Приспела тишина — стрельба прекратилась. У ворот догорал Lincoln. (Аня-Аня!)
Гнева не было — был чеканный и трезвый расчет: выжить и отомстить за свою младшенькую сестренку Аньку, которая непрерывно вела трудную борьбу со светской львицей Анной.
Я решил проверить тылы и подбодрить бойцов крепким словцом, чтобы они знали — все под моим неусыпным контролем.
Арсенчик держал под прицелом АКМ парадный вход — был напряжен, как мраморная статуя Геракла в греческом пантеоне. Я сказал ему, десантнику, разумеется, чтобы расслабился и получал удовольствие. От жизни. Уж коль мы выпихнули его, как затычку, из трубы, то выкарабкаться из этой заварухи, проходящей на вольных просторах нашей родины, нам сам Вседержитель велел.
— Понял, — был немногословен герой в трусах.
— А сколько у тебя, дружище, ещё Ф-1? — поинтересовался я.
— Есть маленько, — нехотя признался, словно опасаясь, что я реквизирую гранаты. Вместе с трусами.
Диверсант Куралев защищал тыльную сторону здания. В отличии от сдержанного десантника, был азартен и весел. Пристроившись у бойницы окна на втором этаже, он щелкал семечки и выглядывал опрометчивую жертву.
— Что за мокрятники? — задал уместный вопрос.
— Догадываюсь, да можно прознать, — ответил я. — Выдернем кого-нибудь? Попозже.
— Всегда готов.
— А вот от семечек заворот кишек случается, — заметил я. — Поберег бы здоровье.
— Вроде жмет в брюхе, — согласился и кинул кулек за окно. Как Арсенчик Ф-1.
Левый фланг держали Никитин и Алеша Фадеечев. Никитушка, обнимая любимый гранатомет «Муха», заявил, что этот керогаз он приготовил для Орехова. И он — будет не он, если не выполнит свою мечту. Я ответил — у меня тоже виды на генерала, но думаю, мы найдем консенсус, pardon, в этом вопросе.
Хакер скучал и я подбодрил его идеей использовать нашу «Логическую бомбу», чтобы взорвать всю банковскую Систему планеты к известно какой матери. Алеша пожал плечами — всегда рад поспоспешествовать нужному и важному делу.
На правом фланге обороны находились братья Суриковы. Снайпер Валера с любовью, как девушку, прижимал СВД с оптическим прицелом. А подрывник Олежек маялся от мысли, что не успел вовремя заминировать все подходы к зданию ХYII века. Я успокоил минера: у нас все ещё впереди. В ХХI веке.
Потом я вернулся к подъезду. Чтобы помочь Арсенчику метать гранаты. И вовремя: разламывая в сторону обгоревший остов импортной колымаги, вкатывалась БМП (боевая машина пехоты). Я порадовался, что не Т-80. Должно быть, танки использовали для наведения конституционного порядка в других местах.
Под защитой тарахтелки на литых колесах грачи мечтали приблизиться к желаемой цели. Без потерь в живой силе. Очевидно, командование посчитало, что они имеют дело с мирной демонстрацией, вооруженной кольями и булыжниками.
Надо ли говорить, что БМПэшка вспыхнула, как примус на дачной кухне. Никитин не выдержал и, плюнув на грезу засадить снаряд в жопу генерала, поджег неуклюжую машину.
Из железного короба вырвался экипаж — контуженный и беззащитный. Мы не стреляли. Не по причине своего благородства. В этом не было необходимости. Не существовало прямой угрозы нашей безопасности. От этого экипажа. А брать лишний грех на душу?
И снова тишина. Над клумбой гудел контуженный шмель. Правда, не слишком он долго гулял над дурманными бутонами — командование фронтом решило выбить нас планомерной осадой, применяя грантометы, минометы и ракетные установки «Град». Насчет градин на головы наши шутка, остальное истина.
Это было неприятно. По двумя причинам — шумно и, главное, усадьба считалась памятником архитектуры ХYII века. Быть может, тезка мой Александр свят Сергеич бился над поэтической строкой: Все кончено — глаза мои темнеют, Я чувствую могильный хлад….
Неприятно. Когда встречаются люди, не считающиеся с национальными достояниями. Таких надобно наказывать самым беспощадным образом. Сечь члены принародно на Лобном месте. Топором. В назидание потомкам.
Под грохот фронтовой канонады хорошо думается. И когда я почувствовал, что могильный хлад, неизбежно приближается, как экспресс Москва-Трускавец, то решил предпринять контрмеры.
