Некоторые из них упали на мягкий ковер, лежащий на полу. От балкона комнату отделяла стеклянная стена, и Энджи услышала баюкающий плеск волн.
– Просто великолепно.
При виде кровати Никос нахмурился.
– Боюсь, мои слуги немного перестарались.
– Мне нравится, – поспешно возразила Энджи. – Мне здесь будет хорошо, так что тебе не нужно оставаться.
– К несчастью для тебя, нужно. – Никос развязал узел галстука. – У меня выдался напряженный рабочий день.
У Энджи замерло сердце.
– Ты не станешь здесь спать!
– Конечно, нет. Я слишком возбужден, чтобы спать. – Сняв пиджак и повесив его на стул, Никос начал расстегивать пуговицы рубашки. Энджи наблюдала за ним, словно завороженная. Несомненно, он не может иметь серьезные намерения…
– Мне нужно принять ванну, – быстро нашлась она, – так что не жди меня. Поплавай в бассейне или выпей бокал вина, чтобы расслабиться.
– Я уже говорил тебе о своем любимом виде отдыха. – Рубашка присоединилась к пиджаку, и, увидев поросшую темными волосками мускулистую грудь, Энджи отвела взгляд. – Обязательно освежись. Дверь в ванную справа.
Девушка пулей влетела в ванную и заперла дверь. Он пошутил, твердо сказала она себе. Она нисколько его не интересует.
Если понадобится, я пробуду здесь, пока он не заснет.
Энджи уставилась на металлические ручки в стене, пытаясь понять, как с их помощью можно наполнить водой огромную ванну. В течение нескольких минут она экспериментировала с ними, пока из кранов наконец не хлынула вода. Увидев на полке флаконы с пеной для ванн, девушка наугад выбрала один и добавила в воду немного ароматной жидкости.
Даже зная, что их с Никосом разделяет закрытая дверь, Энджи немного помедлила, прежде чем начать раздеваться.
Он просто пытался напугать меня, сказала она себе, ложась в ванну.
Его злит, что я посмела им командовать и обрекла на длительное воздержание.
Наслаждаясь теплой водой и ароматной пеной, девушка закрыла глаза. После напряженного дня это было настоящим блаженством. Приятное ощущение длилось до тех пор, пока Энджи не услышала звук открывающейся двери.
Широко распахнув глаза, она ошеломленно уставилась на Никоса, направляющегося к ней. Из одежды на нем были только черные трусы. Широкоплечий и длинноногий, он казался настоящим воплощением мужественности.
– Я запирала дверь, – пролепетала девушка, на что Никос лишь небрежно пожал плечами.
– Здесь две двери, agape тои. Очевидно, ты не заперла вторую.
Глава шестая
– Убирайся отсюда. – Хотя пена полностью скрывала ее тело, Энджи глубже опустилась в воду. – Я хочу побыть одна.
– Тебе следовало подумать об этом прежде, чем заставлять меня на тебе жениться.
Не церемонясь, Никос стянул трусы и присоединился к ней.
Ошеломленная увиденным, Энджи хотела было выскочить из воды, но это означало бы продемонстрировать ему свое обнаженное тело во всей красе. Увидев стопку махровых полотенец, она потянулась к ним, но Никос обхватил ее рукой за талию.
– Ты не можешь…
– Еще как могу. – С этими словами он приподнял ее и положил поверх себя. Энджи попыталась освободиться, но из-за пены стенки ванны сделались скользкими. Она извивалась и брыкалась до тех пор, пока не почувствовала, что ее бедро наткнулось на его возбужденную плоть. Встретившись с Никосом взглядом, она увидела в его глазах искорки веселья… и первобытное желание.
– Прости, но я тебя предупреждал, – промурлыкал он, накрывая ртом ее губы.
Все ее тело словно пронзило молнией, когда его язык скользнул в глубь ее рта. Она чувствовала прикосновение его щетины к своей щеке, твердость его мускулистых бедер. Ее глаза закрылись, и она перенеслась в мир чувств. Положив ладонь ему на грудь, она почувствовала, как бьется его сердце.
Подобное не должно было произойти, пронеслось у нее в голове.
Но прежде чем Энджи успела это осознать, его пальцы коснулись ее соска. Приглушенно застонав, она почувствовала, как внизу ее живота разливается приятная боль.
Не отрываясь от ее губ, Никое погладил другой сосок, а затем, пробормотав что-то по-гречески, уткнулся лицом в ее шею. Энджи со стоном запрокинула голову, чувствуя, как его горячие губы обжигают ее кожу. Его рука соскользнула с ее талии и устремилась вниз, к средоточию ее женского естества.
