Здесь выложена электронная книга Женщина в палате автора по имени Кинг Стивен. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Кинг Стивен - Женщина в палате.
Размер архива с книгой Женщина в палате равняется 13.68 KB
Женщина в палате - Кинг Стивен => скачать бесплатную электронную книгу
Оцените этот текст:Не читал10987654321
СодержаниеFine HTMLPrinted versiontxt(Word,КПК)Lib.ru html
Стивен Кинг. Женщина в палате
---------------------------------------------------------------
© Copyright Stephen King
© Copyright Перевел с английского Виктор Вебер (v_weber@go.ru)
Date: 14 Mar 2002
---------------------------------------------------------------
Вопрос один: сможет ли он это сделать?
Он не знает. Ему известно, что иногда она их жует, морщась от
неприятного вкуса, а изо рта доносится звук, будто она грызет леденцы. Но
это другие пилюли... желатиновые капсулы. На коробочке надпись "ДАРВОН
КОМПЛЕКС". Он нашел их в шкафчике для лекарств и, задумавшись, долго вертел
в руках. Иногда доктор приписывал их ей, до того, как она снова легла в
больницу. Чтобы она могла спать по ночам, не чувствуя боли. Шкафчик битком
набит лекарствами, они выстроились, словно снадобья колдуна. Альфа и омега
западной цивилизации. "ФЛИТ СУППОЗИТАРИЗ". Он никогда не пользовался
свечами. Сунуть в задницу что=то восковое ради того, чтобы отогнать болезнь:
сама мысль об этом вызывала у него тошноту. Это же непристойно, совать
что=то в задницу. "ФИЛЛИПС МИЛК ОФ МАГНЕЗИЯ". "АНАГИН АРТРИТИС ПЕЙН
ФОРМУЛА". "ПЕТРО=БИСМОЛ". И еще, и еще. По лекарствам он мог составить
список всех ее болезней.
Но эти пилюли - другие. С обычным "дарвоном" их роднит только серая
желатиновая капсула. Размером они больше, отец называл пилюли таких размеров
лошадиными таблетками. На коробочке указано: асп. 350 мг, дарвон 100 мг, и
сможет ли она прожевать их, даже если он сможет дать ей эти капсулы? Захочет
ли? Дом живет обычной жизнью: включается и выключается холодильник,
отопительная система обеспечивает нормальную температуру, даже кукушка, как
положено, выскакивает из "гнезда", чтобы возвестить, что прошли очередные
полчаса. Он полагает, что после ее смерти Кевину и ему придется все
отключать. Ее нет, уже. В доме об этом говорит все. Она
в центральной больнице штата Мэн, в Льюистоне. Палата 312.
Отправилась туда, когда боль стала такой невыносимой, что она уже не
могла спуститься на кухню, чтобы сварить себе кофе. Временами, когда он
навещал ее, она плакала, не подозревая об этом.
Кабина лифта поднимается, поскрипывая, он изучает синюю
табличку-сертификат на стене. В сертификате указано, что лифт проверен и им
можно пользоваться без опаски, скрипит он или нет. В больнице она уже три
недели и сегодня ей сделали операцию, которая называется "кортотомия". Он не
уверен, что пишется это слово именно так, но звучит как кортотомия. Врач
сказал ей, при кортотомия включает введение иглы через шею в головной мозг.
Врач сказал, что это то же самое, как если бы в апельсин вогнать спицу и
проткнуть косточку. Когда игла войдет в болевой центр, на ее кончик подадут
радиосигнал и электрический разряд уничтожит болевой центр. Точно так же
выключается телевизор, если штепсель выдернуть из розетки. И тогда раковая
опухоль в желудке уже не будет вызывать такие мучения.
Мысль об операции еще более неприятна ему, чем мысли о свечах, медленно
тающих в его прямой кишке. Она заставляет его вспомнить роман Майкла
Крайтона "Человек=компьютер"*, в который людям тоже вживляли в голову
провода. Согласно
-----------------------------------------------------
* Название оригинала The Terminal Man. Роман переведен на русский язык
и издан издательством "Мир" в 1991 г. Крайтону, процедура эта - не из
приятных. Он писателю верил.
Двери кабины открываются на третьем этаже, и он выходит в коридор. Это
старое крыло больницы и пахнет тут опилками, которыми обычно посыпают лужи
блевотины на окружной ярмарке. Пилюли он оставил в бардачке. На этот раз он
ничего не пил до приезда в больницу.
Стены выкрашены в два цвета: коричневые понизу, и белые поверху. Он
думает, что из двухцветных сочетаний более тоскливым, в сравнении с
коричневым и белым, является только черное и розовое.
