— Я уже говорил вам, что я хочу вас, хочу больше всего на свете.
От этих слов девушку обдало жаром, и она внезапно ослабела.
— Но вы полностью отдаете себе отчет в том, на что вы соглашаетесь? — медленно выговаривая каждое слово, спросил Рок.
— Да, конечно, — ответила Ирэн, не в силах сдержать раздражение. Ей уже двадцать три, и за годы учебы в университете она видела все стороны жизни. Она вспомнила свою комнатку в общежитии, стены которой были ненамного толще картонного листа, и любвеобильную соседку Лору, не дававшую ей спать по ночам. По утрам встречая ту в коридоре, Ирэн чувствовала, как горят от смущения ее щеки. Арнольд удивился, если бы она рассказала ему о своих познаниях в области секса. Правда, ей самой никогда не приходилось применять их, но это уже другой вопрос.
— Могли бы мы сейчас встретиться? — осторожно поинтересовался Рок.
— Что?! — Сердце девушки забилось как сумасшедшее. Неужели он потребует любви прямо сейчас.
— Успокойтесь, дорогая, — стал уговаривать ее Рок. По интонации она поняла, что он уловил ее страхи, и они его весьма позабавили. Его густой, бархатный голос звучал так обольстительно, что Ирэн невольно зажмурилась от удовольствия. — Я только хотел узнать, не стоит ли нам прямо сегодня договориться обо всех деталях.
— О нет! Лучше сделать это завтра. — Пытаясь побороть охватившую ее слабость, девушка старалась сохранить достоинство в этой более чем двусмысленной ситуации.
— Хорошо, тогда встретимся завтра в одиннадцать.
Телефон замолчал, но Ирэн еще долго стояла с трубкой в руке. Очнувшись, она медленно оглядела большой роскошный холл.
Все выглядело как прежде. Красивые деревянные панели все так же мягко отражали свет люстры. На своих местах висели натюрморты в позолоченных рамах, которые так любила мать. Но невозможно было избавиться от ощущения, что жизнь бесповоротно изменилась. Только что она согласилась выйти замуж. Но это брак по расчету.
С улицы донесся шум подъехавшего автомобиля Флориан. Одновременно в конце холла показалась миссис Джонсон.
Ирэн распрямила плечи и приготовилась сообщить женщинам сногсшибательную новость. Она взяла эту роль и должна сыграть ее как можно лучше. Если не сумеет выглядеть правдивой в их глазах, нечего надеяться, что ей удастся убедить отца. Слишком многое теперь зависело только от нее.
На следующее утро Арнольд прибыл ровно в одиннадцать. Первой его встретила, конечно же, Флориан. Зеленая от злости, она тем не менее предстала перед женихом сестры, сияя улыбкой.
— Насколько я понимаю, назревает сенсация года, не так ли? — с оттенком фамильярности подмигнула она Арнольду, стараясь скрыть снедающую ее зависть. — Завтра мне будет позволительно опубликовать новость, которую сообщила нам вчера Ирэн? Тем более что вы собираетесь стать моим зятем.
— Надеюсь, вам это доставит удовольствие, — сухо ответил Рок.
— Безусловно, хотя должна вам заметить, что вы женитесь не на той сестре, — продолжила Флориан, внимательно наблюдая за реакцией Арнольда.
— Вы так полагаете? — улыбнулся тот, делая вид, что воспринимает ее слова как остроумную светскую шутку.
Флориан хотела сказать что-то еще, но в этот момент показалась Ирэн. Увидев, как изменилось при этом лицо Рока, Флор была вьшуждена признать окончательное поражение.
— Так, так, так… Значит, это правда, — растягивая слова, выдавила она из себя. — Значит, нам действительно предстоит услышать звон свадебных колоколов и лицезреть невесту в белом. Признаюсь, когда сестра рассказала о ваших матримониальных планах, я усомнилась. Неужели такое возможно при нынешнем финансовом положении семейства Блейкман? Мне показалось, что за всем этим кроется что-то, в чем моя сестричка не хочет признаваться.
— Репортер всегда остается репортером, — улыбнулся Арнольд. — У вас богатое воображение, Флор, но, к сожалению, должен вас разочаровать. У нас с Рин всего лишь старомодный роман, не так ли, дорогая? — обратился он к Ирэн, мягко, но в то же время требовательно целуя ее в губы.
— Любовь с первого взгляда? — недоверчиво спросила Флориан, не сводя глаз с лица Арнольда, обнимавшего Ирэн за талию и ласково прижимавшего ее к себе. — Ну совсем как в женских романах, — цинично добавила она.
