Я, кстати, пока живу у нее. Так лучше для нас обоих. Ты… ты твердо понимаешь, что я тебе не соперник? Что я отношусь к ней как к младшей сестре?
— Д-да… да, думаю, понимаю… Иначе вряд ли бы ты затеял со мной этот разговор, верно?
— Абсолютно. Я рассчитывал, что ты разберешься в ситуации. Но учти одно: сейчас она тебя не примет. Ни как любовника, ни как друга.
Она боится мужчин, боится боли и разочарования. Ей необходимо время, чтобы прийти в себя. Я планирую увезти ее на время из города на две-три недели, если нужно, то и дольше.
Молли надо полностью сменить обстановку, отвлечься от всего, что напоминает о Кларенсе и том, что он с ней сделал. Лучше всего было бы, чтобы она и работу поменяла, и квартиру, но пока не уверен, что мне удастся ее уговорить.
— Эй, Барри, ты устроишь так, что я снова потеряю ее. Скажи мне хоть номер телефона и адрес.
— Не волнуйся, скажу. Обязательно. Но самое лучшее, если ты оставишь мне свои. Чтобы я мог связаться с тобой в любую минуту. Мало ли какие возможны перемены…
— Ладно… А, как считаешь, сколько мне ждать?
Барри почесал в затылке, словно раздумывая. На самом-то деле размышления были не нужны. Молли требовалось еще около месяца, чтобы оправиться от последствий выкидыша. Но не мог же он сказать об этом влюбленному парню. Молли сама потом решит, поведать ему или нет. Поэтому произнес:
— Около месяца, думаю, хватит. В любом случае, я буду держать тебя в курсе. Не забудь кассеты менять в автоответчике.
Они обсудили еще кое-какие детали и разъехались.
Глава 8
— Я уже поговорил с Ларри, вечером можем подскочить к нему за ключами. Погляди-ка, хижина примерно вот здесь. Около тысячи миль.
Не знаю, дотянет ли мой драндулет…
Молли кинула незаинтересованный взгляд на карту и отвернулась.
— Что-то не так? — обеспокоенно спросил Барри.
— Я никуда не еду, — глубоко безразличным тоном произнесла она.
— Молли… Молли! — Он притормозил, схватил ее за плечо и как следует встряхнул. — Что случилось?
— Ничего.
— Два часа назад ты горела энтузиазмом. А теперь еле слова цедишь. Это… из-за того летчика?
— Ха!
— Извини, не понял.
— Я сказала: ха!
— Это я слышал. Можешь, не откажешь в любезности пояснить, что оно означает?
— Только то, что мне не дают никакого отпуска.
— Почему?
— Якобы потому, что у меня слишком плотное расписание. Ха-ха! Я предложила отработать все часы после возвращения, но Фингер уперся.
— Фингер — это кто?
— Декан моего факультета.
— Странно. Ты же говорила, у тебя всего четыре или пять часов в неделю.
— Именно.
Барри остановил машину, повернулся к ней и сказал:
— Ну-ка, выкладывай', почему у тебя такой тон? Что ты скрываешь?
Молли глубоко вздохнула. На глаза навернулись слезы.
— Ничего я не скрываю. Сама была ошарашена. Сперва — Рэнди, потом еще такой разговор с Фингером.
— Такой разговор?
— Угу. Разговор — это мягко сказано. Он попросту наорал на меня. Сначала, понимаешь ли, прогуляла два дня, а теперь, видите ли, еще и отпуск требую. Вместо того чтобы спасибо сказать, что он меня не уволил.
— Прогуляла? — удивился Барри. — Когда?
Молли сокрушенно вздохнула.
— Я не могла заставить себя как-то объяснить свое отсутствие… ну, когда попала в больницу…
— Понимаю… — задумчиво протянул Барри. Ладно, ты не расстраивайся. А знаешь, малышка, есть у меня к тебе одно предложение. Давай-ка заедем куда-нибудь, перекусим и поговорим.
Молли печально усмехнулась и согласилась.
— Ну, вези. — И когда он снова завел мотор, уныло заметила:
— Не понимаю, почему на меня сплошь одни несчастья сыплются? Что уж я такого ужасного в жизни натворила?
— Ну-ну, не впадай в беспросветный пессимизм. Попытайся взглянуть на это по-другому.
— Это как же, интересно? Сказать себе, что потеря ребенка — это благо? Или…
— Ну, не так круто, конечно, — перебил ее Барри. — Но… считай, что этим черная полоса в твоей жизни закончилась. Ты молодая, красивая, умная, свободная. Перед тобой открыт весь мир. Что же в этом плохого?
