Франсис Карсак: «Бог, который приходит с ветром»

Франсис Карсак
Бог, который приходит с ветром



Оригинал: Francis Carsac,
“Le dieu qui vient avec le vent”

Перевод: М. Безгодов
Посвящается А. Бертраму Чандлеруи его историям Края Галактики. С'ГАМИ После наступления сумерек Гам, Ва и Минами почти вместе поднялись над восточной частью горизонта, а вскоре к ним присоединилась и Гане, красная луна. Время приближается. Мы приготовили священные пещеры и навалили у входа камни, которые послужат для их замуровывания, когда придёт По Атиа, ночь бога. Тюран, старейшина, прочитал по памяти традиционные слова в присутствии жрецов и вождей. Женщины весь день спешили, занося продукты и дрова как можно глубже под землю для большого праздника. А я, С'гами-охотник, дрожу от радости и от страха одновременно. От радости, потому что бог вскоре ещё раз будет ходить по нашей земле, а это происходит только раз в десять поколений, и я при этом присутствую и смогу рассказать об этом моим детям. И от страха, потому что судьба может быть жестокой и Маэми может оказаться избранной! Маэми с её нежной улыбкой, которая станет моей подругой после больших осенних охот.Там, на равнине блестит в ночи лагерь людей неба, они зажгли все свои звёзды-пленницы. Впервые чужаки в нашем мире будут здесь, когда появится бог, который приходит с ветром. Я был ребёнком, когда они прибыли, но я помню ужас всей деревни, когда их сверкающий корабль опустился в долине Гир, в пяти тысячах шагов на запад, и помню, что жрецы решили, что это боги верхнего мира спустились, чтобы нас посетить. Потом чужаки изучили язык людей, и мы обнаружили, что они были всего лишь смертными, как мы, которые пришли из другого мира и пересекли небо подобно тому, как торговцы из Небо пересекают море на своих судах. Они выглядят немного отталкивающе со своей бледной или чёрной, как уголь, кожей. Другие в их стране, как они говорят, бывают даже жёлтыми. Не у кого из них нет, как у нас, великолепного голубого цвета плода риме; у них черные или жёлтые волосы вместо того, чтобы быть фиолетовыми. Губы у них розовые, кроме женщин, но Маэми мне сказала, что они мажутся цветным жиром. Они совсем не охотятся, и не выращивают бонг и селюр, как мы, а копают землю. Они не ищут железную руду для своих орудий и своего оружия, но один раз каждый месяц нагружают цветными минералами корабль, который немедленно улетает. Эти минералы иногда красивы, но, по мнению наших кузнецов, совершенно бесполезны, и что же они могут из них делать, кроме безделушек для своих жён? Чтобы прокладывать свои галереи они владеют металлическими демонами, пыхтящими и грохочущими, которые пережёвывают скалу и дробят её. Хотя они выше и толще нас, никто из них не может следовать за нами в горы или работать в поле целый день под обжигающим солнцем. За исключением Джека и Пьера.Джек любит ходить на охоту вместе со мной. Он изучил наш язык и научился пользоваться луком, когда жрецы ему сказали, что его оружие, которое извергает огонь, неугодно богам и может распугать дичь своим грохотом. Я его научил загонять му, биферов и гоне; а однажды он спас мне жизнь, когда разъярённый божум загнал меня в овраг. Он вытащил из-за пояса запрещенное оружие и убил божума, и я ничего не сказал жрецам, потому что Джек мой друг. Он много смеялся над именем дикого зверя, но не объяснил почему. Он сказал, что имя напоминает одну старинную легенду. Он мне просто посоветовал оставить божумов в покое и загонять только снарков. Но шкура божума является необходимым подарком для того, кто хочет жениться, и в любом случае в нашей стране нет снарков. Может быть за морями? Когда я пойду в Небо, я спрошу у торговцев.