— Что касается меня, то я был покорен чуть ли не в первый же день, — как бы нехотя признался Рок, выдерживая испытующий взгляд Флориан. — Ирэн какое-то время сопротивлялась нахлынувшему на нее чувству, но мне довольно скоро удалось убедить ее в том, что ее жизнь без меня просто невозможна.
— Тебе здорово повезло, Рин, — со слащавой улыбкой заметила Флориан, но ее голубые глаза оставались холодными как лед. — Похоже, что несчастье отца обернулось твоим счастьем.
— Ты знаешь, Флор, оказывается, дела отца не так уж плохи, — осторожно вступила в разговор Ирэн.
За полтора года работы репортером, подумала она, сестра отточила природную проницательность и коварство, и теперь ее явно одолевают сомнения в правдивости истории о внезапной всепоглощающей любви. Хотя Арнольд умело, а главное уверенно парировал двусмысленные намеки Флор, доля скептицизма и сомнения все еще светились в ее голубых глазах.
— Да, страхи оказались преувеличенными, — подчеркнуто небрежно заметил Рок. — А теперь прошу извинить, Флориан, нас с Ирэн ждут дела.
— О, пожалуйста, — взмолилась Флориан, видя, что Арнольд и Ирэн собрались уходить. — Не обращайте на меня внимания, как если бы я была частью мебели.
— Рин, позволь пригласить тебя на обед. Если ты готова, мы могли бы выехать прямо сейчас, — мягко сказал Арнольд, и прозвучавшие в его голосе теплота и забота подействовали успокаивающе на взвинченные нервы девушки.
— Я должна только взять пальто, — поспешно согласилась та и быстро направилась в гардеробную, старательно избегая изучающего взгляда сестры.
Когда они отъезжали, Ирэн заметила прильнувшее к окну лицо Флориан.
— Ваша сестра, кажется, не одобряет моего поведения, — криво улыбнулся уголками чувственного рта Рок.
— Правильнее сказать, ей не нравится ваш выбор, — возразила девушка. — Флор убеждена, что из нее получилась бы лучшая миссис Рок.
— А что вы думаете на этот счет? — вкрадчиво спросил Арнольд.
— Думаю, она совершенно права, — честно призналась Ирэн после минутного колебания.
— Обезоруживающая откровенность! — улыбнулся Рок, но глаза его остались холодными. — Мне следовало бы помнить, что я должен десять раз подумать, прежде чем задавать какие-либо вопросы. Не знаю, как долго мое самолюбие выдержит такое испытание.
— Я имела в виду совсем не то. Вы прекрасно знаете, что нравитесь женщинам, я Флориан…
— А вам я нравлюсь? — резко спросил Рок, неожиданно съехав с автострады на обочину и выключив зажигание. — Вы сами, что думаете обо мне как о мужчине?
Девушка осторожно взглянула на него. Вместо привычно холодного, безжалостного и сурового мистера Рока рядом с ней сидел совсем другой человек.
— Рин… — Он замолчал, подыскивая слова. — Наши отношения отныне станут другими. У каждого из нас для этого есть свои собственные причины. Вам известны мои, я знаю ваши. Мне совершенно ясно, что я — не ваш идеал. — Он посмотрел на Ирэн, но та ничего не смогла прочесть во взгляде его серых со льдинкой глаз. — Но другое дело, если вы не испытываете ко мне даже физического влечения. В этом случае ваше согласие выйти за меня замуж становится чистейшей жертвой, а это уже ничего хорошего нам обоим не сулит. Но мне почему-то показалось, что как мужчина я вам отнюдь не безразличен.
Девушка почувствовала, как стремительно краснеют ее щеки. Неужели он хочет, чтобы она вслух сказала то, о чем женщина и мужчина говорят друг другу в сокровенный момент близости. Ее лицо пылало все жарче и жарче.
— Вам правильно показалось, — с трудом выдавила она признание и замолчала. Воцарилась тишина, ставшая вскоре невыносимой, и тогда Ирэн, собравшись с духом, пояснила: — Меня влечет к вам.
— Ну что же, это хорошее начало. — Арнольд одним пальцем поднял ее подбородок и взглянул прямо в глаза.
Ирэн была поражена и напугана тем, какое воздействие оказало на нее это легкое прикосновение. Еще больше она была ошеломлена ощущениями, возникшими от его слов. Нет, ни в коем случае она не должна проявлять своих чувств. Ей прекрасно известно, для чего Арнольд на ней женится. Ему пора обзаводиться семьей, детьми, и он хладнокровно принял взвешенное решение. Конечно, она нравится ему и как женщина, и, поскольку представилась такая возможность, он просто купил ее.
