..
-- Лиза Зайкина, пятый "А" класс, Россия! -- выкрикнула девочка, забывшая сначала представиться.
-- Да уберите вы эту куклу! -- огромный военный в яркой до опереточности форме вскочил во втором ряду кресел, потрясая кулаками в истерике. Черные прилизанные кудри его встали шапкой, жесткие усы встопорщились. -- Опять Россия! Всюду Россия! Сколько крови попортила мне эта страна!..
Алена хладнокровно спустила курок.
Генералиссимус (или кто он там был) полетел вверх и завис над люстрой, отчаянно болтая растопыренными руками и ногами. Некая часть его тела оказалась выше всех остальных. От нее на тонком тросике поднимался малиновый воздушный шар, упершийся в потолок.
Мощным баттерфляем военный разгребал воздух.
-- Гляди-ка! -- удивился Федя. -- Летчик, что ли?
-- Так нельзя, Аленушка! -- Печенюшкин оказался на стуле рядом с Лизой. -- Ох, портит детей телевидение!
Он легонько махнул рукой в сторону люстры, и пестрый брюнет оказался в своем кресле внизу. Малиновый шар пропал, перенеся окраску на щеки брюнета.
-- Требую разбить видеокамеры! -- заорал военный.
-- Доктор! -- Пиччи обернулся к троллейбусу. -- Без вас не обойтись. Скромность скромностью, но вы же видите, что творится!
Аленка дисциплинированно подвинулась, освобождая проход.
Пожилой индиец сбежал по ступенькам в зал. Быстрыми шагами он прошел по ковровой дорожке к подкове кресел и, спустя несколько мгновений, оказался в объятиях седовласого мужчины в очках. Того самого, что позволил Лизе говорить.
-- Доктор!.. -- растроганно, не веря глазам, бормотал седой. -- Дружище Брахнамур! Вы живы! Целый год мы ищем вас по всему свету·
-- Сбылось· -- шептал врач, хлопая друга по плечам. -- Я знал, что мы непременно встретимся вновь· Мой верный старый Перес·
Да, это был именно он! Перес де Гальерос, Генеральный Секретарь Совета Объединенных Наций, испытанный соратник доктора Брахнамура по неустанной борьбе за мир во всем мире. Старый Перес.
-- ·Ну это же совершенно меняет дело!.. -- гудели хором короли, президенты и министры.
Многие из них давно знали и любили доброго неутомимого индийца, человека, посвятившего свою жизнь защите обиженных и угнетенных.
-- Дамы и господа! -- говорил Брахнамур, полностью завладев вниманием собравшихся. -- Я заверяю: все, услышанное вами от этого ребенка -- истинная правда. Не удивляйтесь тому, что кажется чудесами. Вспомните, сколько нового узнал мир за время, прошедшее от нашего рождения. "Нет непознаваемых вещей в природе -- есть вещи еще непознанные". Эти мудрые слова не стоит забывать.
Времени в обрез, друзья! Наши озонные дыры, наши ядовитые удобрения, наши зловонные свалки искалечили планету. Мы в слепом и диком неведении своем породили новых разумных существ -- картоморов. Теперь мы в ответе еще и за них.
Пока мы живы, пока не погубили наших детей, пока не вынудили их оставить нас, обречь безумных родителей на горькие, бесплодные годы одиночества перед концом человеческой цивилизации на Земле, пора одуматься! Я призываю вас немедленно разработать и принять программу действий·
Совещание Секции Безопасности СОН затянулось до полуночи. Немало еще происходило на нем интересного, необычного, неожиданного. Печенюшкин, высыпающий груду бриллиантов из двух девчоночьих рюкзаков прямо на стол для заседаний. Торжественное появление картоморов и выступление каждого из них. Демонстрация стереофотографий бриллиантовой башни. Фантолетта, расстилающая скатерть-самобранку для короткого -- на ходу -- ужина. Федя, несколько раз порывавшийся и сказавший таки речь от лица сказочно-свободной республики Фантазильи. Да, много чего было·
Высказывались, понятно, немногочисленные опасения, нашлись отдельные маловеры и нытики, кое-кто приплетал не ко времени собственные амбиции и обиды. Но, усиленная всеобщим душевным подъемом, конечно, победила дружба.
Совет земных (и подземных, формально еще не вошедших в СОН) сил постановил единогласно:
-- ракеты и бриллианты -- отдать!
-- подготовку к операции "Здравствуй, Запека!" начать немедленно и завершить в двухнедельный срок;
-- ответственными, с неограниченными полномочиями, исполнителями назначить Переса де Гальероса, доктора Брахнамура и Пиччи-Нюша Печенюшкина;
-- пресс-конференцию для журналистов устроить завтра в десять часов утра.