— Во-первых, я не молодая. Мне уже двадцать седьмой год. Во-вторых, уж никоим образом не умная. Была бы умной, не связалась бы с Кларенсом и уж тем более не забеременела бы. А что касается свободной… — Она усмехнулась, покачала головой. — Я не свободная, Барри, я брошенная. А это большая разница. Что еще там остается из твоего списка?.. Красивая?
Да разве это так уж важно? Я бы с удовольствием отдала свою внешность в обмен на спокойное и тихое женское счастье.
— О!.. — Барри покачал головой. — Вижу, ты в куда худшем состоянии, чем я полагал. Значит, мое предложение как нельзя более своевременно… Ага, вот и ресторан. Вылезай. Тут отличные цыплята.
— Цыплята?! Барри, я и салатный лист сейчас не смогу проглотить, не то что…
— Не спорь, женщина. Тебе надо перекусить.
Хотя бы для того, чтобы лекарство принять. И нам надо спокойно поговорить, а это прекрасное место.
— Ох, Барри, ты за мной присматриваешь какие знаю даже… как брат, наверное. Старший.
— Естественно. Ведь я же старше тебя. На целых восемь лет.
— Правда? Никогда бы не подумала.
— Это потому, что я бороду сбрил. Ладно, садись. Вот тебе меню. Изволь что-нибудь выбрать.
— Н-ну… не знаю. Может, летний салат, но только без масла, с лимонным соком…
— Отлично, я тоже закажу такой. И предлагаю все же взять цыпленка. На двоих.
— Барри!..
— Не спорь со старшим братом, — притворно-сурово сдвинув брови, оборвал ее возражения Барри. — Официант, мы готовы сделать заказ! — Покончив с этим, он снова повернулся к своей спутнице и продолжил:
— Итак, вернемся к нашим баранам. Только прошу сначала выслушать меня, потом возражать. Идет? Молли кивнула. — Я предлагаю тебе уволиться.
Сегодня же. — Увидев, что она широко раскрыла глаза, поднял руку, пресекая возможные возражения. — И уехать отдыхать. Деньги у меня есть, так что мы вполне сможем продержаться, пока я не выйду на работу.;.
— Деньги у меня тоже есть. Это не проблема, — поспешно вставила Молли.
— Подожди, ты же обещала не прерывать.
Стало быть, о чем это я? Да, уволиться. Объяснюсь. Тебя пока слишком многое в жизни связывает с этим твоим Кларенсом. Ты приходишь в колледж и неизбежно вспоминаешь о нем. Мне кажется, этому необходимо положить конец. Так ты скорее сможешь забыть и о нем, и обо всем, что с ним связано. Кроме того, я глубоко убежден, что ты со своими знаниями с легкостью найдешь лучшую работу. Намного лучшую. А теперь можешь говорить. — И он посмотрел на нее, ожидая ответной реакции.
Но Молли молчала. Она совершенно растерялась, просто понятия не имела, что сказать…
Предложение Барри поразило ее и своей неожиданностью, и решительностью, и глубокой верой в ее способности. Немного пугающее, немного обидное, немного лестное…
Он что, считает ее неспособной справиться с последствиями несчастливого романа? Слабонервной истеричкой-неудачницей, падающей в обморок от любого напоминания о бросившем ее любовнике? И ради того, чтобы разуверить его, ей теперь надо кинуться в авантюрную затею по смене работы?.. Хотя он, безусловно, прав: она заслуживает лучшего места в жизни, чем занимает сейчас. И способна занять его. Так почему бы не попытаться?
Ей хотелось так и сказать Барри, но что-то в глубине души мешало. Что же именно? Молли пока сама не была уверена, но постепенно начинала понимать. Да это ведь Рэнди, наконец-то разыскавший ее в колледже! И если она уйдет оттуда, то сможет ли и захочет ли он продолжать розыски? Не подумает ли, что она скрывается от него?
С другой стороны, она-то знает и его имя, и его адрес… И имеет таким образом возможность встретиться с ним в любой момент, когда вздумается. После того как вернется из отпуска…
Так что же тогда сдерживает ее? Неужели смутное чувство благодарности к Кларенсу, преданность ему? Вопреки всему происшедшему с тех пор, как он перевез ее сюда… Или она втайне надеется, что он вернется или позовет ее, и хочет быть в полной готовности, когда это случится?
Эта мысль настолько глубоко возмутила Молли, что она обрела наконец дар речи.
— А что, мне, пожалуй, нравится твоя идея.
Что-то мне и правда все тут опротивело. Неплохо было бы сменить обстановку. Полностью.
