Дэвид Дрейк, Билл Фосетт: «Прорыв»

Дэвид Дрейк, Билл Фосетт
Прорыв


Боевой флот – 3



OCR & spellcheck by HarryFan
«Прорыв»: АСТ; Москва; 1996

ISBN 5-88196-715-1 Аннотация Эта книга — не только истории звездных войн, это фантастический мир, придуманный Биллом Фосеттом и Дэвидом Дрейком, которые собрали под своим знамена цвет американской фантастики: Энн Маккэфри, Роберта Шекли, Майкла Резника, Кристофера Сташефа.После падения последней Империи обитаемая Вселенная погрузилась в пучину феодального варварства. Разумные расы искали способ выжить в условиях всеобщего хаоса. Для межпланетного Альянса, объединившего человечество иих союзников, таким способом стала взаимная поддержка. Вот уже несколько лет Боевой Флот Альянса ведет беспощадную войну с космическим пиратами — кровожадными халианами. Дэвид Дрейк, Билл ФосеттПрорыв ИНТЕРЛЮДИЯ Омнивидение вездесуще. Подсчитано, что на каждого жителя Альянса в среднем приходится 1, 3 омниприемника, начиная от крохотных ящичков с экраном в два квадратных сантиметра и кончая гигантскими «омни» для стадионов. Из множества развлекательных программ едва ли не самая популярная — бесконечный сериал о похождениях Ястребиного Когтя, бравого капитана Флота.Шла 4032 серия фильма «Капитан Флота Ястребиный Коготь». Миллионы омнизрителей припали к экранам. Наш доблестный герой парит над Портом рядом с дико размалеванным халианским супердредноутом и зорко всматривается в халианского адмирала.— Адмирал Грррх, ты злодейски погубил еще одну невинную жертву! — с пафосом восклицает Коготь, и врывается в иллюминатор вражеского корабля. Стекло вдребезги, сверкающий веер осколков. Бравый Коготь в метре от скрежещущего зубами халианского офицера. На мощной груди героя сверкает эмблема Флота. Он срывает шлем и…Внезапно голографическое изображение темнеет, в центре появляется настоящая эмблема Флота — не карикатурно утрированная, как в фильме, но все же достаточно нарочитая. Голос диктора произносит:— Мы прервали программу для специального сообщения. Ларри Нивен, Дэвид Дрейк. УНИЧТОЖЕНИЕ КОМЕТЫ ГАЛЛЕЯ Парус халианского снаряда, развернувшийся на полкилометра и наполненный световым потоком явно не впечатлял, если сравнивать с кометой, у которой одно только ядро больше четырех километров, что уж тут говорить о плазменном хвосте! Система наведения, взрыватель, заряд и крошечные моторчики с сервомеханизмами для развертывания каркаса зеркального паруса — масса всего этого от силы десять килограммов.Издалека парус казался яркой звездой, отливающей изумрудной зеленью. К моменту взрыва он мчался со скоростью двадцать пять тысяч километров в секунду, что составляет восемь процентов от скорости света. Заряд превратился в растущее облако мелких осколков, движущееся с той же скоростью и тем же курсом навстречу цели — темному ядру, летавшему в бескрайних просторах космоса миллионы лет и покрытому толстым слоем пыли.К моменту столкновения с ледяным ядром сферическое облако разрослось до размеров своей жертвы. Осколки, врезавшиеся в ядро с сумасшедшей скоростью, брызнули во все стороны гамма-квантами. Половина ядра при ударе испарилась мгновенно, а вскоре взорвался и остаток, состоявший из смеси затвердевших газов и окаменевших пылинок.Миллионы осколков — и тридцати метровые глыбы, и маленькие дробинки — продолжили полет, но теперь каждый по своей орбите.«Адмирал Вильгельм Канарис» не участвовал в боевых действиях лет десять. Его гигантский остроконечный цилиндр покоился в неустойчивом равновесии в L3 — третьей точке Лагранжа гравитационной системы Земля — Луна. Все это время его кораблики-шаттлы служили лишь для поддержания корабля-хозяина в нужном положении — время от времени их двигатели ненадолго включались и возвращали слегка отклонившуюся махину в точку L3.Сердце «Адмирала Вильгельма Канариса», который чаще назывался просто «Вилли К.», это вовсе не рубка управления, а обыкновенный кабинет. Кабинет командующего сектором Ларса Эриксена — самого старшего по должности офицера во всей округе, то есть в радиусе тридцати световых лет. А рубка управления использовалась лишь для всякой рутины, а именно, для коррекции курса. А у командующего сектором были куда более серьезные дела.