Человек я любопытный и хотел узнать, кто конкретно действует против нас. И в каком количестве?
Диверсант задание понял и через подвальное окошко, через которое шмыгал кот Брынцало, улизнул в неприятельский тыл.
За полчаса ему, человеку, удалось все разведать и благополучно вернуться. Был в чужой спецназовской форме с нашивкой, где красовалась хищная птичка, похожая на стервятника. Я почему-то решил, что это грач. Не знаю почему. Плохо разбираюсь в природе родного края, это правда.
Куралев добыл ещё два пистолета пулемета «Бизон» и шипящую рацию. По его словам, вокруг нашей исторической усадьбы создается кольцо из 7 гв. ВДД, 104 ВДД, РВВДКУ, ВДБР, 242 УЦ.
Мама родная! Если переводить это на язык обывателя, то значит: конечная станция Трускавец-пиздец совсем близка. Для нас.
Какие бы мы ни были героями, однако, кажется, кто-то мечтает, чтобы герои были мертвы. В таком постоянном качестве они удобны. Для примера подрастающему поколению. Никаких проблем — лишь менять хризантемы у пьедестала. И почетный караул из мальчиков и девочек.
По-моему, я недооценил Орехова. Кажется, он обиделся? Хотя обижаться должен был я, надежно закупоренный в бронированной банке Пирамиды.
Странные люди, когда у них что-то не получается, обижаются не на себя, бестолочи, — на других.
С птичьим отрядом мы бы сладили, а вот против армейских группировок, обученных на взятие европейских городов, кавказских саклей и среднеазиатских аулов, согласитесь, воевать трудно. Хотя можно. Если нарыть окопов и траншей. И залить их бетоном. Такой возможности не было. И я понял, что на данного противника требуется воздействие моральное. И материальное.
Под грохот канонады мы с хакером впендюрили «Логическую бомбу» в Сеть самых любимых мной банков, которые, по-моему мнению, имели прямое отношение к генералу и иже с ним.
Поскольку я не имел конкретных доказательств этого сотрудничества, то попросил Алешу работать по программе минимум: вызвать маленький банковский кризис. В нашей республике. А мировой кризис всегда успеем — породить.
— А может не надо? — предупредил хакер. — Начнется хаос на рынке ценных бумаг. Еще дойдет до Царя-батюшки.
— Ничего, прочистим мозги, — ответил я, уточнив, — банкирам.
— Да?
— Да, — твердо сказал я. — Крути педали, Леха, это наш шанс. Единственный.
Хакер хекнул: ну, если так, и запустил заряд ЛБ в Сеть банков. В это время наше национальное достояние содрогнулось, словно от попадания авиационной бомбы НАТО. Или термитных снарядов из Т-80.
Я был близок к правде жизни: обстрел шел из гаубиц. Об этом сообщил (через космос) Никитин и что братья Суриковы контуженны.
Тогда я по шепелявой реквизированной рации спецназа высказал свое личное мнение. Об их действиях. И о тех долп`оеп`ах, которые ими руководят. Оказал на противника, так сказать, психологический пресс.
Это я делаю с удовольствием. Особенно, когда лопаются перепонки. От близких взрывов. Даю перевод. Пощадим уши нашей гнилой, как пенька Петровской эпохи, интеллигенции, читающей Монтеня и Генри Миллера под подушкой.
Что же я такое вопил? Ах, надсаживался, это к нам грачи прилетели. Ах, они выполняют приказы таких епнутых от рождения генералов от кавалерии, как то Орехов и Е.Бень. Смею всех уверить, они уже трупы! Это я гарантирую, как похоронное бюро ООО «Шанс». А также пламенный привет отечественным бизнес-банкирам господам Дубовых, В.Утинскому и примкнувшему к ним Гольдману…… блядь!!!
Я умею убеждать. Тихим и незлым словом. Обстрел прекратился. Чтобы закрепить успех, я пробился через руины к парадному подъезду. Там в известковой пороше и дымящихся камнях ХYII века отдыхал Арсенчик, похожий на cнежного человека Ейхуа, очутившегося под одноименной лавиной. Мы с ним (десантником) посовещались — и Арсенчик выполнил мою просьбу. После этого все боевые действия закончились.
Я заметил две гаубицы. В метрах ста пятидесяти. От парадного подъезда, который уже таким не был. Я остался охранять руины, а десантник потрусил на крышу усадьбы, откуда и пристроил бомбовой удар дюжиной Ф-1.
