– Многие этого не поймут, но для меня не существует мотива убедительней этого.
– Вы не ответили на мой вопрос, Вейдж. Зачем вам понадобилась гвардия Лэктона?
– Сегодня ночью вы должны арестовать одно высокопоставленное лицо. Оно будет находиться в своём особняке, который хорошо охраняется. Этот человек должен быть взят живым. Где и когда, я сообщу позже.
– Эррина там? – вскинулся Лэртон.
– Даю вам слово, её жизнь вне опасности, – сузил глаза лис.
– Значит, не там, – задумчиво произнёс капитан.
– Я мог бы вам соврать, – тихо промолвил Вейдж. – Для лисов ложь такое же привычное оружие, как для вас меч, но я этого не сделал. Эррину освободят без вашего участия – и поверьте, мои люди сделают это гораздо лучше.
– Ваши? И где же они?
– Везде, – резко ответил Вейдж. – То, что лисы исчезли с улиц, ещё ничего не значит. У нас это называется «поджать хвост». Если бы мы загодя не исчезли…
– Заговору никто бы не смог помешать, – потрясённо изрёк Лэртон.
«И всё же странно, что он не стал лисом. Кажется, теперь я знаю, кто сможет заменить Ивыча», – подумал Вейдж.
День пятый. Грайвор
пять часов после Полуденной службы
Стараясь ничем не нарушить скорбное безмолвие, которое, казалось, решило навсегда поселиться в этом доме, преподобный осторожно просочился в комнату и, склонив голову, замер на пороге.
– Обряд очищения закончен, – тихим напевом сообщил он. – Ваш слуга был добрым прихожанином, и я буду молиться за него. Смиритесь, сын мой. Шаур посылает нам испытания, дабы укрепить душу.
– Спасибо, святой отец, – чопорно ответил эрр Неус, вкладывая в его ладонь увесистый кошелек. – Этот человек был дорог мне, и я сделаю всё, чтобы выполнить его последнюю волю.
– Несомненно, это очень благородно с вашей стороны, – одобрил преподобный и неуловимым движением спрятал кошелёк в складках сутаны. – Однако почему он завещал похоронить себя именно в Рессовой пустоши? Путь туда не близкий, да и братья могут не дать согласия на захоронение.
– Гас почитал святого Ресса более других святых, – печально пояснил Неус. – Что же касается разрешения, я был бы крайне признателен вам, святой отец, если бы вы написали братьям, каким добрым прихожанином был покойный. – Ещё один кошелёк перекочевал к священнику. – Они, безусловно, прислушаются к вашему мнению – ведь когда-то вы были настоятелем тамошнего монастыря. Кроме того, у Гаса остались некоторые сбережения, а родственников у него не было… – эрр Неус сделал небольшую паузу. – Думаю, он был бы счастлив, узнав, что эти деньги пошли на богоугодные цели.
– Несомненно, – кивнул преподобный. – О какой сумме идёт речь? – живо поинтересовался он. – Поймите меня правильно, сын мой, церковь с радостью примет любое пожертвование, но мы вынуждены всё планировать заранее – щедрая длань святой церкви не должна оскудевать.
– Я понимаю, – горячо заверил его Неус. – Страждущих много и церковь должна заботиться о том, чтобы никто из них не остался без её внимания. Гас был небогат, но к той тысяче, что он оставил, я готов прибавить ещё десять. На эти деньги можно открыть приют для обездоленных.
– Мы подумаем, как распорядиться этими средствами, – удовлетворенно кивнул преподобный. – Я напишу братьям и особо упомяну благочестие покойного. Пришлите ко мне посыльного, когда похоронная процессия будет готова.
– Благодарю вас, святой отец, – эрр Неус поцеловал протянутую руку. – Можете воспользоваться моей каретой. Проводи святого отца, – распорядился он, кивнув слуге.
Как только карета со священником выехала за ворота замка, эрр Неус преобразился: печальное выражение слетело с его лица, уступив место решимости. Он резко отошёл от окна и позвонил в колокольчик.
– Вызови Шедри, – приказал он, вошедшему слуге. – Пусть ждёт меня у входа в покойницкую.
Слуга поспешно кивнул и растворился за дверью.