Были еще и другие пункты, но их сестры Зайкины уже не слышали. По категорическому настоянию Фантолетты девочек отправили спать.
Встреча с журналистами проходила в том же здании СОН, но в другом, относительно небольшом, зале.
Представителей средств массовой информации оказалось немного -- человек семьдесят. Кто и как выбирал это количество из несметного числа жаждущих попасть на пресс-конференцию, сестренки не знали. Лиза чувствовала себя свободно, Аленка стеснялась.
Самая главная причина для тревоги была снята. Неутомимый Печенюшкин успел посетить папу и маму Зайкиных, только вернувшихся из командировок. Объяснение оказалось нелегким, но Пиччи с честью выдержал его. Теперь, переключив телевизор на шестую, не работавшую раньше, программу, родители могли видеть все, что происходит с дочками. Папа гордился, мама волновалась, но в целом вела себя довольно спокойно. Не обошлось тут, конечно, без волшебной силы.
От голубого экрана Зайкины-старшие отрывались все же только по очереди.
Открыл встречу доктор Брахнамур. Рассказ его обо всех произошедших событиях был сжатым, однако занял не меньше часа. Телевидение и радио транслировали речь врача-гуманиста на весь мир. Едва сообщение закончилось, вопросы посыпались грудой.
-- Ламбертина Жермонад. Телекомпания "Днем и ночью". -- Сухопарая особа гренадерского роста нацелила на Переса де Гальероса палец длиной с небольшую указку. -- Господин Генеральный Секретарь, у меня сразу два вопроса. Первый -- отдав ракеты, не окажемся ли мы не защищенными перед безъядерными, но агрессивными державами? Второй вопрос -- какой, по вашему, может стать расстановка сил в будущем мире?
-- Ваши опасения беспочвенны, госпожа Жермонад, -- заверил старый Перес. -- Речь идет лишь о крупных ракетах, их около семидесяти тысяч. Это основные ядерные силы Земли. Малого вооружения остается достаточно, чтобы сдержать любого агрессора. Так что с отлетом картоморов расстановка сил в мире не изменится.
-- Вольдемар Нар-Заде. Газетная корпорация "Вечерний звон". --Приземистый шатен с ястребиным носом в кожаном оранжевом пиджаке и красной феске нервно пригладил бородку. -- Уважаемый доктор Брахнамур! Намерены ли вы раскрыть общественности и силам полиции все, что знаете о гангстерском синдикате? Преступники не должны уйти от возмездия!
-- Возмездие наступило, -- уверенно сообщил врач. -- Отныне помыслы этих людей направлены к добру и справедливости. Подробности может сообщить мой новый друг, достойный Пиччи-Нюш·
-- Джон Кузмиш Косс! Морской альманах "Кработорговля", -- плечистый верзила в третьем ряду умело вклинился в крохотную паузу. -- Госпожа Фантолетта! Неужели в сказочно-свободной Фантазилье все дамы так же прекрасны, как и вы?
-- Почти все! -- фея ласково улыбнулась журналисту. Наш старый приятель Косоголовый выглядел молодцом. Вороной парик был идеально пригнан, серый костюм безупречен, лишь желтая гвоздика в петлице казалась чересчур уж яркой.
-- Дело в любви и восприятии мира, -- продолжала Фантолетта. -- Для каждого ребенка -- в начале -- все люди красивые и добрые, а самая красивая -- мама. И это справедливо. Если нет рядом зла и гадостей, такое чувство останется навсегда. Мир вокруг каждого из нас -- живое зеркало. Чем он прекрасней, тем лучше мы сами. То же верно и наоборот.
-- Франсуаза Чижик. Независимый журнал для женщин "Одинокая гармонь". -- Хорошенькая толстушка строго глядела на Алену. -- Скажи, девочка, кто дал тебе в руки автомат и научил стрелять? Может, у вашего папы так принято?
Лиза мысленно обозвала корреспондентку мымрой. Она уже хотела вскочить и как следует ответить на явно провокационный вопрос, но удержал Федя.
-- Ты, Лизок, не суйся, -- зашептал ей в ухо домовой. -- Кого спросили, тому и отвечать. Так у них положено, язви их в гипотенузу·
Алена встала, моргая.
-- Автоматы я в кино видела, -- сообщила она, -- дома у нас их нет. А этот я придумала, потому что за Лизу боялась. Чтобы был игрушечный, но защитный. Я спросила, мне разрешили. Вы не злитесь, тетя Франсуаза, все будет хорошо. И к вам с Дени папа вернется, и больше драться не будет, и пить·
Франсуаза Чижик пошла пятнами, приподнялась и хлопнулась в обморок.
Аленка, потоптавшись на месте, неуверенно села.
