Как сон без снов, без возможности проснуться.
– Спать вечно – здорово, но мне хочется видеть сны. Я хочу помнить.
– Исчезнуть навсегда – это благословение.
– Но все в мире исчезнет навсегда…
* * *
– Это как если бы ничего никогда не было.
– А разве что-то когда-то существовало?
– Мне кажется, в какой-то момент что-то было.
* * *
Солнце садится, а мы все еще в депо.
– Что нам делать? – спрашиваю я.
– Мне все равно, а тебе?
– Я жду ребенка.
– Как это произошло?
– Голубая женщина зародила во мне другую голубую женщину. Может быть, я воспитаю ее.
– Может быть, тебе лучше сделать аборт.
– Я думаю, мне нужно вернуться к моей голубой женщине и создать с ней семью. Несмотря на то, что она мужчина.
– И ей всего 2 года.
– И она – таракан.
– По крайней мере, тебе есть чем заняться. Мне бы тоже хотелось, чтобы у меня были дела…
– Тебе есть чем заняться, – говорю я ему. – Ты должен встретиться с нами у Волма.
– Мне бы хотелось другого.
– Чего-то другого…
– Я должен найти свою младшую сестру. Я обещал себе, что найду тело, в котором она теперь живет, и защищу от выходцев из Волма.
– Моим глазам совсем плохо.
* * *
Какие-то средневековые сражаются посреди депо. Они бьются о пути и создают много шума.
Больной поезд умирает, медленно спотыкается, тяжело дышит. Внутри не осталось людей… как если бы поезд переварил их у себя в желудке.
Средневековые рубят друг друга, двигаясь в нашем направлении, около моего лица и плеча, они режутся и бьются о наши трупы.
* * *
– Может, нам стоит вернуться к Волму и найти Гробовщика с Нэн, – предлагаю я.
– Да, давай туда вернемся.
* * *
– Хорошо бьются, – говорю я Христиану про бой средневековых.
– Они будут биться вечно… да?
– Отныне и во веки веков. Даже когда со всех сторон окружены смертью.
– Жестоко.
* * *
– Солнце встает, а они все сражаются.
– Солнце, наверное, больше не солнце.
Оно отражается от широкой кирпичной стены передо мной. Очень широкая кирпичная стена. Я не знаю, была ли она там раньше. Она преграждает путь обратно к Волму. Наверное, я не заметил ее, когда шел сюда.
Такая широкая.
Как я мог просмотреть такую огромную преграду, высотой в сотню футов?
Такая широкая.
Меч прорезает горло Христиана. Звук, будто распороли куклу из папье-маше. Его отрубленная голова плюхается ему на колени и смотрит на торс.
– Эта стена всегда была здесь? – я спрашиваю его.
– Моя голова отвалилась, – отвечает Христиан.
Я продолжаю таращиться в стену.
– Я просто голова, – говорит мне Христиан.
Я продолжаю таращиться в стену.
– Почему ты таращишься в эту стену? – спрашивает Христиан.
– Стараюсь не пожимать плечами, – отвечаю я.
КОНЕЦ
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
– Спать вечно – здорово, но мне хочется видеть сны. Я хочу помнить.
– Исчезнуть навсегда – это благословение.
– Но все в мире исчезнет навсегда…
* * *
– Это как если бы ничего никогда не было.
– А разве что-то когда-то существовало?
– Мне кажется, в какой-то момент что-то было.
* * *
Солнце садится, а мы все еще в депо.
– Что нам делать? – спрашиваю я.
– Мне все равно, а тебе?
– Я жду ребенка.
– Как это произошло?
– Голубая женщина зародила во мне другую голубую женщину. Может быть, я воспитаю ее.
– Может быть, тебе лучше сделать аборт.
– Я думаю, мне нужно вернуться к моей голубой женщине и создать с ней семью. Несмотря на то, что она мужчина.
– И ей всего 2 года.
– И она – таракан.
– По крайней мере, тебе есть чем заняться. Мне бы тоже хотелось, чтобы у меня были дела…
– Тебе есть чем заняться, – говорю я ему. – Ты должен встретиться с нами у Волма.
– Мне бы хотелось другого.
– Чего-то другого…
– Я должен найти свою младшую сестру. Я обещал себе, что найду тело, в котором она теперь живет, и защищу от выходцев из Волма.
– Моим глазам совсем плохо.
* * *
Какие-то средневековые сражаются посреди депо. Они бьются о пути и создают много шума.
Больной поезд умирает, медленно спотыкается, тяжело дышит. Внутри не осталось людей… как если бы поезд переварил их у себя в желудке.
Средневековые рубят друг друга, двигаясь в нашем направлении, около моего лица и плеча, они режутся и бьются о наши трупы.
* * *
– Может, нам стоит вернуться к Волму и найти Гробовщика с Нэн, – предлагаю я.
– Да, давай туда вернемся.
* * *
– Хорошо бьются, – говорю я Христиану про бой средневековых.
– Они будут биться вечно… да?
– Отныне и во веки веков. Даже когда со всех сторон окружены смертью.
– Жестоко.
* * *
– Солнце встает, а они все сражаются.
– Солнце, наверное, больше не солнце.
Оно отражается от широкой кирпичной стены передо мной. Очень широкая кирпичная стена. Я не знаю, была ли она там раньше. Она преграждает путь обратно к Волму. Наверное, я не заметил ее, когда шел сюда.
Такая широкая.
Как я мог просмотреть такую огромную преграду, высотой в сотню футов?
Такая широкая.
Меч прорезает горло Христиана. Звук, будто распороли куклу из папье-маше. Его отрубленная голова плюхается ему на колени и смотрит на торс.
– Эта стена всегда была здесь? – я спрашиваю его.
– Моя голова отвалилась, – отвечает Христиан.
Я продолжаю таращиться в стену.
– Я просто голова, – говорит мне Христиан.
Я продолжаю таращиться в стену.
– Почему ты таращишься в эту стену? – спрашивает Христиан.
– Стараюсь не пожимать плечами, – отвечаю я.
КОНЕЦ
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24