— Да, одолжил. Видите ли, мой друг… ну, не друг… — Энелайз начинала нервничать и из-за этого говорила нескладно. — Мой частный детектив. — Она была довольна, что нашла нужное слово. — Ник Клейборн. Он прилетел в маленький аэропорт, было поздно, и его друг… не знаю, может, и не друг, просто знакомый… в общем, он одолжил ему машину, а я позаимствовала ее сегодня утром, потому что мне надо было в церковь, разузнать побольше об Эбби Прейзер, которая сейчас Джун Мартин, и…
— Выключите мотор и выходите из машины. Выключить мотор? Нырнуть под панель приборов и разомкнуть провода?
Оставив мотор работающим, она открыла дверцу и выскользнула из машины.
— Если б вы только позвонили Нику в… О боже! Я не помню название мотеля, но он прямо по шоссе, в паре миль отсюда. Правда, вы не сможете позвонить ему напрямую: в его комнате нет телефона, но телефон есть у Мейбл…
Ник стоял на тротуаре под окном своего номера. Снаружи старый мотель с облупившейся краской на стенах и отвалившимися от дверей номерками смотрелся даже мило. Ник счел бы прохладное воскресное утро великолепным, если бы не томительное ожидание Энелайз в украденной машине. Неподалеку остановился какой-то старый автомобиль, и из окна выглянула Мейбл.
— Садитесь в машину. Только что звонила Энелайз. Ей нужна ваша помощь, чтобы выйти из тюрьмы.
Всю дорогу до полицейского участка Ник безуспешно пытался понять, почему чета Финч, с которой Энелайз познакомилась меньше суток назад, с такой готовностью отправилась ей на выручку.
— Это все младший сын Френка Маршалла, — объясняла между тем Мейбл. — Он насмотрелся всяких шоу про полицейских, ну, а раз в Прейревью ничего не случается, он ищет приключений по окрестностям. Милдреду Адамсу он выписал штраф за то, что тот припарковался слишком близко к пожарному насосу. Ну вы только представьте: забрать Энелайз в участок только потому, что машина зарегистрирована не на нее!
По-видимому, Энелайз не сочла нужным упомянуть в разговоре с почтенной женщиной способ, при помощи которого смогла завладеть автомобилем.
Горас остановился рядом с машиной Ника, неподалеку от двери, вывеска над которой гласила: «Полицейский участок Прейревью». Горас и Мейбл попытались было выйти из машины, но Ник остановил их:
— Нет-нет, я позабочусь об Энелайз. Поезжайте в церковь.
— Ладно, — неохотно согласился Горас, — но, если будут сложности, заезжайте за нами в церковь, и мы сами поговорим с мальчиком.
Ник поблагодарил их и направился прямиком к зданию полиции. Схватившись за тусклую медную ручку, он попытался отворить дверь одним рывком. Разумеется, он позаботится об Энелайз: как только она выйдет из этого участка, он свернет ей шею собственными руками! Дверь оказалась тяжелее, чем он предполагал, так что красивого жеста не получилось.
На звук открываемой двери обернулись Энелайз и какой-то юноша в синей форме. Юноша сидел за столом, Энелайз — напротив. Первое, что заметил Ник, — это то, что на ней действительно были пурпурного цвета шорты, а сверху — блузка без рукавов, с огромным вырезом и яркими цветами. Вокруг шеи был повязан длинный пурпурного же цвета галстук. Девушка сидела закинув ногу на ногу. Она была такой же яркой, соблазнительной и опасной, как неоновые огни Лас-Вегаса.
Вторым из того, что заметил Ник, были пять игральных карт у нее в руках и столбик монет на столе.
Вспомнив, чему ее научил бывший дружок, Ник пришел в ужас. Она играла в покер с арестовавшим ее полицейским, причем, судя по размеру столбика ее монет в сравнении со столбиком монет юноши, не упускала случая вытянуть из колоды нужную карту.
Ник рывком пересек комнату и вырвал карты из рук Энелайз, смахнув со стола оставшуюся колоду и ее нечестные деньги. Зеленые глаза девушки выражали крайнее удивление.
— Стойте там, где стоите, мистер! Ник обернулся и увидел направленный на него пистолет.
Великолепно. Он окончит свои дни за тюремной решеткой рядом с Энелайз.
— Все в порядке, Джо, — успокоила Энелайз полицейского. — Это Ник Клейборн, тот самый человек, у которого я одолжила машину. Ник, скажи, что я ее не украла.
Джо опустил пистолет, но не успокоился.
— Машина зарегистрирована не на Ника Клейборна.
