Весь вечер она была задумчива, и в отличии от других дней менее разговорчива. За столом солировал Джеймс, который вполне сносно говорил по-русски.
– Нет, – произнес он, – новое тысячелетие Россия встретит по прежнему находясь в тисках серьезного экономического кризиса. Думаю, что говорить о каком-либо серьезном подъеме можно будет говорить не раньше 2005 года. Раньше этого времени жизнь в России вряд ли серьезно улутшится. Поэтому, Игорь, я не понимаю – почему вы так стремитесь туда.
– Джеймс, можно сказать что в России кризис длится с начала века. А люди живут, и ничего. Переживают один строй за другим. Я уже не говорю про правительства и многочисленные реформы. К тому же сейчас в России выгодней заниматься бизнесом, чем в Америке, прибыли получишь больше.
– Возможно, – ответил Джеймс, – но и гораздо опаснее. У вас практически не действуют законы, кроме одного – закона сильного.
– Здесь с тобой сложно спорить, Джеймс, – грустно констатировал Игорь, но тут же весело добавил, – зато у нас гораздо интереснее. Здесь, у вас в Америке все слишком спокойно.
Джеймс широко улыбнулся, обнажив ровный ряд белых зубов.
– Двадцать лет назад я тоже не искал спокойствия, поэтому, наверное, и колесил по свету. Я ездил в Африку, в Европу, посетил и Россию. Но там мне не понравилось, при Брежневе у вас было очень скучно и я уехал оттуда. Но все же в России мне повезло...
Он поднял голову и посмотрев на свою жену, взял ее за руку.
– В России я встретился с твоей матерью. Можно сказать, что там я нашел свое счастье. И за это я благодарен вашей стране.
Юлия Петровна ответила Джеймсу приветливой улыбкой, но тут же перевела взгляд на Игоря и спросила его:
– Игорь, почему бы вам не остаться здесь, в Америке? Джеймс наверняка помог бы тебе с работой. Ты, со своим знанием английского, легко впишешься в местную жизнь. Олечке мы тоже поможем.
– Мама, давай не будем подымать все заново, у нас уже был на эту тему разговор. Этот вопрос решен, мы возвращаемся домой.
– Ну зачем, зачем? Я не могу понять, неужели тебе здесь, со мной так плохо?
– Мама, это совсем другой вопрос, – сказал Игорь, начиная раздражаться, – там остался отец, кроме меня у него больше никого нет.
– Ты жил с отцом последние пятнадцать лет, я имею право быть рядом с тобой последующие годы. А к отцу ты будешь ездить. Я уверена, что он не будет возражать.
– Почему ты так думаешь,? – спросил Игорь насторожено.
– Потому, что он писал мне об этом, – порывисто ответила мать, – более того, в последних своих письмах, он даже просил меня сделать тебе предложение остаться в Америке. Он писал мне о твоих проблемах с бизнесом. Сообщило том, что у тебя были, как сейчас говорят у вас, разборки с криминальными структурами.
– Мама, это все ерунда. К тому же, это все в прошлом.
– Нет, это не ерунда! – нервно мотнув головой, почти прокричала Юлия Петровна. – Это очень серьезно. И хотя отец не писал подробностей, я сама поняла это, когда неделю назад зайдя к вам в спальню, увидела на твоей груди и спине два шрама. Это шрамы от пулевого ранения.
Игорь досадливо покачал головой. Неделю назад, когда мать, постучавшись, вошла к ним в спальню, Игорь не сообразил надеть майку, чтобы прикрыть шрамы. Он решил, что мать не разглядит эти две, едва заметные, точки. Но матери, как правило, более внимательны к своим детям, нежели те, зачастую, думают.
– Мама, – успокаивающе сказал Игорь, – все это действительно в прошлом. Теперь я могу совершенно искренне сказать тебе об этом. К тому же, я забыл сообщить тебе информацию, которая, возможно, тебя обрадует. Помнишь мы на второй неделе нашего пребывания, ездили в Филадельфию.
– Да ты говорил, что там обосновался один твой приятель по университету.
– Так вот, – продолжил Игорь, – Сашка Беневич предложил мне сотрудничать с ним. У него довольно солидный туристический бизнес – возит туристов из России по Америке. Он предложил мне открыть еще один филиал в России, у нас в городе. Так что, если бизнес пойдет, мы будем видеться чаще.