Поэтому крайне важно сохранять достоинство и независимость, иначе она станет легко уязвимой и абсолютно незащищенной. Ей прекрасно известно, что Рок ее не любит сейчас и вряд ли полюбит в будущем.
Вся беда состояла в том, что ей чужд хищнический, рваческий подход к жизни и любви. К тому же ее тянуло к Арнольду. Дело было вовсе не в его впечатляющей внешности и гипнотизирующем взгляде, хотя и это действовало на нее все сильнее и сильнее. Притягательной была его личность. Он создавал вокруг себя особую ауру, которая делала его неотразимым и потому опасным. Девушка понимала, что поддаться ее воздействию будет означать эмоциональное самоубийство.
— Рин… — Арнольд прервал течение ее тревожных мыслей, достав из кармана маленькую бархатную коробочку, — хочу, чтобы вы это носили.
Ирэн открыла крышку и замерла, пораженная увиденным. В коробочке лежало платиновое кольцо старинной работы.
— Арнольд! Я в жизни не видела такой прелести!
— Оно принадлежало моей матери, а до нее — ее матери. Разрешите?
Его чуть хрипловатый густой голос прозвучал с такой теплотой, что Ирэн почувствовала, как начала оттаивать. Она покорно протянула руку. Надев кольцо, Рок наклонился и заключил ее в объятия.
Его ласковый поцелуй мгновенно зажег в ней ответное чувство. Девушке стало страшно, ее охватила паника. Этот мужчина приобретает над ней такую власть, которой она просто не в силах сопротивляться. Его ласки распаляли все сильнее, и вот она уже ни о чем не думает, полностью отдаваясь охватившим ее ощущениям.
Поцелуи становились все жарче и слаще. Никогда еще она не переживала ничего подобного. Даже не знала, что такое может быть.
Теперь губы Арнольда ласкали ее шею, заставляя беспомощно содрогаться от сладостных ощущений. Ирэн подумала о том, что ей следует сдерживаться, но тут же отбросила эту мысль.
Руки Арнольда мягко и нежно ласкали и дразнили ее тело. Вот они легли на грудь, и сквозь мягкую шерсть свитера она ощутила, как круговыми движениями он гладит ее соски, которые внезапно отвердели, а сама грудь набухла.
И вдруг, спокойно отстранившись, Рок ленивым, безразличным голосом спросил: — Мы заедем по дороге на обед в больницу?
— Что? — ошеломленно спросила Ирэн, как если бы он ни с того ни с сего заговорил на иностранном языке. Запахнув пальто и поправив ставшее тяжелым кольцо, она тупо сказала: — О да, конечно.
— Если Альб узнает, что мы нашли выход, он быстрее поправится.
Все это было сказано таким ровным, сдержанным, даже холодным тоном, что Ирэн нестерпимо захотелось ударить Арнольда. Как он смеет демонстрировать такое самообладание, даже равнодушие, когда она вся дрожит от охвативших ее ощущений!
— Вы в состоянии говорить с отцом?
О Господи! Какое унижение. Он, кажется, всерьез думает, что от его ласк она упадет в обморок к его ногам и будет неспособна общаться с отцом.
— Разумеется, в состоянии, — ледяным тоном ответила девушка, гневно сузив глаза. — И вообще, хочу как можно скорее покончить с этим. Признаюсь, я никогда еще не лгала ему.
— Зато теперь вам необходимо убедить Альба в том, что вы безумно влюблены в мужчину, который на самом деле вам даже не нравится, — с наигранным весельем пошутил Рок, не сводя с нее глаз.
Ирэн рассеянно слушала его, поправляя, сбившиеся волосы. Если бы она посмотрела в этот момент на Арнольда, то увидела бы его тревожные глаза и крепко сжатые губы. Весь его внешний вид явно не соответствовал игривому тону, которым это было сказано.
— Вот именно, — резко бросила девушка, отвернувшись в сторону так, чтобы шелковый водопад светлых волос закрыл лицо от его пытливого взгляда. Женщины, наверное, пачками ложатся к его ногам, но провалиться мне на этом месте, если я умножу их ряды, думала она.
Рок молча включил зажигание, и они в абсолютном молчании поехали дальше по обледенелой дороге. Снегоуборочные машины, как большие толстые жуки, деловито сгребали снег на обочину. Ирэн смотрела по сторонам. Потом взгляд ее упал на кольцо.
