Это его форма тщеславия.
Бывает ли глупая музыка?
Вопрос о том, бывает ли глупая музыка, всю свою щекотливость обнаруживает лишь в отрыве от того, что в этой музыке поддается изучению и заучиванию. Одному этот вопрос представляется вполне естественным: почему нет, ведь бывает же музыка глубокая, даже глубокомысленная; другому, однако, он кажется совершенно невозможным, поскольку бессмысленно прилагать определение "глупый" к форме и чувству. Обоим можно порекомендовать маленький и безобидный фокус - перевернуть вопрос и спросить себя: а может, сама глупость музыкальна? Бесконечные повторы, своенравное упрямство, с которым талдычится один и тот же мотив, раздувание собственных находок, движение по кругу, весьма ограниченные отклонения от однажды постигнутого, пафос и энергия вместо духовного озарения - глупость без ложной скромности могла бы заявить, что все это - излюбленные свойства и ее натуры! Однако, чтобы завершить дело миром, скажем так: вопрос о том, боится ли великая богиня щекотки под мышкой - это вопрос не для праздных любопытствующих, а только для пылкого поклонника.
Молодость
Молодость склонна переоценивать все самое новое, ибо чувствует себя с ним ровесницей. Вот почему несчастье вдвойне, ежели это новое оказывается еще и плохим.
Успех у публики
Принято думать, что гораздо труднее распознать истинно значительное, нежели, даже распознав его, суметь отличить от него незначительное. Опыт искусства, как, наверное, и всеобщий опыт, снова и снова учит нас обратному: гораздо легче убедить определенное число людей в значительности чего-то, нежели удержать их от того, чтобы они при первой же возможности не путали его с незначительным.
ИЗ ЧЕРНОВОЙ ТЕТРАДИ
(НАСЛЕДИЕ)
Желание - родитель мысли! (Линия развития)
Развитие психологических воззрений, происшедшее за последние пятьдесят, если не больше лет, вполне можно определить как развенчание разума и рассудка в их значении для душевной жизни (жизни человека) - за счет аффекта. Фрейд повлиял на это в наибольшей мере, тем не менее он в этой линии развития занимает лишь один отрезок, который до него начнется, а после него кончится. Сравнивая времена до и после открытия "подсознания", обнаруживаешь и там и тут, только с противоположными знаками, одну и ту же переоценку "сознательного". Сегодня оно кажется чем-то вроде слабенького язычка пламени, вырастающего из фитиля и масла ночного светильника, тогда как во времена психологии эмоций оно играло роль электрической лампы накаливания, что висит посреди пустой комнаты и ничего, кроме ее голых стен, не высвечивает. (Комната была пуста в плане психологии, но меблирована логически-морально).
Сходное развитие можно подметить, если сравнить нынешнего, полного сомнений и неуверенности в себе человека с чуть заплывшим жирком "частным лицом" недавнего прошлого, с бюргером, отцом семейства, который даже в этой ипостаси отца семейства уже есть начальство, чей облик так памятен нам по портретам, с коих он поглядывает на нас в обрамлении высокого стоячего воротника и гордого шейного платка. Это - когда-то, казалось бы, столь самодостаточное - частное лицо на самом деле есть результат буржуазной эмансипации, и представителей ее можно найти, среди прочего, в романах Гете.
Это человек в стоячем воротнике.
Связано с осознанием себя как личности. Очевидно, также, и с ношением оружия в прошлом.
Но это развитие от господства разума к самовопрошанию себя как существа, которому психология влечений представляется решением всех его проблем, имеет важную параллель также и к той утрате доверия, которую претерпело мышление в целом и которая выражается в самом характере его нынешнего осмысления. Достаточно указать на то обесценивание объективной реальности, над которым с крайним высокомерием на протяжении целого поколения трудились авторы бесчисленных книжек, предлагая взамен лишь более или менее смехотворные альтернативы; только тогда становится понятным, что в конечном счете пренебрежение объективной реальностью со стороны политики, догматические и аффективные эксцессы европейской политики - суть лишь внешние разрешения вполне зрелого, хотя и, возможно, тупикового развития.
и их объективная победа! Власть!
