Но Фугас, по-видимому, решил на этот раз не упустить свою жертву. Он бросился в погоню за Скайтом, преследуя его по параллельному проходу с другой стороны стеллажей, в промежутках между ними пытаясь достать его из своего огнемета. Вырывавшееся сбоку пламя мгновенно охватывало полки с игрушками за спиной Скайта. Уорнер с трудом успевал опередить его, преодолевая опасные участки на долю секунды раньше Фугаса.
Уже не обращая внимания на бой, идущий рядом в центральном зале универмага, Скайт выпрямился в полный рост и побежал. Весь проделанный путь сейчас был объят пламенем. Детский мир, как в кошмарном сне, исчезал в багрово-красных языках, поглощавших в демонической пляске яркие корпуса машин, луноходов, пестрые платья кукол, разноцветные коробки игр и конструкторов. Они чернели, уродливо корежились и плавились, коптя и потрескивая, превращаясь в прах.
Пробежав еще немного, Скайт Уорнер оказался в первом зале супермаркета, где в центре красовался золоченый лимузин. Здесь, на втором этаже, находился отдел автомобильной косметики. Скайту удалось опередить огнеметчика, и, воспользовавшись этим, он скрылся в лабиринте стеллажей с товарами многочисленных автомобильных фирм. Фугас, вбежавший сюда следом за Скайтом, потерял его из виду. Он остановился и завертел своей лысой головой, не зная, куда идти дальше. Его зеленая майка пропиталась потом и прилипла к телу. Облизываясь и часто дыша, Фугас старался сообразить, что делать дальше. А Скайт Уорнер в это время сидел на корточках в соседнем проходе и, прислонившись спиной к рекламному щиту спиртового антифриза, пытался отдышаться и унять стук своего сердца, готового выпрыгнуть наружу. Ему казалось, что если бы не грохот боя из второго зала, то огнеметчик услышал бы, как оно бьется в его груди.
«Надо бросить курить», — немного приходя в себя, решил Скайт и осторожно выглянул в проход.
Огнеметчик все еще стоял на прежнем месте, раздумывая, что же ему предпринять, чтобы найти беглеца. Наконец Фугас принял решение и пошел вдоль стеллажей, поливая все вокруг из своего огнемета.
Большие пластмассовые канистры, стоявшие на полках, под воздействием скакнувшей вверх температуры лопались, и из них вытекало машинное масло, мгновенно занимаясь пламенем. Со свистом взрывались аэрозольные баллоны с эмалями, красками и эмульсиями. Огонь со стремительной быстротой распространялся по отделу. Горящие ручьи стекали с полок, образуя под стеллажами огненные лужи из кипящего лака, клея, всевозможных смол и протирок. Они растекались все дальше по полу, и уже одна из луж протянула свой горящий язык к притаившемуся Скайту Уорнеру. Скайт, прячась от Фугаса, переместился дальше, где еще не бушевало пламя, и очень вовремя, так как возле того места, где он только что прятался, взорвалась банка с антифризом:
А Фугас продолжал неистово поливать из своего огнемета уцелевшие секции.
Наконец огнемет чихнул и заглох. Фугас со злостью ударил раструбом по ближайшему стеллажу и, отстегнув ремни, сбросил пустые баллоны на пол. Но огонь уже сам находил себе дорогу, захватывая все новые и новые площади. Пожар усиливался и набирал мощь. По всему универмагу ползли ядовитые дымы. Огонь по декоративным панелям перекинулся на верхний этаж, где заметавшийся в пламени какой-то прокаженный с диким криком бросился вниз. Но холодный пот у Скайта Уорнера выступил не от ревущего огненного столба, бьющего в потолок, а от небольшого огненного ручейка из лопнувших канистр. Он медленно подбирался к лестнице, ведущей в подвал. В тот самый подвал, к которому они с Делом Бакстером подходили в самый первый раз, когда только попали в супермаркет. К тому самому подвалу, который был заполнен газом.
Глядя, как горящая жидкость не спеша, ступенька за ступенькой, стекает вниз, Уорнер понял, что это смерть отсчитывает шажки по лестнице его жизни.
«С огнеметчиком надо срочно кончать, — решил Скайт, — иначе в аду мы будем гореть на одной сковородке».
И он вышел из укрытия на открытую площадку. Вокруг, как в преисподней, ревело пламя. Из второго зала доносилась беспорядочная стрельба. С улицы накатывало эхо далеких взрывов, а напротив Скайта Уорнера в бордово-красном свете беснующегося огня, широко расставив ноги, стоял Фугас. Завопив, как сумасшедший, он разорвал на себе майку и отбросил ее в сторону. Мышцы вздувались на его лоснящемся от пота теле, а глаза сверкали бешенством.