Он занимался политикой.Сенат Альянса проводил свои заседания на Земле, там же обсуждался бюджет Флота и прочие важные вопросы. Для решения одного такого вопроса Эриксен должен был через час встретиться с сенатским Комитетом по торговле и промышленности. Готовясь к этой встрече, Эриксен сидел перед шестью головами в своем кабинете, окруженном несколькими бронированными концентрическими оболочками. Самая внешняя из них — это корпус огромного боевого космического корабля. Трехмерные головы на голографических экранах демонстрировали прически, предложенные Эриксену на выбор личным парикмахером.Вдруг распахнулись две двери из трех, и в кабинет одновременно вбежали двое. Эриксен нервно завертел головой, не зная, на ком остановить взгляд. Синхронно завращались и все его шесть голографических голов с разными стрижками.— Наши телеметрические системы… — выпалил капитан Крокер, руководитель Бюро Обороны.— По омни… — одновременно начал докладывать капитан Красновский, руководитель Бюро Гражданских Дел.Оба капитана были настолько возбуждены, что не заметили присутствия друг друга, каждый видел перед собой лишь своего командира. Адмирал Эриксен чуть шевельнул мизинцем. Искусственный интеллект, вмонтированный в стол, тут же уловил этот малозаметный жест и немедленно исполнил приказ — голографические экраны с шестью головами погасли.— …сообщают, что… — на одном дыхании продолжал капитан Крекер.— …Ноэль Ли передает, что… — капитан Красновский был более сдержан.— …комета взорвалась!— …халиане взорвали комету Галлея! О, и ты здесь, Григ?— Включить! — приказал Эриксен, указывая на омниящик, и искусственный интеллект мигом исполнил пожелание хозяина.На экране возникло трехмерное изображение физиономии Ноэля Ли, главного омникомментатора Земли.— Флот воздерживается от комментариев, — вещал с экрана Ноэль Ли.Кто-то из Бюро Технических Дел позвонил в третью дверь кабинета.— Впустить! — рявкнул адмирал, не отрывая глаз от экрана омни.— Пока нельзя с уверенностью утверждать, что комета взорвана приближающейся к Земле армадой халиан, — сообщал Ноэль Ли.Тридцать четыре года тому назад, когда родился Марк, первый сын Эриксена, кометы Галлея еще не было видно на небосклоне — тогда Она находилась где-то вблизи своего афелия, недалеко от орбиты Нептуна.На экране появилось ядро кометы — холодный бугристый шар. Из трещин поднимался пар. Над изображением побежала строка: «Компьютерная имитация». На английском, поскольку все присутствующие, как без труда уловил искусственный интеллект, говорили именно по-английски.Сразу видно, что имитация. Настоящее ядро было черным от углерода, полимеров и прочих твердых частиц, осевших слоем пыли на круглом куске льда. Космонавты ходили по поверхности ядра в тефлоновых ботинках, а под ногами у них бурлили фонтанчики кипящей жидкости. Через каждые семь часов двадцать четыре минуты (период обращения ядра вокруг своей оси) над горизонтом всходил, как солнце, крошечный диск Юпитера.Тридцать пять лет назад, когда Марк был только-только зачат, Эриксен с женой не выключали омни четверо суток, наблюдая за высадкой экспедиции на комету Галлея.На экране одна сторона темной сферы осветилась ярко-зеленым светом. Через мгновение эта часть ядра взорвалась, превратившись в пар. От ядра осталась треть, но и та вскоре распалась. Пар и куски льда устремились в разные стороны.Имитация. Карта — не земля, а всего лишь ее условное изображение. И имитация тоже не реальность. Но все-таки… Кометы Галлея больше не существует.— Приблизительно так оно и случилось, — подал голос старший лейтенант Моун, войдя в третью дверь, любезно открытую искусственным интеллектом. В отличие от Крокера и Красновского, руководитель Технического Бюро не имел права входить к командующему сектором без звонка. — Зеленое сияние возникло из-за направляющего лазера.— Что?! — переспросил адмирал Эриксен, поворачивая голову к костлявому, как смерть, лейтенанту Моуну.— Что? — Одновременно выкрикнули Крекер и Красновский.— Ты хочешь сказать… — грозно начал Эриксен.