Да, Барри, — задумчиво продолжила она, машинально беря вилку и принимаясь за поставленный перед нею салат, — ты прав. Мне надо вырваться из этого заколдованного круга. Точно! Я сейчас же вернусь к этому надутому индюку Фингеру и заявлю, что не желаю больше терять время на его захудалом факультете. Черт возьми! Как представлю себе его рожу, даже приятно делается.
Она хихикнула от удовольствия и едва не подавилась непрожеванным куском. Потом вспомнила о предстоящем отъезде и загрустила.
Ведь это означает, что в ближайшие две-три недели она уже не встретится с Рэнди…
Так, стало быть, ей все же небезразличен этот высокий красавец блондин в летной форме? Значит, ее волнует его настойчивый интерес? Может быть, она даже не возражает против того, чтобы снова оказаться в его объятиях? И не только в объятиях, но и в постели?..
Нет-нет, остановила она себя, ощутив пугающий симптом — разливающийся по всему телу жар. Это невозможно. Я не такая. Я не привыкла кидаться на шею первому встречному… Не говоря уже о большем…
«Старший брат» молча наблюдал за выражением прекрасного лица Молли. От его внимательного взгляда не укрылось, как радость от предвкушаемой предстоящей беседы с деканом внезапно сменилась сумрачностью. Что творилось в ее голове в эти мгновения? Вспоминала ли она о Рэнди, о том, что не сможет увидеться с ним, если уедет? Или, вопреки его расчетам и ожиданиям, затосковала вдруг о Кларенсе?
Кто поймет женское сердце? Уж явно не он, который не в состоянии понять свое собственное. Потому что, если быть до конца откровенным, ему внезапно захотелось пойти на попятный, забыть об отъезде и постараться встретиться с Джошем…
Барри вздохнул, потер рукой непривычно голый подбородок и снова вздохнул. Потом поймал на себе взгляд Молли, пожал плечами и смущенно улыбнулся.
— Это просто так. Не обращай внимания.
Итак, что же ты решила?
— Н-ну, мне нравится твоя мысль… о том, чтобы сменить место…
— Рад слышать, — энергично отозвался он, борясь с охватившим его отчаянием. — Тогда доедай, и вернемся в колледж, а потом будем собираться. Позволь напомнить, что отпуск — это твоя идея.
— Угу, — нехотя согласилась Молли. — Моя.
Но… — Она заколебалась. — Разве благоразумно ехать сейчас, когда мы оба безработные?
— Ох, малышка, что-то ты мудришь, — усмехнулся Барри. — Еще утром сама предложила, а теперь… Признавайся-ка, что это на тебя нашло?
— Ничего не нашло, — покраснев, огрызнулась она. — Просто утром безработным был только ты, а через час нас станет двое!
— Значит, ты твердо решилась уйти из Вест-Гейта? — обрадовался ее собеседник.
— Да. — И еще раз, громче, чтобы убедить себя, повторила:
— Да!
— Вот и молодец. Но мы же выяснили, что денег у нас пока хватает, а в большинстве приличных учебных заведений сейчас каникулы.
Или вот-вот начнутся. Так что тебе пока некуда отправляться на собеседование. Разве я не прав?
— Прав-прав, — нехотя согласилась Молли.
Перед ее внутренним взглядом все еще стоял яркий образ Рэнди Таунсенда в летной форме с букетом под мышкой, такого, каким он предстал перед ней меньше трех часов назад. И другой, смутный, но саднящий, как давняя заноза, — Кларенса, коварного и неверного возлюбленного…
Так что ждет ее дальше? Пустая, невыразительная жизнь, полная сожалений о потерянном времени и утраченной молодости, воспоминаний о предательстве и измене? Может ли она надеяться на что-то иное? На то, что у нее еще будет любовь и семья, и счастье, и дети.
Но когда? И откуда?..
— Ну так как? — вмешался в ее невеселые мысли Барри. — Что решила? Заскочим вечером к Ларри? Или хочешь сидеть в пыльном городе и погружаться в депрессию? Упиваться жалостью к самой себе? А? — И, видя, что она молчит, продолжил:
— Впрочем, как знаешь. А я так послезавтра отправляюсь. Прихвачу удочки, сапоги болотные, бинокль, несколько банок репеллента, и только ты меня тут и видела!
— Ладно, чего взъелся? Я тоже поеду. Вот ведь брюзга, — проворчала Молли, принимая единственно возможное в настоящий момент решение: покинуть Сан-Франциско, а вместе с ним и все проблемы. Хотя бы временно.
Барри прав: ей необходимо передохнуть. И, главное, перестать думать о Кларенсе, об утраченной молодости, о своих потерях… Жизнь нельзя повернуть вспять. Но зато можно извлечь уроки и провести остаток дней так, чтобы на старости лет в рождественские праздники сидеть у камина в окружении любящей семьи — седовласого супруга, троих детей, восьми внуков и бессчетного числа кошек и собак.