В глубине души Энджи знали – она должна его остановить, но понятия не имела, как обуздать волну чувственного наслаждения, угрожающую поглотить ее целиком.
Тяжело дыша, она вцепилась ногтями ему в плечи. Тогда его рот снова завладел ее губами в таком нежном поцелуе, что пульсация между бедер стала почти нестерпимой.
Застигнутая врасплох этой нежностью, она застонала и потерлась о его щеку, словно прося о чем-то. Похоже, Никос понял, чего она хочет, – он вылез из ванны и, взяв полотенце, направился в спальню, увлекая Энджи за собой.
– Никос, – произнесла она сдавленным голосом, вся дрожа от смущения, – с меня капает на ковер. Я голая… пожалуйста, отпусти меня…
– Мне плевать на ковер, и не надо говорить мне, что ты голая, – мягко протянул он, опуская ее на постель. – Ты целый час терлась о меня.
Час? Энджи недоверчиво уставилась на него. Неужели это продолжалось так долго?
Она еще больше смутилась и попыталась прикрыться, но Никос поймал ее за руки.
– Для стыдливости немного поздновато, – хрипло произнес он, – поскольку я уже близко познакомился с твоим телом.
Раздосадованная собственным поведением, Энджи попыталась вырваться, но он лег поверх нее, отрезав ей путь к отступлению.
– Почему ты это делаешь? Ты же сам сказал – я не твой идеал женщины.
– В данный момент ты – та женщина, которая мне нужна, – заверил ее Никос. – Ты обнаженная, мокрая, трепещущая. Лучше и быть не может.
– Я толстая и ничего не знаю о сексе, – запаниковала Энджи, чувствуя, как он возбужден.
– Моих знаний хватит на двоих, – самоуверенно заявил Никос, скользнув рукой по ее телу. – Ты не толстая. У тебя потрясающая грудь. Ты мягкая, женственная и очень, очень соблазнительная, agape тои.
Ни один мужчина прежде не говорил Энджи подобного, и она закрыла глаза, чувствуя, как ее тело вновь наполняется приятным теплом. Она не хотела этого, но не могла сопротивляться.
– Открой глаза.
Энджи подчинилась и содрогнулась, увидев в бездонных омутах его глаз что-то опасное. Он напомнил ей царя зверей, разглядывающего выбранную им самку.
– На этот раз я хочу видеть выражение твоего лица. – Скатившись с нее, Никос лег на бок, пожирая взглядом каждый дюйм ее тела. – Не могу поверить в то, что под ужасной одеждой скрывалось такое великолепное тело.
Энджи уставилась на него.
– Я никогда не задумываюсь над тем, что мне надеть, – призналась она. – Я знаю – мне никогда не стать красивой, и даже не пытаюсь этого изменить.
– Умная и красивая, – пробормотал Никос, задержавшись ладонью на ее груди.
Энджи знала – в ее теле нет ничего красивого, но его горящий взгляд спалил остатки ее неуверенности в себе и парализовал разум.
Когда Никос наклонил голову и коснулся кончиком языка ее соска, все ее тело словно пронзили тысячи маленьких горячих игл. Задвигавшись под ним, она запустила пальцы в его блестящие черные волосы.
– Никос… я… я не могу… остановись. – Не веря в то, что она снова испытывает невероятное наслаждение, Энджи выгнулась дугой ему навстречу.
Никос поднял голову.
– Остановиться? – удивленно прошептал он – такой красивый, такой мужественный. – Почему я должен остановиться?
– Потому что нам не следует…
– Ты моя жена. – Он погладил ее по животу. – А я твой муж. – Его ладонь скользнула ниже, и Энджи напряглась от его прикосновения.
– О…
Когда его палец нащупал заветную точку, Энджи задрожала. Девушку захлестнула волна удовольствия, и она громко застонала, не в силах сдержать переполнявшие ее эмоции.
Тогда Никос убрал руку и, завладев ее губами в жарком поцелуе, приподнял ее бедра и стремительно вошел в нее, вознося их обоих на вершину неземного наслаждения. Чувствуя, как все ее существо разлетается на тысячи осколков, Энджи вцепилась ногтями в его плечи. Ей казалось, что она сейчас умрет, ведь выдержать до конца эту сладкую пытку вряд ли было возможно.
– Ты прекрасна, agape тои, – прошептал Никос, оторвавшись от ее губ. – Теперь, думаю, ты понимаешь истинный смысл слова «эротичный».