— Но я же говорила вам… — начала было Энелайз, но Джо прервал ее.
— Вы можете подтвердить, что Фред Смит дал вам машину напрокат? — обратился он к Нику.
— А вы можете подтвердить, что это не так? — Ник вытащил удостоверение частного детектива и швырнул его на стол. — Я работаю по очередному делу, мисс Брюстер — мой клиент. Я взял машину напрокат, а мисс Брюстер воспользовалась ею сегодня утром.
— С вашего разрешения?
Ник скрипнул зубами, но заставил себя солгать:
— Да.
— Тогда почему же ей пришлось заводить машину при помощи проводов?
Лжи был предел. Вместо ответа Ник сам задал вопрос:
— В чем обвиняется мисс Брюстер?
— Превышение скорости, отсутствие сигнала при перестройке в другой ряд, непристегнутый ремень безопасности и, возможно, управление украденным транспортным средством.
— Машина числится в угоне? Джо опустился на стул.
— Нет, — нехотя признал он.
— Тогда выпишите ей штраф за все остальное и отпустите. Джо махнул рукой:
— Давайте просто забудем о штрафе. Энелайз объяснила, почему ехала так быстро, ремень безопасности сломан, а вокруг все равно не было никого, кому стоило бы сигналить.
— Спасибо, Джо! — Энелайз лучезарно улыбнулась полицейскому, наклонилась и начала подбирать с пола свои монетки.
Ник схватил ее за руку и потащил вон из участка.
— Да что с вами такое? — потребовала она объяснений, как только они оказались за дверью.
— Достаточно того, что вы жульничали, когда играли в карты с полисменом. Я бы никогда не позволил вам взять эти деньги.
Ее руки сжались в кулаки.
— Я жульничаю? Да как вы могли подумать такое!
— Помнится, это вы мне рассказывали, что некий друг научил вас вытаскивать из колоды нужную карту!
— Я полагаю, что вы, к примеру, умеете стрелять, но это же не означает, что вы ходите по улицам и забавы ради стреляете направо и налево!
Ник всплеснул руками:
— Но я научился стрелять в полицейской академии. Научили меня этому для того, чтобы я мог спасти свою жизнь. Я ни разу не выстрелил с тех пор, как ушел из полиции. Но какое отношение все это имеет к жульничеству при игре в карты?
— Я не жульничала! — проговорила она сквозь зубы. — Никто не знает, когда умение жульничать может спасти жизнь.
— Каким образом?
— Ну…
Ее голос потерял свой напор, и она, повернувшись, пошла к машине. Ник открыл дверцу машины:
— Садитесь.
Зло взглянув на него, Энелайз скользнула в машину, захлопнув дверцу.
И как, скажите на милость, она заставила его чувствовать себя виноватым после того, как сама же угнала его машину, попала в тюрьму, а ему пришлось спешить на выручку? Кейт хотя бы благодарила его, когда он вытаскивал ее из очередной передряги.
Черт возьми! Она наняла его для того, чтобы он реабилитировал отца ее жениха и нашел виновного. В контракте ни слова не было сказано о том, что ему придется присматривать за ней и вытаскивать ее из всевозможных неприятностей. Он никогда не давал вовлечь себя в проблемы клиента.
Ник сел в машину и хлопнул дверцей… чересчур сильно. Машина задрожала, затрещала, но все же не развалилась.
— Неважно, чего это мне будет стоить, даже если придется пожертвовать целым днем расследования, даже если вы решите меня уволить, но с этой минуты вы возвращаетесь в Техас.
— Но я не могу. Боб… преподобный Сэмпсон сказал мне, что Джун Мартин… он знал женщину с этим именем. Ее дочь Сара… у нее не только волосы такие же, как у меня, но и глаза тоже зеленые, и свое имя она писала так же, как я в детстве писала имя своей куклы, — без «h» на конце. — Она подняла руки, словно пытаясь опередить его протест:
— Знаю, знаю. Может, это всего лишь совпадение, но я должна помочь Саре и спасти ее от жестокой матери. Я просто обязана быть рядом, когда вы ее найдете. Жизнь всегда подносила мне все на блюдечке с голубой каемочкой. Теперь моя очередь сделать что-то самостоятельно.
Такое искреннее беспокойство звучало в ее голосе, что ошибиться было невозможно.
Ее длинные ноги, пухлые губы и упругая грудь, в такт дыханию то поднимавшая, то опускавшая огромные цветы на блузке, несомненно, имели какое-то отношение к тому, что он начал смягчаться, но думать об этом не хотелось. Если они все-таки доберутся до церкви, он обязательно помолится о том, чтобы Джун и Сара Мартин нашлись до захода солнца, а Энелайз исчезла бы из его жизни.