Придя к этому выводу, Молли положила в рот кусок курятины, пожевала и заметила:
— Слушай, а ведь действительно отличные цыплята. У меня даже аппетит появился.
— Вот и хорошо. Силы тебе понадобятся, чтобы с этим твоим Фингером побеседовать как следует. Нам еще надо столько всего сделать. Мне придется в спортивный магазин сгонять. А то весь инвентарь дома остался…
Молли взглянула на него.
— Хочешь, я съезжу и соберу твои вещи? Ты можешь составить список, рассказать, где что лежит…
— Нет! — выкрикнул он. — Не надо! А то я буду потом расспрашивать, видела ли ты Джоша, и тебе придется отвечать… А врать ты не умеешь… Нет, заскочим лучше в «Мир приключений». Обожаю эти магазины!
— Предлагаю не тянуть, Барри. Сейчас вернемся в Вест-Гейт, потом по магазинам, вечером заглянем к твоему приятелю. Почему бы не стартовать завтра утром? Что нам мешает? Побросаем джинсы и футболки в рюкзаки, прихватим книги и домино, или шахматы, или во что ты там любишь играть, фотоаппарат, пленок побольше, и рванем. Идет?
Молли поняла, что слишком погрузилась в свои переживания и забыла о том, что ее собеседнику не легче. Может, даже тяжелее. Ведь его-то бывший друг здесь, в городе, совсем рядом, стоит только проехать пару десятков миль. Барри переживает не менее, а более мучительные времена, чем она. И ей необходимо поддержать его.
Какое счастье, что этот удивительный человек попался ей на пути в тяжелую жизненную минуту! Что бы она делала без его помощи, его сочувствия, его заботы?
Да погибла бы! — выкрикнул внутренний голос. И Молли с ним согласилась. Что бывало с ней далеко не часто.
— Идет, — в конце концов согласился Барри.
Они уехали в половине первого следующего дня, загрузив багажник под завязку припасами и инвентарем и пообещав Ларри позвонить и рассказать, в каком состоянии нашли его собственность. Молли пребывала в приятно возбужденном состоянии и от волнения даже на время забыла и о Кларенсе, и о Рэнди, и о том, что осталась без работы… Барри хохотал и рассказывал анекдоты. Начало отпуска было явно удачным.
Глава 9
Рэнди вскочил и потряс головой, прогоняя остатки кошмара. Потер ладонями виски, взглянул в окно и снова упал на подушку.
Настроение было отвратительное, состояние крайне подавленное. После того дня, когда он мельком видел Молли на территории Вест-Гейтского колледжа, прошла уже почти неделя.
Накануне он вернулся домой поздно, после полуночи, из-за небольшой задержки в Хьюстоне.
Будь прокляты эти технические службы! Никогда не могут подготовить машину в срок!
Обычно Рэнди терпеливо относился к опозданиям и проволочкам, но на сей раз…
Он застонал, вспомнив, как вчера, узнав, что вылет откладывается больше чем на час, к нему подошел Марк Козловски, по-дружески хлопнул по плечу и пригласил выпить по чашечке кофе. Рэнди с удовольствием согласился.
Штурман всегда ему нравился, а уж после того, как свел его с полицейским художником, и вовсе стал предметом чуть ли не благоговейного почитания.
Летчики отправились в турецкую кофейню рядом с аэропортом. Но невинное на первый взгляд приятельское времяпрепровождение неожиданно обернулось для Рэнди в весьма неприятное.
— Давненько мы с тобой не разговаривали, парень, — начал Марк. — Все хотел спросить, как твои дела с той девушкой? Нашел ты ее?
Рэнди было засмущался, отвел глаза, потом собрался с духом и ответил:
— И да, и нет.
— Что-то я не понимаю. — Козловски удивленно приподнял левую бровь.
— Я узнал, где она работает, — вздохнув, пояснил Рэнди.
— А что дальше? Встретился с ней?
— Н-нет. Я купил цветов и ждал, когда она придет на занятия…
— И…
— И она появилась… под руку с каким-то парнем.
— Та-а-ак. — Марк помолчал, потом спросил:
— Она что-нибудь сказала тебе? Показала, что узнала?
— Нет. Даже не взглянула в мою сторону. Но…
— Но?
Рэнди пожал плечами. То, что произошло дальше, было так странно, что он порой сомневался, случилось ли оно на самом деле.
— Я уже собирался уезжать, как меня догнал тот парень, что был с ней…
— Надеюсь, ты как следует вломил ему?
— Вломил? — удивился Рэнди. — Ты имеешь в виду — подрался?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16
— Д-да… да, думаю, понимаю… Иначе вряд ли бы ты затеял со мной этот разговор, верно?
— Абсолютно. Я рассчитывал, что ты разберешься в ситуации. Но учти одно: сейчас она тебя не примет. Ни как любовника, ни как друга.
Она боится мужчин, боится боли и разочарования. Ей необходимо время, чтобы прийти в себя. Я планирую увезти ее на время из города на две-три недели, если нужно, то и дольше.
Молли надо полностью сменить обстановку, отвлечься от всего, что напоминает о Кларенсе и том, что он с ней сделал. Лучше всего было бы, чтобы она и работу поменяла, и квартиру, но пока не уверен, что мне удастся ее уговорить.
— Эй, Барри, ты устроишь так, что я снова потеряю ее. Скажи мне хоть номер телефона и адрес.
— Не волнуйся, скажу. Обязательно. Но самое лучшее, если ты оставишь мне свои. Чтобы я мог связаться с тобой в любую минуту. Мало ли какие возможны перемены…
— Ладно… А, как считаешь, сколько мне ждать?
Барри почесал в затылке, словно раздумывая. На самом-то деле размышления были не нужны. Молли требовалось еще около месяца, чтобы оправиться от последствий выкидыша. Но не мог же он сказать об этом влюбленному парню. Молли сама потом решит, поведать ему или нет. Поэтому произнес:
— Около месяца, думаю, хватит. В любом случае, я буду держать тебя в курсе. Не забудь кассеты менять в автоответчике.
Они обсудили еще кое-какие детали и разъехались.
Глава 8
— Я уже поговорил с Ларри, вечером можем подскочить к нему за ключами. Погляди-ка, хижина примерно вот здесь. Около тысячи миль.
Не знаю, дотянет ли мой драндулет…
Молли кинула незаинтересованный взгляд на карту и отвернулась.
— Что-то не так? — обеспокоенно спросил Барри.
— Я никуда не еду, — глубоко безразличным тоном произнесла она.
— Молли… Молли! — Он притормозил, схватил ее за плечо и как следует встряхнул. — Что случилось?
— Ничего.
— Два часа назад ты горела энтузиазмом. А теперь еле слова цедишь. Это… из-за того летчика?
— Ха!
— Извини, не понял.
— Я сказала: ха!
— Это я слышал. Можешь, не откажешь в любезности пояснить, что оно означает?
— Только то, что мне не дают никакого отпуска.
— Почему?
— Якобы потому, что у меня слишком плотное расписание. Ха-ха! Я предложила отработать все часы после возвращения, но Фингер уперся.
— Фингер — это кто?
— Декан моего факультета.
— Странно. Ты же говорила, у тебя всего четыре или пять часов в неделю.
— Именно.
Барри остановил машину, повернулся к ней и сказал:
— Ну-ка, выкладывай', почему у тебя такой тон? Что ты скрываешь?
Молли глубоко вздохнула. На глаза навернулись слезы.
— Ничего я не скрываю. Сама была ошарашена. Сперва — Рэнди, потом еще такой разговор с Фингером.
— Такой разговор?
— Угу. Разговор — это мягко сказано. Он попросту наорал на меня. Сначала, понимаешь ли, прогуляла два дня, а теперь, видите ли, еще и отпуск требую. Вместо того чтобы спасибо сказать, что он меня не уволил.
— Прогуляла? — удивился Барри. — Когда?
Молли сокрушенно вздохнула.
— Я не могла заставить себя как-то объяснить свое отсутствие… ну, когда попала в больницу…
— Понимаю… — задумчиво протянул Барри. Ладно, ты не расстраивайся. А знаешь, малышка, есть у меня к тебе одно предложение. Давай-ка заедем куда-нибудь, перекусим и поговорим.
Молли печально усмехнулась и согласилась.
— Ну, вези. — И когда он снова завел мотор, уныло заметила:
— Не понимаю, почему на меня сплошь одни несчастья сыплются? Что уж я такого ужасного в жизни натворила?
— Ну-ну, не впадай в беспросветный пессимизм. Попытайся взглянуть на это по-другому.
— Это как же, интересно? Сказать себе, что потеря ребенка — это благо? Или…
— Ну, не так круто, конечно, — перебил ее Барри. — Но… считай, что этим черная полоса в твоей жизни закончилась. Ты молодая, красивая, умная, свободная. Перед тобой открыт весь мир. Что же в этом плохого?
— Во-первых, я не молодая. Мне уже двадцать седьмой год. Во-вторых, уж никоим образом не умная. Была бы умной, не связалась бы с Кларенсом и уж тем более не забеременела бы. А что касается свободной… — Она усмехнулась, покачала головой. — Я не свободная, Барри, я брошенная. А это большая разница. Что еще там остается из твоего списка?.. Красивая?
Да разве это так уж важно? Я бы с удовольствием отдала свою внешность в обмен на спокойное и тихое женское счастье.
— О!.. — Барри покачал головой. — Вижу, ты в куда худшем состоянии, чем я полагал. Значит, мое предложение как нельзя более своевременно… Ага, вот и ресторан. Вылезай. Тут отличные цыплята.
— Цыплята?! Барри, я и салатный лист сейчас не смогу проглотить, не то что…
— Не спорь, женщина. Тебе надо перекусить.
Хотя бы для того, чтобы лекарство принять. И нам надо спокойно поговорить, а это прекрасное место.
— Ох, Барри, ты за мной присматриваешь какие знаю даже… как брат, наверное. Старший.
— Естественно. Ведь я же старше тебя. На целых восемь лет.
— Правда? Никогда бы не подумала.
— Это потому, что я бороду сбрил. Ладно, садись. Вот тебе меню. Изволь что-нибудь выбрать.
— Н-ну… не знаю. Может, летний салат, но только без масла, с лимонным соком…
— Отлично, я тоже закажу такой. И предлагаю все же взять цыпленка. На двоих.
— Барри!..
— Не спорь со старшим братом, — притворно-сурово сдвинув брови, оборвал ее возражения Барри. — Официант, мы готовы сделать заказ! — Покончив с этим, он снова повернулся к своей спутнице и продолжил:
— Итак, вернемся к нашим баранам. Только прошу сначала выслушать меня, потом возражать. Идет? Молли кивнула. — Я предлагаю тебе уволиться.
Сегодня же. — Увидев, что она широко раскрыла глаза, поднял руку, пресекая возможные возражения. — И уехать отдыхать. Деньги у меня есть, так что мы вполне сможем продержаться, пока я не выйду на работу.;.
— Деньги у меня тоже есть. Это не проблема, — поспешно вставила Молли.
— Подожди, ты же обещала не прерывать.
Стало быть, о чем это я? Да, уволиться. Объяснюсь. Тебя пока слишком многое в жизни связывает с этим твоим Кларенсом. Ты приходишь в колледж и неизбежно вспоминаешь о нем. Мне кажется, этому необходимо положить конец. Так ты скорее сможешь забыть и о нем, и обо всем, что с ним связано. Кроме того, я глубоко убежден, что ты со своими знаниями с легкостью найдешь лучшую работу. Намного лучшую. А теперь можешь говорить. — И он посмотрел на нее, ожидая ответной реакции.
Но Молли молчала. Она совершенно растерялась, просто понятия не имела, что сказать…
Предложение Барри поразило ее и своей неожиданностью, и решительностью, и глубокой верой в ее способности. Немного пугающее, немного обидное, немного лестное…
Он что, считает ее неспособной справиться с последствиями несчастливого романа? Слабонервной истеричкой-неудачницей, падающей в обморок от любого напоминания о бросившем ее любовнике? И ради того, чтобы разуверить его, ей теперь надо кинуться в авантюрную затею по смене работы?.. Хотя он, безусловно, прав: она заслуживает лучшего места в жизни, чем занимает сейчас. И способна занять его. Так почему бы не попытаться?
Ей хотелось так и сказать Барри, но что-то в глубине души мешало. Что же именно? Молли пока сама не была уверена, но постепенно начинала понимать. Да это ведь Рэнди, наконец-то разыскавший ее в колледже! И если она уйдет оттуда, то сможет ли и захочет ли он продолжать розыски? Не подумает ли, что она скрывается от него?
С другой стороны, она-то знает и его имя, и его адрес… И имеет таким образом возможность встретиться с ним в любой момент, когда вздумается. После того как вернется из отпуска…
Так что же тогда сдерживает ее? Неужели смутное чувство благодарности к Кларенсу, преданность ему? Вопреки всему происшедшему с тех пор, как он перевез ее сюда… Или она втайне надеется, что он вернется или позовет ее, и хочет быть в полной готовности, когда это случится?
Эта мысль настолько глубоко возмутила Молли, что она обрела наконец дар речи.
— А что, мне, пожалуй, нравится твоя идея.
Что-то мне и правда все тут опротивело. Неплохо было бы сменить обстановку. Полностью.
Да, Барри, — задумчиво продолжила она, машинально беря вилку и принимаясь за поставленный перед нею салат, — ты прав. Мне надо вырваться из этого заколдованного круга. Точно! Я сейчас же вернусь к этому надутому индюку Фингеру и заявлю, что не желаю больше терять время на его захудалом факультете. Черт возьми! Как представлю себе его рожу, даже приятно делается.
Она хихикнула от удовольствия и едва не подавилась непрожеванным куском. Потом вспомнила о предстоящем отъезде и загрустила.
Ведь это означает, что в ближайшие две-три недели она уже не встретится с Рэнди…
Так, стало быть, ей все же небезразличен этот высокий красавец блондин в летной форме? Значит, ее волнует его настойчивый интерес? Может быть, она даже не возражает против того, чтобы снова оказаться в его объятиях? И не только в объятиях, но и в постели?..
Нет-нет, остановила она себя, ощутив пугающий симптом — разливающийся по всему телу жар. Это невозможно. Я не такая. Я не привыкла кидаться на шею первому встречному… Не говоря уже о большем…
«Старший брат» молча наблюдал за выражением прекрасного лица Молли. От его внимательного взгляда не укрылось, как радость от предвкушаемой предстоящей беседы с деканом внезапно сменилась сумрачностью. Что творилось в ее голове в эти мгновения? Вспоминала ли она о Рэнди, о том, что не сможет увидеться с ним, если уедет? Или, вопреки его расчетам и ожиданиям, затосковала вдруг о Кларенсе?
Кто поймет женское сердце? Уж явно не он, который не в состоянии понять свое собственное. Потому что, если быть до конца откровенным, ему внезапно захотелось пойти на попятный, забыть об отъезде и постараться встретиться с Джошем…
Барри вздохнул, потер рукой непривычно голый подбородок и снова вздохнул. Потом поймал на себе взгляд Молли, пожал плечами и смущенно улыбнулся.
— Это просто так. Не обращай внимания.
Итак, что же ты решила?
— Н-ну, мне нравится твоя мысль… о том, чтобы сменить место…
— Рад слышать, — энергично отозвался он, борясь с охватившим его отчаянием. — Тогда доедай, и вернемся в колледж, а потом будем собираться. Позволь напомнить, что отпуск — это твоя идея.
— Угу, — нехотя согласилась Молли. — Моя.
Но… — Она заколебалась. — Разве благоразумно ехать сейчас, когда мы оба безработные?
— Ох, малышка, что-то ты мудришь, — усмехнулся Барри. — Еще утром сама предложила, а теперь… Признавайся-ка, что это на тебя нашло?
— Ничего не нашло, — покраснев, огрызнулась она. — Просто утром безработным был только ты, а через час нас станет двое!
— Значит, ты твердо решилась уйти из Вест-Гейта? — обрадовался ее собеседник.
— Да. — И еще раз, громче, чтобы убедить себя, повторила:
— Да!
— Вот и молодец. Но мы же выяснили, что денег у нас пока хватает, а в большинстве приличных учебных заведений сейчас каникулы.
Или вот-вот начнутся. Так что тебе пока некуда отправляться на собеседование. Разве я не прав?
— Прав-прав, — нехотя согласилась Молли.
Перед ее внутренним взглядом все еще стоял яркий образ Рэнди Таунсенда в летной форме с букетом под мышкой, такого, каким он предстал перед ней меньше трех часов назад. И другой, смутный, но саднящий, как давняя заноза, — Кларенса, коварного и неверного возлюбленного…
Так что ждет ее дальше? Пустая, невыразительная жизнь, полная сожалений о потерянном времени и утраченной молодости, воспоминаний о предательстве и измене? Может ли она надеяться на что-то иное? На то, что у нее еще будет любовь и семья, и счастье, и дети.
Но когда? И откуда?..
— Ну так как? — вмешался в ее невеселые мысли Барри. — Что решила? Заскочим вечером к Ларри? Или хочешь сидеть в пыльном городе и погружаться в депрессию? Упиваться жалостью к самой себе? А? — И, видя, что она молчит, продолжил:
— Впрочем, как знаешь. А я так послезавтра отправляюсь. Прихвачу удочки, сапоги болотные, бинокль, несколько банок репеллента, и только ты меня тут и видела!
— Ладно, чего взъелся? Я тоже поеду. Вот ведь брюзга, — проворчала Молли, принимая единственно возможное в настоящий момент решение: покинуть Сан-Франциско, а вместе с ним и все проблемы. Хотя бы временно.
Барри прав: ей необходимо передохнуть. И, главное, перестать думать о Кларенсе, об утраченной молодости, о своих потерях… Жизнь нельзя повернуть вспять. Но зато можно извлечь уроки и провести остаток дней так, чтобы на старости лет в рождественские праздники сидеть у камина в окружении любящей семьи — седовласого супруга, троих детей, восьми внуков и бессчетного числа кошек и собак.
Придя к этому выводу, Молли положила в рот кусок курятины, пожевала и заметила:
— Слушай, а ведь действительно отличные цыплята. У меня даже аппетит появился.
— Вот и хорошо. Силы тебе понадобятся, чтобы с этим твоим Фингером побеседовать как следует. Нам еще надо столько всего сделать. Мне придется в спортивный магазин сгонять. А то весь инвентарь дома остался…
Молли взглянула на него.
— Хочешь, я съезжу и соберу твои вещи? Ты можешь составить список, рассказать, где что лежит…
— Нет! — выкрикнул он. — Не надо! А то я буду потом расспрашивать, видела ли ты Джоша, и тебе придется отвечать… А врать ты не умеешь… Нет, заскочим лучше в «Мир приключений». Обожаю эти магазины!
— Предлагаю не тянуть, Барри. Сейчас вернемся в Вест-Гейт, потом по магазинам, вечером заглянем к твоему приятелю. Почему бы не стартовать завтра утром? Что нам мешает? Побросаем джинсы и футболки в рюкзаки, прихватим книги и домино, или шахматы, или во что ты там любишь играть, фотоаппарат, пленок побольше, и рванем. Идет?
Молли поняла, что слишком погрузилась в свои переживания и забыла о том, что ее собеседнику не легче. Может, даже тяжелее. Ведь его-то бывший друг здесь, в городе, совсем рядом, стоит только проехать пару десятков миль. Барри переживает не менее, а более мучительные времена, чем она. И ей необходимо поддержать его.
Какое счастье, что этот удивительный человек попался ей на пути в тяжелую жизненную минуту! Что бы она делала без его помощи, его сочувствия, его заботы?
Да погибла бы! — выкрикнул внутренний голос. И Молли с ним согласилась. Что бывало с ней далеко не часто.
— Идет, — в конце концов согласился Барри.
Они уехали в половине первого следующего дня, загрузив багажник под завязку припасами и инвентарем и пообещав Ларри позвонить и рассказать, в каком состоянии нашли его собственность. Молли пребывала в приятно возбужденном состоянии и от волнения даже на время забыла и о Кларенсе, и о Рэнди, и о том, что осталась без работы… Барри хохотал и рассказывал анекдоты. Начало отпуска было явно удачным.
Глава 9
Рэнди вскочил и потряс головой, прогоняя остатки кошмара. Потер ладонями виски, взглянул в окно и снова упал на подушку.
Настроение было отвратительное, состояние крайне подавленное. После того дня, когда он мельком видел Молли на территории Вест-Гейтского колледжа, прошла уже почти неделя.
Накануне он вернулся домой поздно, после полуночи, из-за небольшой задержки в Хьюстоне.
Будь прокляты эти технические службы! Никогда не могут подготовить машину в срок!
Обычно Рэнди терпеливо относился к опозданиям и проволочкам, но на сей раз…
Он застонал, вспомнив, как вчера, узнав, что вылет откладывается больше чем на час, к нему подошел Марк Козловски, по-дружески хлопнул по плечу и пригласил выпить по чашечке кофе. Рэнди с удовольствием согласился.
Штурман всегда ему нравился, а уж после того, как свел его с полицейским художником, и вовсе стал предметом чуть ли не благоговейного почитания.
Летчики отправились в турецкую кофейню рядом с аэропортом. Но невинное на первый взгляд приятельское времяпрепровождение неожиданно обернулось для Рэнди в весьма неприятное.
— Давненько мы с тобой не разговаривали, парень, — начал Марк. — Все хотел спросить, как твои дела с той девушкой? Нашел ты ее?
Рэнди было засмущался, отвел глаза, потом собрался с духом и ответил:
— И да, и нет.
— Что-то я не понимаю. — Козловски удивленно приподнял левую бровь.
— Я узнал, где она работает, — вздохнув, пояснил Рэнди.
— А что дальше? Встретился с ней?
— Н-нет. Я купил цветов и ждал, когда она придет на занятия…
— И…
— И она появилась… под руку с каким-то парнем.
— Та-а-ак. — Марк помолчал, потом спросил:
— Она что-нибудь сказала тебе? Показала, что узнала?
— Нет. Даже не взглянула в мою сторону. Но…
— Но?
Рэнди пожал плечами. То, что произошло дальше, было так странно, что он порой сомневался, случилось ли оно на самом деле.
— Я уже собирался уезжать, как меня догнал тот парень, что был с ней…
— Надеюсь, ты как следует вломил ему?
— Вломил? — удивился Рэнди. — Ты имеешь в виду — подрался?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16