-- Откуда я про эту тетеньку узнала? -- громким шепотом спросила она у Пиччи. -- Ты помог? Только честно?
-- Клянусь, не я! -- искренне ответил Печенюшкин. -- Это ты сама. Ну, Алена· -- вздохнул он, -- принесет ли тебе счастье этот дар?.. Ладно, в обиду не дадим·
Замешательство улеглось как-то само собой. Незадачливая журналистка пришла в себя через несколько секунд и тихо, бочком, выбралась из зала. А вопросы продолжались вновь, и не было им конца.
Особенно терзали картоморов. Даже Глазок, наиболее спокойный и красноречивый, выдохся все же, охрип и, махнув двухцветной ладонью, заявил, что с него на сегодня хватит.
Лучше всех держался Клубень. Чиновник службы безопасности, он был специально обучен говорить долго и ни о чем, так что потом забывался и сам вопрос. Единственное он заявил твердо: численность картоморов, базы, уязвимые места останутся пока тайной для большинства людей. Нет уверенности, что фанатики, узнав эти сведения, не ринутся уничтожать картоморов. В таком случае не обойдется без жертв с обеих сторон.
Федя рисовал счастливые картины будущей дружбы людей и фантазильцев, но всякий раз добавлял, что сам он в отпуске и без Волшебного совета ничего не решает.
Алене вопросов больше не задавали.
Лиза рвалась к общению, но охотников что-то не находилось. И вот·
-- Ирена Садовска, телепрограмма "Мировая урода". Вопрос Лизе Зайкиной.
Стройная брюнетка в голубом девчонкам сразу понравилась. Сквозь красоту ее и холодную элегантность проступало домашнее уютное обаяние.
"У нее три сыночка, -- поняла вдруг Алена. -- Хорошие, но ужасно шумные. А младший, Михал, непоседа и озорник, недавно объелся сыроежек в лесу. И очень расстроился, узнав, что их надо еще и жарить. Счастье, что все обошлось·"
-- Лиза! Вы с сестренкой теперь самые знаменитые девочки на свете. Что ты скажешь, если вам предложат сниматься в кино?
-- Конечно, будем! -- Лиза даже удивилась. -- Хотя· У меня внешность невыигрышная, лучше пусть Алена снимается, а я сценарий напишу. Точно?!
-- Думаю, ты себя недооцениваешь, -- улыбнулась очаровательная пани. --Если захочешь, мы продолжим разговор. Спасибо.
-- Профессор Гарбузони. Издательство "Магия и мы". Три вопроса господину Печенюшкину.
Поджарый итальянец в белом костюме помахивал над головой раскрытой чековой книжкой.
-- Три вопроса. Существует ли граница вашего могущества и если да, то где? За какую сумму вы согласились бы написать мемуары? И последнее. Не сочтите за дерзость просьбу показать что-либо из арсенала ваших возможностей?
-- Граница на замке, -- спокойно ответил Пиччи назойливому профессору, -- а ключ от него в кармане, вероятно, у Господа Бога. Мемуары писать рано, я пока не отошел от дел. А третий вопрос· предложите что-нибудь сами.
Итальянец с готовностью открыл рот, вновь закрыл его и надолго задумался.
-- · Трудно сказать, -- проговорил он после паузы. -- Все изъезжено, затерто· Ничего не приходит в голову, кроме бассейна с шампанским, дождя золотых монет да пальм, вырастающих из пола. Фантазия взрослых скудна.
-- Аленка, Лиза! -- позвал Печенюшкин девчонок на помощь. -- Есть предложения?
Сестры пошептались, затем повернули хитрые физиономии к Пиччи.
-- Понятно без слов, -- ухмыльнулся мальчуган. -- Принимаю и поддерживаю.
-- Дамы и господа! -- обернулся он к журналистам, прижимая к груди неведомо как возникший букет. Алые, белые, кремовые, багровые розы --казалось, вся красота спасенного мира дышала, влажная от росы, в руках у Печенюшкина. -- Эти цветы без шипов из Фантазильи я счастлив преподнести вам на память о сегодняшней встрече.
-- Мы счастливы! -- поправил Федя, солидно откашлявшись. Он прикоснулся к розам, и тут же сноп цветов опоясала золотая широкая лента, завязанная пышным бантом.
Пиччи протянул цветы вперед.
У журналистов, сидевших в зале, у десятков миллионов телезрителей, даже у радиослушателей сердце вдруг сладко защемило.
-- Всем, всем, всем!!! -- кричали Лиза с Аленкой.
Зайкины-родители затаили дыхание.