— Боб сказал, что Джун и Сара уехали сразу после того, как девочка пошла в школу, — продолжила Энелайз.
Глава 3
Энелайз всегда думала, что может угадывать чувства и мысли людей по лицу, но странное выражение на лице Ника ей никак не удавалось понять. Было очевидно, что он не обрадовался тому, что пришлось вызволять ее из тюрьмы, но после сообщения о том, что Джун Мартин уехала из Небраски, он стал сам не свой. Правда, его глаза то темнели, то светлели, взгляд метался от ее лица к ногам и обратно, а губы плотно сжались, словно он пытался сдержать улыбку.
Наконец он отвернулся и, вставляя ключ, спросил:
— Можно я поведу машину? Или вы сначала проводки соедините?
— Я все сделала так, как было.
— Ну что ж, у вас сегодня весьма насыщенное утро. А куда нам ехать сейчас? Снова к преподобному Сэмпсону?
— Нет, в пресвитерианскую церковь.
— А, обращение в другую веру.
— Не нужно сарказма. В эту церковь ходит директор начальной школы, где училась Сара. Сэмпсон думает, что этот человек может знать, куда они переехали.
Ник проворчал что-то себе под нос. На протяжении всей дороги Энелайз старалась не смотреть на Ника, на его точеный профиль, взъерошенные волосы, руки, прикосновение которых она ощущала до сих пор. Эти мысли были не только опасными, но и нечестными по отношению к Лукасу. Нет, в это невозможно поверить! День начался так хорошо, так правильно. А потом все понеслось под гору: тюрьма, да еще пришлось просить Ника о помощи, подозрения в жульничестве… Конечно, она постоянно попадала в глупейшие истории, но при этом никто и никогда не считал ее нечестной.
Никто, кроме Ника.
В принципе его мнение должно быть ей совершенно безразлично. Но почему-то не было. А ведь пытаться доказать что-то человеку вроде Ника чревато только новыми неприятностями. Сегодняшнее утро было прекрасным тому подтверждением.
О боже! Она только что призналась себе, что пыталась что-то доказать Нику, произвести на него впечатление.
Ник прервал ее мрачные размышления:
— Перескажите-ка мне поподробнее ваш разговор с преподобным Сэмпсоном.
— Боб Сэмпсон очень хорошо помнит Джун Мартин. Она работала в банке и каждую неделю ходила в церковь преподобного Сэмпсона.
— Это уже интересно. Когда она отсюда уехала, в банке снова пропали деньги?
— Я спросила, он сказал, что нет. Либо она не хотела испытывать судьбу, либо научилась лучше скрывать свои делишки. Сэмпсон говорит, она была прямо-таки религиозным фанатиком. Они с дочерью посещали все службы, но при этом так и не завели друзей и в общественной жизни никогда не участвовали. Он сказал, что Сара была очень тихим, покорным ребенком, Джун держала ее в ежовых рукавицах, и казалось, что девочка боится матери.
— А это уже плохо.
Его голос был таким беспристрастным, словно речь шла о поломке в машине.
— Да, плохо! Где были власти? Почему никто не помог Саре? Почему сам Сэмпсон ничего не сделал? Он же должен помогать людям!
— Не кричите на меня. Я с вами полностью согласен. Но посмотрите на вещи реально. Это было много лет назад, городок крохотный. Да и что, в конце концов, могли сделать власти? Она била Сару? Причинила ей физическую боль?
— Сэмпсон не раз видел, как она шлепала ее в церкви. Наверняка, когда никто не видел, делала и что-нибудь похуже.
Ник смотрел только на дорогу — само спокойствие и невозмутимость, лишь один мускул нервно подрагивал, выдавая, что спокойствие требовало усилий.
— Думаю, вы правы, но все это случилось много лет назад. Сара уже взрослая. Может быть, сейчас у нее хорошая работа, муж и пара детишек. Что бы ни случилось с ней в детстве, это уже в прошлом.
— Я не могу поверить, что вам все это настолько безразлично!
Ник припарковал машину около пресвитерианской церкви и повернулся к Энелайз:
— А я не могу поверить, что вас настолько волнует судьба человека, с которым вы даже никогда не встречались.
— Я не могу это объяснить, но Сара мне не кажется чужой. Как будто между нами есть какая-то связь. Я почувствовала это прошлой ночью, когда впервые услышала о ней. А потом — сегодня утром, когда разговаривала с преподобным Сэмпсоном. Я словно сама ощутила ее печаль и одиночество. Как будто кто-то свыше приказал мне найти эту девочку, найти и защитить от этой ужасной женщины.
