Правду очень легко выяснить.
— Я сказала тебе правду — Майкл не…
— Или мы можем выбрать трудный путь: адвокаты, судьи, экспертиза ДНК. — Он отпустил ее руку и увидел следы от своих пальцев. У него возникло забавное ощущение, точно он хотел схватить ее руку и прижаться губами к синякам. Он опомнился — что это с ним, черт возьми, происходит? Пусть она почувствует хотя бы часть той боли, которую испытывает он. — Твой выбор, малышка.
— Слейд, послушай, Майкл не твой. Не знаю, что тебе взбрело в голову…
— Мне не пришло в голову, я знаю. Мой сын родился спустя девять месяцев с того дня — того проклятого дня, — когда мы спали вместе.
Она побледнела.
— Ты не можешь знать, когда Майкл родился.
— 19 сентября. — Его слова падали, как камни. — Можешь посчитать сама или мне сделать это за тебя? Он родился в 7.05 вечера. Он весил семь фунтов пять унций. — Рот у него скривился. — Когда тебя спросили имя отца, чтобы написать в свидетельстве о рождении, ты сказала «отец неизвестен». — Его голос стал еще жестче. — «Отец неизвестен», Лара. Как ты могла сделать такое с моим сыном?
Лара сжала руки, пальцы были холодны, как лед.
— Прежде всего, Майкл не твой сын. Я тебе уже сказала, мой муж…
— Если у тебя был муж и он отец мальчика, почему он не записан в сертификате?
О Господи! Она уставилась на Слейда, чувствуя, как холод разливается по крови. «Думай, — сказала она себе, — думай!»
— Это… это потому, что мы почти развелись. И… мой муж…
— У тебя нет мужа. У тебя никогда не было мужа. Если тебе нужен мужчина, ты просто идешь куда-нибудь и снимаешь его. Зачем ограничивать себя одним парнем, когда ты можешь запудрить мозги стольким, скольким захочешь?
Эти слова заставили ее побледнеть, но она держала себя в руках.
— Я не собираюсь оправдываться тут перед тобой.
— И не надо, я и так знаю, что вся твоя история — вранье, ты никогда не была замужем. Кольцо на пальце просто для видимости.
— Откуда ты можешь знать, что…
— Я знаю все, за исключением того, почему ты хотела, чтобы мой сын рос, думая, что у него нет отца.
— Последний раз говорю, Слейд, он не…
— Прекрати мне врать! — Он сверлил ее взглядом. — Когда ты знала, что носишь моего ребенка, почему не сообщила? Тебе было известно мое имя, профессия, где я живу… ты могла найти меня, если бы захотела. Ну ладно, допустим, ты не знала, как это сделать. — Он судорожно вдохнул. — Но потом Доббс дал тебе папку, где было все. Все, что было нужно: мой адрес, номер телефона.
— Что с тобой, Слейд? Ты насмотрелся мыльных опер. Все это ерунда, понимаешь? Все по-другому и гораздо проще…
— И когда я появился, — не дал он ей возразить, — ты сделала все, чтобы я исчез.
Лара не отрывала от него глаз. Всем своим существом она чувствовала: нужно встать и бежать, но это было бы ошибкой. Единственный путь победить — не показать слабости.
Она аккуратно взяла салфетку, промокнула губы, положила салфетку и стала подниматься с кресла.
— Все это было очень интересно, — сказала она спокойно. Видит ли он жилку, пульсирующую у нее на шее? — Бывает занятно послушать чьи-то фантазии, но уже поздно, и мне пора домой. — Она встала. — Спокойной ночи, Слейд. Будет хорошо, если мы с тобой больше не увидимся.
Она повернулась и направилась к двери, чувствуя, как холодные глаза буравят дырку в ее позвоночнике. Она ждала, что он бросит ей вслед что-то обидное, но сзади была тишина. Лара ускорила шаги и наконец побежала…
Он догнал ее, когда она добежала до стоянки за рестораном. В руке она сжимала ключ. Лара слышала за собой тяжелые шаги и пыталась, отчаянно пыталась вставить ключ в замок.
Слейд опустил руки ей на плечи и развернул лицом к себе.
— А ты не хочешь спросить меня, откуда я знаю так много, сладкая? — Он зло улыбнулся. — Твое вранье о замужестве, детали рождения моего сына…
— Отойди от меня! Отойди, ублюдок, или я…
— Это Майкл — ублюдок из-за твоего вранья.
— Что тебе от меня нужно? — Крик вырвался у нее из груди. Она рванулась из рук Слейда и ударилась о машину.
— Правду, черт тебя подери! Я требую правду о моем сыне.
Она чувствовала, как кровь пульсирует в ушах.
— Нет, он не твой…
Слейд положил руку на машину и прижал Лару. Его тяжелая грудь, казалось, вот-вот раздавит ее, она почти физически чувствовала ярость, исходившую от него.
— Я уже провернул тесты ДНК, — сказал он мягко, и учитывая обстоятельства и твою постоянную ложь, я не думаю, что мне будет сложно получить опеку.
В его речи засквозил техасский акцент. «Он сделает это», — обреченно подумала Лара. Он доведет дело до суда и тогда у нее нет шансов?
Весь мир для нее сошелся на этой мысли. Слейду Бэрону было наплевать на всех, кроме себя.
— Что произошло, детка? — Он обнажил зубы в ужасном подобии улыбки. — Ты забыла принять пилюлю? Ты пыталась избавиться от своей ошибки, когда поняла, что залетела?
— Мой сын не ошибка! Он любовь всей моей жизни, ты… ты, сукин сын! Я хотела его, слышишь?! Я хотела моего ребенка. Только поэтому я пошла с тобой тогда, только поэтому позволила меня коснуться. — Она увидела шок в его глазах, и это придало ей решимости. — Я хотела забеременеть, Слейд. Я думала об этом долго, очень долго, я придумывала миллионы вариантов, но ничего не подходило. — Она вдохнула. — А потом судьба и шторм перекрестили наши пути.
— Чушь! Ты спала со мной, потому что хотела меня, как и я тебя.
Это было правдой. Слейд был первым мужчиной, который заставил ее забыть о морали. Иногда она признавалась себе: ей нужен был он, а не только ребенок, которого он мог сделать.
Но она не скажет ему об этом, никогда. Это сделает ее беззащитной, а он все равно никогда в это не поверит.
— Ты появился в самый подходящий момент моего цикла. — Голос у нее дрожал, но она заставляла себя говорить спокойно. — Ты был здоров, казался умным. Твой взгляд приглашал меня. И я знала — ты будешь способен… действовать.
Она видела, какой эффект произвели ее слова. Слейд весь напрягся, лицо у него стало мрачнее тучи. Он поднял руку, вцепился ей в горло, и она поняла, что он близок к тому, чтобы забыть о цивилизованном поведении.
— Племенной жеребец, — сказал он мягко, — вот кем я был, да?
— Ты делаешь мне больно, Слейд.
— Личный жеребец Лары Стивенc.
— Я хотела ребенка.
— Она хотела! — Он загоготал так, что мурашки побежали у нее по спине. — Она хотела ребенка.
— Да, ты можешь мне не поверить, но я хорошая ма… Задыхаясь, она поднялась на цыпочки, когда он надавил сильнее. Его большой палец был прямо на ямочке под подбородком.
— А чего хотел я, было неважно.
— Это не имело к тебе никакого отношения.
— Ты соображаешь, что несешь, женщина? Ты использовала меня, чтобы забеременеть, родила от меня ребенка, и это не имеет ко мне никакого отношения?!
Первый раз с той ночи в Ларе зашевелилось сомнение. До этого момента все казалось таким правильным, таким логичным. «Нет, — подумала она, — теперь не время для раскаяний».
— Мне ничего от тебя не было нужно, — торопливо проговорила она. — Мне ничего не нужно, Майкл мой. Я носила его девять месяцев, я родила его, я его воспитываю…
— Да ты хоть представляешь, что я почувствовал, когда посмотрел на эту кроватку и увидел моего сына? Моего сына, Лара! Сына, который вырос бы с мыслью, что его папаша — изрядная сволочь — сбежал от его матери, и поэтому он растет без отца…
— У него есть я, — резко возразила Лара, — ему не нужен отец…
— Я никогда не собирался быть отцом, я дома нагляделся на эти супружеские войны…
— Это не имеет ничего общего с женитьбой. Чтобы быть хорошей матерью, женщине не нужен мужчина.
— Я видел все, Лара, и я сказал себе: такого в моей жизни не будет. — Он судорожно проглотил комок в горле. — Но иногда я думал, как это было бы, если бы я завел семью. И я пообещал себе, что если когда-нибудь женюсь, заведу детей, я буду хорошим отцом, таким, которого мой ребенок мог бы любить, а не…
Яркие огни осветили стоянку. Слейд обернулся, закрывая глаза от света. К ним подъехала полицейская машина.
— Черт, — пробормотал он и сунул руки в карманы.
— Здесь все в порядке? — Из машины вышел офицер с фонариком в руке и направил свет на Лару. — Леди, вы в порядке?
Она через силу выдавила:
— Да, благодарю вас, все хорошо.
— Нам позвонили из ресторана. Кто-то сказал, что вы не выглядели слишком счастливой, когда вышли, и что этот парень пошел за вами. — Он направил фонарь на Слейда, и тот заморгал. — Удостоверение есть, приятель?
