— Например, я?
— Вы оба. Я не знаю, что вы наделаете друг другу, но Департамент обороны оплатит все издержки.
— А что здесь делает Дейв?
— Полагаю, он — второй член миротворческих сил Объединенных Наций.
— Ошибаешься. Это Роберт вызвал его. Они пытаются подавить меня численным превосходством. Но это мой коттедж, и я удержу его.
— Ты оформила его на обоих.
— Я была ослеплена любовью.
— Хорошая причина не влюбляться безрассудно.
— Занимайся лишь наукой, и тебе никогда не придется ни о чем беспокоиться, — Шарлотта смела со стола пособие по прикладной статистике. — Ладно?
Гвен успокоила ее ровным взглядом. По какой-то причине у нее не хватало терпения на них обоих. То ли не выспалась, то ли ей противно глядеть на эту прокисшую любовь. Они были так счастливы вначале. Примерно десять минут из последних восьмидесяти.
Обретя голос, Шарлотта прибегла к ее наилучшему умоляющему взгляду.
— Я не в силах справиться с ними обоими, Гвен. Это нечестно.
«Верно», — подумала Гвен, почувствовав себя немного виноватой и так, будто ею манипулируют.
— Я не вмешиваюсь в схватку, — твердо заявила она. — А что касается Дейва, то единственное, что он скрывает — это как ему удается так ловко переворачивать омлеты.
— Если ты так считаешь… — буркнула Шарлотта.
— Честно. Он даже не смог вскружить мне голову. — Хотя поцелуй, запечатленный Дейвом на ее шее, дружески-родственный поцелуй подействовал так, что у нее чуть не подкосились колени. — Обещаю, что никто не организует против тебя заговор.
— Ты спасительница! — Шарлотта поцеловала воздух по обе стороны лица Гвен.
Если бы ей пришлось быть конфетой, то на ум пришло бы лучше сравнение с леденцом на палочке.
— Обед готов, — объявил Дейв. — Время съедать или быть съеденными.
Опасения Гвен, что час пройдет во взаимных оскорблениях и обвинениях, не подтвердились. К концу обеда она убедилась, что более намеренной молчаливой трапезы свет не видывал.
Шарлотта покинула комнату, как только покончила с едой. Роберт пробормотал нечто неразборчивое и, извинившись, отбыл на первый этаж. Гвен убрала посуду и опустилась на стул с утомленным видом.
— Это изнурительнее, чем сидеть с двухлетними младенцами! Дейв ухмыльнулся:
— Надеюсь, сработало мое печенье.
— Спасибо, Дейв, — она рассмеялась, по-настоящему расслабившись впервые за весь день.
— За что? — спросил он невинно.
— За то, что ты такой, какой есть. За то, что ты здесь.
— За то, что с юмором относишься ко всему этому.
— Всегда пожалуйста.
Гвен взяла с подставки узорчатую салфетку и принялась протирать свои очки. Она поняла, что обладает большим воображением, чем сама предполагала, когда рассматривала полдюжины значений, какие вложила в одну его реплику.
Гвен передвинула стул, чтобы взглянуть в окно на стонущие и раскачивающиеся вершины деревьев. Туман смягчил вечерние сумерки, окутав все, как свежевыстиранное белье.
Дейв примостился возле окна, скрестив руки.
— Тут славно, — протянул он, глядя совсем не туда, где мог бы получить такое впечатление.
У Гвен зашевелились волосы на затылке. Крохотные волны чувственности пробежали по рукам, забрались под рубашку. Она ухватилась за воротничок, выпростав волосы поверх его. Капельки пота выступили на плечах, бедрах, поползли между ними. Никто не предупредил ее, что Дейв будет здесь.
— Не возражаете, если я открою? — спросил он.
«Интересно, к чему это относится, к окну или разговору», — она не поняла, но быстро кивнула.
Он распахнул окно, выходившее на веранду.
— Можем выйти наружу.
— Мне и тут хорошо. Дейв присел на подоконник.
— Снова одни, — пробормотал молодой человек.
«Он молод, — напоминала она себе, — пробует крылья, разматывает лесу». Но в глубине души она знала, что это неверно. Он окончил колледж очень давно. Ее ответа добивался мужчина.
Противостояние подводным течениям, бурлившим между ними, — вот хорошая мысль. Это один верный, быстрый способ укротить ее нереалистичные фантазии. Какая-то часть Гвен сознавала, что их ей будет не хватать. Другая часть говорила: «Будь реалистичной».
