браво, Заратустра обратился в могильщика! Ибо руки наши слишком чисты для этой поживы. Не хочет ли Заратустра украсть у черта его кусок? Ну, так и быть! Желаем хорошо поужинать! Если только черт не более ловкий вор, чем Заратустра! - Он украдет их обоих, он сожрет их обоих!". А потом уже в лесу, прикидывая, как пристроить труп, чтобы защитить его от волков, Заратустра вдруг захотел кушать. "Голод нападает на меня как разбойник, - с удивлением заметил он. - В лесах и болотах нападает на меня голод мой и в глубокую ночь"...
Тем временем Семен, порыскав по оставшимся сумкам, достал двухлитровую бутылку "кока-колы" и тазик. Вылил туда содержимое бутылки, а потом замочил в коле окровавленную куртку Рената.
- Я где-то читал, что для запачканной, засаленной одежды бутылка кока-колы лучше двух пачек обычного порошка, - смущенно пояснил он. - Не знаю, возьмет ли кровавые пятна... Так для чего ты мне прочитал этот отрывок из Ницше?
- Даже с трупом на плечах человек хочет есть. Плюс другие естественные потребности.
- А-а... И куда он в результате спрятал труп?
- В дупло дерева на высоте своей головы.
* * *
Пока Семен стирал куртку, Дима решил обследовать дом.
Казалось, дом был брошен строителями в одно мгновение, и даже рабочий комбинезон валялся на деревянных лагах, ведущих на второй этаж. Дима запустил руку в карман комбинезона и выудил пачку сигарет "Прима" и листок бумаги, исписанный бисерным почерком.
"Сегодня мне приснился сон, - писал неведомый владелец комбинезона, - ты лежишь на спине, а между ног у тебя на коленях стоит мохнатый мужчина. У него такая длинная шерсть на спине, что завивается колечками. Я вроде как подхожу ближе, и мне кажется, что у мохнатого маленькие лакированные ботинки. А это не ботинки вовсе.
Вчера бригадир сказал, что если я не приду вечером к ним в вагончик, меня закопают прямо в огороде. Они просто бандиты, не понимаю, как они вдруг стали строителями? Да они и не строят вовсе, строим мы, рабы. Их дело - тыкать нам в лицо стволом ружья и кричать.
Вчера один таджик, а их несколько таджиков работает на бетоне, позволил себе возразить одному из надсмотрщиков, который ударил его палкой - как ты смеешь, у меня пятеро сыновей. А потом зачем-то добавил: "козел ты". Таджика увели и больше мы его не видели. Бригадир сказал, что его уволили и посадили на попутную машину в Таджикистан. Но я не верю. Скоро должен приехать хозяин, для которого мы строим, и я скажу, чего бы мне это ни стоило, я скажу: ты строишь дом, ты строишь счастье своей семьи, но нельзя в фундамент замуровывать трупы."
Дима, не дочитав, спрятал листочки в карман, а из пачки "Примы" достал сигарету и закурил. Он уже собирался по положенным наискось доскам взобраться на второй этаж, когда снаружи послышался голос Рената:
- Пацаны, как и обещал. Четыре рыбки. Чтобы вы без меня делали?
- А я, - засуетился Семен, - тут шампиньоны нашел...
- Шампиньоны здорово растут на удобренной почве, - тоном знатока пояснил Ренат.
- Удобренной... смотря чем, - сказал Дима, появляясь из проема, где по замыслу архитектора должна была быть дверь.
* * *
- Мужики, чего расскажу, - понизив голос, сообщил Ренат. - Когда мы с этой девицой пошли на речку, она купалась. Разделась - совсем. И я вам со знанием дела доложу - волосы у нее на голове - крашеные. Она должна быть шатенка.
- Нехорошо подглядывать за маленькими девочками, - назидательно заметил Дима. - Она тебе в дочки годится.
- Нет, ты подумай: если она перекрасила волосы, может, она выдает себя за другую? Может, она заодно с бандитами?
- А при чем здесь волосы? Тем более на лобке?
- Чтобы мы потом ее не опознали. - пояснил Ренат. - Вот, ляжем спать, а утром, без шума и пыли, мой джип - тю-тю. Если ее после поймают, а меня позовут на опознание, что я смогу? Скажу - блондинка?.. Или шатенка?
- А ты ее по тем волосам, которые натурального цвета, опознавай, заржал Дима.
- Мужики, мне нужны панировочные сухари, - жалобно попросил Семен. Тогда я вам такое... ТАКОЕ приготовлю, пальчики оближите. И еще пару крутых яиц...
- На что ты намекаешь? Парни мы, конечно, крутые...
- Да погоди ты со своими яицами, - отмахнулся Ренат. - Она "плечевая", понимаете? Она - продажная. Продастся любому.
