На Сильвию начало действовать великолепие этого огромного здания. Ее приводило в трепет сознание того, что она работает на мультимиллионера, который в состоянии купить или продать половину Лондона, если ему того захочется.
С работой она справится — в этом Сильвия не сомневалась. Она принялась открывать и закрывать ящики рабочего стола, чтобы ознакомиться с их содержимым. Что-то ее беспокоило. Но что? Сильвия почувствовала какое-то раздражение. Что все же с ней произошло? После безвременной кончины ее мужа Джонатана — он умер от какой-то неустановленной болезни сердца через несколько недель после того, как родилась Кэтрин, — Сильвии самой пришлось зарабатывать на жизнь, содержать себя и дочь. В то трудное время на нее легли все заботы по дому, да и горечь утраты долго не оставляла ее. Так мог ли ее взволновать такой бесчувственный человек, как мистер Уоттс? Это просто смешно. Сильвия покачала головой и сделала несколько глубоких вдохов, стараясь успокоить бьющееся сердце. Она зрелая, разумная женщина и прекрасно умела справляться со своими эмоциями. Она ведь не какая-то сопливая школьница...
— Вы уже пришли? — Холодный голос шефа вернул ее к действительности. Сильвия подняла глаза и встретилась взглядом с голубыми глазами Уоттса, который не отрываясь смотрел на нее. — Готовы продолжать?
— Конечно, мистер Уоттс.
Сильвия деланно улыбнулась, стараясь не показать шефу, что взволнована. Он и в самом деле человек необыкновенный. Так что в известной мере можно понять, что притягивало к шефу ее предшественниц. Но любая женщина, какой бы пылкой она ни была, уже через десять минут сникла бы под холодным взглядом этих голубых глаз. Сильвии еще никогда не случалось встречать столь скрытного человека.
— Тайго.
— Что?
Забыв о приличии, Сильвия смотрела на шефа, открыв рот.
— Мы с вами будем работать в тесном контакте несчетное количество часов ежедневно. Поэтому я предлагаю отбросить формальности, — холодно сказал президент. — Ведь вас зовут Сильвия, так? — Она едва заметно кивнула. — А меня зовут Тайго, то есть Тигр.
— Как это?.. — Сильвия не смогла скрыть удивления.
Лицо шефа помрачнело. Очевидно, ему много раз в жизни приходилось видеть подобную реакцию людей на свое имя. Но ведь носить его для христианина было по меньшей мере удивительно!
Сильвия смотрела на него во все глаза, стараясь прийти в себя. Такое имя особенно впечатляет, если принять во внимание внешность президента и манеру его поведения...
— Мой отец был экспертом в необычной области — он изучал жизнь диких животных. В тот момент, когда я появился на свет, его особенно интересовал уссурийский тигр, — без выражения произнес он после короткого молчания. — К сожалению, он считал, что такое имя очень идет его новорожденному сыну, а моя мать не слишком старалась его переубедить.
— Понятно... — Сильвия как-то напряженно заморгала глазами. — А вам не дали второе имя? — спросила она совсем уже бестактно.
На суровом лице шефа появилась едва заметная усмешка — он даже слегка отвернул голову.
— К счастью, нет. Не могу себе представить, каким бы оно могло быть... Итак, где ваш блокнот?
Надо же сморозить такое! — отчаянно ругала себя Сильвия, поспешно направляясь за президентом в его кабинет. Выла прекрасная возможность продемонстрировать такт, умение не лезть в чужую жизнь... А вместо этого ей пришло в голову только вот это: «А вам не дали второе имя?»
— Вам нечего расстраиваться.
— Что?
Снова слова шефа застали Сильвию врасплох, и она не смогла этого скрыть.
— Несмотря на то, что у меня такое кровожадное имя. я в действительности не поедаю за завтраком молоденьких девушек, особенно если у них такая приятная внешность, как у вас.
Последнее замечание озадачило Сильвию.
— У вас удивительный цвет волос, — добавил президент.
— Это их естественный цвет.
Сильвия подняла вверх руку, словно пытаясь защитить волосы от посторонних посягательств. Это высказывание шефа несколько напоминало его замечания в адрес ее предшественниц.
— Ни секунды не сомневаюсь, что это так, — сказал мистер Уоттс без тени насмешки, но Сильвия почувствовала, что в душе он потешается над ней. — Мне кажется, — добавил он, — что можно немного отдохнуть, верно? У нас впереди еще целый день, и было бы неплохо немного расслабиться.