Телекамера подъехала к букету вплотную, вот он занял весь экран, аромат свежесрезанных роз наполнил комнату, охапка цветов медленно выросла и, отделившись от стекла, свалилась на пол·
Не можем ручаться за точность, но, рассказывают, у выключенных радиоприемников в закрытых помещениях -- и то появились розы. Более того, найденные позже, они сохраняли свежесть и долго-долго еще стояли в воде не облетая.
На этом пресс-конференция завершилась.
Когда сестры в окружении старых и новых друзей пробирались к выходу, на Лизу вдруг набежал и цепко схватил ее за пуговицу восторженный человечек с пушистой лысиной и детскими сияющими глазами.
-- Виктор Пи Тарасофф! Экологический вестник "Фью-Фью". Острова Фиджи. Дорогая Лиз! Милая Элен! Ответьте нашим читателям, какой награды ожидаете вы от волшебников и правительств Земли за участие в спасении человечества?
Лиза тщетно пыталась освободить пуговицу.
-- Вообще-то, я мечтала укоротить себе нос, -- сухо сообщила она. -- Но теперь начинаю сомневаться. Ведь с другим носом это буду уже не я, правда?
-- Мой сын, Юджин, заканчивает колледж! -- закричал человечек. -- Он был бы счастлив иметь такую невесту! И не нужен другой нос! Зачем другой нос?! Фото, ваше фото, умоляю!
-- Лиза! -- зашипела Аленка. -- На нас же родители смотрят! Вспомни, что мама говорит: "Рано тебе еще о мальчиках думать!"
-- Мне еще рано любить, господин Тарасофф· -- Лиза сделала грациозный реверанс.
-- Нам вагон Барби обещали купить! -- Алена тактично замяла щекотливую тему. -- Хватит на Лизкин класс, на мой будущий класс, и еще останется.
Накатилась следующая волна поклонников, и маленького журналиста отнесло в сторону. Некоторое время он подпрыгивал, выныривая из кучи других голов, размахивал белой жемчужной пуговкой, выкрикивал приглашения на знаменитые острова, постепенно скрываясь из виду.
Девочек, фею, картоморов и Печенюшкина с Федей разместили в знаменитой гостинице, в многокомнатных роскошных апартаментах. Раньше тут останавливались лишь короли, президенты и кинозвезды мирового масштаба.
Сопровождающие удалились. Пиччи и его команда остались сидеть в гостиной вокруг деревянного, на массивной ноге, стола средневековой работы. Ногу эту обвивал искусно вырезанный дракон. Три головы чудовища с трех сторон подпирали столешницу.
Дверь заперта. -- Печенюшкин глядел под стол. -- Подслушивающие устройства отключены. Стекла снаружи непрозрачны. Здесь, в своем здоровом коллективе, мы защищены вполне надежно. Рассказывайте, Мурлыка Баюнович!
Глава вторая
Ландшафт с лягушатами
Ослабив кольца, дракон сполз вниз, бурно обрастая шерстью. Молча, не успев еще до конца вернуть себе привычный облик, он выхватил из-под крыла и водрузил на стол сильно уменьшенную -- ладони в две величиной --бриллиантовую башню.
Почти все пространство внутри занимал, колотя ногами в стены, здоровенный, красно-бурый картомор. Физиономию его, и так не слишком-то симпатичную, искажала ярость. Цилиндр, сотрясаясь, плясал на краю стола.
-- Полковник Ловчила!.. -- Печенюшкин присвистнул. Быстро и тревожно он вгляделся в узника, проникая вглубь до печенок. -- Точно он! Вот так фокус! Где медальон, Аленка?!
-- Не зна-а-ю! -- Алена, испугавшись, ощупывала шею. -- Все время здесь был, висел· Я не заметила· Ой, что теперь будет?!
-- Провели, как маленького! -- Пиччи, не сдержавшись, стукнул кулаком по столу. Башенка, подпрыгнув, остановилась. Полковник озадаченно притих, разглядывая компанию.
-- Какой же я дурак! Успокоился!.. Растяпа! Слепой, доверчивый идиот!.. -- Печенюшкин чуть не плакал в отчаянье.
-- Да расскажите же, что случилось?! -- Фантолетта встала, обнимая встревоженных сестер.
-- Очисток сбежал, -- хмуро объяснил мальчуган. Он уже пришел в себя и теперь стеснялся вспышки. -- Только сейчас до меня дошло· Вот этого молодца, -- Пиччи указал на Ловчилу, -- он еще раньше обратил в медальон, чтоб не мешал до поры. А падая с балкона, последним усилием поменялся с ним местами. Так что в башню я заточил полковника в обличье Очистка. Настоящий же колдун, превращенный в золотую безделушку, был все время у нас под носом и, когда счел нужным, ускользнул.
-- Он у меня на шее висел?! -- Алена перепугалась по-настоящему. -- Я его трогала, открывала, целовала· Теперь заболею?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
-- Лиза Зайкина, пятый "А" класс, Россия! -- выкрикнула девочка, забывшая сначала представиться.