Слейд открыл бумажник и достал водительское удостоверение.
— Никаких проблем, офицер. Леди и я… ммм… несколько разошлись во мнениях по одному вопросу.
— Она ваша жена?
— Нет, она моя невеста. Мы… мы обсуждали планы нашей свадьбы. — Полицейский вернул удостоверение и понимающе улыбнулся Слейду. — Знаете, как это бывает: она жаждет всяких церемоний и прочего, а я просто хочу на ней жениться.
— Все так, мэм?
Лара посмотрела на Слейда. Он улыбался ей, но в его глазах было предупреждение.
— Да, что-то… что-то вроде этого. Офицер хмыкнул, влезая в машину.
— Послушай меня, приятель! Никто в здравом уме не станет проходить через все эти брачные процедуры.
— Точно, — сказал Слейд и улыбнулся. Патрульная машина отъехала, и он повернул к Ларе мрачное лицо. — Использовать меня было не лучшей твоей идеей.
— Слушай, — резко проговорила Лара и сунула руки в задние карманы джинсов, — ну, может, я… может, мне не стоило принимать… эээ… одностороннее решение…
Краска залила ей лицо, когда он ответил на это резким, странным смехом.
— Слова «хорошо» и «плохо» имеют какое-то значение в твоем мире, сладкая?
— Я хотела ребенка, Слейд, и я обещаю тебе, что выращу его с любовью. Тебе не стоит беспокоиться ни о чем. Я уже сказала — мне ничего от тебя не нужно.
— Ты уже получила от меня, что хотела, — мой взнос в твой личный банк спермы. — На его шее запульсировала жилка. — Это все, что ты от меня тогда хотела, так ты сказала?
— Я… да, да, так.
Он двинулся на нее. Она попыталась отступить, но сзади была машина и отходить было некуда.
— Но почему именно я? — Он провел тыльной стороной ладони по ее щеке, и, хотя его голос был груб, прикосновение было нежным. — Тебе был нужен мужчина в постели, и у тебя был богатый выбор. Почему я оказался этим удачливым олухом?
— Я тебе уже сказала. — Его пальцы зарылись ей в волосы, она чувствовала их тепло. — Ты был… у тебя были подходящие параметры. И ты оказался там в подходящее время.
Он посмотрел ей в глаза.
— Ты дрожала в моих руках.
— Я… я не понимаю, какое это имеет значение. Слейд, пожалуйста…
— Это ты мне тоже сказала… «Пожалуйста, Слейд, пожалуйста…» — Он наклонял медленно голову и спрашивал себя, что же он делает? Он не хотел ее, она его использовала, врала ему и продолжала врать.
Он подождал немного. Глаза у Лары были широко раскрыты, а взгляд застыл на его лице. Его большой палец лежал в ямочке ее горла, и Слейд чувствовал бешеный стук ее сердца.
— Скажи мне правду, — сказал он. — Ты хотела меня, а не жидкость для пробирки.
Он придвинул ее к себе, и у нее из груди вырвался стон, который наполнил его победной радостью. Он скользнул руками по ее спине, взялся за ягодицы и слегка приподнял…
Она снова застонала и уже хотела оттолкнуть его, но вместо этого запустила руки ему под рубашку, чувствуя, что сознание ей уже не подчиняется.
С криком Лара вырвалась из его рук.
— Хорошо. — Она дрожала. — Это правда — Майкл твой сын.
Слейд наклонил голову — он, кажется, рано обрадовался, она сумела взять себя в руки.
— И, я согласна, я приняла пару неверных решений. Он посмотрел на нее холодно и выжидающе.
— Можно изменить свидетельство о рождении. — Пара ждала, что он заговорит, но он просто смотрел. Молчание становилось невыносимым. — И… и я расскажу ему о тебе, когда он вырастет.
Слейд молчал.
— Проклятье, — не выдержала она, — что же тебе еще нужно?
— Ты, кажется, не поняла, сладкая, тогда тебе не пришлось бы переспрашивать. Я уже сказал: я намереваюсь быть отцом моему мальчику. Хорошим отцом.
Лара облизнула верхнюю губу.
— Хорошо, — проговорила она неуверенно, — мы организуем… эээ… посещения. Ты сможешь видеть его, я не знаю, ну например, одну субботу в месяц.
— Ух ты!
Это было сказано почти с восторгом. Лара сжала кулаки.
— Думаешь, будет легко отдавать тебе его на субботу?
— Я ничего не думаю, меня интересует только Майкл. Я не хочу, чтобы наш сын проводил субботы с мужчиной, который для него навсегда останется чужим.
Наш сын. В сложившихся обстоятельствах эти слова заключали для нее зловещий смысл.