Пьер тоже мой друг, но он более странный. Он живёт не в лагере людей неба, а один в жилище из металла, в нескольких тысячах шагов. Он тоже копает землю, но не ради железной руды, как мы, и не ради странных цветных камней, которые собирают другие. Он ищет в горной породе странные отпечатки, которые там иногда находят, и которые похожи на морские раковины или на кости. Он их называет окаменелостями, и однажды объяснил мне, что задолго до людей и животных, которые живут сейчас, были другие, которые исчезли. Иногда, также, он раскапывает почву в старых заброшенных пещерах. Он мне показал обтёсанные камни, заострённые, как наконечник копья или нож, и похожие на те, которые жрецы используют для жертвоприношений, и сказал мне, что до того, как мы узнали металл, такими же были орудия и оружие наших предков. Это возможно. Торговцы из Небо рассказывают, что за океаном люди всё ещё используют оружие из камня. Но торговцы из Небо говорят много разных вещей…И, наконец, есть Мери, подруга Маэми. Волосы у неё жёлтые, как сухой стебель селюра, глаза голубые, как бледное весеннее небо. Чужаки говорят, что она красивая, но кожа у неё розовая, как рыбье брюхо. Она дочь Джона, их начальника, того, кто всегда сердит. Он ей запрещает нас посещать, встречаться с Маэми. Но он не знает хитрости женщин!Приближается ночь. Завтра с рассветом прибудут паломники идущие из Небо, из Тара Великого, из Селинге и из далёкого Аримадо. Как только По Атиа пройдёт, они придут вместе с нами поклониться следам и помолиться, чтобы бог подарил нам удачу. Я горжусь тем, что родился в деревне Сами, которую посещает бог. ДЖЕК Я нервничаю, или, скорее, если быть откровенным, я боюсь. Не знаю почему. Может быть это бой барабанов там, в туземной деревне, весь день, приглушённый и постоянный, от которого дрожат внутренности. Я сегодня не видел ни С'гами, ни кого-нибудь другого. Несколько гюисов, которых мы используем в рудниках, чтобы катать вагонетки, тоже не пришли, и Нэд Кинканнон, мастер-ирландец, вынужден был, используя ругань и угрозы, мобилизовать механиков на их место для выполнения этой работы. Было жарко, и с середины утра духота была даже угнетающей. Тогда и зародилось моё беспокойство, и не прекратило расти. Я рассказал о нём патрону, Джону Карпентеру. Он пожал плечами. «Вы хорошо знаете, что гюисы мирный народ, и, в любом случае, у нас здесь есть чем себя защитить!» И его рука широким жестом указала на металлические стены наших домов и фульгураторы на башнях по соседству с прожекторами.Он прав, и всё-таки мне одиноко, я чувствую, как я далеко от родной планеты. Мы находимся здесь, на самом краю Галактики, настолько на краю, что в это время года на небе видны только три внешние планеты, которые сейчас почти сливаются, луна, а также две или три жалкие звёздочки. Но Карпентера это не волнует. Для него всё не важно, кроме количества редких руд, которые мы отправляем на Землю, и его дочери Мери.Мери! Все пятнадцать мужчин, которые находятся здесь, влюблены в неё, в том числе и я. Она настолько же нежна, насколько её отец груб, прекрасна как богиня, и имеет больше дипломов по различным наукам, чем любой из нас, за исключением Пьера. Я её люблю. Я думаю, что она это знает, и иногда взгляд её останавливается на мне, весёлый, но немного задумчивый, и я начинаю надеяться.Но сейчас я боюсь, боюсь за неё. Наступила ночь, чужая ночь. Какое неизвестное животное ревёт в горах, за туземной древней, в которой надрываются барабаны? Рёв странный, ненормальный, неземной. Что там происходит? Я связался по радио с Пьером, который знает гюисов лучше, чем кто-либо, лучше меня. Кажется, готовится большой религиозный праздник, но он ничего не смог узнать точно, и следуя своему принципу ожидать пока доверие не придёт само, он не настаивал. Только С'гами, проходя мимо него, проговорил вполголоса: «Не выходите, когда поднимется ледяной ветер с юга, вы можете встретить бога, который приходит с ветром.»Также как и я Пьер не знает, что это значит. Мы впервые слышим об этом боге. Правда, пантеон гюисов довольно многочислен! Одиннадцать главных божеств и сотня второстепенных. Их мифология ещё сложнее, чем мифология древних греков или римлян, с полубогами, героями и чудовищами, которыми веками занимаются ксенологи! Поэтому, в конце концов, ничего удивительного, что мы никогда не слышали о боге, который приходит с ветром, с южным ветром…Постой! Минутку! Тут что-то странное! Уже был ветер с юга, но он не был холодным! Скорее обжигающим, что-то вроде иссушающего сирокко. [Сирокко — знойный ветер, дующий в средиземноморских странах; губительно действует на растения и животных — прим. переводчика.] Ледяной ветер с юга, сказал С'гами. В этом нет смысла, разве что Пьер плохо понял или плохо расслышал… Ледяной… броами… броами света, ледяной ветер… А! понял! Пьер немного глуховат, и С'гами, должно быть, ему сказал дроами света, ветер, который приносит песок. Пустыня находится там, у нас за спиной, на юге.