Юлия Петровна теребила кольцо на пальце, с грустным взглядом наблюдая за своим занятием.
– Ну что ж, – сказала она наконец, – дай-то бог... И все же я надеюсь, что ты воспользуешься моим предложением.
– Все может быть, – философски заметил Игорь, – может быть, это когда-нибудь случится.
При этих словах Ольга внимательно посмотрела на Игоря, словно определяя насколько серьезно он говорит.
Дальнейшая часть вечера прошла в размеренной беседе. Собравшиеся вспоминали былое и осторожно строили планы на будущее. Когда наконец они разошлись по спальням, пожелав друг другу спокойной ночи, было уже далеко за полночь.
Уже ночью, Игорь выйдя из душевой в спальню, увидел, что Ольга в пижаме стоит у окна. Он подошел к ней и сзади обнял ее за плечи.
– Почему не ложишься? – спросил Игорь.
– Не могу спать, – ответила она, – я все время думаю о том, что ты говорил сегодня в гостиной. Мне очень хочется чтобы наши планы на самом деле осуществились и ты бы наконец занялся обычным, нормальным бизнесом. Я бы стала тебе помогать. И мы наконец зажили бы спокойной мирной жизнью. Утром ходили бы на работу, вечером спешили бы домой. Хочу заниматься обычными рутинными делами, какими занимаются большинство женщин в мире. За последние годы я столько раз бывала в опасных нестандартных ситуациях, что многим другим хватило бы на несколько жизней. С меня довольно этих приключений, я хочу вернуться к обычной жизни.
– Я тоже этого очень хочу, – сказал Игорь, нежно прижимая к себе Ольгу, – и сделаю все, что от меня зависит, чтобы все так и было. В этом смысле, договоренность с Беневичем сулит хорошие перспективы. Если все получится как задумывалось, мы наконец заживем так, как давно мечтали.
– Но возможно ли сейчас в России вот так вот просто жить, занимаясь своим делом, ни от кого не завися? Ведь Джеймс на самом деле прав, говоря что там действует только один закон – закон сильного. Если ты слаб, то твое благополучие под вопросом, и ты попадешь в зависимость к кому-то более сильному и безжалостному.
– Мы не слабаки, – сказал Игорь, – и можем постоять за себя когда это надо.
– А может твоя мать права и нам лучше остаться здесь?
– Не волнуйся, – сказал Игорь, – все будет нормально. Похоже уговоры моей матери начали сказываться на тебе.
Они некоторое время молчали, потом Ольга снова заговорила:
– Перед приездом в Америку мы с тобой договаривались, что ликвидация Хмеля, наше последнее дело. Больше убийствами мы не занимаемся. Всех уголовных авторитетов не перестреляешь. Пусть ими занимаются те, кому это положено по долгу службы – менты, прокуратура, суды.
– Такие как Хмель для них недосягаемы, – сказал Игорь, – потому что преступные авторитеты сами никого не убивают и не грабят. За них это делают другие, рядовые бандиты. Но ты права, лучше в эти дела нам больше не ввязываться. Во всяком случае без особой на то необходимости.
Позже, уже в постели, Игорь неожиданно для Ольги продолжил разговор и поделился своими опасениями:
– Ты знаешь, я больше всего боюсь за тебя. Я опасаюсь, что ты можешь не сдержаться, когда в очередной раз увидишь, кок на твоих глазах, или просто рядом с тобой совершилось преступление и виновный не понес наказания.
– Я буду очень стараться, – ответила Ольга.
Рано утром они попрощавшись с матерью Игоря и Джеймсом, уехали в аэропорт.
В Москве они пробыли два дня, главным образом по новым делам Игоря. Он посетил филиал туристической фирмы Беневича в России, провел там предварительные переговоры и уже полные оптимистичных планов на ближайшее будущее, молодые люди возвратились в родной город.
Глава третья
– Значит, вы все же решили вернуться, – задумчиво произнес отец Игоря, Дубровин – старший.
– Да, отец, – сказал Игорь, – несмотря на твои старания.
Втроем, вместе с Ольгой, они сидели на кухне в квартире отца. И хотя трехкомнатная квартира профессора Дубровина была просторной, как правило, отмечание каких-то дат или праздников в узкой компании, происходило на кухне. Это повелось еще с давних времен. Когда друзья, и просто преподаватели университета, в котором преподавал доктор философских наук Дубровин, собирались у него на квартире и позволяли себе вольнодумствовать.