Энджи лежала с закрытыми глазами, безвольная и обессиленная, прислушиваясь к его дыханию.
– Я никогда… я не знала… – пролепетала она.
– Ты же не была девственницей.
– Нет. – Открыв глаза, она рассеянно уставилась на Никоса. – То есть, хочу сказать, я занималась этим прежде, но не знала, что бывает так… потрясающе. – Влекомая непонятным порывом, она обняла его за шею. На мгновение ей показалось, что Никос колеблется, но затем он напрягся и отстранился.
– Это называется сексом, – подсказал он, скатываясь с нее. – Рад слышать, что превзошел твои ожидания.
Его циничные слова разрушили атмосферу интимности, возникшую было между ними.
Внезапно Энджи стало холодно, и она потянулась за одеялом, но Никос остановил ее.
– Не прикрывайся. – В его голосе не было ни капли нежности. – Находясь в моей постели, ты должна оставаться обнаженной. Это правило номер один.
– Я не могу заснуть голая.
– Учись.
Как он может быть таким резким после той волшебной близости, которую мы только что разделяли друг с другом?
Возмущенная, Энджи отвернулась.
– Не смей от меня отворачиваться, Анджелина. В постели мне не нужен археолог. Мне нужна женщина. – Никос немного пододвинулся, и их губы оказались рядом. – За пределами моей спальни можешь, изучать глиняные черепки и читать пыльные книги, но здесь мне нужна только твоя плоть. Запомни это.
Энджи кидало то в жар, то в холод. Ее разум негодовал, но тело предательски горело от возбуждения. Пусть ее сознание было затуманено дурманом соблазна – она отлично понимала, что натворила.
И с кем?!!
Сейчас он, наверное, сравнивает меня с Тиффани.
Энджи почувствовала себя ужасно виноватой. Как могла она заниматься сексом с мужчиной, которого так сильно любила ее сестра?
Какая извращенная месть…
– Нам не следовало этого делать.
Никос криво усмехнулся.
– К несчастью, тело не столь проницательно, как разум. Признаюсь, мне понравилось заниматься сексом с женщиной, знающей все о древнегреческой керамике и ничего – о своем собственном теле. Ты оказалась отзывчивой и благодарной ученицей. Что бы я ни делал с тобой, тебе хотелось большего.
Напоминание о том, как она прижималась к нему, моля о ласках, было унизительным.
– Я не хочу об этом говорить.
– Отлично, я тоже не хочу. Разговоры о сексе не могут доставить столько удовольствия, сколько доставляет сам процесс. – Никос поднялся с постели и направился в ванную. – Если хочешь, можешь идти спать. Когда я снова захочу тебя, дам тебе знать.
Потрясенная его бесчувственностью, Энджи резко приподнялась; волосы мягкими волнами падали ей на плечи. Она убедилась в том, что их близость ничего для него не значила.
– Ты бесчувственный чурбан! – воскликнула Энджи, пытаясь спрятать свою обиду, но ей это не удалось. – Не знаю, что моя сестра в тебе нашла.
– Ты образованная женщина, Анджелина. Пораскинь мозгами, и, я уверен, ты поймешь.
Она напряглась.
– Если ты намекаешь на то, что Тиффани интересовали только твои деньги, то ты еще более жестокий и циничный, чем я думала. Разумеется, ей нравились дорогие платья и украшения, но она любила тебя.
Темные глаза мужчины угрожающе сверкнули.
– Правило номер два: в спальне мы не говорим о твоей сестре.
– Но…
– Если не хочешь спать, есть куда более приятный способ времяпровождения, чем разговоры.
Раздираемая мучительными вопросами, Энджи снова опустилась на постель и, повернувшись на бок, свернулась калачиком, будто ища защиты.
Как ей могло показаться, что она видела в его глазах нежность? Никос Кириакос не способен испытывать какие-либо чувства.
Ни одна женщина меня прежде так не обнимала.
Никос стоял под душем, борясь с незнакомыми ему доселе эмоциями. Впервые в жизни он испытывал неловкость и чувство вины.
Что такое со мной творится?
Оставлять в своей постели очередную обессиленную и удовлетворенную красотку было для Никоса обычным делом. Он привык иметь дело с женщинами, которые хотели от него большего, чем несколько ночей страсти, но он умело уклонялся от обязательств. Он никогда не говорил им о любви и не проявлял привязанности, которая могла бы быть неправильно истолкована. До сих пор эта стратегия срабатывала, и в отношениях с женщинами у него не возникало проблем.