- Вот и попользуйся, - нехотя предложил Дима.
- Верно, - согласился Ренат, - я за ней этой ночью присмотрю. А фигура, доложу тебе, идеальная. Когда разделась, мне показалось, я не спиннинг в руках держу...
- Я даже петрушку нашел в огороде, кто-то посадил, - простонал Семен. Вот только где взять сковородку и сухари...
- Заразу еще подцепишь, пока присматривать будешь, - предположил Дима. Ты представляешь, кто у нее мог быть до нас? Давай лучше свяжем?
- А презервативы на что?
- А у тебя и презервативы с собой?
- Нет... Может, у нее самой есть? Ведь, все-таки, это ее бизнес.
- Разве что с резинкой... - нехотя согласился Дима. - Но на твоем месте я бы, Хан, не рисковал.
- Избавимся от нее при первом же случае. Но пока будем следить... По очереди.
- Меня - уволь, - хмуро сказал Дима.
- Никто ж тебе интима не предлагает. А сторожить придется. Тише! Вон, вон она идет! Спроси ты, Митрич, есть ли у нее презервативы? Как человек искусства, у тебя получится... Этак остроумно, вроде вскользь спроси...
- Девушка, - крикнул Дима, - а у вас не найдется...
- Мне панировочные сухари нужны, - Семен схватился за голову и покраснел.
- А у меня черствая буханка имеется, - веселым голосом сообщила девица. - Если растолочь, будут сухари. И еще пара яиц - вам не пригодятся? Свежие яйца, я их утром из-под курицы стащила.
- Сема, я тебе это припомню, - сквозь зубы сообщил Ренат.
- У тебя же жена - такая хорошенькая... - еще тише, чем он, пояснил Семен.
- Ага. Восемь лет уже знаю, какая хорошенькая. На ощупь могу определить в темноте...
- Сема, - с каким-то облегчением подытожил Дима. - В первую же аптеку, которая попадется на дороге, идешь ты.
- Зачем?
- За резиновыми изделиями. Как я понял, девушка едет с нами до конца. До твоего конца, понял меня, Сема? - с угрозой в голосе уточнил он.
* * *
- Эй, пора бы познакомиться, - не ясно, слышала ли она их разговор, но подойдя ближе протянула ладонь как для приветствия, - Джессика... представилась девушка.
Ренат и Семен назвали себя и несколько церемонно скрепили это предложенным ею рукопожатием.
А Дима вместо своего имени поинтересовался:
- Джессика? Это еще что за зверь?
- Имя такое есть, - вступился за девушку Семен. - Я сам читал в журнале про актрису, не помню фамилию, которая с обезьяной гигантской снималась. Так вот она - Джессика...
- Это где жена мужу с шимпанзе изменяет?
- Все мужики обезьяны, только не все гигантские, - хохотнула девица, которая назвала себя таким странным именем.
- Может, сокращенно станем называть ее "Джес"? - предложил Дима. - или "Сика"?
- Меня вообще-то Евгения зовут, Женя. Но какое-то мужское имя родители дали. Мне Джессика больше нравится, и звучит похоже...
- Слушай, - Ренату нетерпелось сменить тему, и он обратился к Диме. Раз ты такой умный, то скажи, почему Трупина убили... Вернее, почему бандиты решили за нами погнаться?
- Сейф был открыт.
- Что?
- Что-то из сейфа забрали.
- Откуда знаешь?
- В газете написано. Я перечитал, пока ты свой улов демонстрировал.
- Ну, и если взяли какие-то документы?.. - А если взяли, значит, кому-то они позарез нужны. Вот нас и ловят те, кому нужны. Они полагают, что взяли мы.
- Какой ты писатель, толком объяснит ничего не можешь. Лучше дай газету, я сам прочитаю.
- Блин! - вдруг заорал Дима. - Семен Семеныч, ты чего делаешь?!
- Рыбу чищу.
- Я вижу, что рыбу чистишь. Но на ЧЕМ ты ее чистишь!
- На газете.
- А как я костер разводить буду? За берестой в лес, что ли, идти?
- Папашки, не ругайтесь, - встала между ними Джессика, - у меня полная сумка ненужных бумаг.
- А зачем тебе столько? - удивился Дима.
- А ночевать? Не всегда ведь в кабине удается. Под одежду запихнешь, и тепло...
- Резонно, - подал голос Ренат. - Поделись на эту ночь бумажкой со мной.
- Да запросто, - она пренебрежительно махнула рукой. - Ты такой толстый, значит, калорифера не надо.
Семен выпотрошил щучек, потом натер их солью и перцем, которые нашлись в сумке у Димы. Мелко нарубил очищенные шампиньоны, смешал их с зеленью, найденной на заброшенном огороде, а также яйцами и размолотыми сухарями, которыми внесла свою долю Джессика. Запихав смесь внутрь рыбин, он стянул им брюшка травинкой.