Оно действительно великолепно, растерянно подумала она. В центре кольца величественно блистал большой бриллиант. Его обрамляли маленькие рубины и жемчужины в ажурных лапках. Наверное, она не должна была принимать такой дорогой подарок, тем более что это еще и семейная реликвия. Он вполне мог бы ограничиться традиционным свадебным кольцом.
— Арнольд! Это кольцо… — Она запнулась. — Если хотите, оставьте его себе. Я вполне могу удовлетвориться менее дорогим обыкновенным свадебным кольцом…
И снова машина, резко затормозив, вылетела на обочину. Ирэн не смела даже взглянуть на Рока, но она чувствовала охватившие его гнев и ярость.
— Рин, давайте договоримся раз и навсегда, — отчетливо выговаривая каждое слово, жестко произнес Арнольд. — Наш брак будет настоящим. Вы должны носить семейное кольцо Роков. От вас потребуется и многое другое, так же, впрочем, как и от меня. Если я договариваюсь, то соблюдаю данное слово. Того же ожидаю и от других.
— Я знаю, — с трудом выдавила из себя Ирэн.
— Прекрасно! — примирительно заявил Арнольд и тут же, заметив в ее глазах страх, воскликнул: — О черт побери! Я вовсе не хотел вас напугать!
— Я совсем не испугалась, — бодро солгала девушка, чувствуя, как горят ее щеки. — Просто подумала, что вы, возможно, считаете себя обязанным подарить мне кольцо матери. На самом же деле это совершенно не обязательно…
— Рин, я не считаю себя, как вы говорите, «обязанным», — медленно сказал Рок, включая зажигание. — Когда вы узнаете меня лучше — поймете, что я вообще делаю только то, что хочу.
Весь остаток пути до больницы они проехали молча. Пока Арнольд ставил машину на стоянку, Ирэн тоскливо думала о предстоящем объяснении с отцом. Когда они вошли в вестибюль, Рок взял ее за руку, и Ирэн пришлось мобилизовать все силы, чтобы не вздрогнуть от этого прикосновения. Нервы девушки напряглись до предела от ощущения его близости.
— Было бы хорошо вам улыбнуться, — сказал Арнольд, когда они входили в палату Блейкмана. — Конечно, в идеале ваши глаза должны быть влажными от счастья, как положено невестам, но просто улыбка тоже сойдет.
Ирэн, злая от ехидства Рока, сердито на него посмотрела, но тем не менее послушно улыбнулась.
К удивлению девушки, все прошло великолепно. Ей пришлось признать, что, в основном, это была заслуга Арнольда, который мастерски владел ситуацией. Отец был вне себя от счастья. Правда, когда в конце свидания Рок оставил их одних, дочери пришлось пережить несколько неприятных минут.
— Рин. — Отец ласково взял ее за руку. Она не помнила, чтобы он когда-либо раньше это делал. — Скажи, дорогая, отчего такая внезапность?
— Папа, мы же оба зрелые люди, и нам незачем, как это принято говорить, проверять свои чувства.
Ирэн через силу улыбалась, горько думая о том, что отец, которого она всегда так любила, постоянно держал ее на расстоянии, и они никогда не были по-настоящему близки. То, что сейчас он задал ей такой вопрос, казалось удивительным.
— Рин, ты уверена в своих чувствах? — настойчиво спрашивал отец, пытливо всматриваясь в лицо дочери. — Пойми, мне нравится Арнольд. Он один из немногих, кому я симпатизирую и кого уважаю одновременно. Если он что-то обещает, то можно быть уверенным, что выполнит, а это в наши дни редкость. — Отец замолчал, задумчиво глядя на дочь. — Ты еще так молода, тобой движут скорее чувства, чем разум. Может быть, ты выходишь за него из-за ложно понятого чувства благодарности за то, что он нашел лазейку из западни, в которую все угодили по моей милости?
Ирэн притворно засмеялась.
— Папа, дорогой! Неужели ты думаешь, что я способна на такое самопожертвование?
— Ты-то как раз и способна, Ирэн Блейкман, — тихо произнес Альберт. — Я знаю тебя, девочка. В серьезных делах ты — вылитая мать. Я всегда благодарил Бога, что встретил ее совсем еще юной, в косичках, и мог защитить ее от нее самой, — добавил он с болью в голосе, до глубины души растрогав дочь…
Увидев изумление на лице дочери, он выпустил ее руку и, закрыв глаза, откинулся на подушках.
— Извини, я чувствую себя усталым, Рин.
Вот это уже было его обычным, нормальным поведением. Хватит, хорошего понемножку, теперь оставь меня в покое. Именно такой всегда была реакция отца на попытки дочери взломать броню холодного равнодушия, которой он окружал себя все годы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15
От этих слов девушку обдало жаром, и она внезапно ослабела.
