..."Ибо социализм есть не что иное, как ближайший шаг вперед от госу-
дарственно-капиталистической монополии.
..."Государственно-монополистический капитализм есть полнейшая мате-
риальная подготовка социализма, есть преддверие его, есть та ступенька
исторической лестницы, между которой (ступенькой) и ступенькой, называе-
мой социализмом, никаких промежуточных ступеней нет" (стр. 27 и 28).
Заметьте, что это писано при Керенском, что речь идет здесь не о дик-
татуре пролетариата, не о социалистическом государстве, а о "революцион-
но-демократическом". Неужели не ясно, что чем выше мы поднялись над этой
политической ступенькой, чем полнее мы воплотили в советах социалисти-
ческое государство и диктатуру пролетариата, тем менее нам позволительно
бояться "государственного капитализма"? Неужели не ясно, что в матери-
альном, экономическом, производственном смысле мы еще в "преддверии" со-
циализма не находимся? И что иначе, как через это, не достигнутое еще
нами, "преддверие", в дверь социализма не войдешь?
* * *
Крайне поучительно еще следующее обстоятельство.
Когда мы спорили в Ц. И. К. с товарищем Бухариным, он заметил между
прочим: в вопросе о высоких жалованьях специалистам "мы" "правее Лени-
на", ибо никакого отступления от принципов здесь не видим, памятуя слова
Маркса, что при известных условиях рабочему классу всего целесообразнее
было бы "откупиться от этой банды" (именно от банды капиталистов, т.-е.
выкупить у буржуазии землю, фабрики, заводы и прочие средства произ-
водства).
Это чрезвычайно интересное замечание.
Вдумайтесь в мысль Маркса.
Дело шло об Англии 70-х годов прошлого века, о кульминационном перио-
де домонополистического капитализма, о стране, в которой тогда всего
меньше было военщины и бюрократии, о стране, в которой тогда всего более
было возможностей "мирной" победы социализма в смысле "выкупа" буржуазии
рабочими. И Маркс говорил: при известных условиях рабочие вовсе не отка-
жутся от того, чтобы буржуазию выкупить. Маркс не связывал себе - и бу-
дущим деятелям социалистической революции - рук на счет форм, приемов,
способов переворота, превосходно понимая, какая масса новых проблем тог-
да встанет, как изменится вся обстановка в ходе переворота, как часто и
сильно будет она меняться в ходе переворота.
Ну, а у Советской России после взятия власти пролетариатом, после по-
давления военного и саботажнического сопротивления эксплоататоров неуже-
ли не очевидно, что некоторые условия сложились по типу тех, которые
могли бы сложиться полвека тому назад в Англии, если бы она мирно стала
тогда переходить к социализму? Подчинение капиталистов рабочим в Англии
могло бы тогда быть обеспечено следующими обстоятельствами: 1) полнейшим
преобладанием рабочих, пролетариев в населении вследствие отсутствия
крестьянства (в Англии в 70-х годах были признаки, позволявшие надеяться
на чрезвычайно быстрые успехи социализма среди сельских рабочих); 2)
превосходной организованностью пролетариата в профессиональных союзах
(Англия была тогда первою в мире страной в указанном отношении); 3)
сравнительно высокой культурностью пролетариата, вышколенного вековым
развитием политической свободы; 4) долгой привычкой великолепно органи-
зованных капиталистов Англии - тогда они были наилучше организованными
капиталистами из всех стран мира (теперь это первенство перешло к Герма-
нии) - к решению компромиссом политических и экономических вопросов. Вот
в силу каких обстоятельств могла тогда явиться мысль о возможности мир-
ного подчинения капиталистов Англии ее рабочим.
У нас это подчинение в данный момент обеспечено известными конкретны-
ми посылками (победой в октябре и подавлением с октября по февраль воен-
ного и саботажнического сопротивления капиталистов). У нас, вместо пол-
нейшего преобладания рабочих, пролетариев в населении и высокой органи-
зованности их, фактором победы явилась поддержка пролетариев беднейшим и
быстро разоренным крестьянством. У нас, наконец, нет ни высокой культур-
ности, ни привычки к компромиссам. Если продумать эти конкретные усло-
вия, то станет ясно, что мы можем и должны добиться теперь соединения
приемов беспощадной расправы с капиталистами некультурными, ни на какой
"государственный капитализм" не идущими, ни о каком компромиссе не по-
мышляющими, продолжающими срывать спекуляцией, подкупом бедноты и пр.