- А сковородка и масло? - вздохнул он, глядя на произведенное кулинарное искусство.
- Глина! - хлопнул себя по лбу Ренат.
- Глина?
- Я видел у реки хорошую жирную глину. Закатаем рыбу в глину и запечем на углях...
- Запечете, да, на углях? - мстительно возразил Дима, мотнув в сторону "конским хвостом". - А костер? Эти доски со стройки не загорятся. Они пропитаны специально...
- Держи, - девица сунула руку в рюкзачок и достала первую попавшуюся бумажку. - Не хватит, я тебе еще дам... У меня, кстати, целая пачка...
- Между прочим, - Ренат поджал губы, - настоящие туристы разжигают костер с одной спички.
- Тут доски специальным раствором пропитанные, - вдруг вступилась за Диму девица.
- Будет вам костер, - пробурчал Дима, поджигая бумагу. - Тоже мне, критики. Небось, зажигалку "Zippo" только с третьего раза запалить способны... Слушай, а бумага твоя горит хреново... И с водяными знаками какая-то...
- Да это вроде как ваучеры, - Джессика пренебрежительно махнула рукой, я на автобусной остановке целую пачку нашла. Маленькие по размеру, конечно. Но влагу очень здорово в себя вбирают. Я их в обувь, как правило, запихиваю.
* * *
Сложенные "колодцем" дрова вспыхнули необыкновенно синим пламенем. Потом костер приобрел красный оттенок и горел, потрескивая и выбрасывая вверх рои искр, пока не превратился в угли, которые в наступившей темноте казались драгоценными камнями, превосходящими сокровища Агры.
- Да, влипли, - вздохнул Семен, пристально наблюдая, как опустошается миска с его стряпней. - Девушка, - он осторожно обратился к Джессике, - А что случилось с тем молодым человеком, выдававшим себя за милиционера? С тем, тем самым, который уединился с вами в кусты? Мы выстрел слышали...
- Он споткнулся, папаша. Натурально споткнулся. И не порть аппетита, она закончила есть и тут же, распечатав пакетик, сунула в рот пластинку жевательной резинки.
- Ни-чя-го, - оценил Дима кулинарные способности школьного товарища и смачно сплюнул прилепившуюся к губе косточку. - Разве что пересолил чуток...
- Но выстрел... - неуверено напомнил Семен.
- Бум! - она надула пузырь из жвачки вместо ответа. - Вот тебе и выстрел, папашка.
- Так что же могли взять из сейфа у этого Трупина? - ни к кому не обращаясь вернулся к теме Ренат, раскуривая от тлеющей головешки сигару.
Он выкуривал две сигары в день. А Дима - целую пачку сигарет. Двадцать штук.
- Тебе лучше знать, - Дима пожал плечами. - Ты же с ним дверь в дверь работал.
- Да, влипли, - вздохнул Семен, стараясь сесть так, чтобы в его сторону не несло сигарным дымом. - Хан, ты работал в одном и том же месте с убитым, да еще кто-то видел, как мы отъехали на джипе в то же время, когда произошло преступление.
- И за нами погнались бандиты, которым понадобилось то, что лежало в сейфе, - кивнул Дима. - Вернее то, что из сейфа было украдено. И правоохранительные органы, уверен, тоже нами интересуются. Что же там лежало в сейфе, вот загадка? - он обвел взглядом слушателей, уютно расположившихся вокруг костра.
Подброшенные только что доски, которые прежде не хотели гореть, теперь выстреливали в ночное звездное небо искрами. - Ренатик, а ты ведь - главный подозреваемый. Работал вместе, общие дела, наверное, были, и джип твой, что замечен поблизости преступления. Весьма вероятно, отпуск ожидает быть интересным и вовсе не таким благополучным, как мы себе его представляли.
- На хрена мне надо было его убивать, - поморщился Ренат.
- Мы с ним даже не партнеры... Так - привет-привет... Кстати, у меня еще и алиби имеется.
- Вот как?
- Незадолго перед отъездом я зашел к Трупину. Попросил, чтобы он забирал мою почту и "скачивал" с Интернета... А то накопится... Сотрудников своих я ведь всех еще два дня назад распустил. Пусть отдохнут, так выгоднее - в отпуск всем сразу...
- Когда это ты заходил? - удивился Семен. - Мы же с тобой, пока Митрича ждали, кофе пили... - он назвал Диму школьным прозвищем.
- Да еще до того, как ты появился... Где-то около семи.
- Кстати, кофе варить ты не умеешь, - Семен поджал губы.
- Так то не я, обижаешь, я секретаршу того самого Трупина и попросил. Моя-то уже в отпуске. Секретарша Трупина приготовила кофе и оставила в приемной. А к Трупину я как раз перед твоим приходом заходил.