Бросив, как перчатку, на стол смятую салфетку, мисс Стикерт встала. Подтянув рукава, она подошла к подоконнику и смело оперлась о него локтем. Надеясь, что выглядит изящной, уверенной в себе и обладающей чувством собственного достоинства, она посмотрела на него с улыбкой.
Судя по нехватке воздуха в легких, это походило на долгое восхождение.
Гвен глубоко вдохнула густой, пахнущий сосновой хвоей воздух, когда Дейв провел пальцами по ее оголенной руке. «Это не поощрение», — подумала она. Он прикасался к ней все время. Дейв склонен к физическим контактам. Мисс Стикерт отнеслась к этому именно так, чтобы по недоразумению не принять это за интерес.
— Что-то тут прохладно, — заметила Гвен, поежившись.
— Может, стоит надеть свитер. — Дейв сжал складку ее свитера и, пропустив между пальцами, чуть дернул.
Гвен сглотнула, продолжая улыбаться, и придвинулась ближе. Она сделала выбор, только не запомнила, какой. Теперь с каждой минутой его усмешка становилась все шире, и, наконец, они рассмеялись полному отчуждению, существовавшему между ними. Но ничто не происходит так, как хочется. Дейв удерживал свою позицию, готовый, способный и полный желания двигаться дальше. Черт бы побрал эту неистовую сестру! Благодаря Шарлотте Гвен знает все ходы, но ей не хватает мужества двигаться дальше.
— Может, нам стоит договориться об объединении усилий.
Его смех был настолько же легок, насколько тяжела рука, легшая на ее плечо.
— Я думал, мы об этом и разговариваем. Пальцы Дейва проникли за поднятый воротничок, поглаживая шею, нежно, фамильярно, лишь намекая на предложение.
— Ты это назвала, мы это сделаем.
Гвен не смогла ни назвать это, ни вообразить без того, чтобы кровь не прилила к щекам, отлив от мозга. Она хотела его, но просто умерла бы, если б он догадался.
Бедный Дейв. Он вырос из любящего младшего братика и стал волнующим мужчиной. И Гвен никогда не переставала желать его, невзирая на все препятствия. Она прижала руку к щеке молодого человека и поощрительно улыбнулась, думая насколько возможно умерить свое внутреннее смятение.
В ту минуту, как Гвен прикоснулась к Дейву, она снова подумала о сексе. Но в обстановке ее личной квартиры это одно, а тут… Она подумала сердито: «Женщины занимаются и наслаждаются сексом, фантазируют, исследуют, увлекаются, но в определенных пределах. Обязательных, проверенных, предпочтительно брачных пределах. Дьявольски привлекательные, законопослушные родственники мужского пола, заставляющие сердце забиться и кожу запеть, совсем не те люди, на кого можно безоглядно бросаться». В ее системе ценностей это проходило, как худший вариант.
То, что Гвен чувствовала, являлось похотью, нечистой и ни в коей мере не простой, а значит, ей следует стыдиться себя.
Упаси боже, чтобы Дейв когда-нибудь заподозрил, что имел сексуально озабоченную невестку.
— Ты думаешь, Роберт ценит романтику этого места? — Она указала на деревья, пейзаж, быстро сгущающуюся темноту.
— Не знаю, о чем думает Роб вообще. Взгляни на деревья. Они исчезают, будто волшебник накрывает их шапкой-невидимкой.
— Как Мерлин в твоей серии о «Каме-лоте».
— Ты заметила, — Дейв повел пальцем вниз по ее шее. — Ты выглядишь усталой, — сказал он, удивившись возникшему в нем чувству покровительственного участия.
— Так мне все говорят. Усталая и старая, да?
Дейв отмел это мнение, покачав головой, не пожелав даже обсуждать его. Он ощутил легкий трепет, пронизавший ее, как бы вследствие прорыва надежной линии обороны.
— Ты отдаешь работе больше, чем она тебе возвращает. Кто помогает тебе, Гвен? Она не ответила.
— Мы могли бы позабавиться.
— Почему это люди всегда стараются просветить меня?
— Они заботятся о тебе.
— Разве я выгляжу так, словно нуждаюсь в том, чтобы меня куда-то поднимали? — спросила Гвен шутливо.
— Мы и так на высоте пяти тысяч футов над уровнем моря, подъем разве недостаточный? Есть ли смысл подниматься выше? Жить на небесах?
— Ужасно романтическая идея для тех, кто живет над гаражом.
Гвен стукнула по подоконнику, и этот звук вернул их на землю.
— Ты всегда так делаешь, — заметил он.
— Гараж — странное место для проживания.
Усевшись на подоконник, Дейв покачал ногой, пальцы сплелись между бедрами. Ей захотелось положить руку на одно из этих бедер. Он понял желание Гвен с той же уверенностью, как и прочитал сигнал опасности в ее глазах.
