Только вот как остановить Тима?
Поднявшийся утром от озера туман еще не полностью рассеялся на
высоком берегу, и верхушки деревьев едва просвечивали через белесую
пелену. Отяжелевшая от росы трава била по ногам, и скоро Павел
почувствовал, что промок до колен.
- И не надо вам никуда плыть, - услышал Павел, как девушка увещевает
Тима. - У нас костер, обогреетесь, попьете чаю.
- Мы никуда не торопимся, у нас отпуск, - Тим почти вплотную шел за
Кумихо, шаркая тяжелыми сапогами. - Отдыхаем.
И только Павел захотел возмутиться и вмешаться в разговор, - это
Тим-то отдыхает, это ему-то некуда торопиться, - как за близким поворотом
раздался треск ломающегося дерева, и толстый кедровый ствол рухнул к ногам
путешественников, обдав их брызгами росы, разлетевшейся с ветвей.
Еще ничего не успев понять, Павел заметил как хищно изогнулась спина
девушки, словно когти, скрючились пальцы. Кумихо отпрянула назад на
пружиняще-согнутых ногах и тоненько закричала на одной высокой ноте.
В ответ ее пронзительному крику, почти переходящему в ультразвук,
послышалось низкое отрывистое бормотанье. Слов было не различить, но в
том, что это речь, а не бессвязный шум, Павел не усомнился ни на секунду.
- А-ах! - разнеслось над лесом, и сразу же вслед за этим Павел
увидел, как мощная, почти слоновья, стопа опустилась на верхушку упавшего
дерева.
Ствол треснул по всей длине, но не переломился, а лишь вжался в
землю, а следующее движение другой гигантской ноги вынесло из-за поворота
не менее гигантское туловище.
Шквальным порывом ветра Павла отбросило в сторону, и он упал,
ударившись спиной о сосну. Тим также не устоял на тропе и отлетел в кусты.
Одна Кумихо продолжала удерживаться на ногах, но и ей это удавалось с
трудом.
Упираясь ладонями в невидимую стену, девушка стояла в облепившем ее
фигуру длинном платье, а две черные косы вытянулись за ее спиной, как
струны.
Вид появившегося перед путешественниками существа был ужасен, и Павел
даже заслонил глаза рукавом, чтобы не встретиться с ним взглядом, но все
равно успел отметить поразительно непропорциональное сложение массивного
четырехметрового тела.
Короткие по сравнению с корпусом ноги и руки монстра как будто были
лишены суставов и заканчивались острыми ярко-красными когтями. Кажущаяся
громадной даже на грузном торсе голова покоилась прямо на плечах. Толстые
губы, словно нарисованные кармином, жутко оттеняли кривые белые клыки,
перекрещивающиеся в уголках рта.
Но самым непереносимым в этой пародии не то на двуногого ящера, не то
на человека был взгляд.
Глаза, а вернее темные провалы в верхней части черепа, зияли, как две
бездонные дыры, и даже Кумихо отвернула лицо, чтобы не смотреть на дакиню.
Снова над лесом послышалось громкое прерывистое бормотание, и Кумихо
звонко закричала в ответ, продолжая отгораживаться от дакини ладонями:
- Я не хочу тебе зла! Я только встретила Ученика и увожу его от
Колдуна. Не трогай нас! Мы - заодно!
Но дакиню примиряющие слова не остановили ни на мгновение.
Новый шаг метра на три приблизил ее к Кумихо, и Павел увидел, как
задрожало тело девушки, теряя человеческие очертания, как полыхнул
оранжево-рыжий мех, и тут же на тропе вместо недавней симпатичной
проводницы появилась большая лисица, но не с одним, а по крайней мере с
десятком хвостов, падающих искрящимся веером на землю.
Лисица злобно тявкнула и рыскнула в сторону, пробежав так близко от
Павла, что он ощутил как его руку щекотнул мех.
Избегая дальше смотреть на тропу, Павел почувствовал вдруг такую
беспомощность и отчаянье, что не нашел в себе сил хотя бы отползти
подальше в кусты.
Два раза сильно вздрогнула земля - значит, дакиня сделала еще два
шага. "Где же Тим? Почему молчит?" - успел подумать Павел перед тем, как
страшной силы вспышка ослепила его даже сквозь закрытые веки.
Сразу вслед за вспышкой последовал взрыв, и, когда Павел через
какое-то время открыл глаза, не веря, что еще жив, совсем близко от него
поднимался большой белый столб скрученного жгутом воздуха.