— Ты что!.. — в тон ему набросился на бедного Моуна Крокер.— Да как… — поспешил отметиться и Красновский.Эриксен перевел взгляд с Моуна на капитанов. Несмотря на волнение, те моментально уловили в его взгляде опасность.— Три дня назад, — в полной тишине начал объяснять лейтенант Моун, — на пути от Земли к Титану корабль-курьер «Сабо», на борту которого находились три члена экипажа, которых зовут…— Короче!!! — рявкнул адмирал.— Короче, сэр! «Сабо» обнаружил мощный лазерный луч, модулированный и направленный внутрь Солнечной системы в плоскости эклиптики. Само собой разумеется, экипаж курьера записал этот сигнальный луч и передал нам для анализа. — Во время доклада Моун нажимал кнопочки на своем многофункциональном шлеме, который генерировал перед ним голографическое изображение, видимое сторонним наблюдателям лишь в виде хаотического мерцания в воздухе. — Поскольку лазерный луч был модулирован, мы предположили, что он несет некое сообщение. Мы смогли расшифровать обрывки фраз старых языков: английского, французского и японского. Но в конце концов оказалось, что расшифровывать нечего. Это был случайный набор сообщений, закодированных устаревшими шифрами, которые использовались лет сто назад. На самом деле луч был не сигнальным, а направляющим. Он направлял снаряд, двигавшийся к комете Галлея.Моун замысловато шевельнул в воздухе пальцами, словно подавая тайный масонский знак, и на экране омни возникла схема Солнечной системы. Вокруг белой точки, изображающей Солнце, обвились орбиты планет, а между ними — тысячи искусственных спутников, обозначенных маленькими векторами. На этом фоне прочертился зеленый шнур — вычисленная компьютером с учетом ошибки измерения область, внутри которой проходил лазерный луч.Эриксен задохнулся от ярости. Подлые твари! Комета Галлея была не только причудливым украшением Земного небосвода, но и символизировала собой закон, открытый людьми тысячу лет назад. И вот теперь этой кометы не стало.На экране снова появилось официальное лицо Ноэля Ли.— Вот и вся информация на этот час о событиях вокруг кометы Галлея, — закончил он свое сообщение.— Вырубить! — приказал Эриксен искусственному интеллекту, ткнув пальцем в экран омни, словно расстреливая его из пистолета. Потом перевел взгляд на Моуна: — Лейтенант, встать передо мной, чтобы я мог видеть тебя, не рискуя свернуть себе шею!Начальник Технического Бюро проворно подскочил и втиснулся между Крекером и Красновским.— Почему такая большая погрешность? — Эриксен указал на толстый зеленый шнур вычисленной траектории луча. — Чего вы еще не знаете?!— Мы почти ничего не знаем о снаряде. Мы можем только приблизительно рассчитать кинетическую энергию, но его масса нам неизвестна. Мы также ничего не можем сказать ни о размерах светового паруса, ни о том, как долго он ускорялся лазерным лучом.В кабинет ворвались два лейтенанта, заместители Крокера и Красновского.— Сэр! — заверещала заместительница начальника Бюро Обороны, обращаясь то ли к своему непосредственному начальнику, то ли сразу к самому адмиралу. — Только что звонил секретарь сенатского отдела связи, он требует, чтобы мы немедленно объявили космическую тревогу и привели в полную боевую готовность, по крайней мере, три эскадры!— Сэр! — обратился к Красновскому его заместитель, — президент Сената требует немедленного разговора с… — он перевел глаза на адмирала, — с адмиралом Эриксеном.Природа не наделила адмирала в избытке красотой, но зато ему было присуще более ценное качество — он умел быстро принимать решения.— Соедините меня с президентом Рунессой! — приказал он, потом ткнул пальцем в Крокера: — Объявить космическую тревогу!— А боевая готовность? — напомнила заместительница Крокера.— Космическая тревога! Я знаю, что говорю… — Спокойно, — сказал себе Эриксен, — улыбнись. Важные приказы надо отдавать с улыбкой.— Боевая готовность пока ни к чему.Вся компания устремилась к дверям.— Стойте. — Эриксен взглянул на Моуна. — Ты можешь вычислить источник направляющего луча?— Вероятно… — замялся Моун. — Да, скорее всего смогу.— Вот и займись этим. А ты, — адмирал ткнул пальцем в Крокера, — возьми его график. Если это халиане, я им уши оборву! Свободны!