Его улыбка, манящая и предупреждающая одновременно, побуждала ее сделать следующий ход. «Испытай судьбу, воспользуйся случаем, Гвен». Ее представление о Дейве устарело: он, оказывается, не лишен практичности. Но у Гвен было достаточно практики. Поэтому мисс Стикерт сваляла дурочку, показала, что и ей охота позабавиться.
Гвен усмехнулась и отстранила Дейва.
Может быть, лучше бы ему заговорить на ее языке.
— У меня есть адрес Малибу для котировки текущего курса. Бухгалтер должен оценить сделку.
— Вот не думала, что тебя впечатляют фантастические адреса. Или сделки.
— Только младенцы на пляже?
— Ну, по-настоящему-то я не такая уж рассудительная.
— И никакого перечня дебитов и кредитов в черной книжечке?
— Никакой черной книжечки. Он отмел это сообщение.
— И никаких обязательств против моего имени? Никаких активов? Ни счетов за вкус?
Гвен рассмеялась. С Дейвом, который шутит, можно иметь дело.
— Погружаться с головой в волшебный мир утвержденных бухгалтерских отчетов. — Он приподнял один из ее учебников и уронил его на стопку других.
— Утвержденных или утверждаемых, что подвернется первым. Я трудилась весь день и зубрила всю ночь неделями.
— Что лишь подтверждает мою теорию. — Дейв легонько взял ее руки в свои, повернул их ладонями вверх и прижал, надавив большими пальцами.
— Если бы ты меньше зубрила, а больше наслаждалась жизнью, все встало бы на место.
— Твоя жизненная философия.
— Предпочитаю наслаждаться.
— Двухмесячная задолженность в банке и ни малейшего представления, откуда придет следующий заказ — не такое уж наслаждение.
— Деньги приходят и уходят.
— А если не приходят?
Дейв пожал плечами, немного более широкими, чем окно. Ярко раскрашенные попугаи взмахнули крыльями в черно-зеленых джунглях на его груди. Он сам излучал тепло, словно спустился с солнца. Шарлотта назвала бы это аурой. Гвен назвала это приправой «Табаско», которую молодой родственник добавлял в омлеты. Итак, он знал, как повысить мисс Стикерт температуру, без особых стараний. Она только не знала, благодарить его за это, или беспокоиться.
— Герои нынче в дефиците, — заметил Дейв.
Это точно выражало и ее мысли, но показалось странным услышать свою точку зрения из чужих уст.
— Почему ты это сказал?
— До тех пор, пока люди будут нуждаться в героях, будет работа и на поприще приключений. Я никогда не беспокоился насчет денег.
— О, оптимизм юности.
— Насколько молодым ты меня считаешь? Не отвечай. Может, отрастить бороду.
Дейв потер ладонью Гвен свою щетинистую щеку.
— Думаешь, это сделает меня знаменитым.
Ему многого не хватало, чтобы выделиться. Сексуальность — это нечто иное.
Гвен боролась с желанием обтереть руку о свитер. Ворсистая ткань раздражала болезненную чувствительность ее кожи. Скрестив руки, она погрузила дрожащие ладони в изгибы локтей.
— Наверно, надо бы нам решить, как мы будем вести игру с Шарлоттой и Робертом.
— Положимся на волю случая. Попытаемся не допускать ни травм, ни жульничества. Свистеть в свисток только тогда, когда игра выходит из-под контроля.
«А если они вырвутся из-под контроля?» — подумала Гвен. Он не привел ничего конкретного, а у нее больше не хватило духу спрашивать.
Помимо всего прочего, она смертельно боялась потерять голос. Несомненно, где-то на ее воображаемом пляже, какой-нибудь парень с металлическим детектором, вероятно, откопает его там, как раз рядом с ее здравым смыслом.
Гвен прижала очки к переносице, уперевшись ресницами в линзы.
— Шарлотта коттедж не отдаст.
— Предполагается, что я передам это сообщение?
— Это между нами.
— Вот так мне нравится. Тогда о кей. К твоему сведению, Роб не сдастся также. Хорошо бы кто-нибудь ему сказал, что адвокаты, представляющие сами себя, оставляют в дураках своих клиентов.
— Полагаю, это глупость.
— Не беспокойся, Роб дает присягу за обе стороны. Кажется, он забыл, что жена не является противником.
Она молчаливо наградила его очком за зрелость, но не смогла придумать, как это выразить словами, чтобы не прозвучало покровительственно.
