Чем внимательнее я вглядывался, тем яснее понимал, что его старение просто остановлено с помощью магии. Тонкие линии морщин покрывали все его лицо, а розоватый оттенок щек, который я сначала принял за доказательство здоровья, указывал на сердечное заболевание.
Он бросил на меня лишь мимолетный взгляд, сосредоточившись на Джанеле, хотя в его взгляде не читалась похоть.
– А вы симпатичнее, чем мне говорили, – наконец сказал он. Голос был высоким, даже несколько визгливым.
– Благодарю вас, ваше величество, – сказала Джанела. Король покачал головой.
– Не сочтите это за комплимент. – Он повернулся к смуглому мужчине в мантии мага. – Я не доверяю симпатичным людям, не так ли, Тобрэй?
Маг улыбнулся и поклонился королю, а затем и Джанеле.
– Король вовсе не хотел вас обидеть, моя госпожа, – сказал он.
– Не надо объяснять людям, Тобрэй, что я хотел и чего я не хотел, – сказал король магу. Затем обратился к Джанеле: – Но это правда, я не хотел вас обидеть. Просто высказал мысль вслух.
– Никто и не обиделся, ваше величество, – сказала Джанела. Король беззаботно махнул рукой и обратился ко мне:
– Так вы, стало быть, и есть тот самый великий Амальрик Антеро? – сказал он. В его голосе явно слышался сарказм.
– Имя свое признаю, ваше величество, – сказал я, – но на величие не претендую.
Игнати фыркнул. Если он и хотел изобразить веселье, то звук для этого был избран весьма неприятный.
– Умен. Очень умен. – Он повернул голову к магу Тоб-рэю. – Но ведь я всегда признавал его ум, не так ли, Тобрэй?
– Совершенно верно, ваше величество, – кивнул Тобрэй и сказал, обращаясь ко мне: – Король всегда выражал восхищение вашим умом, господин Антеро.
Игнати раздраженно застучал ногтями по подлокотнику трона.
– Не всегда, Тобрэй, – сказал он. – А лишь время от времени.
– Как скажете, ваше величество, – согласился Тобрэй. – Лишь время от времени.
– Не надо внушать этим двум приезжим, что я от них в восхищении, – сказал король. – Не надо равнять меня с тем сбродом на улице, управлять которым меня прокляли боги. Безумная толпа – вот как бы я их еще назвал. Они полагают, что мы живем во времена упадка, в то время, когда дела обстоят лучше некуда. Я дал им мир, а они сочли это слабостью с моей стороны. – Он сверкнул глазами на Тобрэя. – И не спорь со мной. Я знаю, о чем они думают.
Тобрэй, и не думавший спорить со своим монархом, покачал головой, сохраняя на лице спокойную улыбку.
– Разумеется, знаете, ваше величество, – сказал он. Взгляд короля метнулся к нам. – Безумная толпа, – вновь произнес он. – Они увидели простого смертного, похожего на них, совершившего удивительный подвиг – а должен признать, ваша экспедиция заслуживает такого определения, – и раздувают это событие сверх всяких приличий. И начинают полагать, что вы спасете их от демонов, хотя, видят боги, я полностью контролирую ситуацию. Полностью контролирую.
– Я удивлен, как и вы, ваше величество, – сказал я. – Я ничего не знаю о ваших делах, но за время поездки по улицам Тирении в сопровождении принца Солароса я убедился, что боги даровали вашим подданным мудрейшего из правителей.
Король вновь фыркнул.
– Умен, умен, нечего сказать! Немудрено, что ваше предприятие закончилось успехом.
– Мы игрушки в руках судьбы, ваше величество, – вмешалась Джанела. – Просто боги чаще улыбались нам, чем нашим врагам.
Игнати хрипло рассмеялся и, прежде чем заговорить, сплюнул в носовой платок.
– И ты умна, – сказал он. – Как и твой прадед Янош Серый Плащ. – Он помрачнел и уставил на Джанелу костлявый палец. – И ты так же опасна, как и он был в свое время, хотя теперь, когда я увидел тебя своими глазами, я вижу, что у тебя другие намерения.
Джанела напустила на себя озабоченный вид.
– Но что же я сделала такого опасного, ваше величество? – спросила она.
– Как, а постоянное, к месту и не к месту, применение магии, – сказал Игнати. – Почему бы просто не ограничиться целебными травами или вызывать дождь, когда он нужен, и останавливать дождь, когда он не нужен?