советские мероприятия, с приемами компромисса или выкупа по отношению к
культурным капиталистам, идущим на "государственный капитализм", способ-
ным проводить его в жизнь, полезным для пролетариата в качестве умных и
опытных организаторов крупнейших предприятий, действительно охватывающих
снабжение продуктами десятки миллионов людей.
Бухарин - превосходно образованный марксист-экономист. Поэтому он
вспомнил, что Маркс был глубочайше прав, когда учил рабочих важности
сохранить организацию крупнейшего производства именно в интересах облег-
чения перехода к социализму и полной допустимости мысли о том, чтобы хо-
рошо заплатить капиталистам, выкупить их, ежели (в виде исключения: Анг-
лия была тогда исключением) обстоятельства сложатся так, что заставят
капиталистов мирно подчиниться и культурно, организованно перейти к со-
циализму на условии выкупа.
Но Бухарин впал в ошибку, ибо не вдумался в конкретное своеобразие
данного момента в России, момента как раз исключительного, когда мы,
пролетариат России, впереди любой Англии и любой Германии по нашему по-
литическому строю, по силе политической власти рабочих и вместе с тем
позади самого отсталого из западно-европейских государств по организации
добропорядочного государственного капитализма, по высоте культуры, по
степени подготовки к материально-производственному "введению" социализ-
ма. Не ясно ли, что из этого своеобразного положения вытекает для данно-
го момента именно необходимость своеобразного "выкупа", который рабочие
должны предложить культурнейшим, талантливейшим, организаторски наиболее
способным капиталистам, готовым итти на службу к Советской власти и доб-
ропорядочно помогать организации крупного и крупнейшего "государственно-
го" производства? Не ясно ли, что при таком своеобразном положении мы
должны стараться избежать двоякого рода ошибок, из которых каждая по
своему мелко-буржуазна? С одной стороны, непоправимой ошибкой было бы
объявить, что раз признано несоответствие наших экономических "сил" и
силы политической, то, "следовательно", не надо было брать власти. Так
рассуждают "человеки в футлярах", забывающие, что "соответствия" не бу-
дет никогда, что его не может быть в развитии общества, как и в развитии
природы, что только путем ряда попыток, из которых каждая, отдельно взя-
тая, будет односторонняя, будет страдать известным несоответствием, -
создается победоносный социализм из революционного сотрудничества проле-
тариев всех стран.
С другой стороны, явной ошибкой было бы дать волю крикунам и фразе-
рам, которые позволяют себя увлечь "яркой" революционностью, но на вы-
держанную, продуманную, взвешенную, учитывающую и труднейшие переходы,
революционную работу не способны.
К счастью, история развития революционных партий и борьбы большевизма
с ними оставила нам в наследство резко очерченные типы, из коих левые
эс-эры и анархисты иллюстрируют собой тип плохеньких революционеров дос-
таточно наглядно. Они кричат теперь - до истерики захлебываясь криком,
кричат против "соглашательства" "правых большевиков". Но подумать они не
умеют, чем плохо было и за что по справедливости осуждено историей и хо-
дом революции "соглашательство".
Соглашательство времен Керенского отдавало власть империалистской
буржуазии, а вопрос о власти есть коренной вопрос всякой революции. Сог-
лашательство части большевиков в октябре-ноябре 1917 года либо боялось
взятия власти пролетариатом, либо хотело делить власть поровну не только
с "ненадежными попутчиками" вроде левых эс-эров, но и с врагами, чернов-
цами, меньшевиками, которые неизбежно мешали бы нам в основном, в разго-
не Учредилки, в беспощадном сокрушении Богаевских, в полном проведении
советских учреждений, в каждой конфискации.
Теперь власть взята, удержана, укреплена в руках одной партии, партии
пролетариата, даже без "ненадежных попутчиков". Говорить теперь о согла-
шательстве, когда быть не может даже речь о разделе власти, об отказе от
диктатуры пролетариев против буржуазии, значит просто повторять, как со-
рока, заученные, но не понятые слова. Называть "соглашательством" то,
что, придя в положение, когда мы можем и должны управлять страной, мы
стараемся привлечь к себе, не жалея денег, культурнейшие из обученных
капитализмом элементов, их взять на службу против мелко-собственническо-
го распада, это значит вовсе не уметь думать об экономических задачах
строительства социализма"...
О ПРОДНАЛОГЕ, О СВОБОДЕ ТОРГОВЛИ, О КОНЦЕССИЯХ.
В приведенных рассуждениях 1918 года есть ряд ошибок насчет сроков.
Сроки оказались дольше, чем предполагалось тогда. Это не удивительно. Но
основные элементы нашей экономики остались те же. Крестьянская "беднота"
(пролетарии и полупролетарии) превратилась, в очень большом числе случа-
ев, в середняков. От этого мелко-собственническая, мелко-буржуазная
"стихия" усилилась. А гражданская война 1918-1920 годов чрезвычайно уси-
лила разорение страны, задержала восстановление производительных сил ее,
обескровила больше всего именно пролетариат. К этому прибавился неурожай
1920 года, бескормица, падеж скота, что еще сильнее задержало восстанов-
ление транспорта и промышленности, отразившись, например, на подвозе
крестьянскими лошадьми дров, нашего главного топлива.
В итоге политическая обстановка к весне 1921 года сложилась так, что
немедленные, самые решительные, самые экстренные меры для улучшения по-
ложения крестьянства и подъема его производительных сил стали неотложно
необходимы.
Почему именно крестьянства, а не рабочих?
Потому, что для улучшения положения рабочих нужны хлеб и топливо.
Сейчас "задержка" самая большая - с точки зрения всего государственного
хозяйства - именно из-за этого. А увеличить производство и сбор хлеба,
заготовку и доставку топлива нельзя иначе, как улучшив положение
крестьянства, подняв его производительные силы. Начать надо с
крестьянства. Кто не понимает этого, кто склонен усматривать в этом выд-
вигании крестьян на первое место "отречение" или подобие отречения от
диктатуры пролетариата, тот просто не вдумывается в дело, отдает себя во
власть фразе. Диктатура пролетариата есть руководство политикой со сто-
роны пролетариата. Пролетариат, как руководящий, как господствующий
класс, должен уметь направить политику так, чтобы решить в первую голову
самую неотложную, самую "больную" задачу. Неотложнее всего теперь меры,
способные поднять производительные силы крестьянского хозяйства немед-
ленно. Только через это можно добиться и улучшения положения рабочих, и
укрепления союза рабочих с крестьянством, укрепления диктатуры пролета-
риата. Тот пролетарий или представитель пролетариата, который захотел бы
не через это пойти к улучшению положения рабочих, оказался бы на деле
пособником белогвардейцев и капиталистов. Ибо итти не через это значит:
цеховые интересы рабочих поставить выше классовых интересов, значит: ин-
тересам непосредственной, минутной, частичной выгоды рабочих принести в
жертву интересы всего рабочего класса, его диктатуры, его союза с
крестьянством против помещиков и капиталистов, его руководящей роли в
борьбе за освобождение труда от ига капитала.
Итак: в первую голову нужны немедленные и серьезные меры для поднятия
производительных сил крестьянства.
Сделать это нельзя без серьезных изменений продовольственной полити-
ки. Таковым изменением явилась замена разверстки продналогом, связанная
со свободой торговли после уплаты налога, по крайней мере в местном хо-
зяйственном обороте.
В чем сущность замены разверстки продналогом?
На этот счет очень распространены неправильные представления. Непра-
вильность проистекает большей частью от того, что не вникают в сущность
перехода, не спрашивают себя, от чего к чему ведет данный переход.
Представляют себе дело так, как будто бы переход был от коммунизма вооб-
ще к буржуазности вообще. Против этой ошибки приходится неизбежно указы-
вать на то, что говорилось в мае 1918 года.
Продналог есть одна из форм перехода от своеобразного "военного ком-
мунизма", вынужденного крайней нуждой, разорением и войной, к правильно-
му социалистическому продуктообмену. А этот последний, в свою очередь,
есть одна из форм перехода от социализма с особенностями, вызванными
преобладанием мелкого крестьянства в населении, к коммунизму.
Своеобразный "военный коммунизм" состоял в том, что мы фактически
брали от крестьян все излишки и даже иногда не излишки, а часть необхо-
димого для крестьянина продовольствия, брали для покрытия расходов на
армию и на содержание рабочих. Брали большей частью в долг, за бумажные
деньги. Иначе победить помещиков и капиталистов в разоренной мел-
ко-крестьянской стране мы не могли. И тот факт, что мы победили (вопреки
поддержке наших эксплоататоров могущественнейшими державами мира), пока-
зывает не только, на какие чудеса героизма способны рабочие и крестьяне
в борьбе за свое освобождение. Этот факт показывает также, какую роль
лакеев буржуазии играли на деле меньшевики, эс-эры, Каутский и КЇ, когда
они ставили нам в вину этот "военный коммунизм". Его надо поставить нам
в заслугу.
Но не менее необходимо знать настоящую меру этой заслуги. "Военный
коммунизм" был вынужден войной и разорением. Он не был и не мог быть от-
вечающей хозяйственным задачам пролетариата политикой. Он был временной
мерой. Правильной политикой пролетариата, осуществляющего свою диктатуру
в мелко-крестьянской стране, является обмен хлеба на продукты промышлен-
ности, необходимые крестьянину. Только такая продовольственная политика
отвечает задачам пролетариата, только она способна укрепить основы соци-
ализма и привести к его полной победе.
Продналог есть переход к ней. Мы все еще так разорены, так придавлены
гнетом войны (бывшей вчера и могущей вспыхнуть благодаря алчности и зло-
бе капиталистов завтра), что не можем дать крестьянину за весь нужный
нам хлеб продукты промышленности. Зная это, мы вводим продналог, т.-е.
минимально необходимое (для армии и для рабочих) количество хлеба берем
как налог, а остальное будем обменивать на продукты промышленности.
При этом надо еще не забывать следующее. Нужда и разорение таковы,
что восстановить сразу крупное, фабричное, государственное, социалисти-
ческое производство мы не можем. Для этого нужны крупные запасы хлеба и
топлива в центрах крупной промышленности, нужна замена изношенных машин
новыми и т.п. Мы на опыте убедились, что этого нельзя сделать сразу, и
мы знаем, что после разорительной империалистской войны даже самые бога-
тые и передовые страны лишь в течение известного, довольно долгого, ряда
лет смогут решить такую задачу. Значит, необходимо в известной мере по-
могать восстановлению мелкой промышленности, которая не требует машин,
не требует ни государственных, ни крупных запасов сырья, топлива, продо-
вольствия, - которая может немедленно оказать известную помощь
крестьянскому хозяйству и поднять его производительные силы.
Что же из этого получается?
Получается на основе известной (хотя бы только местной) свободы тор-
говли возрождение мелкой буржуазии и капитализма. Это несомненно. Закры-
вать глаза на это смешно.
Спрашивается, необходимо ли это? Можно ли оправдать это? Не опасно ли
это?
Вопросов подобного рода задается много, и в большинстве случаев они
обнаруживают только наивность (выражаясь мягко) задающего такие вопросы.
Взгляните на то, как я в мае 1918 года определял наличные в нашей
экономике элементы (составные части) разных общественно-экономических
укладов. Оспорить то, что на-лицо имеются все эти пять ступеней или сос-
тавные части всех этих пяти укладов, от патриархального, т.-е. полудико-
го, до социалистического, никому не удастся. Что в мелко-крестьянской
стороне преобладает "уклад" мелко-крестьянский, т.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47