Что он будет делать с полученными деньгами?
Сначала позволит себе пару недель отдыха в Лас — Вегасе. Никаких игорных столов, он не имел ничего общего с прожигателями жизни. Моран предпочитал хорошие рестораны, мюзик-холлы и плавательные бассейны.
И девочек. В Лас — Вегасе хватало хорошеньких девушек, большей частью доступных за деньги. С годами он нагулял вкус на роскошных красоток. Одно говорило в их пользу: они знали, чего они стоят, открыто говорили об этом и ждали, что к ним будут относиться соответственно.
Чего нельзя было сказать о большинстве женщин. И хотя почти все они были не лучше, в то же время не переставали ломать комедию. Особенно жены.
Его бывшая супруга как пиявка вцепилась в некоего дантиста, у которого денег куры не клевали, и сейчас их сын учился в шикарном колледже. По крайней мере так слышал Моран. Он уже давно не видел сына.
Когда от него ушла жена, Моран какое-то время пытался убедить себя, что она не права. Он яростно надрывался на работе, чтобы продвинуться, но скоро понял, что интересные и хорошо оплачиваемые должности достаются только тем, у кого есть «рука». У него же никакой «руки» не было.
Наступил момент, когда он вынужден был с этим смириться и в тот же день ушел из полиции, чтобы основать частное детективное агентство. Совсем маленькое агентство: две комнатки, секретарша и один помощник.
Но и там ему пришлось сначала многому учиться. Например, поначалу он не пользовался весом. У людей, которые приходили к нему за помощью, было мало денег... или совсем не было. Большие шишки, чтобы решить свои проблемы с разводами — а такой вид работы требовался чаще всего — обращались в известные агентства.
Агентство пришлось закрыть, правда, через четыре года он открыл его снова.
Моран оставался частным детективом, но теперь работал в одиночку и никогда не брал больше одного дела одновременно. И на этот раз он специализировался в той области, которую знал, как никто другой: в розыске пропавших лиц.
Причем исчезнувших особого рода: за их находку клиенты готовы были платить большие гонорары, да к тому же ещё сколь угодно долго оплачивать издержки. Да плюс ещё крупное вознаграждение, когда жертву удавалось настигнуть.
До сегодняшнего дня у него не было ни одного прокола.
В данный момент ему нужно было отыскать свидетеля Джонни Морини. Что касается судьбы, ожидавшей парня, она его мало беспокоила. Разве его вина, что парень слишком много болтал и в результате стал кому-то мешать?
Глава 2
Аудитория была невелика, но для небольшого колледжа в пригороде изумительно обставлена. Богатые деревянные панели на стенах, красивые ковры, мягкое освещение скрытыми светильниками, драпировки на окнах и трибуне из дорогой ткани, длинные ряды кресел обтянуты хорошей кожей — смотрелось все просто великолепно.
На бронзовой пластинке, укрепленной в верхней части входной двери, можно было прочитать: «Аудитория миссис Марии Капеллани». Табличку прикрепили в честь покойной жены Лоренцо Капеллани. Казалось вполне естественным, что совет попечителей и преподавателей решил присвоить этой аудитории её имя, ведь и сама аудитория, и все в ней находившееся появились благодаря щедрости её мужа.
Сейчас там собрались семьи студентов, которым вечером предстояло получать дипломы. Среди многочисленной публики затерялся человек, которого звали мистер Капеллани. Лишь немногие из присутствующих знали его под именем «дон Ренцо». И лишь совсем немногие из этой симпатичной компании состоятельных обитателей Лонг-Айленда верили слухам, что он совсем не тот, за кого себя выдает, представляясь преуспевающим торговцем недвижимостью.
Сидя в первом ряду, он внимательно слушал речь по случаю окончания колледжа, которую произносила первая ученица этого выпуска — его дочь Беттина. Такой чести она была обязана исключительно своим успехам и после колледжа собиралась в университет Вассара, где смогла получить достаточно высокие оценки и ей уже была назначена приличная стипендия.
Тина была редкой пташкой: красивая девушка, интеллигентная и трудолюбивая. По мнению дона Ренцо, два последних качества были девушке не так уж необходимы. Они больше подошли бы его отпрыску мужского пола, но это не мешало ему искренне гордиться дочерью. По мнению преподавателей, Тина была «очень пробивной девушкой». Дон Ренцо прекрасно понимал, что они имеют в виду, так как сам был таким.