— Но вы полностью отдаете себе отчет в том, на что вы соглашаетесь? — медленно выговаривая каждое слово, спросил Рок.
— Да, конечно, — ответила Ирэн, не в силах сдержать раздражение. Ей уже двадцать три, и за годы учебы в университете она видела все стороны жизни. Она вспомнила свою комнатку в общежитии, стены которой были ненамного толще картонного листа, и любвеобильную соседку Лору, не дававшую ей спать по ночам. По утрам встречая ту в коридоре, Ирэн чувствовала, как горят от смущения ее щеки. Арнольд удивился, если бы она рассказала ему о своих познаниях в области секса. Правда, ей самой никогда не приходилось применять их, но это уже другой вопрос.
— Могли бы мы сейчас встретиться? — осторожно поинтересовался Рок.
— Что?! — Сердце девушки забилось как сумасшедшее. Неужели он потребует любви прямо сейчас.
— Успокойтесь, дорогая, — стал уговаривать ее Рок. По интонации она поняла, что он уловил ее страхи, и они его весьма позабавили. Его густой, бархатный голос звучал так обольстительно, что Ирэн невольно зажмурилась от удовольствия. — Я только хотел узнать, не стоит ли нам прямо сегодня договориться обо всех деталях.
— О нет! Лучше сделать это завтра. — Пытаясь побороть охватившую ее слабость, девушка старалась сохранить достоинство в этой более чем двусмысленной ситуации.
— Хорошо, тогда встретимся завтра в одиннадцать.
Телефон замолчал, но Ирэн еще долго стояла с трубкой в руке. Очнувшись, она медленно оглядела большой роскошный холл.
Все выглядело как прежде. Красивые деревянные панели все так же мягко отражали свет люстры. На своих местах висели натюрморты в позолоченных рамах, которые так любила мать. Но невозможно было избавиться от ощущения, что жизнь бесповоротно изменилась. Только что она согласилась выйти замуж. Но это брак по расчету.
С улицы донесся шум подъехавшего автомобиля Флориан. Одновременно в конце холла показалась миссис Джонсон.
Ирэн распрямила плечи и приготовилась сообщить женщинам сногсшибательную новость. Она взяла эту роль и должна сыграть ее как можно лучше. Если не сумеет выглядеть правдивой в их глазах, нечего надеяться, что ей удастся убедить отца. Слишком многое теперь зависело только от нее.
На следующее утро Арнольд прибыл ровно в одиннадцать. Первой его встретила, конечно же, Флориан. Зеленая от злости, она тем не менее предстала перед женихом сестры, сияя улыбкой.
— Насколько я понимаю, назревает сенсация года, не так ли? — с оттенком фамильярности подмигнула она Арнольду, стараясь скрыть снедающую ее зависть. — Завтра мне будет позволительно опубликовать новость, которую сообщила нам вчера Ирэн? Тем более что вы собираетесь стать моим зятем.
— Надеюсь, вам это доставит удовольствие, — сухо ответил Рок.
— Безусловно, хотя должна вам заметить, что вы женитесь не на той сестре, — продолжила Флориан, внимательно наблюдая за реакцией Арнольда.
— Вы так полагаете? — улыбнулся тот, делая вид, что воспринимает ее слова как остроумную светскую шутку.
Флориан хотела сказать что-то еще, но в этот момент показалась Ирэн. Увидев, как изменилось при этом лицо Рока, Флор была вьшуждена признать окончательное поражение.
— Так, так, так… Значит, это правда, — растягивая слова, выдавила она из себя. — Значит, нам действительно предстоит услышать звон свадебных колоколов и лицезреть невесту в белом. Признаюсь, когда сестра рассказала о ваших матримониальных планах, я усомнилась. Неужели такое возможно при нынешнем финансовом положении семейства Блейкман? Мне показалось, что за всем этим кроется что-то, в чем моя сестричка не хочет признаваться.
— Репортер всегда остается репортером, — улыбнулся Арнольд. — У вас богатое воображение, Флор, но, к сожалению, должен вас разочаровать. У нас с Рин всего лишь старомодный роман, не так ли, дорогая? — обратился он к Ирэн, мягко, но в то же время требовательно целуя ее в губы.
— Любовь с первого взгляда? — недоверчиво спросила Флориан, не сводя глаз с лица Арнольда, обнимавшего Ирэн за талию и ласково прижимавшего ее к себе. — Ну совсем как в женских романах, — цинично добавила она.
