Генри Каттнер Кэтрин Л. Мур
Джарел из Джойри



Генри Каттнер, Кэтрин Мур
Джарел из Джойри

Часть I
ПОЦЕЛУЙ ЧЕРНОГО БОГА

Глава 1

Два дюжих воина, сжимавших в руках концы веревки, которой было опутано тело пленника, с трудом втащили в огромную залу одетого в доспехи статного предводителя Джойри. Тяжело ступая по скользким, залитым, кровью каменным плитам, они влекли его мимо гор поверженных тел к помосту, на котором восседал победитель.
Но вот отгремело гулкое эхо шагов – воины остановились перед своим грозным повелителем. Тяжелым было дыхание пленника, доносившееся из-под маски, хриплым был его голос, исполненный надсады и отчаянья.
Гийом-Завоеватель опирался на тяжелый меч, скрестив руки на его рукояти. С усмешкой взирал он с высоты на беснующегося пленника. Крупным мужчиной был Гийом, в латах же, забрызганных кровью, он казался и того крупнее. Блистательный и грозный воитель с суровым, покрытым шрамами и заляпанным кровью лицом, обрамленным короткой курчавой бородой, не сводил глаз с поверженного правителя Джойри, бившегося меж недвижными фигурами стражей.
– А ну-ка снимите панцирь с этого омара! – лениво процедил Гийом. – Мне хочется увидеть лицо человека, сумевшего задать нам такой бой. Сорвите с него шлем, да поживее!
Но не могли стражи совладать с неистовым правителем Джойри, пытавшимся вырваться из их пут, и тогда третий воин, шагнув к пленнику, стал перерезать ремни, которыми крепился шлем последнего. В следующее мгновенье шлем упал на пол и с шумом покатился по каменным плитам.
Гийом изумленно ахнул. Перед ним стояла властительница Джойри – ее рыжие волосы были взъерошены, желтые, словно у львицы, глаза пылали ненавистью.
– Будь ты проклят! – процедила властительница Джойри сквозь зубы. – Пусть твое черное сердце захлебнется кровью!
Но не слышал ее Гийом. Он смотрел на сыпавшую проклятиями Джарел из Джойри так, как смотрело на нее большинство мужчин, встречавшихся с нею впервые. Она не уступала мужчинам ни ростом, ни воинственностью, но оставалась при этом женщиной. Будь на ней не стальные доспехи, а нарядное платье, она, возможно, производила бы иное впечатление, сейчас же красота ее слепила, подобно блеску клинка. Ее рыжие волосы были коротко острижены, глаза горели желтым огнем, словно плавильные тигли. На устах Гийома заиграла улыбка, в глазах засверкали озорные искорки. Улыбка его становилась все шире и шире, пока наконец он не разразился хохотом, исполненным довольства и веселья.
– Вот те раз! – проревел он. – Никогда еще мне не доводилось встречать подобных ратников! И какую же цену ты назначишь за свою жизнь, красотка?
В ответ она изрыгнула проклятье.
– Да? Негоже вам осквернять свои прекрасные уста подобными словесами… Давненько я не встречал столь доблестных воителей. С вами не сравнится ни один мужчина. Но нет на свете воинов, равных Гийому… – Он гордо расправил грудь и самодовольно улыбнулся. – Иди ко мне, крошка. Сдается мне, твои уста куда слаще твоих слов…
Джарел вонзила шпору в лодыжку одного из стражей, наподдала окованным сталью коленом в живот второму охраннику и устремилась к выходу. Прежде чем Гийом нагнал ее, она успела сделать три больших прыжка. Едва его руки сомкнулись на Джарел, она отчаянно забилась, силясь лягнуть его ногой и вырваться из сковывавших ее движения пут. Гийом рассмеялся, повернул пленницу к себе лицом, заглянул в яростные желтые глаза Джарел и, подложив кулак под подбородок, поцеловал ее в губы. Поток проклятий, слетавших с ее уст, на миг прервался.
– Мне кажется, я прижался губами к холодной стали клинка, – усмехнулся Гийом, поднимая голову.
Джарел пробормотала что-то нечленораздельное и, подобно змее, сделала резкое движение головой, пытаясь впиться в горло своему обидчику. Ее зубы сомкнулись в полудюйме от его яремной вены. Ни слова не сказал Гийом. Он сжал скулы Джарел с такой силой, что челюсти ее разошлись сами собой, и, отстранившись, заглянул в адское пламя ее желтых глаз. Его губы вновь искривились в улыбке. Он занес над Джарел свою огромную ручищу и ударил ее в лицо с такой силой, что та отлетела к дальнему концу залы и рухнула на холодные каменные плиты.