Черт возьми, это же и так покровительственно! Почему не осталось в мире больше великих мужчин ее возраста, одиноких, без горечи развода или заботы о детях, с таким же плоским животом и широкой ухмылкой? Ей раньше казалось, что Шарлотта нашла такого…
— Что-нибудь потеряла?
— Ход собственных мыслей, — ответила Гвен, потом добавила со вздохом. — Казалось, они были так счастливы во время свадьбы.
— Мне больше понравился свадебный пир. — Глаза Дейва потемнели и улыбка затаилась в уголках рта.
Гвен подхватила стопку книг и принялась расставлять их на столе, словно строительные блоки для сооружения крепости.
— Мне еще много надо выучить. Пряди волос скользнули по щекам, когда Гвен склонилась над книгами. Мисс Стикерт хотелось создать атмосферу тишины читального зала, она надеялась, что Дейв поймет намек.
Вместо этого молодой родственник выхватил из холодильника банку пива и поставил стул напротив нее. Он тихо начал напевать слова «Лунного танца», и воспоминание пришло таким же ясным, как и музыка.
Гвен не обращала на него внимания. Дейв изучал многоцветный янтарь ее волос, думая о том, как трудно было бы уловить их оттенки при помощи пера и бумаги. Только пастель смогла бы передать тени ее щек, акварельные отмывки кремовой кожи с голубыми жилками и теплыми персиковыми пятнами.
— У меня что-то на подбородке? — вдруг спросила мисс Стикерт.
— Прости. Задумался о работе.
— Не думаю, чтобы из меня получилась такая уж убедительная героиня для комикса.
Он согласился, Гвен героиня совсем другого сорта. Того сорта, в каком нуждается настоящий мужчина — сильная, стойкая, и, может быть, чуточку серьезная женщина, способная добавить вкус к жизни, которая парила, подобно воздушному змею, не отягощенная никаким грузом, слишком долго. Дейв играл в игру, ставя на кон мелкие ставки. Может быть, пришла пора делать ошибки, которые пойдут в счет, пойти на настоящий риск.
Тогда на свадебном пиру Гвен выпила пару бокалов шампанского. Если не добавить спиртного в ее виноградный сок, то как снова возродить тот дух захватывающего танца? Перед ним сидит женщина, которая прячется за недоступным фасадом и из-за которой он теряет голову последние четыре года. Женщина, которую он мог бы даже полюбить, если бы она прекратила вызывать в нем сознание пребывания в подростковом возрасте.
Снисходительность Гвен изводила Дейва, ее отчужденность дразнила. Время от времени он ловил взгляд, обжигавший его с головы до пят. Потом она исчезала и появлялась на его горизонте лишь месяцев через шесть.
На этот раз в распоряжении Дейва была неделя, а то и две. Он бы стер тени под ее глазами, высветлил бы улыбку, разжег тлеющие огоньки. Гвен снова стала бы той принцессой, какую он впервые встретил на балу ее сестры.
— Ну, что теперь? — спросила она, нарочито придерживая страницу пальцем.
Мисс Стикерт определенно считает Дейва чрезмерно пылким, раз он выболтал все это. Молодой человек широко расставил ноги и оперся подбородком о спинку стула.
— Думаешь, мы сможем выдержать бурю и выйти из предстоящего погрома друзьями?
— Семейные свары известны своей нечистоплотностью.
— Не хотелось бы потерять тебя, Гвен. Прежде, чем она смогла собраться с мыслями и дать язвительный ответ, а Дейв видел, что ответ мисс Стикерт постарается дать достойный, он протянул ей руку.
— Давай заключим договор.
Ее рука оказалась сухой, маленькой, без трепета и флирта. Дейв удержал ее с таким видом, будто от этого зависела его жизнь.
— Что бы ни случилось, мы будем заодно. Силы добра против сил хаоса.
Гвен выдохнула с таким облегчением, словно весь вечер задерживала дыхание.
— Договорились.
На полке красного дерева над двухэтажным каменным камином начали бить часы.
— Может, я схожу, проверю, что там с Шарлоттой.
Дейв отодвинул стул, чтобы дать ей пройти.
— Бей в барабаны, если нужна будет помощь, кемосабе.
— Спасибо.
Его голос прозвучал резко в молчаливом доме:
— Я думаю, нам бы надо скрепить эту сделку поцелуем.
— Это ты так думаешь, — Гвен, рассмеявшись, выскользнула из комнаты, прежде чем Дейв смог выпутать ступни из глубокого ворсистого ковра.
Глава 3
Гвен подпрыгнула, едва сдержав крик, когда наткнулась на Шарлотту в дверях спальни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19