— Гоблины, генералы… Все это не такая уж большая проблема, если мы объединимся, князь. Вы же не откажете даме? — сила воли не всегда равна квадрату челюсти, и Дмитрий не отказал. Авантюрная Варька продолжала: — Мы можем послать гонца к Руальду Залесскому… Или, что еще лучше, я возьму эту миссию на себя. Я переговорю с ним по душам. Золото и корабли — это, конечно, хорошо, но он же еще и рыцарь! А гоблины, насколько я знаю, далеко не предмет рыцарского почитания.
Конечно, Дмитрий под Варькиными аргументами сдался. А куда он делся бы, интересно? Во-первых, он привык к своим застенчивым средневековым боярышням, а посему Варькино нахальство с повальным стрелянием глазками возымело на него свое действие, а во-вторых, при соседстве с Руальдом Залесским, трудно было не заразиться бациллой рыцарства.
Варька возвращалась в свой Тьен со смешанным чувством. Ну то, что Дмитрий — не мужчина ее мечты — было ясно. То, что с таким генералом, как у нее, она много не навоюет, тоже понятно было. Неясно было, ввяжется ли в эту войну Руальд. И почему Дмитрий вообще так торопится? И где ей, в конце концов, взять нормального генерала? А главный вопрос — для чего Варька вообще оказалась в данном мире? Неужели только для того, чтобы воевать с гоблинами за расширение территорий? Или гоблины — это только предлог для появления какой-нибудь злюки вселенского масштаба? Вопросов было слишком много, а никого мудрого, чтобы дать на них ответ, так и не появилось.
Поняв, что ни одного, даже самого завалящегося, Гэндальфа на ее долю в этом мире так и не придется, Варька начала думать о том, что она перечитала в свое время слишком много фэнтезийной литературы. Если уж в данном измерении все так до безобразия нелогично, с какой стати ее собственное появление должно хоть чем-нибудь обуславливаться? Нет, быть графиней хорошо, конечно, но все равно домой хочется! На кой черт нужны ей все эти проблемы международного масштаба? Вы думаете очень охота с утра пораньше вместо того, чтобы остаться валяться в постели с какой-нибудь книгой, посылать гонца к Руальду Залесскому, а потом и самой собираться туда же? До смерти неохота! А куда деваться? Положение обязывает.
Варька вздохнула, позволила затянуть себя в корсаж, натянула чулочки на кружевных подвязочках и стоически выдержала процедуру делания прически. Она даже не обращала внимания на генерала, чтобы не портить себе настроение. Со всей торжественностью Варька уселась в экипаж и направилась к замку Руальда.
Конечно же, ее там ждали, встречали, и церемония приветственных любезностей грозила затянуться часа на два. Варька сделала реверанс рыцарю, его жене Изольде (жена ей даже понравилась), и процессия проследовала к накрытому столу. После легкого завтрака в собственном замке, есть, конечно же, она не хотела абсолютно, но когда в зал внесли целиком зажаренного порося, графиня не удержалась. Когда еще такое увидишь? И из любопытства упихала в себя фаршированного угря, дабы проверить, так ли это вкусно, как описывал в своих историко-гастрономических романах незабвенный Дюма. Оказалось, что очень. Однако ничего больше в Варьку, к сожалению, не полезло, хоть стреляй. Отругав себя за дурацкую идею наедаться перед походом в гости, графиня приступила к выполнению своей миссии и начала осторожно прощупывать почву на предмет рыцарского согласия от Руальда Залесского набить морды мерзким гоблинам. При намеке на гоблинское золото рыцарь заметно оживился, а упоминание о возможности захватить новые земли заставило его оторваться от трапезы. Да, похоже, слабо знал Дмитрий о насущных проблемах соседа. Идея расширения собственных территорий за счет земель гоблинов рыцарю очень понравилась.
Договор с Руальдом Залесским принес совершенно неожиданные для Варьки итоги. Нет, воевать-то рыцарь согласился, но, похоже, он, как и Дмитрий, намеревался урвать территории получше под предлогом того, что у графини нет хорошего командующего. Военные действия было решено начать через две недели. Дмитрий клялся, что к тому времени его дружина протрезвеет, а Руальд обещал, что его рыцари как раз придут в себя после поражения, которое нанес им какой-то пират. Над всем этим Варьке надо было срочно подумать. Настолько срочно, что она остановила свою карету и отправилась думать пешком. К нарядным зеленым холмам.
