Через четыре с половиной года статью И.Вишнякова перепечатал журнал «Техника-молодежи» — давнишний конкурент «ИРа». При тогдашней тотальной засекреченности этот дуплет выглядел очень странно. К тому же Вишняков утверждает, что услышал о «невидимом самолете» в 1951 году — от бывшего капитана ВВС Артура Владимировича Вагуля, с которым он познакомился в поезде. Спросите у тех, кто помнит начало пятидесятых: мог ли офицер запаса рассказывать о таких вещах случайному попутчику? Сомнения усилились, когда была получена справка Центрального архива Министерства обороны: в рядах советских ВВС никогда не числился человек по фамилии Вагуль. А в штатах обеих редакций и в списках внештатных авторов, получавших гонорары в 1972 и 1977 годах, отсутствовала фамилия «Вишняков».Никакой «невидимки» не было, — решили мы. Первая мысль — о дезинформации: статья, напечатанная в двух журналах, и двадцать четыре строчки в шавровской книге могли быть адресованы аналитикам ЦРУ и РУМО. Но один крупный специалист в области информационной войны — отставной полковник, работавший в отделе "Т" ГУ-1 КГБ (научно-техническая разведка), не оставил от нашей версии камня на камне. «Органы не имели никакого отношения к публикациям, — сказал полковник. — Вероятно, это чья-то личная инициатива».Кто же разыгрывал «самую читающую в мире страну»? И главное — с какой целью?.. Можно предположить, например, что статья послужила сетью, заброшенной в человеческое море. Улов — новые идеи. И не обязательно физические, — пути раскрепощенного сознания неисповедимы. Но самым правдоподобным выглядит другое объяснение: статья должна была привлечь внимание к работам какого-то человека. «Сказка — ложь, да в ней намек…».Авиаконструктор Сергей Козлов существовал в действительности. Бывший балтийский моряк, участник гражданской войны, в 20-е годы закончил Академию Воздушного флота, преподавал, спроектировал несколько оригинальных машин. После войны жил в Прибалтике, умер в начале пятидесятых. Но Вишнякова он совершенно не интересует. По словам Вагуля, испытаниями «невидимки» руководил человек в штатском по фамилии Дунаев, и автор пускается в догадки о том, кто бы это мог быть. А в статье, перепечатанной в «Технике-молодежи», появилась любопытная сноска: Вишняков сообщает, что встречался с авиаконструктором Р.Л.Бартини. спрашивал его о «невидимке» и получил ответ: «Я консультировал разработчиков по отдельным вопросам».Сравним два текста:«И вида был совершенно холостяцкого, неухоженного: потертое на плечах кожаное пальто, карманы оттопырены, полны надорванными пачками „Беломора“, простецкая шапка… На шее, однако, шелковая белая косынка, заколотая булавкой с прозрачным камушком… Глаза усталые, прищуренные. Возможно, больные: он избегал яркого света, шторы и днем держал задернутыми. Сядет в кресло в тени абажура, курит не переставая, и на игру смотрит».«…В солнечный летний полдень в его квартиру с зашторенными окнами еле пробивался шум с Кутузовского проспекта. В большой проходной комнате слабо и рассеянно светила люстра, укутанная марлей, горела настольная лампа с глубоким самодельным абажуром из плотной зеленой бумаги. Заметив мое недоумение при виде темноты, объяснил улыбаясь: у него, оказывается. не суживаются зрачки — осложнение после какой-то болезни…».Первый отрывок взят из статьи о «невидимке»: несуществующий Вагуль рассказывает о Дунаеве. Второй отрывок — из документальной повести И.Чутко «Красные самолеты», напечатанной в 1978 году. Похожи не только персонажи, — у нас сложилось впечатление, что эти тексты писала одна и та же рука Так и оказалось: псевдоним «И.Вишняков» принадлежит журналисту Игорю Эммануиловичу Чутко, а его повесть рассказывает об авиаконструкторе Роберте Людвиговиче Бартини — итальянском политэмигранте, работавшем в нашей стране с 1923 года. Бартини родился в Австро-Венгрии, детство провел в небольшом приморском городе Фиуме и в Будапеште — городе на Дунае. Учился в Милане. В СССР он разработал более шестидесяти проектов летательных аппаратов, но построить удалось лишь несколько машин. «Непонятый гений советской авиации» — так отозвался о конструкторе академик О.