(Потом: вытеснение объективной реальности догматикой и - кровью)
Против этого, выглядящего почти непостижимо коллективно-всеобщим, искушения ложно толковать развитие есть одно чрезвычайно полезное и в то же время простейшее средство (как и против многого другого оно же чуть ли не всеобщая панацея), многое позволяющее понять, если припомнить скромную истину, которую кто-то когда-то выразил в одном предложении: желание родитель мысли. Это изречение вернее всех современных теорий (политических и философских построений)
Далее следует собственно: идея - аффект.
(или I)... : Начать с цитаты или с чего-нибудь такого. Античность? Поздняя античность? Классика французская? немецкая? Цитата или поговорка? А уж затем: в том, что современная психология по большей части
II) Равномерное развитие
Все - выдумки (Мелкая примета)
В народе нередко услышишь - как похвалу: "Этот умеет выдумывать", "он большой выдумщик", что почти равнозначно признанию дара изобретательства и особой смышлености. Еще, почти с гордостью, говорят: это всего лишь выдумки; и ребенок, рассказав какую-нибудь небылицу другому ребенку, сияя от радости, кричит: "Я тебе все наврал!" Насколько же ненародной, больше того, по сути и истокам своим противоестественно уничижающей мышление выглядит привычка видеть особую доблесть в том, что что-то "не просто там какая-то выдумка". Примеры (тому): Излюбленная присказка: "Все это только литература". Та всякий раз смешанная с обидой на литературу (презрением к литературе) гордость, с которой репортер судебной хроники, излагая очередной криминальный случай, заявляет: самые захватывающие и глубокие романы пишет жизнь. Куда более опасная подмена духовной, умственной работы ее предметом кроется в популярности биографических романов и беллетризованных биографий. (Заметка: в папке Герм., в разд. "Роман", записано: "Только образованный человек способен делать различие между мышлением и жизнью, дискриминация мышления порождена полуобразованностью".)
Основания эти утрачены: мы уже не помним, не знаем, для чего существует выдумка.
Переоценка действительности.
Об этом начали говорить относительно недавно, еще на моем веку. Мои воспоминания об этом связаны с реализмом. Искал в реальности защиты от пустопорожнего, трескуче-идеального в эклектике того времени. Натурализм в драме и прозе, импрессионизм в живописи. Иногда, впрочем, несколько преувеличенно.
Держаться реальности (однако) - всегда хороший принцип. Оправдывал себя от Антея и до экспериментальной науки. Хотя случались и преувеличения.
Но, как и всякий человеческий путь, этот тоже ведет к заблуждению. (Как и во всех человеческих истинах, в этой тоже заложен источник ошибок.) Действительность содержит в себе помимо того, что составляет в ней землю, еще и элементы человеческого духа. Она заполняет дух, но и сама в проявлениях своих сформирована духом. Это большой, незакрытый вопрос; философия. Идеально-эклектическое не соответствует не только действительности, но не соответствует и истине. Его даже натурализмом не излечить. Натурализм дал этой эклектике субстанцию, но отнял у нее дух. (Beau par la verite Красота как истина (франц.) более верный принцип, чем Beau par la nature Красота как природа (франц.), так он и должен бы звучать.
Разумеется, сюда и многое другое подверстывается. А потом мы видим поздние звенья этого развития.
Изображать подлинных людей - это значит перехитрить выдумку. Но сама выдумка должна иметься, так, чтобы всею наличествующей выдумкой этого человека нельзя было постичь. Нужно уметь понимать очень многое, а биографию тем не менее писать ради того, что еще не понято. Вместо того, чтобы подавать людей под тем или иным соусом.
Но тогда - зачем вообще писать роман?
? Парадокс: писать роман, который писать не можешь. Слабые сочинители вместо сильных, осознающих все до единой свои слабости.
Идея - аффект... (Заголовок пока неясен)
Материал 88 - 2-4, с отсылками (черн. к корр. III).
I. Отношение идеи к действительности - и не только личной идеи, то есть не только вопрос об ее правильности, но постановка вопроса об идее вообще есть проблема, в которую всякий, задирающий нос, неизбежно будет ткнут носом, - рассказчик ли он, философствует ли или просто у него неспокойная совесть.