До сих пор.
Закрыв глаза, Никос подставил лицо под струи воды.
Почему после близости с Анджелиной я чувствую себя виноватым?
Никос попытался убедить себя, что она – лишь очередная охотница за его состоянием, которая нашла способ подобраться к нему…
Продолжить то, что начала ее сестра. Эта женщина заслужила, чтобы ее хорошенько проучили.
Но почему он не мог забыть ту нежность, которую увидел в ее глазах после их близости?
Почему я не могу забыть то, как она внезапно обняла меня?
На мгновение Никосу тоже захотелось обнять ее, но, к счастью, инстинкт самосохранения удержал его от этого необъяснимого поступка.
Наверное, проблема состояла в том, что Никос не ожидал ничего подобного. Он не привык к такому проявлению чувств. Секс для него был всего лишь способом снять физическое напряжение, и его это устраивало.
Он видел собственными глазами, что происходит, когда мужчина безуспешно пытается хранить верность одной женщине. Вся жизнь его отца стала постоянной борьбой с соблазнами.
То, что его жена необычайно умна и хороша в постели, ничего не меняло. Она – алчная авантюристка, желающая урвать долю его состояния. При других обстоятельствах Никос ни за что бы на ней не женился.
У меня нет причин чувствовать себя виноватым. Она сама настояла на этом браке.
Разве можно винить меня за то, что я воспользовался ситуацией?
Глава седьмая
Проснувшись следующим утром, Энджи обнаружила, что лежит одна на большой кровати. Солнечные лучи проникали в открытое окно, и при виде лазурного неба ей захотелось выйти на балкон.
Но девушка не пошевелилась. В голове проносились воспоминания о прошлой ночи.
Что я наделала?
Переспала с мужчиной, который разбил сердце моей сестре.
Потрясенная собственным поступком, Энджи приподнялась в постели и закрыла лицо руками. Ее мучил стыд. Что с ней случилось? Она должна была его оттолкнуть…
Что теперь делать?
Услышав стук в дверь, Энджи натянула одеяло до подбородка, чтобы скрыть свою наготу. В комнату вошла женщина средних лет с подносом в руках. За спиной у нее стояли две горничные.
– Мистер Кириакос распорядился принести вам ваш багаж и разобрать вещи, пока вы будете завтракать.
Вещи? Какие еще вещи?
У нее ничего не было, кроме платья, в котором она приехала.
В гардеробную, примыкающую к спальне, начали заносить чемоданы и коробки.
Женщина улыбнулась.
– Я Мария, экономка мистера Кириакоса. Если вам что-то понадобится, дайте мне знать.
Когда слуги ушли, Энджи выскочила из постели и побежала в ванную. Ей хотелось поскорее одеться. Быстро приняв душ, она облачилась в махровый халат, который лежал сложенный рядом с ванной, и направилась в гардеробную, полную одежды и обуви.
– Ты проснулась.
Услышав резкий голос Никоса, девушка повернулась и инстинктивно запахнула полы халата.
Почему он в любой ситуации выглядит спокойным и собранным?
После того, что произошло ночью, Энджи чувствовала себя неловко, но мужчина едва удостоил ее взглядом.
– Одевайся и спускайся на террасу.
– Я не просила тебя покупать мне одежду.
– Считай это маленьким бонусом, прилагающимся к обручальному кольцу, – протянул Никос с явным презрением. – Хотя ты по профессии археолог, мне бы не хотелось, чтобы ты выглядела так, словно вернулась с раскопок. Если мы хотим убедить всех, что наш брак настоящий, ты должна выглядеть как женщина, которой я мог заинтересоваться.
Энджи смутилась. Прошлой ночью она на короткое время почувствовала себе красивой…
Никос заставил меня почувствовать себя красивой.
Но, очевидно, все его комплименты были неискренними, и осознание этого причинило девушке острую боль.
Почему меня должно волновать то, что он считает меня непривлекательной? Почему меня должно волновать то, что рядом со мной Никос чувствует себя неловко?
– Ни один здравомыслящий человек не поверит в то, что этот брак настоящий, – отрезала Энджи, – Я бы никогда не заинтересовалась таким ограниченным человеком, как ты. Мне претит наряжаться и превращаться в твой идеал женщины.
– Ты можешь провести месяц в салоне красоты и ни на шаг не приблизиться к моему идеалу. Но лучше попытайся, – обманчиво мягко произнес Никос, – иначе я насильно одену тебя. И, прежде чем снова начнешь меня проклинать, позволь тебе напомнить – это ты явилась инициатором нашего брака.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11
– Просто великолепно.