Глава 2

Джарел открыла свои желтые глаза и уставилась в кромешную тьму. Какое-то время она лежала совершенно недвижно, пытаясь собраться с мыслями. Крепость Джойри пала…
Джарел лежала в темноте, силясь осознать происшедшее. Звук шагов моментально вывел ее из состояния задумчивости. Властительница Джойри осторожно приподнялась с пола и стала озираться по сторонам, пытаясь понять, в какой части крепости заточили ее неприятели. Судя по запаху, она находилась под землей, шаги же, скорее всего, принадлежали стражнику. Конечно же, они поместили ее в одну из темниц. Стараясь не шуметь, она поднялась на ноги – почувствовав легкое головокружение, еле слышно выругалась – и принялась шарить по стенам руками. В углу камеры стояла небольшая деревянная скамья. Джарел зажала в руке ее ножку и бесшумно двинулась к двери.
Как вспоминал впоследствии охранник, найденный запертым в той же камере, он услышал истошный крик о помощи и тут же поспешил отворить дверь темницы. Этим и ограничивались его воспоминания. Череп охранника был проломлен.
Джарел взбиралась по темным лестницам северной башни с мыслью об отмщении. Ненависть овладевала ее сердцем далеко не впервые, но еще никогда она не терзалась ею так, как сейчас. Перед мысленным взором женщины-воина стояло испещренное множеством шрамов лицо Гийома, его презрительная ухмылка, короткая бороденка… Ее губы помнили вкус его поцелуя, ее тело сохранило память о силе его рук. Ненависть вспыхнула с новой силой. Джарел почувствовала сильное головокружение и, остановившись, привалилась плечом к стене.
Ненависть, безумная и мятущаяся, постепенно обращалась в нечто ей дотоле неведомое – в твердую решимость, в непреклонную волю. Она сделала несколько шагов вверх и вновь застыла, изумившись хладному дуновенью, коснувшемуся ее чела. Это ощущенье владело ею лишь миг. Джарел поежилась, передернула плечами и, улыбнувшись по-волчьи, продолжила свой путь.
Судя по расположению звезд, заглядывавших в бойницы, время близилось к полуночи. Джарел так и не встретила ни единой души. Безлюдной была и ее маленькая комнатка, находившаяся на самом верху каменной башни. Соломенный тюфяк, на котором обычно спала служанка, был пуст. Джарел пришлось стягивать с себя доспехи в одиночку. Ее кожаная рубаха стала жесткой от пота и засохшей крови. Она недовольно поморщилась и швырнула грязную рубаху в дальний угол. Жаркий огонь, полыхавший в ее глазах, уступил место ровному, едва приметному, холодному пламени. Улыбнувшись самой себе, Джарел натянула на себя свежую рубаху и короткую кольчугу. На ноги она надела наголенники, некогда принадлежавшие легионеру, жившему в ту пору, когда Рим еще правил миром. Засунув за ремень кинжал и взяв в руки тяжелый двуручный меч, властительница Джойри вновь вышла на лестницу.
Наверняка этой ночью в главной зале дворца состоялся шумный праздник. Судя по тишине, нависшей над замком, большая часть неприятелей уже успела допиться до бесчувствия. Джарел сокрушенно покачала головой, вспомнив вкус старого французского вина, хранившегося в подвалах замка. В тот же миг ей на ум пришла неожиданная мысль: прежде чем эти сонные олухи придут в себя, она успеет изрубить в куски не одну дюжину вражеских воинов. Джарел на мгновенье задумалась и тут же отказалась от этой идеи. Гийом был не настолько глуп, чтобы не выставить караульных, она же не хотела отдавать свою столь нежданно обретенную свободу за бесценок.