- Вот ты и мог его пришить, когда заходил насчет почты и кофе. Нет, мужики, - замахал руками Дима, - я вовсе не хочу сказать, что Хан замочил соседа из-за того, что его секретарша не умеет варить кофе. Но...
- И я тоже не умею кофе варить, - призналась Джессика. - Каждый раз получается так, что резиной пахнет. Или презервативами. Палеными. Но вы ведь меня за это не замочите?
- Во-во, - подтвердил Семен. - Кофе - уникально тонкая субстанция, и запах, как и вкус, может зависеть от прокладки в кране, из которого набирают воду. Даже чай не так чувствителен... Запах главнее вкуса. При случае объясню, как этого добиться.
- Я не говорю, что Хан убил... Даже если б убил, я все равно на его стороне был бы. Но так могли подумать... - попытался объяснить Дмитрий.
- Так не могли подумать, - Ренат докурил сигару и бросил окурок на тлеющие угли. - Когда я уходил от Трупина, он был жив и здоров, и даже довольно весел. Это может подтвердить его секретарша.
- Что ж, один свидетель есть, - согласился Дима. - Если, конечно, про секретаршу ты не выдумал.
- Видел бы ты ее, сразу понял бы, что такую выдумать - фантазии не хватит.
- Что, красотка?
- Ослепительная женщина! - вдруг вставил Семен.
- Ишь ты, наш девственник, а ты откуда знаешь? - удивился Дима.
- Случайно, - Семен даже покраснел, - когда мимо двери проходил, а дверь была открыта... Ослепительная женщина и очень стильная... Я таких только на обложках журналов видел.
Королева, одним словом. Шатенка, глаза зеленые, платье модное, короткое, ножки - точеные, каблучки высокие...
- Но я думал, ты женщин не замечаешь, - ехидным голосом заметил Дима.
- Я на нее не как на женщину смотрел, а как на явление природы. Она еще мою сумку увидела и спрашивает: "Куда-то собрались?" А я ей - в Нововладимир, в отпуск. Она так улыбнулась и говорит: "Как романтично..." - Бродяги, я, пожалуй, пойду баиньки, - сообщила девица совершенно сонным голосом, - Мой дальнобойщик в четыре утра меня разбудил, так что и поспать в прошлую ночь не удалось.
- Что верно, то верно - пора, - Ренат поднялся.
- Я, чур, в машине, - Семен живо тоже вскочил, - а то тут змеи могут быть.
- Ложитесь с Димкой в машине, - согласился Ренат. - А я в спальнике где-нибудь тут, - он огляделся, подыскивая подходящее место, и наткнулся взглядом на Джессику. - У меня спальник, между прочим, на заказ шили, на гагачьем пуху, там трое уместятся. Лучше, чем на газетках, верно? Приглашаю...
- Гага северная птица, - ни к селу ни к городу сообщила девица, - она морозов не боится, и умеет на ходу... В спальник, так в спальник, я разве против, чесаться не буду... - и в очередной раз хлопнула пузырем из жвачки.
- Ренат, - вдруг проявил джентльменские наклонности Дима.
- Я могу и сам где-нибудь пристроиться. Там, в доме, сохранилась часть настила... Пусть девушка ложится в машину.
Сема ее не потревожит, да он и места мало занимает...
Ренат ответил многозначительным взглядом.
- Хан, я сам могу к тебе в спальник, - торопливо предложил Семен, может, тут змей вовсе и нет. А девушка свободно разместится в джипе одна.
Взгляд у Рената стал испепеляющим.
- В спальник, так в спальник, - легко согласилась девица, - Папашки, вы тут из-за меня не спорьте, дорога-то впереди длинная.
* * *
Диме привидилось, что на него кто-то смотрит. Открыл глаза и увидел в зияющем проеме окна сидящего на корточках таджика. Таджик был почти натуральный, только немного прозрачный, в тюбетейке и длиннополом ватном халате. Сидел он прямо на подоконнике, свесив наружу зад.
- Ты кто? - испуганно и беззвучно спросил Дима.
- Ай-яй-яй, нехорошо, - сказал таджик с акцентом, с которым, по мнению Димы, и должны говорить таджики. - Ай-яй-яй, нехорошо, убили парня, ай-яй-яй, ни за что ни про что замочили. Теперь мертвый гонится за вами, а что ему остается?
- Кто убил? - спросил Дима, чувствуя, как одервенело тело: то ли от страха, то ли от ночной прохлады.
- Кто убил, тот сам знает, - глубокомысленно заключил таджик речетативом.
- А ты, ты откуда знаешь, что убили?
- Ночным людям все известно, - таджик покачал головой. Наконец, понимая, что его преследует кошмар, Дима задал вопрос:
- Если все известно, то кто же убил Трупина?