При виде кровати Никос нахмурился.
– Боюсь, мои слуги немного перестарались.
– Мне нравится, – поспешно возразила Энджи. – Мне здесь будет хорошо, так что тебе не нужно оставаться.
– К несчастью для тебя, нужно. – Никос развязал узел галстука. – У меня выдался напряженный рабочий день.
У Энджи замерло сердце.
– Ты не станешь здесь спать!
– Конечно, нет. Я слишком возбужден, чтобы спать. – Сняв пиджак и повесив его на стул, Никос начал расстегивать пуговицы рубашки. Энджи наблюдала за ним, словно завороженная. Несомненно, он не может иметь серьезные намерения…
– Мне нужно принять ванну, – быстро нашлась она, – так что не жди меня. Поплавай в бассейне или выпей бокал вина, чтобы расслабиться.
– Я уже говорил тебе о своем любимом виде отдыха. – Рубашка присоединилась к пиджаку, и, увидев поросшую темными волосками мускулистую грудь, Энджи отвела взгляд. – Обязательно освежись. Дверь в ванную справа.
Девушка пулей влетела в ванную и заперла дверь. Он пошутил, твердо сказала она себе. Она нисколько его не интересует.
Если понадобится, я пробуду здесь, пока он не заснет.
Энджи уставилась на металлические ручки в стене, пытаясь понять, как с их помощью можно наполнить водой огромную ванну. В течение нескольких минут она экспериментировала с ними, пока из кранов наконец не хлынула вода. Увидев на полке флаконы с пеной для ванн, девушка наугад выбрала один и добавила в воду немного ароматной жидкости.
Даже зная, что их с Никосом разделяет закрытая дверь, Энджи немного помедлила, прежде чем начать раздеваться.
Он просто пытался напугать меня, сказала она себе, ложась в ванну.
Его злит, что я посмела им командовать и обрекла на длительное воздержание.
Наслаждаясь теплой водой и ароматной пеной, девушка закрыла глаза. После напряженного дня это было настоящим блаженством. Приятное ощущение длилось до тех пор, пока Энджи не услышала звук открывающейся двери.
Широко распахнув глаза, она ошеломленно уставилась на Никоса, направляющегося к ней. Из одежды на нем были только черные трусы. Широкоплечий и длинноногий, он казался настоящим воплощением мужественности.
– Я запирала дверь, – пролепетала девушка, на что Никос лишь небрежно пожал плечами.
– Здесь две двери, agape тои. Очевидно, ты не заперла вторую.
Глава шестая
– Убирайся отсюда. – Хотя пена полностью скрывала ее тело, Энджи глубже опустилась в воду. – Я хочу побыть одна.
– Тебе следовало подумать об этом прежде, чем заставлять меня на тебе жениться.
Не церемонясь, Никос стянул трусы и присоединился к ней.
Ошеломленная увиденным, Энджи хотела было выскочить из воды, но это означало бы продемонстрировать ему свое обнаженное тело во всей красе. Увидев стопку махровых полотенец, она потянулась к ним, но Никос обхватил ее рукой за талию.
– Ты не можешь…
– Еще как могу. – С этими словами он приподнял ее и положил поверх себя. Энджи попыталась освободиться, но из-за пены стенки ванны сделались скользкими. Она извивалась и брыкалась до тех пор, пока не почувствовала, что ее бедро наткнулось на его возбужденную плоть. Встретившись с Никосом взглядом, она увидела в его глазах искорки веселья… и первобытное желание.
– Прости, но я тебя предупреждал, – промурлыкал он, накрывая ртом ее губы.
Все ее тело словно пронзило молнией, когда его язык скользнул в глубь ее рта. Она чувствовала прикосновение его щетины к своей щеке, твердость его мускулистых бедер. Ее глаза закрылись, и она перенеслась в мир чувств. Положив ладонь ему на грудь, она почувствовала, как бьется его сердце.
Подобное не должно было произойти, пронеслось у нее в голове.
Но прежде чем Энджи успела это осознать, его пальцы коснулись ее соска. Приглушенно застонав, она почувствовала, как внизу ее живота разливается приятная боль.
Не отрываясь от ее губ, Никое погладил другой сосок, а затем, пробормотав что-то по-гречески, уткнулся лицом в ее шею. Энджи со стоном запрокинула голову, чувствуя, как его горячие губы обжигают ее кожу. Его рука соскользнула с ее талии и устремилась вниз, к средоточию ее женского естества.