Ник скептически приподнял бровь.
— В общем, так, — Энелайз потянулась к ручке дверцы, — меня совершенно не волнует, верите вы мне или нет и собираетесь ли вы продолжать работать на меня. Я и одна смогу во всем разобраться.
— Энелайз… — Ник положил руку на ее плечо, успокаивая, но вместо этого по ее коже побежали мурашки…
Девушка задержала дыхание, замерла на мгновение. Его ладонь скользнула вниз по ее руке. Послышался чей-то полувздох-полустон. Или, может, ей только показалось?
Это уже совсем никуда не годится. Нет, конечно, это было здорово, действительно здорово, но ей совершенно не нужно, чтобы кто-то кроме жениха заставлял ее испытывать те неконтролируемые чувства, которых сам жених не вызывал. Правда, нельзя было сказать, что ей так уж хочется почувствовать нечто подобное рядом с собственным женихом.
Ник убрал руку, Энелайз выскочила из машины. Он смог догнать ее только на ступеньках лестницы.
— Энелайз, мои слова вовсе не значат, что я вам не верю. Я просто не могу это понять. Я помог вырастить четырех младших сестер, я четыре месяца был женат, поэтому точно знаю, что значит подчинить свою жизнь заботе о ком-то. Но волнения о незнакомке?..
Она остановилась и обернулась к нему.
— У меня всегда было все. Но я не сделала ничего, чтобы это заслужить. А Сара не сделала ничего, чтобы заслужить столько несчастий. Нечестно, что у меня есть все, а у нее практически ничего. Может, это мой шанс вернуть все на свои места.
Ник непонимающе смотрел на нее.
— Ну, как хотите. Это ваше дело. — Его взгляд опустился к ее обнаженным ногам. — Вы уверены, что хотите зайти в церковь в таком виде?
Она вызывающе вздернула подбородок.
— Помнится, мне говорили, что Бога больше интересует внутреннее содержание, а не внешняя оболочка. А потом, у меня все равно ничего другого нет. В сумку только это и поместилось.
Ник нахмурился.
— А почему вы не взяли нормальный чемодан?
— Если бы мои родители увидели, что я пакую чемодан, они бы не разрешили мне ехать. И если бы хоть кто-то в городе увидел меня с этим чемоданом, они бы немедленно сказали моим родителям, и результат был бы точно таким же.
Ник медленно окинул взглядом тело Энелайз. При этом ей казалось, что он касается ее руками, и кровь просто вскипала от каждого такого прикосновения.
— Но вы же уже взрослая женщина.
— Родители чересчур меня оберегают. Мне двадцать семь, но, если бы вы увидели, как они ко мне относятся, вы бы подумали, что мне только семь. Кстати, я не звонила им с тех пор, как приехала в аэропорт Вайоминга. Они, должно быть, волнуются. Мне нужно найти телефон.
— А у ваших родителей есть причины так о вас волноваться?
Энелайз свирепо посмотрела на Ника. Конечно же, так сразу рассказать ему она не могла, что давала родителям несметное количество поводов для волнения, но и лгать на ступенях церкви ей тоже не хотелось. К счастью, дверь открылась и поток прихожан оттеснил их друг от друга, так что на неприятный вопрос отвечать не пришлось.
— Простите, — обратилась она к элегантной пожилой леди. — Я ищу Уинстона Тернбула. Он сегодня здесь? Вы не могли бы показать его мне?
Женщина посмотрела вокруг.
— Сейчас я его не вижу, но он здесь. Уверена, он скоро выйдет. Похож на лысого кузнечика в синем костюме.
— Спасибо.
Энелайз пробилась сквозь поток людей к Нику, который все еще недовольно хмурился, скрестив руки на груди.
— Директор здесь… — начала она, но Ник оборвал ее на полуслове:
— Я слышал. Вы хотите, чтобы делом занимался я, или мне поехать домой, а вы справитесь без меня?
— Я пыталась помочь.
Он взъерошил волосы и глубоко вздохнул.
— Я знаю. Но мне бы хотелось, чтобы впредь вы этого не делали. Договорились? Если вы хотите, чтобы дело вел я, то позвольте мне этим и заниматься. Если нет, я передаю вам все сведения и возвращаюсь домой.
— Я не хочу, чтобы вы возвращались домой. Особенно теперь, когда мы знаем о существовании Сары. В одиночку мне будет трудно ее найти.
Ник увидел кого-то за ее спиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14