Времена менялись, менялись и темы разговоров на кухне. Тихое обсуждение застоя сменилось бурными дискуссиями по поводу перестройки и гласности. На смену этой темы, в свою очередь, пришли ожесточенные споры по поводу правильности гайдаровского пути реформирования экономики. И наконец, на смену этим теоритическим дискуссиям пришли разговоры о проблемах сугубо конкретных. Именно на кухне состоялся первый разговор Игоря с отцом о том, что у Игоря начались серьезные проблемы, на него наехала бандитская группировка. Воспользовавшись предательством одного из друзей Игоря, бандиты подставили Игоря в тяжелое финансовое положение. В какой-то момент, речь даже шла о том, что отец и Игорь могут оказаться бездомными. Бандиты потребовали в счет оплаты долгов квартиру отца, причем по смехотворной для нее цене. В столь тяжелое время, Игорь случайно познакомился с Ольгой, которая помогла решить ему проблемы с бандитами. К тому времени Ольга уже была профессиональным киллером. С тех пор они практически не расставались.
– Значит мать рассказа тебе о том, что я ей писал, – сокрушенно покачивая головой, произнес Александр Владимирович.
– В общих чертах, – неопределенно выразился Игорь, оторвавшись от своих воспоминаний.
– Ну что ж, коль решение принято, пусть так и будет. Но, чем ты собираешься теперь заниматься? – Дубровин – старший, несмотря на то, что пытался скрыть это, все же в душе был рад решению Игоря – вернуться домой. – Надеюсь жить вы будете здесь. Слава богу, места в этой квартире достаточно.
Отец взял стоящую на столе открытую бутылку водки и наполнил всем троим рюмки. Старик практически не пил, и появление водки на столе по поводу приезда Игоря и Ольги являлось знаком особо радостного для Александра Владимировича события.
– Чего действительно не хватает в этой квартире, – продолжил Дубровин – старший, посмотрев при этом на Ольгу, – так это женского присутствия. Со времени смерти бабушки Игоря, квартира все больше и больше напоминает логово волка – одиночки. Становясь все более неухоженной и неуютной.
– Если вы даете мне карт-бланш, я приложу все усилия для того, чтобы здесь было чисто и уютно, – оживившись ответила Ольга.
– А жить мы будем пока действительно у тебя, если ты не возражаешь, – добавил Игорь, – во всяком случае на первых порах, потом наверное снимем квартиру.
– Никаких съемных квартир, – категорично заявил отец Игоря, – здесь достаточно места для всех троих, и даже для большего количества людей. Особенно, если это маленькие человечки.
Дубровин старший улыбнулся, как и все в его возрасте он давно хотел быть дедом. Но Игорь сделал вид, что не понял отца.
– Теперь по поводу твоего вопроса, о роде моих занятий. Я собираюсь снова открыть свое дело. В Америке я встретил приятеля, который предложил мне поработать вместе.
Игорь рассказал отцу о Беневиче и его предложении.
– Я уже сегодня звонил старым своим знакомым, – продолжил Игорь, – они помогут мне в начальный период. В понедельник мы с ними встречаемся и беседуем более подробно на эту тему.
– А завтра, в воскресенье, что будете делать, – спросил отец Игоря.
– Надо съездить на авторынок, без машины сложно заниматься делами.
– Ну, что ж, давайте выпьем за удачу, – поднял тост Александр Владимирович, – я знаю, что в тяжелых ситуациях, в которых вы были, она была все же на вашей стороне. Надеюсь она не покинет вас и впредь.
Утром, собираясь на базар, Ольга уже одевшись, заметила как Игорь под пиджак надел наплечную кобуру и засовывает в нее ПМ.
– Зачем ты берешь пистолет? – спросила Ольга.
– На всякий случай, – сказал он, – при покупке машины всякое случается.
– Ну, да, – усмехнулась Ольга, – мы же теперь в России. Может и мне ствол прихватить?
– Не стоит, это просто подстраховка. – сказал Игорь, кладя в карман толстую пачку долларов.
Авторынок располагался на окраине города, на заброшенном стадионе и прилегающих к нему окрестностях. Машины располагались как правило тремя основными группами. За пределами стадиона продавались отечественные машины, не престижные. Это были москвичи, запорожцы, сильно подержанные жигуленки и иномарки. На бывшем футбольном поле стадиона расположились две группы. Более многочисленную представляли собой новые жигули, как правило восьмой и девятой модели. Вторая группа являла собой подержанные иномарки, не старше семи лет. Именно к ней направились Игорь с Ольгой.