— Что касается меня, то я был покорен чуть ли не в первый же день, — как бы нехотя признался Рок, выдерживая испытующий взгляд Флориан. — Ирэн какое-то время сопротивлялась нахлынувшему на нее чувству, но мне довольно скоро удалось убедить ее в том, что ее жизнь без меня просто невозможна.
— Тебе здорово повезло, Рин, — со слащавой улыбкой заметила Флориан, но ее голубые глаза оставались холодными как лед. — Похоже, что несчастье отца обернулось твоим счастьем.
— Ты знаешь, Флор, оказывается, дела отца не так уж плохи, — осторожно вступила в разговор Ирэн.
За полтора года работы репортером, подумала она, сестра отточила природную проницательность и коварство, и теперь ее явно одолевают сомнения в правдивости истории о внезапной всепоглощающей любви. Хотя Арнольд умело, а главное уверенно парировал двусмысленные намеки Флор, доля скептицизма и сомнения все еще светились в ее голубых глазах.
— Да, страхи оказались преувеличенными, — подчеркнуто небрежно заметил Рок. — А теперь прошу извинить, Флориан, нас с Ирэн ждут дела.
— О, пожалуйста, — взмолилась Флориан, видя, что Арнольд и Ирэн собрались уходить. — Не обращайте на меня внимания, как если бы я была частью мебели.
— Рин, позволь пригласить тебя на обед. Если ты готова, мы могли бы выехать прямо сейчас, — мягко сказал Арнольд, и прозвучавшие в его голосе теплота и забота подействовали успокаивающе на взвинченные нервы девушки.
— Я должна только взять пальто, — поспешно согласилась та и быстро направилась в гардеробную, старательно избегая изучающего взгляда сестры.
Когда они отъезжали, Ирэн заметила прильнувшее к окну лицо Флориан.
— Ваша сестра, кажется, не одобряет моего поведения, — криво улыбнулся уголками чувственного рта Рок.
— Правильнее сказать, ей не нравится ваш выбор, — возразила девушка. — Флор убеждена, что из нее получилась бы лучшая миссис Рок.
— А что вы думаете на этот счет? — вкрадчиво спросил Арнольд.
— Думаю, она совершенно права, — честно призналась Ирэн после минутного колебания.
— Обезоруживающая откровенность! — улыбнулся Рок, но глаза его остались холодными. — Мне следовало бы помнить, что я должен десять раз подумать, прежде чем задавать какие-либо вопросы. Не знаю, как долго мое самолюбие выдержит такое испытание.
— Я имела в виду совсем не то. Вы прекрасно знаете, что нравитесь женщинам, я Флориан…
— А вам я нравлюсь? — резко спросил Рок, неожиданно съехав с автострады на обочину и выключив зажигание. — Вы сами, что думаете обо мне как о мужчине?
Девушка осторожно взглянула на него. Вместо привычно холодного, безжалостного и сурового мистера Рока рядом с ней сидел совсем другой человек.
— Рин… — Он замолчал, подыскивая слова. — Наши отношения отныне станут другими. У каждого из нас для этого есть свои собственные причины. Вам известны мои, я знаю ваши. Мне совершенно ясно, что я — не ваш идеал. — Он посмотрел на Ирэн, но та ничего не смогла прочесть во взгляде его серых со льдинкой глаз. — Но другое дело, если вы не испытываете ко мне даже физического влечения. В этом случае ваше согласие выйти за меня замуж становится чистейшей жертвой, а это уже ничего хорошего нам обоим не сулит. Но мне почему-то показалось, что как мужчина я вам отнюдь не безразличен.
Девушка почувствовала, как стремительно краснеют ее щеки. Неужели он хочет, чтобы она вслух сказала то, о чем женщина и мужчина говорят друг другу в сокровенный момент близости. Ее лицо пылало все жарче и жарче.
— Вам правильно показалось, — с трудом выдавила она признание и замолчала. Воцарилась тишина, ставшая вскоре невыносимой, и тогда Ирэн, собравшись с духом, пояснила: — Меня влечет к вам.
— Ну что же, это хорошее начало. — Арнольд одним пальцем поднял ее подбородок и взглянул прямо в глаза.
Ирэн была поражена и напугана тем, какое воздействие оказало на нее это легкое прикосновение. Еще больше она была ошеломлена ощущениями, возникшими от его слов. Нет, ни в коем случае она не должна проявлять своих чувств. Ей прекрасно известно, для чего Арнольд на ней женится. Ему пора обзаводиться семьей, детьми, и он хладнокровно принял взвешенное решение. Конечно, она нравится ему и как женщина, и, поскольку представилась такая возможность, он просто купил ее.