В наступившей тишине послышался дробный топот копыт, но не успел
Павел обрадоваться знакомому земному звуку, как из леса рысью выбежал конь
и всадник одновременно - вполне мифологический кентавр.
Остановившись у истончающегося на глазах смерча, он высоко поднял
отливающий металлом арбалет и крикнул, устремив взгляд на поворот
тропинки, где, как только сейчас заметил Павел, появилась вторая дакиня -
точное повторение исчезнувшего в воздушном вихре чудовища.
- Ваджраварахи! - арбалет в мускулистых руках кентавра чуть дрогнул,
ловя колеблющуюся тень. - Стой там, где стоишь! Если двинешься, уйдешь
вслед за сестрой!
Кентавр, не переставая целиться, полуобернулся к Павлу и ободряюще
улыбнулся. Голубая лента, стягивающая кудри кентавра, повторяла цвет его
глаз, а от всей его гармонично напряженной фигуры веяло таким спокойствием
и уверенностью, что Павел, не задумываясь, улыбнулся в ответ.
- Вставай! - не забывая краем глаза следить за дакиней, приказал
кентавр. - Подойди ко мне. Тимофей! - из густых кустов, до этого
скрывавших его с головой, поднялся Тим. - Тоже иди сюда. Будем потихоньку
отступать. - И кентавр медленно попятился, прикрывая собой ребят.
- Ваджраварахи! - снова крикнул кентавр, и в ответ раздалось глухое
бормотание. - Не преследуй нас! Если двинешься с места, я загоню тебя в
Коридор, будешь жить там вечно. Ты меня знаешь, Ваджраварахи!
- Забирайтесь ко мне на спину, - обращаясь уже к Павлу и Тиму, еле
слышно прошептал Китоврас. - Быстрее!
- Да как же... - заныл было Тим, положив одну руку на рыжий круп.
Но, словно избавившись от наваждения, Павел обхватил Тима за ноги,
как мешок, перекинул поперек хребта кентавра, и тут же следом высоко
подпрыгнул сам.
По глазам хлестнули гибкие ветки, и, заслоняясь рукой, Павел
почувствовал, как мощно заходили под ним упругие мышцы, а в уши ударил
размеренный топот.

- Все-таки я ничего не понимаю, - в который раз повторил Павел.
Притихший и растерянный Тим шагал рядом и в ответ только
неопределенно пожал плечами. После того, как Китоврас, проламываясь сквозь
чащу, вынес ребят на какое-то подобие дороги и уверенно повел за собой,
возбуждение от того, что счастливо избежали опасности, пропало. Настал
черед вновь задуматься над тем, что происходит: короткие и явно неохотные
объяснения кентавра по поводу недавних событий не давали возможности
успокоиться.
Любые попытки хоть как-то осмыслить случившееся казались глупостью.
Да и трудно было мало-мальски поверить в то, что страшная встреча на тропе
всего лишь дурной сон, стоило лишь посмотреть на их нового проводника.
Время от времени Павел осторожно взглядывал на идущего впереди
кентавра и даже пару раз потряс головой, чтобы избавиться от наваждения.
"Наваждение" же шло, как ни в чем ни бывало, помахивало гнедым, явно
подстриженным хвостом, иногда оборачиваясь к своим спутникам, чтобы
подбодрить их улыбкой.
- Здоровый мужик, верно, - нарушил наконец молчание Тим. - Как он там
этих...
- Э-хе-хе, - Павел выразительно посмотрел на Тима и повертел у виска
пальцем. - Еще скажи - конь.
Две широкие цветные перевязи, поддерживающие арбалет и колчан с
неизрасходованными стрелами, перекрещивали торс Китовраса, как пулеметные
ленты. Поймав себя на этом сравнении, Павел усмехнулся.
Десять минут назад их спаситель попытался объяснить, что они
направляются в безопасное место, но ведь тоже самое говорила и Кумихо
перед тем, как появились дакини, а потом она сама превратилась в лисицу. К
тому же бунтовал рассудок, отказываясь воспринимать действительность как
реальность.
- Все, дальше не пойдем! - Павел резко остановился и попридержал за
рукав Тима. - Делайте, что хотите, а мы возвращаемся обратно к озеру.
- Обратно вы не пройдете, - Китоврас через плечо насмешливо взглянул
на Павла, но тут же пригасил улыбку.