Антонов. На досуге Бартини занимался теоретической физикой и космологией поиском единого и общего решения проблемы времени и пространства.Чутко подтвердил: «Дунаев» — это Бартини.«И тут знойный воздух сгустился перед ним, и соткался из этого воздуха прозрачный гражданин престранного вида». Так появляется булгаковский Коровьев. Он же приоткрывает технологию подобных чудес: «Тем, кто хорошо знаком с пятым измерением, ничего не стоит раздвинуть помещение до желательных пределов. Скажу вам более, уважаемая госпожа, до черт знает каких пределов!» А эти слова говорит инженер Рейн из булгаковской пьесы «Блаженство» (1934): «Да, впрочем, как я вам объясню, что время есть фикция, что не существует прошедшего и будущего… Как я вам объясню идею о пространстве, которое, например, может иметь пять измерений?»Дунаев и Рейн. Это даже не совпадение — просто две «речные» фамилии. Но за первой скрывается Бартини, а вторая принадлежит персонажу, который занимается проблемами пятимерного пространства и перемещением во времени. Два года спустя М.Булгаков переработал сюжет «Блаженства» и написал новую пьесу — «Иван Васильевич». А летом 1945 года на имя академика С.Вавилова, только что ставшего президентом Академии наук СССР, поступило заказное письмо из мест заключения. В конверте оказался научный доклад «Оптические аналогии в релятивистской механике и нелинейная электродинамика», посвященный… пятимерной оптике! Соавторы этой работы — Ю.Румер и Р.Бартини. 4."КРАСНЫЙ БАРОН" «Бартини Роберт Людвигович (1897-1974). Сов. авиаконструктор. Чл. Итал. компартии с 1921. В СССР с 1923, чл. КПСС с 1927. Разработал и создал св. 10 эксперим. и опытн. самолетов. Тр. по аэродинамике, теор. физике».
Какая невероятная судьба уместилась в пяти строчках «Советского энциклопедического словаря»! Роберто Орос ди Бартини был внебрачным сыном барона Лодовико ди Бартини, вице-губернатора австро-венгерского города Фиуме (сегодня — г. Риека, Хорватия). Его мать происходила из очень знатного рода, рано осталась без родителей и воспитывалась у родственников в Каниже-на-Тисе. По другой версии — в Мишкольце… Ее возлюбленного вынудили жениться на другой, а молодая воспитанница утопилась, оставив завернутого в плед ребенка на крыльце дома своих опекунов. Крестьянин, которому отдали подкидыша, перебрался в Фиуме и совершенно случайно устроился садовником в дом… отца ребенка! Как и следовало ожидать, очаровательный малыш попался на глаза бездетной баронессе, был обласкан, усыновлен и получил блестящее образование. Этому способствовала феноменальная одаренность Роберто, а также абсолютная свобода в качестве главного принципа воспитания. К его услугам была прекрасная библиотека, фехтовальный зал, двухмачтовая яхта «Регина» и даже домашняя обсерватория. Когда он заинтересовался биологией, из Германии выписали микроскоп — лучшую цейссовскую модель. Был такой случай: занимаясь химическими опытами, гимназист Роберто спалил флигель, расположенный во дворе дядюшкиного дома. Дядя пришел в полный восторг, а его знакомые были обречены выслушивать эту историю много раз — вместе с обширными рассуждениями о цене, которую платит человечество за научный прогресс.