Сильвия согласно кивнула в ответ, хотя, если честно, мало что понимала и чувствовала себя совершенно по-дурацки. Внутри у нее закипал гнев. Как он смеет издеваться над ней! Шеф, видимо, почувствовал ее настроение, и лицо его стало напряженным. Взгляд его снова лег на бумаги, лежавшие перед ним на столе.
— Или, может быть, вы настроены работать?
Ближе к вечеру Сильвия с удивлением подумала, что мистер Уоттс способен работать с огромной скоростью и самоотдачей. Лежавшая перед ним пачка документов буквально таяла на глазах. Несмотря на то, что телефон звонил каждые две минуты, он всегда отвечал сам, за что Сильвия была ему искренне благодарна. Это давало ей возможность поспешно просматривать стенографические каракули, а также приводить мысли в порядок перед очередным раундом.
Спускался вечер. Лондон затихал в сентябрьских сумерках. После нескольких часов этой сумасшедшей работы Сильвия, пошатываясь от усталости, вышла из кабинета шефа. Перед тем как уйти домой, ей предстояло напечатать еще несколько срочных писем. Она плюхнулась на свое кресло в приемной и начала растирать уставшие руки. Этот Тайго работает, как машина! Она уставилась взглядом в закрытую дверь его кабинета. В висках у нее стучало. Ее подташнивало, и она вспомнила, что целый день почти ничего не ела. Что же, теперь есть уже некогда — пройдет, пожалуй, еще часа два, прежде чем она сможет отправиться домой.
— Сильвия? — послышался голос шефа в переговорном устройстве. — Закажите для нас обоих кофе и бутерброды... и отдохните с полчасика! Когда вы выходили из моего кабинета, мне не понравился ваш вид.
— Со мной все в порядке.
При последних словах Уоттса щеки Сильвии вспыхнули румянцем.
— Я могу...
— Делайте то, что вам говорят! — сказал он тоном, не допускавшим возражений. — Я довольно редко что-либо предлагаю... Это приказ, если вы этого еще не поняли!
Сказано это было резким, властным тоном. Сильвия растерялась и почувствовала, что теряет самообладание. Прошло несколько секунд, прежде чем она смогла ответить шефу. Да, этот человек явно страдал манией величия... И ей предстояло работать с ним ежедневно часами. А что будет через пять-шесть месяцев?
— Слушаюсь, мистер Уоттс!
Сильвия намеренно обратилась к нему по фамилии. В воздухе повисла тишина, затем шеф снова заговорил:
— Вы приехали сюда на машине сегодня утром?
— Нет, я приехала не на машине, — отрывисто ответила Сильвия. — Я езжу на метро — это не так далеко.
— Так вот, когда мы закончим работать, вызовите себе такси... В адресной книге у миссис Сэлсен вы найдете нужный телефон — ищите на страничке с буквой "Т". Книга лежит в левом ящике стола. А расходы будут отнесены на счет фирмы. Понятно?
— Да в общем-то в этом нет необходимости... В переговорном устройстве прозвучал тяжелый вздох мистера Уоттса.
— Я так и знал, — коротко проговорил он. В голосе его ощущался сарказм. — Мне казалось, — продолжал он, — что мне удалось найти подходящую замену моему постоянному секретарю: на вас приятно взглянуть, вы очень работоспособны и лишены всяческих женских причуд.
Иными словами, он вообразил, что дело с ней иметь безопасно, поскольку у нее есть муж и ребенок, уточнила про себя Сильвия, и это ее просто взбесило.
— Если я не ошибаюсь, миссис Сильвия Брайт, — продолжал между тем президент, — вы чрезвычайно упрямы. Будет удобнее и безопаснее, если в такой поздний час вас доставят к дверям дома. Зачем плестись в одиночестве по темным улицам Лондона?.. Может быть, вы скажете, что я не прав?
— Я не собираюсь никуда плестись, — резко парировала Сильвия, — но вполне могу добраться до дома одна...
— Закажите такси к моменту ухода с работы! — резко бросил мистер Уоттс. — И не будем больше препираться на эту тему.
Уже выключая переговорное устройство, он пробормотал что-то грубое, и разговор закончился.
Это было уже слишком. Сильвия на секунду прикрыла глаза. Затем подняла трубку внутреннего телефона и попросила принести из столовой кофе и бутерброды. Вероятнее всего, шеф — воплощение всех тех мужских качеств, которые она просто ненавидела. Дело не в том, что он говорил, а в том, как он держал себя: высокомерие было здесь словом неподходящим, скорее можно говорить о холодной, агрессивной враждебности. Неужели он все время был таким?