II. 1. О том, что идеи бессильны: - Распространение этого поверья есть один из признаков упадка идеала разума. Если угодно - признак реакции на определенные перегибы силами политического либерализма в середине прошлого столетия. Это весьма энергично выражено в облике молодого Бисмарка (?) и в его неприязни к профессиональному парламенту. Продолжение невозможно не усмотреть вплоть до самого недавнего прошлого.
Распространению этого поверья (или упадку идеала разума) весьма (если уж поговорить с духом по душам) благоприятствуют те трудности, в которых запуталась нынешняя свободная мысль: современная физика, кардинальные вопросы математики, развитие психологии, всего лишь прямолинейное, не больше и не меньше того. Недостаточное оплодотворение философии (точными или) естественными науками и ее, философии, применение больше посредством чувств, нежели разума. Скачкообразность искусств. Разлад между чувством и интеллектом.
Ср. по контрасту знаменитое изречение: если исходные условия даны etc.
Прочие видимые выражения того же: "марксистское" учение о том, что порождения духа якобы суть лишь проявление (поверхность) экономических и политических взаимосвязей.
Неприязнь к духу стара и могущественна. (Сюда же, возможно, относится
и наука фактов как таковая)
Несомненно и учение (или все, что позволяет себя как таковое
истолковать) о том, что идеи суть лишь кажимостные проявления
инстинктов (влечений).
II. 2. Сходное развитие, однако, могло бы способствовать вере во что-то вроде всемогущества идей.
"Склонность естественных наук, почти до парадоксальности ".
Ярко выраженная аффектная психология есть одновременно и самая
неподконтрольная, самая богатая озарениями
Политические идеологии кулака суть прибежища для всяческих
лиризмов. Сила духа отрицается здесь самым духовно-буйным образом.
Возрождение платонизма, гегельянства и сходные мелкие симптомы.
III. Черн. набр., стр. 33: Утверждение: жизнь сообразуется с аффектами, а не с идеями! см. о возникновении аффектных идей. Возражение: идеи есть не что иное, как упорядоченные аффекты. (В той мере и поскольку они не являются истинами).
Идеи есть продукт природы (жизни); природа (жизнь) есть продукт идей. (Можно также: природу называть идеями, жизнь - идеалами).
Или также: отношение высшей жизни к действительной.
Человек подчиняется как своим страстям, так и упорядочивающим их идеям - в различных степенях их сложного взаимоотношения.
Там же, справа ссылки на ограничения и двусторонность, 2 ветви и т. п. (Сообр. 3 - "Судьб. людск." 2 - прим. 1,4,7, см. переход к следующему тексту, а также "Судьб. людск.", напр. прим. 3.)
Ч.Ч. - 169 -> 155 - справа - прим. стр. 4: Мир зиждется на праве и неправе, вперед и назад
Ч.Ч. 181 упоминает: Безнадежная роль духовного человека.
Ч.Ч. 181 и 160 -> 43: Продуктивная и ограничивающая сфера. Любовь и разум. Сфера опыта, зла нужно вывести из противоречия со сферой любви и разума
Если любовь, т. е. разум - но тогда и красота.
Ср. II В. Ч. 29, стр. 1
Если так называемую действительную жизнь считать жизнью вожделений - я бы даже назвал ее жизнью аппетитов, если бы не было среди этих аппетитов некоторых весьма неаппетитных. Жизнь грубых потребностей: голод, секс, власть, зло, добро
Это все в роде заложенные влечения (инстинкты) Заложенные в личности стимулы (доминирующие...)
В идее _нужно_ (пред. страница), однако, _разделять значения_:
Представление. Максима (принцип). Обусловленные преобладающим аффектом родственные круги мысли, типичные мыслительные ходы: по сути, духовное поведение в целом, но внутри неких окказионально заданных границ. Имеется в виду не само поведение, а содержание его.
Человеком движут, управляют им аффекты и идеи.
Часто употребляемые значения: понятие, идея (?) в платоновском смысле. Мыслительное вообще. Мысль, ведущая и основная мысль, ведущее представление, понятие разума, содержание мысли, воззрение, взгляд, мыслительный образ, духовный образ
Исходный пункт: жизнь сообразуется с аффектами - а не с идеями!