От глубоких дум графиню оторвал дикий визг, напоминавший по звучанию бензопилу “Дружба” в рабочем состоянии. Вышедшая вместе с ней на прогулку служанка истерично крестилась и тыкала пальцем вверх. Варька запрокинула голову. На фоне ясного голубого неба виднелось нечто большое и темное. И это нечто падало прямо на нее. Графиня мужественно зажмурила глаза и героически никуда не двинулась, пока не раздалось звучное и смачное “хрясть”. Варька открыла один глаз. Потом второй. Надо же… Она до сих пор, как ни странно, была жива. Все, что летело прямо на нее, шлепнулось почему-то рядом. Варька посмотрела на объект. Объект посмотрел на нее. «Дракон», — пронеслось в голове у Варьки. «Сама страшная», — пронеслось в голове у дракона. «Какой он большой и зеленый», — думала графиня, оглядывая его с головы до хвоста. «Зато у меня глаза добрые», — обиделся дракон и попытался встать. Не вставалось. Дракон сердито глянул на Варьку.
— Могла бы помочь. — пробурчал он.
— Это интересно как? — возмутилась графиня, оглядев его далеко не мелкие габариты, и даже позабыв удивиться тому, что дракон вообще говорящий. — А вообще погоди…
К Варьке в голову постучалась мысль. И даже не просто мысль, а целая гениальная идея. И Варька куда-то понеслась. Собственно, нельзя было сказать, что она неслась совсем куда-то. Она неслась в строго заданном направлении — обратно к карете. А сев в карету, она приказала развернуться и двигать назад. В замок к Руальду Залесскому. В конце концов, рыцарь он или где? Должен же он хоть что-нибудь знать о драконах! Тем более, что он рыцарь со стажем.
По дороге к замку Руальда Варька раза три прикусила себе язык, раз пять хотела вернуться и заныкать дракона от посторонних глаз с тем, чтобы потом неожиданно выпустить его на чью-нибудь голову и еще раз несколько прикинула, не стоит ли поотрубать этому динозавру голову, пока он еще никого не съел. Нужное решение почему-то никак не находилось, и поэтому Варька озаботилась другими, более практичными мыслями. Она подумала, что раз уж ей попался говорящий дракон, было бы глупо не попытаться его сначала приручить, а затем использовать в качестве военной силы. Забавно посмотреть, как у него получится одновременно и летать, и плевать сверху на глупые головы гоблинов.
Карета ворвалась во двор замка Руальда, и через полчаса Варька поставила на уши весь его гарнизон. Оказалось, что Руальд Залесский имел дело с драконом, но всего только раз в жизни. И дракон тот был как нельзя более мертв. Правда, рыцарь все равно привез его во дворец. И даже сохранил ту кошмарную колымагу, на которой его вез. Предприимчивая Варька велела вытащить транспорт на улицу и припрячь к работе самых здоровых коней. Еще лучше волов. Руальд Залесский безропотно исполнил Варькино пожелание, и процессия, увеличенная до безобразия за счет целой толпы зевак, двинулась за городские ворота.
Дракон прекрасно слышал, что его просили погодить и послушно годил, потому что деваться ему все равно было некуда. Но когда он узрел, что Варька возвращается к нему не одна, а с рыцарем и кучей народа, то понял, что пробил его последний час. Сейчас рыцарь на глазах у изумленной публики снесет ему его глупую голову и преподнесет ее в дар даме своего сердца. А потом наглые вруны менестрели будут расписывать геройский неравный бой и победу добра над злом. Дракон обреченно закрыл глаза. Потом открыл. Надо же… Кажется, убивать его вовсе не собираются. Несколько дюжих мужиков подошли к нему ближе и начали грузить на колымагу, зажмурив от страха глаза. Однако дракон никаких враждебных действий не предпринимал, и милостиво позволил оторвать себя от земли.
— Куда Вы его денете? — опомнился, наконец, Руальд Залесский, осознав, что найденный Варькой дракон все-таки живой, и что она действительно собирается его приручить.
— А я за городом пещерку себе присмотрела для военного склада, — ответила без малейшего колебания Варька, — туда его и вселю. — Дракон и рыцарь дружно повернули к Варьке головы, но она, похоже, говорила всерьез.