Базар был в самом разгаре, народу вокруг иномарок толпилось много, большинство из которых представляли собой просто зевак, любующихся современным автомобильным дизайном этих автомобилей и возмущающихся высокими ценами на иномарки. Хозяева же машин, несколько лениво, уверяли, что автомобили того стоят, если кто всерьез надумает покупать, то они еще уступят в цене.
Обойдя эту группу автомобилей, Ольга и Игорь поделились впечатлениями друг с другом. Обоим приглянулся темно-синий БМВ, «тройка», по общему виду которой, можно было сказать, что машина не старше пяти лет. В отличие от других автомобилей, на его лобовом стекле отсутствовал бумажный листок, с указанной на ней ценой и годом выпуска. Игорь подошел к автомобилю, желая поговорить с хозяином. В салоне сидели два молодых парня. Оба были одеты в соответствии с последней молодежной модой: джинсы, короткая кожаная куртка на меху, кепочка на коротко стриженной голове. Сидевший на шоферском месте парень, был по крупнее своего приятеля, с лицом широким и носастым. Завидев, приближающихся к автомобилю пару, шофер, с помощью электроподъемника, опустил стекло и стал внимательно рассматривать сначала Игоря, потом Ольгу.
– Смотри, Витек, – сказал он, не оборачиваясь при этом к своему соседу, – похоже клиент наклевывается – вон тот высокий парень, в длинном плаще, с бабой.
– Да, ничего цыпочка, – ответил шоферу Витек.
– Ты кончай эту херню пороть, – сказал носастый шофер, обращаясь к своему более симпатичному напарнику, – не вздумай бабу клеить, а то клиент сорвется.
Игорь подошел к машине и поздоровался:
– Привет, ребята.
– Здорово, коль не шутишь, – обнажил в улыбке желтые зубы шофер.
– Сколько лет твоей тачке?
– Три, – ответил тут же носастый.
– А по России сколько бегает? – задал вопрос Игорь.
– Год, – последовал ответ.
– И сколько ты за нее хочешь?
Шофер задрал кепку на затылок и почесал темечко. Потом поправив кепку, он посмотрел снизу вверх на Игоря и спросил:
– А у тебя правда деньги есть?
Игорь усмехнулся и ответил:
– Ну, если в цене сойдемся и машина на самом деле окажется не рыдваном, с заляпанными дырами, то найдутся.
– Машина нормальная, – горячо заявил шофер, – можешь не волноваться. Стопроцентно растаможенная, в авариях не бывала, мотор как часы работает. Салон – люксовый – сам видишь.
Шофер, не дожидаясь, пока попросит Игорь, запустил двигатель, и выйдя из машины, открыл капот и крышку багажника.
– На, смотри, слушай, но я тебе точно говорю, хорошая машина.
Игорь осмотрел кузов машины, вслушался в работу двигателя, посидел за рулем и наконец спросил:
– Так сколько?
Шофер снова сдвинул кепку, теперь на лоб, почесал затылок и снова водрузив кепку на место, сказал:
– Восемь тысяч долларов.
Игорь задумался, потом произнес:
– Что ж, цена разумная для трехлетки, год прогулявшей по нашим дорогам. Если еще скинешь пятьсот баксов, считай договорились.
– Но при одном условии, – шофер замялся, – бабки сегодня нужны. Поэтому купи у меня ее по генеральной доверенности, потом на себя оформишь.
– А почему не через магазин? – спросил Игорь, – ведь некоторые сегодня работают.
– Да, там наверняка, толпа, очередь. А у нотариуса мы быстро оформим.
Игорь задумался, потом посмотрел на Ольгу. Та молча пожала плеча, давая этим понять, что это ей не нравится, но решай как знаешь. Игорь посмотрел на переминающего с ноги на ногу шофера и сказал:
– О'кей. Договорились. Поехали к твоему нотариусу.
Все четверо уселись в машину. Игорь сел рядом с шофером, а Ольга, вместе с Витьком, на заднем сиденье.