– Но есть еще и обычное любопытство, ваше величество, – сказала Джанела.
Король нетерпеливо отмахнулся от этого аргумента:
– Да, да. Я уже слышал это раньше. Что ж, это неудивительно, если брать во внимание твое происхождение.
Джанела лишь поклонилась, благоразумно промолчав. Настала моя пора подвергнуться королевскому недовольству.
– Надеюсь, ты догадываешься, что ваше семейство ничего не приносило нам, кроме хлопот.
Я пожал плечами.
– Но каким же образом, ваше величество? – сказал я.
– Я имею в виду вашу склонность к приключениям и сражениям с демонами, – сказал он. – Экспедиция туда и сюда. Поддержка этих Серых Плащей в совершении их глупостей. Я не порицаю твою сестру. Она человек военный. Но должен заметить, что если бы ты не покинул Вакаан сломя голову, то война бы и не началась. Да, я понимаю, у тебя были сложности с Равелином, заключившим собственную сделку с демонами. Ну и что из этого? Я бы на вашем месте немного уступил демонам на западе. Тем более что там никто и не живет, кроме каких-то варваров. Почему же вы не сделали этого?
Принц кашлянул, стараясь привлечь к себе внимание отца.
– Прошу прощения, отец, – сказал он. – Но его народ живет как раз среди тех самых варваров.
– Да, да… конечно, – признал король. – Я понимаю, что в той ситуации действия ориссиан были оправданны. Я лишь пытаюсь пояснить, сколько проблем они создали этим для нас.
– Проблем много, отец, – сказал принц, – но эти люди явились причиною лишь одной из них – демонов.
– Какая разница, – сказал Игнати. – Просто я сказал об этой проблеме один раз, а могу сказать тысячу. Как король, я еще и фокусник. Мы слишком долго воюем, а чтобы остановить эту войну, всего-то и надо – понять точку зрения другого. Чего хочет он? Чего хочу я? Где-то посередине наши интересы должны сойтись. И без проклятой войны, будь она неладна!
Я увидел, что принц, наш благодетель, начал сердиться, когда дело дошло до, очевидно, старых споров, и попытался вмешаться.
– Позволено ли мне будет проинформировать вас о целях нашей экспедиции, ваше величество? – спросил я. – Мы прибыли в поисках знаний. Но еще более – просить вашей помощи. Наше отечество под угрозой. Мы стали свидетелями упадка Ва-каана, и я боюсь, то же ждет и Ориссу, если мы не отыщем путей к спасению.
– Если хочешь мудрости, услышь ее из этих уст, – сказал король. – Заключи мир с демонами. Ты же купец. Ты умеешь торговаться. Отступи немного здесь, зато получишь немного там. А затем доверься богам, коли помыслы твои чисты, и все кончится хорошо.
Поначалу я принял его за помешанного, а затем за труса. Слышать такое от короля старейшин было просто оскорбительно.
– Что же касается остального, – продолжил Игнати, – я нисколько не возражаю против того, чтобы Джанела Серый Плащ покопалась в наших старых книгах по магии. Естественно, с чисто научными целями. Со временем я еще оценю последствия вашего прибытия сюда. А признаться честно, если бы не шумное одобрение вашей экспедиции моими подданными, то я бы просто устроил в вашу честь пир, назвал бы вас в глаза храбрецами, а за спиной – дураками и выпроводил бы обратно. Но я взял за правило позволять толпе быть счастливой, если это в моих силах. В настоящий же момент они находятся в столь восторженном состоянии по поводу вашего прибытия, что я оставлю вас погостить, пока они не угомонятся. Я не думаю, что это будет для вас очень неудобным. Как дети, они обо всем забывают быстро.
Принц подавил улыбку.
– Я присмотрю за тем, чтобы у них все было хорошо, отец? Игнати фыркнул.
– Я так и знал, что он попросит об этом, Тобрэй, – сказал он магу. – Если бы он был нормальным парнем, то все бы мамаши кругом тряслись за своих дочек, а хозяева таверн радовались бы прибыли от его гулянок. Но он же у нас серьезный, весь в мать – да покоится она в мире. Набрал шайку храбрецов-единомышленников, восхваляющих его за здравомыслие… Иногда, когда у меня скверное настроение, я даже подумываю, не позволить ли им воевать. Пусть сразятся с демонами, чтобы узнали, почем фунт лиха.
– Я был бы счастлив, отец, – сказал Соларос.
Игнати издал тот самый звук, которым у него выражался смех.