Разъяснив эту небольшую загадку, я приободрился, и сейчас я не так встревожен. Всякие опасения кажутся нелепыми. Патрон прав, ничто на этой планете не может нам угрожать. Туземцы здесь находятся в состоянии перехода от бронзового века к железному, и живут в городах-государствах и зародышах империй. В десяти или пятнадцати пунктах обосновались миссии землян. Используя тот факт, что ралиндийцы удивительно человекоподобны, несмотря на их голубую кожу, эти миссии пытаются, путем их изучения, бросить некоторый свет на прошлое Земли. В Мелинде даже имеется крейсер, по крайней мере в тысяче километров от нас. Конечно, что ни говори, мы живём немного уединенно на северной окраине пустыни Гюле, но в случае внезапного и массированного нападения нам придут на помощь не позже, чем через двадцать минут после того, как мы дадим сигнал тревоги.Здесь нечего бояться людей, и еще меньше стихий. Ралинда переживает период тектонического покоя, и понадобился бы подземный толчок намного более сильный, чем те несколько сотрясений, которые мы испытали в эти дни, чтобы серьёзно повредить наши металлические жилища, и поставить нас в опасное положение.После знойного дня — прохлада ночи. Гане бросает лучи света на равнину между скалами и нами. Мне не нравится эта крупная красная луна, слишком гладкая и слишком близкая, но сегодня вечером лунный свет приятен. Если бы я осмелился, я бы постучал в дверь к Мери (как обычно, она работает допоздна) и предложил ей немного прогуляться вместе со мной, не выходя за границы лагеря. Но я не осмеливаюсь. Наверное, она подняла бы глаза от своей работы (виды минерализации на Ралинде!) и мило извинилась бы. Мне остаётся только идти спать, и, может быть, немного почитать. Сейчас я чувствую себя спокойнее, но, не смотря на это, я возьму оружие и сделаю обход. ПЬЕР Планета Ралинда, 2 июля 2403 г., миссия 337-А, отчёт №512.Дерьмо, дерьмо и дерьмо! Вы это сотрёте, когда будете готовить этот отчёт для глаз господина директора; этот старый пуританин был бы шокирован, но такие слова правильно выражают то, что я чувствую. Чёртова планета! Каждый раз, когда я думаю, что я понял что-то — бац! всё повисает в воздухе! Проклятая шлюха эта планета! Конечно, я мог бы начать свой рапорт спокойно, пристойно (да, конечно, господин директор!), но я знаю, даже находясь на расстоянии трех месяцев, что вас забавляет слушать, как бранится ваш патрон, и меня это утешает. Наконец, перейдём к серьёзным вещам.1? Ксенология. Между нами, Нелли, не правда ли забавно, что я, планетолог, должен заниматься ксенологическими исследованиями этого племени земледельцев-охотников в этом затерянном мире, в то время как столько кабинетных ксенологов высиживают столько трудов и гениальных и бесспорных, никогда не покидая Лондон, Вашингтон, Москву, Нью-Дели или Париж? Наконец, переходим. Некоторые, находящиеся здесь, живут в северных городах и весело проводят время, в то время как я мерю шагами пустыню! Не смейтесь, Нелли! Я знаю, что мне это нравится, но всё-таки!Итак, сегодня я открыл существование ещё одного бога у гюисов. Бог, который, вероятно, связан с метеорологией, потому что считается, что он приходит с ветром. Это всё, что я знаю. Нет, не совсем. Вот: я пошёл сегодня после полудня в туземную деревню, чтобы попытаться нанять несколько рабочих, которые помогли бы мне перенести окаменелости до места, доступного моему аэриону. Хорошо использовать антигравитационные поля, но, вопреки тому, что думает широкая публика, они не позволяют приземляться в любом месте. Во всяком случае на груду глыб, обрушившихся на дно каньона с крутыми стенами. И некоторые из этих блоков, содержащих окаменелости, слишком тяжелы для меня одного. Итак, я пошёл в деревню и обнаружил её пустой, за исключением детей и нескольких старух. На мои вопросы они не захотели ответить, где находятся взрослые, но я думал, что знаю, и направился к пещерам.