Это неприязнь... начало психологии чувств
Это односторонность. Признак присутствия морали.
Можно было бы заключить: идеи суть упорядоченные аффекты. Этим, однако, самое главное, решающее не сказано: сущность этого порядка. Само по себе это правильно; идеи возникают из аффектов, аффекты подвержены влиянию идей.
Это отношение взаимодействия, в различных степенях и функциях.
- Мой интерес направлен не на его психологию. Это интерес содержательный. Порядок зависимых от чувств идей. (Тут как раз надо с чувством.) Если этого порядка нет: вперед, назад и т. д.
Бляй (правда, еще молодой Бляй) /"Жизнь", 294/ говорит: большой литературе для опоры нужна доктрина.
Вот почему сегодня писатели - только фрагментисты, а литература всего лишь дополнение.
Примеры самовредительства через занятия философией: Гельдерлин, Блейк.
Называет свое кредо: радикальный классицизм. Знаменательным образом в подтверждение цитирует, помимо Данте, еще и Шекспира.
Восхваляет в Суинберне - 270 - то, что у него за самим художественным выражением забываешь, почти не воспринимаешь то, что выражается. При этом само это художественное выражение описывается как немузыкальное, создающее непрочные, рассыпающиеся представления.
268: Гюго, Броунинг, Бодлер, Кардуччи - Верлен, Георге, Гофмансталь, Борхардт.
А что, если назвать всех этих "совершенных" поэтов явлениями периферийными и даже запериферийными?
Чистые патетики? Еще лучше: чистые жестикулянты?
Верно, что вся их сила свободно (и, что важнее - не раздробленно) направляется на созидание образов. Но разве только эта красота - красота? Тогда не было бы красоты во всех поколениях, а только на каждые 3 - 5 столетий.
Нет образа без содержания. Так и их образы - они изменяют содержание времени. На свой, особый, - возможно, уже чуть тронутый тленом? - лад.
Но этот принцип - Бляя и, возможно, Борхардта - со всею очевидностью противостоит моему, представленному в речи о Рильке, принципу содержания, способного к саморазвитию, самовозвышению.
Где у Борхардта готовое содержание? Только фиктивное, как у Георге.
Воспоминание: как я бросил лирику, потому что мне казалось, что я не могу найти личную, то есть отвечающую складу моего духа форму выражения. "Соединения" суть, вероятно, мыслительная лирика.
Но моя форма нашлась бы, вероятно, не в направлении классического, а в области аллитерационно-тонического и примитивного стиха. ("Уж солнце клонилось...", "Изида и Осирис"). Борхардт, Георге, Гофмансталь классицисты.
В гранках статьи вычеркнул - об отношении активиста к эстету. Можно было бы назвать это еще о писательстве поучительном и вымученном, потому как активист пишет поучительные стихи.
Неиспользованный пример: писатель знает, что он имел в виду, лишь когда он это уже написал. Все подступы к размышлениям о языке как форме выбросил.
Роман
1) Когда говорят о романе воспитания, романе образования, всякий раз неизменно и незримо присутствует "Мейстер". Процесс становления личности. См. формация.
Однако бывает ведь становление (воспитание, образование) и в более узком, но одновременно и в более объемном смысле: становление духовного человека свершается в каждом важном переживании. Это органичная пластичность человека. В этом смысле всякий известный, именитый роман есть роман воспитания.
Можно, однако, и размежевать: вхождение в уже имеющееся воспитание (как систему знаний) - и приключение воспитания. "Мейстер" был вторым и стал первым. Тут начало эклектики.
Особую роль в понятии воспитания и образования играет интеллектуальное. А Гете всегда и всюду подразумевает еще и - воспитание чувств. Сегодняшнее словоупотребление отдает энциклопедическим словарем. См. вопрос, почему я не так трактую психоанализ.
2) Роман воспитания, становления одной личности - это одна из разновидностей романа. Роман становления идеи - это роман как таковой.
(В "Терлесе" и то, и другое не распознали либо путали.)
Послушание, приятие партийного мировоззрения среди прочего есть еще и эрзац полностью отпущенного, инстинктивного образа действий. Имеет в себе целью: совместные автоматические реакции. Злополучная промежуточная стадия:
1 2 3 4 5 6 7
Бывает ли глупая музыка?