Поэтому крайне важно сохранять достоинство и независимость, иначе она станет легко уязвимой и абсолютно незащищенной. Ей прекрасно известно, что Рок ее не любит сейчас и вряд ли полюбит в будущем.
Вся беда состояла в том, что ей чужд хищнический, рваческий подход к жизни и любви. К тому же ее тянуло к Арнольду. Дело было вовсе не в его впечатляющей внешности и гипнотизирующем взгляде, хотя и это действовало на нее все сильнее и сильнее. Притягательной была его личность. Он создавал вокруг себя особую ауру, которая делала его неотразимым и потому опасным. Девушка понимала, что поддаться ее воздействию будет означать эмоциональное самоубийство.
— Рин… — Арнольд прервал течение ее тревожных мыслей, достав из кармана маленькую бархатную коробочку, — хочу, чтобы вы это носили.
Ирэн открыла крышку и замерла, пораженная увиденным. В коробочке лежало платиновое кольцо старинной работы.
— Арнольд! Я в жизни не видела такой прелести!
— Оно принадлежало моей матери, а до нее — ее матери. Разрешите?
Его чуть хрипловатый густой голос прозвучал с такой теплотой, что Ирэн почувствовала, как начала оттаивать. Она покорно протянула руку. Надев кольцо, Рок наклонился и заключил ее в объятия.
Его ласковый поцелуй мгновенно зажег в ней ответное чувство. Девушке стало страшно, ее охватила паника. Этот мужчина приобретает над ней такую власть, которой она просто не в силах сопротивляться. Его ласки распаляли все сильнее, и вот она уже ни о чем не думает, полностью отдаваясь охватившим ее ощущениям.
Поцелуи становились все жарче и слаще. Никогда еще она не переживала ничего подобного. Даже не знала, что такое может быть.
Теперь губы Арнольда ласкали ее шею, заставляя беспомощно содрогаться от сладостных ощущений. Ирэн подумала о том, что ей следует сдерживаться, но тут же отбросила эту мысль.
Руки Арнольда мягко и нежно ласкали и дразнили ее тело. Вот они легли на грудь, и сквозь мягкую шерсть свитера она ощутила, как круговыми движениями он гладит ее соски, которые внезапно отвердели, а сама грудь набухла.
И вдруг, спокойно отстранившись, Рок ленивым, безразличным голосом спросил: — Мы заедем по дороге на обед в больницу?
— Что? — ошеломленно спросила Ирэн, как если бы он ни с того ни с сего заговорил на иностранном языке. Запахнув пальто и поправив ставшее тяжелым кольцо, она тупо сказала: — О да, конечно.
— Если Альб узнает, что мы нашли выход, он быстрее поправится.
Все это было сказано таким ровным, сдержанным, даже холодным тоном, что Ирэн нестерпимо захотелось ударить Арнольда. Как он смеет демонстрировать такое самообладание, даже равнодушие, когда она вся дрожит от охвативших ее ощущений!
— Вы в состоянии говорить с отцом?
О Господи! Какое унижение. Он, кажется, всерьез думает, что от его ласк она упадет в обморок к его ногам и будет неспособна общаться с отцом.
— Разумеется, в состоянии, — ледяным тоном ответила девушка, гневно сузив глаза. — И вообще, хочу как можно скорее покончить с этим. Признаюсь, я никогда еще не лгала ему.
— Зато теперь вам необходимо убедить Альба в том, что вы безумно влюблены в мужчину, который на самом деле вам даже не нравится, — с наигранным весельем пошутил Рок, не сводя с нее глаз.
Ирэн рассеянно слушала его, поправляя, сбившиеся волосы. Если бы она посмотрела в этот момент на Арнольда, то увидела бы его тревожные глаза и крепко сжатые губы. Весь его внешний вид явно не соответствовал игривому тону, которым это было сказано.
— Вот именно, — резко бросила девушка, отвернувшись в сторону так, чтобы шелковый водопад светлых волос закрыл лицо от его пытливого взгляда. Женщины, наверное, пачками ложатся к его ногам, но провалиться мне на этом месте, если я умножу их ряды, думала она.
Рок молча включил зажигание, и они в абсолютном молчании поехали дальше по обледенелой дороге. Снегоуборочные машины, как большие толстые жуки, деловито сгребали снег на обочину. Ирэн смотрела по сторонам. Потом взгляд ее упал на кольцо.