…Ах, как замечательно начинался XX век! Над ипподромами тарахтели первые аэропланы, и дамы с гордостью показывали пятнышки касторового масла, упавшего с небес на их шелка и муслины. В университетских аудиториях, на благотворительных балах и в кафешантанах толковали о вечном мире и свободе. Грезилось: наука облагодетельствует человечество и даст каждому кусок хлеба с маслом. Но щепотка урановой соли уже засветила упакованные в черную бумагу фотографические пластины Антуана Беккереля — будущего нобелевского лауреата. «Аннушка уже купила подсолнечное масло…». В сентябре 1912 года Роберто впервые поднялся в небо — на самолете русскою летчика Харитона Славороссова, гастролировавшего по Южной Европе. Он мечтал построить свой аэроплан. Но 28 июня 1914 года член оккультной группы «Черная рука» Гаврила Принцип застрелил наследника австро-венгерского престола и его супругу. Вена при поддержке Берлина предъявила ультиматум Сербии, за сербов вступились Россия и Франция, Германия объявила войну им обеим, Англия и Япония объявили войну Германии… Миллионы жизней были перемолоты в верденской мясорубке, на гиблых полях у Ипра, в Галиции и в мозырских болотах…После окончания будапештской гимназии Роберто был призван в армию. Далее — кадетское училище, фронт, русский плен и возвращение в Европу по замысловатому маршруту — через Дальний Восток, Китай, Цейлон и Сирию. Но к отцу он почему-то не вернулся. Жил в Италии, работал на заводе, вступил в компартию, участвовал в операции против группы Савинкова и даже вынужден был перейти на нелегальное положение. Революционная деятельность сочеталась с учебой: «красный барон» закончил воздухоплавательный факультет Миланского политехнического института, а в Риме получил пилотское свидетельство.Год 1923-й: провал и эмиграция в Советскую Россию. Последующие шесть лет Бартини служил инженером-механиком — на Научно-опытном аэродроме в Москве и в 1-й миноносной эскадрилье Морских сил Черного и Азовского морей. В 1929 году он участвовал в подготовке к перелету в США туполевского АНТ-4. На следующий год Бартини вышел в отставку, возглавил конструкторскую группу в НИИ ГВФ и построил самолет с удивительно чистыми обводами — «Сталь-6». «Я словно увидел прекрасную обнаженную девушку», — рассказывал полвека спустя бывший летчик-испытатель, которому позволили взглянуть на этот сверхсекретный самолет. Благодаря прекрасной аэродинамики машина показала скорость 420 км/ час — на сто пятьдесят километров больше, чем у лучших истребителей тех лет. Через два года Бартини сконструировал истребитель «Сталь-8»: 630 км/час! Серийные машины достигли такой скорости через пять-шесть лет. Затем строится стальная амфибия ДАР — «дальний арктический разведчик» — и двухмоторный пассажирский самолет «Сталь-7». Бартиниевская «семерка» имела исключительные по тем временам летные данные: скорость 450 километров в час и дальность 5000 километров. Осенью 1936 года эту машину показали на Парижской авиационной выставке.«Сталь-7» готовили к кругосветному перелету, но этому помешал арест «итальянского шпиона» Бартини. В 1939 году «семерку» спешно переделали в дальний бомбардировщик ДБ-240. Первоначально он предназначался для ударов по Англии и Франции, а также по их базам на Ближнем Востоке. Находясь в заключении, Бартини консультировал этот проект: поздно вечером тюремная «маруся» доставляла его в КБ, а утром увозила обратно. Бомбардировщик пошел в серию под маркой Ер-2 — по имени парторга В.Ермолаева, возглавившего коллектив после ареста главного конструктора. В Воронеже и Иркутске было построено четыреста самолетов. В ночь на 10 августа 1941 года три Ер-2 421-го авиаполка бомбили Берлин, а 12 ноября полк нанес удар по железнодорожному вокзалу в Варшаве, куда должен был прибыть поезд Гитлера.В московском, омском, казанском и таганрогском тюремных КБ (в просторечии — шараги) Бартини работал над проектами сверхзвуковых перехватчиков и широкофюзеляжных транспортных самолетов. Освободился после войны. По заказа оборонного общества он сконструировал рекордную машину для беспосадочного перелета вокруг Земли — двухмоторную, трехфюзеляжную, с крылом большого удлинения и двумя стабилизаторами. Но с постройкой дело затянулось, а затем проект закрыли. Любопытно, что сорок лет спустя американцы выбрали именно эту схему для кругосветного «Вояджера».В 1952 году Бартини уехал в Новосибирск. Там он разработал эскизный проект межконтинентального бомбардировщика-амфибии А-55, фронтового А-57 и пассажирского самолета "Е". Скорость — 2200-2500 км/час. Эти машины так и не стали строить, но через десять лет аэродинамические расчеты и чертежи крыла пассажирского «сверхзвуковика» были использованы при создании знаменитого Ту-144. Туполев позаимствовал у Бартини и конструкцию носовой части: на взлете и перед посадкой «клюв» опускался, и пилоты получали отличный обзор вперед-вниз.В апреле 1956 года барон вернулся в Москву. Он предложил флоту новый проект — амфибию вертикального взлета. Летавший прототип этого уникального самолета и поныне стоит без крыльев на поле Монинского авиамузея: смерть конструктора подрезала машине крылья — в самом прямом смысле. Остались невостребованными и другие бартиниевские разработки — монорельсовый поезд на магнитной подушке, десантный экранолет колоссальной грузоподъемности, летающий авианосец (проект «2500»), орбитальный космоплан, грузопассажирский самолет для местных линий… Тем не менее в 1967 году барона наградили орденом Ленина и только что учрежденным орденом Октябрьской революции — за номером 1.Авиаконструктор С.Ильюшин сказал о Бартини: «Его идеи будут служить авиации десятки лет, если не больше». Даже при жизни «непонятого гения» многие пользовались бартиниевскими идеями, расчетами и целыми комплектами чертежей, по простоте душевной не ставя в известность автора. Это продолжалось и после смерти конструктора: были защищены кандидатские и докторские диссертации, получены десятки авторских свидетельств. Не пропадать же добру! Тем более, что по закону покойник не может быть соавтором, — это объяснили тем соискателям, которые ставили его имя перед своим.Роберт Людвигович умер в декабре 1974 года. Через неделю после похорон в 10-м управлении Минавиапрома была образована комиссия по разбору и изучению материалов покойного конструктора. Все, что касалось авиации, комиссия передала в ОКБ им. Бериева — «в целях использования». Оттуда бумаги поступили в Научно-мемориальный музей Н.Е.Жуковского. Куда меньшее внимание было уделено другим работам Бартини. Это видно даже по актам: но одному документу в квартире найдено 322 листа по теоретической физике, по другому — 1014!Так получилось, что некоторые рукописи Бартини и отдельные автографы оказались v его коллег — людей честных и достойных. Один из таких документов много лет хранился у старшего научного сотрудника ЦАГИ В.Казневского. Всего несколько слов на листке, вырванном из большого блокнота: «Знакомство с Булгаковым. Роман о дьяволе». Но весной 92-го Виктор Павлович умер, а еще через полгода в его доме, расположенном неподалеку от метро «Кропоткинская», во 2-м Обыдненском переулке, случился сильный пожар. Бумаг почти не осталось: то. что пощадил огонь, уничтожили струи брандспойтов. 5. ИНОСТРАННЫЙ КОНСУЛЬТАНТ «Роман о дьяволе» Михаил Булгаков начал писать в 1928 году. Он объяснял друзьям, почему избегает даже малейшего сходства Воланда с какой-нибудь реальной личностью: «Не хочу давать повода любителям разыскивать прототипы. У Воланда никаких прототипов нет».На нет и суда нет. Случайно совпало: булгаковские герои — иностранный консультант Воланд и инженер Рейн — «хорошо знакомы с пятым измерением». А в первой редакции романа инженером назвался сам таинственный иностранец.Весной 1930 года комбриг Роберто Бартини уходит в отставку и поступает на работу в Центральное конструкторское бюро — на должность… консультанта! Именно в те дни Булгаков сжег первый вариант романа — о приезде в Москву инженера Фаланда. Этим именем назвался Мефистофель в одном из эпизодов «Фауста». Но в последних редакциях загадочный иностранец стал Воландом — по имени древнескандинавского кузнеца-"авиаконструктора" (варианты: Волант, Велент и Вилант). Энциклопедия «Мифы народов мира» сообщает: «В некоторых вариантах сказания о В. он улетает на летательном аппарате, изготовленном из перьев птиц».