– Не искушай меня, сын, – сказал он. – Пусть уж все идет заведенным порядком. Ты просто юн. И скоро поймешь, что к чему. Ну а пока развлекайся. Играй в свои новые игрушки. И когда наконец ты станешь королем, ты поймешь, что твой отец был не так уж и глуп.
Принц хотя и был юн, но все же обладал достаточной мудростью, чтобы оставить последнее слово за отцом. Он низко поклонился и повел нас из тронного зала.
– Теперь вы все поняли? – спросил Соларос, когда мы вышли в коридор.
– Думаю, да, – сухо сказала Джанела.
Она ответила за нас обоих. Ей несложно было догадаться о моем мнении.
– Но не надо думать, что дело обстоит так уж безнадежно, – сказал он. – Намерения моего отца могут и измениться.
– И именно вы, ваше высочество, должны позаботиться об этом, – сказал один из его единомышленников. Это был тот самый маг с лошадиной физиономией – Вакрам. – Не так ли, друзья мои?
Друзья принца вразнобой заговорили о том, что Соларос имеет на короля большое влияние.
– А теперь, когда с нами господин Антеро и госпожа Серый Плаш, – продолжил Вакрам, – убедить его будет еще легче. И я надеюсь, что теперь, мой принц, демоны убавят спесь и угомонятся со своими требованиями. А мы посмотрим, насколько крепки у них хребты, чтобы выйти на бой!
Принц покраснел от удовольствия и сказал нам:
– Если позволите, я еще немного задержу вас. Я понимаю, как вы устали. И голодны. Но все-таки прошу еще уделить мне внимание. Очень скоро вас покормят и вы отдохнете.
– Мы в вашем распоряжении, ваше высочество, – сказал я.
– На самом деле я не собираюсь распоряжаться вами. Речь идет об истинном партнерстве, – сказал принц. – А теперь, если вы пойдете со мной, я объясню вам то, что обещал.
Он отпустил своих друзей, и мы пошли за ним по лабиринту коридоров, казавшихся все более древними с каждым поворотом.
Когда мы, по моим прикидкам, добрались до задней части крепости, до нас донесся шум каких-то строительных работ. Принц откинул в сторону плотную портьеру, и мы увидели рабочих, вырезающих квадратные куски камня, и других – заменяющих старые куски на новые. В воздухе столбом стояла пыль, и принц, извиняясь, пожал плечами, отворил тяжелую дверь и поманил нас за собой.
– Вот мои покои, – сказал он с оттенком гордости. Он захлопнул дверь, и звуки работ смолкли. – Все это крыло осталось еще от первоначального дворца. Со временем его забросили, стали пристраивать новые помещения. Я очень увлекся прошлым нашей семьи, которое проходило здесь, и испросил разрешения и денег у отца на ремонт этой части дворца, где и разместились мои покои.
Мы вошли в комнату, которая, очевидно, служила кабинетом. Он был приятно освещен, искусно декорирован и обставлен удобной мебелью. В центре кабинета стоял письменный стол, окруженный стульями, а на столе – небольшой крутящийся глобус.
Соларос пригласил нас сесть и велел слуге принести нам еду и питье. Пока он распоряжался, мы с Джанелой изучали глобус, быстро сообразив, что это – модель нашего мира. Несмотря на маленький масштаб, мы нашли на нем далекие западные острова, исследованные Ради, знакомые очертания побережий и морей близ Ориссы. Оттуда уже легко было проследить наш путь до Ирайи, через опасное Восточное море, по реке и по заброшенной дороге до Тирении.
– Какая занятная штука масштаб. В несколько моих ладоней уместилось все наше путешествие, – с улыбкой сказала Джанела. – Я думаю, нам было бы легче, если бы у нас был такой глобус, а не наша приблизительная карта.
Слуга принес заказанное, и Соларос, усевшись между нами, изящными движениями стал раскладывать по двум тарелкам деликатесы и наливать вино.
– То, с чего скопирован этот глобус, настоящая магическая модель нашего мира, занимает шесть этажей большой башни, – сказал принц. – Мы видим на ней все, и наши маги по ней управляют погодой. Мы наблюдаем за всеми важнейшими событиями в жизни людей.
– И нас с Амальриком, ваше высочество? – спросила Джа-нела.
– Да, – сказал принц. – Знаете, с каким волнением вся Тирения следила за вашей с Яношем Серым Плащом экспедицией?
– В которой мы открыли не то, что искали? Соларос улыбнулся и отпил вина.
