– Должна же ты как-то его отблагодарить за поездку в Красный Каньон – добавляет Иззи.
Ну, это просто низость – играть на моей врожденной вежливости!
– «Дворец Цезаря» совсем рядом, – продолжает она. – Сходи в аквариум и поговори с Финном. Чего ждать?
Меня вдруг охватывает желание снова увидеть зелено-голубую мглу аквариума. Да и сам Финн… почему бы и нет? В прошлый раз с ним было весело. Может быть, он поможет мне выйти из депрессии? Да и вообще, все лучше, чем мрачно наблюдать, как Иззи обхаживает Рида. Вон она уже слизывает у него с подбородка пятно кетчупа – господи ты боже мой!
– Буду через час, – говорю я им.
– Не спеши. Шоу начинается в половине восьмого, так что выйти надо в семь.
– Ладно. Пока!
Никакого ответа. Я оборачиваюсь – и вижу, что наша парочка уставилась друг на дружку влажными телячьими глазами.
– Пока-а! – пробую я еще раз. Никакой реакции.
– Иззи, покажи Риду свой коронный номер – лифчик из двух половинок грейпфрута!
Не слышат. Должно быть, это любовь.
Предстоящая встреча меня немного пугает. Всего три дня назад я щеголяла в Финновых сельскохозяйственных штанах – но с тех пор столько всего произошло, что и сама я чувствую себя другой личностью. Весьма, надо сказать, сконфуженной и несчастной. Одйако таинственный аквамариновый свет аквариума рассеивает мои тревоги.
Несколько минут я стою, почти забыв, зачем пришла, – не могу оторвать глаз от загадочных подводных глубин. Вдруг и рыбы, и люди приходят в движение – в воду спускается Финн. Время обедать! Я придвигаюсь к стеклу. Финн поднимает голову и смотрит на меня; глаза его сияют, словно проблесковые маячки. Почему я прежде не замечала, какие у него глубокие, чистые синие глаза? Он машет рукой. Малышня, столпившаяся у аквариума, машет ему в ответ. И я тоже.
Я показываю жестом, что буду в «Сырной ватрушке». Он складывает пальцы колечком – значит, «о’кей». Но ухожу я не сразу – хочу еще раз взглянуть на свою любимицу, одинокую морскую корову. Вон она плавает кругами, тщетно надеясь привлечь к себе внимание экстравагантным желтым нарядом. Дай-то бог ей удачи! В ресторане я заказываю отдельную кабинку, лепешку с сыром и кипяченое молоко с миндалем. Вернувшись с заказом, официантка признается, что ей очень нравится английский выговор, и просит сказать еще что-нибудь. На великолепном сценическом английском я интересуюсь, может ли она представить меня замужем за парнем по имени Скотт. Официантка глубоко задумывается и ответить не успевает – появляется Финн.
– Я уж думал, ты уехала! – говорит он радостно, садясь напротив меня.
– Куда?
– Домой, наверно. Позвонил в «Цирк» – а там говорят, что вы выехали.
– Ага, мы переехали. Теперь живем в «Белладжо»!
– О-о-о! Поздравляю! – смеется он. – Повезло за зеленым столом?
– Нет, просто повезло. Точнее, не мне, а Иззи. Она познакомилась с чертовски богатым парнем…
– Двойником Элвиса?
– Да нет, этот скорее похож на Фила Коллинза. Зовут его Рид. Около пятидесяти лет. Познакомились мы с ним… э-э… в клубе. И он пригласил нас пожить с ним в пентхаусе!
Финн поднимает бровь.
– Что, уже считаешь нас проститутками?
Он смеется открыто и заразительно.
– Я с самого начала подозревал, что вся эта твоя журналистика – просто дымовая завеса!
Я не выдерживаю и тоже начинаю хихикать.
– Не хочешь к нам присоединиться?
– Ну нет, групповой секс не для меня! – грустно улыбается он.
– А я-то надеялась!.. А если серьезно, что ты делаешь сегодня вечером?
– Зависит от того, что вы предложите, мисс Миллер!
– Рид купил нам билеты на «Водный мир» и предложил мне взять с собой приятеля. Вот я и подумала, не хочешь ли сходить? На халяву. Я имею в виду, билет халявный, а за разговор со мной уже придется платить!
– Так я и думал! – хохочет он. – И какие расценки за слово?
– Заказывай беседу, а я приготовлю счет!
– Уговор: если начнешь занудствовать, деньги назад!
– Вам не о чем беспокоиться, сэр, – удовлетворение гарантировано!
– Все вы, шлюхи, так говорите!
Я запускаю в него плюшкой, и Финн ловит ее ртом, как морской лев.
– Миндальная, если не ошибаюсь?