— Я разорву тебя на части, как гнилую тряпку! — взревел Фугас, с хрустом сжимая пальцы рук.
Скайт Уорнер хладнокровно размял плечи.
— У меня и так мало времени, чтобы тратить его на разговоры с таким дерьмом, как ты. Поэтому начнем. — И он двинулся навстречу Фугасу.
Зарычав, Фугас, как бешеный бык, бросился на Скайта. Уорнер встретил его сокрушительным прямым ударом в челюсть. Тело Фугаса еще продолжало движение по инерции, и из глотки доносился злой рык, но взгляд потускнел. Скайт отстранился влево, давая возможность громиле двигаться дальше, и нанес короткий, но сильный удар ребром левой руки в бок, по почке. Обычному человеку этой комбинации было бы достаточно, но для Фугаса с его броней из мышц, накачанных в тюремном спортивном зале на стероидах и анаболиках, этого оказалось мало. Он с разворота ударил Скайта внешней стороной правого кулака, что заставило Скайта отпрянуть в сторону. Вытерев ладонью кровь с разбитых губ, Уорнер вновь направился к Фугасу, который уже успел прийти в себя.
Огонь подступал все ближе и ближе, сжимая свое огненное кольцо вокруг дерущихся. Становилось все жарче и труднее дышать. Возрастала опасность, что рядом взорвется какой-нибудь баллон или канистра. И с каждым мгновением все меньше не объятых пламенем ступенек оставалось на лестнице, ведущей в подвал.
— По-моему, ты уже опоздал, — тупо загоготал Фугас.
— Я постараюсь успеть, — ответил Скайт. Подойдя ближе, он нанес серию ударов: правой, левой в бритую голову огнеметчика. Первый удар Фугас отбил, поставив блок, но второй достиг цели, что дало возможность Скайту собраться и ударить еще раз. Фугас уже ничего не соображал, он с трудом стоял на ногах посреди горящих стеллажей и что-то мычал разбитым ртом. Скайт Уорнер прыгнул и ударил его ногой в грудь. Безвольно раскинув руки в стороны, Фугас отлетел к стеллажам и исчез в прожорливом коптящем пламени, пожирающем все вокруг. Его предсмертный крик потонул в грохоте взрывов и реве пожара.
С Фугасом было покончено, но времени на то, чтобы вырваться из универмага, у Скайта не осталось. Пути к отступлению перерезал огонь. И тут Уорнер вспомнил про лимузин в центре зала. Схватив моток резинового шланга и прикрывая лицо от языков пламени, он побежал к перилам яруса. Кое-как закрепив шланг в качестве троса за витые чугунные украшения и держась за него, он спустился вниз. Когда Скайт уже коснулся ногами покрытия зала, резина шланга, нагретая пламенем, лопнула и беспомощно упала, сворачиваясь кольцами на мраморном полу. Но Уорнер уже мчался к золотому корпусу «Элит классик — две тысячи».
Пожар бушевал в это время на четырех верхних этажах первой секции универмага, оттуда вниз падали пепел и горящий мусор. Из второго зала, где не прекращался ожесточенный бой, также вырывался дым — там горел отдел игрушек. А под всем этим, в подвале, покоилось несколько тысяч кубометров газа, смешанного с воздухом.
Ощущая всем телом, как близко он находится от гибели, Скайт Уорнер подбежал к лимузину. Дверь машины оказалась открытой, мотор работал, а на месте водителя он увидел Дела Бакстера.
— Что-то ты долго, друг, — произнес Дел, когда Скайт ввалился на соседнее сиденье. И больше не сказав ни слова, Дел Бакстер вдавил до отказа педаль. Мотор взвыл, и шестидверная машина, сорвавшись с гранитного постамента, помчалась прочь. Ее тяжелый корпус вдребезги разбил входные двери, и лимузин как молния вырвался из обреченного супермаркета.
Не щадя ни колес, ни подвески, Дел съехал прямо по пешеходной лестнице и направил машину к возвышавшемуся впереди зданию анабиозного центра. Мотор работал на предельных оборотах. На бешеной скорости Дел Бакстер огибал воронки от взрывов.