-- Да уберите вы эту куклу! -- огромный военный в яркой до опереточности форме вскочил во втором ряду кресел, потрясая кулаками в истерике. Черные прилизанные кудри его встали шапкой, жесткие усы встопорщились. -- Опять Россия! Всюду Россия! Сколько крови попортила мне эта страна!..
Алена хладнокровно спустила курок.
Генералиссимус (или кто он там был) полетел вверх и завис над люстрой, отчаянно болтая растопыренными руками и ногами. Некая часть его тела оказалась выше всех остальных. От нее на тонком тросике поднимался малиновый воздушный шар, упершийся в потолок.
Мощным баттерфляем военный разгребал воздух.
-- Гляди-ка! -- удивился Федя. -- Летчик, что ли?
-- Так нельзя, Аленушка! -- Печенюшкин оказался на стуле рядом с Лизой. -- Ох, портит детей телевидение!
Он легонько махнул рукой в сторону люстры, и пестрый брюнет оказался в своем кресле внизу. Малиновый шар пропал, перенеся окраску на щеки брюнета.
-- Требую разбить видеокамеры! -- заорал военный.
-- Доктор! -- Пиччи обернулся к троллейбусу. -- Без вас не обойтись. Скромность скромностью, но вы же видите, что творится!
Аленка дисциплинированно подвинулась, освобождая проход.
Пожилой индиец сбежал по ступенькам в зал. Быстрыми шагами он прошел по ковровой дорожке к подкове кресел и, спустя несколько мгновений, оказался в объятиях седовласого мужчины в очках. Того самого, что позволил Лизе говорить.
-- Доктор!.. -- растроганно, не веря глазам, бормотал седой. -- Дружище Брахнамур! Вы живы! Целый год мы ищем вас по всему свету·
-- Сбылось· -- шептал врач, хлопая друга по плечам. -- Я знал, что мы непременно встретимся вновь· Мой верный старый Перес·
Да, это был именно он! Перес де Гальерос, Генеральный Секретарь Совета Объединенных Наций, испытанный соратник доктора Брахнамура по неустанной борьбе за мир во всем мире. Старый Перес.
-- ·Ну это же совершенно меняет дело!.. -- гудели хором короли, президенты и министры.
Многие из них давно знали и любили доброго неутомимого индийца, человека, посвятившего свою жизнь защите обиженных и угнетенных.
-- Дамы и господа! -- говорил Брахнамур, полностью завладев вниманием собравшихся. -- Я заверяю: все, услышанное вами от этого ребенка -- истинная правда. Не удивляйтесь тому, что кажется чудесами. Вспомните, сколько нового узнал мир за время, прошедшее от нашего рождения. "Нет непознаваемых вещей в природе -- есть вещи еще непознанные". Эти мудрые слова не стоит забывать.
Времени в обрез, друзья! Наши озонные дыры, наши ядовитые удобрения, наши зловонные свалки искалечили планету. Мы в слепом и диком неведении своем породили новых разумных существ -- картоморов. Теперь мы в ответе еще и за них.
Пока мы живы, пока не погубили наших детей, пока не вынудили их оставить нас, обречь безумных родителей на горькие, бесплодные годы одиночества перед концом человеческой цивилизации на Земле, пора одуматься! Я призываю вас немедленно разработать и принять программу действий·
Совещание Секции Безопасности СОН затянулось до полуночи. Немало еще происходило на нем интересного, необычного, неожиданного. Печенюшкин, высыпающий груду бриллиантов из двух девчоночьих рюкзаков прямо на стол для заседаний. Торжественное появление картоморов и выступление каждого из них. Демонстрация стереофотографий бриллиантовой башни. Фантолетта, расстилающая скатерть-самобранку для короткого -- на ходу -- ужина. Федя, несколько раз порывавшийся и сказавший таки речь от лица сказочно-свободной республики Фантазильи. Да, много чего было·
Высказывались, понятно, немногочисленные опасения, нашлись отдельные маловеры и нытики, кое-кто приплетал не ко времени собственные амбиции и обиды. Но, усиленная всеобщим душевным подъемом, конечно, победила дружба.
Совет земных (и подземных, формально еще не вошедших в СОН) сил постановил единогласно:
-- ракеты и бриллианты -- отдать!
-- подготовку к операции "Здравствуй, Запека!" начать немедленно и завершить в двухнедельный срок;
-- ответственными, с неограниченными полномочиями, исполнителями назначить Переса де Гальероса, доктора Брахнамура и Пиччи-Нюша Печенюшкина;
-- пресс-конференцию для журналистов устроить завтра в десять часов утра.