В пещере, которую Варька присмотрела для своих милитаристских планов, было сухо, просторно, и царил таинственный полумрак. Когда дракона сгрузили на пол, Варька принялась его осматривать и ощупывать. Дракон, который понял, что он останется жить, был уже на все согласен и позволял обращаться с собой довольно бесцеремонно. Руальд, окруженный толпой зевак, стоял неподалеку и смотрел на происходящее с тихим ужасом.
— Ничего не сломано. — вынесла свой вердикт Варька. — Только ушибся сильно.
— Потому что летел долго. — пробурчал дракон.
— И как же это тебя угораздило? — полюбопытствовала Варька.
— От безответной любви. — признался дракон разом.
— Чего?!
И дракон поведал грустную историю о неразделенном чувстве, толкнувшем его на самоубийство путем падения камнем вниз. Первые метров несколько дракон искренне думал, что он герой, и что ОНА будет о нем жалеть. Потом дракон начал думать, что он погорячился. Когда до него, наконец, дошло, что какая-то там ОНА этого не стоит, было уже поздно. И все, что он мог сделать — это экстренно затормозить, расправив крылья, чтобы смягчить падение.
— И так третий раз. — тяжко вздохнул дракон.
— Что третий раз? — не поняла Варька.
— Третий раз кончаю жизнь самоубийством. — пояснил слегка застеснявшийся своего порыва откровения дракон. А затем добавил: — Я такой влюбчивый… — Варька хрюкнула и продолжила осмотр.
— По-моему, на этот раз все закончилось довольно благополучно. Только мышцу на правом крыле растянул. Но это мы вылечим! — твердо решила Варька. А потом, жалостливым тоном, очень последовательно, добавила: — Хочешь, я расскажу тебе сказку? — Дракон, конечно, хотел.
“Теремок.
Шла однажды мышь по своим делам. Видит — коттедж стоит. Ну, открыла дверь отмычкой, смотрит — добра полно, жрачки еще больше. Кинулась звонить своей подруге лягушке. “Кантуй сюда, зеленая, я классную хату нашла”. Лягушка, в свою очередь, волку строчку на пейджер кинула: “Серый, хватай Рыжую, валите сюда, классный тусняк намечается”. Ну, волк с лисой и приехали. И только вся эта компания начала отрываться, пришел медведь. “Сдавайся, — говорит, — милиция”. Ну и задавил всю их малину. Мораль — милицию тоже приглашать надо. На сходняк.
Лиса и заяц.
Записались лиса и заяц в программу “Жилье и ипотека”. Лиса оттуда слиняла, и хату через бандюг получила. А заяц — законно. Ну лису с этой квартирой милиция и накрыла. Лиса собрала братков и выкинула зайца из хаты. Уж заяц обивал — обивал пороги, не мог добиться справедливости. Ни волк со своей бандой, ни медведь со своей кодлой не помогли. И обратился тогда заяц в милицию. Засадили лису с ее бандитами за решетку. Мораль — знать надо, к кому за помощью обращаться.
Три медведя.
Решила как-то знаменитая воровка по кликухе Манька — форточница очередную квартиру бомбануть. Ну, серебро, золотишко стянула, и покуражиться решила. Мебель поломала, посуду побила, а тут хозяева вернулись — все три медведя. Увидали бардак, и как начали вопить! “Кто мою постель испоганил?” да “Кто мои тарелки побил?” Ну, Манька, недолго думая, обратно в форточку с наворованным добром и сиганула. Медведи за ней — да куда уж там… Так и утекла с вещичками. Мораль — спортом надо заниматься”.
— Ну ладно, все, — закруглилась Варька, поняв по зачарованным лицам окружающих, что они готовы слушать ее бред до бесконечности.
— Ты хорошая… — прошелестел дракон, устраивая на Варькиных коленях свою уродливо-прекрасную голову.
— Ты тоже хороший. — тепло улыбнулась Варька и почесала его за ухом. Дракон заурчал. — А как тебя зовут, кстати? — дракон открыл глаза.
— Иннокентий. Красивое имя, правда?
— Правда. Только длинное. Давай ты лучше будешь Кешей? Для друзей?
— Ну, если для друзей — тогда ладно. — согласился покладистый дракон и опять замурлыкал.
Глава третья,
в которой на бедную Варькину голову сваливаются панк с неясным прошлым и пират с непонятным будущим.