- Плохо соображаю, - признался таджик. - Не помню уже. И раньше плохо соображал, а после того, как по голове обрезком трубы ударили, - он снял тюбетейку и повернул голову так, чтобы Диме была видна глубокая вмятина в черепе, - совсем не соображаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
Тем временем Семен, порыскав по оставшимся сумкам, достал двухлитровую бутылку "кока-колы" и тазик. Вылил туда содержимое бутылки, а потом замочил в коле окровавленную куртку Рената.
- Я где-то читал, что для запачканной, засаленной одежды бутылка кока-колы лучше двух пачек обычного порошка, - смущенно пояснил он. - Не знаю, возьмет ли кровавые пятна... Так для чего ты мне прочитал этот отрывок из Ницше?
- Даже с трупом на плечах человек хочет есть. Плюс другие естественные потребности.
- А-а... И куда он в результате спрятал труп?
- В дупло дерева на высоте своей головы.
* * *
Пока Семен стирал куртку, Дима решил обследовать дом.
Казалось, дом был брошен строителями в одно мгновение, и даже рабочий комбинезон валялся на деревянных лагах, ведущих на второй этаж. Дима запустил руку в карман комбинезона и выудил пачку сигарет "Прима" и листок бумаги, исписанный бисерным почерком.
"Сегодня мне приснился сон, - писал неведомый владелец комбинезона, - ты лежишь на спине, а между ног у тебя на коленях стоит мохнатый мужчина. У него такая длинная шерсть на спине, что завивается колечками. Я вроде как подхожу ближе, и мне кажется, что у мохнатого маленькие лакированные ботинки. А это не ботинки вовсе.
Вчера бригадир сказал, что если я не приду вечером к ним в вагончик, меня закопают прямо в огороде. Они просто бандиты, не понимаю, как они вдруг стали строителями? Да они и не строят вовсе, строим мы, рабы. Их дело - тыкать нам в лицо стволом ружья и кричать.
Вчера один таджик, а их несколько таджиков работает на бетоне, позволил себе возразить одному из надсмотрщиков, который ударил его палкой - как ты смеешь, у меня пятеро сыновей. А потом зачем-то добавил: "козел ты". Таджика увели и больше мы его не видели. Бригадир сказал, что его уволили и посадили на попутную машину в Таджикистан. Но я не верю. Скоро должен приехать хозяин, для которого мы строим, и я скажу, чего бы мне это ни стоило, я скажу: ты строишь дом, ты строишь счастье своей семьи, но нельзя в фундамент замуровывать трупы."
Дима, не дочитав, спрятал листочки в карман, а из пачки "Примы" достал сигарету и закурил. Он уже собирался по положенным наискось доскам взобраться на второй этаж, когда снаружи послышался голос Рената:
- Пацаны, как и обещал. Четыре рыбки. Чтобы вы без меня делали?
- А я, - засуетился Семен, - тут шампиньоны нашел...
- Шампиньоны здорово растут на удобренной почве, - тоном знатока пояснил Ренат.
- Удобренной... смотря чем, - сказал Дима, появляясь из проема, где по замыслу архитектора должна была быть дверь.
* * *
- Мужики, чего расскажу, - понизив голос, сообщил Ренат. - Когда мы с этой девицой пошли на речку, она купалась. Разделась - совсем. И я вам со знанием дела доложу - волосы у нее на голове - крашеные. Она должна быть шатенка.
- Нехорошо подглядывать за маленькими девочками, - назидательно заметил Дима. - Она тебе в дочки годится.
- Нет, ты подумай: если она перекрасила волосы, может, она выдает себя за другую? Может, она заодно с бандитами?
- А при чем здесь волосы? Тем более на лобке?
- Чтобы мы потом ее не опознали. - пояснил Ренат. - Вот, ляжем спать, а утром, без шума и пыли, мой джип - тю-тю. Если ее после поймают, а меня позовут на опознание, что я смогу? Скажу - блондинка?.. Или шатенка?
- А ты ее по тем волосам, которые натурального цвета, опознавай, заржал Дима.
- Мужики, мне нужны панировочные сухари, - жалобно попросил Семен. Тогда я вам такое... ТАКОЕ приготовлю, пальчики оближите. И еще пару крутых яиц...
- На что ты намекаешь? Парни мы, конечно, крутые...
- Да погоди ты со своими яицами, - отмахнулся Ренат. - Она "плечевая", понимаете? Она - продажная. Продастся любому.
- Вот и попользуйся, - нехотя предложил Дима.
- Верно, - согласился Ренат, - я за ней этой ночью присмотрю. А фигура, доложу тебе, идеальная. Когда разделась, мне показалось, я не спиннинг в руках держу...
- Я даже петрушку нашел в огороде, кто-то посадил, - простонал Семен. Вот только где взять сковородку и сухари...
