Мало того, сообразив, к чему клонит Виктор, Кабанов поначалу страшно разволновался и стал заикаться, а потом впал в другую крайность – предложил допросить всех по очереди. Но у Логинова на такие воспитательные моменты не было времени, и Виктор постарался по возможности корректно привести начальника управления в чувство.
Спустившись на первый этаж, подполковник встретил в коридоре майора из области и пригласил к себе в кабинет. Вкратце введя его в курс дела, он одновременно позвонил Кабанову и приказал выделить для прибывших какой-нибудь кабинет. Генерал Кравец, как убедился Виктор, действительно прислал опытных и толковых оперативников. Виктор велел майору разбить людей на четыре группы и тут же отправить одну к подружке Аверьянова, а вторую – в третью горбольницу. Четыре человека он оставил в резерве.
Когда майор вышел, Логинов посмотрел на часы и закурил. Все необходимое в сложившейся ситуации делалось, и теперь можно было сесть за рапорт и заодно еще раз все обдумать, спокойно взвесить и систематизировать факты. В общем, попытаться, как и советовал генерал Максимов, проэкстраполировать следующие ходы убийц с тем, чтобы их опередить.
Достав из стола десяток чистых листов, Логинов собрался с мыслями и принялся за дело. За годы работы Виктор исписал тонны бумаги и каких-либо затруднений с изложением произошедшего в Ипатьевске не испытывал. Строчки, изобилующие канцелярскими оборотами и специальными терминами, одна за другой ложились на бумагу, однако Логинов поймал себя на мысли, что пишет не рапорт о действиях особо опасных террористов, а какую-то пьесу для театра абсурда.
События, следовавшие одно за другим, не только не укладывались в какую-либо приемлемую схему, но и противоречили элементарным законам логики. К примеру, бизнесмен Аверьянов, находившийся вчера в «Туристе» и, очевидно, каким-то образом связанный со всем происходящим, заметив за собой слежку, обратился за помощью к бандитам, а потом как ни в чем не бывало отправился в мотель заниматься любовью со своей подружкой. При этом он даже не пытался отрицать своего пребывания в «Туристе», зато едва не грохнулся в обморок при одном упоминании о телефонном звонке, который он сделал из машины на Пролетарской. А через несколько часов, позже, в больнице, тот же самый Аверьянов каким-то образом раздобыл нож и убил хорошо подготовленного бойца группы захвата. И скрылся, зачем-то прихватив с собой наручники. Отложив ручку, Логинов снова закурил. Исходя из законов логики, Аверьянова сейчас нужно было искать не у знакомых, живущих на окраине, или в других укромных местах, а где-нибудь в центре – например, в том же «Туристе», в объятиях очередной крутобедрой любительницы половых извращений. Во всяком случае, напрашивался именно такой вывод, и, главное, это вполне объясняло бы, зачем Аверьянову понадобились наручники.
В коридоре послышались голоса, и вскоре в кабинет вошел Захаров. Логинов повернулся к нему и спросил:
– Наручники нашли?
– Нет, – покачал головой капитан, бросая папку на стол. – Он забрал их с собой.
– Вы хорошо искали?
– Да. Их там нет. Я даже провел следственный эксперимент – трижды пытался забросить такие же подальше в сторону, а после опять прочесал всю местность.
– Может, кто подобрал?..
– Вряд ли. Место там не очень оживленное, и потом – слишком рано. Ладно, буду звонить судмедэксперту. Я вам не помешаю?
– Нет, – сказал Логинов.
– Пишете рапорт в Москву?
– Ага. И пытаюсь связать все ниточки… Ни хрена не получается.
Минут через двадцать подполковник поставил в рапорте последнюю точку, а Захаров тем временем дозвонился в бюро судмедэкспертизы и поругался с его начальником. Тот обещал предоставить отчет не раньше, чем завтра к обеду, и говорил, что это и так минимальный срок.
– Товарищ подполковник! Москва по спецсвязи! – без стука заглянул в дверь новый дежурный по управлению.
– Иду, – сказал Логинов, взяв со стола папку с рапортом.
Кабанов уже вышел из кабинета и топтался в приемной. Он кивнул на распахнутую дверь и почти прошептал:
– Генерал Максимов! Срочно!
– Алло! – произнес Виктор, поднимая трубку. – Логинов.
– Максимов. Что у тебя нового?
– Пока ничего.
– Рапорт написал?
– Да.
– Отправляй сразу же. Через час директор ждет меня с докладом. Только что звонили из Администрации, понял?