Отыскав ближайшую к базару нотариальную контору, Игорь с шофером, которого звали Борисом, оправились оформлять доверенность. Через полчаса они вышли и уселись в машину. Когда они уселись, Борис потряс перед Игорем оформленной доверенностью и спросил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19
– Нет, – произнес он, – новое тысячелетие Россия встретит по прежнему находясь в тисках серьезного экономического кризиса. Думаю, что говорить о каком-либо серьезном подъеме можно будет говорить не раньше 2005 года. Раньше этого времени жизнь в России вряд ли серьезно улутшится. Поэтому, Игорь, я не понимаю – почему вы так стремитесь туда.
– Джеймс, можно сказать что в России кризис длится с начала века. А люди живут, и ничего. Переживают один строй за другим. Я уже не говорю про правительства и многочисленные реформы. К тому же сейчас в России выгодней заниматься бизнесом, чем в Америке, прибыли получишь больше.
– Возможно, – ответил Джеймс, – но и гораздо опаснее. У вас практически не действуют законы, кроме одного – закона сильного.
– Здесь с тобой сложно спорить, Джеймс, – грустно констатировал Игорь, но тут же весело добавил, – зато у нас гораздо интереснее. Здесь, у вас в Америке все слишком спокойно.
Джеймс широко улыбнулся, обнажив ровный ряд белых зубов.
– Двадцать лет назад я тоже не искал спокойствия, поэтому, наверное, и колесил по свету. Я ездил в Африку, в Европу, посетил и Россию. Но там мне не понравилось, при Брежневе у вас было очень скучно и я уехал оттуда. Но все же в России мне повезло...
Он поднял голову и посмотрев на свою жену, взял ее за руку.
– В России я встретился с твоей матерью. Можно сказать, что там я нашел свое счастье. И за это я благодарен вашей стране.
Юлия Петровна ответила Джеймсу приветливой улыбкой, но тут же перевела взгляд на Игоря и спросила его:
– Игорь, почему бы вам не остаться здесь, в Америке? Джеймс наверняка помог бы тебе с работой. Ты, со своим знанием английского, легко впишешься в местную жизнь. Олечке мы тоже поможем.
– Мама, давай не будем подымать все заново, у нас уже был на эту тему разговор. Этот вопрос решен, мы возвращаемся домой.
– Ну зачем, зачем? Я не могу понять, неужели тебе здесь, со мной так плохо?
– Мама, это совсем другой вопрос, – сказал Игорь, начиная раздражаться, – там остался отец, кроме меня у него больше никого нет.
– Ты жил с отцом последние пятнадцать лет, я имею право быть рядом с тобой последующие годы. А к отцу ты будешь ездить. Я уверена, что он не будет возражать.
– Почему ты так думаешь,? – спросил Игорь насторожено.
– Потому, что он писал мне об этом, – порывисто ответила мать, – более того, в последних своих письмах, он даже просил меня сделать тебе предложение остаться в Америке. Он писал мне о твоих проблемах с бизнесом. Сообщило том, что у тебя были, как сейчас говорят у вас, разборки с криминальными структурами.
– Мама, это все ерунда. К тому же, это все в прошлом.
– Нет, это не ерунда! – нервно мотнув головой, почти прокричала Юлия Петровна. – Это очень серьезно. И хотя отец не писал подробностей, я сама поняла это, когда неделю назад зайдя к вам в спальню, увидела на твоей груди и спине два шрама. Это шрамы от пулевого ранения.
Игорь досадливо покачал головой. Неделю назад, когда мать, постучавшись, вошла к ним в спальню, Игорь не сообразил надеть майку, чтобы прикрыть шрамы. Он решил, что мать не разглядит эти две, едва заметные, точки. Но матери, как правило, более внимательны к своим детям, нежели те, зачастую, думают.
– Мама, – успокаивающе сказал Игорь, – все это действительно в прошлом. Теперь я могу совершенно искренне сказать тебе об этом. К тому же, я забыл сообщить тебе информацию, которая, возможно, тебя обрадует. Помнишь мы на второй неделе нашего пребывания, ездили в Филадельфию.
– Да ты говорил, что там обосновался один твой приятель по университету.
– Так вот, – продолжил Игорь, – Сашка Беневич предложил мне сотрудничать с ним. У него довольно солидный туристический бизнес – возит туристов из России по Америке. Он предложил мне открыть еще один филиал в России, у нас в городе. Так что, если бизнес пойдет, мы будем видеться чаще.
Юлия Петровна теребила кольцо на пальце, с грустным взглядом наблюдая за своим занятием.