Вопрос о том, бывает ли глупая музыка, всю свою щекотливость обнаруживает лишь в отрыве от того, что в этой музыке поддается изучению и заучиванию. Одному этот вопрос представляется вполне естественным: почему нет, ведь бывает же музыка глубокая, даже глубокомысленная; другому, однако, он кажется совершенно невозможным, поскольку бессмысленно прилагать определение "глупый" к форме и чувству. Обоим можно порекомендовать маленький и безобидный фокус - перевернуть вопрос и спросить себя: а может, сама глупость музыкальна? Бесконечные повторы, своенравное упрямство, с которым талдычится один и тот же мотив, раздувание собственных находок, движение по кругу, весьма ограниченные отклонения от однажды постигнутого, пафос и энергия вместо духовного озарения - глупость без ложной скромности могла бы заявить, что все это - излюбленные свойства и ее натуры! Однако, чтобы завершить дело миром, скажем так: вопрос о том, боится ли великая богиня щекотки под мышкой - это вопрос не для праздных любопытствующих, а только для пылкого поклонника.
Молодость
Молодость склонна переоценивать все самое новое, ибо чувствует себя с ним ровесницей. Вот почему несчастье вдвойне, ежели это новое оказывается еще и плохим.
Успех у публики
Принято думать, что гораздо труднее распознать истинно значительное, нежели, даже распознав его, суметь отличить от него незначительное. Опыт искусства, как, наверное, и всеобщий опыт, снова и снова учит нас обратному: гораздо легче убедить определенное число людей в значительности чего-то, нежели удержать их от того, чтобы они при первой же возможности не путали его с незначительным.
ИЗ ЧЕРНОВОЙ ТЕТРАДИ
(НАСЛЕДИЕ)
Желание - родитель мысли! (Линия развития)
Развитие психологических воззрений, происшедшее за последние пятьдесят, если не больше лет, вполне можно определить как развенчание разума и рассудка в их значении для душевной жизни (жизни человека) - за счет аффекта. Фрейд повлиял на это в наибольшей мере, тем не менее он в этой линии развития занимает лишь один отрезок, который до него начнется, а после него кончится. Сравнивая времена до и после открытия "подсознания", обнаруживаешь и там и тут, только с противоположными знаками, одну и ту же переоценку "сознательного". Сегодня оно кажется чем-то вроде слабенького язычка пламени, вырастающего из фитиля и масла ночного светильника, тогда как во времена психологии эмоций оно играло роль электрической лампы накаливания, что висит посреди пустой комнаты и ничего, кроме ее голых стен, не высвечивает. (Комната была пуста в плане психологии, но меблирована логически-морально).
Сходное развитие можно подметить, если сравнить нынешнего, полного сомнений и неуверенности в себе человека с чуть заплывшим жирком "частным лицом" недавнего прошлого, с бюргером, отцом семейства, который даже в этой ипостаси отца семейства уже есть начальство, чей облик так памятен нам по портретам, с коих он поглядывает на нас в обрамлении высокого стоячего воротника и гордого шейного платка. Это - когда-то, казалось бы, столь самодостаточное - частное лицо на самом деле есть результат буржуазной эмансипации, и представителей ее можно найти, среди прочего, в романах Гете.
Это человек в стоячем воротнике.
Связано с осознанием себя как личности. Очевидно, также, и с ношением оружия в прошлом.
Но это развитие от господства разума к самовопрошанию себя как существа, которому психология влечений представляется решением всех его проблем, имеет важную параллель также и к той утрате доверия, которую претерпело мышление в целом и которая выражается в самом характере его нынешнего осмысления. Достаточно указать на то обесценивание объективной реальности, над которым с крайним высокомерием на протяжении целого поколения трудились авторы бесчисленных книжек, предлагая взамен лишь более или менее смехотворные альтернативы; только тогда становится понятным, что в конечном счете пренебрежение объективной реальностью со стороны политики, догматические и аффективные эксцессы европейской политики - суть лишь внешние разрешения вполне зрелого, хотя и, возможно, тупикового развития.
и их объективная победа! Власть!