Были еще и другие пункты, но их сестры Зайкины уже не слышали. По категорическому настоянию Фантолетты девочек отправили спать.
Встреча с журналистами проходила в том же здании СОН, но в другом, относительно небольшом, зале.
Представителей средств массовой информации оказалось немного -- человек семьдесят. Кто и как выбирал это количество из несметного числа жаждущих попасть на пресс-конференцию, сестренки не знали. Лиза чувствовала себя свободно, Аленка стеснялась.
Самая главная причина для тревоги была снята. Неутомимый Печенюшкин успел посетить папу и маму Зайкиных, только вернувшихся из командировок. Объяснение оказалось нелегким, но Пиччи с честью выдержал его. Теперь, переключив телевизор на шестую, не работавшую раньше, программу, родители могли видеть все, что происходит с дочками. Папа гордился, мама волновалась, но в целом вела себя довольно спокойно. Не обошлось тут, конечно, без волшебной силы.
От голубого экрана Зайкины-старшие отрывались все же только по очереди.
Открыл встречу доктор Брахнамур. Рассказ его обо всех произошедших событиях был сжатым, однако занял не меньше часа. Телевидение и радио транслировали речь врача-гуманиста на весь мир. Едва сообщение закончилось, вопросы посыпались грудой.
-- Ламбертина Жермонад. Телекомпания "Днем и ночью". -- Сухопарая особа гренадерского роста нацелила на Переса де Гальероса палец длиной с небольшую указку. -- Господин Генеральный Секретарь, у меня сразу два вопроса. Первый -- отдав ракеты, не окажемся ли мы не защищенными перед безъядерными, но агрессивными державами? Второй вопрос -- какой, по вашему, может стать расстановка сил в будущем мире?
-- Ваши опасения беспочвенны, госпожа Жермонад, -- заверил старый Перес. -- Речь идет лишь о крупных ракетах, их около семидесяти тысяч. Это основные ядерные силы Земли. Малого вооружения остается достаточно, чтобы сдержать любого агрессора. Так что с отлетом картоморов расстановка сил в мире не изменится.
-- Вольдемар Нар-Заде. Газетная корпорация "Вечерний звон". --Приземистый шатен с ястребиным носом в кожаном оранжевом пиджаке и красной феске нервно пригладил бородку. -- Уважаемый доктор Брахнамур! Намерены ли вы раскрыть общественности и силам полиции все, что знаете о гангстерском синдикате? Преступники не должны уйти от возмездия!
-- Возмездие наступило, -- уверенно сообщил врач. -- Отныне помыслы этих людей направлены к добру и справедливости. Подробности может сообщить мой новый друг, достойный Пиччи-Нюш·
-- Джон Кузмиш Косс! Морской альманах "Кработорговля", -- плечистый верзила в третьем ряду умело вклинился в крохотную паузу. -- Госпожа Фантолетта! Неужели в сказочно-свободной Фантазилье все дамы так же прекрасны, как и вы?
-- Почти все! -- фея ласково улыбнулась журналисту. Наш старый приятель Косоголовый выглядел молодцом. Вороной парик был идеально пригнан, серый костюм безупречен, лишь желтая гвоздика в петлице казалась чересчур уж яркой.
-- Дело в любви и восприятии мира, -- продолжала Фантолетта. -- Для каждого ребенка -- в начале -- все люди красивые и добрые, а самая красивая -- мама. И это справедливо. Если нет рядом зла и гадостей, такое чувство останется навсегда. Мир вокруг каждого из нас -- живое зеркало. Чем он прекрасней, тем лучше мы сами. То же верно и наоборот.
-- Франсуаза Чижик. Независимый журнал для женщин "Одинокая гармонь". -- Хорошенькая толстушка строго глядела на Алену. -- Скажи, девочка, кто дал тебе в руки автомат и научил стрелять? Может, у вашего папы так принято?
Лиза мысленно обозвала корреспондентку мымрой. Она уже хотела вскочить и как следует ответить на явно провокационный вопрос, но удержал Федя.
-- Ты, Лизок, не суйся, -- зашептал ей в ухо домовой. -- Кого спросили, тому и отвечать. Так у них положено, язви их в гипотенузу·
Алена встала, моргая.
-- Автоматы я в кино видела, -- сообщила она, -- дома у нас их нет. А этот я придумала, потому что за Лизу боялась. Чтобы был игрушечный, но защитный. Я спросила, мне разрешили. Вы не злитесь, тетя Франсуаза, все будет хорошо. И к вам с Дени папа вернется, и больше драться не будет, и пить·
Франсуаза Чижик пошла пятнами, приподнялась и хлопнулась в обморок.
Аленка, потоптавшись на месте, неуверенно села.