- Неужели до сих пор не поняли, что это не парк культуры с
безобидными аттракционами? Не бойтесь, силой не поведу, - добавил кентавр,
видя, что Павел нагнулся за сухой толстой палкой. - Но вас же просто не
пропустят к озеру.
- Здесь что, облава на людей? - отважно пискнул Тим, стараясь
держаться поближе к Павлу. - Учтите, меня второй день ищут. Сейчас
вертолет прилетит.
- Не прилетит сюда никакой вертолет, а вот кое с кем похуже дакинь вы
еще встретитесь. И давайте подробно обо всем поговорим у Колдуна, пока не
начались новые неприятности.
- За нами гонятся? - мгновенно обеспокоился Тим и завертел головой,
пытаясь разглядеть очередную опасность.
Китоврас терпеливо ждал, пока его спутники придут к какому-нибудь
решению, когда сбоку от заросшей травой просеки послышались нестройные
голоса.
- Ну вот, кажется, дождались, - мрачно пробормотал Павел и покрепче
сжал увесистый сук. - Начинается продолжение предыдущей серии.
Он покосился на Китовраса, ожидая, что и тот готовится к боевым
действиям, но кентавр оставался спокоен, а вместо ожидаемых чудовищ на
просеке показалась странная процессия.
Нестройная толпа маленьких человечков, возбужденно гомоня, вывалилась
из чащи метрах в тридцати от стоящего впереди Китовраса. Их внимание было
настолько поглощено бравыми восклицаниями, похлопыванием друг друга по
плечам, а главное, большой темно-зеленой бутылью, которую крепко держал
идущий в центре этой кучи-малы коротышка, что ни кентавра, ни ребят они
даже не заметили.
Из-за разноцветной одежды и высоких, почти детских голосов человечки
очень напоминали компанию цирковых лилипутов, выбравшихся на пикник.
- Ну вот, по последней, - остановился посреди просеки владелец
бутылки и выдернул пробку. В воздухе звонко чмокнуло. - Лучший ирландский
эль...
- В Англии эль не хуже, - сварливо заметил человечек в черном костюме
с серебряными пуговицами. - Его потому и выпили раньше. Остался один
ирландский.
- А медовуху вообще выпили сразу, еще до дегустации, - ревниво
напомнил крохотный бородач в лапотках. - Весь годовой запас, - гордо
добавил он.
- Никишка! - Китоврас подбоченился и грозно уставился на любителя
медовухи. Толпа домовых охнула. - Тебя ведь предупреждал Колдун, что пора
заканчивать. Тебе что, обычных слов мало!
- Китоврасушка! - домовой восторженно взмахнул руками, как будто
встретил нежданного, но дорогого гостя. - Ты уже здесь. И Ученика привел,
- но, видя, что его слова не произвели на кентавра должного впечатления,
совсем льстиво добавил. - Смотрите, молодец какой.
- Сумасшедший дом, - простонал Павел и бросил тяжелый сук на землю. -
Сумасшедший дом на отдыхе, вот что здесь такое.
- На посошок! - загомонили домовые и вразброд потянулись в лесную
чащу по другую сторону просеки.
Перед кентавром остался стоять один Никишка, держа перед собой, как
букет, пучок черемши.
- Стараешься для тебя, стараешься, - обиженно заметил он Китоврасу, -
а благодарности не дождешься. Чуть что, так все "Никишка, да Никишка". С
друзьями попрощаться не дал.
- Ничего, и без тебя справятся. Там, наверное, Колдун заждался, так
что давай, поторапливайся.
Домовой совсем по-детски шмыгнул носом и, сунув пучок черемши под
мышку уже не как букет, а как веник, повел странную группу за собой.

Гарм задыхался от бешенства. Сдавивший горло ошейник не давал ему
лаять, и пес только хрипел, рискуя опрокинуться на спину из-за
натянувшейся до предела цепи.
Павел не успел даже толком разглядеть дом на внезапно открывшейся
поляне, как пес кинулся им навстречу. Китоврас и тот остановился на опушке
леса; один Никишка бесстрашно продолжал идти как ни в чем не бывало, на
ходу успокаивая беснующегося стража.
Гарм походил на собаку не больше, чем тигр на суслика.
Павел видел яростные, налитые кровью глаза пса почти на уровне своего
лица. Металлический ошейник вдавился в горло так, что у Гарма
перехватывало дыхание, но он все равно стремился вперед, как будто для
него в жизни не было никакой иной цели, кроме одной - разорвать.