И бой местного значения закончился. Неожиданно для многих. В том числе и для меня, не понимающего, каким оружием владеет наша группа. Нет, я имею ввиду не гранатометателя Арсенчика, а «Логическую бомбу». ЛБ, как выяснилось, в мгновение ока взорвала к чертовой матери парадный подъезд, скажем так, нескольких крупных банков. Что в свою очередь вызвало кризис всей банковской Системы республики. Я не специалист по дебету и кредиту и поэтому мне трудно объяснить, как это происходило, да факт остается фактом: мы, те скромные герои, сумевшие поставить господ банкиров в интересную и знаменитую позу доктора Трендэленбурга.
Впрочем, не буду торопить исторические события. И вернусь в час предвечерний, когда червонное светило верно катило к закату, удлиняя тени. В тихом воздухе плавали куски запахов гари, извести, крови, смерти.
Я проверил наши боевые ряды. Десантник потянул руку, когда изображал катапульту на крыше. Диверсант жаловался на спазмы в животе — облузгался таки, сукин сын, семечек. Хакер мучился совестью по причине нашей диверсии в общереспубликанском масштабе всего банковского дела. Никитин страдал мигренью — отвык от канонады. Серьезнее всех пострадали братья Суриковы: снаряд жахнул в соседнем будуаре, и ребята потеряли все ориентиры и вкусовые качества.
Я утешил группу: могло быть куда хуже. Если бы мы остались в спецотделе G. Никаких перспектив. А тут — свежий воздух через разбитые окна, глубокое небо, куда легко и свободно могут удалиться наши души, птичий гомон в деревьях. Сиди и надейся на лучшую долю.
От моего столь оптимистического настроя все почему-то пригорюнились. Пришлось вспомнить анекдот: одна тетка призвала на помощь мастера по ремонту мебели. Дверцы шкафа, говорит, все время открываются. Когда трамвай мимо дома проходит. Мастер стащил башмаки и в шкаф, чтобы лучше понять причину дефекта. Сидит, а тут муж возвращается. Видит чужую обувку, дверцы открывает: ах ты, гад, что делаешь? Мастер: земляк, бля`бу, трамвай жду.
Посмеялись — такое впечатление, что сидим в шкафу в ожидании трамвая, где кондуктором старушка-смерть.
Пересчитали боезапас — с гулькин нос. И даже меньше того. Разве что застрелиться. Что будем делать? И кто виноват?
На этот вопрос мы не успели ответить — реквизированная рация зашипела и сообщила: с нами желает встретиться представитель банковских кругов.
— А зачем? — удивился я, — у нас нет личных вкладов. Кажется?
— У меня есть, — пошутил диверсант. И показал рожок с патронами.
— Саша, — услышал знакомый голос. — Это Лариса Борcук, помнишь такую?
— Как же не помнить, — ответил я. — Снова на переднем крае?
— Я могу стать посредником.
— А что там у вас?
— Не знаю. Могу только сказать, журналистов здесь… много.
— Мы вас не вызывали.
— А мы сами. На звуки, — ответила знаменитая журналистка. — А если серьезно, принимайте решение, Александр Владимирович.
Я почувствовал: что-то изменилось в политической атмосфере. Что? Надеюсь, не за нас счет будут реставрировать усадьбу XYII?
— Хорошо, — сказал я. — Кто с вами?
— Адвокат Дурнаво.
— Дурнаво?
— Это такая фамилия, Саша.
— Пусть не делает резких движений, — предупредил я, — а так милости просим. В графские развалины.
События принимали странный, подозрительный и неожиданный характер. Хотя это куда лучше, чем быть погребенным под руинами.
И вот они появились, парламентарии. Двигались по двору, точно по минному полю. Рядом с известной журналисткой шлендал субъект в цивильном костюме. При галстуке. Владелец графской фамилии и адвокатской конторы. Что не мешало ему, как простому смертному, махать прутиком с мятым носовым платком. Нагляделся, бедняга, что ли, кино про войну?
— Однако, — прыгала по камням журналистка. — У вас здесь Аустерлиц… Ой, это кто? — Испугалась десантника Арсенчика, похожего черт знает на кого.
— Наш герой, — ответил я.
— З-з-здрастье, — проговорил герой, стыдливо прикрывая дырки на трусах.
— М-да, — задумался адвокат Дурнаво. О смысле жизни.
— Чем могу быть полезен? — шаркнул я ногой, вызвав камнепад.
Когда известковая пыль улеглась, представитель адвокатской конторы был обнаружен под руинами. Ситуацию я утрирую, но то, что этот хитрован и крючкотвор мне не понравился, это совершенно точно.