Я улыбаюсь ему. Пожалуй, официанток из Красного Каньона можно понять – Финн в самом деле симпатичный парень. Даже в маске для ныряния. И на троглодита не похож, а это в мужчине самое главное.
– Так что скажешь? – спрашиваю я.
– Мне больше по вкусу шоколадные.
Я закатываю глаза.
– Я спрашиваю о сегодняшнем вечере!
– Хм-м… – задумывается он.
– Если не можешь, не беспокойся, – небрежно замечаю я, – много вас таких тут плавает!
– Приду с удовольствием, – немедленно отвечает он. – Очень мило с твоей стороны, что подумала обо мне.
«Так больше и не о ком!» – мысленно вздыхаю я.
– Чем занималась в последние дни?
Мерила свадебные платья, напивалась вдрызг и врала маме.
– Так, ничего особенного, – отвечаю я. – Познакомилась с Миа…
– Я вчера ужинал с ней и с Зейном, – кивает он. – Так лижутся, что смотреть на них тошно, правда?
Я улыбаюсь и замечаю, тщательно подбирая слова:
– Она… очень красивая.
– Да, если такие в твоем вкусе.
Господи, как приятно встретить мужчину, не питающего почтения к богиням!
– Хочешь чего-нибудь? – спрашиваю я, заметив, что мимо проходит официантка (и как-то странно на меня посматривает).
– Нет, спасибо. Пойду. Надо привести себя в порядок – ведь у меня вечером свидание!
Простые, ничего не значащие слова – а как от них тепло на душе!
– Где мы встречаемся? – спрашивает он, поднимаясь с места.
– Приходи в семь часов в холл «Белладжо». Узнаешь меня по розовой гвоздике.
– За ухом или в зубах?
– Еще не решила. Если хочешь, могу разметить тебе путь лепестками!
– На паркете в казино? Так я никогда тебя не найду!
Финн, конечно, не Зейн, но с ним здорово. Я все еще улыбаюсь, когда к столику приближается официантка. Вид у нее убийственно серьезный.
– Знаете, я посоветовалась с девочками, и все в один голос сказали, что Скотт вам не подходит, Может быть, Бен. Или Ник. Но уж никак не Скотт.
– Благодарю вас, – отвечаю я, воззрившись на нее в глубоком удивлении. – Вы дали мне повод задуматься.
– Не за что! – отвечает она и протягивает мне счет.
ГЛАВА 28
Около шести вечера я возвращаюсь в номер и обнаруживаю, что Рид уже целиком и полностью приватизирован. Волосы вокруг лысины аккуратно подстрижены, любимые радиоактивные расцветки исчезли – теперь он с головы до ног облачен в темно-синее.
– Ух ты! Рид! Здорово выгладишь!
Никак не ожидала, что я такое скажу – и еще менее ожидала, что скажу искренне.
– Никогда не думал, что галстук должен быть одного цвета с рубашкой, но если ты уверена, мой ангел…
– Ты смотришься на миллион долларов! – обнадеживает его Иззи и исподтишка мне подмигивает: – Мы тут погуляли по магазинам…
– Что ты наденешь? – спрашиваю я. Иззи еще в халате, но волосы завиты тонкими спиралями.
– Сейчас увидишь. Пошли, ты мне поможешь в него влезть! – отвечает она и ведет меня в спальню. Там на кресле раскинулось великолепное атласное платье цвета первых подснежников.
– Боюсь растрепать волосы. Я их битых три часа завивала.
Она поднимает руки, а я залезаю на кровать и надеваю на Иззи платье. Оно скроено по косой и соблазнительно стекает вниз, к диагональной кромке. Бретельки сверкают голубыми камнями. К такому платью очень пойдут хрустальные туфельки.
– Глазам своим не верю! – ахаю я, когда Иззи извлекает из коробки пару серебристых сандалий на высоких каблучках.
– Ты не поверишь – этому мужчине нравится ходить по магазинам! И еще ему нравятся босоножки. Так что прощайте, закрытые носки!
– Иззи, ты потрясно выглядишь! Правда-правда! Во время представления тебе придется завернуться в простыню – иначе Рид все пропустит.
– А ты что наденешь? – просияв, спрашивает она.
Меня вмиг охватывает ужас – я-то не ходила сегодня по магазинам с платиновой карточкой в кармане! Для торжественных случаев у меня есть маленькое черное платье – но рядом с блистающей Иззи я буду в нем выглядеть, как театральная уборщица рядом с примой-балериной.
– Не знаю еще… пойду посмотрю, – отвечаю я, как будто есть надежда, что в моем гардеробе внезапно обнаружится роскошный вечерний наряд.
Дешевка. Дешевка. И еще раз дешевка.