-- Откуда я про эту тетеньку узнала? -- громким шепотом спросила она у Пиччи. -- Ты помог? Только честно?
-- Клянусь, не я! -- искренне ответил Печенюшкин. -- Это ты сама. Ну, Алена· -- вздохнул он, -- принесет ли тебе счастье этот дар?.. Ладно, в обиду не дадим·
Замешательство улеглось как-то само собой. Незадачливая журналистка пришла в себя через несколько секунд и тихо, бочком, выбралась из зала. А вопросы продолжались вновь, и не было им конца.
Особенно терзали картоморов. Даже Глазок, наиболее спокойный и красноречивый, выдохся все же, охрип и, махнув двухцветной ладонью, заявил, что с него на сегодня хватит.
Лучше всех держался Клубень. Чиновник службы безопасности, он был специально обучен говорить долго и ни о чем, так что потом забывался и сам вопрос. Единственное он заявил твердо: численность картоморов, базы, уязвимые места останутся пока тайной для большинства людей. Нет уверенности, что фанатики, узнав эти сведения, не ринутся уничтожать картоморов. В таком случае не обойдется без жертв с обеих сторон.
Федя рисовал счастливые картины будущей дружбы людей и фантазильцев, но всякий раз добавлял, что сам он в отпуске и без Волшебного совета ничего не решает.
Алене вопросов больше не задавали.
Лиза рвалась к общению, но охотников что-то не находилось. И вот·
-- Ирена Садовска, телепрограмма "Мировая урода". Вопрос Лизе Зайкиной.
Стройная брюнетка в голубом девчонкам сразу понравилась. Сквозь красоту ее и холодную элегантность проступало домашнее уютное обаяние.
"У нее три сыночка, -- поняла вдруг Алена. -- Хорошие, но ужасно шумные. А младший, Михал, непоседа и озорник, недавно объелся сыроежек в лесу. И очень расстроился, узнав, что их надо еще и жарить. Счастье, что все обошлось·"
-- Лиза! Вы с сестренкой теперь самые знаменитые девочки на свете. Что ты скажешь, если вам предложат сниматься в кино?
-- Конечно, будем! -- Лиза даже удивилась. -- Хотя· У меня внешность невыигрышная, лучше пусть Алена снимается, а я сценарий напишу. Точно?!
-- Думаю, ты себя недооцениваешь, -- улыбнулась очаровательная пани. --Если захочешь, мы продолжим разговор. Спасибо.
-- Профессор Гарбузони. Издательство "Магия и мы". Три вопроса господину Печенюшкину.
Поджарый итальянец в белом костюме помахивал над головой раскрытой чековой книжкой.
-- Три вопроса. Существует ли граница вашего могущества и если да, то где? За какую сумму вы согласились бы написать мемуары? И последнее. Не сочтите за дерзость просьбу показать что-либо из арсенала ваших возможностей?
-- Граница на замке, -- спокойно ответил Пиччи назойливому профессору, -- а ключ от него в кармане, вероятно, у Господа Бога. Мемуары писать рано, я пока не отошел от дел. А третий вопрос· предложите что-нибудь сами.
Итальянец с готовностью открыл рот, вновь закрыл его и надолго задумался.
-- · Трудно сказать, -- проговорил он после паузы. -- Все изъезжено, затерто· Ничего не приходит в голову, кроме бассейна с шампанским, дождя золотых монет да пальм, вырастающих из пола. Фантазия взрослых скудна.
-- Аленка, Лиза! -- позвал Печенюшкин девчонок на помощь. -- Есть предложения?
Сестры пошептались, затем повернули хитрые физиономии к Пиччи.
-- Понятно без слов, -- ухмыльнулся мальчуган. -- Принимаю и поддерживаю.
-- Дамы и господа! -- обернулся он к журналистам, прижимая к груди неведомо как возникший букет. Алые, белые, кремовые, багровые розы --казалось, вся красота спасенного мира дышала, влажная от росы, в руках у Печенюшкина. -- Эти цветы без шипов из Фантазильи я счастлив преподнести вам на память о сегодняшней встрече.
-- Мы счастливы! -- поправил Федя, солидно откашлявшись. Он прикоснулся к розам, и тут же сноп цветов опоясала золотая широкая лента, завязанная пышным бантом.
Пиччи протянул цветы вперед.
У журналистов, сидевших в зале, у десятков миллионов телезрителей, даже у радиослушателей сердце вдруг сладко защемило.
-- Всем, всем, всем!!! -- кричали Лиза с Аленкой.
Зайкины-родители затаили дыхание.