— Что ты предлагаешь? — Сердце у нее замерло. — Я не позволю забрать его у меня. Слейд, я клянусь, если ты попытаешься…
— Бракосочетание.
Она уставилась на него, в эти стеклянные глаза.
— Что?!
— Мы поженимся, завтра. — Тон был безапелляционным. Можно было подумать, что Слейд назначал визит к зубному врачу. — В полдень.
Она ждала, что он засмеется, и, не дождавшись, выдавила из себя какой-то лающий звук.
— Ты спятил!
Он схватил ее за руку, когда она уже собралась развернуться и уйти, и привлек к себе снова.
— Это единственно возможный вариант, — холодно объявил он. — У моего сына будут отец и мать.
— Нет, я никогда не соглашусь…
— А тебя никто не спрашивает, это приказ. — Он сжал ей руку. — И ты будешь ему хорошей матерью, а мне верной женой. Так что соглашайся, или я заберу его у тебя. — Он впился в нее взглядом. — Если дойдет до того, что у него будет только один родитель, им буду я. Я могу сделать это, милочка, не советую недооценивать меня.
Это было правдой. Лара знала: Слейд способен разрушить ее жизнь, если все будет не так, как он захочет.
— Я ненавижу тебя, — процедила она. Слезы ярости брызнули у нее из глаз и покатились по лицу. — Я ненавижу тебя, Слейд, и всегда буду ненавидеть…
— Ненавидь, — сказал он, сжимая в ладонях ее лицо, мне наплевать. Мне нужен мой сын. — Он вдохнул. — И ты в моей постели, ночью.
— Нет, — сказала она, — Слейд, нет… — Но он уже не слушал. Он целовал ее, впивался ей в губы. Лара стонала, сначала от отчаяния, а потом от ненависти к себе, когда она ответила на этот поцелуй.
Глава 8
Некоторые женщины мечтают о свадьбе. Только не Лара. Она никогда не теряла времени на размышления о том, каково это — быть невестой. Зачем, если она знала, что такое брак? Убийственная злоба отца, надрывающие душу слезы матери и слепое подчинение любому его приказу, вплоть до того летнего вечера, когда он вышел за дверь и уже не вернулся.
Теперь такая же жизнь была у ее сестры. Как будто она ничего не вынесла из их прошлого. Эмили оказалась в той же ловушке, измотанная, полностью зависящая от мужчины.
Лара поклялась, что с ней такого никогда не случится. Она усердно училась и стала финансово независимой. Она заполнила свою жизнь тем, что любила: путешествиями, музыкой, книгами, а когда в душе вдруг образовалась пустота, она поняла, что это не из-за отсутствия мужчины, отнюдь.
Ей нужен был ребенок. Ее Майкл.
Она выбрала Слейда в отцы своему ребенку по причинам, которые ей казались вполне логичными: он отлично выглядел, был явно здоров, умен и не из тех, от кого потом не отвяжешься. Все это вписывалось в ее планы, и если он возбудил ее так, как ни один мужчина прежде… что же, еще один плюс в его пользу.
Ну и дурака же она сваляла.
Внешность, здоровье, ум, сексуальная привлекательность. Она все просчитала, будто это был список покупок. Но у Слейда оказалось еще одно качество, оно проявилось еще в Денвере, и она легкомысленно не учла его.
Слейд Бэрон был самым упрямым мужчиной, которого она знала.
Если он чего-то хотел, то просто брал, и можно было только пожалеть того, кто окажется на его пути.
Сейчас ему был нужен Майкл, и он намеревался немедленно удовлетворить эту свою потребность.
Лара отказывалась верить в этот бред. Всю ночь она твердила себе, что то, что случилось на стоянке, было простой демонстрацией мужской силы… но в восемь утра раздался звонок, она открыла дверь и увидела его на пороге.
— Ты не можешь сделать этого со мной, Слейд, — были ее первые слова.
— Ни «доброе утро, Слейд», ни «рада тебя видеть, Слейд», а только «ты не можешь сделать этого со мной, Слейд», — усмехнулся он. — Я уже сделал, сладкая. — Голос у него стал холоден. — Доббс ждет нас в… — он взглянул на часы, — примерно через час.
— Ты говорил с мистером Доббсом? — Она почувствовала, как отчаяние перерастает в ярость. — Это моя жизнь, черт тебя подери! У тебя нет никакого права…
— У меня есть все права. — Он скользнул взглядом по ее лицу, задержался на губах и остановился на глазах. — Хочешь, чтобы я это доказал?
Лара пристально смотрела на него. Что означают эти угрозы? Что следующая встреча будет в суде? Или он снова лишит ее способности к сопротивлению, впившись губами ей в рот?
— Я ненавижу тебя, — произнесла она дрожащим голосом. — Слышишь, Слейд? Не-на-ви-жу!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16