Все мигом пропали, адмирал остался в своем кабинете один.— А ушки-то у халиан совсем маленькие, — заметил Моун Крокеру, проходя по коридору.— Почему мне не с-с-сообщили об этом?! — свирепо рыкнула Рунесса, ощерив мощные клыки. Обычно она говорила без акцента, а сейчас прошипела долгое «с-с-с» лишь для того, чтобы хоть как-то оправдать свой грозный оскал. — Почему не с-с-сообщили ни одному члену С-сената?!Альянс Планет часто обвиняли в засилье людей, называя его Альянсом Человеческих Планет. Столь справедливые обвинения выдвигали, как правило, лишь сами люди да Хрюбяне, а остальные разновидности разумных существ помалкивали, считая само собой разумеющимся, что музыку заказывает самая пронырливая и нахрапистая раса.Тем не менее, когда представительница не человеческой расы Рунесса, делегированная в Сенат Альянса от Хрюбян, выдвинула себя в кандидаты на пост президента Сената, ее избрали подавляющим большинством голосов, поскольку, во-первых, этот пост был чисто номинальным (реальной власти у президента Сената не было), а во-вторых, мадам Рунесса располагала достаточно грозной наружностью.Рунесса превосходила по интеллекту основную массу политиков, а ее своеобразная красота и звериная грация приводили всех в неописуемый восторг. Несмотря на эти преимущества, она умела обращаться с разумными существами удивительно мягко. Но адмирал Эриксен, рассматривая ее кошачью морду, испытывал те же ощущения, которые, по-видимому, появлялись в дремучих душах его первобытных предков, когда в их пещеру просовывала свою голову саблезубая тигрица.— Мадам, — уверенно и с достоинством заговорил Эриксен. — Я узнал обо всем этом тогда же и из того же источника, что и вы. Я только что посмотрел последние новости по омни. Ни мне, ни моим подчиненным пока неизвестны подробности.— Что?! — разинулась пасть Рунессы словно собиралась проглотить превосходящего размерами врага.Адмирал едва не бросился к двери, дабы укрыться в каком-нибудь укромном закутке своего бронированного корабля.— Мы знаем только, что комета Галлея взорвана, — спокойно произнес Эриксен. — Но скоро мы будем знать больше.Однажды, когда он командовал крейсером «Тегетхоф», удар вражеской плазменной пушки пришелся точно в рубку управления. Тогда Эриксен впервые испытал смертельный страх. Из семидесяти человек, находившихся в рубке управления, погибло пятьдесят восемь. Теперь тот опыт пригодился — Эриксен сумел сохранить самообладание перед разъяренной Рунессой.— Адмирал, какие вы приняли меры для обороны Земли?Над голографическим изображением Рунессы вспыхнула надпись: «Сенатор Пенрис». Очевидно, подчиненные Эриксена решили, что он должен лично поговорить и с этим сенатором. Хагх Давид Пенрис был известен как выразитель политики Штаба Флота, обитающего в созвездии Тау Кита, поэтому за глаза его часто так и называли — Сенатор Тау Кита.От Пенриса наверняка должны были последовать те же вопросы, поэтому Эриксен подумал о подключении Пенриса к разговору с Рунессой, но решил, что двое допрашивающих — это уж слишком. Сначала надо разобраться хотя бы с Рунессой.— Мадам, защита Земли, я имею в виду Оборонительную Систему, всегда готова отразить любую угрозу из космоса, — спокойно произнес Эриксен.— Хорошо вам так говорить, спрятавшись в бронированной скорлупе своего дредноута! — зарычала Рунесса, от волнения привстав на задние лапы. Передающая камера автоматически отъехала, чтобы в кадр поместилась трехметровая громада Ее Величества президента Сената Альянса, яростно царапающей потолок кабинета. — Над залом заседаний нет никакой защиты, кроме облаков, да и тех слишком мало в этой чертовски прозрачной атмосфере Земли!«Ты хочешь, чтобы я спустился на Землю и успокоил тебя?»Эриксен едва удержался от язвительного ответа.— Мадам, Оборонительная Система достаточно надежна…— Я не боюсь смерти! — перебила адмирала Рунесса, неистово молотя воздух мощными лапами. — Я достаточно пожила! Но мои коллеги сенаторы, голосовавшие за выделение Флоту дополнительных финансовых средств, относятся к жизни не столь философски!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37