СТИВЕН КИНГ


Д Е Д А

(перевод А.Кудряшова и П.Мухина)

Шеридан медленно ехал вдоль торгового центра, когда у
главного входа увидел малыша, вытолкнутого дверью прямо под
светящуюся надпись "КАЗЕНТАУНСКИЙ". Это был маленький
мальчик, лет наверняка не старше пяти и уж никак не младше
трех. На личике у него было написано как раз то, что хотел
Шеридан: сдерживается, чтобы не заплакать, но слезы вот-вот
брызнут.
Шеридан помедлил, чувствуя, как подымается внутри
знакомая волна отвращения к себе... но с каждой вылазкой
ощущение это становилось чуточку слабее, не столь
назойливым. После первой он неделю спать не мог. Все думал
об этом жирном Турке, величавшем себя мистер Маг, думал о
том, что вытворяет тот с детьми.
- Я катаю их на яхте, мистер Шеридан, - пояснил Турок,
но вышло "я касай их на яхса, мистер Шеридан". И улыбнулся.
Не суй свой нос куда не просят, говорила эта улыбка,
говорила громко и ясно, без всякого акцента.
Больше Шеридан не спрашивал, но это не значит, что он
перестал размышлять. Он метался, ворочался с боку на бок,
мечтая, чтоб все повернулось вспять - тогда он поступил бы
по-другому, тогда он поборол бы искушение. Во второй раз он
мучился почти так же... в третий поменьше... а в четвертый
уже не забивал голову дурацкими вопросами, что же это за
"яхса" и чем может закончится для ребятишек прогулка на ней.
Шеридан загнал фургон на одну из стоянок перед торговым
центром, стоянку, которая чуть ли не всегда пустует, ибо
предназначена для машин водителей-инвалидов. На задок
фургона Шеридан предусмотрительно прикрепил специальный
номер, выдаваемый инвалидам: это оберегало его от подозрений
и позволяло беспрепятственно пользоваться удобной стоянкой.
Ты каждый раз надеешься, что тебя не схватят, но каждый
раз за день или два до выхода на дело крадешь у инвалидов
номера.
К черту эту муру; он нынче попал в затруднительное
положение, а тот парнишка может ему помочь.
Он вылез из машины и направился к малышу, который
озирался вокруг, все более и более впадая в панику. Да,
подумал Шеридан, ему, должно быть, лет пять, а то и шесть -
только что на вид чересчур слабый и хилый. В резком свете
флюоресцентных ламп, бьющем сквозь стеклянные двери, мальчик
казался белым, как полотно, и больным. Может, он и вправду
был болен, но Шеридан все-таки склонялся к мысли, что
ребенок просто напуган.
Малыш с надеждой смотрел на проходивших мимо людей: одни
из них еще только торопились в торговый центр за покупками,
в то время как другие уже возвращались из недр магазина,
нагруженные коробками и свертками, прибалдевшие, точно от
наркотиков, с тем особым выражением на лице, которое зовется,
вероятно, удовлетворением.
Малыш, одетый в джинсы "Таффскин" и футболку с надписью
"Питсбургские пингвины", высматривал того, кто мог бы прийти
ему на подмогу, того, кто взглянул бы на него и сразу
сообразил, что тут что-то неладно, высматривал того, кто
задаст ему единственный верный вопрос - "Ты отстал от папы,
сынок?" - высматривал друга.
Вот он я, думал Шеридан, приближаясь. Вот он я, сынка, я
буду твоим другом.
Он был уже почти у цели, когда заметил, что из торгового
зала к дверям не спеша направился полицейский. Рука в
кармане, сигареты, наверное, ищет. Если он выйдет, то
непременно увидит мальчика, а значит, пиши пропало.
Черт, пронеслось в голове у Шеридана. Не хватало еще,
чтоб его засекли заговаривающим с ребенком. Хлопот потом не
оберешься.
Поэтому Шеридан остановился и тоже принялся рыться в
карманах, якобы проверяя, на месте ли ключи. Его взгляд
перепрыгивал с мальчика на полицейского и обратно. Мальчик
начал плакать. Он не заревел навзрыд, пока еще, но крупные
слезы, отливавшие красным в отсветах вывески "КАЗЕНТАУНСКИЙ
ТОРГОВЫЙ ЦЕНТР", уже побежали по гладким щечкам.