- Заразу еще подцепишь, пока присматривать будешь, - предположил Дима. Ты представляешь, кто у нее мог быть до нас? Давай лучше свяжем?
- А презервативы на что?
- А у тебя и презервативы с собой?
- Нет... Может, у нее самой есть? Ведь, все-таки, это ее бизнес.
- Разве что с резинкой... - нехотя согласился Дима. - Но на твоем месте я бы, Хан, не рисковал.
- Избавимся от нее при первом же случае. Но пока будем следить... По очереди.
- Меня - уволь, - хмуро сказал Дима.
- Никто ж тебе интима не предлагает. А сторожить придется. Тише! Вон, вон она идет! Спроси ты, Митрич, есть ли у нее презервативы? Как человек искусства, у тебя получится... Этак остроумно, вроде вскользь спроси...
- Девушка, - крикнул Дима, - а у вас не найдется...
- Мне панировочные сухари нужны, - Семен схватился за голову и покраснел.
- А у меня черствая буханка имеется, - веселым голосом сообщила девица. - Если растолочь, будут сухари. И еще пара яиц - вам не пригодятся? Свежие яйца, я их утром из-под курицы стащила.
- Сема, я тебе это припомню, - сквозь зубы сообщил Ренат.
- У тебя же жена - такая хорошенькая... - еще тише, чем он, пояснил Семен.
- Ага. Восемь лет уже знаю, какая хорошенькая. На ощупь могу определить в темноте...
- Сема, - с каким-то облегчением подытожил Дима. - В первую же аптеку, которая попадется на дороге, идешь ты.
- Зачем?
- За резиновыми изделиями. Как я понял, девушка едет с нами до конца. До твоего конца, понял меня, Сема? - с угрозой в голосе уточнил он.
* * *
- Эй, пора бы познакомиться, - не ясно, слышала ли она их разговор, но подойдя ближе протянула ладонь как для приветствия, - Джессика... представилась девушка.
Ренат и Семен назвали себя и несколько церемонно скрепили это предложенным ею рукопожатием.
А Дима вместо своего имени поинтересовался:
- Джессика? Это еще что за зверь?
- Имя такое есть, - вступился за девушку Семен. - Я сам читал в журнале про актрису, не помню фамилию, которая с обезьяной гигантской снималась. Так вот она - Джессика...
- Это где жена мужу с шимпанзе изменяет?
- Все мужики обезьяны, только не все гигантские, - хохотнула девица, которая назвала себя таким странным именем.
- Может, сокращенно станем называть ее "Джес"? - предложил Дима. - или "Сика"?
- Меня вообще-то Евгения зовут, Женя. Но какое-то мужское имя родители дали. Мне Джессика больше нравится, и звучит похоже...
- Слушай, - Ренату нетерпелось сменить тему, и он обратился к Диме. Раз ты такой умный, то скажи, почему Трупина убили... Вернее, почему бандиты решили за нами погнаться?
- Сейф был открыт.
- Что?
- Что-то из сейфа забрали.
- Откуда знаешь?
- В газете написано. Я перечитал, пока ты свой улов демонстрировал.
- Ну, и если взяли какие-то документы?.. - А если взяли, значит, кому-то они позарез нужны. Вот нас и ловят те, кому нужны. Они полагают, что взяли мы.
- Какой ты писатель, толком объяснит ничего не можешь. Лучше дай газету, я сам прочитаю.
- Блин! - вдруг заорал Дима. - Семен Семеныч, ты чего делаешь?!
- Рыбу чищу.
- Я вижу, что рыбу чистишь. Но на ЧЕМ ты ее чистишь!
- На газете.
- А как я костер разводить буду? За берестой в лес, что ли, идти?
- Папашки, не ругайтесь, - встала между ними Джессика, - у меня полная сумка ненужных бумаг.
- А зачем тебе столько? - удивился Дима.
- А ночевать? Не всегда ведь в кабине удается. Под одежду запихнешь, и тепло...
- Резонно, - подал голос Ренат. - Поделись на эту ночь бумажкой со мной.
- Да запросто, - она пренебрежительно махнула рукой. - Ты такой толстый, значит, калорифера не надо.
Семен выпотрошил щучек, потом натер их солью и перцем, которые нашлись в сумке у Димы. Мелко нарубил очищенные шампиньоны, смешал их с зеленью, найденной на заброшенном огороде, а также яйцами и размолотыми сухарями, которыми внесла свою долю Джессика. Запихав смесь внутрь рыбин, он стянул им брюшка травинкой.
- А сковородка и масло? - вздохнул он, глядя на произведенное кулинарное искусство.
- Глина! - хлопнул себя по лбу Ренат.
- Глина?
- Я видел у реки хорошую жирную глину. Закатаем рыбу в глину и запечем на углях...