Она сбежала вниз, с опаской вышла в огромную, залитую тьмой главную залу в центральной части которой, по ее мнению, должны были лежать груды тел мертвецки пьяных вражеских воинов, и тут же поспешила ко входу в небольшую домовую церковь. Она надеялась найти в ней отца Жервеза и не обманулась в своих ожиданиях. Священник, облаченный в темные одеяния, стоял на коленях перед алтарем, его тонзура поблескивала в свете звезд, проникавшем в храм через маленькое узкое оконце. Заметив ее, отец Жервез тут же поднялся на ноги.
– Дочь моя! – прошептал он. – Дочь моя! Неужели это ты? Хочешь, я найду для тебя доброго скакуна? Если тебе удастся проскользнуть мимо стражей, ты сможешь добраться до замка своего кузена прежде, чем наступит утро!
Джарел остановила его жестом руки.
– Нет, – покачала она головой. – Этой ночью я не собираюсь покидать пределов замка. Меня ждет куда более опасное путешествие. Я хочу, чтобы вы отпустили мне грехи, святой отец!
Он изумленно уставился на Джарел.
– Я не понимаю тебя, дочь моя…
Джарел рухнула перед ним на колени и схватилась руками за грубую ткань домотканой рясы.
– Я хочу, чтобы вы отпустили мне грехи! Мне нужно особое оружие, и я отправлюсь за ним в адское пекло! Не знаю, удастся ли мне вернуться назад…
Жервез склонился над ней и дрожащими руками коснулся ее плеч.
– Посмотри мне в глаза! – приказал он. – Понимаешь ли ты, что это означает? Ведь ты хочешь отправиться…
– В преисподнюю! – уверенно ответила Джарел. – Отец, сей путь ведом лишь вам и мне. О том же, что лежит за ним, не знаем и мы. Но я готова на все, лишь бы отомстить этому человеку!
– Если я правильно тебя понял, речь идет о Гийоме, – прошептал священник. – В таком случае я разбужу его и отдам тебя в его руки. Поверь мне, дочь моя, тем самым я окажу тебе благодеянье.
– Замолчите! Видит Бог, я никогда не полагала себя недотрогой, но всему же положен некий предел! Я не хочу стать игрушкой в руках мужчины, который рано или поздно свернет мне шею или продаст меня в рабство, особенно если этого мужчину зовут Гийом! Неужели вы меня не понимаете?
– Я все понимаю, дочь моя, – вздохнул отец Жервез. – Выслушай меня, Джарел. Ты взываешь об искуплении и отпущении грехов. Подобная смерть откроет пред тобой небесные врата. Оттуда же тебя не вызволит уже никто и ничто! Твои тело и душа будут пребывать там вовеки!
Она пожала плечами.
– Я готова гореть в аду, лишь бы отомстить Гийому!
– Джарел, опомнись! Ты готовишь себе страшную участь! Ты не знаешь, что такое муки ада!
– Они не страшат меня. Только там, за пределами Божьего мира, смогу я отыскать нужное мне оружие!
– Джарел, молю тебя, опомнись!
– Нет, я отправлюсь туда, отец Жервез! Отпустите ли вы мне грехи?
Священник понурил голову.
– Я не могу ослушаться тебя. Более того, я вознесу к Богу свои молитвы, но, увы, – там они тебе уже не помогут.