Девушка из справочной будки махнула полицейскому и
что-то ему сказала. Она была хорошенькая, темноволосая, лет
двадцати пяти; он - блондин с песочного цвета волосами и
усиками. Когда он шагнул к будке и оперся о нее локтями,
Шеридан подумал, что эта парочка похожа на рекламу сигарет,
которую помещают в журналах на последней странице обложки.
Дух Салемана. "Лаки Страйк": Зажги Мою Удачу. Его тут чуть
кондрашка не хватила, а они там шашни разводят. Девчонка
строит парню глазки. Как мило.
Шеридан решил, что у него появился шанс, у мальчонки вон
грудь ходуном ходит, он того и гляди заревет в голос, а
тогда уж кто-нибудь обязательно обратит на него внимание. Не
хочется, конечно, действовать под носом у полицейского, но
если Шеридан не расплатится с мистером Регги в течение
ближайших двадцати четырех часов, два здоровенных бугая не
замедлят нанести ему визит и устроить экспромтом маленькую
хирургию, добавив на каждую руку еще по несколько локтевых
сгибов.
Он подошел к малышу, крупный мужчина в обычной
ван-хейзенской рубашке и брюках цвета хаки, мужчина с
широким обычным лицом, в котором с первого взгляда
угадывалась доброта. Он присел на корточки, положив руки
мальчонке на бедра, чуть выше коленей, и мальчик повернул к
нему свое бледное, испуганное личико. Глаза у парнишки были
зеленые-зеленые, как изумруды, а наполнявшие их слезы лишь
усиливали этот чудный оттенок.
- Ты отстал от папы, сынок? - мягко спросил Шеридан.
- Мой Деда, - размазывая по щекам слезы, сказал малыш. -
Папы тут нет, а я... я не могу найти Д-де-деду!
Вот теперь он разрыдался, и женщина, направлявшаяся в
магазин, озабоченно оглянулась.
- Все в порядке, - успокоил ее Шеридан, обнял мальчика
за плечи и легонько подтолкнул вправо... к фургону. Потом
посмотрел внутрь магазина.
Теперь полицейский стоял, наклонившись к девушке из
справочной. Похоже, между ними уже что-то наклевывалось... а
если и нет, то вскоре наклюнется. Шеридан расслабился. Коп
ничего не заметит, если будет продолжать в том же духе. Да и
очередь к кассам загораживает ему обзор. А раз так, то
обделать дельце проще пареной репы.
- Я хочу к Деда! - плакал мальчик.
- Ну конечно, хочешь, еще бы не хотел, - сказал Шеридан.
- И мы сейчас будем его искать. Гляди веселей.
Он настойчиво потянул мальчишку вправо.
Мальчик поднял глаза. В них появилась надежда.
- А вы можете его найти? Можете найти, мистер?
- Безусловно, - заявил Шеридан и ухмыльнулся. - Искать
пропавших - это... это, если хочешь, моя профессия.
- Правда? - Малыш робко улыбнулся, но глаза его
по-прежнему были на мокром месте.
- Абсолютно, - заверил Шеридан, мельком глянув внутрь
магазина, чтоб убедиться, что полицейский не обращает на них
внимания. Коп, которого из-за толпы было едва видно (а ему,
соответственно, еда видно Шеридана и мальчика, если
оглянется), даже не смотрел в их сторону. - Во что был одет
твой деда, сынок?
- В костюм, - сказал мальчонка. - Он почти всегда в нем
ходит. Я только однажды видел его в джинсах, малыш говорил
это так, будто Шеридан прекрасно знал, что предпочитает из
одежды Деда.
- Готов поспорить, что костюм черный, - объявил Шеридан.
Глаза мальчика загорелись, полыхнув красным в отсветах
вывески, словно слезы превратились в кровь.
- Вы его видели! Где? - Парнишка дернулся было в сторону
дверей, и Шеридану пришлось насильно увлечь его вправо.
Получилось нехорошо. Только бы он не устроил здесь сцену.
Это бросилось бы в глаза прохожим, и потом они обязательно
припомнили бы мужчину, который куда-то тащил упиравшегося
мальчонку. Надо заманить его в фургон. У фургона все стекла,
кроме лобового, поляризованные; даже в шести дюймах от них
не видно, что творится внутри.
Первым делом надо заманить его в фургон.
Шеридан коснулся руки мальчика:
- Я видел его не в магазине, сынок. Я видел его вон там.