– Ну что ж, – сказала она наконец, – дай-то бог... И все же я надеюсь, что ты воспользуешься моим предложением.
– Все может быть, – философски заметил Игорь, – может быть, это когда-нибудь случится.
При этих словах Ольга внимательно посмотрела на Игоря, словно определяя насколько серьезно он говорит.
Дальнейшая часть вечера прошла в размеренной беседе. Собравшиеся вспоминали былое и осторожно строили планы на будущее. Когда наконец они разошлись по спальням, пожелав друг другу спокойной ночи, было уже далеко за полночь.
Уже ночью, Игорь выйдя из душевой в спальню, увидел, что Ольга в пижаме стоит у окна. Он подошел к ней и сзади обнял ее за плечи.
– Почему не ложишься? – спросил Игорь.
– Не могу спать, – ответила она, – я все время думаю о том, что ты говорил сегодня в гостиной. Мне очень хочется чтобы наши планы на самом деле осуществились и ты бы наконец занялся обычным, нормальным бизнесом. Я бы стала тебе помогать. И мы наконец зажили бы спокойной мирной жизнью. Утром ходили бы на работу, вечером спешили бы домой. Хочу заниматься обычными рутинными делами, какими занимаются большинство женщин в мире. За последние годы я столько раз бывала в опасных нестандартных ситуациях, что многим другим хватило бы на несколько жизней. С меня довольно этих приключений, я хочу вернуться к обычной жизни.
– Я тоже этого очень хочу, – сказал Игорь, нежно прижимая к себе Ольгу, – и сделаю все, что от меня зависит, чтобы все так и было. В этом смысле, договоренность с Беневичем сулит хорошие перспективы. Если все получится как задумывалось, мы наконец заживем так, как давно мечтали.
– Но возможно ли сейчас в России вот так вот просто жить, занимаясь своим делом, ни от кого не завися? Ведь Джеймс на самом деле прав, говоря что там действует только один закон – закон сильного. Если ты слаб, то твое благополучие под вопросом, и ты попадешь в зависимость к кому-то более сильному и безжалостному.
– Мы не слабаки, – сказал Игорь, – и можем постоять за себя когда это надо.
– А может твоя мать права и нам лучше остаться здесь?
– Не волнуйся, – сказал Игорь, – все будет нормально. Похоже уговоры моей матери начали сказываться на тебе.
Они некоторое время молчали, потом Ольга снова заговорила:
– Перед приездом в Америку мы с тобой договаривались, что ликвидация Хмеля, наше последнее дело. Больше убийствами мы не занимаемся. Всех уголовных авторитетов не перестреляешь. Пусть ими занимаются те, кому это положено по долгу службы – менты, прокуратура, суды.
– Такие как Хмель для них недосягаемы, – сказал Игорь, – потому что преступные авторитеты сами никого не убивают и не грабят. За них это делают другие, рядовые бандиты. Но ты права, лучше в эти дела нам больше не ввязываться. Во всяком случае без особой на то необходимости.
Позже, уже в постели, Игорь неожиданно для Ольги продолжил разговор и поделился своими опасениями:
– Ты знаешь, я больше всего боюсь за тебя. Я опасаюсь, что ты можешь не сдержаться, когда в очередной раз увидишь, кок на твоих глазах, или просто рядом с тобой совершилось преступление и виновный не понес наказания.
– Я буду очень стараться, – ответила Ольга.
Рано утром они попрощавшись с матерью Игоря и Джеймсом, уехали в аэропорт.
В Москве они пробыли два дня, главным образом по новым делам Игоря. Он посетил филиал туристической фирмы Беневича в России, провел там предварительные переговоры и уже полные оптимистичных планов на ближайшее будущее, молодые люди возвратились в родной город.
Глава третья
– Значит, вы все же решили вернуться, – задумчиво произнес отец Игоря, Дубровин – старший.
– Да, отец, – сказал Игорь, – несмотря на твои старания.
Втроем, вместе с Ольгой, они сидели на кухне в квартире отца. И хотя трехкомнатная квартира профессора Дубровина была просторной, как правило, отмечание каких-то дат или праздников в узкой компании, происходило на кухне. Это повелось еще с давних времен. Когда друзья, и просто преподаватели университета, в котором преподавал доктор философских наук Дубровин, собирались у него на квартире и позволяли себе вольнодумствовать.