Оно действительно великолепно, растерянно подумала она. В центре кольца величественно блистал большой бриллиант. Его обрамляли маленькие рубины и жемчужины в ажурных лапках. Наверное, она не должна была принимать такой дорогой подарок, тем более что это еще и семейная реликвия. Он вполне мог бы ограничиться традиционным свадебным кольцом.
— Арнольд! Это кольцо… — Она запнулась. — Если хотите, оставьте его себе. Я вполне могу удовлетвориться менее дорогим обыкновенным свадебным кольцом…
И снова машина, резко затормозив, вылетела на обочину. Ирэн не смела даже взглянуть на Рока, но она чувствовала охватившие его гнев и ярость.
— Рин, давайте договоримся раз и навсегда, — отчетливо выговаривая каждое слово, жестко произнес Арнольд. — Наш брак будет настоящим. Вы должны носить семейное кольцо Роков. От вас потребуется и многое другое, так же, впрочем, как и от меня. Если я договариваюсь, то соблюдаю данное слово. Того же ожидаю и от других.
— Я знаю, — с трудом выдавила из себя Ирэн.
— Прекрасно! — примирительно заявил Арнольд и тут же, заметив в ее глазах страх, воскликнул: — О черт побери! Я вовсе не хотел вас напугать!
— Я совсем не испугалась, — бодро солгала девушка, чувствуя, как горят ее щеки. — Просто подумала, что вы, возможно, считаете себя обязанным подарить мне кольцо матери. На самом же деле это совершенно не обязательно…
— Рин, я не считаю себя, как вы говорите, «обязанным», — медленно сказал Рок, включая зажигание. — Когда вы узнаете меня лучше — поймете, что я вообще делаю только то, что хочу.
Весь остаток пути до больницы они проехали молча. Пока Арнольд ставил машину на стоянку, Ирэн тоскливо думала о предстоящем объяснении с отцом. Когда они вошли в вестибюль, Рок взял ее за руку, и Ирэн пришлось мобилизовать все силы, чтобы не вздрогнуть от этого прикосновения. Нервы девушки напряглись до предела от ощущения его близости.
— Было бы хорошо вам улыбнуться, — сказал Арнольд, когда они входили в палату Блейкмана. — Конечно, в идеале ваши глаза должны быть влажными от счастья, как положено невестам, но просто улыбка тоже сойдет.
Ирэн, злая от ехидства Рока, сердито на него посмотрела, но тем не менее послушно улыбнулась.
К удивлению девушки, все прошло великолепно. Ей пришлось признать, что, в основном, это была заслуга Арнольда, который мастерски владел ситуацией. Отец был вне себя от счастья. Правда, когда в конце свидания Рок оставил их одних, дочери пришлось пережить несколько неприятных минут.
— Рин. — Отец ласково взял ее за руку. Она не помнила, чтобы он когда-либо раньше это делал. — Скажи, дорогая, отчего такая внезапность?
— Папа, мы же оба зрелые люди, и нам незачем, как это принято говорить, проверять свои чувства.
Ирэн через силу улыбалась, горько думая о том, что отец, которого она всегда так любила, постоянно держал ее на расстоянии, и они никогда не были по-настоящему близки. То, что сейчас он задал ей такой вопрос, казалось удивительным.
— Рин, ты уверена в своих чувствах? — настойчиво спрашивал отец, пытливо всматриваясь в лицо дочери. — Пойми, мне нравится Арнольд. Он один из немногих, кому я симпатизирую и кого уважаю одновременно. Если он что-то обещает, то можно быть уверенным, что выполнит, а это в наши дни редкость. — Отец замолчал, задумчиво глядя на дочь. — Ты еще так молода, тобой движут скорее чувства, чем разум. Может быть, ты выходишь за него из-за ложно понятого чувства благодарности за то, что он нашел лазейку из западни, в которую все угодили по моей милости?
Ирэн притворно засмеялась.
— Папа, дорогой! Неужели ты думаешь, что я способна на такое самопожертвование?
— Ты-то как раз и способна, Ирэн Блейкман, — тихо произнес Альберт. — Я знаю тебя, девочка. В серьезных делах ты — вылитая мать. Я всегда благодарил Бога, что встретил ее совсем еще юной, в косичках, и мог защитить ее от нее самой, — добавил он с болью в голосе, до глубины души растрогав дочь…
Увидев изумление на лице дочери, он выпустил ее руку и, закрыв глаза, откинулся на подушках.
— Извини, я чувствую себя усталым, Рин.
Вот это уже было его обычным, нормальным поведением. Хватит, хорошего понемножку, теперь оставь меня в покое. Именно такой всегда была реакция отца на попытки дочери взломать броню холодного равнодушия, которой он окружал себя все годы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15