Варьке не хотелось спать. Ей даже дремать не хотелось. В голову ползли тяжкие мысли, а отмахиваться от них и дальше просто не было сил. Интересно, почему же со стороны все кажется так просто? Ведь когда Варька смотрела по ящику какой-нибудь исторический фильм, то ее пленяли наряды, завораживала обстановка и брала зависть ко всем тем, кто в то далекое время жил. Почему же теперь, когда она сама на их месте, эта жизнь ее не радует? Ей не нравятся корсажи, сдавившие ее желудок и вытеснившие его куда-то в ребра, бесит парикмахер, который на элементарную прическу никогда не тратит меньше четырех часов и убивают эти дурацкие, средневековые туфли, которые все равно жмут, даже если их шили на заказ! А уж как ее раздражает полное отсутствие косметики и нехватка рекламно доставших когда-то прокладок с крылышками, не говоря уже о радио, телевидении и газетах!
Варьке иногда так хотелось зайти в какую-нибудь местную забегаловку, взять пивка, вытянуть ноги и насладиться полным одиночеством… Или рвануть на пляж в бикини… Так нет ведь, нельзя. А почему спрашивается? Ясно почему. Потому что эти двинутые на моральности рыцари изгонят графиню из ее же собственного замка с позором за разврат!
Варька поежилась. Похоже, она сегодня просто не в настроении. А кто, скажите мне, был бы в настроении, если бы все, о чем ему так долго и сильно мечталось, благополучно пошло прахом? Причем (как это обычно бывает) из наилучших побуждений? И что самое обидное — даже расстрелять никого за все это дело нельзя, поскольку главным виновником всего случившегося был один нудный, затянутый в мундир тип, являющийся, по несчастливому стечению обстоятельств, собственным же Варькиным генералом. Варька зло сплюнула. Черт ее побрей! Ну каким местом думала прошлая графиня де Сент-Труа Тьен, когда назначала на ответственный пост такое чучело? Ну, то, что не головой — это точно. Варька даже сильно сомневалась, что до такого можно додуматься задним умом. Потому что максимум, кем мог бы служить данный ограниченный тип — так это сторожевым веником.
Варьке было только одно интересно — когда в голову ее генералу придет хотя бы одна умная мысль. Ну так. Для разнообразия. Чтоб Варьке страдать не приходилось от его чрезмерного усердия. Ведь если разобраться — не так уж много ей и хотелось, в конце-то концов! Подумаешь, чуть-чуть романтики… Выбраться за город, посидеть у костра… Нет, она, конечно, понимала, что без охраны ей теперь никак нельзя, но не до такой же степени! Однако у ее генерала на вопросы безопасности был свой, сугубо военный взгляд. Варьке выдали палатку (такую, что даже Кеша мог бы влезть, если бы не предпочел отдыхать на свежем воздухе) и окружили стражей в три ряда. На порядочном расстоянии, правда, но это не грело.
Варька молчала, уставившись в никуда, и в очередной раз хотела домой. Кеша уже дремал, так и не дождавшись любимой сказки на ночь, и графине опять было одиноко. Грустные мысли прервал внезапный шум. Испуганная Варька нырнула в свой шатер и прикинулась пряником. Прямо по направлению к ней что-то двигалось. Интересно, как это что-то пробралось через всю немалую Варькину стражу. Может, перебило всех на фиг? Любопытство пересилило страх, и Варька высунула нос, дабы обозреть интересный объект. Объект был почему-то раздет. Может, это какой-нибудь восставший из мертвых? Варька высунула свой нос чуть дальше. Во-первых, она никогда не видела живых покойников, а во-вторых, она никогда не видела покойников в семейных трусах. Объект продолжал идти, и Варьке стало совсем интересно, поскольку приближающийся тип с виду был совершенно обыкновенным и даже вполне симпатичным парнем.
— Надо же, какой сексуальный покойник в трусах… — мечтательно пробормотала Варька.
— Ау, дома кто есть? — прошипел интересный объект, с недоумением разглядывая шатер, шитый золотом.
— Ты что орешь, как впервые замужем? — шикнула на него Варька. — Проходи внутрь скорее, пока тебя моя охрана не засекла. — Парень вошел, оглядел обстановку от золоченых покрывал, до ковра, в котором нога утопала, как в Балтийском море — по щиколотку и рухнул на один из пуфиков.
— Я где?
— Пить меньше надо! — хмыкнула Варька, догадавшись, что парень из ее мира.