Мимо пронеслась почерневшая и еще коптящая груда металлолома, оставшаяся от бронетранспортера. И в этот момент яркая вспышка осветила все вокруг. Донесся низкий, тяжелый грохот. Покрытие дороги заходило ходуном, покрываясь трещинами. Громада супермаркета, объятая пламенем, рушась, тонула в облаке дыма и пыли, опускаясь вниз и хороня под своими обломками и воюющих роботов, и прокаженных, и всех, кто оказался в это время в его стенах.
Вокруг машины стали падать осколки от взрыва. А на месте, где был супермаркет, осталось гигантское серое облако пыли и пепла, увеличивавшееся в объеме и медленно поднимавшееся вверх.
Не прошло и двух минут, как взорвался супермаркет, а Дел Бакстер и Скайт Уорнер были уже у анабиозного центра. Дел подрулил к центральному входу, остановив свой золоченый лимузин прямо перед вертящимися дверьми и пожалев про себя, что сейчас некому позавидовать его шикарной тачке.
— Скайт, может, все-таки не будем лишний раз рисковать?
— Нет, Дел, без Монгуса Фула я отсюда не уйду. К тому же мы уже у цели.
— Ну, как знаешь, — покачал головой Дел Бакстер и выскочил из машины следом за Скайтом.
Отовсюду доносилась стрельба, над городом барражировали штурмовики, нанося удары с воздуха по остаткам сопротивлявшегося гарнизона города Хейлса. Но анабиозный центр не был тронут. Волна штурма не задела его своей разрушительной мощью. Его белоснежный свежевыкрашенный корпус, как гигантский айсберг, возвышался среди хаоса боя.
В его зеркальных окнах отражались взрывы и красно-розовый свет склонявшегося к закату солнца.
Скайт Уорнер и Дел Бакстер прошли через вертящиеся двери в просторный вестибюль. Здесь было пустынно и пахло эфиром. Ни охраны, ни врачей, разумеется, нигде не было.
Миновав окна регистратуры и пройдя через неработающий металлодетектор, возле которого, как в космопорте, должен был находиться охранник, о чем красноречиво говорил табурет с двумя симметричными овальными потертостями на сиденье, друзья оказались перед лифтом. На панели управления, кроме тридцати кнопок верхних этажей, было еще четыре нижних. Скайт нажал последнюю, на которой было написано «холодильник». Двери бесшумно закрылись, и просторная кабина лифта стала плавно опускаться вниз. Она, как и во всех остальных больницах, была сконструирована так, чтобы в ней можно было перевозить лежачих больных, поэтому скорость ее была невелика.
— Ну что, Дел, последний рывок? — спросил Скайт, глядя подбитым глазом, как меняются цифры на счетчике этажей.
— Надеюсь, что это так, — ответил Дел, подумав про себя, что придется тратиться на новую куртку.
Лифт остановился. Двери открылись. Впереди был кромешный мрак. Только свет от лампы, горевшей в потолке кабины, четырехугольником падал в открытую дверь на кафельный пол. Напарники, выйдя из лифта, встали в это освещенное пространство, словно опасаясь, что за границей света находится пропасть. Щелкнуло реле времени, и двери кабины закрылись, поглотив и этот островок света, и, словно маяк, осталась светиться лишь кнопка вызова.
Дел Бакстер и Скайт Уорнер стояли минут пять, пытаясь привыкнуть к темноте, но все попытки оказались тщетны: мрак был непроницаем для взгляда. Холод ознобом пробежал по их спинам. В конце концов Дел Бакстер чиркнул зажигалкой.
Скорее всего, перед лифтом находилась обширная комната. Света от зажигалки было недостаточно, чтобы осветить ее целиком. Только у стен поблескивали какие-то предметы да впереди матовым бликом блеснуло стекло дверей. Напарники, освещая дорогу дрожащим пламенем зажигалки, двинулись в этом направлении. Скайт, когда они подошли, оттолкнул в стороны створки и замер в настороженном изумлении.
Отсюда начиналось несколько коридоров, но их не было видно в кромешной тьме. О том, что они есть, можно было судить по тысячам зеленых огоньков индикаторов, светлячками горевших на стенах по всей их длине и высоте. Осветить что-либо они не могли, но направление коридоров обозначали.
Внизу заколыхалось белое покрывало углекислого газа, окутав по щиколотку ноги потревоживших покой спящих в анабиозе людей. За каждым зеленым огоньком покоился в специальном автономном контейнере человек, чьи жизненные функции были сведены к минимуму. В таком состоянии некоторые проводили десятилетия, ожидая, когда подрастет счет в банке или родственники соберут нужную сумму, чтобы оплатить дорогостоящее лечение. Были здесь и те, кто бежал от старости в надежде, что через многие, многие годы человечество справится и с этим недугом. Такое могли позволить себе только богатые люди.