(Потом: вытеснение объективной реальности догматикой и - кровью)
Против этого, выглядящего почти непостижимо коллективно-всеобщим, искушения ложно толковать развитие есть одно чрезвычайно полезное и в то же время простейшее средство (как и против многого другого оно же чуть ли не всеобщая панацея), многое позволяющее понять, если припомнить скромную истину, которую кто-то когда-то выразил в одном предложении: желание родитель мысли. Это изречение вернее всех современных теорий (политических и философских построений)
Далее следует собственно: идея - аффект.
(или I)... : Начать с цитаты или с чего-нибудь такого. Античность? Поздняя античность? Классика французская? немецкая? Цитата или поговорка? А уж затем: в том, что современная психология по большей части
II) Равномерное развитие
Все - выдумки (Мелкая примета)
В народе нередко услышишь - как похвалу: "Этот умеет выдумывать", "он большой выдумщик", что почти равнозначно признанию дара изобретательства и особой смышлености. Еще, почти с гордостью, говорят: это всего лишь выдумки; и ребенок, рассказав какую-нибудь небылицу другому ребенку, сияя от радости, кричит: "Я тебе все наврал!" Насколько же ненародной, больше того, по сути и истокам своим противоестественно уничижающей мышление выглядит привычка видеть особую доблесть в том, что что-то "не просто там какая-то выдумка". Примеры (тому): Излюбленная присказка: "Все это только литература". Та всякий раз смешанная с обидой на литературу (презрением к литературе) гордость, с которой репортер судебной хроники, излагая очередной криминальный случай, заявляет: самые захватывающие и глубокие романы пишет жизнь. Куда более опасная подмена духовной, умственной работы ее предметом кроется в популярности биографических романов и беллетризованных биографий. (Заметка: в папке Герм., в разд. "Роман", записано: "Только образованный человек способен делать различие между мышлением и жизнью, дискриминация мышления порождена полуобразованностью".)
Основания эти утрачены: мы уже не помним, не знаем, для чего существует выдумка.
Переоценка действительности.
Об этом начали говорить относительно недавно, еще на моем веку. Мои воспоминания об этом связаны с реализмом. Искал в реальности защиты от пустопорожнего, трескуче-идеального в эклектике того времени. Натурализм в драме и прозе, импрессионизм в живописи. Иногда, впрочем, несколько преувеличенно.
Держаться реальности (однако) - всегда хороший принцип. Оправдывал себя от Антея и до экспериментальной науки. Хотя случались и преувеличения.
Но, как и всякий человеческий путь, этот тоже ведет к заблуждению. (Как и во всех человеческих истинах, в этой тоже заложен источник ошибок.) Действительность содержит в себе помимо того, что составляет в ней землю, еще и элементы человеческого духа. Она заполняет дух, но и сама в проявлениях своих сформирована духом. Это большой, незакрытый вопрос; философия. Идеально-эклектическое не соответствует не только действительности, но не соответствует и истине. Его даже натурализмом не излечить. Натурализм дал этой эклектике субстанцию, но отнял у нее дух. (Beau par la verite Красота как истина (франц.) более верный принцип, чем Beau par la nature Красота как природа (франц.), так он и должен бы звучать.
Разумеется, сюда и многое другое подверстывается. А потом мы видим поздние звенья этого развития.
Изображать подлинных людей - это значит перехитрить выдумку. Но сама выдумка должна иметься, так, чтобы всею наличествующей выдумкой этого человека нельзя было постичь. Нужно уметь понимать очень многое, а биографию тем не менее писать ради того, что еще не понято. Вместо того, чтобы подавать людей под тем или иным соусом.
Но тогда - зачем вообще писать роман?
? Парадокс: писать роман, который писать не можешь. Слабые сочинители вместо сильных, осознающих все до единой свои слабости.
Идея - аффект... (Заголовок пока неясен)
Материал 88 - 2-4, с отсылками (черн. к корр. III).
I. Отношение идеи к действительности - и не только личной идеи, то есть не только вопрос об ее правильности, но постановка вопроса об идее вообще есть проблема, в которую всякий, задирающий нос, неизбежно будет ткнут носом, - рассказчик ли он, философствует ли или просто у него неспокойная совесть.