Телекамера подъехала к букету вплотную, вот он занял весь экран, аромат свежесрезанных роз наполнил комнату, охапка цветов медленно выросла и, отделившись от стекла, свалилась на пол·
Не можем ручаться за точность, но, рассказывают, у выключенных радиоприемников в закрытых помещениях -- и то появились розы. Более того, найденные позже, они сохраняли свежесть и долго-долго еще стояли в воде не облетая.
На этом пресс-конференция завершилась.
Когда сестры в окружении старых и новых друзей пробирались к выходу, на Лизу вдруг набежал и цепко схватил ее за пуговицу восторженный человечек с пушистой лысиной и детскими сияющими глазами.
-- Виктор Пи Тарасофф! Экологический вестник "Фью-Фью". Острова Фиджи. Дорогая Лиз! Милая Элен! Ответьте нашим читателям, какой награды ожидаете вы от волшебников и правительств Земли за участие в спасении человечества?
Лиза тщетно пыталась освободить пуговицу.
-- Вообще-то, я мечтала укоротить себе нос, -- сухо сообщила она. -- Но теперь начинаю сомневаться. Ведь с другим носом это буду уже не я, правда?
-- Мой сын, Юджин, заканчивает колледж! -- закричал человечек. -- Он был бы счастлив иметь такую невесту! И не нужен другой нос! Зачем другой нос?! Фото, ваше фото, умоляю!
-- Лиза! -- зашипела Аленка. -- На нас же родители смотрят! Вспомни, что мама говорит: "Рано тебе еще о мальчиках думать!"
-- Мне еще рано любить, господин Тарасофф· -- Лиза сделала грациозный реверанс.
-- Нам вагон Барби обещали купить! -- Алена тактично замяла щекотливую тему. -- Хватит на Лизкин класс, на мой будущий класс, и еще останется.
Накатилась следующая волна поклонников, и маленького журналиста отнесло в сторону. Некоторое время он подпрыгивал, выныривая из кучи других голов, размахивал белой жемчужной пуговкой, выкрикивал приглашения на знаменитые острова, постепенно скрываясь из виду.
Девочек, фею, картоморов и Печенюшкина с Федей разместили в знаменитой гостинице, в многокомнатных роскошных апартаментах. Раньше тут останавливались лишь короли, президенты и кинозвезды мирового масштаба.
Сопровождающие удалились. Пиччи и его команда остались сидеть в гостиной вокруг деревянного, на массивной ноге, стола средневековой работы. Ногу эту обвивал искусно вырезанный дракон. Три головы чудовища с трех сторон подпирали столешницу.
Дверь заперта. -- Печенюшкин глядел под стол. -- Подслушивающие устройства отключены. Стекла снаружи непрозрачны. Здесь, в своем здоровом коллективе, мы защищены вполне надежно. Рассказывайте, Мурлыка Баюнович!
Глава вторая
Ландшафт с лягушатами
Ослабив кольца, дракон сполз вниз, бурно обрастая шерстью. Молча, не успев еще до конца вернуть себе привычный облик, он выхватил из-под крыла и водрузил на стол сильно уменьшенную -- ладони в две величиной --бриллиантовую башню.
Почти все пространство внутри занимал, колотя ногами в стены, здоровенный, красно-бурый картомор. Физиономию его, и так не слишком-то симпатичную, искажала ярость. Цилиндр, сотрясаясь, плясал на краю стола.
-- Полковник Ловчила!.. -- Печенюшкин присвистнул. Быстро и тревожно он вгляделся в узника, проникая вглубь до печенок. -- Точно он! Вот так фокус! Где медальон, Аленка?!
-- Не зна-а-ю! -- Алена, испугавшись, ощупывала шею. -- Все время здесь был, висел· Я не заметила· Ой, что теперь будет?!
-- Провели, как маленького! -- Пиччи, не сдержавшись, стукнул кулаком по столу. Башенка, подпрыгнув, остановилась. Полковник озадаченно притих, разглядывая компанию.
-- Какой же я дурак! Успокоился!.. Растяпа! Слепой, доверчивый идиот!.. -- Печенюшкин чуть не плакал в отчаянье.
-- Да расскажите же, что случилось?! -- Фантолетта встала, обнимая встревоженных сестер.
-- Очисток сбежал, -- хмуро объяснил мальчуган. Он уже пришел в себя и теперь стеснялся вспышки. -- Только сейчас до меня дошло· Вот этого молодца, -- Пиччи указал на Ловчилу, -- он еще раньше обратил в медальон, чтоб не мешал до поры. А падая с балкона, последним усилием поменялся с ним местами. Так что в башню я заточил полковника в обличье Очистка. Настоящий же колдун, превращенный в золотую безделушку, был все время у нас под носом и, когда счел нужным, ускользнул.
-- Он у меня на шее висел?! -- Алена перепугалась по-настоящему. -- Я его трогала, открывала, целовала· Теперь заболею?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43