- До чего злопамятный пес, - вздохнул Китоврас, глядя, как Гарм,
беснуясь, несколько раз щелкнул громадной пастью. - И ведь лягнул-то всего
один раз сто лет назад, когда еще тот был щенком. А надо же, помнит.
- А цепь где? - удивился ставший после встречи с дакинями очень
осторожным Тим. - Цепи не вижу.
- И не увидишь, - Китоврас терпеливо дожидался, пока домовой успокоит
пса или на крыльцо выйдет Колдун. - Его цепь - всего лишь заклятие.
Древние скандинавы говорили, что Гарм сидит на цепи, сделанной из кошачьих
шагов, рыбьего дыхания и птичьей слюны. Очень образно, но не совсем верно.
Павел еще хотел спросить кентавра, добрались ли они наконец до цели,
но не успел, так как во внезапно наступившей тишине послышался скрип
стальных петель, дверь дома распахнулась, и на крыльцо вышел Колдун.
То, что это именно Колдун, а не кто другой, не вызвало у Павла ни
малейшего сомнения.
Высокий белобородый старик в длинной, похожей на кафтан одежде
картинно застыл в дверном проеме, опираясь одной рукой на посох, а другой
держась за косяк. Суровое с крупными правильными чертами лицо было
спокойно и не выдавало никаких чувств.
Вполне обычное лицо, может быть, даже слишком обычное, если бы не
глаза, глядящие из-под тяжелых век пронзительно и страшно.
Следуя за Китоврасом, Павел и Тим прошли мимо пятящегося пса и
поднялись на крыльцо.
Из темных лиственничных бревен избы при желании можно было бы
построить и крепость, непроизвольно отметил Павел, прежде чем войти в
горницу. Он так устал от непрерывно следующих друг за другом непонятных
событий, что воспринял встречу с Колдуном почти равнодушно. То, что
казалось совершенно невероятным два часа назад, стало вполне обыденным, и,
окажись изба каким-нибудь, например, центром управления космическими
полетами или наоборот средневековой хижиной, это вряд ли поразило бы его
воображение. Но внутреннее убранство комнаты было вполне привычным и
земным.
Обычный дом с грубой рациональной мебелью.
Стулья, лавка, стол, высокий шкаф с плотно прижатыми корешками книг,
большая русская печь. Кругом чистота и в довершении всего совершенно
домашние ситцевые занавески на окнах.
Павел оглянулся как раз вовремя, чтобы заметить, как неловко
протискивается в комнату кентавр. Следом за Китоврасом вошел и тщательно
прикрыл за собой дверь Колдун.
Несмотря на то, что внутри дом оказался достаточно просторным, в
комнате стало тесновато. Павел несколько раз обеспокоенно взглянул на
копыта кентавра, мелко переступавшие около самых его ног.
Домовой сразу же подался поближе к печи и, открыв заслонку, загремел
какими-то горшками и кастрюлями. Никто не решался первым прервать неловкое
молчание. Не знал, что сказать приличествующее случаю и Павел, поэтому он
просто скинул на пол брезентовый мешок и помог снять рюкзак Тиму.
Больше пока делать было нечего.
- Здесь вы в безопасности, - Китоврас также снял, стянув перевязь
через голову, колчан со стрелами и положил на стол сверкающий
хромированными деталями арбалет. - Так что располагайтесь, отдыхайте,
спрашивайте. Теперь можно.
- А раньше было нельзя? - не удержался от язвительного замечания
Павел.
- Какой разговор на ходу, - кентавр остался невозмутимым. - В общих
чертах я все вам уже рассказал. Остались детали.
- Хороши детали. Я как не понимал ничего, так и не понимаю. Что здесь
вообще происходит? Вы кто, пришельцы?
- А что, сильно похожи? - усмехнулся, ответив вопросом на вопрос,
Колдун.
- Вы, может, и нет, - Павел смерил Колдуна взглядом. - А вот
кентавров мне видеть еще не доводилось. А на тропе что произошло? С кем мы
там встретились? А в озере кто живет? Зачем мы вам понадобились? - Павел
оглянулся на Тима, как бы ища у того поддержки.
Колдун неторопливо прошелся от двери к окну, при этом занавеска едва
заметно дернулась, но осталась висеть на месте, и сел на лавку, поставив
между колен посох. Он задумчиво покивал головой, словно отвечая про себя
каким-то своим мыслям, и пронзительно взглянул на Павла.
Павел дернулся, как от удара, и в следующее мгновение отчетливое
понимание происходящего заставило его вслепую нашарить стул и опуститься
на жесткое сиденье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9