— Я не пил. — огрызнулся парень. При ближайшем рассмотрении он оказался жутко уставшим молодым человеком лет 27, светловолосым и синеглазым. — Слушай, у тебя пожрать есть что-нибудь?
— Есть. — и Варька начала выгружать на стол все свои королевские припасы.
1 2 3 4 5 6
Конечно, Дмитрий под Варькиными аргументами сдался. А куда он делся бы, интересно? Во-первых, он привык к своим застенчивым средневековым боярышням, а посему Варькино нахальство с повальным стрелянием глазками возымело на него свое действие, а во-вторых, при соседстве с Руальдом Залесским, трудно было не заразиться бациллой рыцарства.
Варька возвращалась в свой Тьен со смешанным чувством. Ну то, что Дмитрий — не мужчина ее мечты — было ясно. То, что с таким генералом, как у нее, она много не навоюет, тоже понятно было. Неясно было, ввяжется ли в эту войну Руальд. И почему Дмитрий вообще так торопится? И где ей, в конце концов, взять нормального генерала? А главный вопрос — для чего Варька вообще оказалась в данном мире? Неужели только для того, чтобы воевать с гоблинами за расширение территорий? Или гоблины — это только предлог для появления какой-нибудь злюки вселенского масштаба? Вопросов было слишком много, а никого мудрого, чтобы дать на них ответ, так и не появилось.
Поняв, что ни одного, даже самого завалящегося, Гэндальфа на ее долю в этом мире так и не придется, Варька начала думать о том, что она перечитала в свое время слишком много фэнтезийной литературы. Если уж в данном измерении все так до безобразия нелогично, с какой стати ее собственное появление должно хоть чем-нибудь обуславливаться? Нет, быть графиней хорошо, конечно, но все равно домой хочется! На кой черт нужны ей все эти проблемы международного масштаба? Вы думаете очень охота с утра пораньше вместо того, чтобы остаться валяться в постели с какой-нибудь книгой, посылать гонца к Руальду Залесскому, а потом и самой собираться туда же? До смерти неохота! А куда деваться? Положение обязывает.
Варька вздохнула, позволила затянуть себя в корсаж, натянула чулочки на кружевных подвязочках и стоически выдержала процедуру делания прически. Она даже не обращала внимания на генерала, чтобы не портить себе настроение. Со всей торжественностью Варька уселась в экипаж и направилась к замку Руальда.
Конечно же, ее там ждали, встречали, и церемония приветственных любезностей грозила затянуться часа на два. Варька сделала реверанс рыцарю, его жене Изольде (жена ей даже понравилась), и процессия проследовала к накрытому столу. После легкого завтрака в собственном замке, есть, конечно же, она не хотела абсолютно, но когда в зал внесли целиком зажаренного порося, графиня не удержалась. Когда еще такое увидишь? И из любопытства упихала в себя фаршированного угря, дабы проверить, так ли это вкусно, как описывал в своих историко-гастрономических романах незабвенный Дюма. Оказалось, что очень. Однако ничего больше в Варьку, к сожалению, не полезло, хоть стреляй. Отругав себя за дурацкую идею наедаться перед походом в гости, графиня приступила к выполнению своей миссии и начала осторожно прощупывать почву на предмет рыцарского согласия от Руальда Залесского набить морды мерзким гоблинам. При намеке на гоблинское золото рыцарь заметно оживился, а упоминание о возможности захватить новые земли заставило его оторваться от трапезы. Да, похоже, слабо знал Дмитрий о насущных проблемах соседа. Идея расширения собственных территорий за счет земель гоблинов рыцарю очень понравилась.
Договор с Руальдом Залесским принес совершенно неожиданные для Варьки итоги. Нет, воевать-то рыцарь согласился, но, похоже, он, как и Дмитрий, намеревался урвать территории получше под предлогом того, что у графини нет хорошего командующего. Военные действия было решено начать через две недели. Дмитрий клялся, что к тому времени его дружина протрезвеет, а Руальд обещал, что его рыцари как раз придут в себя после поражения, которое нанес им какой-то пират. Над всем этим Варьке надо было срочно подумать. Настолько срочно, что она остановила свою карету и отправилась думать пешком. К нарядным зеленым холмам.