Я перевернула весь гардероб, но единственным достойным текстильным изделием в пределах видимости так и осталось постельное покрывало. В моих шмотках только милостыню просить. Единственное более или менее приличное платье – красное в черный горошек, шифоновое и с рюшами. Я его еще ни разу не надевала. Купила, чтобы пойти в нем в ретро-клуб, но в последнюю минуту свалилась с гриппом, а другого случая одеться в стиле ретро с тех пор не представилось. На мой пристрастный взгляд, платье очень и очень ничего. Но не покажусь ли я в нем полной дурехой? Так, надо подумать… Красная сумочка у меня есть. Теперь подберем в цвет лак для ногтей. Ага, нашла. Красный – цвет страсти, ох-ох-ох… Ничего, в Лас-Вегасе и не такое носят!
Я хочу выглядеть по-старомодному элегантно. Как Элизабет Тейлор в «Кошке на раскаленной крыше». Но, сколько ни душу себя парами спрея, зеркало лгать не хочет: при взгляде на мою прическу вспоминается не Лиз Тейлор, а скорее Джоан Коллинз, которая, как кто-то пошутил, взбивает себе волосы мутовкой для яиц. Чтобы отвлечь случайных зрителей от волос, я достаю ярко-алую помаду. Неужто хватит смелости? Я всегда опасаюсь ярких цветов: одно неверное движение – помада размазывается, и ты становишься похожа на клоуна. А, плевать! Алые ногти у меня; уже есть, пусть и губы соответствуют. Я мажу и промокаю, мажу и промокаю – точно как советуют в журналах – и наконец делаю шаг назад и смотрю в зеркало. Ни фига себе! Какие чувственные яркие губы! Переделывать макияж нет времени: я сую ноги в черные туфли, доставшиеся по наследству от мамы, и выбегаю в гостиную.
– Боже мой! Вот это да! – подлетает Иззи и обхватывает меня за перетянутую талию. – Это и есть то самое ретро-платье?
– Ну да. Не хочу выглядеть серой мышкой. Скажи, волосы не слишком взбиты? – задыхаясь от волнения, спрашиваю я.
– Вовсе нет. Чудные волосы. Конечно, те, кто сядет сзади, тебе спасибо не скажут, но «бывает и хуже, бывает и хуже…», – переходит она на пение.
– Послушай, если я слишком далеко зашла, скажи честно, – умоляю я.
Конечно, Финн – просто друг; но он ведь еще и гетеросексуальный мужчина, и не хочется, чтобы он счел меня безвкусно разряженной уродиной.
– Успокойся, ты хороша как картинка – хотя, конечно, волосы коротковаты! – поддразнивает меня Иззи.
– Ладно, девочки, пойдемте, – торопит нас усовершенствованный Рид. – Уже семь. Не стоит заставлять приятеля Джейми ждать.
Мы входим в переполненный лифт. Я украдкой разглядываю других женщин – на одной блузка с оборочками, на другой цветастое платьице до колен, на третьей – нечто с блестками и до пола. Плюс девочка-подросток в топике и широких штанах. Оглянувшись вокруг, можно составить представление о развитии моды за последние пятьдесят лет, начиная с меня и заканчивая Иззи – Мисс Миллениум или, по крайней мере, Мисс Миллионерша.
По дороге к цирку я нервно озираюсь по сторонам. Все вокруг такие элегантные! Так и кажется, что они хихикают и перешептываются, глядя на меня. Я почти уверена, что слышу ехидный вопрос: «Где же джаз-оркестр?»
Иззи гордо вышагивает под руку с Ридом, навлекая на себя сладострастные взгляды мужчин и злобные – их подружек. Особенно негодуют женщины, когда Иззи поворачивается спиной: вырез у нее чуть ли не до попы. Рид не знает, раздуваться от гордости или кипеть от ревности. Проходя через казино, мы замечаем парочку, очень похожую на Иззи с Ридом: мужчина одной рукой держит карты, а другой старательно лапает подругу, чтобы никто, упаси боже, не принял их за папу с дочкой. Возле кассы мы замечаем Финна. У меня вмиг пересыхает во рту. Он стоит, небрежно прислонившись к колонне; бутылочно-зеленый костюм делает его настоящим красавцем. Или, может, такой эффект производит розовая гвоздика, заткнутая за ухо?
– Привет! Ты выглядишь…
– Не надо! – умоляю я.
– Но…
– Ради бога, молчи! Нет, это не парик. Да, здесь не хватает Глена Миллера. Все?
Он смеется, качает головой и берет меня под руку. Подходим к Риду и Иззи. Мужчины знакомятся. Занимаем места.
Пока я проглядываю программку, Финн указывает на распорядителя в алом фраке и белых лосинах и говорит:
– Хорошо, что я не оделся так же! Представляешь, как неприятно обнаружить на сцене человека в таком же наряде, как у тебя?