Два коридора пересекаются буквой Т перед лифтом. Там же находится и
фонтанчик с водой, где он всегда останавливается, чтобы отсрочить свое
появление в палате. Тут и там он видит медицинское оборудование, почему=то
ассоциирующееся у него со странными, но игрушками. Каталка с хромированными
стойками и резиновыми колесами, на которой везут в операционную, где врачи
уже готовы к проведению "кортотомии". Большой цилиндр, назначение которого
ему неизвестно. Чем=то он похож на колеса, какое ставят в беличью клетку.
Вращающийся поднос с торчащими из него двумя бутылками, прямо=таки груди в
представлении Сальвадора Дали. В глубине одного из коридоров сестринский
пост. оттуда до него доносится смех и запах кофе.
Он глотает воду и плетется к ее палате. Боится того, что может
открыться его глазам и надеется, что она спит. Если так, будить ее он не
собирается.
На дверью каждой палаты маленький квадратный фонарь. Когда пациент
нажимает кнопку вызова медсестры, фонарь оживает, загорается красным. Вдоль
по коридору медленно прогуливаются пациенты, в дешевых больничных халатах
поверх больничного белья. Халаты в белую и синюю полосы, с круглыми
воротниками. Больничное белье называют "джонни". "Джонни" нормально
смотрятся на женщинах и странновато на мужчинах, поскольку "джонни" - то ли
платье, то ли комбинация, едва прикрывающая колени. На мужчинах шлепанцы из
коричневого кожезаменителя. На женщинах шлепанцы вязаные с помпонами из
ниток. Такие и у матери. Она называет их бабушами.
Пациенты напоминают ему фильм ужасов "Ночь живых мертвецов". Двигаются
они очень осторожно, словно кто=то скрутил пробки с их внутренних органов,
как с банок с майонезом, и теперь они боятся не расплескать жидкости,
которые плещутся в их телах. Некоторые пользуются палками. Их походка
пугает, но и вызывают уважение. Походка людей, которые неспешно движутся в
неведомое, походка студентов в шапочках и мантиях, направляющихся на
выпускной вечер.
Из транзисторных приемников доносится музыка, голоса. Он слышит, как
"Блэк оук Арканзас" поют "Джим Дэнди" ("Уходи, Джим Дэнди, уходи, Джим
Дэнди", фальцет словно подгоняет медленно вышагивающих пациентов). Он
слышит, при гость ток=шоу хрипловатым, прокуренным голосом обсуждает
политику Никсона. Он слышит как под польку кто=то поет на французском -
Льюистон все еще франкоговорящий город, здесь по=прежнему любят джигу и
обожают резать друг друга в барах на Лиссабон=стрит.
Он останавливается у палаты матери и
какое=то время он приходил сюда только выпимши. Он стыдился
этой привычки, хотя мать, накачаная наркотиками и
"элавилом" ничего не замечала. "Элавил" - транквилизатор,
который дают раковым больным, чтобы те поменьше боялись
неизбежной смерти.
Порядок он завел следующий. Днем покупал с "Сонниз маркет" две упаковки
(по шесть банок каждая) пива "Черная метка". Три выпивал за "Улицей Сезам",
две - во время "Мистера Роджера", одну с "Электрической компанией"*. Потом
одну за ужином.
Пять банок он брал в машину. От Реймонда до Льюистона - 32 мили, по
шоссе 302 и 202, так что он прилично набирался к тому моменту, когда
подъезжал к больнице. Полными оставались лишь одна или две банки. Если он
что=то привозил матери, то оставлял в кабине, чтобы иметь повод спуститься
вниз и ополовинить еще одну банку.
Опять же, у него появлялась возможность облегчиться на улице, и ему это
особенно нравилось. Автомобиль он всегда ставил с краю, на замерзшую
ноябрьскую грязь, и холодный воздух способствовал более полному опорожнению
мочевого пузыря. В больничный туалет ему входить не хотелось: кнопку для
вызова сестры за унитазом, хромированная ручка, для слива воды, торчащая под
углом сорок пять градусов, бутылка с розовым дезинфицирующим средством над
раковиной нагоняли чуткую тоску.
По дороге домой пить не хотелось вовсе. Остающиеся полбанки он ставил в
холодильник, и когда их набралось шесть, он...
никогда бы не поехал, если б знал, что все будет так плохо.
Первая мысль, которая приходит ему в голову: Она не апельсин, и тут же
ее сменяет вторая: Теперь она действительно умрет быстро? Она вытянулась на
кровати, неподвижная, за исключением глаз, но ему кажется, что тело
напряжено, будто внутри не прекращается какое=то движение. Шея ее замазана
чем=то оранжевым, вроде бы "меркурихромом", под левым ухом накладка. Туда
доктор загнал иглу и вместе с центром боли уничтожил те участки мозга, что
контролировали шестьдесят процентов двигательных функций. Ее глаза следуют
за ним, похожие на глаза смотрящего с иконы Иисуса.