Эти мысли не оставляли Сильвию и за полночь, когда она мирно отдыхала в своей спальне. Голова у нее кружилась от впечатлений минувшего дня. Порученную ей работу Сильвия выполнила уже к восьми часам вечера. Она положила на стол шефа — трепеща всем телом — аккуратную стопку отпечатанных на машинке страниц, а сама ждала в сторонке, пока он их просматривал.
— Великолепно.
Президент пристально посмотрел ей в лицо.
— Вижу, что мы прекрасно сработаемся, Сильвия, несмотря на небольшие недоразумения. Вы заказали себе такси?
Сильвия неохотно кивнула головой. — Хорошо, — проговорил шеф, снова переводя взгляд на бумаги. — А теперь отправляйтесь домой, к мужу, и немного его успокойте Скажите, что такое не будет слишком часто повторяться. Спокойной ночи!
— Спокойной ночи!
Сильвия уже подошла к двери, но ее снова остановил голос Уоттса.
— Послушайте, Сильвия...
Она со страхом посмотрела на шефа.
— Сегодня вы действительно хорошо поработали. Спасибо вам.
И вслед за этим он улыбнулся — по-настоящему, по-человечески улыбнулся. Сильвия испытала странное чувство при виде того, как изменилось его лицо.
Интересно, улыбался ли шеф тем девушкам, ее предшественницам? Лежа под одеялом, Сильвия блаженно потягивалась. Шли последние дни сентября, и осень была необыкновенно холодной. Не мудрено, что у нее успели озябнуть пальцы ног, пока она добиралась домой. Ей вспомнилось лицо шефа — холодное, отчужденное, жесткое, но все же... Когда оно смягчалось, у любой женщины, которой нравились строгие, классические черты его лица, должно быть, ёкало сердце.
Слава Богу, сама она от этого застрахована и полна внутренней решимости не поддаваться.
Президент был ею доволен, поскольку она хорошо выполняла работу. А увлечься им она просто не могла. Что ж, все это ее устраивало. В данный момент ей не нужны были никакие жизненные осложнения. Все свободное время она посвящала Кэтрин. Сильвия повернулась на просторной двуспальной кровати и кулаком взбила подушку.
После смерти Джонатана она редко встречалась с мужчинами, и ни один из них не тронул ее душу и сердце. Поэтому она не назначала им повторных свиданий. Скорее всего, она никогда снова не выйдет замуж, никогда не найдет мужчину, который бы заменил ей умершего мужа. Сильвия закрыла глаза, предоставив мыслям возможность беспрепятственно витать в заоблачных далях.
Она знала Джонатана всю жизнь, с младенческого возраста. Они росли по соседству, и Сильвия не могла припомнить ни одного случая, чтобы они отправлялись куда-либо друг без друга. Их брак явился естественным продолжением детской дружбы. Сильвия изучила Джонатана до мельчайших подробностей, и жизнь с ним вспоминалась удобной, мирной, ничем не омраченной. В ней не было ни невероятных взлетов, ни леденящих душу падений. Все обстояло прекрасно. Сильвия свернулась калачиком в теплой постели. Близость у них случалась не слишком часто и была какой-то трогательно-осторожной, что нравилось им обоим. Каждый из них сам пробивал себе дорогу в жизни. А что до любви, то Сильвия не верила в страсть, от которой люди способны потерять голову, как об этом пишут в книгах. Она улыбнулась, не открывая глаз, в темноте. Все это выдумки писателей, так сказать, поэтическая вольность, и если бы так случилось в реальной жизни, то были бы одни неприятности.
Последние три года стали для Сильвии временем непрерывной борьбы за существование. Иногда это становилось невыносимым, однако она сумела все преодолеть. У нее обнаружилось такое упорство, о котором она сама даже не подозревала. Когда умер Джонатан, она во многих отношениях еще была ребенком. Его любовь согревала и защищала ее, пока он был жив. Но теперь ей пришлось очень быстро повзрослеть, и она ценила эту так тяжело доставшуюся ей независимость. Ценила превыше всего.