Глава 3

Она вновь спустилась в темницу. Теперь она шла в полной темноте, осторожно ступая по скользким сырым каменным плитам. Время от времени к ее сердцу подступал страх, но она тут же отгоняла его ярким пламенем ненависти. О, как ненавидела она Гийома, сколь омерзительными казались ей его руки и губы! Джарел еле слышно застонала, не в силах совладать со своими чувствами.
Путь привел ее к глухой стене. Не выпуская меча, Джарел принялась разбирать свободной рукой сложенную без раствора кладку. Расчистив путь, она перебралась на гладкую покатую дорожку, бравшую начало за стеной, и, несколько расширив брешь, стала спускаться вниз.
Вскоре спуск закончился. Джарел опустилась на колени и стала шарить рукой по холодному камню. Ее пальцы нащупали круговую канавку. В центре круга находилось поразительно гладкое кольцо, отлитое из неведомого Джарел металла. Оно обожгло ее руку холодом.
Джарел потянула кольцо на себя. Камень не подавался, хотя силы ей было не занимать. Она взяла меч в зубы и взялась за кольцо обеими руками. Камень сдвинулся с места и послушно пошел вверх. Раздавшийся при этом странный звук, похожий на тихий вздох, заставил Джарел вздрогнуть.
Взяв меч в руку, она опустилась на колени на самом краю открывшегося перед нею незримого провала. Кто бы мог подумать, что она вновь отправится этим путем? Более странных и страшных мест она не знала. Вполне возможно, путь этот был единственным в своем роде. Он строился не людьми и не для людей и представлял собой узкий туннель с отполированными до блеска стенами, спиралью уходивший в бездонную неведомую глубь. Казалось, он предназначался для змей, которые могли бы лениво – виток за витком – скользить по его бесконечным изгибам, но на земле не существовало змей таких огромных размеров. И все-таки чьи-то тела отполировали стены туннеля до блеска, и принадлежали эти тела не людям… нет, не людям…
Джарел вряд ли смогла бы совершить то первое путешествие, если бы некий неведомый ей предшественник не покрыл стены туннеля ступеньками и зарубками. Она считала, что это мог сделать только человек, поскольку ступеньки и зарубки были отделены друг от друга расстоянием, соответствовавшим человеческим ширине шага и росту. Впрочем, Джарел даже не пыталась понять, когда, как и зачем сей неведомый доброхот вершил свои труды. Что до строителей туннеля, то ими могли быть разве что демоны, населявшие древнюю Землю еще до того, как на ней появились первые люди.
Джарел вздохнула и ногами вперед съехала в разверзавшееся под нею таинственное жерло. Ей вспомнился тот первый спуск, когда они с отцом Жервезом, обливаясь холодным потом, медленно переходили со ступеньку на ступеньку, с ужасом думая о том, что может ожидать их внизу. Теперь же она совершенно спокойно съезжала вниз, забыв и думать о ступенях и зарубках. Круг за кругом, виток за витком. Спиральный туннель уходил все глубже и глубже. Вскоре она почувствовала уже знакомое ей странное головокружение, вызванное скорее не движением ее тела, но более существенной и глубинной нестабильностью материи, сдвигом и изменением самой субстанции мира. Да и в траектории ее движения тоже заключалось нечто странное. Джарел никогда не занималась геометрией, что не мешало ей поражаться изгибу и наклону туннеля. Ей казалось, что тьма с каждым мгновеньем становится все гуще и гуще, что она перестает быть чем-то чисто физическим и начинает подчинять себе иные планы, иные измерения, что строгие в своей странности изгибы уносят ее не только в подземные глуби, но и в иные миры, в иные времена. Все глубже и глубже, все дальше и дальше, виток за витком, изгиб за изгибом.
Все глубже и глубже. Она стремительно скользила вниз, ни на минуту не забывая о том, сколь долгим будет этот спуск. Во время первого путешествия при мысли о том, что им придется взбираться наверх, и ей, и Жервезу становилось дурно, но было уже слишком поздно. Сойти с этого пути они не могли. Джарел попыталась тогда остановиться, но ее сознание тут же затуманилось, и она впала в полубессознательное состояние. С тем же успехом она могла бы бороться с неумолимыми законами природы. Они могли только двигаться, и в движении этом участвовал каждый атом их тел. Путь наверх оказался таким же легким. Они – она и Жервез – страшились этого ужасающего подъема, однако подземная спираль тут же подхватила их, и они вопреки действию силы тяжести понеслись наверх, тут же почувствовав странную дурноту и головокружение. Подъем ничем не отличался от падения, ибо здесь, в туннеле, похоже, не существовало ни верха, ни низа.
Туннель постепенно выровнялся. Людям этот участок пути представлялся самым ужасным. Создатели же туннеля, кем бы они ни были, вероятно, использовали эту часть туннеля для снижения скорости. Туннель стал настолько узким, что Джарел не могла развернуться. Она продвигалась вперед, отталкиваясь от гладких стен руками. Впрочем, вскоре этот узкий лаз закончился, и Джарел, выбравшаяся из его горловины, наконец-то смогла подняться на ноги.
Какое-то время она стояла совершенно недвижно, пытаясь собраться с мыслями и с силами. Да, теперь она находилась в начале знакомого длинного перехода. Они обнаружили его совершенно случайно и решились войти под его своды, будучи движимыми неожиданно овладевшим ими безрассудством самого странного свойства. Отец Жервез ушел дальше, приказав Джарел не сходить с места (тогда она была куда моложе и куда покладистей). Когда он вернулся, лицо его было белым, как снег. Они тут же поспешили назад, к спиральному туннелю, уходившему наверх.
Теперь Джарел брела по туннелю, силясь вспомнить свои тогдашние впечатления и ломая голову над тем, что же могло перепугать Жервеза. Его собственные объяснения ее никогда не удовлетворяли. Где же все это происходило? Здесь или немного дальше? Стояла такая тишь, что у Джарел ломило в ушах.
И тут тьма ожила. Казалось, воительница чувствует какое-то незримое движение огромных темных масс. Господи! Этого еще не хватало! Она крепко сжала рукоять меча и взялась свободной рукой за крестик, висевший на шее. В тот же миг на нее налетел странный вихрь, отбросивший ее к стене. Свирепый черный ветер трепал ее волосы и, ярясь, ревел и визжал в ушах мириадами голосов заблудших в вечной ночи существ, объятых неподдельными ужасом и томленьем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21