об этом во всех подробностях. От этого зависит очень многое и в первую очередь - твоя жизнь.
19
Много лет назад, во время службы в военно-морском флоте Соединенных Штатов, я был направлен в приморский вьетнамский городок Дананг, где помогал монтировать специальные установки для создания радиопомех системам радарного наведения, которые были переданы дедушкой Мао в качестве подарка дядюшке Хо. Покидал я эту несчастную землю на крейсере "Ноум". Наш обратный путь лежал вокруг мыса Доброй Надежды, наверное, той самой надежды, которой нам так недоставало во Вьетнаме. Прибыв в добрую старую Англию, мы высадились неподалёку от Бристоля, на берегу реки Северн. На противоположном берегу находился Уэльс.
Я давно мечтал побывать в одном маленьком валлийском городке с самым длинным названием из всех имевшихся в моём карманном путеводителе. Мечтал с того самого дня, когда я с помощью своего знакомого кельтолога научился произносить это название на кимрском языке, который ещё труднее чейеннского. Кстати, Шайенн первоначально именовался Перья Индейки. Именно так называли его индейцы племени сиу. Нынешнее название укоренилось, благодаря повторению расхожего индейского выражения: "Ша-хи-йай-на", что означает: "Я не "догоняю" твой жаргон, дорогой".
И вот вместо того, чтобы провести свой трёхдневный отпуск, развлекаясь в пивных и борделях Бристоля, я одолжил за тридцать фунтов потрёпанный "Эм-Джи" и по мосту перебрался на противоположную сторону реки. Первое, что я там увидел, был щит с надписью: ______________________________
Стонхендж - крупнейшая мегалитическая культовая постройка 2-3 тысячелетия до нашей эры в Англии близ Солсбери. Мегалиты Стонхенджа представляют собой ряд концентрических кругов, состоящих из огромных монолитных обтёсанных глыб, каменных плит, столбов и земляных валов. Некоторые учёные считают Стонхендж древней астрономической обсерваторией, связанной с погребальным культом медного века. - Примечание переводчика.
- 65
CYFARCHION O GYMRU
Gwlad Y Gan
По-валлийски это означает: "Добро пожаловать в Уэльс, песенный край!"
Старый автомобиль, фыркая и подпрыгивая на малейших неровностях извилистой дороги, двигался не быстрее древней повозки. При въезде в город я увидел невысокое здание с ярко освещёнными окнами, похожее на ночной бар. Я притормозил и приблизился. Внимание привлекала броская вывеска с изображённой на ней обезумевшей, залитой кровью жрицей, размахивающей окровавленным кинжалом. "Пещера друидов" гласила надпись.
Пока я изучал вывеску, дверь открылась и передо мной появилась миловидная девушка. При виде моей униформы она едва заметно улыбнулась, достала из сумочки сигарету и, не найдя спичек, вопросительно взглянула на меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13