В глубине души Энджи знали – она должна его остановить, но понятия не имела, как обуздать волну чувственного наслаждения, угрожающую поглотить ее целиком.
Тяжело дыша, она вцепилась ногтями ему в плечи. Тогда его рот снова завладел ее губами в таком нежном поцелуе, что пульсация между бедер стала почти нестерпимой.
Застигнутая врасплох этой нежностью, она застонала и потерлась о его щеку, словно прося о чем-то. Похоже, Никос понял, чего она хочет, – он вылез из ванны и, взяв полотенце, направился в спальню, увлекая Энджи за собой.
– Никос, – произнесла она сдавленным голосом, вся дрожа от смущения, – с меня капает на ковер. Я голая… пожалуйста, отпусти меня…
– Мне плевать на ковер, и не надо говорить мне, что ты голая, – мягко протянул он, опуская ее на постель. – Ты целый час терлась о меня.
Час? Энджи недоверчиво уставилась на него. Неужели это продолжалось так долго?
Она еще больше смутилась и попыталась прикрыться, но Никос поймал ее за руки.
– Для стыдливости немного поздновато, – хрипло произнес он, – поскольку я уже близко познакомился с твоим телом.
Раздосадованная собственным поведением, Энджи попыталась вырваться, но он лег поверх нее, отрезав ей путь к отступлению.
– Почему ты это делаешь? Ты же сам сказал – я не твой идеал женщины.
– В данный момент ты – та женщина, которая мне нужна, – заверил ее Никос. – Ты обнаженная, мокрая, трепещущая. Лучше и быть не может.
– Я толстая и ничего не знаю о сексе, – запаниковала Энджи, чувствуя, как он возбужден.
– Моих знаний хватит на двоих, – самоуверенно заявил Никос, скользнув рукой по ее телу. – Ты не толстая. У тебя потрясающая грудь. Ты мягкая, женственная и очень, очень соблазнительная, agape тои.
Ни один мужчина прежде не говорил Энджи подобного, и она закрыла глаза, чувствуя, как ее тело вновь наполняется приятным теплом. Она не хотела этого, но не могла сопротивляться.
– Открой глаза.
Энджи подчинилась и содрогнулась, увидев в бездонных омутах его глаз что-то опасное. Он напомнил ей царя зверей, разглядывающего выбранную им самку.
– На этот раз я хочу видеть выражение твоего лица. – Скатившись с нее, Никос лег на бок, пожирая взглядом каждый дюйм ее тела. – Не могу поверить в то, что под ужасной одеждой скрывалось такое великолепное тело.
Энджи уставилась на него.
– Я никогда не задумываюсь над тем, что мне надеть, – призналась она. – Я знаю – мне никогда не стать красивой, и даже не пытаюсь этого изменить.
– Умная и красивая, – пробормотал Никос, задержавшись ладонью на ее груди.
Энджи знала – в ее теле нет ничего красивого, но его горящий взгляд спалил остатки ее неуверенности в себе и парализовал разум.
Когда Никос наклонил голову и коснулся кончиком языка ее соска, все ее тело словно пронзили тысячи маленьких горячих игл. Задвигавшись под ним, она запустила пальцы в его блестящие черные волосы.
– Никос… я… я не могу… остановись. – Не веря в то, что она снова испытывает невероятное наслаждение, Энджи выгнулась дугой ему навстречу.
Никос поднял голову.
– Остановиться? – удивленно прошептал он – такой красивый, такой мужественный. – Почему я должен остановиться?
– Потому что нам не следует…
– Ты моя жена. – Он погладил ее по животу. – А я твой муж. – Его ладонь скользнула ниже, и Энджи напряглась от его прикосновения.
– О…
Когда его палец нащупал заветную точку, Энджи задрожала. Девушку захлестнула волна удовольствия, и она громко застонала, не в силах сдержать переполнявшие ее эмоции.
Тогда Никос убрал руку и, завладев ее губами в жарком поцелуе, приподнял ее бедра и стремительно вошел в нее, вознося их обоих на вершину неземного наслаждения. Чувствуя, как все ее существо разлетается на тысячи осколков, Энджи вцепилась ногтями в его плечи. Ей казалось, что она сейчас умрет, ведь выдержать до конца эту сладкую пытку вряд ли было возможно.
– Ты прекрасна, agape тои, – прошептал Никос, оторвавшись от ее губ. – Теперь, думаю, ты понимаешь истинный смысл слова «эротичный».