– Вы не потерпели неудачу. Вы просто рано остановились. Конечно, все это происходило задолго до моего рождения, но вся Тирения скорбела, когда Янош Серый Плащ утратил ощущение нашего влияния, запутавшись в магии Ирайи. Тем не менее ваше достижение считалось удивительным и давало нам надежду на объединение наших сил.
– И вашему отцу, ваше высочество? – спросил я, скрывая сарказм.
– В общем, да, – к моему удивлению, сказал принц. Он помолчал, подбирая слова. – Будет легче, если я начну с самого начала. И прошу вас потерпеть, если я буду говорить, как старый нудный школьный наставник.
Он вновь наполнил наши бокалы и начал:
– Как вы давно уже подозреваете, некогда в нашем мире долго процветала великая цивилизация старейшин. Что случилось с ней, мы точно не знаем, поскольку время скрыло от нас подробности. Однако большинство наших ученых соглашаются в том, что мы, тиренцы, были в свое время столь же невежественны и дики, как и остальные народы. Но нам был присущ талант к обучению, и когда мы обрели письменность, то хорошо воспользовались наследством старейшин.
Принц улыбнулся.
– Короче говоря, мы оказались дотошными учениками. В результате наши маги сумели найти применение древней магии, добавив к ней свой опыт. И в этом они превзошли магов наших врагов и всех соседей, земель которых мы домогались. Должен честно признать, что в таких делах мы были и остаемся такими же людьми, как и все остальные. Мы создали непобедимую армию, с легкостью подавляющую все попытки жалких варваров выступать против нас и удерживающую их под нашим господством.
Лицо его стало скорбным.
– Почти во всех случаях, насколько мне известно, дело кончалось нашей победой и их порабощением. – Он пожал плечами. – Но кто я такой, чтобы судить предков? Это были суровые люди, такие же, как и их время.
Я отпил вина, чтобы скрыть охватившие меня чувства. Мне, освободителю рабов Ориссы, были глубоко противны все поработители. Что же касается суровых времен, это не оправдание – чем они отличаются от любых других? Но по крайней мере принцу, в отличие от его отца, была, кажется, присуща деликатность в суждениях.
– Впрочем, войн было не так уж много, как можно подумать, – продолжил принц. – Под единым правлением собралось несколько больших территорий. Даже чаще иноплеменники присоединялись к нам мирным путем, нежели в результате войн. Это было естественно. Некоторые из страха перед нами, некоторые под влиянием тех чудес, что создавали наши маги. Цивилизация принесла свои плоды – тяжелого труда становилось все меньше, никто не голодал, нравы смягчались. Наступала эра наслаждений. Эпоха искусств, музыки и литературы. Так обстояли дела до тех пор, пока не напали они…
– Демоны, ваше высочество? – прошептала Джанела.
– Да, демоны, – сказал принц. – Но вы должны понимать, что эти создания не были нам в диковинку. Мы сталкивались с ними испокон веку и либо делали из них фаворитов, либо убивали, если они являлись слишком могучими и опасными. Но это были дикие существа. Скорее коварные, нежели умные, не имевшие иных целей, кроме немедленного удовлетворения своих диких потребностей.
– Подобно демону Азбааса, ваше высочество? – спросил я. Соларос кивнул.
– Большинство из наших великих магов полагали, что эти существа столь же естественны для нашего мира, как и такие злые люди, как сам Азбаас. И воспринимали их примерно такими же досадными мелочами, как тигров, нападавших на жителей деревни в джунглях, или морских хищников, расправлявшихся с зазевавшимся моряком. Маги и прочие образованные люди не понимали, что демоны являлись из иного мира, иных миров… привлеченные нами, как пиявки запахом свежей крови.
– Другими словами, – сказала Джанела, – чем больше процветало человечество, тем сильнее привлекало к себе их внимание.
Принц задумался.
– Наверное, так, – сказал он. – Хотя, насколько мне известно, еще никто не доказал эту гипотезу.
Джанела глубоко вздохнула и выпрямилась, словно ощутив внезапное потрясение. Взгляд ее на мгновение затуманился, затем вновь обрел ясность – она поняла что-то очень важное.
– Ваше высочество, я думаю, что тот, кто это докажет, будет величайшим из людей, – сказала Джанела. – Но не будем сейчас останавливаться на этом. Прошу вас, продолжайте.