- Запечете, да, на углях? - мстительно возразил Дима, мотнув в сторону "конским хвостом". - А костер? Эти доски со стройки не загорятся. Они пропитаны специально...
- Держи, - девица сунула руку в рюкзачок и достала первую попавшуюся бумажку. - Не хватит, я тебе еще дам... У меня, кстати, целая пачка...
- Между прочим, - Ренат поджал губы, - настоящие туристы разжигают костер с одной спички.
- Тут доски специальным раствором пропитанные, - вдруг вступилась за Диму девица.
- Будет вам костер, - пробурчал Дима, поджигая бумагу. - Тоже мне, критики. Небось, зажигалку "Zippo" только с третьего раза запалить способны... Слушай, а бумага твоя горит хреново... И с водяными знаками какая-то...
- Да это вроде как ваучеры, - Джессика пренебрежительно махнула рукой, я на автобусной остановке целую пачку нашла. Маленькие по размеру, конечно. Но влагу очень здорово в себя вбирают. Я их в обувь, как правило, запихиваю.
* * *
Сложенные "колодцем" дрова вспыхнули необыкновенно синим пламенем. Потом костер приобрел красный оттенок и горел, потрескивая и выбрасывая вверх рои искр, пока не превратился в угли, которые в наступившей темноте казались драгоценными камнями, превосходящими сокровища Агры.
- Да, влипли, - вздохнул Семен, пристально наблюдая, как опустошается миска с его стряпней. - Девушка, - он осторожно обратился к Джессике, - А что случилось с тем молодым человеком, выдававшим себя за милиционера? С тем, тем самым, который уединился с вами в кусты? Мы выстрел слышали...
- Он споткнулся, папаша. Натурально споткнулся. И не порть аппетита, она закончила есть и тут же, распечатав пакетик, сунула в рот пластинку жевательной резинки.
- Ни-чя-го, - оценил Дима кулинарные способности школьного товарища и смачно сплюнул прилепившуюся к губе косточку. - Разве что пересолил чуток...
- Но выстрел... - неуверено напомнил Семен.
- Бум! - она надула пузырь из жвачки вместо ответа. - Вот тебе и выстрел, папашка.
- Так что же могли взять из сейфа у этого Трупина? - ни к кому не обращаясь вернулся к теме Ренат, раскуривая от тлеющей головешки сигару.
Он выкуривал две сигары в день. А Дима - целую пачку сигарет. Двадцать штук.
- Тебе лучше знать, - Дима пожал плечами. - Ты же с ним дверь в дверь работал.
- Да, влипли, - вздохнул Семен, стараясь сесть так, чтобы в его сторону не несло сигарным дымом. - Хан, ты работал в одном и том же месте с убитым, да еще кто-то видел, как мы отъехали на джипе в то же время, когда произошло преступление.
- И за нами погнались бандиты, которым понадобилось то, что лежало в сейфе, - кивнул Дима. - Вернее то, что из сейфа было украдено. И правоохранительные органы, уверен, тоже нами интересуются. Что же там лежало в сейфе, вот загадка? - он обвел взглядом слушателей, уютно расположившихся вокруг костра.
Подброшенные только что доски, которые прежде не хотели гореть, теперь выстреливали в ночное звездное небо искрами. - Ренатик, а ты ведь - главный подозреваемый. Работал вместе, общие дела, наверное, были, и джип твой, что замечен поблизости преступления. Весьма вероятно, отпуск ожидает быть интересным и вовсе не таким благополучным, как мы себе его представляли.
- На хрена мне надо было его убивать, - поморщился Ренат.
- Мы с ним даже не партнеры... Так - привет-привет... Кстати, у меня еще и алиби имеется.
- Вот как?
- Незадолго перед отъездом я зашел к Трупину. Попросил, чтобы он забирал мою почту и "скачивал" с Интернета... А то накопится... Сотрудников своих я ведь всех еще два дня назад распустил. Пусть отдохнут, так выгоднее - в отпуск всем сразу...
- Когда это ты заходил? - удивился Семен. - Мы же с тобой, пока Митрича ждали, кофе пили... - он назвал Диму школьным прозвищем.
- Да еще до того, как ты появился... Где-то около семи.
- Кстати, кофе варить ты не умеешь, - Семен поджал губы.
- Так то не я, обижаешь, я секретаршу того самого Трупина и попросил. Моя-то уже в отпуске. Секретарша Трупина приготовила кофе и оставила в приемной. А к Трупину я как раз перед твоим приходом заходил.
- Вот ты и мог его пришить, когда заходил насчет почты и кофе. Нет, мужики, - замахал руками Дима, - я вовсе не хочу сказать, что Хан замочил соседа из-за того, что его секретарша не умеет варить кофе. Но...