Энджи лежала с закрытыми глазами, безвольная и обессиленная, прислушиваясь к его дыханию.
– Я никогда… я не знала… – пролепетала она.
– Ты же не была девственницей.
– Нет. – Открыв глаза, она рассеянно уставилась на Никоса. – То есть, хочу сказать, я занималась этим прежде, но не знала, что бывает так… потрясающе. – Влекомая непонятным порывом, она обняла его за шею. На мгновение ей показалось, что Никос колеблется, но затем он напрягся и отстранился.
– Это называется сексом, – подсказал он, скатываясь с нее. – Рад слышать, что превзошел твои ожидания.
Его циничные слова разрушили атмосферу интимности, возникшую было между ними.
Внезапно Энджи стало холодно, и она потянулась за одеялом, но Никос остановил ее.
– Не прикрывайся. – В его голосе не было ни капли нежности. – Находясь в моей постели, ты должна оставаться обнаженной. Это правило номер один.
– Я не могу заснуть голая.
– Учись.
Как он может быть таким резким после той волшебной близости, которую мы только что разделяли друг с другом?
Возмущенная, Энджи отвернулась.
– Не смей от меня отворачиваться, Анджелина. В постели мне не нужен археолог. Мне нужна женщина. – Никос немного пододвинулся, и их губы оказались рядом. – За пределами моей спальни можешь, изучать глиняные черепки и читать пыльные книги, но здесь мне нужна только твоя плоть. Запомни это.
Энджи кидало то в жар, то в холод. Ее разум негодовал, но тело предательски горело от возбуждения. Пусть ее сознание было затуманено дурманом соблазна – она отлично понимала, что натворила.
И с кем?!!
Сейчас он, наверное, сравнивает меня с Тиффани.
Энджи почувствовала себя ужасно виноватой. Как могла она заниматься сексом с мужчиной, которого так сильно любила ее сестра?
Какая извращенная месть…
– Нам не следовало этого делать.
Никос криво усмехнулся.
– К несчастью, тело не столь проницательно, как разум. Признаюсь, мне понравилось заниматься сексом с женщиной, знающей все о древнегреческой керамике и ничего – о своем собственном теле. Ты оказалась отзывчивой и благодарной ученицей. Что бы я ни делал с тобой, тебе хотелось большего.
Напоминание о том, как она прижималась к нему, моля о ласках, было унизительным.
– Я не хочу об этом говорить.
– Отлично, я тоже не хочу. Разговоры о сексе не могут доставить столько удовольствия, сколько доставляет сам процесс. – Никос поднялся с постели и направился в ванную. – Если хочешь, можешь идти спать. Когда я снова захочу тебя, дам тебе знать.
Потрясенная его бесчувственностью, Энджи резко приподнялась; волосы мягкими волнами падали ей на плечи. Она убедилась в том, что их близость ничего для него не значила.
– Ты бесчувственный чурбан! – воскликнула Энджи, пытаясь спрятать свою обиду, но ей это не удалось. – Не знаю, что моя сестра в тебе нашла.
– Ты образованная женщина, Анджелина. Пораскинь мозгами, и, я уверен, ты поймешь.
Она напряглась.
– Если ты намекаешь на то, что Тиффани интересовали только твои деньги, то ты еще более жестокий и циничный, чем я думала. Разумеется, ей нравились дорогие платья и украшения, но она любила тебя.
Темные глаза мужчины угрожающе сверкнули.
– Правило номер два: в спальне мы не говорим о твоей сестре.
– Но…
– Если не хочешь спать, есть куда более приятный способ времяпровождения, чем разговоры.
Раздираемая мучительными вопросами, Энджи снова опустилась на постель и, повернувшись на бок, свернулась калачиком, будто ища защиты.
Как ей могло показаться, что она видела в его глазах нежность? Никос Кириакос не способен испытывать какие-либо чувства.
Ни одна женщина меня прежде так не обнимала.
Никос стоял под душем, борясь с незнакомыми ему доселе эмоциями. Впервые в жизни он испытывал неловкость и чувство вины.
Что такое со мной творится?
Оставлять в своей постели очередную обессиленную и удовлетворенную красотку было для Никоса обычным делом. Он привык иметь дело с женщинами, которые хотели от него большего, чем несколько ночей страсти, но он умело уклонялся от обязательств. Он никогда не говорил им о любви и не проявлял привязанности, которая могла бы быть неправильно истолкована. До сих пор эта стратегия срабатывала, и в отношениях с женщинами у него не возникало проблем.
До сих пор.