Для главы «семейства» мафии он выглядел довольно молодым. В свои пятьдесят девять лет дон Ренцо оставался интересным представительным мужчиной, его густые черные волосы лишь чуть тронула седина. Широко расставленные глаза, прикрытые тяжеловатыми веками, были ясными и удивительно живыми. Толстый нос с небольшой горбинкой напоминал о тех временах, когда он в молодости занимался боксом. Да и в остальном он выглядел спортсменом, и дорогие костюмы подчеркивали линии его фигуры.
Хорошо одеваться дон Ренцо начал сразу после того, как стал подниматься по ступеням организации. Обладая нужными качествами, поднимался он очень быстро. Начал простым подручным, но уже вскоре ему доверили сбор и доставку денег. В те времена, если требовала обстановка, перед применением силы не останавливались.
Давно уже такой необходимости не возникало, но репутация человека крутого прилипла к нему крепко, что имело свои преимущества. Например, когда предстояло что-то обсудить с доном конкурирующего семейства, или приструнить собственного capo di regime.
Тина добралась до конца своей речи. Она говорила о том вызове, который определенные силы бросают демократической форме правления, и ещё об ответственности и задаче её защищать, что ложится на плечи её и товарищей, только что окончивших школу.
Дон Ренцо буквально впитывал каждое её слово. Слева от него сидел его сын Марти, молодой человек двадцати шести лет. Справа — Пауло Корбо, его самый близкий друг и consigliere по делам мафии. В том же ряду сидели две сестры дона Ренцо с мужьями, и ещё Дин Рейдис с родителями.
Дин числился у Тины в женихах. Отец его в Нью-Йорке управлял рестораном, который принадлежал другому «семейству». Дин заканчивал последний курс медицинского колледжа и не занимал ы организации никакого официального места. Дон Ренцо считал Дина смелым парнем и был доволен выбором дочери.
Он присоединился к аплодисментам, которыми присутствующие одобрили речь Тины, стараясь все же хлопать не слишком сильно, чтобы не смущать дочь. Директор колледжа мистер Фриер сказал несколько прощальных слов, после чего студенты в мантиях и шапочках, поспешили присоединиться к родителям, сидевшим в зале.
Дон Ренцо раскрыл объятия, крепко обнял дочь и поцеловал. Потом, чуть отстранив её, стряхнул с глаз слезы и пробормотал:
— Если бы только твоя мать дожило до сегодняшнего дня! Она гордилась бы тобой больше меня.
Тина улыбнулась.
— Не расстраивайся, папа, — ободрила она, нежно погладив отца по щеке, — она сегодня с нами; она видит все, что здесь происходит.
Простая и твердая вера дочери была очень приятна дону Ренцо.
Марти решительно вырвал сестру из рук отца и крепко поцеловал.
— Отлично, малышка, теперь мы знаем, есть кому наследовать наши семейные мозги!
Тина расхохоталась, наградила брата нежным шлепком и заметила:
— Уж это точно не тебе!
— Да, это верно.
Девушку окружили друзья, спешившие поцеловать её и высказать свои комплименты. Сначала подошел Пауло Корбо, потом тетушки, дядюшки... Потом подошел Дин со своими родителями. Дон Ренцо медленно направился к выходу, обмениваясь дружескими репликами с теми, кого знал. Тина шла следом в сопровождении других людей, сидевших в том же ряду.
Телохранитель Рено Галлони ждал снаружи возле темно-синего лимузина. Дон Ренцо устроился на заднем диване вместе с Тиной и её женихом. Родители Дина поместились на откидных сидениях. Марти сел за руль, а Пауло Корбо и Галлони — рядом с ним.
Когда сын подвез их к отелю «Вашингтон», Ренцо вынул из кармана сложенный пополам чек и протянул его Тине.
Та удивленно спросила:
— Зачем? Я же уже получила подарок по случаю выпуска. Чудная машина...
— То действительно был подарок. А это — нет. Это твоя собственность... ты её заработала.
Тина развернула чек и, увидев сумму, удивленно вскрикнула.
Дон Ренцо улыбнулся.
— Это половина тех денег, которые мне пришлось бы выложить, не заработай ты стипендию.
В отеле они прошли в ресторан, отделанный в колониальном стиле и занимавший целый этаж. В честь получения дочкой диплома дон Ренцо снял весь зал, чтобы устроить праздничный ужин. Приглашены были только самые близкие, накрыли всего четырнадцать столов, зато оставили много места для танцев под оркестр.