Я сейчас не расположена к шуткам об одежде, однако ценю его попытку меня развеселить.
– Этого кольца я у тебя раньше не видела, – замечаю я, указывая на руку Финна.
– Днем я его не ношу – опасаюсь, что рыба сдернет с пальца. Это мне Зейн подарил на прошлый день рождения.
На среднем пальце у Финна свернулась в клубочек трогательная русалочка.
– Странно, почему у нее короткие волосы?
– Как-то за бутылкой пива мы поспорили о русалках. Я сказал, что длинные волосы, хоть и красивы, под водой страшно неудобны: ими легко за что-нибудь зацепиться. Так что практичным русалкам больше подходит короткая стрижка.
– Как у Мадонны в клипе «Ласка»?
– В том, где она на пляже с парнями-»русалами»?
– И с маленьким русальчиком! Обожаю этот клип!
– Зейн, должно быть, тоже о нем вспомнил. Видишь, у русалки мальчишеская стрижка, как у Мадонны.
При мысли о Зейне мне становится больно. Такой хороший парень. И такое прекрасное мускулистое тело… Не могу поверить, что так и не провела с ним ни единой грешной ночи!
– Что, хочешь вызвать джинна?
Боже мой! Я и не заметила, что в задумчивости поглаживаю пальцем кольцо.
Представление просто великолепно: сюрреалистическое, захватывающее, оно так будит фантазию, что, кажется, слышишь, как жужжит моторчик в мозгу. Гимнаст в алом фраке степенным шагом описывает круг вокруг огромного разноцветного фонаря, затем хватается за что-то вроде длинной ленты, свисающее с потолка, обматывает ее вокруг талии и взмывает в воздух на глазах у изумленной аудитории. Я ахаю. У него это получается так легко и изящно, что на мгновение я готова поверить в левитацию.
Верхний свет меркнет, манеж заполняется водой, и в ярких лучах прожекторов появляются энергичные синхронные пловцы. Финн говорит мне шепотом, что под водой скрываются работники сцены в костюмах и масках: они показывают пловцам выход и дорогу к запасам кислорода.
Боже правый, что за зрелище! Одни пловцы – в повседневной обычной одежде, другие изображают каких-то фантастических обитателей моря. Но больше всего мне понравились ныряльщики. Один за другим циркачи взмывают в воздух – одни ласточкой, другие солдатиком, третьи выделывают в воздухе сальто-мортале, четвертые комично болтают руками и ногами – и погружаются в хлорированные глубины. Есть среди них и женщины: одни в русалочьих нарядах, другие в викторианских купальниках, а одна даже в свадебном платье. Я от души смеюсь, когда они разыгрывают подводную охоту на симпатичного пловца.
У Рида вид восхищенный и немного озадаченный, словно он пытается понять, в чем тут соль. Иззи расширяет глаза всякий раз, как из воды показываются мускулистые мужские тела. Я чувствую себя четырехлетним ребенком, которому показали настоящего живого Деда Мороза. А Финн смотрит так, словно умер и попал в Атлантиду. Словом, все мы ощущаем, что оказались в сказке, – только реагируем по-разному.
Наконец представление окончено.
– Ну что, идем в бар? – спрашивает Рид, немного оправившись от культурного шока.
Входим в роскошный бар. Рид садится на высокий стул, похожий на трон, и заказывает шампанского на всех. Мы с Иззи и Финном устраиваемся на диване, больше напоминающем кровати в нашем люксе – он невероятно глубокий, расшит золотом, украшен кистями и укомплектован невероятным количеством подушечек, которые так и просятся, чтобы их потискали. Мы восторженно делимся впечатлениями. Интересно было бы, говорю я, взглянуть на лица пловцов – какая жалость, что все они были в масках! Рид, уже пригубивший шампанского, почему-то воспринимает мои слова как сигнал к откровениям.
– Знаете, меня ведь зовут вовсе не Рид. На самом деле я Рэй, – сообщает он и торопливо объясняет, что имени «Рэймонд», по его мнению, недостает шика и энергии, необходимой при заключении миллионных сделок.
Еще два глотка – и Рид-Рэй признается, что на самом деле не любит шампанского, а заказывает его просто потому, что «так принято». Я жду, что Иззи будет разочарована; но она просто останавливает официанта и просит:
– Принесите, пожалуйста, одно пиво.
– Два! – Финн поднимает палец, увенчанный русалочкой.
Мы поднимаем бокалы за Рэя – второе «я» Рида: Глаза его увлажняются: он сообщает, что никогда в жизни не был так счастлив. Как ни странно, я чувствую то же самое. Должно быть, это все шампанское и мягкий диван.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40