От глубоких дум графиню оторвал дикий визг, напоминавший по звучанию бензопилу “Дружба” в рабочем состоянии. Вышедшая вместе с ней на прогулку служанка истерично крестилась и тыкала пальцем вверх. Варька запрокинула голову. На фоне ясного голубого неба виднелось нечто большое и темное. И это нечто падало прямо на нее. Графиня мужественно зажмурила глаза и героически никуда не двинулась, пока не раздалось звучное и смачное “хрясть”. Варька открыла один глаз. Потом второй. Надо же… Она до сих пор, как ни странно, была жива. Все, что летело прямо на нее, шлепнулось почему-то рядом. Варька посмотрела на объект. Объект посмотрел на нее. «Дракон», — пронеслось в голове у Варьки. «Сама страшная», — пронеслось в голове у дракона. «Какой он большой и зеленый», — думала графиня, оглядывая его с головы до хвоста. «Зато у меня глаза добрые», — обиделся дракон и попытался встать. Не вставалось. Дракон сердито глянул на Варьку.
— Могла бы помочь. — пробурчал он.
— Это интересно как? — возмутилась графиня, оглядев его далеко не мелкие габариты, и даже позабыв удивиться тому, что дракон вообще говорящий. — А вообще погоди…
К Варьке в голову постучалась мысль. И даже не просто мысль, а целая гениальная идея. И Варька куда-то понеслась. Собственно, нельзя было сказать, что она неслась совсем куда-то. Она неслась в строго заданном направлении — обратно к карете. А сев в карету, она приказала развернуться и двигать назад. В замок к Руальду Залесскому. В конце концов, рыцарь он или где? Должен же он хоть что-нибудь знать о драконах! Тем более, что он рыцарь со стажем.
По дороге к замку Руальда Варька раза три прикусила себе язык, раз пять хотела вернуться и заныкать дракона от посторонних глаз с тем, чтобы потом неожиданно выпустить его на чью-нибудь голову и еще раз несколько прикинула, не стоит ли поотрубать этому динозавру голову, пока он еще никого не съел. Нужное решение почему-то никак не находилось, и поэтому Варька озаботилась другими, более практичными мыслями. Она подумала, что раз уж ей попался говорящий дракон, было бы глупо не попытаться его сначала приручить, а затем использовать в качестве военной силы. Забавно посмотреть, как у него получится одновременно и летать, и плевать сверху на глупые головы гоблинов.
Карета ворвалась во двор замка Руальда, и через полчаса Варька поставила на уши весь его гарнизон. Оказалось, что Руальд Залесский имел дело с драконом, но всего только раз в жизни. И дракон тот был как нельзя более мертв. Правда, рыцарь все равно привез его во дворец. И даже сохранил ту кошмарную колымагу, на которой его вез. Предприимчивая Варька велела вытащить транспорт на улицу и припрячь к работе самых здоровых коней. Еще лучше волов. Руальд Залесский безропотно исполнил Варькино пожелание, и процессия, увеличенная до безобразия за счет целой толпы зевак, двинулась за городские ворота.
Дракон прекрасно слышал, что его просили погодить и послушно годил, потому что деваться ему все равно было некуда. Но когда он узрел, что Варька возвращается к нему не одна, а с рыцарем и кучей народа, то понял, что пробил его последний час. Сейчас рыцарь на глазах у изумленной публики снесет ему его глупую голову и преподнесет ее в дар даме своего сердца. А потом наглые вруны менестрели будут расписывать геройский неравный бой и победу добра над злом. Дракон обреченно закрыл глаза. Потом открыл. Надо же… Кажется, убивать его вовсе не собираются. Несколько дюжих мужиков подошли к нему ближе и начали грузить на колымагу, зажмурив от страха глаза. Однако дракон никаких враждебных действий не предпринимал, и милостиво позволил оторвать себя от земли.
— Куда Вы его денете? — опомнился, наконец, Руальд Залесский, осознав, что найденный Варькой дракон все-таки живой, и что она действительно собирается его приручить.
— А я за городом пещерку себе присмотрела для военного склада, — ответила без малейшего колебания Варька, — туда его и вселю. — Дракон и рыцарь дружно повернули к Варьке головы, но она, похоже, говорила всерьез.
В пещере, которую Варька присмотрела для своих милитаристских планов, было сухо, просторно, и царил таинственный полумрак. Когда дракона сгрузили на пол, Варька принялась его осматривать и ощупывать. Дракон, который понял, что он останется жить, был уже на все согласен и позволял обращаться с собой довольно бесцеремонно. Руальд, окруженный толпой зевак, стоял неподалеку и смотрел на происходящее с тихим ужасом.