Закрыв глаза, Никос подставил лицо под струи воды.
Почему после близости с Анджелиной я чувствую себя виноватым?
Никос попытался убедить себя, что она – лишь очередная охотница за его состоянием, которая нашла способ подобраться к нему…
Продолжить то, что начала ее сестра. Эта женщина заслужила, чтобы ее хорошенько проучили.
Но почему он не мог забыть ту нежность, которую увидел в ее глазах после их близости?
Почему я не могу забыть то, как она внезапно обняла меня?
На мгновение Никосу тоже захотелось обнять ее, но, к счастью, инстинкт самосохранения удержал его от этого необъяснимого поступка.
Наверное, проблема состояла в том, что Никос не ожидал ничего подобного. Он не привык к такому проявлению чувств. Секс для него был всего лишь способом снять физическое напряжение, и его это устраивало.
Он видел собственными глазами, что происходит, когда мужчина безуспешно пытается хранить верность одной женщине. Вся жизнь его отца стала постоянной борьбой с соблазнами.
То, что его жена необычайно умна и хороша в постели, ничего не меняло. Она – алчная авантюристка, желающая урвать долю его состояния. При других обстоятельствах Никос ни за что бы на ней не женился.
У меня нет причин чувствовать себя виноватым. Она сама настояла на этом браке.
Разве можно винить меня за то, что я воспользовался ситуацией?
Глава седьмая
Проснувшись следующим утром, Энджи обнаружила, что лежит одна на большой кровати. Солнечные лучи проникали в открытое окно, и при виде лазурного неба ей захотелось выйти на балкон.
Но девушка не пошевелилась. В голове проносились воспоминания о прошлой ночи.
Что я наделала?
Переспала с мужчиной, который разбил сердце моей сестре.
Потрясенная собственным поступком, Энджи приподнялась в постели и закрыла лицо руками. Ее мучил стыд. Что с ней случилось? Она должна была его оттолкнуть…
Что теперь делать?
Услышав стук в дверь, Энджи натянула одеяло до подбородка, чтобы скрыть свою наготу. В комнату вошла женщина средних лет с подносом в руках. За спиной у нее стояли две горничные.
– Мистер Кириакос распорядился принести вам ваш багаж и разобрать вещи, пока вы будете завтракать.
Вещи? Какие еще вещи?
У нее ничего не было, кроме платья, в котором она приехала.
В гардеробную, примыкающую к спальне, начали заносить чемоданы и коробки.
Женщина улыбнулась.
– Я Мария, экономка мистера Кириакоса. Если вам что-то понадобится, дайте мне знать.
Когда слуги ушли, Энджи выскочила из постели и побежала в ванную. Ей хотелось поскорее одеться. Быстро приняв душ, она облачилась в махровый халат, который лежал сложенный рядом с ванной, и направилась в гардеробную, полную одежды и обуви.
– Ты проснулась.
Услышав резкий голос Никоса, девушка повернулась и инстинктивно запахнула полы халата.
Почему он в любой ситуации выглядит спокойным и собранным?
После того, что произошло ночью, Энджи чувствовала себя неловко, но мужчина едва удостоил ее взглядом.
– Одевайся и спускайся на террасу.
– Я не просила тебя покупать мне одежду.
– Считай это маленьким бонусом, прилагающимся к обручальному кольцу, – протянул Никос с явным презрением. – Хотя ты по профессии археолог, мне бы не хотелось, чтобы ты выглядела так, словно вернулась с раскопок. Если мы хотим убедить всех, что наш брак настоящий, ты должна выглядеть как женщина, которой я мог заинтересоваться.
Энджи смутилась. Прошлой ночью она на короткое время почувствовала себе красивой…
Никос заставил меня почувствовать себя красивой.
Но, очевидно, все его комплименты были неискренними, и осознание этого причинило девушке острую боль.
Почему меня должно волновать то, что он считает меня непривлекательной? Почему меня должно волновать то, что рядом со мной Никос чувствует себя неловко?
– Ни один здравомыслящий человек не поверит в то, что этот брак настоящий, – отрезала Энджи, – Я бы никогда не заинтересовалась таким ограниченным человеком, как ты. Мне претит наряжаться и превращаться в твой идеал женщины.
– Ты можешь провести месяц в салоне красоты и ни на шаг не приблизиться к моему идеалу. Но лучше попытайся, – обманчиво мягко произнес Никос, – иначе я насильно одену тебя. И, прежде чем снова начнешь меня проклинать, позволь тебе напомнить – это ты явилась инициатором нашего брака.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11