Времена менялись, менялись и темы разговоров на кухне. Тихое обсуждение застоя сменилось бурными дискуссиями по поводу перестройки и гласности. На смену этой темы, в свою очередь, пришли ожесточенные споры по поводу правильности гайдаровского пути реформирования экономики. И наконец, на смену этим теоритическим дискуссиям пришли разговоры о проблемах сугубо конкретных. Именно на кухне состоялся первый разговор Игоря с отцом о том, что у Игоря начались серьезные проблемы, на него наехала бандитская группировка. Воспользовавшись предательством одного из друзей Игоря, бандиты подставили Игоря в тяжелое финансовое положение. В какой-то момент, речь даже шла о том, что отец и Игорь могут оказаться бездомными. Бандиты потребовали в счет оплаты долгов квартиру отца, причем по смехотворной для нее цене. В столь тяжелое время, Игорь случайно познакомился с Ольгой, которая помогла решить ему проблемы с бандитами. К тому времени Ольга уже была профессиональным киллером. С тех пор они практически не расставались.
– Значит мать рассказа тебе о том, что я ей писал, – сокрушенно покачивая головой, произнес Александр Владимирович.
– В общих чертах, – неопределенно выразился Игорь, оторвавшись от своих воспоминаний.
– Ну что ж, коль решение принято, пусть так и будет. Но, чем ты собираешься теперь заниматься? – Дубровин – старший, несмотря на то, что пытался скрыть это, все же в душе был рад решению Игоря – вернуться домой. – Надеюсь жить вы будете здесь. Слава богу, места в этой квартире достаточно.
Отец взял стоящую на столе открытую бутылку водки и наполнил всем троим рюмки. Старик практически не пил, и появление водки на столе по поводу приезда Игоря и Ольги являлось знаком особо радостного для Александра Владимировича события.
– Чего действительно не хватает в этой квартире, – продолжил Дубровин – старший, посмотрев при этом на Ольгу, – так это женского присутствия. Со времени смерти бабушки Игоря, квартира все больше и больше напоминает логово волка – одиночки. Становясь все более неухоженной и неуютной.
– Если вы даете мне карт-бланш, я приложу все усилия для того, чтобы здесь было чисто и уютно, – оживившись ответила Ольга.
– А жить мы будем пока действительно у тебя, если ты не возражаешь, – добавил Игорь, – во всяком случае на первых порах, потом наверное снимем квартиру.
– Никаких съемных квартир, – категорично заявил отец Игоря, – здесь достаточно места для всех троих, и даже для большего количества людей. Особенно, если это маленькие человечки.
Дубровин старший улыбнулся, как и все в его возрасте он давно хотел быть дедом. Но Игорь сделал вид, что не понял отца.
– Теперь по поводу твоего вопроса, о роде моих занятий. Я собираюсь снова открыть свое дело. В Америке я встретил приятеля, который предложил мне поработать вместе.
Игорь рассказал отцу о Беневиче и его предложении.
– Я уже сегодня звонил старым своим знакомым, – продолжил Игорь, – они помогут мне в начальный период. В понедельник мы с ними встречаемся и беседуем более подробно на эту тему.
– А завтра, в воскресенье, что будете делать, – спросил отец Игоря.
– Надо съездить на авторынок, без машины сложно заниматься делами.
– Ну, что ж, давайте выпьем за удачу, – поднял тост Александр Владимирович, – я знаю, что в тяжелых ситуациях, в которых вы были, она была все же на вашей стороне. Надеюсь она не покинет вас и впредь.
Утром, собираясь на базар, Ольга уже одевшись, заметила как Игорь под пиджак надел наплечную кобуру и засовывает в нее ПМ.
– Зачем ты берешь пистолет? – спросила Ольга.
– На всякий случай, – сказал он, – при покупке машины всякое случается.
– Ну, да, – усмехнулась Ольга, – мы же теперь в России. Может и мне ствол прихватить?
– Не стоит, это просто подстраховка. – сказал Игорь, кладя в карман толстую пачку долларов.
Авторынок располагался на окраине города, на заброшенном стадионе и прилегающих к нему окрестностях. Машины располагались как правило тремя основными группами. За пределами стадиона продавались отечественные машины, не престижные. Это были москвичи, запорожцы, сильно подержанные жигуленки и иномарки. На бывшем футбольном поле стадиона расположились две группы. Более многочисленную представляли собой новые жигули, как правило восьмой и девятой модели. Вторая группа являла собой подержанные иномарки, не старше семи лет. Именно к ней направились Игорь с Ольгой.