Сильвия нащупала пальцами обручальное кольцо. Мысли продолжали лихорадочно метаться. До сих пор ей даже в голову не приходило снять это кольцо с пальца. В известном смысле оно продолжало соединять ее с Джонатаном, и эта связь была неподвластна времени. Однажды подруга намекнула ей, что пора бы снять кольцо. Сильвию шокировал этот совет. Она собиралась отдать ближайшие годы воспитанию дочери. Судьба жестоко обошлась с малышкой, лишив ее отца. И вряд ли кто-либо мог его заменить девочке. Сильвия знала много случаев, когда дети от первого брака лишались родительской заботы, когда у матери появлялся ребенок от нового брака. С ее дочерью этого не произойдет. Она будет верна памяти Джонатана и отдаст Кэтрин всю теплоту сердца. Кроме того... Она беспокойно задвигалась в постели. Она уже привыкла быть одна и принимать самостоятельные решения. Да, это так. А что до чувства
одиночества, то оно временами посещает каждого, даже тех людей, которые многие годы считают, что живут счастливой семейной жизнью.
Нет, для нее в этом мире все хорошо, все сейчас складывается прекрасно. Ей почему-то не пришло в голову, что так ей подумалось впервые за последнее время. Может быть, все это явилось следствием того, что сон долго не приходил к ней. Перед ее мысленным взором почему-то постоянно возникало волевое, мужественное лицо человека с голубыми глазами, холодными, как зимнее небо в солнечный день.
Глава 2
Сильвия пробудилась ото сна ранним утром. Она знала, что видела сон, но не помнила, что было в этом сне. Единственное, что она чувствовала совершенно отчетливо: этот сон будоражил ее. Она пригладила растрепавшиеся светлые волосы и взглянула на миниатюрный будильник, стоявший у кровати. Было пять утра. Даже Кэтрин еще крепко спала. Сильвия поднялась и прошла в соседнюю небольшую спаленку своей маленькой дочери.
Накануне вечером, когда Сильвия возвратилась домой, девочка уже спала. Сильвия помолилась про себя за самоотверженных бабушек, которые клянутся, что сидеть с внуками — истинное наслаждение. Рассказать сказку Кэтрин Сильвия уже не успела. Лезть в ванну тоже поздновато. Вглядываясь сейчас в лицо дочери, Сильвия пыталась найти в ней черты отца. Однако девочка была маленькой копией только ее самой. Об этом в один голос говорили все окружающие: сходство между дочерью и матерью было поразительное.
Наконец Кэтрин раскрыла огромные блестящие карие глаза, и с этой минуты их небольшой дом загудел как пчелиный улей. Начались приготовления к завтраку Нужно бежать в душ, одеваться... Все внимание Сильвии было сосредоточено на Кэтрин.
— Мамочка, ты меня не поцеловала вчера перед сном, — промолвила девочка с оттенком упрека, засовывая в розовый ротик ложку, наполненную корнфлексом. — Бабуля рассказывает сказку совершенно не правильно.
— В самом деле, крошка? — Сильвия любовно погладила шелковистые локоны дочурки. — Но ты, конечно же, ей об этом не сказала?
— Конечно нет. — В свои три года Кэтрин отличалась удивительным так-том. — Ты возьмешь меня сегодня из садика?
— Вряд ли, дорогая.
Сильвия опустилась на колени рядом со стульчиком дочери и обняла ее.
— Бабушка не говорила тебе про мою новую работу?
— Да-а, — протянула Кэтрин несколько разочарованно. — Но я хочу, чтобы меня взяла ты.
— Понимаешь, эта моя работа — не такая, как прежняя, — начала терпеливо объяснять Сильвия. — Человеку, у которого я работаю, бывает нужно, чтобы я оставалась подольше... Но за это он даст мне больше денежек. Ты будешь рада, если мы сделаем из твоей спальни совершенно новую? Я куплю тебе новые шторы, стеганое одеяло и даже новый ковер, если захочешь.
— В самом деле? — удивилась и обрадовалась девочка.
Сильвия завезла дочь в садик, который, к сожалению, находился в другом районе, в противоположной стороне от офиса Уоттса. Она поспела на работу к девяти. Шеф уже сидел за своим рабочим столом и, низко склонившись над бумагами, читал какой-то длинный доклад. Сильвия осторожно постучала в дверь кабинета.
— Входите, Сильвия, что вы стоите, будто в гости пришли?
Тайго произнес эту фразу, не поднимая головы. Сильвия вдруг подумала, не обладает ли он еще и телепатическими способностями.
— Можете начать печатать тот материал, который я продиктовал вам вчера, — сказал Уоттс, поднимая голову и заканчивая делать какие-то пометки на полях доклада.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16