Я не предпринял попытки подойти слишком близко, и, тем более, войти в пещеры. У меня хорошие отношения с гюисами, и я намериваюсь их сохранить. Также я не имел намерения закончить жизнь с дротиком воткнутым в спину, как это часто случается здесь, как и в других местах, с людьми слишком любопытными и настырными. Я хорошо знаю, что, в конце концов, их посещу, эти пещеры! Через пять или десять лет, может быть… Я удовлетворился осмотром входов с помощью подзорной трубы. Женщины приносили туда кувшины с водой и гюлимом и различные припасы, а мужчины подкатывали крупные камни и строили толстую стену в проходе в главную пещеру. Итак, мои друзья готовятся к религиозному празднику, но эта стена — это что-то новенькое. Начиная с моего первого пребывания здесь, десять лет назад, я никогда не видел, чтобы строили стену, и, тем не менее, я присутствовал — о! из далека! — при приготовлениях ко многим церемониям.В любом случае мне здесь делать нечего, пока они этим занимаются. Я вернулся в Сами и стал ждать. Мужчины вернулись довольно поздно и делали вид, что не замечают меня, за исключением С'гами. Он немного задержался и, проходя рядом со мной, сказал очень тихим голосом: «Не выходите, когда поднимется ледяной ветер с юга, вы можете столкнуться с богом, который приходит с ветром.» Я едва не сделал движение, чтобы его задержать, попросить его объяснить, но он явно спешил: он не хотел, чтобы его видели со мной в этот вечер и, возможно, рисковал своей жизнью, чтобы меня предостеречь. Тот факт, что он использовал «вы» — в смысле множественного числа, а не «вы» единственного числа, вежливого обращения (вохи, а не ито) указывает, что это сообщение адресовано всем землянам. Я же передал его Джеку Торренсу для распространения. Как говориться, продолжение следует, а этот ледяной ветер с юга возбуждает моё любопытство.2? Планетология. Именно здёсь чёрт знает что! Вы знаете, Нелли, что, основываясь на работах Смита и Андерсона, Дельгадо, Мореля, а также на моих собственных, я полагал, что можно наметить параллель между геологической историей Земли и Ралинды. Параллель, которая работала достаточно хорошо, которая, как всегда казалось, была в грубом приближении правдоподобной. Палеозойская эра, с жизнью, сперва обитающей в воде, а затем наземной; мезозойская эра, с местным эквивалентом наших рептилий и даже динозавров, и появлением первых ралиндийских млекопитающих; кайнозойская эра с исчезновением большинства рептилоидов и развитием млекопитающих; наконец, четвертичный период, когда получили развитие предки ралиндийских гуманоидов. Есть даже любопытное сходство между некоторыми предметами из обтёсанного камня, найденными в результате моих раскопок и аналогичными предметами, которые хранятся в земных музеях, посвящённых доисторическому периоду. Конечно это конвергенция; наконечник копья может иметь не больше тридцати шести вариантов формы, и оставаться при этом эффективным.Были, однако, интересные различия. Например, окончательное вымирание псевдо-динозавров, возможно, является следствием большого ледникового периода в самом конце их мезозойской эры, тогда как у нас ледниковые периоды приходятся на времена намного более ранние или поздние. И это оледенение имеет, возможно, какое-то отношение также и к вымиранию антропозавров. Помните мой отчёт № 223, в котором я описал это существо, я не осмеливаюсь сказать это животное. У меня теперь есть полный скелет этого существа; примерно четырёх метров ростом, двуногое, хвост служит противовесом, большая ступня с пятью пальцами, передние лапы с цепкими кистями, на которых по шесть пальцев, из которых большой более или менее противопоставлен другим, большие челюсти, вооружённые прекрасными острыми зубами, но с некоторой дифференциацией на клыки, резцы и коренные зубы, и черепная коробка… Ах! именно здесь, Нелли, всё меняется! Черепная коробка хорошо развита, с мозгом, уступающим, конечно, мозгу современного человека, даже мозгу неандертальца, но примерно на уроне земных питекантропов!Да, я знаю. Антропозавр — рискованный термин. Возможно, я лучше бы поступил, назвав их питекозаврами, хотя никакая обезьяна не имеет настолько развитого мозга. У меня нет ни одного доказательства того, что они когда-либо создали какую-нибудь культуру.
1 2 3