II. 1. О том, что идеи бессильны: - Распространение этого поверья есть один из признаков упадка идеала разума. Если угодно - признак реакции на определенные перегибы силами политического либерализма в середине прошлого столетия. Это весьма энергично выражено в облике молодого Бисмарка (?) и в его неприязни к профессиональному парламенту. Продолжение невозможно не усмотреть вплоть до самого недавнего прошлого.
Распространению этого поверья (или упадку идеала разума) весьма (если уж поговорить с духом по душам) благоприятствуют те трудности, в которых запуталась нынешняя свободная мысль: современная физика, кардинальные вопросы математики, развитие психологии, всего лишь прямолинейное, не больше и не меньше того. Недостаточное оплодотворение философии (точными или) естественными науками и ее, философии, применение больше посредством чувств, нежели разума. Скачкообразность искусств. Разлад между чувством и интеллектом.
Ср. по контрасту знаменитое изречение: если исходные условия даны etc.
Прочие видимые выражения того же: "марксистское" учение о том, что порождения духа якобы суть лишь проявление (поверхность) экономических и политических взаимосвязей.
Неприязнь к духу стара и могущественна. (Сюда же, возможно, относится
и наука фактов как таковая)
Несомненно и учение (или все, что позволяет себя как таковое
истолковать) о том, что идеи суть лишь кажимостные проявления
инстинктов (влечений).
II. 2. Сходное развитие, однако, могло бы способствовать вере во что-то вроде всемогущества идей.
"Склонность естественных наук, почти до парадоксальности ".
Ярко выраженная аффектная психология есть одновременно и самая
неподконтрольная, самая богатая озарениями
Политические идеологии кулака суть прибежища для всяческих
лиризмов. Сила духа отрицается здесь самым духовно-буйным образом.
Возрождение платонизма, гегельянства и сходные мелкие симптомы.
III. Черн. набр., стр. 33: Утверждение: жизнь сообразуется с аффектами, а не с идеями! см. о возникновении аффектных идей. Возражение: идеи есть не что иное, как упорядоченные аффекты. (В той мере и поскольку они не являются истинами).
Идеи есть продукт природы (жизни); природа (жизнь) есть продукт идей. (Можно также: природу называть идеями, жизнь - идеалами).
Или также: отношение высшей жизни к действительной.
Человек подчиняется как своим страстям, так и упорядочивающим их идеям - в различных степенях их сложного взаимоотношения.
Там же, справа ссылки на ограничения и двусторонность, 2 ветви и т. п. (Сообр. 3 - "Судьб. людск." 2 - прим. 1,4,7, см. переход к следующему тексту, а также "Судьб. людск.", напр. прим. 3.)
Ч.Ч. - 169 -> 155 - справа - прим. стр. 4: Мир зиждется на праве и неправе, вперед и назад
Ч.Ч. 181 упоминает: Безнадежная роль духовного человека.
Ч.Ч. 181 и 160 -> 43: Продуктивная и ограничивающая сфера. Любовь и разум. Сфера опыта, зла нужно вывести из противоречия со сферой любви и разума
Если любовь, т. е. разум - но тогда и красота.
Ср. II В. Ч. 29, стр. 1
Если так называемую действительную жизнь считать жизнью вожделений - я бы даже назвал ее жизнью аппетитов, если бы не было среди этих аппетитов некоторых весьма неаппетитных. Жизнь грубых потребностей: голод, секс, власть, зло, добро
Это все в роде заложенные влечения (инстинкты) Заложенные в личности стимулы (доминирующие...)
В идее _нужно_ (пред. страница), однако, _разделять значения_:
Представление. Максима (принцип). Обусловленные преобладающим аффектом родственные круги мысли, типичные мыслительные ходы: по сути, духовное поведение в целом, но внутри неких окказионально заданных границ. Имеется в виду не само поведение, а содержание его.
Человеком движут, управляют им аффекты и идеи.
Часто употребляемые значения: понятие, идея (?) в платоновском смысле. Мыслительное вообще. Мысль, ведущая и основная мысль, ведущее представление, понятие разума, содержание мысли, воззрение, взгляд, мыслительный образ, духовный образ
Исходный пункт: жизнь сообразуется с аффектами - а не с идеями!