– Атака не была единичной, – сказал принц, – множество атак одновременно. Сказать, что нас застали врасплох, было бы явным преуменьшением. Ведь мы даже не подозревали вообще о существовании этого врага в таких количествах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
Он бросил на меня лишь мимолетный взгляд, сосредоточившись на Джанеле, хотя в его взгляде не читалась похоть.
– А вы симпатичнее, чем мне говорили, – наконец сказал он. Голос был высоким, даже несколько визгливым.
– Благодарю вас, ваше величество, – сказала Джанела. Король покачал головой.
– Не сочтите это за комплимент. – Он повернулся к смуглому мужчине в мантии мага. – Я не доверяю симпатичным людям, не так ли, Тобрэй?
Маг улыбнулся и поклонился королю, а затем и Джанеле.
– Король вовсе не хотел вас обидеть, моя госпожа, – сказал он.
– Не надо объяснять людям, Тобрэй, что я хотел и чего я не хотел, – сказал король магу. Затем обратился к Джанеле: – Но это правда, я не хотел вас обидеть. Просто высказал мысль вслух.
– Никто и не обиделся, ваше величество, – сказала Джанела. Король беззаботно махнул рукой и обратился ко мне:
– Так вы, стало быть, и есть тот самый великий Амальрик Антеро? – сказал он. В его голосе явно слышался сарказм.
– Имя свое признаю, ваше величество, – сказал я, – но на величие не претендую.
Игнати фыркнул. Если он и хотел изобразить веселье, то звук для этого был избран весьма неприятный.
– Умен. Очень умен. – Он повернул голову к магу Тоб-рэю. – Но ведь я всегда признавал его ум, не так ли, Тобрэй?
– Совершенно верно, ваше величество, – кивнул Тобрэй и сказал, обращаясь ко мне: – Король всегда выражал восхищение вашим умом, господин Антеро.
Игнати раздраженно застучал ногтями по подлокотнику трона.
– Не всегда, Тобрэй, – сказал он. – А лишь время от времени.
– Как скажете, ваше величество, – согласился Тобрэй. – Лишь время от времени.
– Не надо внушать этим двум приезжим, что я от них в восхищении, – сказал король. – Не надо равнять меня с тем сбродом на улице, управлять которым меня прокляли боги. Безумная толпа – вот как бы я их еще назвал. Они полагают, что мы живем во времена упадка, в то время, когда дела обстоят лучше некуда. Я дал им мир, а они сочли это слабостью с моей стороны. – Он сверкнул глазами на Тобрэя. – И не спорь со мной. Я знаю, о чем они думают.
Тобрэй, и не думавший спорить со своим монархом, покачал головой, сохраняя на лице спокойную улыбку.
– Разумеется, знаете, ваше величество, – сказал он. Взгляд короля метнулся к нам. – Безумная толпа, – вновь произнес он. – Они увидели простого смертного, похожего на них, совершившего удивительный подвиг – а должен признать, ваша экспедиция заслуживает такого определения, – и раздувают это событие сверх всяких приличий. И начинают полагать, что вы спасете их от демонов, хотя, видят боги, я полностью контролирую ситуацию. Полностью контролирую.
– Я удивлен, как и вы, ваше величество, – сказал я. – Я ничего не знаю о ваших делах, но за время поездки по улицам Тирении в сопровождении принца Солароса я убедился, что боги даровали вашим подданным мудрейшего из правителей.
Король вновь фыркнул.
– Умен, умен, нечего сказать! Немудрено, что ваше предприятие закончилось успехом.
– Мы игрушки в руках судьбы, ваше величество, – вмешалась Джанела. – Просто боги чаще улыбались нам, чем нашим врагам.
Игнати хрипло рассмеялся и, прежде чем заговорить, сплюнул в носовой платок.
– И ты умна, – сказал он. – Как и твой прадед Янош Серый Плащ. – Он помрачнел и уставил на Джанелу костлявый палец. – И ты так же опасна, как и он был в свое время, хотя теперь, когда я увидел тебя своими глазами, я вижу, что у тебя другие намерения.
Джанела напустила на себя озабоченный вид.
– Но что же я сделала такого опасного, ваше величество? – спросила она.
– Как, а постоянное, к месту и не к месту, применение магии, – сказал Игнати. – Почему бы просто не ограничиться целебными травами или вызывать дождь, когда он нужен, и останавливать дождь, когда он не нужен?
– Но есть еще и обычное любопытство, ваше величество, – сказала Джанела.