- Я не думаю, что тебе следовало приезжать сегодня, Джонни. Я не в
форме. Может, завтра мне будет получше.
- А что такое?
- Чешется7 Все чешется. Ноги вместе?
Он не видит, вместе ли у нее ноги. Они согнуты в коленях и скрыты под
больничной простыней. В палате очень жарко. Вторая кровать пустует. Он
думает: сопалатники приходят и сопалатники уходят, но моя мама остается.
Господи!
- Они вместе, мама.
- Распрями их, Джонни. А потом тебе лучше уйти. Никогда такого со мной
не случалось. Ничем не могу пошевелить. Нос чешется. Как ужасно, когда у
тебя чешется нос, а ты не можешь его почесать, не правда ли?
Он чешет ей нос, а потом осторожно опускает ноги, Не ноги - спички, так
она исхудала. Она стонет. Слезы бегут по щекам к ушам.
- Мама?
- Ты можешь опустить мне ноги.
- Я только что опустил.
- Да. Тогда хорошо. Кажется, я плачу. Я не хотела
* Речь идет о телесериалах.
плакать при тебе. Как же мне хочется покончить со всем этим.
Покончить навсегда.
- Может, покуришь?
- Не мог бы ты принести мне воды, Джонни? Во рту все пересохло.
- Конечно.
Он берет стакан с гибкой соломинкой и идет к питьевому фонтанчику.
Толстяк с эластичным бинтом на одной ноге медленно проплывает мимо. Он без
полосатого халата и придерживает "джонни" за спиной.
Он наполняет стакан в фонтанчике и возвращается в палату 312. Она
перестала плакать. Губы сжимают соломинку. Почему=то он вспоминает о
верблюдах, которых иной раз показывают в телепередачах о путешествиях. Лицо
у нее такое высохшееся. Его самое живое воспоминание относится к тому
времени, когда ему было двенадцать. Он, его брат Кевин и эта женщина
переехали в штат Мэн, чтобы она могла заботиться о стариках=родителях. Мать
не поднималась с постели. Высокое кровяное давление привело к старческому
маразму и слепоте. Велико счастье, дожить до восьмидесяти шести лет. И она
весь день лежала в постели, старая и слепая, с большими подгузниками в
резиновых трусах. Не могла вспомнить, что ела на завтрак, зато перечисляла
всех президентов, вплоть до Айка*. Так что три поколения жили в том самом
доме, где он недавно нашел эти таблетки (хотя дедушка и бабушка давно
умерли). В двенадцать лет он что=то ляпнул за столом, он уже не помнил, что,
но точно ляпнул, и его мать, которая стирала записанные бабкину подгузники и
пропускала их через выжималку допотопной стиральной машины, обернулась,
схватив один из подгузников, и ударила им его. Правда, первый удар пришелся
по миске с овсянкой, которая запрыгала но столу, как большая синяя блоха,
зато второй достиг цели, его спины, не очень болезненный, но разом
заставивший его заткнуться. А потом эта женщина, что сейчас сама лежала на
больничной койки, вновь и вновь хлестала его мокрым подгузником,
приговаривая: "Не распускай язык, ты достаточно большой, чтобы знать, что
можно говорить, а чего - нет". И чуть ли не каждое слово сопровождалось
смачных шлепком подгузника. Так что многое из того, что он мог бы сказать,
осталось невысказанным. Этот мир - не место для лишних слов. Он выучил сие в
тот день. И, как выяснилось, мокрый бабушкин подгузник оказался прекрасным
учителем, потому что урок он усвоил четко. Прошло четыре года, прежде чем он
вновь начал осваивать азы остроумия.
Она поперхивается водой, и его это пугает, потому что он еще думает о
том, чтобы дать ей таблетки. Он вновь спрашивает, не хочет ли она покурить и
она отвечает:
- Если тебя это не затруднит. А потом тебе лучше уйти. Может, завтра
мне станет лучше.
Он вытряхивает сигарету из одной из пачек, лежащих на столике,
раскуривает ее. Держит сигарету большим и указательным пальцами правой руки,
а она затягивается. обхватив губами фильтр. Затягивается с трудом. Часть
дыма улетучивается, не попадая в горло.
- Пришлось прожить шестьдесят лет, чтобы мой сын держал мне сигарету.
- Я не против.
* Эйзенхауэр, Дуайт Дэвид ("Айк") - 34=й президент США (1952 -1960
гг.).