Скайт Уорнер заметил, что некоторых контейнеров уже не хватает.
— Дел, — шепотом обратился он к другу, — придется разделиться. Ты пойдешь по правому проходу, а я по левому. Так мы быстрее найдем Монгуса Фула.
— Слушай, Скайт, мне это не нравится. Давай держаться вместе.
— Ты что, боишься?
— Мне кажется, что мы здесь не одни.
— Это точно. Здесь пять сотен замороженных хроников.
— Почему же ты тогда говоришь шепотом? Боишься их разбудить?
— Делай, что я говорю, и хватит болтать, — отрезал Скайт Уорнер и, достав свою зажигалку, пошел в левый коридор.
Дел Бакстер посмотрел вслед удалявшемуся другу. Словно призрак, державший в руке свечу, тот исчезал в россыпи болотных огоньков, утопая ногами в бледном тумане испарений. Передернув от озноба плечами, Дел Бакстер пошел направо и тут же наткнулся на какой-то предмет из металлических трубок, ушибив при этом ногу.
— Дьявол…
Это оказалась санитарная каталка. Поскрипывая колесиками, она откатилась в сторону и остановилась, ударившись о стену. Дел осторожно подошел к первому светящемуся огоньку и осветил зажигалкой стену, на которой тот горел.
Из стены сантиметров на десять выпирал восьмиугольный торец контейнера где-то в полтора охвата. На нем и горел зеленый индикатор, рядом с которым в специальном окошечке находилась пластиковая карточка с фамилией и номером пациента.
«Элионора Вульф», — прочитал Дел Бакстер и пошел дальше.
Сколько денег лежит в этих контейнерах! Если за каждого платили бы по миллиону, можно было бы стать богачом.
Но, по-видимому, некоторых уже забрали, потому что попадались пустые ниши. Их была добрая треть. Также попадались и просто пустые контейнеры. Индикаторы на таких не горели.
В этом загадочном месте Дел Бакстер полностью потерял чувство времени, словно его здесь и не существовало вовсе или оно, как и люди, лежавшие в саркофагах за зелеными огоньками, было заморожено и текло по другим, особым законам.
Дел Бакстер уже сбился со счета, проверяя очередную надпись на контейнере. Единственное, в чем он убедился, так это в том, что контейнеры расположены по алфавиту и что он идет в другую сторону от литеры «М», под которой должен находиться Монгус Фул.
Наконец в тиши призрачных коридоров Дел услышал оклик Скайта:
— Дел, иди сюда. Я нашел его!
Довольный, что больше не надо искать Монгуса Фула, Бакстер заспешил на голос друга. Опять ударившись о каталку, он повернул в левый проход, куда уходил Скайт Уорнер. Впереди горела его зажигалка, и, ориентируясь на ее свет, Дел Бакстер вскоре подошел к Скайту Уорнеру.
Скайт разглядывал карточку на восьмиугольном торце саркофага, который ничем не отличался от множества других, таких же восьмиугольных выступов в стене. На его поверхности также горела зеленая лампочка, только на карточке было написано: «Монгус Фул», что и делало его таким ценным и особенным для Дела Бакстера и Скайта Уорнера.
Уорнер взялся за два углубления с боков контейнера и потянул на себя. Тот был тяжелый, но выдвигался на удивление легко. Он представлял собой восьмиугольный пенал из полированного металла без единого выступа. Вытащив контейнер из стены наполовину, Скайт остановился.
— На руках до звездолета мы его не дотащим.
— Там в проходе есть медицинская каталка, — вспомнил Дел Бакстер.
— Пригони ее сюда. Может, это именно то, что нам нужно.
Дел Бакстер вернулся быстро, везя за собой поскрипывавшую тележку. Она, как оказалось, и была предназначена для транспортировки контейнеров. Поставив ее под выдвинутый наполовину контейнер, приятели полностью вытащили его из стены. Тележка скрипнула всеми четырьмя колесиками, принимая на себя многокилограммовую тяжесть. Дел попробовал в свете угасающей зажигалки найти на гладкой, полированной поверхности холодильника какое-нибудь окошко.
— Бесполезно, я уже искал, — отозвался на тщетные попытки друга Скайт. Пора в обратный путь.
И они покатили холодильник с замороженным Монгусом Фулом по направлению к лифту. Стены из зеленых огоньков закончились, и тележка ткнулась в двери, ведущие в помещение перед лифтом.
1 2 3 4 5 6 7 8