Король нетерпеливо отмахнулся от этого аргумента:
– Да, да. Я уже слышал это раньше. Что ж, это неудивительно, если брать во внимание твое происхождение.
Джанела лишь поклонилась, благоразумно промолчав. Настала моя пора подвергнуться королевскому недовольству.
– Надеюсь, ты догадываешься, что ваше семейство ничего не приносило нам, кроме хлопот.
Я пожал плечами.
– Но каким же образом, ваше величество? – сказал я.
– Я имею в виду вашу склонность к приключениям и сражениям с демонами, – сказал он. – Экспедиция туда и сюда. Поддержка этих Серых Плащей в совершении их глупостей. Я не порицаю твою сестру. Она человек военный. Но должен заметить, что если бы ты не покинул Вакаан сломя голову, то война бы и не началась. Да, я понимаю, у тебя были сложности с Равелином, заключившим собственную сделку с демонами. Ну и что из этого? Я бы на вашем месте немного уступил демонам на западе. Тем более что там никто и не живет, кроме каких-то варваров. Почему же вы не сделали этого?
Принц кашлянул, стараясь привлечь к себе внимание отца.
– Прошу прощения, отец, – сказал он. – Но его народ живет как раз среди тех самых варваров.
– Да, да… конечно, – признал король. – Я понимаю, что в той ситуации действия ориссиан были оправданны. Я лишь пытаюсь пояснить, сколько проблем они создали этим для нас.
– Проблем много, отец, – сказал принц, – но эти люди явились причиною лишь одной из них – демонов.
– Какая разница, – сказал Игнати. – Просто я сказал об этой проблеме один раз, а могу сказать тысячу. Как король, я еще и фокусник. Мы слишком долго воюем, а чтобы остановить эту войну, всего-то и надо – понять точку зрения другого. Чего хочет он? Чего хочу я? Где-то посередине наши интересы должны сойтись. И без проклятой войны, будь она неладна!
Я увидел, что принц, наш благодетель, начал сердиться, когда дело дошло до, очевидно, старых споров, и попытался вмешаться.
– Позволено ли мне будет проинформировать вас о целях нашей экспедиции, ваше величество? – спросил я. – Мы прибыли в поисках знаний. Но еще более – просить вашей помощи. Наше отечество под угрозой. Мы стали свидетелями упадка Ва-каана, и я боюсь, то же ждет и Ориссу, если мы не отыщем путей к спасению.
– Если хочешь мудрости, услышь ее из этих уст, – сказал король. – Заключи мир с демонами. Ты же купец. Ты умеешь торговаться. Отступи немного здесь, зато получишь немного там. А затем доверься богам, коли помыслы твои чисты, и все кончится хорошо.
Поначалу я принял его за помешанного, а затем за труса. Слышать такое от короля старейшин было просто оскорбительно.
– Что же касается остального, – продолжил Игнати, – я нисколько не возражаю против того, чтобы Джанела Серый Плащ покопалась в наших старых книгах по магии. Естественно, с чисто научными целями. Со временем я еще оценю последствия вашего прибытия сюда. А признаться честно, если бы не шумное одобрение вашей экспедиции моими подданными, то я бы просто устроил в вашу честь пир, назвал бы вас в глаза храбрецами, а за спиной – дураками и выпроводил бы обратно. Но я взял за правило позволять толпе быть счастливой, если это в моих силах. В настоящий же момент они находятся в столь восторженном состоянии по поводу вашего прибытия, что я оставлю вас погостить, пока они не угомонятся. Я не думаю, что это будет для вас очень неудобным. Как дети, они обо всем забывают быстро.
Принц подавил улыбку.
– Я присмотрю за тем, чтобы у них все было хорошо, отец? Игнати фыркнул.
– Я так и знал, что он попросит об этом, Тобрэй, – сказал он магу. – Если бы он был нормальным парнем, то все бы мамаши кругом тряслись за своих дочек, а хозяева таверн радовались бы прибыли от его гулянок. Но он же у нас серьезный, весь в мать – да покоится она в мире. Набрал шайку храбрецов-единомышленников, восхваляющих его за здравомыслие… Иногда, когда у меня скверное настроение, я даже подумываю, не позволить ли им воевать. Пусть сразятся с демонами, чтобы узнали, почем фунт лиха.
– Я был бы счастлив, отец, – сказал Соларос.
Игнати издал тот самый звук, которым у него выражался смех.
– Не искушай меня, сын, – сказал он. – Пусть уж все идет заведенным порядком. Ты просто юн. И скоро поймешь, что к чему. Ну а пока развлекайся. Играй в свои новые игрушки. И когда наконец ты станешь королем, ты поймешь, что твой отец был не так уж и глуп.
Принц хотя и был юн, но все же обладал достаточной мудростью, чтобы оставить последнее слово за отцом. Он низко поклонился и повел нас из тронного зала.
– Теперь вы все поняли? – спросил Соларос, когда мы вышли в коридор.
– Думаю, да, – сухо сказала Джанела.
Она ответила за нас обоих. Ей несложно было догадаться о моем мнении.
– Но не надо думать, что дело обстоит так уж безнадежно, – сказал он. – Намерения моего отца могут и измениться.
– И именно вы, ваше высочество, должны позаботиться об этом, – сказал один из его единомышленников. Это был тот самый маг с лошадиной физиономией – Вакрам. – Не так ли, друзья мои?
Друзья принца вразнобой заговорили о том, что Соларос имеет на короля большое влияние.
– А теперь, когда с нами господин Антеро и госпожа Серый Плаш, – продолжил Вакрам, – убедить его будет еще легче. И я надеюсь, что теперь, мой принц, демоны убавят спесь и угомонятся со своими требованиями. А мы посмотрим, насколько крепки у них хребты, чтобы выйти на бой!
Принц покраснел от удовольствия и сказал нам:
– Если позволите, я еще немного задержу вас. Я понимаю, как вы устали. И голодны. Но все-таки прошу еще уделить мне внимание. Очень скоро вас покормят и вы отдохнете.
– Мы в вашем распоряжении, ваше высочество, – сказал я.
– На самом деле я не собираюсь распоряжаться вами. Речь идет об истинном партнерстве, – сказал принц. – А теперь, если вы пойдете со мной, я объясню вам то, что обещал.
Он отпустил своих друзей, и мы пошли за ним по лабиринту коридоров, казавшихся все более древними с каждым поворотом.
Когда мы, по моим прикидкам, добрались до задней части крепости, до нас донесся шум каких-то строительных работ. Принц откинул в сторону плотную портьеру, и мы увидели рабочих, вырезающих квадратные куски камня, и других – заменяющих старые куски на новые. В воздухе столбом стояла пыль, и принц, извиняясь, пожал плечами, отворил тяжелую дверь и поманил нас за собой.
– Вот мои покои, – сказал он с оттенком гордости. Он захлопнул дверь, и звуки работ смолкли. – Все это крыло осталось еще от первоначального дворца. Со временем его забросили, стали пристраивать новые помещения. Я очень увлекся прошлым нашей семьи, которое проходило здесь, и испросил разрешения и денег у отца на ремонт этой части дворца, где и разместились мои покои.
Мы вошли в комнату, которая, очевидно, служила кабинетом. Он был приятно освещен, искусно декорирован и обставлен удобной мебелью. В центре кабинета стоял письменный стол, окруженный стульями, а на столе – небольшой крутящийся глобус.
Соларос пригласил нас сесть и велел слуге принести нам еду и питье. Пока он распоряжался, мы с Джанелой изучали глобус, быстро сообразив, что это – модель нашего мира. Несмотря на маленький масштаб, мы нашли на нем далекие западные острова, исследованные Ради, знакомые очертания побережий и морей близ Ориссы. Оттуда уже легко было проследить наш путь до Ирайи, через опасное Восточное море, по реке и по заброшенной дороге до Тирении.
– Какая занятная штука масштаб. В несколько моих ладоней уместилось все наше путешествие, – с улыбкой сказала Джанела. – Я думаю, нам было бы легче, если бы у нас был такой глобус, а не наша приблизительная карта.
Слуга принес заказанное, и Соларос, усевшись между нами, изящными движениями стал раскладывать по двум тарелкам деликатесы и наливать вино.
– То, с чего скопирован этот глобус, настоящая магическая модель нашего мира, занимает шесть этажей большой башни, – сказал принц. – Мы видим на ней все, и наши маги по ней управляют погодой. Мы наблюдаем за всеми важнейшими событиями в жизни людей.
– И нас с Амальриком, ваше высочество? – спросила Джа-нела.
– Да, – сказал принц. – Знаете, с каким волнением вся Тирения следила за вашей с Яношем Серым Плащом экспедицией?
– В которой мы открыли не то, что искали? Соларос улыбнулся и отпил вина.
– Вы не потерпели неудачу. Вы просто рано остановились. Конечно, все это происходило задолго до моего рождения, но вся Тирения скорбела, когда Янош Серый Плащ утратил ощущение нашего влияния, запутавшись в магии Ирайи. Тем не менее ваше достижение считалось удивительным и давало нам надежду на объединение наших сил.
– И вашему отцу, ваше высочество? – спросил я, скрывая сарказм.
– В общем, да, – к моему удивлению, сказал принц. Он помолчал, подбирая слова. – Будет легче, если я начну с самого начала. И прошу вас потерпеть, если я буду говорить, как старый нудный школьный наставник.
Он вновь наполнил наши бокалы и начал:
– Как вы давно уже подозреваете, некогда в нашем мире долго процветала великая цивилизация старейшин. Что случилось с ней, мы точно не знаем, поскольку время скрыло от нас подробности. Однако большинство наших ученых соглашаются в том, что мы, тиренцы, были в свое время столь же невежественны и дики, как и остальные народы. Но нам был присущ талант к обучению, и когда мы обрели письменность, то хорошо воспользовались наследством старейшин.
Принц улыбнулся.
– Короче говоря, мы оказались дотошными учениками. В результате наши маги сумели найти применение древней магии, добавив к ней свой опыт. И в этом они превзошли магов наших врагов и всех соседей, земель которых мы домогались. Должен честно признать, что в таких делах мы были и остаемся такими же людьми, как и все остальные. Мы создали непобедимую армию, с легкостью подавляющую все попытки жалких варваров выступать против нас и удерживающую их под нашим господством.
Лицо его стало скорбным.
– Почти во всех случаях, насколько мне известно, дело кончалось нашей победой и их порабощением. – Он пожал плечами. – Но кто я такой, чтобы судить предков? Это были суровые люди, такие же, как и их время.
Я отпил вина, чтобы скрыть охватившие меня чувства. Мне, освободителю рабов Ориссы, были глубоко противны все поработители. Что же касается суровых времен, это не оправдание – чем они отличаются от любых других? Но по крайней мере принцу, в отличие от его отца, была, кажется, присуща деликатность в суждениях.
– Впрочем, войн было не так уж много, как можно подумать, – продолжил принц. – Под единым правлением собралось несколько больших территорий. Даже чаще иноплеменники присоединялись к нам мирным путем, нежели в результате войн. Это было естественно. Некоторые из страха перед нами, некоторые под влиянием тех чудес, что создавали наши маги. Цивилизация принесла свои плоды – тяжелого труда становилось все меньше, никто не голодал, нравы смягчались. Наступала эра наслаждений. Эпоха искусств, музыки и литературы. Так обстояли дела до тех пор, пока не напали они…
– Демоны, ваше высочество? – прошептала Джанела.
– Да, демоны, – сказал принц. – Но вы должны понимать, что эти создания не были нам в диковинку. Мы сталкивались с ними испокон веку и либо делали из них фаворитов, либо убивали, если они являлись слишком могучими и опасными. Но это были дикие существа. Скорее коварные, нежели умные, не имевшие иных целей, кроме немедленного удовлетворения своих диких потребностей.
– Подобно демону Азбааса, ваше высочество? – спросил я. Соларос кивнул.
– Большинство из наших великих магов полагали, что эти существа столь же естественны для нашего мира, как и такие злые люди, как сам Азбаас. И воспринимали их примерно такими же досадными мелочами, как тигров, нападавших на жителей деревни в джунглях, или морских хищников, расправлявшихся с зазевавшимся моряком. Маги и прочие образованные люди не понимали, что демоны являлись из иного мира, иных миров… привлеченные нами, как пиявки запахом свежей крови.
– Другими словами, – сказала Джанела, – чем больше процветало человечество, тем сильнее привлекало к себе их внимание.
Принц задумался.
– Наверное, так, – сказал он. – Хотя, насколько мне известно, еще никто не доказал эту гипотезу.
Джанела глубоко вздохнула и выпрямилась, словно ощутив внезапное потрясение. Взгляд ее на мгновение затуманился, затем вновь обрел ясность – она поняла что-то очень важное.
– Ваше высочество, я думаю, что тот, кто это докажет, будет величайшим из людей, – сказала Джанела. – Но не будем сейчас останавливаться на этом. Прошу вас, продолжайте.
– Атака не была единичной, – сказал принц, – множество атак одновременно. Сказать, что нас застали врасплох, было бы явным преуменьшением. Ведь мы даже не подозревали вообще о существовании этого врага в таких количествах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56