Все приглашенные стояли, пока Тина танцевала первый танец с отцом. Когда тот остановился, чтобы передать Тину в руки Дина, все зааплодировали, а потом заняли место за столами.
Дон Ренцо сидел во главе самого большого стола. Слева от отца сидела Тина, справа — мистер Фриер с женой. Кроме них за столом разместились Марти, Корбо, Дин с родителями и профессор истории — любимый преподаватель Тины.
Приглашены были и многочисленные члены «семейства» дона Ренцо. Двое из его людей, простые солдаты тайной армии, позволявшей «семейству» процветать, расположились за столом у входа. Звали их Барелла и Аккане. Рядом с Бареллой сидела жена. Холостой Аккане пришел один. Стол был поставлен таким образом, что любой, входивший в зал, должен был пройти мимо них.
Когда в зал вошел Питер Хайсер, он сразу же понял, что это своеобразный барьер. Он остановился и нерешительно оглядел гостей. Упитанный коротышка Пит явно не принадлежал к числу приглашенных.
Барелла и Аккане окинули его холодным взглядом, и Аккане сухо бросил:
— Чего нужно?
— Я... у меня новость для дона Ренцо. Я... должен передать...
— Как вас зовут, дружище? — спросил Барелла.
— Питер Хайсер. Дон Ренцо меня знает. Он вам скажет...
— Это частный прием, — перебил Аккане. — Если вы хотите встретиться с ним по делам, подождите до завтра. Позвоните в его контору и договоритесь о встрече.
— Это дело не терпит, — Пит вытащил платок, чтобы вытереть пот, обильно заливший лицо. — Только что из штата Юта позвонил один человек и передал для дона Ренцо сообщение. Он настаивал, чтобы дону передали его немедленно. Это очень важно.
— А в чем там дело?
Пит заколебался.
— Я не думаю, что имею право передавать это кому-нибудь кроме дона Ренцо.
Слова эти он произнес дрожащим голосом, боясь обидеть собеседников, но те приняли их как должное. В конце концов, вполне может быть, что сообщение действительно очень важное.
— Как зовут человека, который звонил? — спросил Аккане.
Пит немного помялся, но ответил:
— Моран. Чарли Моран.
Аккане посмотрел на компаньона.
— Ты его знаешь?
Барелла покачал головой:
— Никогда о нем не слышал.
— Дон настоятельно меня предупреждал, — в отчаянии настаивал Пит, — немедленно его оповестить, если мне позвонят.
Это окончательно убедило охранников..
— Пожалуй, лучше все-таки сказать, — вздохнул Аккане и поднялся из-за стола.
Понятно, он направился не прямо к дону Ренцо. Простые солдаты мафии никогда непосредственно к дону не обращались. Он подошел к capo di regime Энрико Феррини, главарю банды, к которой сам принадлежал. Феррини поднялся и направился к тому месту, где его могли заметить сидящие за столом дона Ренцо.
Дон обсуждал с мистером Фриером проблемы местной политики и, казалось, ничего не замечал, зато к Феррини подошел Пауло Корбо. Consigliere был первым человеком, для которого имя Морана что-то значило. Он повернулся к дону Ренцо. Тот вышел из-за стола, они оба подошли к Питу и вместе с ним вышли из зала.
Немного погодя Корбо вернулся один и сказал, что Капеллани просил его извинить.
— Возникла небольшая текущая проблема, — объяснил он, — но максимум через полчаса наш хозяин вернется.
Внизу дон Ренцо вышел из гостиницы и протянул Питу бумажку в сто долларов.
— Это тебе на такси.
Пит слабо запротестовал:
— Здесь слишком много. Я всего лишь передал...
— Ты ничего мне не передавал, — прервал его дон Ренцо. — И никакого сообщения не получал. Понял?
Пит робко улыбнулся.
— Понял! Я даже не знаю, о чем вы говорите.
— Прекрасно. Я тебе очень благодарен и не забуду этого.
Дон Ренцо похлопал коротышку по круглому плечу и обменялся несколькими словами с хозяином гостиницы. Тот кивнул и проводил его в свой собственный кабинет, где и оставил одного.
Дон Ренцо снял трубку и набрал номер в штате Юта. Он никогда не разговаривал отсюда по делам мафии, поэтому не было оснований подозревать, что телефонная линия может прослушиваться. Но когда на другом конце линии чей-то голос сообщил, что его соединили с коммутатором мотеля, он понял, что следует внимательно следить за своими словами, и просто назвал номер интересующей его комнаты.