- И я тоже не умею кофе варить, - призналась Джессика. - Каждый раз получается так, что резиной пахнет. Или презервативами. Палеными. Но вы ведь меня за это не замочите?
- Во-во, - подтвердил Семен. - Кофе - уникально тонкая субстанция, и запах, как и вкус, может зависеть от прокладки в кране, из которого набирают воду. Даже чай не так чувствителен... Запах главнее вкуса. При случае объясню, как этого добиться.
- Я не говорю, что Хан убил... Даже если б убил, я все равно на его стороне был бы. Но так могли подумать... - попытался объяснить Дмитрий.
- Так не могли подумать, - Ренат докурил сигару и бросил окурок на тлеющие угли. - Когда я уходил от Трупина, он был жив и здоров, и даже довольно весел. Это может подтвердить его секретарша.
- Что ж, один свидетель есть, - согласился Дима. - Если, конечно, про секретаршу ты не выдумал.
- Видел бы ты ее, сразу понял бы, что такую выдумать - фантазии не хватит.
- Что, красотка?
- Ослепительная женщина! - вдруг вставил Семен.
- Ишь ты, наш девственник, а ты откуда знаешь? - удивился Дима.
- Случайно, - Семен даже покраснел, - когда мимо двери проходил, а дверь была открыта... Ослепительная женщина и очень стильная... Я таких только на обложках журналов видел.
Королева, одним словом. Шатенка, глаза зеленые, платье модное, короткое, ножки - точеные, каблучки высокие...
- Но я думал, ты женщин не замечаешь, - ехидным голосом заметил Дима.
- Я на нее не как на женщину смотрел, а как на явление природы. Она еще мою сумку увидела и спрашивает: "Куда-то собрались?" А я ей - в Нововладимир, в отпуск. Она так улыбнулась и говорит: "Как романтично..." - Бродяги, я, пожалуй, пойду баиньки, - сообщила девица совершенно сонным голосом, - Мой дальнобойщик в четыре утра меня разбудил, так что и поспать в прошлую ночь не удалось.
- Что верно, то верно - пора, - Ренат поднялся.
- Я, чур, в машине, - Семен живо тоже вскочил, - а то тут змеи могут быть.
- Ложитесь с Димкой в машине, - согласился Ренат. - А я в спальнике где-нибудь тут, - он огляделся, подыскивая подходящее место, и наткнулся взглядом на Джессику. - У меня спальник, между прочим, на заказ шили, на гагачьем пуху, там трое уместятся. Лучше, чем на газетках, верно? Приглашаю...
- Гага северная птица, - ни к селу ни к городу сообщила девица, - она морозов не боится, и умеет на ходу... В спальник, так в спальник, я разве против, чесаться не буду... - и в очередной раз хлопнула пузырем из жвачки.
- Ренат, - вдруг проявил джентльменские наклонности Дима.
- Я могу и сам где-нибудь пристроиться. Там, в доме, сохранилась часть настила... Пусть девушка ложится в машину.
Сема ее не потревожит, да он и места мало занимает...
Ренат ответил многозначительным взглядом.
- Хан, я сам могу к тебе в спальник, - торопливо предложил Семен, может, тут змей вовсе и нет. А девушка свободно разместится в джипе одна.
Взгляд у Рената стал испепеляющим.
- В спальник, так в спальник, - легко согласилась девица, - Папашки, вы тут из-за меня не спорьте, дорога-то впереди длинная.
* * *
Диме привидилось, что на него кто-то смотрит. Открыл глаза и увидел в зияющем проеме окна сидящего на корточках таджика. Таджик был почти натуральный, только немного прозрачный, в тюбетейке и длиннополом ватном халате. Сидел он прямо на подоконнике, свесив наружу зад.
- Ты кто? - испуганно и беззвучно спросил Дима.
- Ай-яй-яй, нехорошо, - сказал таджик с акцентом, с которым, по мнению Димы, и должны говорить таджики. - Ай-яй-яй, нехорошо, убили парня, ай-яй-яй, ни за что ни про что замочили. Теперь мертвый гонится за вами, а что ему остается?
- Кто убил? - спросил Дима, чувствуя, как одервенело тело: то ли от страха, то ли от ночной прохлады.
- Кто убил, тот сам знает, - глубокомысленно заключил таджик речетативом.
- А ты, ты откуда знаешь, что убили?
- Ночным людям все известно, - таджик покачал головой. Наконец, понимая, что его преследует кошмар, Дима задал вопрос:
- Если все известно, то кто же убил Трупина?
- Плохо соображаю, - признался таджик. - Не помню уже. И раньше плохо соображал, а после того, как по голове обрезком трубы ударили, - он снял тюбетейку и повернул голову так, чтобы Диме была видна глубокая вмятина в черепе, - совсем не соображаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37