Воланд — «пожалуй, немец»: чувствуете сомнение? А в одной из ранних редакций романа его зовут… Азазелло Воланд! Позднее это «итальянское» имя отошло телохранителю. («Мессир, мне больше нравится Рим!»). Исчезло также итальянское окно в гостиной «нехорошей квартиры». Можно предположить, что Булгаков убрал самые прозрачные намеки на «итальянского шпиона» Бартини: иностранный инженер становится историком, а особые приметы запутываются («маленького роста» — «росту громадного»). Но остался возраст — «лет сорока с лишним», — брови «одна выше другой» и серый берет: точно такой же Бартини носил до ареста и после освобождения. «Совпал» даже перемежающийся акцент: иногда «итальянское» грассирование Бартини пропадало, и барон изъяснялся на чистейшем русском наречии.В предпоследней редакции романа Маргарита летает над морем на летающей лодке. На Воробьевых горах Воланда и его свиту атакует истребитель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
Какая невероятная судьба уместилась в пяти строчках «Советского энциклопедического словаря»! Роберто Орос ди Бартини был внебрачным сыном барона Лодовико ди Бартини, вице-губернатора австро-венгерского города Фиуме (сегодня — г. Риека, Хорватия). Его мать происходила из очень знатного рода, рано осталась без родителей и воспитывалась у родственников в Каниже-на-Тисе. По другой версии — в Мишкольце… Ее возлюбленного вынудили жениться на другой, а молодая воспитанница утопилась, оставив завернутого в плед ребенка на крыльце дома своих опекунов. Крестьянин, которому отдали подкидыша, перебрался в Фиуме и совершенно случайно устроился садовником в дом… отца ребенка! Как и следовало ожидать, очаровательный малыш попался на глаза бездетной баронессе, был обласкан, усыновлен и получил блестящее образование. Этому способствовала феноменальная одаренность Роберто, а также абсолютная свобода в качестве главного принципа воспитания. К его услугам была прекрасная библиотека, фехтовальный зал, двухмачтовая яхта «Регина» и даже домашняя обсерватория. Когда он заинтересовался биологией, из Германии выписали микроскоп — лучшую цейссовскую модель. Был такой случай: занимаясь химическими опытами, гимназист Роберто спалил флигель, расположенный во дворе дядюшкиного дома. Дядя пришел в полный восторг, а его знакомые были обречены выслушивать эту историю много раз — вместе с обширными рассуждениями о цене, которую платит человечество за научный прогресс.…Ах, как замечательно начинался XX век! Над ипподромами тарахтели первые аэропланы, и дамы с гордостью показывали пятнышки касторового масла, упавшего с небес на их шелка и муслины. В университетских аудиториях, на благотворительных балах и в кафешантанах толковали о вечном мире и свободе. Грезилось: наука облагодетельствует человечество и даст каждому кусок хлеба с маслом. Но щепотка урановой соли уже засветила упакованные в черную бумагу фотографические пластины Антуана Беккереля — будущего нобелевского лауреата. «Аннушка уже купила подсолнечное масло…». В сентябре 1912 года Роберто впервые поднялся в небо — на самолете русскою летчика Харитона Славороссова, гастролировавшего по Южной Европе. Он мечтал построить свой аэроплан. Но 28 июня 1914 года член оккультной группы «Черная рука» Гаврила Принцип застрелил наследника австро-венгерского престола и его супругу. Вена при поддержке Берлина предъявила ультиматум Сербии, за сербов вступились Россия и Франция, Германия объявила войну им обеим, Англия и Япония объявили войну Германии… Миллионы жизней были перемолоты в верденской мясорубке, на гиблых полях у Ипра, в Галиции и в мозырских болотах…После окончания будапештской гимназии Роберто был призван в армию. Далее — кадетское училище, фронт, русский плен и возвращение в Европу по замысловатому маршруту — через Дальний Восток, Китай, Цейлон и Сирию. Но к отцу он почему-то не вернулся. Жил в Италии, работал на заводе, вступил в компартию, участвовал в операции против группы Савинкова и даже вынужден был перейти на нелегальное положение. Революционная деятельность сочеталась с учебой: «красный барон» закончил воздухоплавательный факультет Миланского политехнического института, а в Риме получил пилотское свидетельство.