— Ничего не сломано. — вынесла свой вердикт Варька. — Только ушибся сильно.
— Потому что летел долго. — пробурчал дракон.
— И как же это тебя угораздило? — полюбопытствовала Варька.
— От безответной любви. — признался дракон разом.
— Чего?!
И дракон поведал грустную историю о неразделенном чувстве, толкнувшем его на самоубийство путем падения камнем вниз. Первые метров несколько дракон искренне думал, что он герой, и что ОНА будет о нем жалеть. Потом дракон начал думать, что он погорячился. Когда до него, наконец, дошло, что какая-то там ОНА этого не стоит, было уже поздно. И все, что он мог сделать — это экстренно затормозить, расправив крылья, чтобы смягчить падение.
— И так третий раз. — тяжко вздохнул дракон.
— Что третий раз? — не поняла Варька.
— Третий раз кончаю жизнь самоубийством. — пояснил слегка застеснявшийся своего порыва откровения дракон. А затем добавил: — Я такой влюбчивый… — Варька хрюкнула и продолжила осмотр.
— По-моему, на этот раз все закончилось довольно благополучно. Только мышцу на правом крыле растянул. Но это мы вылечим! — твердо решила Варька. А потом, жалостливым тоном, очень последовательно, добавила: — Хочешь, я расскажу тебе сказку? — Дракон, конечно, хотел.
“Теремок.
Шла однажды мышь по своим делам. Видит — коттедж стоит. Ну, открыла дверь отмычкой, смотрит — добра полно, жрачки еще больше. Кинулась звонить своей подруге лягушке. “Кантуй сюда, зеленая, я классную хату нашла”. Лягушка, в свою очередь, волку строчку на пейджер кинула: “Серый, хватай Рыжую, валите сюда, классный тусняк намечается”. Ну, волк с лисой и приехали. И только вся эта компания начала отрываться, пришел медведь. “Сдавайся, — говорит, — милиция”. Ну и задавил всю их малину. Мораль — милицию тоже приглашать надо. На сходняк.
Лиса и заяц.
Записались лиса и заяц в программу “Жилье и ипотека”. Лиса оттуда слиняла, и хату через бандюг получила. А заяц — законно. Ну лису с этой квартирой милиция и накрыла. Лиса собрала братков и выкинула зайца из хаты. Уж заяц обивал — обивал пороги, не мог добиться справедливости. Ни волк со своей бандой, ни медведь со своей кодлой не помогли. И обратился тогда заяц в милицию. Засадили лису с ее бандитами за решетку. Мораль — знать надо, к кому за помощью обращаться.
Три медведя.
Решила как-то знаменитая воровка по кликухе Манька — форточница очередную квартиру бомбануть. Ну, серебро, золотишко стянула, и покуражиться решила. Мебель поломала, посуду побила, а тут хозяева вернулись — все три медведя. Увидали бардак, и как начали вопить! “Кто мою постель испоганил?” да “Кто мои тарелки побил?” Ну, Манька, недолго думая, обратно в форточку с наворованным добром и сиганула. Медведи за ней — да куда уж там… Так и утекла с вещичками. Мораль — спортом надо заниматься”.
— Ну ладно, все, — закруглилась Варька, поняв по зачарованным лицам окружающих, что они готовы слушать ее бред до бесконечности.
— Ты хорошая… — прошелестел дракон, устраивая на Варькиных коленях свою уродливо-прекрасную голову.
— Ты тоже хороший. — тепло улыбнулась Варька и почесала его за ухом. Дракон заурчал. — А как тебя зовут, кстати? — дракон открыл глаза.
— Иннокентий. Красивое имя, правда?
— Правда. Только длинное. Давай ты лучше будешь Кешей? Для друзей?
— Ну, если для друзей — тогда ладно. — согласился покладистый дракон и опять замурлыкал.
Глава третья,
в которой на бедную Варькину голову сваливаются панк с неясным прошлым и пират с непонятным будущим.