Он указал на стоянки, где терпеливо поджидали хозяев
бесконечные взвода машин. Вдалеке, за ними, тянулась
подъездная дорожка, за которой, в свою очередь, сияли
сдвоенные желтые дуги "Макдональдса".
- А почему Деда пошел туда? - спросил мальчик так,
словно Шеридан или Деда - а то и обе вместе - окончательно
спятили.
- Не знаю, - ответил Шеридан. Мысли мелькали у него в
голове со скоростью экспресса, перестукивая на стычках
рельс, - так всегда бывает, когда наступает самый
ответственный момент и необходимо принять единственное
приемлемое решение. Деда. Не папа, не дядя, а Деда. Деда
значит дедушка. - Но я абсолютно уверен, что был он. Пожилой
мужчина в черном костюме. Седой весь... а галстук вроде бы
зеленый...
- Деда носит голубой галстук, - поправил мальчик. - Он
знает, что мне так больше нравится.
- Ну да, может, и голубой, - охотно согласился Шеридан.
- В сумерках разве разберешь? Пойдем-ка сядем ко мне в
машину и покрутимся тут, посмотрим, куда запропастился твой
Деда. Лады?
- Вы уверены, что это был Деда? Не пойму, что ему
понадобилось там, где они...
Шеридан пожал плечами.
- Послушай, малыш, если ты думаешь, что это не он, то
лучше тебе самому походить и поискать. Глядишь, и найдешь. -
С этими словами он резко повернулся и зашагал прочь, к
своему фургону.
Этот маленький гаденыш не клюнул, а не стоит ли
вернуться и попробовать еще разок? Нет, и так уже много
времени потеряно - да и глаза мозолить ни к чему, в два
счета можно загреметь на двадцать лет в Хаммертон Бей.
Разумнее двинуть в какой-нибудь другой торговый центр. В
Скотервилле, например. Или...
- Подождите, мистер! - Это кричал малыш, и в голосе его
была паника. Топоток кроссовок. - Подождите! Я ведь сказал
ему, что хочу пить, вот он, наверное, и пошел туда... чтобы
принести мне что-нибудь попить. Подождите!
Шеридан обернулся, расплывшись в улыбке.
- Неужели ты подумал, сынок, что я и впрямь брошу тебя?
Он повел мальчика к своему фургону - четыре года уж
симпатяге, покрашенному в неописуемый голубой цвет. Он
распахнул дверцу и улыбнулся малыш, который с сомнением
смотрел на него своими зелеными глазами, ярко выделявшимися
на бледном маленьком личике.
- Прошу в мою карету, - сказал Шеридан.
Малыш забрался в кабину и, сам того не подозревая,
перешел в собственность Бриггса Шеридана - в ту самую
минуту, когда дверка захлопнулась.

У Шеридана не было проблем с бабами. Он мог пить или не
пить - по настроению. Единственной проблемой его были карты,
любые игры в карты - лишь бы на деньги. Он потерял все:
работу, кредитные карточки, дом, который достался от матери.
Ему не довелось пока сидеть за решеткой, но едва
столкнувшись с мистером Регги, он понял, что тюрьма по
сравнению с этим типом - сущий рай.
В тот вечер он вел себя как последний идиот. Лучше бы
сразу все спустил. Когда спускаешь все сразу, то
расхолаживаешься, возвращаешься домой, смотришь по телеку
проделки коротышки Карлсона, а потом идешь спать. Но когда
срываешь первый банк, то теряешь голову. В тот вечер Шеридан
потерял голову, и к концу игры задолжал 17000 долларов. В
это было трудно поверить, он был потрясен, ошарашен
несправедливостью проигрыша. По дороге домой он старался не
напоминать себе, что должен мистеру Регги не семьсот, не
семь тысяч, а семнадцать тысяч звонких монет. Как только
мысли перескакивали на это, он начинал хихикать и включал
приемник в машине погромче.
Но на следующий вечер ему было уже не до смеху, когда
две гориллы - ребята, которым несложно добавить на каждую
руку по несколько локтевых сгибов, если не заплатишь, -
притащили его в контору мистера Регги.
- Я заплачу, - залепетал Шеридан. - Заплачу, послушайте,
это не проблема, через пару дней, самой большее через
неделю, ну, через две надели на худой конец...