Она затягивается вновь. Так долго не отпускает фильтр, что он переводит
взгляд на ее глаза и видит, что они закрылись.
- Мама?
Веки дергаются.
- Джонни?
- Я.
- Давно ты здесь?
- Не очень. Я лучше пойду. Тебе надо поспать.
- Х=р=р=р=р.
Он тушит окурок в пепельнице и выскальзывает из палаты, думая: я хочу
поговорить с врачом. Черт подери, я хочу поговорить с врачом, который это
сделал.
Входя в кабину лифта, он думает, что слово "врач" становится синонимом
слову "человек" после того, как набран определенный профессиональный опыт,
словно жестокость врачей
- это аксиома, и для них характерна эта отличительная черта человека.
Но
"Я не думаю, что она долго протянет",- этим вечером говорит он брату.
Брат живет в Эндовере, в семидесяти милях к западу. В больнице он бывает раз
или два в неделю.
- Но боли ее больше не мучают?- спрашивает Кев.
- Она говорит, что у нее все чешется,- таблетки у него в кармане
свитера. Жена спит. Он достает их: таблетки он украл из опустевшего дома
матери, в котором когда=то он и брат жили вместе с бабушкой и дедушкой.
Продолжая разговор, он крутит и крутит коробочку в руке, словно кроличью
лапку.
- Что ж, значит ей лучше.
Для Кева будущее всегда лучше прошлого, словно жизнь двигалась к
всеобщему раю. В этом младший брат расходился со старшим.
- Она парализована.
- Разве в нынешнем состоянии это имеет для нее значение?
- Разумеется, имеет!- взорвался он, вспомнив о ногах, которые ему
пришлось передвигать под простыней.
- Джон, она умирает.
- Она еще не умерла,- вот что ужасает его больше всего. Разговор дальше
пойдет кругами, накручивая прибыль телефонной компании, но главное сказано.
Она еще не умерла. Лежит в палате с больничной биркой на запястье, слушая
голоса, долетающие из радиоприемников, движущихся взад=вперед по коридору. И
она будет адекватно реагировать на ход времени, говорит
Врач. Крупный мужчина с русой бородой. Рост у него шесть футов четыре
дюйма, широченные плечи. Врач тактично увел его в холл, когда она начала
засыпать.
- Видите ли,- продолжает врач,- некоторые нарушения двигательной
функции неизбежны при такой операции, как "кортотомия". Ваша мать начала
шевелить левой рукой. Вполне возможно, что через две=четыре недели она
обретет контроль и над правой.
- Будет она ходить?
Врач задумчиво смотрит в потолок, Его борода приподнимается над
рубашкой. Окладистая борода. По какой=то нелепой причине, глядя на бороду,
Джонни вспоминает об Олгерноне Суинбурне. Почему, понять невозможно. Этот
человек - полная противоположность Суинбурну.
- Осмелюсь предположить, что нет. Слишком многое разрушено.
- То есть до конца жизни она останется прикованной к постели?
- Думаю, это предположение соответствует действительности.
Он начинает восхищаться этим человеком, которого надеялся
возненавидеть. Лучше услышать правду, пусть и горькую.
- И сколько она проживет в таком состоянии?
- Трудно сказать (и это тоже правда). Опухоль блокирует одну из ее
почек. Вторая работает нормально. Когда опухоль доберется и до нее, ваша
мать уснет.
- Уремическая кома?
- Да,- отвечает врач, голос звучит подозрительно. "Уремия" -
специальный, патанатомический термин, обычно знакомый только врачам. Но
Джонни знает его, потому что его бабушка умерла от того же, только без рака.
У нее отказали почки, и она умерла, с внутренностями, плавающими в моче.
Джонни первым понял, что на этот раз она умерла, а не заснула с открытым
ртом, как свойственно старикам. Две маленькие слезинки выдавились из уголков
ее глаз. Старый беззубый рот напоминал ему вычищенный под фаршировку и
забытый на кухонной полке помидор. Он с минуту держал у ее рта маленькое
зеркало и, поскольку гладкая поверхность не туманилась и не скрывала
рот=помидор, позвал мать.
Женщина в палате - Кинг Стивен => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Женщина в палате автора Кинг Стивен дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Женщина в палате у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Женщина в палате своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Кинг Стивен - Женщина в палате.
Если после завершения чтения книги Женщина в палате вы захотите почитать и другие книги Кинг Стивен, тогда зайдите на страницу писателя Кинг Стивен - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Женщина в палате, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Кинг Стивен, написавшего книгу Женщина в палате, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Женщина в палате; Кинг Стивен, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн