– Я подожду. Или, может, мы договоримся на другое время?
– Я очень занят.
– Да, я вижу, но…
– Навряд ли я освобожусь в ближайшее время. Впрочем, можете оставить у дежурного номер телефона.
– Спасибо, вы очень любезны, – ледяным тоном произнесла корреспондентка, недовольно поглядев на Логинова.
– Взаимно, – пожал плечами Виктор.
Когда дверь закрылась, он потрогал еще влажные брюки и покачал головой. Одевать их он не стал, прикурил сигарету и в задумчивости склонился над листом. Но подумать ему не дали. В дверь опять кто-то заглянул. Логинов хотел было рассердиться, но, подняв голову, увидел Беляева.
– А-а, это ты? Что нового?
– Я приказал своим прослушивать милицейскую волну. Только что передали сообщение: на окраине на пустыре обнаружен труп мужчины лет тридцати.
– Ну?
– Один из патрульных, прибывших на место, его опознал. Это – Поплавский, бандит Поплавок. Людей, которые его ищут, отзывать?
– Да, – сказал Логинов. – Только пусть заедут туда и убедятся, что это действительно он.
– Добро. А чего ты в трусах?
– Да промок на Черном озере.
– Сказать, пусть принесут камуфляж?
– Давай, а то тут корреспонденты шастают – неудобно.
До возвращения Захарова Логинов колдовал над схемой.
– Отправил людей?
– Отправил, – кивнул Захаров.
– Задачу объяснил?
– Объяснил.
Пришел спецназовец и принес почти новую голубовато-грязную камуфляжную форму. Виктор оделся и присел на стол Захарова.
– Поплавка десять минут назад нашли убитым.
– Думаете, Матросов?
– Думаю, да. Похоже, Поплавок решил его немного пошантажировать, да не на того нарвался. Так что оперативную встречу наш милиционер уже отбыл. Я думаю, он должен появиться в ближайшие час-полтора.
– А если не появится?
– Должен появиться. Убедится, что все спокойно, и вылезет. Аверьянова, Чокнутого и Поплавка нет – чего ему бояться? Бояться ему нужно другого. Те, кто стоит за всем этим, очень серьезные люди. На кону большая политика и очень большие деньги. И если майор Матросов выйдет из игры раньше времени и сорвет операцию, то его найдут под землей и настругают мелкими кусочками. Матросов это, я думаю, понимает. Главное – не спугнуть его раньше времени, и он выведет нас прямиком на исполнителя.
– Товарищ подполковник! На связи Москва!
– Иду, – повернулся к двери Логинов. – Как только объявится Матросов, сразу цепляй ему «хвост». Только предупреди людей – вести его максимально осторожно. Это не предприниматель. И слепим мы их – как миленьких!..
Когда Виктор шел мимо парадного входа к лестнице, на стоянке одна за другой парковались машины и микроавтобус. Подкрепление из области прибыло.
Глава 16
Вернулся Логинов из кабинета Кабанова только через час.
– Майор не появился? – спросил он прямо с порога.
– Пока нет, – покачал головой Захаров. – Ждем.
– Твою мать! – ругнулся Виктор. Прикуривая на ходу дрожащими руками сигарету, он добрел до своего стола, сел и мрачно проговорил, не глядя на капитана: – Можно не ждать. Уже не появится!..
– …
– Двадцать минут назад Матросова объявили в чрезвычайный розыск по линии МВД. Это значит, что сейчас они лупят ориентировку в эфир открытым текстом и об этом уже знает каждая собака в городе и окрестностях.
– Но зачем?!.
– Хороший вопрос, – вздохнул Логинов. – Личность лже-Наумова установили. Настоящая фамилия его – Кочергин. Он однокашник Матросова по школе милиции. До недавнего времени Кочергин был начальником ГОВД в Черногорске. Баркашовцы творили там что хотели. По оперативным данным, именно в районе Черногорска на Бляве располагался секретный учебный лагерь РНЕ. За неполных два года в этом районе бесследно исчезло несколько человек. У Кочергина, очевидно, были очень высокие покровители, иначе это не могло бы продолжаться так долго. Однако, в конце концов, дело зашло слишком далеко. Людей попросту выселяли целыми семьями, заставляя за бесценок продавать дома и все остальное. В общем, вмешалась Москва, и около года назад Кочергина «ушли». Чем он занимался все это время, неизвестно. Во всяком случае, официально в РНЕ ни до, ни после он не состоял.
Когда обо всем этом стало известно в Администрации президента, было принято решение о немедленном создании спецкомиссии по расследованию. Возглавил ее какой-то Уткин из Совбеза – убей, не знаю, как он там оказался. В состав комиссии в пожарном порядке включили трех замов – министра внутренних дел, Генерального прокурора и нашего директора.
В общем, этот Уткин только что провел что-то вроде селекторного совещания. Всем ведомствам приказано во что бы то ни стало изловить Матросова в течение ближайших часов. Я, правда, не знаю, как это сделать теперь, но к ночи комиссия должна прибыть в Ипатьевск, и нам, наверное, все растолкуют прямо на месте…
– Но это же глупость!.. Надо было объяснить им ситуацию…
– Мне и слова не дали сказать, – вздохнул Логинов. – Я для них не фигура…
– Ну хорошо, а замдиректора, он-то должен понимать…
– О-о, – вдруг невесело усмехнулся Логинов, – наш замдиректора – наш первый замдиректора – бо-о-ольшой политик и все понимает, этого у него не отнять. Комиссия – штука тонкая, тут главное не выпячиваться и не брать инициативу на себя. Потому что если что и случится, с комиссии спрос какой – никакой! Скорее всего эта самая комиссия и назначит виновных.
– Что же теперь будет?
– Не знаю, – вздохнул Логинов. – С Луговым связывались уже дважды. Он считает, что это – политическая провокация, направленная на срыв его предвыборной кампании, и ни одной из своих поездок по стране отменять не собирается. Это его принципиальная позиция. Так что вариантов всего два.
Или террористы дадут задний ход, и покушение произойдет в другом месте и в другое время, или они все-таки попытаются довести дело до конца в этот раз. Поэтому наша задача прежняя. Несмотря ни на что, вычислить Матросова и добраться до исполнителя. Или исполнителей. Времени у нас в обрез, но если этого не сделаем мы, боюсь, этого не сделает никто. И тогда… в общем, об этом лучше не думать.
В коридоре послышался какой-то шум, потом дверь отворилась и в кабинет влетел возмущенный полковник Беляев.
– Что за хренота? – проорал он, оглядываясь на красного как рак Кабанова. – С каких это пор спецназ занимается работой ментовки?
– Но-о-о, – проблеял Кабанов, – я получил приказ направить весь личный состав и всех прикомандированных на патрулирование города и поиск Матросова согласно ориентировки…
– Чей приказ?! – не унимался Беляев. – Кто такой этот Уткин?
– Н-не знаю, но приказ завизирован первым заместителем директора и…
– Подождите, – вскинул руку Логинов. – Зайдите сюда. Закройте дверь. Когда получен приказ?
– Только что. Поиск приказано организовать под мою личную ответственность, – не глядя в сторону Беляева, проговорил Кабанов.
– Но что же это такое, Витя?! – повернулся к Логинову Беляев.
– Так, – сказал Логинов. – Приказы нужно выполнять…
– Но…
– Подожди, Леня. Я тебе потом все объясню. Поэтому людей направляйте. Всех, кого можно. Кроме резерва. Спецназ и первая партия оперативников из области остаются в резерве. Только проинструктируйте людей: при обнаружении объекта поиска не предпринимать никаких действий и немедленно докладывать мне лично. О том же договоритесь с начальником ГОВД. Все. Выполняйте.
Кабанов усиленно заморгал, пытаясь понять, что подполковник хотел сказать, потом нерешительно козырнул и тихо вышел вон.
– Кто такой этот Уткин? – уже спокойнее спросил Беляев, когда за Кабановым закрылась дверь. – И вообще – что происходит? Ни черта не пойму!
– Этот Уткин – большая шишка. До Совета безопасности заносил в Администрации президента кому нужно хвосты на поворотах и, похоже, здорово набил руку. Теперь вот будет командовать нами.
– Это как?
– Не знаю, – пожал плечами Логинов. – Сегодня вечером посмотришь. Расслабься, Леня, и не трогай Кабанова. Он тут вообще ни при чем. Лучше покорми пока людей. Понял?
– Не очень.
– Для расследования создана специальная комиссия. К ночи она должна прибыть в Ипатьевск. Поэтому времени у нас – в обрез. Сейчас мы прикинем, что можно предпринять, и – вперед.
– Понятно, – согласился Беляев.
Зазвонил телефон, Захаров взял трубку, представился, выслушал сообщение и, сразу помрачнев, произнес:
– Да, минуту… Товарищ подполковник, пять минут назад Неогурец умер прямо на операционном столе. Врачи сделали все, что могли, кровотечение удалось остановить, но в последний момент у него не выдержало сердце. Ребята спрашивают, что делать.
– Возвращаться, – сказал Логинов. – Ну, дела! Все одно к одному!..
– Гм-м, – размышлял капитан, – а что, если попробовать устроить засаду? Сделать так, чтобы информация о смерти Неогурца не выплыла? Может, майор милиции Матросов клюнет?
– Да нет, – вздохнул Логинов. – Теперь – не клюнет. Неогурец представлял для Матросова опасность лишь постольку поскольку, допросив его, мы могли выйти на него самого. А раз мы на него вышли и так, то в больницу Матросов не сунется. Не такой он дурак. Отзывайте людей.
Когда Беляев вышел, Логинов долил в чайник воды, включил его и бросил Захарову плитку шоколада.
– Держи свой обед, капитан. Дела хреновые, конечно, но будем делать все возможное. Ты займешься поиском машины, на которой вчера ночью ездил Матросов, а я отправлю людей в ГОВД и прокачусь с Беляевым на Московскую. Где данные по квартирам?
– Вот.
Направив четырех оперативников на сбор сведений о Матросове, Логинов некоторое время, прихлебывая чай и отламывая от плитки квадратики шоколада, изучал установочные данные на тех, кто в течение последних дней снял или хотел снять в Ипатьевске квартиры.
– Глухо, – наконец сказал он. – Все это не то. С квартирами у нас ничего не выйдет. В общем-то, этого и следовало ожидать, если учесть, что они с самого начала рассчитывали на Матросова. Что там сказали в ГИБДД?
– Вчера зарегистрировано три угона. Сегодня – пока ни одного.
– Что угнали?
– «Шестерку», рефрижератор «ЗИЛ» и «девяносто девятую». «Шестерка» отпадает, это та, которую вчера задержали у южного поста. Рефрижератор, я думаю, тоже. Угнали его под утро и нашли уже через два часа в нескольких кварталах. Холодильник вскрыли и украли полторы тонны окорочков. Остается – «девяносто девятая».
– Ее нашли?
– Нет. Увели ее около одиннадцати вечера со двора дома, где живет подруга владельца. Он какой-то бизнесмен, машину пригнал три дня назад и поначалу даже не поверил в случившееся – автомобиль был оборудован сигнализацией, причем самой надежной.
– Ясно, – проговорил Логинов. – Что-то тут не сходится. Во-первых, следы, а во-вторых, навряд ли Матросов такой спец по части сигнализаций. Ладно, машина, говоришь, новая?
– Да, полторы тысячи на спидометре.
– Да спидометр – бог с ним, главное – резина новая. В общем, переговоришь с экспертом, когда вернется, слепки у него есть, и разбирается он в этом получше нашего. Теперь давай дальше. Шансы на то, что Матросов угнал «девяносто девятую», минимальные. Его «восьмерка» стояла на стоянке. Где он еще мог взять машину?
– У знакомых?
– Навряд ли, но на всякий случай проверишь. Еще?
– Может, он все-таки угнал машину, но владелец до сих пор об этом не знает?
– Вот. Это – вероятнее всего. И хуже всего. Потому что законный владелец вполне может прохлаждаться на югах или где-нибудь еще и хватится только через месяц. Кстати, знаешь, о чем я подумал? У вашего ГИБДД штрафплощадка есть?
– Должна быть.
– Если машину взять со штрафплощадки, то владелец тоже не сразу обнаружит пропажу, верно? Проверишь. Где еще?
– Вроде – все.
– Да нет. Еще он мог попросту убить владельца. Этого тоже нельзя исключать. Поэтому проверишь заявления о пропавших без вести. Теперь, кажется, все. Работать, Степан, нужно быстро, но качественно. Сам понимаешь…
– Да… Я еще подумал – а что, если машина иногородняя? Может, на ней приехали террористы?
– Навряд ли они стали бы светить свою машину. Это – крайний случай, но исключать его, конечно, тоже нельзя. Варианты ухода могут быть самыми разными. Переговори с начальником местного ФСБ. Пусть совместно с милицией Кабанов организует проверку всех иногородних машин. Теперь – все. Занимайся. Я на Московскую.
Перед уходом Логинов по привычке убрал со стола бумаги, выбросил в урну обертку от шоколада и перезвонил в мэрию. Мэра на месте не оказалось, но секретарша моментально соединила Виктора с его первым замом.
Первый зам, судя по всему – аппаратчик старой школы с большим стажем, был полностью в курсе предстоящего «мероприятия». Именно ему было поручено его «курировать». В общем, получилось очень удачно. Логинов за пять минут узнал все, что его интересовало, сунул в карман пистолет, заглянул в дежурку и зашел за Беляевым.
Без десяти пять «Опель» с Логиновым и Беляевым подкатил к новой девятиэтажке на Московской со стороны промкомбината. Позади у бордюра остановился черный «Дженерал моторс» с бойцами. Дождь так и моросил, не прекращаясь и не усиливаясь.
Во дворе девятиэтажки, несмотря на непогоду и закончившийся рабочий день, кипела работа. На площадку тяжелого трейлера втаскивали строительный вагончик. Два бульдозера разгребали освободившуюся территорию, и ее тут же засыпали щебнем. Еще один кран грузил в «КамАЗ» пролеты забора. Въезд во двор до поворота к подъездам был только что заасфальтирован. От горячего асфальта пеленой поднимался пар.
Виктор подумал, что асфальт умудрились положить в редкий перерыв между дождями, и оглянулся на стоявший у ближней блочной пятиэтажки каток. Оба недостроенных дома стояли перпендикулярно девятиэтажке метрах в тридцати от дороги. Между ними в захламленном дворике застыл на подкрановых путях башенный кран. Между девятиэтажкой и ближней пятиэтажкой было по прямой метров пятьдесят.
– Пошли, – сказал Логинов сидевшему сзади Беляеву.
– Виктор Палыч? – тронул Логинова за рукав Михеич. – Я из гаража на всякий случай, значица, зонтик прихватил. Возьмите, а то сызнова намокнете!
– Спасибо, отец! – оглянулся Виктор. – Давай.
Зонтик был старый, грязно-коричневого цвета, с двумя вылезшими спицами. Логинов с трудом раскрыл его под насмешливым взглядом Беляева и сказал:
– Чего скалишься? Держи. Когда подчиненные проявляют о тебе бескорыстную заботу, это надо ценить.
Виктор достал сигареты, одну дал Беляеву, вторую взял сам, щелкнул зажигалкой и, выпустив дым из-под зонтика, кивнул в сторону девятиэтажки:
– Ситуация, Леня, такая. Послезавтра ровно в десять ноль-ноль вон там во дворе состоится митинг. Правильно это называется – «торжественное собрание, посвященное сдаче в эксплуатацию законченного строительства жилого дома 40б и закладке камня в фундамент жилого дома 23а». Только это не важно, потому что по сути это будет митинг. Церемония следующая. Сперва на трибуну вылезает мэр и говорит что-то вроде того, что, несмотря на экономические трудности, жизнь в Ипатьевске становится веселее с каждым новым жилым домом. Потом он передает слово директору завода гидравлических машин. Тот тоже что-то говорит и передает слово губернатору. Губернатор всех поздравляет и сообщает, что почетное право перерезать ленточку на жилом доме предоставляется Луговому. Луговой под звуки духового оркестра перерезает ленточку и вручает новоселам ключи от квартир…
– Подожди, а при чем тут Луговой, какое имеет отношение к этому дому? Ты же говорил, что его построил завод гидравлических машин? – посмотрел на Виктора Беляев.
– Не знаю, – покачал головой Логинов. – Церемония такая. Нет, ну он же строитель…
– Какой он строитель? В большом энциклопедическом словаре написано, что он с двадцати двух лет на административной работе.
– Не знаю, не читал, говорят, он много чего построил. А у тебя что – есть энциклопедический словарь?
– Конечно. Настольная книга. Там тысяча четыреста пятьдесят шесть страниц с иллюстрациями. После десяти ударов по голове колются даже «законники». И ни одна экспертиза не придерется – плоская поверхность. Можешь попробовать.
– Спасибо, – усмехнулся Логинов. – Так, не отвлекаемся. Значит, Луговой вручает новоселам ключи, еще раз их поздравляет и сообщает, что правительством принято решение о выделении средств на окончание строительства жилого дома для уволенных в запас военнослужащих. После этого он направляется к пятиэтажке – к ней, кстати, должны заасфальтировать дорожку – и закладывает в ее фундамент символический камень.
– К этой, что ли, пятиэтажке? – спросил Беляев, повернув голову.
– Да, – кивнул Логинов, глядя на серые промокшие коробки блоков, взгромоздившиеся друг на друга до уровня третьего этажа.
– Ни хрена не пойму, – сказал Беляев, выглядывая из-под зонтика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28