Год 1923-й: провал и эмиграция в Советскую Россию. Последующие шесть лет Бартини служил инженером-механиком — на Научно-опытном аэродроме в Москве и в 1-й миноносной эскадрилье Морских сил Черного и Азовского морей. В 1929 году он участвовал в подготовке к перелету в США туполевского АНТ-4. На следующий год Бартини вышел в отставку, возглавил конструкторскую группу в НИИ ГВФ и построил самолет с удивительно чистыми обводами — «Сталь-6». «Я словно увидел прекрасную обнаженную девушку», — рассказывал полвека спустя бывший летчик-испытатель, которому позволили взглянуть на этот сверхсекретный самолет. Благодаря прекрасной аэродинамики машина показала скорость 420 км/ час — на сто пятьдесят километров больше, чем у лучших истребителей тех лет. Через два года Бартини сконструировал истребитель «Сталь-8»: 630 км/час! Серийные машины достигли такой скорости через пять-шесть лет. Затем строится стальная амфибия ДАР — «дальний арктический разведчик» — и двухмоторный пассажирский самолет «Сталь-7». Бартиниевская «семерка» имела исключительные по тем временам летные данные: скорость 450 километров в час и дальность 5000 километров. Осенью 1936 года эту машину показали на Парижской авиационной выставке.«Сталь-7» готовили к кругосветному перелету, но этому помешал арест «итальянского шпиона» Бартини. В 1939 году «семерку» спешно переделали в дальний бомбардировщик ДБ-240. Первоначально он предназначался для ударов по Англии и Франции, а также по их базам на Ближнем Востоке. Находясь в заключении, Бартини консультировал этот проект: поздно вечером тюремная «маруся» доставляла его в КБ, а утром увозила обратно. Бомбардировщик пошел в серию под маркой Ер-2 — по имени парторга В.Ермолаева, возглавившего коллектив после ареста главного конструктора. В Воронеже и Иркутске было построено четыреста самолетов. В ночь на 10 августа 1941 года три Ер-2 421-го авиаполка бомбили Берлин, а 12 ноября полк нанес удар по железнодорожному вокзалу в Варшаве, куда должен был прибыть поезд Гитлера.В московском, омском, казанском и таганрогском тюремных КБ (в просторечии — шараги) Бартини работал над проектами сверхзвуковых перехватчиков и широкофюзеляжных транспортных самолетов. Освободился после войны. По заказа оборонного общества он сконструировал рекордную машину для беспосадочного перелета вокруг Земли — двухмоторную, трехфюзеляжную, с крылом большого удлинения и двумя стабилизаторами. Но с постройкой дело затянулось, а затем проект закрыли. Любопытно, что сорок лет спустя американцы выбрали именно эту схему для кругосветного «Вояджера».В 1952 году Бартини уехал в Новосибирск. Там он разработал эскизный проект межконтинентального бомбардировщика-амфибии А-55, фронтового А-57 и пассажирского самолета "Е". Скорость — 2200-2500 км/час. Эти машины так и не стали строить, но через десять лет аэродинамические расчеты и чертежи крыла пассажирского «сверхзвуковика» были использованы при создании знаменитого Ту-144. Туполев позаимствовал у Бартини и конструкцию носовой части: на взлете и перед посадкой «клюв» опускался, и пилоты получали отличный обзор вперед-вниз.В апреле 1956 года барон вернулся в Москву. Он предложил флоту новый проект — амфибию вертикального взлета. Летавший прототип этого уникального самолета и поныне стоит без крыльев на поле Монинского авиамузея: смерть конструктора подрезала машине крылья — в самом прямом смысле. Остались невостребованными и другие бартиниевские разработки — монорельсовый поезд на магнитной подушке, десантный экранолет колоссальной грузоподъемности, летающий авианосец (проект «2500»), орбитальный космоплан, грузопассажирский самолет для местных линий… Тем не менее в 1967 году барона наградили орденом Ленина и только что учрежденным орденом Октябрьской революции — за номером 1.Авиаконструктор С.Ильюшин сказал о Бартини: «Его идеи будут служить авиации десятки лет, если не больше». Даже при жизни «непонятого гения» многие пользовались бартиниевскими идеями, расчетами и целыми комплектами чертежей, по простоте душевной не ставя в известность автора. Это продолжалось и после смерти конструктора: были защищены кандидатские и докторские диссертации, получены десятки авторских свидетельств. Не пропадать же добру! Тем более, что по закону покойник не может быть соавтором, — это объяснили тем соискателям, которые ставили его имя перед своим.Роберт Людвигович умер в декабре 1974 года. Через неделю после похорон в 10-м управлении Минавиапрома была образована комиссия по разбору и изучению материалов покойного конструктора. Все, что касалось авиации, комиссия передала в ОКБ им. Бериева — «в целях использования». Оттуда бумаги поступили в Научно-мемориальный музей Н.Е.Жуковского. Куда меньшее внимание было уделено другим работам Бартини. Это видно даже по актам: но одному документу в квартире найдено 322 листа по теоретической физике, по другому — 1014!Так получилось, что некоторые рукописи Бартини и отдельные автографы оказались v его коллег — людей честных и достойных. Один из таких документов много лет хранился у старшего научного сотрудника ЦАГИ В.Казневского. Всего несколько слов на листке, вырванном из большого блокнота: «Знакомство с Булгаковым. Роман о дьяволе». Но весной 92-го Виктор Павлович умер, а еще через полгода в его доме, расположенном неподалеку от метро «Кропоткинская», во 2-м Обыдненском переулке, случился сильный пожар. Бумаг почти не осталось: то. что пощадил огонь, уничтожили струи брандспойтов. 5. ИНОСТРАННЫЙ КОНСУЛЬТАНТ «Роман о дьяволе» Михаил Булгаков начал писать в 1928 году. Он объяснял друзьям, почему избегает даже малейшего сходства Воланда с какой-нибудь реальной личностью: «Не хочу давать повода любителям разыскивать прототипы. У Воланда никаких прототипов нет».На нет и суда нет. Случайно совпало: булгаковские герои — иностранный консультант Воланд и инженер Рейн — «хорошо знакомы с пятым измерением». А в первой редакции романа инженером назвался сам таинственный иностранец.Весной 1930 года комбриг Роберто Бартини уходит в отставку и поступает на работу в Центральное конструкторское бюро — на должность… консультанта! Именно в те дни Булгаков сжег первый вариант романа — о приезде в Москву инженера Фаланда. Этим именем назвался Мефистофель в одном из эпизодов «Фауста». Но в последних редакциях загадочный иностранец стал Воландом — по имени древнескандинавского кузнеца-"авиаконструктора" (варианты: Волант, Велент и Вилант). Энциклопедия «Мифы народов мира» сообщает: «В некоторых вариантах сказания о В. он улетает на летательном аппарате, изготовленном из перьев птиц».Воланд — «пожалуй, немец»: чувствуете сомнение? А в одной из ранних редакций романа его зовут… Азазелло Воланд! Позднее это «итальянское» имя отошло телохранителю. («Мессир, мне больше нравится Рим!»). Исчезло также итальянское окно в гостиной «нехорошей квартиры». Можно предположить, что Булгаков убрал самые прозрачные намеки на «итальянского шпиона» Бартини: иностранный инженер становится историком, а особые приметы запутываются («маленького роста» — «росту громадного»). Но остался возраст — «лет сорока с лишним», — брови «одна выше другой» и серый берет: точно такой же Бартини носил до ареста и после освобождения. «Совпал» даже перемежающийся акцент: иногда «итальянское» грассирование Бартини пропадало, и барон изъяснялся на чистейшем русском наречии.В предпоследней редакции романа Маргарита летает над морем на летающей лодке. На Воробьевых горах Воланда и его свиту атакует истребитель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62