Базар был в самом разгаре, народу вокруг иномарок толпилось много, большинство из которых представляли собой просто зевак, любующихся современным автомобильным дизайном этих автомобилей и возмущающихся высокими ценами на иномарки. Хозяева же машин, несколько лениво, уверяли, что автомобили того стоят, если кто всерьез надумает покупать, то они еще уступят в цене.
Обойдя эту группу автомобилей, Ольга и Игорь поделились впечатлениями друг с другом. Обоим приглянулся темно-синий БМВ, «тройка», по общему виду которой, можно было сказать, что машина не старше пяти лет. В отличие от других автомобилей, на его лобовом стекле отсутствовал бумажный листок, с указанной на ней ценой и годом выпуска. Игорь подошел к автомобилю, желая поговорить с хозяином. В салоне сидели два молодых парня. Оба были одеты в соответствии с последней молодежной модой: джинсы, короткая кожаная куртка на меху, кепочка на коротко стриженной голове. Сидевший на шоферском месте парень, был по крупнее своего приятеля, с лицом широким и носастым. Завидев, приближающихся к автомобилю пару, шофер, с помощью электроподъемника, опустил стекло и стал внимательно рассматривать сначала Игоря, потом Ольгу.
– Смотри, Витек, – сказал он, не оборачиваясь при этом к своему соседу, – похоже клиент наклевывается – вон тот высокий парень, в длинном плаще, с бабой.
– Да, ничего цыпочка, – ответил шоферу Витек.
– Ты кончай эту херню пороть, – сказал носастый шофер, обращаясь к своему более симпатичному напарнику, – не вздумай бабу клеить, а то клиент сорвется.
Игорь подошел к машине и поздоровался:
– Привет, ребята.
– Здорово, коль не шутишь, – обнажил в улыбке желтые зубы шофер.
– Сколько лет твоей тачке?
– Три, – ответил тут же носастый.
– А по России сколько бегает? – задал вопрос Игорь.
– Год, – последовал ответ.
– И сколько ты за нее хочешь?
Шофер задрал кепку на затылок и почесал темечко. Потом поправив кепку, он посмотрел снизу вверх на Игоря и спросил:
– А у тебя правда деньги есть?
Игорь усмехнулся и ответил:
– Ну, если в цене сойдемся и машина на самом деле окажется не рыдваном, с заляпанными дырами, то найдутся.
– Машина нормальная, – горячо заявил шофер, – можешь не волноваться. Стопроцентно растаможенная, в авариях не бывала, мотор как часы работает. Салон – люксовый – сам видишь.
Шофер, не дожидаясь, пока попросит Игорь, запустил двигатель, и выйдя из машины, открыл капот и крышку багажника.
– На, смотри, слушай, но я тебе точно говорю, хорошая машина.
Игорь осмотрел кузов машины, вслушался в работу двигателя, посидел за рулем и наконец спросил:
– Так сколько?
Шофер снова сдвинул кепку, теперь на лоб, почесал затылок и снова водрузив кепку на место, сказал:
– Восемь тысяч долларов.
Игорь задумался, потом произнес:
– Что ж, цена разумная для трехлетки, год прогулявшей по нашим дорогам. Если еще скинешь пятьсот баксов, считай договорились.
– Но при одном условии, – шофер замялся, – бабки сегодня нужны. Поэтому купи у меня ее по генеральной доверенности, потом на себя оформишь.
– А почему не через магазин? – спросил Игорь, – ведь некоторые сегодня работают.
– Да, там наверняка, толпа, очередь. А у нотариуса мы быстро оформим.
Игорь задумался, потом посмотрел на Ольгу. Та молча пожала плеча, давая этим понять, что это ей не нравится, но решай как знаешь. Игорь посмотрел на переминающего с ноги на ногу шофера и сказал:
– О'кей. Договорились. Поехали к твоему нотариусу.
Все четверо уселись в машину. Игорь сел рядом с шофером, а Ольга, вместе с Витьком, на заднем сиденье.
Отыскав ближайшую к базару нотариальную контору, Игорь с шофером, которого звали Борисом, оправились оформлять доверенность. Через полчаса они вышли и уселись в машину. Когда они уселись, Борис потряс перед Игорем оформленной доверенностью и спросил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19