Варьке не хотелось спать. Ей даже дремать не хотелось. В голову ползли тяжкие мысли, а отмахиваться от них и дальше просто не было сил. Интересно, почему же со стороны все кажется так просто? Ведь когда Варька смотрела по ящику какой-нибудь исторический фильм, то ее пленяли наряды, завораживала обстановка и брала зависть ко всем тем, кто в то далекое время жил. Почему же теперь, когда она сама на их месте, эта жизнь ее не радует? Ей не нравятся корсажи, сдавившие ее желудок и вытеснившие его куда-то в ребра, бесит парикмахер, который на элементарную прическу никогда не тратит меньше четырех часов и убивают эти дурацкие, средневековые туфли, которые все равно жмут, даже если их шили на заказ! А уж как ее раздражает полное отсутствие косметики и нехватка рекламно доставших когда-то прокладок с крылышками, не говоря уже о радио, телевидении и газетах!
Варьке иногда так хотелось зайти в какую-нибудь местную забегаловку, взять пивка, вытянуть ноги и насладиться полным одиночеством… Или рвануть на пляж в бикини… Так нет ведь, нельзя. А почему спрашивается? Ясно почему. Потому что эти двинутые на моральности рыцари изгонят графиню из ее же собственного замка с позором за разврат!
Варька поежилась. Похоже, она сегодня просто не в настроении. А кто, скажите мне, был бы в настроении, если бы все, о чем ему так долго и сильно мечталось, благополучно пошло прахом? Причем (как это обычно бывает) из наилучших побуждений? И что самое обидное — даже расстрелять никого за все это дело нельзя, поскольку главным виновником всего случившегося был один нудный, затянутый в мундир тип, являющийся, по несчастливому стечению обстоятельств, собственным же Варькиным генералом. Варька зло сплюнула. Черт ее побрей! Ну каким местом думала прошлая графиня де Сент-Труа Тьен, когда назначала на ответственный пост такое чучело? Ну, то, что не головой — это точно. Варька даже сильно сомневалась, что до такого можно додуматься задним умом. Потому что максимум, кем мог бы служить данный ограниченный тип — так это сторожевым веником.
Варьке было только одно интересно — когда в голову ее генералу придет хотя бы одна умная мысль. Ну так. Для разнообразия. Чтоб Варьке страдать не приходилось от его чрезмерного усердия. Ведь если разобраться — не так уж много ей и хотелось, в конце-то концов! Подумаешь, чуть-чуть романтики… Выбраться за город, посидеть у костра… Нет, она, конечно, понимала, что без охраны ей теперь никак нельзя, но не до такой же степени! Однако у ее генерала на вопросы безопасности был свой, сугубо военный взгляд. Варьке выдали палатку (такую, что даже Кеша мог бы влезть, если бы не предпочел отдыхать на свежем воздухе) и окружили стражей в три ряда. На порядочном расстоянии, правда, но это не грело.
Варька молчала, уставившись в никуда, и в очередной раз хотела домой. Кеша уже дремал, так и не дождавшись любимой сказки на ночь, и графине опять было одиноко. Грустные мысли прервал внезапный шум. Испуганная Варька нырнула в свой шатер и прикинулась пряником. Прямо по направлению к ней что-то двигалось. Интересно, как это что-то пробралось через всю немалую Варькину стражу. Может, перебило всех на фиг? Любопытство пересилило страх, и Варька высунула нос, дабы обозреть интересный объект. Объект был почему-то раздет. Может, это какой-нибудь восставший из мертвых? Варька высунула свой нос чуть дальше. Во-первых, она никогда не видела живых покойников, а во-вторых, она никогда не видела покойников в семейных трусах. Объект продолжал идти, и Варьке стало совсем интересно, поскольку приближающийся тип с виду был совершенно обыкновенным и даже вполне симпатичным парнем.
— Надо же, какой сексуальный покойник в трусах… — мечтательно пробормотала Варька.
— Ау, дома кто есть? — прошипел интересный объект, с недоумением разглядывая шатер, шитый золотом.
— Ты что орешь, как впервые замужем? — шикнула на него Варька. — Проходи внутрь скорее, пока тебя моя охрана не засекла. — Парень вошел, оглядел обстановку от золоченых покрывал, до ковра, в котором нога утопала, как в Балтийском море — по щиколотку и рухнул на один из пуфиков.
— Я где?
— Пить меньше надо! — хмыкнула Варька, догадавшись, что парень из ее мира.
— Я не пил. — огрызнулся парень. При ближайшем рассмотрении он оказался жутко уставшим молодым человеком лет 27, светловолосым и синеглазым. — Слушай, у тебя пожрать есть что-нибудь?
— Есть. — и Варька начала выгружать на стол все свои королевские припасы.
1 2 3 4 5 6