— Моран у аппарата, — ответили почти сразу. — Кто говорит?
— Вы прекрасно знаете, — медленно произнес дон Ренцо, чтобы Моран смог узнать его голос.
— Да, в самом деле. Лишних ушей рядом нет?
— Возле меня нет, но вот возле вас могут быть. Мы же разговариваем через коммутатор. Вы хотите мне что-то сказать?
— Я заработал свою премию.
Стиснув телефонную трубку, дон Ренцо на несколько секунд словно окаменел, а потом осторожно спросил:
— Вы его нашли?
— Да. Так когда я получу свой чек? Если можно, хорошо бы, чтобы он был заверен вашим банком. Не задерживайте, ладно?
— Завтра утром я пошлю его в вашу контору, — раздраженно отмахнулся дон Ренцо. — Где вы сейчас?
Моран назвал мотель и место, где тот находился.
— Оставайтесь там, — приказал дон Ренцо. — Завтра утром к вам приедут. Объясните им, кто он такой и где находится.
— Понял. И заранее благодарю за чек.
— Вы неплохо поработали.
Дон Ренцо положил трубку на рычаг, тут же поднял её снова и набрал номер в Лас Вегасе.
Ответил мужской голос.
— Говорит Лоренцо Капеллани. Передайте Франко, чтобы он мне позвонил по номеру, который я скажу. Причем как можно скорее.
Он назвал номер телефона в гостинице, повесил трубку, удобно устроился в кресле, раскурил тонкую сигару и стал ждать.
В Лас Вегасе Франко Бароне вышел из отеля, чтобы позвонить по телефону, который федеральные агенты и не думали включать в список прослушиваемых номеров.
Через десять минут раздался звонок, Ренцо поспешно снял трубку.
— Да?
— Ренцо? Это Франко. Ты хотел, чтобы я тебе позвонил?
— Можно разговаривать свободно?
— Да.
— Есть небольшое дело, которое нужно устроить для меня в штате Юта. Это на границе с Аризоной. Кажется, это недалеко от тебя?
— Не очень. Это личное дело?
— Речь идет о наших общих делах. Я плачу. Нужны двое парней, чтобы выполнить конкретную работу. У тебя кто-то есть под рукой?
— Конечно есть. Речь идет о ликвидации?
— Да. Нужно убрать одного типа. Он этого не ждет, так что проблем я не предвижу.
— Имя и место?
— Твоим парням нужно найти человека, которого зовут Чарли Моран, — дон Ренцо назвал мотель и номер комнаты. — Он расскажет все остальное. И мне хотелось бы, чтоб дело провернули быстро.
— Мои парни будут на месте часов через пять. Годится?
— Годится. Как я уже сказал, он ничего не подозревает. И ничего не опасается.
— Очень хорошо. Считай, что дело сделано.
— Искренне благодарен тебе, Франко. Как поживает жена?
— Понемногу, как обычно. Когда мы увидим тебя здесь? Я хочу отыграть те шесть тысяч, на которые ты нагрел меня во время последней партии в гольф.
— Возможно, в следующем месяце. Приеду, чтобы дать тебе возможность отыграться.
Дон Ренцо положил трубку. Продолжая покоиться в кресле, он вспоминал все неприятности, которые доставил ему Джонни Морини. И наслаждался мыслью, как он отомстит.
Однако речь шла не только о мести. В этой операции была и практическая сторона. Чтобы сохранять свое положение в мафии, дон должен постоянно демонстрировать свою силу и ум. Оказаться под судом из-за того, что он ошибся, приняв Джонни в свою организацию, — это его здорово компрометировало. Если простой солдат из его собственного «семейства» выдал дона полиции, это никак не говорило о мудрости и верности его решений.
По правде говоря, Лоренцо Капеллани оправдали за отсутствием состава преступления ввиду недостатка улик. Но такая никому не нужная огласка подрывала его репутацию. А раз он не мог ни найти, ни наказать доносчика, с этим ничего нельзя было поделать.
То обстоятельство, что ФБР использовало всю свою мощь, чтобы защитить виновника и найти для него укрытие, никакого значения не имело. Дон мафии должен был показать, что способен утереть федералам нос. Иначе все поймут, что ему недостает силы, политических связей и ума, необходимых, чтобы быть доном. И сразу найдется множество ненасытных и беспощадных людей, которые начнут предъявлять претензии на его место.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15