– Чего ж тут не понять? Теперь расследование возьмут под контроль на Старой площади, и какой-нибудь клерк, с трудом одолевший станкостроительный институт, будет нам указывать, как и что делать.
– Наше дело – обезвредить террористов, а их – указывать, понял?
– Понял.
– Теперь слушай дальше. Я только что разговаривал с начальником управления по Оренбургской области…
– Чего они чешутся?
– Они не чешутся. Они работают. Первое: ЗАО «Восток» в Оренбурге нет вообще. Вернее, было, но полгода назад сплыло. Второе: около часа назад в Черногорске Оренбургской области произведена эксгумация и первичный осмотр останков человека. Почти наверняка это труп Сергея Андреевича Наумова, пятьдесят седьмого года рождения…
– Это – как?.. – вырвалось у Логинова. – Паспорт подлинный. Подделка исключена. Фотография соответствует.
– В том-то и фокус. И это еще не все. Этот Наумов был алкоголиком и бомжем. Жил при свалке. Это сейчас модно в определенных кругах.
– Он что – пропил паспорт? А фотография?
– Дело, Виктор, не в фотографии. Дело в том, что паспорт выдан через четыре месяца после исчезновения Наумова. Там у них в Черногорске есть такая речка – Блява. Года полтора назад Наумов пошел порыбачить, и с тех пор его больше никто не видел. Ни соседи по свалке, ни кто-нибудь еще. А через три месяца рыбинспектор обнаружил километрах в десяти внизу по течению труп неизвестного. То есть не труп, конечно, а то, что от него осталось. В общем, установить личность не удалось и его так и закопали как неизвестного.
– А что в паспортном столе?
– В паспортном столе – все чин чином. Учетная карточка, фотография. Бомжам показывали, говорят: Сережка, как живой. Вот так-то. Бывшего начальника паспортного стола сейчас пытаются найти. А вообще – с этим Черногорским ГОВД год назад были большие проблемы. Поменяли почти всех – начальника, замов, начальников отделов. Как раз в это время в здании случился пожар. Сгорела целая куча документов.
– Поджог?
– Замыкание электропроводки. Только, судя по всему, кто-то ее замкнул. В общем, срочно направляй в Оренбург фотографии этого лже-Наумова. Снимите отпечатки, может, проходят по картотеке… Рапорт отправляй немедленно. С Кравцом я переговорил. Работай, Логинов, пока дают, потому что если в это дело влезет со своими ценными указаниями Администрация президента, то…
– Пиши – пропало, – вздохнул Логинов, – я знаю.
– Все. Жду рапорт.
Выйдя в приемную, Виктор протянул Кабанову папку:
– Прикажите срочно передать в Москву.
Кабанов взял папку двумя руками, словно почетную грамоту, и выдохнул:
– Будет исполнено.
Уже выйдя в коридор, Виктор вздохнул и покачал головой. За свою жизнь он встречался со многими начальниками управлений, но такого видел впервые.
– Бери паспорт этого Наумова и дуй наверх, – сказал Логинов, входя в кабинет.
– А что случилось? – поднялся Захаров.
– Да ничего, кроме того, что этот тип никакой не Наумов. Пусть передадут фотографию в Оренбург. Потом пошлешь эксперта в судмедэкспертизу, пусть щелкнет его пару раз в фас и в профиль и снимет пальчики. Вот так-то, Степан…
После ухода Захарова позвонили оперативники, которых Логинов посылал в гостиницу. Они уже успели допросить всю обслугу, директора «Локхида» Вацетиса, его работников, парикмахера и парикмахершу «Лолиты» и даже съездить на окраину, где жила дежурившая вчера администраторша Саруханова. Все в один голос подтверждали слова Аверьянова.
Практически все время он находился на виду у множества людей, и оперативники считали, что бизнесмен просто физически не мог быть в девятиэтажной пристройке к гостинице. И даже – в боковом крыле. У него на это элементарно не хватило бы времени.
– А почему вчера его никто не опознал по описанию? – спросил немного озадаченный Логинов.
Оказалось, что вчера в «Турист» Аверьянов приезжал разнаряженный, словно попугай, – в светлом пиджаке, красно-сине-зеленом галстуке, кофейных брюках и бордовых туфлях. Когда у персонала спрашивали о человеке в темной куртке, никому и в голову не пришло, что речь может идти об Аверьянове. К тому же Саруханова сказала, что у него была нормальная прическа, а спрашивали о человеке с короткой. А подстригшись в «Лолите», Аверьянов вышел с Воцей через буфет, так что она его больше не видела.
– Что нам делать? – спросил напоследок старший из оперативников, на машине которого они разъезжали по городу.
– Возвращайтесь, – приказал Логинов.
Положив трубку, он немного поразмышлял, что подразумевала администраторша под «нормальной прической». У него на лестничной площадке, например, жили шестнадцатилетние сестры-близняшки. Одна была острижена наголо, оставалась на голове только неширокая полоса в виде хохолка фиолетового цвета, а у второй с одной стороны волосы были длинные и зеленоватые, а с другой – не было вообще ничего. Все привыкли и не обращали внимания.
Снова зазвонил телефон. На том конце провода был один из областных оперативников, которых Виктор послал в третью горбольницу. Звонивший представился майором Лазориным и немногословно доложил, что они сейчас находятся дома у одной из двух медсестер, дежуривших ночью в приемном отделении.
Около двух часов – точнее она не помнит – к ним позвонил мужчина, представившийся отцом Аверьянова, и спросил, не поступал ли его сын в больницу. Ее молоденькая напарница заглянула в журнал и сказала Аверьянову-старшему, что его сын направлен в инфекционное отделение. После этого обе легли досыпать дальше.
В трубке было слышно, как медсестра испуганным голосом то и дело у кого-то спрашивала:
– А что, не надо было? Так нам же никто не сказал!
Логинов ругнулся про себя, потому что их действительно никто ни о чем не предупредил, и приказал:
– Хорошо, я понял, возвращайтесь в управление. Только скажите, чтобы она не болтала.
Достав которую уже сигарету, Виктор уставился в окно – на улице опять начал накрапывать дождик. В комнату вошел Захаров. Оторвав взгляд от окна, Логинов щелкнул зажигалкой.
– Ваш рапорт, – сказал капитан.
– Передали?
– Да.
– А фотографию?
– Пока нет, но я сказал, что это срочно. Сейчас связываются с Оренбургом.
– Ладно, – вздохнул Виктор и рассказал Захарову о ночном звонке.
– Выходит, кто-то помог бизнесмену смыться?
– Не знаю, но очень похоже, – опять вздохнул Виктор. – Ты вот что – садись и по-быстрому составь список всех, кто знал о том, что Аверьянова забрала «Скорая». Всех – без исключения. Понял?
– Будем проверять алиби?
– Нет. Алиби тут не проходит. В управлении еще диктофон есть?
– Найдем.
– Придется тебе, Степан, негласно записать голоса всех, кто будет в этом списке. – Вы хотите попробовать установить звонившего по голосу?
– Да. Если повезет и звонивший окажется в нашем списке.
– Если даже и так, то он наверняка изменял голос.
– Конечно. Только без определенных способностей это ничего не дает. Имитаторы – явление редкое, к тому же – о них наверняка знают окружающие. А голос – штука сугубо индивидуальная, как отпечатки пальцев. В общем, занимайся. Шансы – пятьдесят на пятьдесят. В нашем деле выше не бывает.
Следователь Захаров углубился в работу, а подполковник сунул рапорт в стол, глянул на часы и заварил себе чаю. Было странно, что до сих пор не дали о себе знать оперативники, посланные к подружке Аверьянова. Логинов хотел уже звонить в больницу, но тут побеседовать с ним изъявил желание сам городской прокурор.
– Это большая удача, – негромко сказал Виктор, придерживая трубку плечом и вытаскивая из чашки пакетик. – Слышь, Степан, надо чаю купить, напомнишь.
Наконец в трубке что-то щелкнуло и раздался взволнованный голос:
– Алло! Алло! Павел Викторович! Здравствуйте!
– Здравствуйте.
– Мизин Евгений Николаевич. Прокурор Ипатьевска.
– Здравствуйте, Евгений Николаевич. Подполковник Логинов. Очень приятно. Зовут меня Виктор Павлович.
– Бога ради, простите.
– Да чего там. Я вас слушаю, Евгений Николаевич.
– Не знаю, с чего и начать.
– Тогда – с начала.
– Да, то есть… Я хочу сказать, что мы – я имею в виду прокуратуру – с пониманием относимся к работе вашего ведомства…
– Что за хреноту он несет? – пробормотал, пожав плечами, Логинов, прикрыв ладонью трубку.
Левой рукой он потянулся к чашке и успел сделать несколько глотков, пока прокурор от реверансов наконец перешел к сути.
– Я прошу вас, Павел Викторович, понять меня правильно. Я всецело на вашей стороне и готов, так сказать, оказать любую необходимую помощь как действием, так и бездействием…
– Удивительный болван, – пожал плечами Логинов.
– …но ситуация несколько необычная…
– Да что случилось-то, Евгений Николаевич?
– Да, так вот. Ко мне только что поступило заявление от некоего Лоскутова Игоря Ивановича, в коем вышеозначенный Лоскутов обвиняет вас в том, что вчера ночью вы избили его в кафе «Фортуна», сунули головой в унитаз и изорвали предметы одежды. Это заявление подтверждается показаниями свидетелей, и эти показания тоже у меня. То есть, я хочу сказать, что все это гм-гм… дурно пахнет. Занимается этим Литецкий, наш лучший адвокат, и сейчас он сидит у меня в приемной. В общем, я хотел бы посоветоваться с вами, Павел Викторович, то есть, Виктор Павлович, как мне поступить…
– Как всегда, – сказал Виктор. – Сунуть под сукно, а через полгода направить отписку, что факты не подтвердились.
– Да, – проговорил прокурор, – конечно. Но тут есть одна, как бы это выразиться, тонкость. Этот Лоскутов является младшим братом другого Лоскутова…
– Ну?
– Может быть, вы не знаете, но этот, другой Лоскутов, более известен у нас как Чокнутый…
– Ну и хрен с ним.
– Конечно, Павел Викторович, я с вами полностью согласен и все такое, но люди этого Чокнутого в настоящий момент полностью блокировали прокуратуру, так что я даже не могу поехать на обед. А у меня гастрит, Павел Викторович, то есть Виктор Павлович.
– С этого надо было начинать, Евгений Николаевич! – быстро проговорил Логинов. – Как они себя ведут, агрессивно? Начальнику ГОВД звонили?
– Нет, пока, слава богу, никаких эксцессов. Начальник ГОВД выслал патрульные машины, но они даже не могут подъехать, вы понимаете? Их тут человек тридцать-сорок и десятка два машин. У милиции недостаточно сил, вы понимаете? В общем, начальник ГОВД посоветовал мне поговорить с вами.
– Очень мудрый совет. Значит, так, Евгений Николаевич. Можете не волноваться, если сунется этот адвокат, говорите, что вы знакомитесь с материалами. А мы пока что-нибудь придумаем. До встречи.
– Вы уже знаете? – влетел в кабинет Кабанов. – Я звоню генералу Кравцу!
– А Кравец-то чем поможет? – удивленно спросил Виктор, поднимаясь.
– Нет, ну… тогда вооружаем людей?..
– Сейчас посмотрим. Дежурный! Свяжитесь по рации со спецназом из области и спросите, где они находятся.
Стараясь не смотреть на нервно потиравшего руки Кабанова, Логинов прикурил очередную сигарету и негромко сказал Захарову:
– А ты пиши, капитан. Чего уставился? Работа у нас такая.
– Товарищ подполковник! Спецназ в десяти километрах от города!
– Вот и славно. Передайте, пусть сразу жмут к прокуратуре. Только объясните подробно, как проехать, чтобы не заблудились. Где там поблизости можно припарковаться, чтобы не бросалось в глаза?..
– У кафе «Сказка», на Пролетарской…
– Передайте, место ожидания – кафе «Сказка». Какой у них транспорт?
– Три темных микроавтобуса. «Форд» и два «Дженерал моторс».
– Лады. Я к ним подойду. Все, капитан, я поехал, занимайся. Если что-то экстренное, свяжешься по рации с «Опелем».
Выйдя из кабинета, Логинов энергичной походкой направился в конец коридора, где отвели комнату прибывшим из области оперативникам.
– Товарищ подполковник! – едва поспевая за Виктором, засеменил сзади слегка растерявшийся Кабанов. – Так людей вооружать или нет? На всякий случай…
– Разве что на всякий случай, – оглянулся Логинов. – Не нужно. Спецназ с ними лучше вашего разберется.
– А-а… если…
– «Если» – не будет. Идите работать.
– Есть.
– У кого ключи от «Опеля»? – спросил Виктор, заглядывая в комнату сотрудников областного управления.
– У меня, – поднялся оперативник с курчавыми волосами, самый молодой из прибывших.
– Давай, – кивнул Логинов.
– Да, но… – проговорил курчавый, вопросительно оглядываясь на майора, сидевшего за столом в углу.
Тот кивнул, и ключи с брелоком оказались в руке у Виктора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28