Прислонившись к стене, капитан Шедри почти слился с ней, и лишь серебряный позумент, украшавший чёрный гвардейский мундир дома Неуса, да желтоватые белки на смуглом лице выдавали его присутствие в полутёмном подвальном коридоре. Как и большинство уроженцев Левийи, капитан обладал могучим телосложением. Часто это вводило в заблуждение его противников, даже не предполагавших перед началом схватки, что подобная гора мышц обладает смертоносной грацией песчаной гадюки. Однако, этим скрытые таланты капитана не ограничивались. То, что ему удалось занять столь высокий пост, уже само по себе вызывало, по меньшей мере, удивление. В Грайворе, несмотря на его терпимость, было не принято брать на службу инородцев. Но Шедри не только попал в гвардию к одному из самых влиятельных вельмож королевства, но и дослужился до чина капитана. Этому, помимо всего прочего, способствовали его острый ум и наблюдательность, которые он искусно скрывал под маской невозмутимости и спокойствия. Никто не знал, по какой причине он покинул родину и принял чужую веру, но преданность, с которой Шедри служил своему хозяину, была поистине фанатичной.
Увидев господина, капитан отлип от стены и сделал шаг навстречу.
– Поставь у входа в подвал пост и прикажи, чтобы никого не пропускали. Нам нужно кое-что обсудить, – распорядился Неус. – Ты понял?! Никого!
Шедри молча кивнул и оправился выполнять приказ. Ожидая его, эрр Неус в нетерпении несколько раз прошёлся туда и обратно по коридору.
– Пост выставлен, – вернувшись, доложил капитан.
Неус развернулся и направился к двери покойницкой. Капитан последовал за ним. Как только они вошли, в нос ударил приторный запах погребальных благовоний. Святой отец, предполагая щедрую оплату, решил, как видно, не скупиться, и теперь в помещении висело удушливое марево, укутавшее белёсым саваном гроб с телом покойного.
– Закрой дверь, – бросил через плечо Неус, направляясь к каменному пьедесталу.
Капитан запер дверь на засов и тёмной скалой замер у порога. Скоропостижная смерть Гаса его не на шутку встревожила. Шедри не любил совпадений, а последние два дня произошло слишком много зловещих событий, чтобы без подозрений отнёсся даже к такому тривиальному известию, как смерть старого слуги. Тревога капитана переросла в тихую панику, когда он заметил, что на руке хозяина отсутствует перстень Голоса совета.
Неус склонился над гробом и лезвием кинжала разжал плотно сомкнутые челюсти покойника. Затем достал из кармана небольшой пузырёк с темно-зелёной жидкостью, влил несколько капель мертвецу в рот и отошёл назад. Шедри с удивлением наблюдал за действиями хозяина.
– Не вздумай кричать, – предупредил его эрр Неус.
«Почему я должен кричать?» – успел подумать капитан, прежде чем и в самом деле едва не заорал в голос. Он многое повидал и не был склонен к истерикам, но то, что происходило у него на глазах, вызывало суеверный ужас: мёртвое тело свело судорогами и тяжёлый дубовый гроб начал раскачиваться из стороны в сторону, затем послышался хрип, стон и, наконец, надтреснутый старческий голос:
– Не знал, что это будет так больно!
– Умирать всегда больно, – спокойно произнёс Неус. – А ты не только умер, но и воскрес. Как себя чувствуешь?
– Холодно, – поёжился Гас. Опершись на края гроба, он сел. – Видел бы ты своё лицо, Шедри! Чего ты так испугался? Подумаешь, сначала умер, потом ожил – всего и делов-то! – ухмыльнулся старик.
– Не умирал он, Шедри, – успокоил капитана Неус. – Три часа назад я дал ему выпить несколько капель настоя куаты. Шаманы степных племён, пьют его, чтобы впадать в транс, когда вызывают духов предков. Со стороны это очень похоже на смерть, но, как видишь, чтобы воскресить такого мертвеца достаточно снова дать ему выпить настой.
– Но зачем? – выдавил капитан, лицо которого всё ещё оставалось серым.
– Затем, что мне необходимо скрытно покинуть столицу, – пояснил хозяин. – Через час ты возглавишь похоронную процессию. В эскорте должно быть не менее тридцати гвардейцев. Подбери самых надёжных.
– Позвольте узнать направление? – осторожно поинтересовался Шедри.
– Благодаря святому отцу, я думаю, уже все знают, что Гас завещал похоронить себя в катакомбах монастыря святого Ресса, – усмехнулся Неус. – Туда мы и направимся. – Капитан мало что понял, и ему оставалось лишь принять сказанное к сведению. – Подумай, кого оставить вместо себя, – продолжил хозяин. – Этот человек должен сделать всё, чтобы о моём исчезновении узнали как можно позже. Хотя постой, – Неус на мгновение задумался, – лучше, если он вообще не будет ни о чём подозревать. Отдашь ему приказ защищать замок и никого не допускать сюда – в покойницкую, где «я» буду усердно молиться, оплакивая верного слугу.
– Защищать замок? – насторожился капитан.
– Всё может произойти, – туманно ответил Неус.
Шедри сузил глаза и невольно напрягся.
– Ну, что, Гас, готов некоторое время побыть эрром? – поворачиваясь к слуге, мрачно улыбнулся Неус.
– Я готов и на большее, – отозвался старик.
– Я знаю, Гас, – тихо произнёс эрр Неус, – Знаю. Но может быть сегодня ночью…
– Мне придётся умереть ещё раз? – продолжил за него слуга. – Не тревожьтесь, господин, второй раз это уже не так страшно. Страшно не выполнить свой долг, – он пристально посмотрел в глаза хозяина.
– Об этом можешь не беспокоиться, – твёрдым голосом пообещал Неус. – Она будет отомщена! Так или иначе, но будет!
День пятый
Грайвор
семь часов после Полуденной службы
Вирта вынырнула из забытья. Сознание некоторое время балансировало на грани между «здесь» и «там», готовое вот-вот свалиться снова в пучину небытия, но девушка нашла в себе силы удержаться по эту сторону реальности.
Тело ныло так, будто его долго и методично избивали палками. Болела каждая мышца, каждая косточка, каждая клеточка. Вирта не понимала, каким образом она оказалась в этой комнате с тёмными панелями резного дерева на потолке, где всё было чужим и незнакомым: и плотные задёрнутые шторы, отсекающие дневной свет, и жесткий диван, на котором она лежала, и мягкое одеяло, которым была укрыта. Помещение казалось бездушно-мёртвым: здесь не было ничего, что могло хоть как-то намекнуть на характер её хозяина. Ничего лишнего, ничего личного…
Память вернулась внезапно, и Вирта закричала, скорчившись от пронзившей её боли – но из горла вырвался лишь хрип, и по щекам девушки потекли слёзы. Она вспомнила лязг мечей и плеск волны, горько-солёную воду, раздирающую лёгкие, и сильные руки, выхватившие её – почти захлебнувшуюся – из воды…
Внезапно она с беспощадной ясностью осознала, что Ивыч убит – убит давно и навсегда, убит по-настоящему – грубо, жестоко, невосполнимо и безвозвратно, а вовсе не так эффектно и красиво, как «убивали» его заигравшиеся принцессы. Сердце девушки захлестнула скорбь, вслед за которой накатило отчаяние и жалость к себе. Вирта чувствовала, что в Грайворе творится что-то странное и страшное, что исчезновение Юра, странное поведение Вейджа и предательское убийство Ивыча – звенья одной цепи, но она не понимала, что творится, и могла лишь ощущать ужас происходящего; ужас перед которым была бессильна.
Когда в дверь тихонько постучали, девушка даже не вздрогнула. Она безразлично смотрела, как поворачивается массивная литая ручка и бесшумно открывается тяжёлая створка.
В дверном проёме стоял человек, которого она менее всего ожидала – и хотела бы – увидеть. Эрр Жубер шагнул внутрь. На его лице играла хищная улыбка.
Глава 17
День пятый
шестой час после Полуночной службы
(по Грайворскому времени)
Зайдите в любой портовый кабак, и вы услышите множество историй и легенд, повествующих о штормах, морских разбойниках и страшных чудовищах. С каждой кружкой пива, выставленной благодарным слушателем, волны, сметающие всё на своём пути, будут становиться всё выше и выше, разбойники – свирепее, а чудовища – чудовищней. Но стоит вам спросить о Туманном призраке, и в кабаке сразу станет тихо. Пьяный боцман, что буквально пару мгновений назад был не в состоянии даже налить себе пива, не расплескав его по столу, поглядит на вас исподлобья совершенно трезвым взглядом, затем молча расплатится за дармовую выпивку и также молча вразвалку потопает к выходу. За ним, один за другим, потянутся к дверям остальные посетители, и, вскоре, вы останетесь в кабаке совершенно один. Хмурый хозяин вспомнит, что у него закончилось пиво, и вам ничего не останется, кроме как поднять свою задницу и покинуть столь «гостеприимное» заведение.