Это неприязнь... начало психологии чувств
Это односторонность. Признак присутствия морали.
Можно было бы заключить: идеи суть упорядоченные аффекты. Этим, однако, самое главное, решающее не сказано: сущность этого порядка. Само по себе это правильно; идеи возникают из аффектов, аффекты подвержены влиянию идей.
Это отношение взаимодействия, в различных степенях и функциях.
- Мой интерес направлен не на его психологию. Это интерес содержательный. Порядок зависимых от чувств идей. (Тут как раз надо с чувством.) Если этого порядка нет: вперед, назад и т. д.
Бляй (правда, еще молодой Бляй) /"Жизнь", 294/ говорит: большой литературе для опоры нужна доктрина.
Вот почему сегодня писатели - только фрагментисты, а литература всего лишь дополнение.
Примеры самовредительства через занятия философией: Гельдерлин, Блейк.
Называет свое кредо: радикальный классицизм. Знаменательным образом в подтверждение цитирует, помимо Данте, еще и Шекспира.
Восхваляет в Суинберне - 270 - то, что у него за самим художественным выражением забываешь, почти не воспринимаешь то, что выражается. При этом само это художественное выражение описывается как немузыкальное, создающее непрочные, рассыпающиеся представления.
268: Гюго, Броунинг, Бодлер, Кардуччи - Верлен, Георге, Гофмансталь, Борхардт.
А что, если назвать всех этих "совершенных" поэтов явлениями периферийными и даже запериферийными?
Чистые патетики? Еще лучше: чистые жестикулянты?
Верно, что вся их сила свободно (и, что важнее - не раздробленно) направляется на созидание образов. Но разве только эта красота - красота? Тогда не было бы красоты во всех поколениях, а только на каждые 3 - 5 столетий.
Нет образа без содержания. Так и их образы - они изменяют содержание времени. На свой, особый, - возможно, уже чуть тронутый тленом? - лад.
Но этот принцип - Бляя и, возможно, Борхардта - со всею очевидностью противостоит моему, представленному в речи о Рильке, принципу содержания, способного к саморазвитию, самовозвышению.
Где у Борхардта готовое содержание? Только фиктивное, как у Георге.
Воспоминание: как я бросил лирику, потому что мне казалось, что я не могу найти личную, то есть отвечающую складу моего духа форму выражения. "Соединения" суть, вероятно, мыслительная лирика.
Но моя форма нашлась бы, вероятно, не в направлении классического, а в области аллитерационно-тонического и примитивного стиха. ("Уж солнце клонилось...", "Изида и Осирис"). Борхардт, Георге, Гофмансталь классицисты.
В гранках статьи вычеркнул - об отношении активиста к эстету. Можно было бы назвать это еще о писательстве поучительном и вымученном, потому как активист пишет поучительные стихи.
Неиспользованный пример: писатель знает, что он имел в виду, лишь когда он это уже написал. Все подступы к размышлениям о языке как форме выбросил.
Роман
1) Когда говорят о романе воспитания, романе образования, всякий раз неизменно и незримо присутствует "Мейстер". Процесс становления личности. См. формация.
Однако бывает ведь становление (воспитание, образование) и в более узком, но одновременно и в более объемном смысле: становление духовного человека свершается в каждом важном переживании. Это органичная пластичность человека. В этом смысле всякий известный, именитый роман есть роман воспитания.
Можно, однако, и размежевать: вхождение в уже имеющееся воспитание (как систему знаний) - и приключение воспитания. "Мейстер" был вторым и стал первым. Тут начало эклектики.
Особую роль в понятии воспитания и образования играет интеллектуальное. А Гете всегда и всюду подразумевает еще и - воспитание чувств. Сегодняшнее словоупотребление отдает энциклопедическим словарем. См. вопрос, почему я не так трактую психоанализ.
2) Роман воспитания, становления одной личности - это одна из разновидностей романа. Роман становления идеи - это роман как таковой.
(В "Терлесе" и то, и другое не распознали либо путали.)
Послушание, приятие партийного мировоззрения среди прочего есть еще и эрзац полностью отпущенного, инстинктивного образа действий. Имеет в себе целью: совместные автоматические реакции. Злополучная промежуточная стадия:
1 2 3 4 5 6 7