- Ты утомил меня, Шеридан, - сказал мистер Регги.
- Я...
- Заткнись. Думаешь, я не знаю, что ты будешь делать,
если дать тебе неделю? Ты пойдешь клянчить к дружку
сотню-другую - если найдется дружок, у которого можно
клянчить. А если не выгорит с дружком, то бомбанешь
виноводочную лавчонку... коли кишка не тонка. Но я
сомневаюсь в этом, хотя... все возможно. - Мистер Регги
подался вперед, подперев подбородок, и улыбнулся. От него
несло одеколоном "Тед Лапидус". - А если даже ты и отыщешь
двести завалящих долларов, то что с ними сделаешь?
- Отдам их вам, - прошептал Шеридан. Еще немного и он
намочил бы в штаны. - Я отдам их вам, честное слово!
- Не отдашь, - возразил мистер Регги. - Ты попытаешься
отыграться, а мне достанется воз и маленькая тележка твоих
дерьмовых оправданий. Вот о чем ты сейчас думаешь, друг мой,
вот о чем.
Шеридан захныкал.
- Эти мальчики могут надолго уложить тебя в больницу, -
мечтательно протянул мистер Регги. - Тебе на каждую руку
поставят по капельнице, и из носу будут вдобавок торчать
трубки.
Шеридан заплакал.
- Но я добрый. Я дам тебе шанс, - сказал мистер Регги и
подтолкнул к Шеридану через стол сложенный листочек бумаги.
- Ты должен найти общий язык с этим человеком. Он зовет себя
мистер Маг, но на деле такой же мешок дерьма, как и ты. А
теперь вон отсюда. Вернешься через неделю. Твоя долговая
расписка полежит пока на этом столе. Либо ты выкупаешь ее,
либо мои друзья примутся за тебя. И тогда, как выразился
некий Букер Т., однажды начав, они не остановится, не
получив полного удовлетворения.
На листочке было написано настоящее имя Турка. Шеридан
отправился к нему и услышал о детях и прогулках на "яхсе".
Мистер Маг выписал также чек на сумму чуть больше той, что
значилась в долговой расписке, оставшейся у мистера Регги. С
тех пор Шеридан стал кружить около торговых центров.

Он вырулил со стоянки, посмотрел, нет ли машин, и выехал
на дорожку, ведущую к "Макдональдсу". Малыш сидел на
переднем сидении, руки на коленках, в глазах - беспокойство.
Шеридан завернул за угол.
- Зачем мы объезжаем его? - спросил малыш.
- А вдруг твой Деда выйдет через заднюю дверь, - пояснил
Шеридан. - Не дрейфь, малыш. Мне кажется, именно здесь я его
и видел.
- Видели? В самом деле видели?
- Не сомневаюсь даже.
Волна облегчения омыла лицо парнишки, и на мгновение
Шеридан почувствовал к нему жалость - "я ведь не монстр и не
маньяк какой, черт побери". Но с каждым разом он увязал в
долгах все глубже и глубже, а этот ублюдок Регги без
малейших угрызений совести сидел у него на шее. Сейчас
Шеридан было должен не 17000, как в первый раз, не 20000 и
даже не 25000. Сейчас он был должен тридцать пять тысяч, и
вернуть их нужно не позднее субботы, если он не хочет, чтоб
у него прибавилось локтей.
На задворках, возле контейнера для мусора, он
остановился.
Сюда никто не сунется. Ладушки. Он запустил левую руку
в карман на двери, предназначенный для карт и прочей
ерунды, и выудил оттуда стальные наручники. Их голодные
пасти были разинуты.
- Почему мы тут остановились, мистер? - спросил малыш, и
в голосе его был страх; похоже, мальчик понял, что есть на
свете кое-то похуже, чем отстать от Деды в кишащем
покупателями торговом центре.
- Только на секундочку, ты не думай, - успокоил его
Шеридан. Горький опыт учил, что нельзя недооценивать
шестилетнего ребенка. Вторая жертва Шеридана заехала ему по
яйцам и чуть не удрала. - Я просто вспомнил, что забыл
надеть очки. Ха это прав могут лишить... Где-то они тут
были, на полу, в футляре. Скорей всего, к тебе соскользнули.
Посмотри, будь добр.
Малыш нагнулся за очечником, который был пуст. Шеридан
наклонился и ловко защелкнул один наручник у него на
запястье. И началось.
1 2