— Александр Владимирович, — выступил он. — Я прибыл с ответственной миссией.
— С чем? — не понял я.
— Лев Леопольдович, попроще-попроще, — заметила журналистка. — Мы не в адвокатуре.
Лев-Лео прекрасно понял даму и перешел на язык, доступный массам. Он прибыл по поручению. Для делового предложения. От кого? И что за предложение? От группы банкиров, ответил Дурнаво, которые желают заключить со мной, так сказать, сделку века: я им — пирамидную дискету, они мне — сто миллионов.
— Сколько-сколько? — удивился я. — Сто миллионов рваных и деревянных?
— Обижаете, Александр Владимирович, — улыбнулся мой собеседник. Долларов.
— Ого, — перевел я дух. — Сколько ж это они напыздили, простите? То-то народу так худо.
— Александр Владимирович, вы даете принципиальное согласие или нет? занервничал адвокатишко.
— Даю, — ответил я. — По пизде мешалкой. И только потому, что нам предлагают копейки.
— Я вас не понимаю: сто миллионов долларов?
— Все поймут, когда мы снова писюк запустим.
— Это… электропитание вырубили, — вмешался правдивый, как пионер, наш хакер.
— У нас автономная подстанция, — и показал кулак Фадеечеву, который позабыл, что находится на дипломатическом приеме.
Надушенный Дурнаво уже ничего не понимал. Почему он здесь, среди руин, вместо того, чтобы заседательствовать в столичной адвокатуре, пить теплый кофе и подсматривать за упругими ляжками секретаря Аиды. Почему эти оборванцы, пропахшие гарью-известью-потом-кровью, не желают идти навстречу фантастическому в мировой практике предложению? Сто миллионов вечнозеленых за какое-то компьютерное фуй-фуй? Непостижимо!..
В свою очередь я не понимал банкиров: то они готовы друг дружке глотки грызть за медную копейку, а то, пожалуйста, получите…
Ответ был получен скоро. Неожиданно за сиреневым лесом застрекотал летательный аппарат. Батюшки, испугался я, это ещё что на наши головы? Неужели будут разбрасывать листовки. С призывами шлепать в плен к НАТО. За добрый харч. Или будут посыпать головы дустом?
Военно-пятнистый МИ-24 проплыл на графскими развалинами и ушел за деревья. Чтобы, очевидно, плюхнуться на скоростной хавбей.
Я хотел сдаться на милость победителям (шутка), да по намекам всезнающей журналистки понял, что прибыл высокий кремлевский гость, умеющий плести тонкую подковерную борьбу. Прибыл в качестве греческого всесильного бога, появляющегося в самую трудную минуту для героя.
Кажется, наша местная заваруха приобрела вселенский характер и начала влиять на царственно-государственные дела?
Как выяснилось позже: американский спутник-шпион, карябая космическое пространство, случайно завис над среднерусской равниной и зафиксировал напряженные боевые действия. О чем немедля настучал на Землю. В Пентагон. А там, в кабинете № 1224U-SY действовал янки D.Ziberman, завербованный нашей внешней разведкой c времен Золотой Орды, и секретная информация тотчас же угодила на стол высокопоставленному чиновнику, любующемуся каждое Божье утро из окна на близкий лес Ясенево. Еще через несколько минут — докладную о начале гражданской войны читали в кремлевских палатях.
Были приняты отвечающие ситуации меры по выяснению причин возникновения опасного очага. В преступной близости с царскими угодьями.
Конечно, я маленько преувеличиваю потенциал нашего янки в Пентагоне, и тем не менее все службы сработали превосходно, и кремлевский чин решил: лучше один раз увидеть, чем слушать завиральные доклады.
И вот, проявляя мужество и отвагу, он летит (на вертолете) навстречу закату. Вместе с журналистской братией, которая, надо ей отдать должное, прибыла намного раньше, сбив окончательно с панталыку наступающую сторону. Как говорится, куда ни кинь — всюду клин. Для некоторых участников кровавой фиесты.
Словом, ситуация изменилась настолько, что спецназ и армейские части ушли, растворившись в сумрачных лесах и топях, будто их не было, а из усадебного дворика торопился прочь адвокат Дурнаво, не выпуская из рук все ту же веточку мира с мятым платком. Парламентарий, е`!
Наша группа занялась контуженными братьями Суриковыми. Шарандарахнуло близко и сильно, да братья хорохорились и делали вид, что готовы выполнять новые задания родины. Я приказал Никитушке и Куралеву: ходко в госпиталь Бурденко.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41