О Туманном призраке не говорят – о нём молчат. Ни один моряк после встречи с ним не вернулся на берег. Странно, да? Свидетелей нет, а о призраке все знают. Впрочем, как это – нет свидетелей? Если окажетесь когда-нибудь в портовом городе, дождитесь полнолуния и прогуляйтесь на самую дальнюю пристань. Пока вы будете идти по узким припортовым улочкам, удивляясь, почему именно в эту ночь на улицах так пустынно, вас будут сопровождать испуганные и немного сочувствующие взгляды из тёмных окон. А потом вы услышите чей-то страшный вой, и ваши ноги вдруг откажутся идти дальше. Если у вас собой фляжка с вином или с чем покрепче – пейте не раздумывая, иначе с места не сдвинетесь. Шаг за шагом, словно по вязкому болоту, вы будете медленно идти к пристани, ощущая, как протяжный вой рвёт вашу душу, пока не увидите на самом краю пирса одинокую женскую фигуру в черном плаще. И вот тогда вы замрёте, не в силах сделать больше ни единого шага. Вы будете смотреть и слушать, понимая, что с каждым мгновением этот вой вытягивает из вас годы жизни, но ничего сделать не сможете. Спустя некоторое время вы станете различать отдельные слова и вскоре поймёте, о чём плачет женщина. Она плачет о своем ребёнке и молит Туманного призрака вернуть ей дитя. А утром на пристани найдут мёртвое тело ещё одного незадачливого простака, который захотел услышать песню вдовы призрака. Песню одной из тех, что остались в живых после встречи с ним, но заплатили за это слишком дорогую цену…
За миг до того, как корабли со страшным грохотом сошлись бортами, Араш положил правую руку на фальшборт и слегка расставил ноги. Гнездо содрогнулось от удара и загудело, заскрежетало ворчливо, словно свирепый зверь, предвкушающий кровавое пиршество. В воздух взметнулась хищная стая абордажных крюков и сразу вслед за этим на палубу жертвы хлынула первая волна атакующих.
Старый вампир слегка прищурился, и по его лицу скользнула едва заметная улыбка. Он был доволен: сегодня кровь обещала быть горячей. Араш уже забыл, когда в последний раз мясо оказывало сопротивление. Обычно, большинство из тех, кому выпало несчастье оказаться на пути Гнезда, не раздумывая бросались за борт, и только единицы сражались до последнего вздоха, даря сынам ночи упоение тропой крови. Впрочем, самых отчаянных смельчаков вампиры никогда не убивали на поле боя. Это было бы слишком расточительно, учитывая, что в мрачных трюмах Гнезда, куда не мог проникнуть ни один луч света, с нетерпением ожидали своих «кукол» младшие, или, как их называли в Гнезде – слепые.
За спиной раздался предупредительный шорох, и старый вампир качнул головой, разрешая наставнику зрячих говорить.
– С кровью, тебя Араш, – почтительно произнёс наставник.
– И тебя, Итан, – ответил старик. – С горячей кровью, – добавил он, продолжая наблюдать за боем.
Зрячие, несмотря на то, что их было втрое меньше, оттеснили людей на полубак и теперь, пользуясь тем, что обороняющиеся мешали друг другу, методично их истребляли. Одна за другой невысокие щуплые фигурки ныряли в плотный строй моряков и тут же отскакивали обратно, оставляя за собой мёртвые тела. Оставшиеся в живых люди дрались с отчаянным остервенением. Они уже успели отойти от потрясения, которое охватило их, едва они осознали, что вся абордажная команда Туманного призрака состоит из подростков, каждому из которых было не больше тринадцати лет, и теперь просто пытались спасти собственные жизни. Однако шансов у людей не было.
– Пора? – спросил наставник, когда людей осталось не больше десятка.
– Да, – с некоторым сожалением, согласился Араш. – Выпускай полузрячих… И ловчих, – после короткой паузы добавил он.
– «Кукла»? – слегка оживился наставник.
– Возле капитанского мостика…
Итан посмотрел в указанном направлении и довольно хмыкнул: "И в самом деле – «кукла!». В стороне от основной схватки крутился небольшой вихрь. В центре него был один-единственный человек с двумя мечами в руках. Он двигался так быстро, что только острый взгляд вампира мог различить отдельные движения и выпады. Вокруг непрерывно перетекали из стороны в сторону пятеро зрячих. Они действовали куда осторожнее, чем те, что атаковали людей на полубаке. И причиной тому были тела трёх молодых вампиров, лежавших на палубе с перерубленными шеями.
– Отзывай! – приказал старик. – Он уже устал, и они его могут добить, а у нас давно уже не было такой «куклы»!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38